Текст книги "Инквизиция: Омнибус (ЛП)"

Автор книги: Дэн Абнетт

Соавторы: Сэнди Митчелл,Грэм Макнилл,Джон Френч,Роб Сандерс,Саймон Спуриэр,Энди Холл,Джонатан Каррен,Нейл Макинтош,Тоби Фрост
сообщить о нарушении

Текущая страница: 123 (всего у книги 325 страниц)

Глава двенадцатая

Мауд мерила док шагами. Палуба звенела и слегка раскачивалась. Лацик наблюдал за Плайтон с веселым интересом.

Она задумчиво поглядела на свой линк, но уже в который раз решила, что не стоит мешать происходящему сейчас в верхнем зале Дома.

Убирая линк в карман плаща, она услышала неясный звук.

– Что это было? – требовательно спросила она, поворачиваясь к Лацику.

– Ты о чем? – усмехнулся он.

– Я слышала шум.

– Снова? Мауд, перестань! Ты слишком нервничаешь. У тебя уже начинается паранойя.

Плайтон приблизилась к нему и вскинула тяжелое армейское ружье.

– Я слышала шум, – прошипела она, – звонок линка.

– Тебе померещилось.

– Встань и отойди назад! – приказала она.

Лацик поднялся и отошел на несколько шагов. Его плащ остался разостланным на палубе, и игральные кости были разбросаны по нему.

Не сводя глаз с Лацика и держа ружье правой рукой, Мауд наклонилась, сгребла плащ за воротник и отбросила его в сторону.

– Эй! – закричал Лацик.

Кубики покатились по палубе, в большинстве случаев проваливаясь сквозь решетку и падая в воду.

Опустившись на колени, Плайтон обшарила карманы плаща левой рукой, по-прежнему не сводя взгляда с геолога.

– Прибереги свои «эй» для кого-нибудь другого, – сказала она, когда ее левая рука извлекла из глубокого кармана старый, побитый линк. – Лживый выродок!

– Да ладно тебе, – произнес Лацик. – С каких это пор людям запрещается носить с собой линк?

– С кем ты говорил? Кому подавал сигнал?

Лацик ответил не сразу. Его узкие губы сжались в тонкую, напряженную линию под острым носом.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, Мауд, – произнес он, опустив глаза.

– Кто это был, Лацик?

Он снова посмотрел на нее, и на его лице медленно расцвела широкая улыбка. Для того чтобы понять причину его веселья, Мауд не потребовалось оборачиваться. У нее внутри все похолодело, когда она почувствовала, как в ее затылок упирается дуло.

– Как я уже говорил, – произнес Лацик, – в этих местах человеку необходимы друзья.

Нейл достал из кармана полоску вяленого мяса и зубами оторвал от него кусок, после чего протянул еду Кыс. Но Пэйшенс только покачала головой.

– От ожидания мне всегда жрать хочется, – произнес он.

Из-за двери уже больше часа не доносилось ни звука.

Нейл и Кыс маялись от безделья, время от времени поднимаясь на верхнюю платформу и рассматривая дверь с более близкого расстояния. Смотрители по-прежнему сохраняли неподвижность каменных изваяний.

– Так, значит, вы с Ангарад?.. – поинтересовалась Кыс.

– Это личное.

– И долго уже продолжается это личное?

– А это важно?

– Важно ли для Гидеона?

– Не хочу его обижать, – нахмурился Нейл, – но это его не касается.

– Думаю, ты прекрасно понимал, насколько это важно для него, иначе бы не стал скрывать.

– Заткнись, Кыс. Ты ничего не знаешь.

– Ты и сам понимаешь, что знаю… – Она неожиданно замолчала и перевела взгляд куда-то в сторону. – Нейл…

Охотник за головами потянулся за пистолетом, но было уже слишком поздно.

Тяжелые люки, расположенные вдоль стен амфитеатра, распахнулись настежь, и оттуда в проход выскочили люди: дюжина матерых, крепко сложенных мужчин в грязной боевой броне и теплых, отороченных мехом накидках. Они вскидывали свои лазерные карабины и ружья с профессиональной уверенностью, вполне согласующейся с каменным выражением их лиц.

Нейл и Кыс замерли и медленно подняли руки. Вокруг не было ни укрытия, ни свободного места, чтобы оказывать сопротивление. Один из мужчин ткнул стволом карабина в лицо Нейлу, наклоняясь и забирая его пистолет.

– Кто вы? – спросил Нейл.

Ни один из новоприбывших не ответил. Двое из них согнали смотрителей в кучу. Обитатели Дома смиренно подчинились, не выказав возмущения ни звуком, ни жестом.

– Приглядывайте за бабой, – прокатился эхом голос.

Нейл и Кыс обернулись. В сопровождении еще двоих наемников к ним приближался огромный человек. Его кираса мерцала перламутром в свете ламп. Лицо этого человека казалось сплошным нагромождением мертвенно-бледных шрамов. Полоска обесцвеченных волос на голове казалась еще одним застарелым рубцом. Закованной в латную перчатку рукой он сжимал пси-сканер.

– Она телекинетик, – произнес он, бросая взгляд на Кыс и махая ей сканером. – Я прикончу тебя, если увижу хоть малейший намек на использование псионики.

– Люциус, мать его, Уорна! – прорычал Гарлон.

Огромный охотник за головами окинул его взглядом.

– Давно не виделись, Нейл, – произнес он. – Похоже, у тебя и в самом деле наступили поганые деньки, если уж ты нанялся к подобному дерьму. Братишка, ты же работаешь на Трон. Проклятие, ты меня разочаровываешь. Это может повредить нашей репутации.

– Уж кто бы говорил, – ответил Нейл.

Кыс уставилась на Люциуса Уорну. Это безжалостное чудовище истязало Шолто Ануэрта. Последнее, что про него было известно, – это то, что он работает на их врагов. И она не сомневалась, что продолжает работать, а это значило…

– И что здесь происходит? – спросил Нейл.

– Все уже произошло, – ответил Уорна. – Вы попытались разыграть небольшой гамбит, но мы его побили. Мы победили. Вы проиграли. Конец песенке.

Глава тринадцатая

– Значит, это была ловушка.

– Это? – Орфео Куллин обвел окружающий мир руками, показывая и на скошенное поле, и на темнеющее небо. – Нет, это не ловушка. Мы просто беседуем.

– Но Ведьмин Дом, дверь с тремя путями… это была ловушка, – произнес Рейвенор.

– Ловушка то, ловушка это, – засмеялся Куллин, – ловушки, ловушки, ловушки! Знаете, Гидеон, похоже, излишняя подозрительность – это профессиональная деформация инквизиторов. Да, кстати, надеюсь, я могу называть вас Гидеоном?

– А можете и не называть. Я всюду ищу ловушки, поскольку Зигмунд Молох обладает удивительным даром расставлять их на каждом шагу, и я уже имел сомнительное удовольствие попадаться в них.

Куллин задумался над его словами.

– Ну, – спокойным тоном произнес он, – если это ловушка, вам вряд ли станет легче от понимания того, что вы в нее уже угодили. Думаю, вы со мной в этом согласитесь?

– Я никогда не недооценивал хитрости Молоха, – ответил Рейвенор. – Единственное, что меня пока удивляет, так это его способность возвращаться с того света.

Инквизитор осторожно просканировал окрестности. Куллин, сидящий в центре круга, был непроницаем. В лесу за его спиной читалось присутствие других людей – без сомнения, это было прикрытие на всякий случай, – но они находились слишком далеко, чтобы представлять непосредственную угрозу. Тониус, Бэллак и Ангарад оставались на вершине холма, возле двери.

– Где Молох? – спросил Рейвенор. – Он так боится встретиться со мной лично?

– «Где Молох?» – это серьезный вопрос. Важный вопрос, за ответом на который вы и прибыли на Утохр. Думаю, дверь очень постаралась дать вам ответ. Она привела вас сюда. Молох совсем рядом, но я лучше умею вести подобные переговоры. Вот только не знаю, что вам про меня уже известно?

– Достаточно, чтобы не недооценивать и вас. Но вы совсем не похожи на Молоха. Вы принадлежите совсем другой породе зла. Фасилитатор. Наемник. Проститутка…

– Вот только давайте обойдемся без грязных намеков, – нахмурился Куллин. – Давайте проявим взаимную учтивость. Поговорим как джентльмены.

Над их головами в постепенно темнеющем небе распевали птицы. И их трели звучали так невинно.

– Вы подстроили все это только для того, чтобы поговорить? – спросил Рейвенор.

– Если честно – нет, – ответил Куллин, откидываясь на спинку стула. – Произошло нечто воистину удивительное. Все подстроилось само собой. О, конечно, мне пришлось озаботиться кое-какими необходимыми усовершенствованиями и изменениями в ситуации, чтобы все прошло гладко… Но, в общем и целом, произошло только то, что должно было произойти. – Глаза Орфео искрились хитрецой. – Удивительно, не правда ли? Вот поэтому-то я и решил, что нам необходимо побеседовать.

– Хорошо, говорите.

– Тогда перейдем к делу. – Куллин кивнул и смахнул соломинку, прилипшую к его куртке. – Постараюсь изложить все простыми словами. Вы гоняетесь за Зигмундом Молохом уже долгое время, и, как я понял, у вас на то есть веская причина. Будь я имперским инквизитором – типун мне на язык! – сам бы всей жизни не пожалел, чтобы прихлопнуть его. Вы нескончаемо кружитесь друг вокруг друга, обмениваясь тычками и оплеухами, рискуя и срывая чужие планы. Так продолжается уже многие годы. И будет продолжаться вечно, насколько я могу догадываться, если, конечно, кто-нибудь не вмешается и не поможет вам довести дело до конца.

– И этот кто-то – вы?

– Отчасти. Работая на Зигмунда, я обнаружил некоторые странные факты, Гидеон. Узнал то, что вряд ли понимает кто-либо из вас.

– Например?

– Вы повязаны судьбой. Скованы единой общей судьбой.

– Это просто забавная и напыщенная метафора, описывающая мою непрерывную погоню за еретиком Зигмундом Молохом. Если это лучшее, что вы можете…

– Стоп, стоп! – произнес Куллин, поднимая руку. – Успокойтесь. Это не метафора. Мои слова стоит понимать буквально. С того самого момента, когда вы встретились в первый раз, произошло нечто такое, что сплавило вас воедино, вплетя в великий космический узор.

– Какой еще узор?

– Ах, именно об этом мне бы и хотелось поговорить с вами.

– Что за ерунда. Можете приступать к своей игре, если должны. Мои люди готовы ко всему. – Рейвенор отдал короткую команду, и его спутники, оставшиеся на холме, тут же вскинули оружие.

– Я не собираюсь сражаться с вами, – произнес Куллин. – Вот в чем суть. Каждый раз, вступая в сражение, мы упускаем из виду то, что на самом деле важно. И имя ему – Слайт.

Рейвенор помедлил, прежде чем ответить:

– Даю вам две минуты, Куллин.

Орфео облизнул губы и улыбнулся:

– Вы проделали весь этот путь до Утохра потому, что, как вам показалось, это единственный способ узнать, где скрывается Зигмунд. Хороший план. Честно, просто замечательный план, хотя бы потому, что Молоха посетила та же идея. Отправляясь с Танкреда, Зигмунд решил, что единственный способ сбежать от вас – это посоветоваться с будущим и установить вашу роль в нем. Ему тоже понадобилась связность. Разве не забавно? То, что вы оба выбрали совершенно идентичный образ действий? – Орфео наклонился вперед и постучал указательным пальцем по виску. – И все это только потому, что вы думаете одинаково. Я ведь уже говорил, что вы повязаны одной судьбой.

Рейвенор не ответил.

– Мы прибыли на Утохр примерно за три недели до вас. Я предпринял необходимые шаги и добился права проконсультироваться с Ведьминым Домом. И что же мы узнали, когда дверь наконец отворилась? То, что вы тоже направляетесь к Ведьминому Дому, одержимые той же самой идеей. Должен вам сказать, я был озадачен. А вот Зигмунд пребывал в восхищении. Он просто не мог дождаться того момента, когда сможет расставить для вас последнюю, очень неприятную западню. Помнится, мы уже обсуждали с вами его страсть к ловушкам. Но мне удалось его отговорить. Все происходящее очаровывало меня, бросало вызов моему таланту фасилитатора. Понимаете ли, я ведь мыслю совсем иными категориями, нежели Зигмунд. Мы с ним воспринимаем разные вероятности событий, а потому и великолепно дополняем друг друга. Зигмунду все это казалось игрой в регицид, где вы – только фигурки на доске, выполняющие одну стратагему за другой, и прочий подобный вздор. Но я был напуган.

– Напуганы?

– Смыслами. Бывают совпадения, а бывают и совпадения. Многое, конечно, можно объяснить объединяющими вас общей историей и опытом. Ваши знания и таланты очень близки, и вы оба блуждаете в одних и тех же потемках. Вы оба решили наведаться в Ведьмин Дом? Хорошо, с этим я могу смириться. Совпадение. Но что привело вас обоих на Юстис Майорис? Что приводило вас на другие миры, на которых вы встречались с ним?

– Мы антагонисты, Куллин. Я охочусь на него. Тут нет никакой тайны.

– А что насчет Танкреда? Из всех мест в секторе вы выбрали в качестве зоны поисков именно Танкред. Мы не оставили ни единого следа, по которому вы могли бы за нами направиться. Что привело вас туда? Догадка?

И вновь Рейвенор не ответил.

– Значит, я прав, да? – улыбнулся Куллин, поглаживая бороду. – Догадка. Догадка здесь, чуточку интуиции там, щепотка случайности и стечения обстоятельств. Разве это вас самого не пугает? Ну хоть капельку?

– И каким же будет ваше объяснение? Только не начинайте снова про общую судьбу.

– Именно этим я в последнее время и занимался. В течение нескольких дней я изводил Зигмунда расспросами. Он и раньше рассказывал мне о ваших прежних встречах, но мне необходимо было услышать все снова, не упустить ни одной детали. Он оказался достаточно любезен и терпеливо рассказал мне все в таких подробностях, что я будто бы сам побывал там и увидел все собственными глазами. Отчетливо, как днем. Увидел, что связывает вас обоих, – Куллин поднялся и обошел стул кругом, не выходя при этом за пределы выложенного стеблями кольца. – Вас связывают силы варпа, Гидеон, связывают с тем, чтобы вы справились с великой задачей. Но ни один из вас не понимал, что вами просто пользуются. И оставь я вас полагаться только на собственные возможности, никогда бы и не поняли этого. Хотя, может, и успели бы все осознать в самое последнее, краткое мгновение, когда смерть уже потребует вас к себе. Варп избрал вас в результате тщательных поисков, а затем приставил к работе. Сами того не понимая в своей кровавой возне, все эти годы вы служили фасилитаторами. Акушерками.

– Для Слайта, – проговорил Рейвенор.

– Ваша догадка сияет, как новая крона! – Куллин захлопал в ладоши. – Я знал, что вы не разочаруете меня, Гидеон. Да, именно для Слайта. Губительные Силы желают, чтобы Слайт был рожден. Не спрашивайте зачем, меня они на свои посиделки не приглашают… – Орфео усмехнулся собственным словам. – Но могу биться об заклад, что концовка будет ужасающе кровавой.

– Рождение Слайта предсказано, – встревоженно произнес Рейвенор. – Братия предрекла его. И вы сами были там, Куллин. Но время уже вышло. Пророчество не осуществилось.

– Неужели? Вы в этом уверены? – Куллин посмотрел на Рейвенора так, будто ему что-то было известно. – А может, все уже случилось? Или… подумайте сами, Гидеон. Рождение демона в нашей реальности, вероятно, должно представлять собой длительный и тяжелый труд. Возможны осложнения. Давайте согласимся на мгновение, что если вы с Зигмундом в своей слепоте способствовали родам с первого своего знакомства, то схватки продолжаются уже сколько? Шестьдесят лет?

– Если вы правы, то шестьдесят шесть.

– Тяжелые роды, – задумчиво произнес Куллин, – да, очень тяжелые.

– Значит, вы предполагаете, Куллин, что наши судьбы связаны Губительными Силами? Объясните мне, как это возможно, чтобы Извечный Враг мог пользоваться мной столько времени, а я бы этого не понял? Я не чья-то там пешка.

– Прошу вас, пешка никогда не понимает, что она – пешка, – произнес Куллин. – Да вы посмотрите на себя. Предавший ордосы беглый отступник, прибывший на Утохр за еретическим предсказанием. Вы явно нечисты.

– И как же варп связал нас? – повторил Рейвенор.

Куллин разочарованно всплеснул руками:

– Это произошло во время вашей первой встречи на Слифе. У меня нет времени, чтобы разжевывать вам все до мелочей, Гидеон. Вы умны и сами все можете понять. А сейчас нам необходимо обсудить с вами куда более важные вещи.

– Какие, например?

– Например, главный повод для этой встречи. – Куллин выдержал паузу. – Я предлагаю вам перемирие. Объединение сил ради достижения общей цели.

– Перемирие? Это мало вероятно, Куллин. Если честно, то мне кажется, что вы просто заманиваете меня в очередную хитроумную ловушку Молоха.

– Если бы мы хотели вас убить, – сказал Куллин, – вы были бы уже мертвы. Мы оставили вас в живых ввиду высокой вероятности того, что вы с Зигмундом нужны друг другу. Вам необходимо объединиться, чтобы бросить вызов Губительным Силам и остановить Слайта.

Рейвенор слегка откатился назад.

– Скажите мне, Куллин, с чего бы это злодею вроде Молоха вдруг захотелось останавливать Слайта? Скорее уж я поверю в то, что он пальцы сотрет до костей, пытаясь помочь рождению демона.

Куллин снова опустился на стул.

– Гидеон, неужели вы и в самом деле ничего не понимаете? Вы просто не разбираетесь ни в том, во что мы на самом деле верим, ни в том, о чем мечтаем. Мы для вас просто зло – зло, которое вам приходится останавливать. Но вы не видите отличий между разными видами зла. Мы все для вас на одно лицо – я, Зигмунд, Слайт. Вы слишком ограниченны. – Он бросил на Рейвенора пристальный взгляд. – Вы же прошли через дверь, Гидеон. Уверен, она показала вам момент или два из будущего. Понравилось?

– Ваши слова неубедительны. Но нет, мне это не понравилось.

– Знали бы вы, что увидели, пройдя через дверь, мы с Зигмундом. Галактика в огне. Эпоха апокалипсиса. Время демонов. Полыхающий остов, оставшийся от Империума, населенный вымирающими жалкими остатками человечества. Вы не желаете такой судьбы, я это знаю. Именно защите общества от подобного рока вы и посвятили свою жизнь. Но и мы также не желаем этого. Наши амбиции безумно отличаются от ваших, Гидеон, и даже находятся с ними в конфликте. Но мы с Зигмундом можем процветать, богатеть и достигать прочих целей только до тех пор, пока существует Империум. Империум – вот поле нашей игры, а человечество – наш инструмент. Мы вплетаем свои планы в сложный узор имперской жизни, чтобы приобрести с этого какую-либо выгоду. Я не хочу, чтобы вам вдруг стал нравиться наш образ жизни, но, поверьте, он абсолютно несовместим с Эпохой Демонов. Слайта необходимо остановить, поскольку альтернатива слишком ужасна для любого из нас.

– Перемирие, – произнес Рейвенор. – Мы с Молохом должны поработать вместе, чтобы разрушить наши оковы и уничтожить Слайта? Вы это предлагаете?

– Гидеон, если вы согласитесь, – кивнул Куллин, – я помогу вам выйти через дверь на Утохр. Затем распоряжусь отправить послание на Беринт с координатами этого места. Я говорю про тот мир, где мы сейчас с вами находимся. После чего вы соберете здесь всех своих людей и мы вместе продумаем план действий.

– А что, если я откажусь?

– Тогда вам никогда не узнать, где мы находимся, а нам придется справляться с проблемой своими силами. От этого может пострадать весь Империум. Если вы отказываетесь, возвращайтесь к двери, и распрощаемся на этом.

Последовавшая за словами Куллина тишина долгое время нарушалась только шепотом вечернего ветерка и щебетом птиц в живой изгороди.

– До свидания, – сказал Рейвенор.

Он развернул кресло и стал подниматься по холму.

– Я разочарован! – прокричал ему вслед Куллин. – Очень разочарован! Вы совершаете ошибку!

Рейвенор даже не стал обращать на него внимания и вскоре воссоединился со своими спутниками.

– Что происходит? – спросил Тониус.

– Кто был этот человек? – поинтересовалась Ангарад.

– Мы уходим, – произнес Рейвенор. – Смотритель, открывайте дверь.

Проводник вставил ключ в старый замок.

На мгновение они снова оглянулись на поле. В сумраке все еще можно было различить, что Орфео Куллин по-прежнему сидит на стуле посреди круга, глядя им вслед.

Он поднес правую руку к губам и послал им воздушный поцелуй.

– Не нравится мне все это, – сказал Тониус.

– Тебе, по-моему, вообще в последнее время ничего не нравится! – отрубил Бэллак.

– Откройте дверь, – повторил Рейвенор.

Дверь заскрипела, отворяясь. За ней виднелись вечерние поля и темно-лиловое небо, на котором уже проступили яркие звезды.

Они шагнули через порог.

Глава четырнадцатая

Их встретили сырые, вонючие подземелья улья.

Здесь было мрачно и стояла невыносимая духота. Вода – и скорее всего не дождевая – капала на них откуда-то сверху, уносясь потом в бездонные глубины подземных стеков. Высоко в небе, не менее чем в тысяче метров, туда-сюда сновали крошечные точки – многочисленные машины проносились между башнями улья.

Из прилегающего переулка донеслись приближающийся топот ног и громкий хохот, отдававший безумием.

– Это неправильно, – произнес Тониус, – совсем неправильно. – Он посмотрел на проводника. – Почему мы не вышли в Ведьмином Доме?

– Обратно часто пролегает не тот путь, что ведет к цели, – вежливо ответил смотритель. – Каким он будет, выбирает дверь.

– И сколько шагов потребуется на то, чтобы вернуться в Ведьмин Дом? – сухо спросил Бэллак.

– Все решает дверь. Это не моя функция, – ответил смотритель.

– Открывайте дверь, – произнес Рейвенор.

Шаги и смех становились все ближе.

– Кто бы там ни приближался, – сказала Ангарад, – их мозги отравлены какой-то дрянью. Я чувствую ее запах.

– Ты можешь что-то унюхать за этой вонью? – спросил Тониус.

Ангарад проигнорировала его и посмотрела на Рейвенора:

– Они очень агрессивны. Будет кровопролитие.

– Откройте дверь, – повторил Рейвенор.

Смотритель попробовал вставить ключ, но тот отказался поворачиваться.

– Дверь еще не готова открыться снова.

– Откройте дверь.

– Придется подождать, пока она не будет готова, – сказал смотритель.

Тониус вздрогнул, когда в темноте стека прогрохотали выстрелы. С громким визгом скользнула по камню пуля. Снова смех и крики. Вопли.

– Бандиты, – произнес Бэллак, вскидывая лазерный пистолет и тщательно выискивая цель в противоположном конце дорожки. – Подогрелись химией и теперь только и мечтают выяснить с кем-нибудь отношения. Что ж, у первой башки, высунувшейся из угла, появится лишняя ноздря.

Снова раздались выстрелы, прозвеневшие уже ближе, и новый взрыв визгливого смеха. Ангарад встала рядом с Бэллаком.

– Только не перестреляй их всех, – сказала она, – Эвисорекс жаждет.

– Ты только представь, что, если бы не вы, я бы не смог здесь позабавиться! – с сарказмом в голосе произнес Бэллак.

– Поблагодарить можешь и позже, – ответила она.

– Ну же, – пробормотал Тониус, – что там с дверью?

Смотритель попытался снова, и в этот раз ключ повернулся.

Багровое марево, обжигающий ветер, красная пыль.

– Проклятие! – выругался Бэллак, вскидывая руку, чтобы защитить глаза от летящего песка.

– Только не снова, – произнес Тониус.

Черные выступы вулканической породы вырисовывались позади ровных красных дюн. Жар, источаемый звездой, похожей на огнестрельную рану, обжигал их кожу.

– Только не сюда, – продолжил дознаватель.

Хладнокровная и смелая в улье, здесь Ангарад неожиданно испугалась.

– Это плохое место, и мы должны сейчас же убираться отсюда, – объявила она. – Что-то приближается.

Она была права. Даже Рейвенор ощущал это в глубине своего сознания: стелющийся зуд и знакомое чувство надвигающейся гибели, захлестнувшее их в прошлый раз, когда они на короткое время оказались в красной пустыне.

Смотритель также явно оказался затронут происходящим. Не заставляя других просить его или приказывать, он воткнул ключ в замок и попытался его повернуть. Безуспешно.

– Давай же, давай!.. – прорыдал Тониус.

Усиливающийся ветер подхватывал песок и швырялся им в людей. Смотритель сделал еще одну попытку.

– Давай же! – закричал Тониус.

Смотритель неистово загрохотал ключом в замке, а затем заколотил кулаками по двери.

– Она не откроется! – прокричал смотритель. В первый раз спутники инквизитора увидели, чтобы кто-либо из обитателей Дома проявлял эмоции. – Она не откроется! Мой ключ не работает!

– Нет! – закричал Тониус.

– Продолжайте попытки, – произнес Рейвенор.

– Смотрите, о кровь моего клана, смотрите! – воскликнула Ангарад.

За грядой черных камней что-то появилось. Поначалу это казалось волной какой-то темной жидкости, бурным потоком переливающейся через скалы и устремляющейся по дюнам. Но это была не жидкость.

– Откройте дверь! – твердо произнес Рейвенор.

– Она не откроется! – прокричал в ответ смотритель. Поток состоял из живых черно-белой окраски существ, стремительно несущихся единым фронтом. Щебет, стрекотание и лай исходили от них. Органическая броня вспыхивала на свету подобно полированной стали. Каждая тварь была размером с человека, туловище опиралось на две ноги и заканчивалось твердым, усеянными шипами и высоко задранным для поддержания равновесия хвостом. Существа, точно спринтеры, низко пригибали головы, вытягивая шеи вперед. Их лапы и животы были цвета грязного льда, а спины и вытянутые морды были черны, точно отполированный оникс, и броня в этих местах казалась наиболее толстой. Зорко всматривались в пришельцев мертвые черные глаза – просто разрезы по бокам морды, чуть ниже мощных рогов. Пасти были полны длинных, похожих на иглы зубов. Четыре передние лапы с серпообразными когтями были прижаты к телу.

От тварей исходил запах, пугавший куда сильнее, чем переливчатые вопли. Да, запах оказался хуже всего, поскольку никто из людей Рейвенора не ощущал прежде ничего подобного. Сухой мускусный и едкий, напоминающий одновременно ароматы полироли, забродившего фруктового пюре и трав, используемых для бальзамирования трупов. Все это присутствовало в нем, и в то же время запах был совсем… чужим.

Он был чуждым в самом предельном значении этого слова.

– Пожалуйста, прошу вас, откройте дверь! – умоляюще провыл Тониус.

Монолитная, клацающая зубами волна неслась на людей, застывших возле одиноко возвышающейся средь пустыни двери. Масса черно-белых тел и хлещущих во все стороны хвостов. Существа были слишком стремительны, слишком проворны, слишком многочисленны. Поднятое сильными лапами, над ними поднималось мерцающее облако реголитовой пыли.

– Трон Святый! – выдавил из себя Бэллак.

Волна была уже рядом. Когтистые лапы взметнулись, готовясь ударить.

– Откройте дверь! – завопил Тониус.

– Поздно, – откликнулся Рейвенор.