355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дэн Абнетт » Инквизиция: Омнибус (ЛП) » Текст книги (страница 148)
Инквизиция: Омнибус (ЛП)
  • Текст добавлен: 9 мая 2017, 18:30

Текст книги "Инквизиция: Омнибус (ЛП)"


Автор книги: Дэн Абнетт


Соавторы: Сэнди Митчелл,Грэм Макнилл,Джон Френч,Роб Сандерс,Саймон Спуриэр,Энди Холл,Джонатан Каррен,Нейл Макинтош,Тоби Фрост
сообщить о нарушении

Текущая страница: 148 (всего у книги 325 страниц)

Глава 9
В которой речь пойдет об опасениях и мрачных предчувствиях

Они безмолвно уставились на меня.

– Ты только что произнесла слово, – начал Секретарь. – Бета, что это было за слово, которое ты использовала?

– Это слово «Когнитэ», сэр, – ответила я.

– И почему же… почему ты использовала именно это слово, Бета? – поинтересовался он.

– Это всего лишь мое умозаключение, сэр, – открыто призналась я. – Вы говорили о влиятельном и могущественном еретическом сообществе. Насколько я поняла, Когнитэ именно таковы. Поэтому я и спросила.

– Когда ты слышала это слово? – сухо спросил Юдика.

– В этом году, – ответила я.

Мне совсем не понравился его тон. Казалось, сейчас он начнет ругать меня на чем свет стоит. Секретарь мог сделать это. Как и любой из менторов – кроме, разве что, Мерлиса, который, сказать по правде, вообще не был способен на какие бы то ни было проявления грубости. Но у Юдики Совла не было такого права. Даже несмотря на то, что теперь он был важной персоной и дознавателем.

Я взглянула на Секретаря.

– Когда в этом году сюда проник какой-то человек и напал на ментора Заура. Перед смертью он произнес это слово. Ментор Заур сказал, что это название прОклятого и нечестивого общества. Я рассказала обо всем этом Мэм Мордаунт.

– Все правильно, – произнес Секретарь, обращаясь к Юдике. – Вне всякого сомнения, так она и поступила. Это был крайне неприятный инцидент, но, мы надеемся, он не будет иметь никаких последствий.

Он снова перевел взгляд на меня. Он кашлянул, но так и не смог избавиться от странного статического потрескивания.

– Бета, – произнес он, осторожно подбирая каждое слово. – Я не думаю, чтобы Таддеус или Мэм Мордаунт много рассказывали тебе о Когнитэ. Но ты утверждаешь…

– Это было лишь умозаключение, сэр, – повторила я. – Я связала воедино те факты, которые мне известны, и на их основе сделала вывод. Мне не нужно было этого делать? И не нужно было спрашивать?

– Ничуть, – уверил меня Секретарь. – Напротив, мне кажется, ты поступила совершенно правильно. Это доказывает, что ты – одна из лучших, а твое умение держать себя в руках достойно всяческих похвал.

Я заметила, что Юдика смотрит на меня с большим недоверием. Думаю, ему не слишком нравилось слушать, как меня осыпают комплиментами. В свое время я находила его глаза восхитительно-красивыми, но теперь они стали темными и холодными, и выглядели не живее медных монет, которые кладут на глаза покойникам в морге у Волшебных Врат.

– Больше не упоминай это слово, когда будешь разговаривать с кем-нибудь, – произнес Секретарь, обращаясь ко мне. – Я подготовлю для тебя информацию – заметки, которые ты сможешь изучить завтра. Небольшие подсказки, которые, возможно, пригодятся.

– Благодарю вас, сэр, – ответила я.

– Ты ведь успела заметить, что Когнитэ выдают себя за других? – спросил Юдика.

– Да.

– Они стараются сделать все, чтобы эффективно проникать туда, куда им нужно, – и они отлично подготовлены, они знают то же, что мы изучаем здесь, в Зоне Дня.

– Мне тоже так показалось, – согласилась я. – Более того, они способны выдавать себя даже за служителей Священных Ордосов.

– Так и есть, – ответил Юдика. – Поэтому будь начеку. Если столкнешься с кем-то, кто покажет тебе знак, подтверждающий его или ее полномочия – не верь им.

– Не буду, – заверила я.

– Но как мне поступить в этом случае? – после краткого раздумия осведомилась я у Секретаря.

Секретарь медлил с ответом, и Юдика ответил за него.

– Убей их, – произнес он.

Я ковырялась в тарелке, но почти ничего не ела – у меня пропал аппетит. Впрочем, похоже, никто не заметил этого, потому что Секретарь вошел в помещение вместе с Юдикой, чтобы все могли его увидеть. Фария, Корлам, Византи (которая к этому времени уже вернулась) и Мафродит застали время, когда он учился здесь – так что, они вскочили с мест, чтобы поздороваться и засыпать его вопросами. Он вежливо улыбался и отвечал уклончиво.

Во время разговора он, тем не менее, почти не отрываясь, следил за мной. Его глаза оставались холодными, словно монеты на веках покойников.

Я поднялась в мою комнату, чтобы лечь спать. Из столовой до меня доносились смех, голоса, потом – звуки виолы и барабана-тамбора.

Спустя некоторое время Зона Дня погрузилась в тишину.

Я проснулась глубокой ночью, в кромешной тьме. Весь дом спал, огни были погашены. Вечером я рухнула в койку и заснула поверх книги, которую читала, а в моей лампе выгорело топливо, и она погасла. И мне снился сон. Во сне я видела бесконечные пыльные полки, заставленные всякой рухлядью – уверена, что эта часть сна выросла из моего визита в торговый дом «Блэкуордс». Еще там были куклы, которых я видела в витрине – теперь они были включены и говорили со мной, вернее – беззвучно открывали свои механические рты. Я чувствовала взгляд, наблюдавший за мной в течение всего сна. Я не видела лица наблюдателя – но глаза казались холодными, как медные монеты, поэтому я решила, что это был взгляд Юдики Совла.

Тут следует заметить, что я никогда не придавала снам особого значения. Я не слишком доверяла тому, что делают толкователи снов или онейрокритики, и не верила в пророческую природу сновидений – хотя отлично знала, что многие сильные мира сего на протяжении долгой истории Империума Человечества в своих деяниях руководствовались ясными и отчетливыми видениями, которые посещали их во сне.

Но для меня, по моему личному опыту, сновидения не имели никакой особой ценности – и я не доверяла тем, кто полагал иначе. Сны всегда были для меня чем-то эфемерным, неясным, преходящим. В сущности, это были лишь дневные впечатления, разобранные на части и снова соединенные дремлющим разумом в странном, неправильном порядке – а потом предстающие в беспорядочном кружении, словно палые листья на осеннем ветру, и именно это кружение создавало иллюзию того, что они живут собственной жизнью, и заставляло искать в них некий скрытый смысл.

Сны – это всего лишь отдых разума и воспоминания о неких событиях, которые произвели на человека особенное впечатление. Это что-то вроде перезагрузки той вычислительной системы, которой я считаю человеческий ум. В них нет никакого тайного смысла и их не следует принимать во внимание.

Все это, впрочем, не мешает им волновать и тревожить нас.

Итак, я проснулась в полной темноте и с обманчивой уверенностью, которую дают сновидения, почувствовала, что взгляд из сна все еще устремлен на меня.

Это было очень странное и любопытное ощущение. Несколько секунд я лежала тихо, воображая, что мой сон шутит надо мной шутки. Я думала, что скоро это ощущение исчезнет, как это обычно происходит со снами.

Но оно не уходило. Я чувствовала, что не одна, или, точнее – ощущала чужеродное назойливое присутствие в Зоне Дня, присутствие некой враждебной силы, которая проникла сюда, воспользовавшись нашим сном, и теперь наблюдала за нами.

Я вылезла из кровати и накинула одежду – первое, что попалось под руку в этой кромешной темноте. Было холодно, этот холод я ощутила особенно остро. Зона Дня находилась на возвышенности – так что, ночью здесь бывало холоднее, чем в других местах, особенно когда ветер с Гор налетал на холмы Хайгейта, но этот холод был необычным, в нем чувствовалось нечто странное.

Я чиркнула спичкой – не для того, чтобы зажечь лампу, а чтобы взглянуть на пламя. Огонек мерцал и клонился от сквозняка.

Я так и знала. Зона Дня была старым зданием со своим характером и особенностями. Если прожить в этом месте достаточно долго, начинаешь понимать их. Я знала, что в моей комнате огонек может колыхаться только если ветерок дует по коридору от западной лестничной площадки, а единственная возможность для такого ветерка – это оставленная открытой нижняя входная дверь.

Я потушила спичку. Потом надела ботинки и вышла в коридор, осторожно закрыв за собой дверь комнаты.

В коридоре было так же темно, но мои глаза уже привыкли. Едва заметный свет звезд проникал сквозь застекленную кровлю и потемневшие от смога окна, окружая предметы бледным серебристым контуром. Все остальное тонуло в иссиня-черной мгле. Теперь я отчетливо ощущала сквозняк – слабое, но постоянное веяние холодного ветерка.

Я была полностью уверена, что никто не проникал внутрь. Скорее всего, кто-то просто забыл закрыть дверь внизу. У Зоны Дня были отличные системы безопасности – его защищали ограды и безотказные автоматические системы охраны, сенсоры и детекторы движения и взрывные устройства с растяжками – их устанавливали в основном в «глухомани». В общем, Зона Дня точно не была местом, куда кто-то мог запросто проникнуть, оставаясь незамеченным.

Кроме, разве что, безжалостного убийцы, агента Когнитэ, который смог сделать это.

Эта мысль успокоила меня. Ключевое слово не прозвучало. Если бы кто-то проник сюда – сработали бы системы охранной сигнализации. И пусть даже убийце из Когнитэ удалось обойти их – ментор Заур нашел его прежде чем тот вышел за пределы тренировочного зала.

Я дошла до лестницы. Кинув взгляд вниз, вдоль поблескивающих перил, на глубокий, длинный пролет деревянного лестничного марша, я почти ничего не видела. Я ожидала увидеть бледный луч света, проникший в открытую дверь внизу. Но никакого света не было. Я снова ощутила сквозняк – легкое дуновение коснулось моей щеки.

Я двинулась вниз, преодолев все шесть маршей к двери внизу лестницы. Мне удалось сделать это совершенно бесшумно. Я знала, на какие старые, расшатанные ступеньки не следует наступать – потому что они жалобно стонали под любым весом – и как нужно ступать по другим, чтобы они не скрипели.

Я спустилась и подошла к двери. Здесь я поняла, почему с лестницы не было видно ни проблеска света – дверь не была открыта, даже не приотворена. Она была захлопнута и заперта на засов с моей стороны, то есть – изнутри. И здесь не чувствовалось никакого сквозняка. Даже холодный ветерок, тонкий, как нож, не тянулся из щелей по краям двери.

Я начала подниматься обратно, вверх по лестнице. Сказать по правде, я ощущала некоторое беспокойство. То, что я увидела, опровергло все мои здравые, рациональные объяснения.

Итак, я поднималась вверх по лестнице. Преодолев половину из шести маршей, я оступилась и ступенька заскрипела под моей ногой. Я замерла. Я ожидала. Никакого движения. Ни звука в ответ. Я медленно выдохнула и мысленно выругала себя. Беспокойство сделало меня неосторожной и вынудило совершить ошибку. Беспокойство порождает поспешность, – как учил нас ментор Заур, – а поспешность приводит к неосторожности. Неосторожность – вот ваш злейший враг. Неосторожность – не больше и не сильнее вас, сама по себе она даже не представляет никакой угрозы, но именно она способна привести вас к скорой погибели. Знание – напротив, ваш союзник. Используйте знание – оно защитит вас и поможет возместить утраченное. Не позволяйте Неосторожности хотя бы на миг отвратить вас от Знания.

Я знала этот дом. Я знала Зону Дня в мельчайших подробностях – и это Знание было моим союзником. Но предательская Неосторожность вынудила меня забыть об этом Знании и ступить на деревянную ступеньку, которая своим скрипом могла выдать меня.

Отругав себя, я возобновила подъем – теперь с большей уверенностью и решимостью.

Оказавшись на лестничной площадке, откуда я начала мой спуск, у двери в мою прихожую, я на секунду остановилась. Я снова отчетливо ощутила дуновение ветерка. Но, как я уже установила, он не мог идти снизу.

Существовала всего одна иная возможность. Он шел сверху.

Лестничный пролет вел наверх, но над моим этажом не было ничего, кроме заброшенных чердаков. Мы никогда не входили туда, потому что чердачный пол прогнил и ходить по нему было небезопасно – так что, я не осмотрела чердак. Но, если чердачное окно распахнулось, или фрагмент старой сланцевой крыши обвалился внутрь, это вполне могло объяснить сквозняк, который я ощутила.

Я начала подъем. Лестница привела меня на следующую площадку. Оттуда по приставной лесенке я поднялась к чердачному люку и проникла внутрь. Там было ужасно пыльно: думаю, так же, как в легендарном Пыльном Городе, который, как утверждали, находится где-то в Сандэрленде. Мне захотелось откашляться, но я не сделала этого, стараясь держать под контролем сухую щекотку в горле.

Я видела балки и стропила, дощатые платформы, реечные полки, каменные стены со старыми окнами, которые, после многочисленных перестроек здания, стали внутренними, а теперь даже использовались как двери в соседние отделения чердака. Потолок в одних местах был низким, а в других – терялся в высоте, на нем виднелись остатки плитки и деревянные стропила. В воздухе медленно, как струйки дыма, покачивалась паутина.

Мы забирались сюда, когда были детьми – тогда чердак был для нас укрытием и местом отдыха. Но потолок четвертого из чердачных помещений обвалился после сильных дождей, и нам запретили ходить сюда. Тем не менее, я помнила здесь все – каждый поворот, каждый укромный уголок. Я видела места, где мы нацарапали наши имена – на балках, на сланцевых плитках, на кирпичах. Множество имен. Имена учеников, о которых успели забыть задолго до того, как я поступила в Зону Дня. Тут все еще была кукла – маленькая и бледная, с фарфоровым личиком; кто-то из учеников поставил ее под поперечную балку множество лет назад, покрытую толстым слоем пыли, но ни один из нас не посмел тронуть или переставить ее. Она принадлежала этому месту. Увидев ее в эту ночь другими, взрослыми глазами, я почувствовала, что ее не просто поставили и забыли – ее поместили сюда специально, словно поперечная балка была ее новым пристанищем, местом, с которого она могла бы наблюдать за чердаком и охранять его.

В другом месте я нашла маленькую стеклянную мензурку, которую мы оставили здесь восемь или девять лет назад. Мы решили устроить охоту на пауков, и собирались ловить их, накрывая мензуркой. Но не нашли ни одного, хотя чердак был сплошь затянут паутиной. Мы бросили мензурку и так и не забрали ее.

Дыхание ветра снова наполнило чердак. Я двинулась вперед и обнаружила, что из старой дощатой перегородки, там, где Зона Дня соединялась со зданием Схолы Орбус выломана. Может быть, это сделали детишки из приюта, которые пробрались на чердак, желая исследовать его? Мы поступали именно так, когда жили в приюте.

Я почти ожидала услышать детский смех – отдаленный, приглушенный, нежно звенящий в чердачном промозглом холоде, доносящийся из укромных уголков. Из прошлого.

И я услышала его.

Записывая эти слова, воскрешая эти события в памяти, я по-прежнему ощущаю острый холодок ужаса, пробежавший по моему телу. Это не было самым пугающим из того, что случалось со мной – но очень близко к тому (надо бы сделать список самых пугающих вещей, которые со мной были). Хуже всего было то, что он был таким естественным, но раздался совершенно неожиданно. Самый обычный звук – но в этой ситуации он показался мне жутким, и прозвучал словно по тайному знаку.

Я сказала себе, что это лишь игра моего воображения. Я старалась убедить себя, что я сама внушила себе этот ужас. Я лишь подумала – и мое воображение довершило остальное.

И тут я рассмеялась во весь голос, поняв, что страх начисто отшиб мой здравый смысл. Я только сейчас увидела самое простое и логичное объяснение: дети. Это были сиротки из соседнего здания, которые после того, как стемнело, прокрались сюда, чтобы осмотреть чердак.

Я перелезла через низкую балку, сметя с нее десятилетиями копившуюся пыль – она была плотной, как тальк – и оказалась в другой части чердака, из которой, как я полагала, донесся смех, который я услышала.

Но здесь, на дощатом чердачном полу ровным слоем лежала непотревоженная пыль. Я была достаточно гибкой и двигалась очень осторожно – но видела, что невозможно сделать и шагу, не поднимая столбы пыли. Если здесь действительно побывали дети – даже совсем крошки – на полу остались бы их следы.

А потом, прямо передо мной, за опорами и поперечными балками, я заметила какое-то движение. Там было что-то белое… и по-моему, очень похожее на призрак.

Я двинулась вперед. Призрачная фигура сначала не слышала меня. Но потом она повернулась, и мы оказались лицом к лицу.

– Что вы здесь делаете? – спросила я Сестру Тарпу, – И как вам удалось не оставить следов?

Глава 10
Которая повествует о бесплодных усилиях

Сестра Тарпа уставилась на меня, взгляд ее зеленых глаз походил на активированный оружейный прицел.

– Я не слышала тебя, – произнесла она. От изумления ее акцент – похожий на зускийский, но другой – стал еще сильнее.

– Вы не предполагали, что я появлюсь, – ответила я.

Она постаралась успокоиться и сосредоточиться. Она была в монашеском облачении, ее накрахмаленный апостольник был освещен лунным светом – это и было то белое пятно, которое я заметила.

– Бета, не так ли? – спросила она.

Конечно, она знала, что права. Даже при этом слабом свете я могла видеть выражение ее лица: изумление, неловкость от того, что ее поймали с поличным – а в особенности от того, что это сделала я. Но, конечно же, она старалась не подавать виду.

– Сестра Тарпа, – повторила я твердо. – Что вы здесь делаете?

Она лишь пожала плечами.

– Признаюсь, я никак не могла уснуть, – произнесла она. – Я здесь совсем недавно и не знаю схолу. Я не могла успокоиться, даже когда дети угомонились. И подумала, что могу осмотреться, исследовать это здание. Кроме того, я решила, что эта разминка поможет мне успокоиться, и, если будет на то воля Императора, утомит меня достаточно, чтобы я смогла уснуть.

– Но вы не в схоле, – парировала я. – Вы – в Зоне Дня.

– Вот как? – удивилась она. – А я и не заметила.

Вранье. Это понятно даже по интонации.

– Вы не могли не заметить, – ответила я. – Когда вы преодолевали границу между зданиями, чтобы проникнуть сюда, вы должны были сломать часть стены.

– Я не знала, что это запрещено, Бета, – произнесла она.

Она назвала меня по имени. Интересная уловка, явно направленная на то, чтобы ослабить напряжение. Но я не ощущала напряжения. Я была полностью уверена, что знаю, кто она такая, и почти сожалела, что, покидая комнату, не взяла с собой никакого оружия. Я вспомнила слова Юдики, вызвавшие у меня такое изумление. Но разве я смогу убить монахиню голыми руками?

Впрочем, это был не тот случай. Тарпа явно не была сестрой из сиротского приюта – хотя она проявила недюжинный здравый смысл, надев свое монашеское платье, когда шла шпионить; так она всегда могла утверждать, что свернула не туда и ошиблась помещением, если бы ее застукали на месте преступления.

– Кто вы такая? – спросила я.

– Бисмилла рассказала тебе, – ответила она.

– Сестра Бисмилла тоже не знала этого, – парировала я. – Как вам удалось не оставить следов?

Она бросила быстрый взгляд вниз и поняла, что я заметила ее странный, неестественный способ передвигаться. Тогда она подняла голову и посмотрела прямо на меня.

– Позволь мне уйти, – сказала она. – Позволь мне вернуться обратно в приют. Это ошибка. Позволь мне уйти, и тогда я не…

Она умолкла.

– И тогда вы не – что? – спросила я. – Не причините мне вреда?

– Я действительно не хочу причинять тебе вред, – ответила она. Похоже, она говорила правду, но ведь ложь и рассчитана на то, чтобы звучать правдоподобно, не так ли?

– Уверяю вас, – произнесла я. – Вам это и не удастся.

Она сделала шаг ко мне. Но я была готова к этому. Я уже догадалась, как она будет атаковать. Я догадалась об этом по непотревоженной пыли – поэтому понимала, что ни к чему пытаться следить за напряжением ее мускулов и знала, что не стОит ждать, когда она внезапно изогнется и прыгнет.

И тут она полетела ко мне. В буквальном смысле. Она была телекинетиком и силой своего разума заставила себя устремиться вперед – словно ею выстрелили из цирковой пушки.

Но я была начеку. Я упала на правый бок, выставляя вперед правое плечо и согнув колени, как учил нас ментор Заур в рамках изучения техник уклонения от ударов. Она пролетела надо мной, а я покатилась по полу, выставив руку с манжетом.

Она опустилась на поперечную балку. Сейчас она балансировала, согнув колени и раскинув руки в стороны, длинный подол ее одеяния свисал вниз. Она напоминала огромную белоголовую ушастую сову, взгромоздившуюся на ветку. Потом она повернулась и спрыгнула. Пыль столбом взметнулась вокруг ее ног, когда она приземлилась на пол. Теперь она не использовала силу своего разума, чтобы удерживать себя в воздухе. Она дотянулась им до меня. Я почувствовала, как эта сила смыкается вокруг меня словно кольца питона – связывая, притягивая руки к телу, заключая меня в оковы.

И тут я отключила мой манжет.

Нуль-способности парии лишили ее силы и не позволили ее разуму парализовать меня. Она вскрикнула от краткого шока, чувствуя, что ее способности исчезли. Телекинетик, привыкший к полной свободе своего сверхбыстрого разума, обычно особенно остро ощущает ущерб, нанесенный полной ментальной «пустотой».

Она резко остановилась, словно наткнувшись на препятствие, прижав ладонь ко лбу в попытке утишить боль. Она выругалась на языке, которого я не знала. Потом она ринулась вперед.

Я увидела положение ее ног, наклон ее тела, – и сделала отклоняющий блок, как учил меня ментор Заур.

Но я совершенно не была готова к тому, что она окажется настолько сильной. Она просто отмахнулась от меня – но удар отшвырнул меня в сторону. Я треснулась плечом о поперечную балку, отскочила, резко втянув воздух сквозь стиснутые от боли зубы. От удара моего тела со стропил и откуда-то из темноты под потолком посыпалась пыль и паутина, вертясь и падая на нас, словно мука из сита.

Она ударила снова – на этот раз ногой. Было видно, что ей мешает длинный подол монашеского одеяния. Я поднырнула под балку, выпрямилась, чтобы она оказалась между нами – но ее удар расколол старое дерево, осыпав нас трухой – мелкой, как снежная поземка.

Я отшатнулась назад. Поднырнув под балку, она нанесла рубящий удар ребром одной руки, и сразу же – прямой удар другой. Я блокировала первый предплечьем и изогнулась, чтобы второй удар не задел мои ребра. Блок получился болезненным – ее удар пришелся прямо по костям. Старые доски у нас под ногами прогибались и скрипели.

Она снова ударила ногой, на этот раз – с разворота. Я отскочила с линии удара, захватила ее лодыжку и вывернула, стараясь лишить ее равновесия и свалить на пол.

Но ее чувство баланса было безупречно. Она ухитрилась сохранить равновесие, стоя на одной ноге, и превратила удар с разворотом в резкий толчок. Схваченная мной нога врезалась мне в грудную клетку.

Я отлетела назад и с разгона треснулась лопатками о другую балку, подняв новое облако пыли. Я кашляла и не могла остановиться, не в силах подняться, ощущая, как подрагивают и скрипят доски под моей спиной.

Она поднырнула под сломанную поперечину и подошла ко мне. Я видела, насколько высок уровень ее подготовки. Даже лишенная возможности использовать свой телекинетический дар она без труда вывела меня из игры. Такого уровня невозможно достичь, день за днем тренируясь на ринге под руководством ментора. У нее явно был богатейший практический опыт. Она уже дралась прежде. И не раз. Она уже убивала людей своими руками.

Но она явно не собиралась убивать меня. Она склонилась надо мной, протягивая руку. Она желала подчинить меня своей воле. Чего же она ждет?

Сказать по правде, тогда меня это не интересовало. Я отчетливо видела одно – ее сдерживает опасение, что мой дар снова сделает ее беспомощной. Едва она прикоснулась ко мне, я вцепилась в ее руку и резко рванула на себя – так, что она впечаталась головой и плечом в торчавшую рядом опору. От этого удара с крыши посыпались сланцевые плитки, усыпав дощатый пол вокруг нее.

Но я все еще лежала на полу – поэтому согнула левую ногу и подсекла обе ее ступни, пока она не успела придти в себя.

Она тяжело грохнулась, так, что задрожал пол, и в спертый воздух поднялась еще одна туча пыли. Я откатилась в сторону, чтобы встать на ноги – но в пылу битвы совсем забыла, в каком месте чердака нахожусь.

Пол закончился, дальше был пролом, а под ним – примерно два метра до чердачного помещения, расположенного ниже. Я попала прямо в него и приземлилась крайне неудачно, очень сильно ударившись правым локтем и запястьем. Падая, я наделала много шума. Сверху упало несколько старых досок, левой пяткой я треснулась в пол так, что пробила дощатое покрытие и сделала дыру в оштукатуренном потолке под ними. Из этой дыры пробился тусклый лучик света.

Она спрыгнула, приземлившись рядом со мной и снова попыталась схватить меня. Я уклонилась, развернувшись на сто восемьдесят градусов и смогла блокировать следующие два удара, хотя от этого боль в моей правой руке стала просто зверской.

В ответ я провела прямой удар – и попала, куда хотела. Она едва заметно пошатнулась, а я повторила движение, нанеся новый прямой удар – на этот раз, увеличив его силу и размах.

Я знала, что она не может не заметить его и попытается отклониться с линии удара. Вообще-то, именно на это я и рассчитывала.

Потому что стояла прямо на подоле ее длинного платья.

Она попыталась уклониться, но одеяние удерживало ее на месте – и она потеряла равновесие. Мой удар достиг цели, конечно, не причинив особого труда – но дело было сделано: она оступилась и полетела на пол. Монашеское облачение одержало над ней победу – ведь, хотя она и выглядела в нем достаточно убедительно, она явно не привыкла носить его.

Она всем телом грохнулась на пол – и пробила его.

Целая секция трухлявых досок и перекладин под ними, не в силах дальше выдерживать такое обращение, с оглушительным треском проломилась от удара, подняв вихрь пыли и щепок. Вместе с порядочным участком пола, она шумно рухнула в расположенный внизу коридор.

Но, начав разносить старое и обветшавшее здание, не так-то легко остановиться. Видавший виды пол с протестующим скрипом стал оседать под моими ногами. Не успев найти точку опоры, я «солдатиком» полетела вниз. Падала я довольно долго и, даже с приземлением сопутствующие эффекты не закончились. На меня дождем посыпались обломки дерева, сланцевые плитки, доски и хлопья изоляционного волокна.

На долю секунды я почти лишилась чувств. Падение вышибло из меня дух. Рухнувшая следом балка треснула меня по голове так, что потемнело в глазах. Я безостановочно кашляла от пыли.

Мы рухнули в коридор на верхнем этаже, который называли Верхним Переходом. Его стены были обшиты деревянными панелями, свет давали газовые лампы, расположенные на стенах через равные интервалы. Но сейчас, даже в освещенном коридоре видимость была не лучше, чем на темном чердаке наверху. Клубы пыли висели в воздухе, как густой, желтоватый осенний туман, который поднимается с болот к югу от Врат Мытарств. Лампы только ухудшали видимость едва заметные в воздухе, словно в белом дыму. Пожалуй, наверху, в темноте, я лучше могла различать предметы. Собственно, все, что я видела здесь, были куски штукатурки, обломки досок и разбитых балок, которыми была усеяна ковровая дорожка, лежащая в коридоре.

Я осмотрелась, увидела стену и прислонилась к ней, чтобы откашляться. Я услышала звонок. От нашей потасовки наконец-то включилась сигнализация, реагировавшая на постороннее присутствие в Зоне Дня. А потом я услышала шаги – кто-то поднимался по лестнице… или это просто биение крови у меня в ушах?

Мою правую руку пронизывала пульсирующая боль в локте и запястье, левое колено – тоже; я была уверена, что балка, треснувшая меня по голове, содрала кусок кожи с моего скальпа – там болело сильнее всего.

Борясь с головокружением, я пыталась высмотреть ее в тумане. Желтая пыль казалась ядовитой, словно серные парЫ. Я думала, какие древние остатки клея, шерсти и штукатурки поднялись в воздух, когда мы сломали пол. Какую затхлое старье я сейчас вдыхаю?

Я подняла с пола обломок балки – возможно, как раз той, что ударила меня по голове – и сжала его в руке, словно импровизированное оружие вроде каменных скребков, которые использовали первобытные люди.

Куда она делась? В клубах пыли прямо передо мной возникла фигура. Она пыталась сбежать.

Я погналась за ней. Она нашла дверь в конце коридора и с шумом распахнула ее, впуская внутрь дуновение прохладного ветра, которое отнесло в сторону вездесущую пыль. Я снова раскашлялась.

Я услышала оклик, и увидела Юдику, бегущего по коридору вслед за мной. Его лицо было мрачно. В руке он держал автоматический пистолет, заряжая его на ходу. Я узнала оружие – это был Гекутер 116. Я видела такой в книгах, которые нас заставлял штудировать ментор Заур. Его барабан вмещал сорок пуль, дальность выстрела составляла почти полкилометра – то есть, небольшие металлические заряды пробивали большую часть поверхностей, включая стандартную индивидуальную броню. Оружие поблескивало вороненой сталью, его украшала элегантная черно-белая костяная рукоять. Пистолет явно был сделан на заказ – эдакая выпендрежная штучка, которую не купишь в простой оружейной лавке.

Выпендрежная штучка. Ведь в это теперь превратился Юдика? Шишка на ровном месте, господин дознаватель со сделанным на заказ пистолетом и – куда же без этого – готовый лопнуть от сознания собственной важности.

– Чужой в здании, – бросила я, прочистив горло и сплюнув.

– Ясно. – ответил он. – Где?

Я ткнула пальцем.

– Отойди назад. – произнес он. – И включи свой манжет.

– Чего? – возмущенно воскликнула я. – Она – телекинетик. И очень сильный.

– Включи свой манжет! – потребовал он. – Бета, это не мой приказ! Это сказал Секретарь. Если ты не будешь глушить – мы сможем отследить ее мысли.

Да неужели? Я не знала, что кто-то в Зоне Дня обладает подобными способностями. Но, с другой стороны, нам не положено было знать о том, что может Секретарь или другие менторы. И нам никогда не приходилось наблюдать их действия при попытках проникновения извне.

Я включила манжет.

Юдика поднял пистолет и двинулся по коридору. Похоже, он умел обращаться с оружием – но ведь он учился у Заура, так же, как и я.

В воздухе по-прежнему висела пыль, но видимость стала чуть лучше. Мы заметили ее – она мчалась по узкой лесенке, ведущей обратно на чердак. Возможно, она решила выбраться той же дорогой, по которой пришла и сбить нас со следа в огромном и запутанном чердачном помещении.

Юдика ринулся за ней. Я держалась позади него – достаточно близко, чтобы увидеть, как он поднялся наверх и прицелился, высунувшись из люка в чердачном полу. От выстрела в закрытом пространстве у меня заложило уши. Из пистолетного ствола вырвалось пламя. Пули попали в балку, большой деревянный ящик, набитый пустыми бутылками и раскололи пару плиток. При каждом попадании в воздух поднимались клубы пыли и взлетали фонтанчики щепок.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю