Текст книги "Инквизиция: Омнибус (ЛП)"
Автор книги: Дэн Абнетт
Соавторы: Сэнди Митчелл,Грэм Макнилл,Джон Френч,Роб Сандерс,Саймон Спуриэр,Энди Холл,Джонатан Каррен,Нейл Макинтош,Тоби Фрост
Жанры:
Эпическая фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 190 (всего у книги 325 страниц)
– Доложить о повреждениях, – приказала Торрес.
– Мы только что потеряли правый субсветовой двигатель, – мрачно доложил лейтенант. – Инженариум в критическом состоянии, но потерь нет. Скорость снижается. Варп-двигатель отказывает. Капитан, поле Геллера теряет энергию.
– Нет, только не снова, – простонала Торрес.
– Держись чертова курса! – взревел Чевак. Дыхание снова начало вырываться клубами пара, сводчатые окна стали запотевать.
– Чевак! – в отчаянии закричал Клют.
– Падает, – объявил палубный офицер, начиная обратный отсчет до гибели корабля. – Шестьдесят процентов… Поле Геллера – пятьдесят пять процентов.
– Чевак!
Высший инквизитор не отводил глаз от затуманенных экранов. Крионова теперь была так близко, что бушующая синяя поверхность занимала большую часть поля обзора с командной палубы. Там же, где ее не было, тьма космоса кишела размытыми силуэтами-негативами демонов, жаждущих душ, и варп-сущностей, которые метались в пустоте, как стаи рыб в пересыхающем пруду. Здесь, в ледяной ловушке Крионовы, находились охотничьи угодья хищников имматериума. Твари пировали экипажами неосторожных кораблей и жителями планетоидов, которым не повезло угодить в бурные разломы Скорпенто Маэстрале.
– Сюда! – воскликнул Чевак, показывая на черный овал на экваториальном востоке звезды. Он выглядел, как солнечное пятно на сияющей синей поверхности Крионовы, и рос в размере по мере приближения «Малескайта».
– Сорок процентов…
Торговый корабль по инерции мчался сквозь насыщенную злом пустоту, как дротик, брошенный в далекую мишень. И снова «Малескайт» начал трещать и стонать, но нельзя было сказать, отчего – от сокрушительного воздействия неимоверного звездного холода или от дьявольских варп-сущностей, напирающих на теряющее целостность поле Геллера.
Все глаза были прикованы к увеличивающемуся солнечному пятну. Сначала изъян на поверхности звезды выглядел крошечным, но когда обросший инеем корабль приблизился, открылся истинный размер овала. Он был огромен. Куда больше, чем казался. Куда больше, чем сам корабль.
– Неужели это… – в изумлении начала Торрес.
– Это паутинный портал, – Клют с трудом мог поверить в это.
– Тридцать процентов, капитан, – взволнованно сообщил лейтенант. – Поле Геллера вот-вот отключится.
Рассекая пустоту, «Малескайт» мчался к черному пятну. Потусторонние энергии варп-врат ожили и расцвели мечущимися арками, разверзли гигантский зев портала и сложили мозаику глубокого, как пещера, туннеля.
– Во имя Трона, он открывается, – изумился Клют.
– И не мы его открыли, – прошептал Чевак почти про себя. – Кто-то ждет нас.
Торговый корабль пронизал статические искры устья портала и с трудом вплыл внутрь. «Малескайт» выглядел, как будто потерпел кораблекрушение – это была мертвая гора металла, с невероятного расстояния прилетевшая в цель, которой не видела и не могла опознать. Потрясенный экипаж выглядывал в укрепленные иллюминаторы, с удивлением и восторгом видя, что природные и демонические ужасы Ока сменились безмятежными, невообразимыми просторами сухого дока между измерениями.
Все люди на мостике, кроме Чевака, взирали на великолепное зрелище Паутины. Конечно, высший инквизитор многократно наблюдал подобное. Он повернулся к Торрес и Клюту.
– Капитан, позвольте мне предложить заняться обширными ремонтными работами, – заявил Чевак пораженной Торрес. – Я бы рекомендовал начать с систем жизнеобеспечения и отопления. Это только мне кажется, или тут довольно прохладно?
Туш
ЭпилогВнешняя сторона корпуса, вольный торговый корабль «Малескайт», Паутина
ХОР
Входит ЧЕВАК, один
Высший инквизитор Бронислав Чевак снял защитные очки, чтобы полюбоваться на результат своего труда. Бросив распылитель, шланг и тяжелую канистру на поверхность корпуса, он рассматривал свежеокрашенное подножие недавно установленного верхнего-переднего-торакального-западного эфирного стабилизатора. Высший инквизитор не мог похвастаться талантом в области рисования или инженерного дела и вообще куда лучше умел разрушать, чем творить, но считал, что многому научился в обеих этих сферах за последние недели.
Пока корабль висел в безопасном сухом доке в Паутине, капитан Торрес выжала все, что могла, из обещания помочь, которое инквизитор дал под давлением вины. В основном это касалось использования Затерянного Свода Уриэн-Мирдисса для того, чтобы добыть огромное количество деталей, материалов и сложного оборудования, необходимого для восстановления изуродованного «Малескайта», но Чеваку пришлось также лично поучаствовать в некоторых этапах ремонта и эстетических улучшениях. Между тем технодесантник Саул Торкуил и технопровидец Автолик наблюдали за круглосуточной работой экипажа и делали все, чтобы «Малескайт» после ремонта годился для полетов как в космосе, так и в варпе. Несмотря на починки и покраску, древний торговый корабль все равно выглядел, как будто вышел из ада, но капитану Торрес, похоже, было все равно. Ей было вполне достаточно для счастья, что она снова может управлять системами управления и ускорения, и следы повреждений она воспринимала, как почетные шрамы ветерана.
Восстанавливать, впрочем, пришлось не только «Малескайт». Эпифани Маллерстанг и демонхост Гессиан выздоравливали после ран, нанесенных их душам, и дар варповидицы постепенно возвращался. Саул Торкуил начал ремонтировать свои священные доспехи, переделывать сервосбрую и множество рабочих придатков. Однако самой приоритетной задачей было создание бионического протеза руки, который, как думал Чевак, был сложным и прекрасным творением, даже более ловким, чем оригинал. Достаточно ловким, чтобы изготовить бионическую замену для основного сердца, которая теперь билась в могучей груди астартес. Высший инквизитор по-прежнему не знал, готовы ли они простить его за тяготы и лишения, которые им пришлось претерпеть после знакомства с ним, но он был все еще жив, и это был хороший знак. Кроме того, никто из них не выражал намерения покинуть торговый корабль, который для большинства его пассажиров стал чем-то вроде дома посреди враждебной противоестественности Ока.
Чевак передал распылитель и канистру прислужнице из инженариума, которая высунулась из служебного люка, и приказал передать их Клюту, работающему внизу. Он вытер краску с рук о мантию, которую Клют ему одолжил или которую Чевак украл – он не мог вспомнить точно. Высший инквизитор пошел гулять по корпусу, разглядывая колоссальный туннель Паутины, который так и звал в путешествие в бесконечную даль.
Он услышал шаги по металлу и обернулся. Это был Веспаси-Ханн. Эльдар. Арлекин. Провидец Теней. Чародей двигался плавными акробатическими движениями, то стоя на пальцах рук, то ступая одними носками, и калейдоскопические клетки и полосы его плаща, окруженного домино-полем, создавали крутящееся колесо многоцветья. Но зеркальная маска оставалась прежней – серебряной, непроницаемой пустотой, которая вечно скрывала лицо и намерения псайкера. Со смертоносной грацией он продолжал кувыркаться и ходить колесом вокруг неподвижно стоящего Чевака.
– Это должно напугать меня, арлекин? – наконец окликнул Чевак. – Ты пришел закончить то, что начал?
Провидец Теней не прерывал свое зловещее представление. Чевак посмотрел через плечо и увидел, что и остальная труппа была здесь. Великий Арлекин, поигрывающий перьями своего высокого розового плюмажа, карнавальный скорпион в полумаске, широкоплечий Шут Смерти, опирающийся на косообразное лезвие визжащей пушки. Все они сидели на внешних архитектурных сооружениях «Малескайта», такие же безразличные, как и Провидец Теней.
– Ты действительно здесь? – спросил высший инквизитор. – Это происходит на самом деле, и если так, то происходит ли это сейчас? Иногда я готов поклясться, что не знаю ответ.
Провидец Теней прыгнул и перекувырнулся в воздухе, и когда он снова оказался на ногах, то в руках держал тонкий колдовской клинок, извлеченный из ножен за спиной.
– Может быть, это сон, – продолжал Чевак. – Может быть, все это сон, но твой или мой? Или это спектакль, хитрая выдумка, разыгрываемая перед нетерпеливо ждущей толпой? На Ияндене меня однажды удостоили показа Танца Без Конца. Мне сказали, что ваш маскарад разыгрывает лишь те события, которые являются знаковыми для судьбы вашей расы. А я – значительное событие? – спросил инквизитор чародея. Провидец Теней с хищной элегантностью приближался к нему. – Близок ли конец моей истории, арлекин?
Колдовской клинок запел, рассекая воздух умелыми, быстрыми, изгибающимися движениями, в руках псайкера, чья грация служила одновременно искусству и войне.
– Во время Танца Без Конца такие же Провидцы Теней, как ты, использовали галлюциногены и психические манипуляции, чтобы вселить нас в свою историю. Мы были единым целым с ней. Делаешь ли ты то же самое, Видящий Тени, чтобы заставить меня бояться тебя?
Чевак чувствовал, что ритуал близится к концу, что арлекин идет к нему, чтобы атаковать.
– Позволь мне поблагодарить тебя, Веспаси-Ханн из Арлекинады, за то, что много раз ты спасал мне жизнь, – Чевак повел рукой, обводя Паутину вокруг себя. – За то, что открыл врата и пустил меня внутрь. Я не был уверен, но поставил на то, что вы хотите вернуть меня так же сильно, как Ариман из Тысячи Сынов, а возможно и больше. За это я не буду благодарить вас. Я не вернусь в Черную Библиотеку Хаоса пленником. И поскольку я не могу жить, как преследуемое животное, видеть везде призраки тебя и твоей труппы, думать не свои мысли – я думаю, ты знаешь, чего я прошу от тебя. Того, что только ты можешь дать.
Чевак медленно повернулся спиной к Провидцу Теней, держа руки в карманах и закрыв глаза. Он услышал шаги, упругую походку чужака. Он почувствовал, как тьма знакомого страха закрадывается в сердце. Провидец Теней вдруг оказался позади него, зеркальная маска нависла над плечом инквизитора, а колдовской клинок, дрожащий от нематериальной силы, оказался в волоске от незащищенного горла.
– Это то, за чем ты пришел, арлекин? – прошептал Чевак.
Обеими руками инквизитор прижал к груди «Атлас Преисподней». Легкие золотистые обложки из брони были открыты. Насос в корешке ритмично вздыхал. На растянутом пергаменте из кожи Сестры Безмолвия древняя кровь черной души потекла по вечно меняющемуся лабиринту из артерий, вен и капилляров, вьющемуся по страницам.
Крики. Повсюду. Потусторонние, неконтролируемые.
Колдовской клинок с лязгом упал на корпус корабля и задымился. Провидец Теней исчез. Чевак развернулся, держа перед собой древний имперский фолиант. Словно демон перед иконой верующего, Провидец Теней лежал на полу, извиваясь и безуспешно пытаясь отползти от инквизитора. Подойдя ближе, Чевак огляделся. Вся труппа, которая уже приближалась к нему, была застигнута врасплох гамбитом инквизитора. Шут Смерти согнулся пополам, между зубов его маски-черепа, пачкая доспехи, лилась густая красная кровь. Женщина в полумаске, пошатываясь, стояла на краю корабля у эфирной лопасти, прижав руки к вискам, так что расщепляющие клинки и шип на кулаке скрестились над головой. Случайно или намеренно, она соскользнула с края, пролетела мимо пушечных батарей «Малескайта» и исчезла в глубокой бездне под кораблем. Великий Арлекин неровным шагом двинулся к инквизитору. Плюмаж метался из стороны в сторону, в каждой трясущейся руке арлекин сжимал тонкий плазменный пистолет. Лидер труппы выронил оружие и рухнул на металлическую поверхность настолько неловко, насколько Чевак вообще когда-либо видел у эльдаров. Сломленные и обожженные изнутри отрицательным полем психической пустоты «Атласа Преисподней», Великий Арлекин и Шут Смерти исчезли, спасшись от угрозы фазовым прыжком.
Но Веспаси-Ханн не был способен даже на инстинктивные действия. Его выгоревший разум уже не мог ничего придумать, и раненому эльдару оставалось только впиваться пальцами в свою зеркальную маску. Чевак опустился на колени рядом с чужаком.
– Как тебе это ощущение, арлекин? Страх? – спросил он Провидца. – Слушай. И слушай внимательно. Я не буду пешкой в некой заранее известной игре судеб, подстроенной дальновидным прорицателем твоей расы. Это его Путь. Мой путь – мой собственный. Я остановлю Азека Аримана из Тысячи Сынов, предначертано мне это судьбой или нет.
Высший инквизитор наблюдал, как Провидец Теней царапает застежки своего лицевого щитка, а кровь булькает, вспенивается и вытекает из шлема на серебряную поверхность зеркальной маски.
– Все кончено, арлекин, – сказал Чевак умирающему ксеносу. – Я не хочу смотреть на твое лицо. Для меня ты навсегда останешься всего лишь маской.
Чевак поднялся, услышав, как по корпусу стучат сапоги. Подбежал запыхавшийся Раймус Клют в развевающейся мантии и с пистолетом-дробовиком в одной руке.
– Я услышал крики, – сказал он. Тут ему на глаза попался поверженный арлекин. Не параноидальное измышление или лихорадочная галлюцинация, но живая, дышащая опасность, которая преследовала Чевака сквозь пространство и время. Пальцы Провидца Теней разжались, и лужа крови начала растекаться по металлу под его головой. Веспаси-Ханн перестал дышать и умер.
Чевак кивнул.
Он взял рукав арлекинского плаща Провидца Теней, потянул и бесцеремонно сорвал одеяние с тела чужака. Труп покатился по скошенной полированной поверхности корпуса и упал с края корабля. Чевак выбрался из клютовой мантии, передал заляпанную краской одежду обратно владельцу и натянул арлекинский плащ, который тут же затрещал статикой, активируя домино-поле.
– Так-то лучше, – пробормотал под нос высший инквизитор.
– Теперь оставаться здесь небезопасно, – заметил Клют.
– Как и возвращаться в Империум, – резонно возразил Чевак.
– Для нас *где угодно* не безопасно, – подытожил Клют.
– А пока мы *где угодно*, Ариман тоже не может чувствовать себя в безопасности, – сказал Чевак своему другу. – Они готовы?
Клют кивнул и протянул ему вокс-бусину.
– Капитан Торрес, начинайте пробный запуск субсветовых двигателей.
– Так точно, – отозвалась капитан корабля. Ногами Чевак ощутил, как по корпусу прошла дрожь: снова ожили субсветовые двигатели. «Малескайт» плавно отсоединился от креплений сухого дока и поплыл мимо чуждых сверкающих стен тоннеля меж измерениями. Вокс-бусина издала трель.
– Направление, инквизитор?
Стоя на вершине великолепного, усеянного боевыми шрамами торгового корабля, инквизиторы обменялись веселыми взглядами. Чевак закрыл «Атлас Преисподней» и опустил его во внутренний карман арлекинского плаща.
– Куда угодно, – ответил он.
Конец
Меньшее зло
Во тьме проклятья таились призрачные врата, освещаемые лишь зловещим сумрачным светом Ока. Покрытые серой изгибы и арки казались костями на фоне коричнево-красного заката. Здесь, среди безумия мира демонов, где искажалась реальность и царила невозможность, ждал во мраке портал. Ждал посетителя: того, кому потребуется покинуть таящийся по ту сторону межмировой лабиринт Путевой Паутины и шагнуть через врата в ад. Не каждый принял бы такое приглашение, но реликвии ксеносов не пришлось долго ждать в месте, где время было не властно.
Из взбаламученного небытия под аркой донеслось шипение варпа. Нематериальные энергии зазмеились по изгибам и шипам призрачных врат, раскалывая реальность. Черпающий невероятную мощь портал прожёг дыру в ткани пространства и времени. За ним осколки мироздания начали собираться один за другим, словно обломки тёмного стекла.
Бронислав Чевак шагнул из новой реальности на поверхность демонического мира. Любой взглянувший в его глаза ясно увидел бы в них старость, но черты лица принадлежали куда более молодому человеку. Плащ – мерзость из ткани чужаков совершенно невообразимого фасона: он тянулся до лодыжек и сочетал тошнотворное смешение цветов с безумием пересекающихся узоров. Когда полы достойного арлекина одеяния хлопали на лёгком ветру, по поверхности ткани проходила рябь, технология поля играла со зрением. Бронислав Чевак, Его Императорского Святейшества инквизитор, бегущий между мирами. Преследуемый Губительными силами за то, что ещё способен сделать, Империумом за то, что уже сделал, эльдарами за то, что мог сделать, Бронислав Чевак и сам временами охотился.
Оглядевшись, Чевак поднял морщинистую бровь. Он расправил плечи, когда понял, что добрался куда нужно, а затем захлопнул позолоченный «Атлас Преисподней» и спрятал древний фолиант в глубинах плаща. Защитная чистота фолианта всё ещё омывала Бронислава, а позади медленно затухал портал Паутины, когда инквизитор спрыгнул с врат и зашагал по адской поверхности проклятого мира.
Когда-то Нерей покрывали изобильные океаны, но сейчас поверхность была не песком и землёй, а лишь ржавчиной и серной пылью. Топнув, инквизитор обнаружил под прахом металл. Морщась от запаха гнили, Чевак вскарабкался по склону из армированного металлолома и ржавых пластин до неровной вершины гряды. С этого наблюдательного пункта Бронислав осмотрел демонический мир. Ржавый архипелаг тянулся вдаль и вширь, напоминая Чеваку вулканический остров. За ним бурлил кроваво-красный серный океан, волны прибоя захлёстывали металлический берег, оставляя на поверхности жёлтые кристаллы. Вода кишела демонами-личинками, которые теснились и кусались словно хищные рыбы в высыхающем пруду. В небесах парили стаи фурий, выслеживая добычу – души.
За хищниками можно было увидеть необычный небесный феномен. В ночном небе Чевак ясно видел распахнутую пасть варп-разлома, известного имперским навигаторам как Зоб. Нерей омывал варп-свет выхода разлома, а его двойник бушевал к галактическому югу отсюда, внезапно поглощая корабли на огибающих Око имперских торговых маршрутах. Доклады о пропавших в Зобе кораблях поступали вновь и вновь, и за тысячу лет потерянные суда образовали гору обломков, которая теперь ржавым островом выступала из глубин. Далеко в море Чевак слышал отзвуки скорбного гула дьявольской песни: то под водой урчали чудовища глубин.
Над головой начали кружить фурии, привлечённые запахом свежего мяса.
Внезапно демоны рассеялись.
Чевак прищурился, затем медленно покачал головой. На фоне бурлящего вихря Зоба рос силуэт. Ужас: обречённый корабль, только что выплюнутый пастью разлома. Грузовое судно. Омытый призрачным огнём корабль камнем падал через атмосферу мира демонов прямо на архипелаг.
Чевак спрыгнул на покрытую ржавчиной обшивку корпуса и побежал. Он ощутил удар через кости брошенного корабля под ногами. Бронислав мчался, перепрыгивая через искорёженные обломки, и чувствовал, как позади судно вонзается в остров и пробивает себе путь. Время словно замедлилось для инквизитора, оказавшегося в сердце ужасной катастрофы.
Металл содрогнулся под ногами, когда нос сухогруза врезался в склон. Судно подпрыгнуло, его исполинская кормовая часть взмыла к небесам. На невероятный миг корабль замер словно готовое упасть огромное железное дерево, а затем перевернулся и неуклюже рухнул на бок. Уже содрогавшийся от взрывов сухогруз разлетелся на части, во все стороны устремилась буря обломков.
Чевак бросился на землю, но спина ощутила ударную волну. Мимо пролетели куски металла, а клочья обшивки с грохотом покатились вперед. Секция палубы пролетела над головой, задев спину Бронислава.
Инквизитор лежал, не слыша от удара ничего, кроме шипения. По лицу текла кровь. С ногой было что-то не так. Повернув голову, Чевак увидел, что на занесённой серой поверхности лежал не только он. Бронислав встретился глазами с придавленным горящей балкой членом экипажа. Инквизитор мало чем мог помочь, но инстинкт требовал броситься на помощь человеку. Он попытался встать, но ногу пронзила боль, и с невольным стоном Чевак рухнул обратно на металлическую землю.
Неподалёку что-то с грохотом приземлилось. Сначала инквизитор решил, что это опять обломки, но, сморгнув кровь с глаз, увидел оскалившуюся фурию, которая подобно грому обрушилась с ненастных небес. Легко отбросив огромную балку, демон впился медными когтями в плоть жертвы. Взмахнув рваными крыльями, тварь взмыла в небо, унося с собой кричащего человека.
Когда шум удара затих и сменился воплями, Чеваку показалось, что он расслышал не что-нибудь, а колокол: ясный звон одинокого колокола из-под земли. Стаи фурий вновь разлетелись. Рядом начало поворачиваться покрытое ржавчиной колесо, и в полу открылся служебный люк. Оттуда выглянула молодая женщина в обрывках одежды. Её лицо было худым и вымазанным серой, но полным решимости. Когда женщина выбралась наружу, Чевак разглядел под лохмотьями раздутый живот. Грязная перевязь прижимала к её груди младенца, а следом вылезали больные желтухой дети, цепляясь за рваные края плаща. Повсюду вокруг в земле архипелага открывались люки, шлюзы и переборки. Наружу хлынули ободранные люди: костлявые мужчины, женщины и дети, расходившиеся по зоне крушения. Все выглядели худыми и больными, одни горбились, а других уродовали дополнительные конечности и опухоли. Обитатели подземелий явно не были демонами, но страдали от токсичной окружающей среды. На Нерее негде было спрятаться от искажающего влияния Ока Ужаса. Чевака давно бы постигла та же судьба, если бы не обнуляющее воздействие «Атласа Преисподней». Орда начала искать выживших, обирать погибших и тащить из обломков полезные вещи.
Повернувшись, Бронислав увидел, что женщина склонилась над ним и осматривает ногу. Она откинула капюшон, под которым прятала спутанные медные кудри. Женщина велела детям собраться вокруг, и инквизитор почувствовал, как их костлявые маленькие пальцы цепляются за его тело. Рыжая осмотрела рану на лбу, а затем склонилась к лицу Чевака. Она попыталась слабо улыбнуться, но её лицо расплывалось. Голова Бронислава болела, и он чувствовал неудержимый зов обморока.
– Твой корабль разбился. Мы заберём тебя туда, где ты будешь в безопасности, – услышал Чевак, но его дрожащие веки уже закрылись. Тьма сомкнулась вокруг, оставив инквизитора наедине с сомнениями, что такое место есть в мире демонов.
Инквизитор очнулся на грязном матрасе больничной койки. Потянувшись к источнику тупой боли на лбу, Чевак обнаружил на голове повязку и свисавший с руки грязный внутривенный катетер. Он был один в маленькой палате без крыши, из сложенных контейнеров. Сверху были видны мерцающие лампы в потолке куда более крупной комнаты. Рука инквизитора метнулась под полы плаща арлекинов. Он нашёл «Атлас Преисподней» там, где оставил, и облегчённо откинулся на койку. Чевак позволил себе роскошь мгновения отдыха, а затем с отвращением вырвал трубку из руки и перекинул ноги через край койки. Правое бедро обожгла боль, вновь притуплённая морфием, и Бронислав обнаружил, что ногу тоже плотно перевязали.
– Куда собрался?
Чевак поднял глаза и увидел в дверях палаты женщину, которую встретил на архипелаге. Она убрала руки с выпуклого живота и начала поправлять рваную перевязь с младенцем.
– Где я? – в голосе Чевака не было ни следа радушия.
– На Гиблой Посадке, – ответила женщина, глядя, как инквизитор пытается встать и удержаться на ногах. – Осторожно, ты разорвёшь швы, – она показала Чеваку расколотый кусок трубы. – Мы вытащили его из твоей ноги.
– Сколько я был без сознания? – и вновь в голосе инквизитора не было слышно благодарности.
– Примерно десять часов.
– Десять часов!
– Примерно, – повторила женщина. – Я Мира.
– Я встану с этой койки, – заверил её Чевак.
Мира помедлила, а затем взяла стоявшую у двери сделанную на скорую руку трость и бросила инквизитору. Поймав её в воздухе, Чевак поднялся на ноги.
– Кто здесь главный?
– Куратор, он заботится об интересах колонии.
Опираясь на палку, Чевак заковылял по металлическому полу.
– Мне нужно увидеть этого куратора. Мне нужно было увидеть его десять часов назад.
– Куратор очень занят делами колонии. Обычно он не встречает инициатов.
– Инициатов?
– Новоприбывших, – пояснила Мира. – Колония – единственная надежда для тех, кто остался на милость этого мира, а её от него не дождёшься. Все прибывшие на Гиблую Посадку присоединяются к колонии, наслаждаясь защитой и плодами сотрудничества. Мы едины против зла этого места.
– Ты говоришь, что колония – это единственная надежда на выживание.
Мира кивнула.
– А я – единственная надежда колонии, – сказал ей Чевак. – Ты думаешь, что нужно бояться лишь тьмы этого мира? Пока мы говорим, сюда направляется зло. Это не обычная злоба, не бесцельный дьявольский кошмар. Его влечёт непостижимое стремление, и неразумные служители зла не остановятся ни перед чем, чтобы утолить его ненасытную жажду.
– Зачем зло направляется сюда?
– Всё очень просто. У вас есть то, что оно хочет.
Мира вела Чевака по извилистым переходам и комнатушкам затерянной колонии. Гиблую Посадку построили в грузовом трюме древнего корабля, давно погребённого под поверхностью архипелага обломков. Поселение было лабиринтом из ящиков и утильсырья, снятого с упокоившихся на ржавой поверхности кораблей. Мира вела инквизитора через жилища и маленькие рынки добытых товаров, а также редкие святилища, где верующие преклонили колени в безмолвной молитве.
Сами колонисты были пёстрым сборищем – представители сотен имперских верований и культур, к которым примешались ксеносы-неудачники, но всех объединял жалкий вид. Под рваными капюшонами мелькали грязные лица, тогда как потрепанные плащи и платки, похоже, были принятой одеждой, чтобы мужчины, женщины и дети Гиблой Посадки могли скрывать свои уродства.
Действие морфия проходило, каждый шаг отдавался в бедре, и Чевак заметил, что натирает рану. Впереди окружение начало меняться. На месте беспорядочных нагромождений из ящиков появились предметы, разложенные с демонстративной аккуратностью, почти напоказ. Мира вела инквизитора мимо разбитых мозаик и фресок, треснувших бюстов и пыльных урн. Обгоревшие гобелены лежали рядом с поблекшими картинами и древними сокровищами. Набросив на головы капюшоны, колонисты присматривали за реликвиями словно сотрудники музея. Вокруг были вывешены, разложены и выставлены тысячи драгоценных артефактов, начиная огромными обломками покрытых горгульями зданий и заканчивая порванными трактатами и покрытыми патиной монетами. Над головой Чевака висел могучий колокол, потускневший от времени.
– Что это за место? – спросил инквизитор.
– Это архив, – ответила Мира. – Отцы-основатели колонии решили, что важно сохранить хоть что-то от Империума живым в этом погружённом во мрак мире. Архив напоминает нам, откуда мы пришли. Это оплот нормальности в самом ненормальном месте.
– Я слышал колокол, – сказал инквизитор, всматриваясь в огромный инструмент.
Мира потянулась к импровизированному шнуру, который свисал с колокола и извивался по полу вокруг.
– Он возвещает прибытие свежих обломков и мобилизует колонию для утилизации.
– Утилизации?
– Варп-разлом забросил нас сюда, но он же является источником неиспорченных запасов. Каждый разбившийся корабль приносит нам пищу и свежую воду, нужное оборудование и, что важнее, людей вроде тебя. Новую кровь со знаниями и навыками, нужными для роста и обеспечения безопасности колонии. Колокол звонит, и мы лезем наверх, чтобы забрать утиль и выживших.
Чевак покачал головой.
– Что?
– Я просто… поражён, – признался инквизитор. – Как вы выживаете в этом месте, среди порчи и угроз?
– Мы мало что можем сделать, – ответила Мира. – Колония выживает, потому что держится вместе. Коллектив. Мы едины против всех угроз.
Колонист в капюшоне, рассматривавший декоративную аквилу из тёмного дерева, поднял голову и подошёл к ним.
– Любуетесь нашей коллекцией? – полюбопытствовал он. Чевак кивнул в сторону колокола.
– Нейтранский, начало М37, – сказал инквизитор. – До крестового похода в Бездну, но определённо после Драхмера и Воздержания Волка. Похоже на изделие Горшака или Вандергаша. Какой-то адамантовый сплав с ангельскими изображениями Адептус Астартес. Полагаю, Огненных Когтей. Значит, скорее всего, Горшак. Вандергаш предпочитал железо.
– Я впечатлён, – признался колонист и тепло улыбнулся, но взгляд его остался холодным и пронзительным. – Немногие из пришедших в архив так готовы в нём работать.
– Ты куратор?
– Да. Я слежу за сохранением сокровищ колонии, как живых, так и давно мёртвых.
– Значит, куратор, тебя это заинтересует. Вам грозит опасность гораздо худшая, чем все нынешние беды. Воинство, готовое вас уничтожить.
Куратор поднял безволосую бровь.
– И дня не проходит, чтобы кто-нибудь не стал жертвой опасностей этого мира, но что может понадобиться от нас воинству? Откуда они вообще могут знать о нашем существовании?
– Сейчас это не важно, да и нет времени объяснять. Просто пойми: я нашёл тебя… а они не отстанут далеко. Они никогда не отстают.
– Что это за воинство? – потребовал ответа куратор. – Чего они от нас хотят?
– Это сборище ублюдочных колдунов и клятвопреступников. Служители Тёмных Богов. Они ищут древний артефакт. Дар для своего далёкого хозяина. Реликвию Губительных Сил.
– И ты думаешь, что этот артефакт здесь, в архиве? – спросила Мира.
– Они ищут Бациллум Формидонис, – сказал им Чевак. – Скипетр Ужаса. Проклятый крозиус арканум, принадлежавший печально известному Тёмному Апостолу Несущих Слово Радамантису – грозному Герольду Сикаруса.
– Боюсь, что ты говоришь о предавших легионах, – куратор сплюнул и покачал головой. – Ни ты, ни другие не найдёте среди нашего собрания ничего из их проклятых реликвий.
– Выслушайте меня, – взмолился Бронислав. – Радамантис давно мёртв, но Огненные Когти нашли его проклятое оружие на ледяном мире Перборей IX, где капеллан замёрз до смерти с тёмной молитвой на устах. Говорят, что ни одна марширующая за Скипетром Ужаса армия не изведает поражения. Бациллум Формидонис сделает воинство неудержимым. Это и интересует Азека Аримана и Тысячу Сынов…
– Тысяча Сынов! – воскликнула Мира.
– Ты оскорбляешь нас своими обвинениями. Мы не храним артефакты проклятых, – гневно прошипел колонист.
– Куратор, – сказал инквизитор. – Помогите мне найти Скипетр Ужаса и уничтожить его. В обмен я уведу тебя и твой народ с этого мира к безопасности. Возможно, не в Империум, но в определённо более приятное место.
Куратор сердито посмотрел на Миру.
– Ты привела ко мне лжепророка?
– Всё это, – Чевак взмахнул тростью, – с Нейтры. Антиквариат с родины Огненных Когтей, несомненно загруженный на корабль-реликвиарий, который здесь разбился. Адептус Астартес, хозяева Нейтры, не сказали вашим предкам, почему надо вывозить такие сокровища. Империум объявил Огненных Когтей еретиками и за использование проклятых артефактов заклеймил Отлучёнными Предателями. Скипетр Ужаса здесь, он спрятан среди святых реликвий с Нейтры, и ваши хозяева – сейчас известные как Реликторы – забрали бы губительное оружие, если бы корабль не стал жертвой Зоба. Я пришёл за артефактом.