Текст книги "Любовь в облаках (ЛП)"
Автор книги: Байлу Чэншуан
Соавторы: RePack Diakov
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 86 страниц)
Увидев Сыту Лина, Мин И поманила его рукой:
– Молодой господин, присядьте пока, мы как раз почти закончили.
Сыту Лин мельком взглянул на шэньци на ковочном столе и с улыбкой сказал:
– Старшая сестра Мин, вы действительно умелая.
От похвалы Мин И даже смутилась, неловко хихикнула:
– Просто способ зарабатывать на жизнь, не более.
– Для вас, может, это всего лишь способ заработать, – спокойно отозвался он, – но для других – это инструмент, с помощью которого можно разрушить врага, обесчестить семью, довести до гибели.
Мин И слегка опешила, посмотрела на него внимательнее:
– С чего это вы вдруг так заговорили?
Сыту Лин уселся за каменный столик в углу двора, вздохнул:
– Человек, который заказывает у вас шэньци, некогда положил глаз на дочь из главной линии семьи Цянь. Хотел взять её в жёны. Но род Сун, как вы знаете, недавно отвернулся от торговли и стал рваться в чиновничество. А сам Сун Ляо – человек жестокий, злобный, не раз поднимал руку на собственных наложниц. Потому Цянь Ли и отказал.
Мин И припомнила, что на недавнем приёме уже сталкивалась с Цянь Ли и даже использовала его, чтобы подобраться ближе к Цзи Боцзаю.
Она моргнула, отложила инструмент и подошла ближе:
– И что дальше?
– А потом Сун Ляо перелез через стену в поместье и силой лишил девушку из рода Цянь чести, – Сыту Лин говорил спокойно, но в голосе звучала мрачная тяжесть. – Девушка едва не повесилась. А он, словно ничего не случилось, снова явился к ним и заявил, что хочет взять её наложницей. Цянь Ли был в ярости – велел выкинуть его из дома и заявил, что даже если его дочь останется старой девой, всё равно никогда не переступит порог рода Сунов. С тех пор Сун Ляо затаил злобу на Цянь Ли.
– Подлец! – Синь Юнь от возмущения затопала ногами. – Сам творит мерзости, а ещё имеет наглость обижаться!
– Род Сун разбогател на торговле, потом скупил себе чиновничьи титулы, – Сыту Лин покачал головой и посмотрел на Мин И. – Ни поражений, ни препятствий на пути – вот и вырос из них такой самоуверенный деспот. А теперь, с вашей шэньци на руках, он в юаньшиюане. И собирается полностью уничтожить семью Цянь – а потом забрать девушку в дом, уже как служанку.
Мин И прищурилась:
– То есть, он вошёл в юаньшиюань… с моей шэньци?
– Именно. В Му Сине катастрофически не хватает мастеров артефактов. Цинь Шанъу в отчаянии хватался за любую соломинку. Увидел, что у Сун Ляо в руках действительно мощная шэньци – и выдал ему небесно-синюю дымчатую форму.
Сыту Лин тяжело вздохнул:
– Я видел, как Цянь Ли приходил в судебное управление с иском против Сун Ляо. Увы, доказательств было недостаточно – схватить его не удалось, пришлось смотреть, как он уходит безнаказанным. А теперь, опираясь на поддержку юаньшиюаня, он теснит Цянь Ли так, что тому грозит потеря должности. Потому я и пришёл предупредить вас, сестра Мин.
Мин И помолчала, затем медленно подняла взгляд:
– Он заказал у меня шэньци, и я пообещала её сделать. Деньги уже получены – отступить от сделки нельзя.
Сыту Лин на миг опешил. И только теперь вспомнил, как его старшая сестра Мин ценит каждый медяк: справедливость – справедливостью, но торговля – святое.
Он опустил глаза:
– Раз так, то…
– Сегодня я как раз собираюсь передать ему заказ. А вы, пожалуйста, проводите Синь Юнь домой, – с лёгкой улыбкой сказала Мин И. – Ей здесь одной небезопасно.
Сыту Лин невольно оглядел двор – что тут может быть небезопасного? Но спорить не стал и кивнул.
Мин И стремительно вскочила, вернулась к ковочному столу, проверила последние штрихи на новой шэньци, аккуратно спрятала её в складки одежды и поспешила к выходу.
Услышав, что кто-то по фамилии Мин пришёл с доставкой, Сун Ляо тут же забыл, что вообще-то должен прикидываться больным. Он выскочил к чёрному ходу – чуть ли не кувырком, и с порога заорал:
– Разве не договаривались, что я сам её заберу? Зачем притащился сюда? А если кто увидит?!
Мин И с самым невинным видом огляделась по сторонам:
– Но ведь шэньци вы всё равно будете использовать, господин. Как ни крути, её всё равно кто-нибудь увидит?
– Это другое, – буркнул Сун Ляо, бросив взгляд на шэньци в её руках. Пламя гнева в нём поутихло. – Ладно, уж, раз принес, пусть будет.
Он внимательно посмотрел на Мин И:
– Мастер Мин так старался, может, останешься? Чашечку чая выпьешь?
– А почему бы и нет! – с живостью ответила она, с видом простого деревенского жителя озираясь по сторонам, восхищённо воскликнула: – Вот это да… как красиво у вас в поместье, господин!
– Хм. Все эти редкости доставлены из города Синьцао, – с нескрываемой гордостью заявил он. – Дорого стоят, не в каждом доме такое увидишь.
Говорил он это с особым выражением в глазах – настороженным, почти хищным. Затем, словно между делом, спросил:
– Если я захочу заказать ещё шэньци… по чём будет?
Мин И тут же превратилась в образцового торговца: засмеялась, потерла ладони:
– Да что там… как и прежде: фиолетовая – двадцать пять тысяч, если ещё выше – тогда по сто тысяч за штуку, как и договаривались.
Сун Ляо протянул задумчивое «м-м», чуть заметно скривил губы, но ничего не сказал. Затем распахнул дверь одной из комнат:
– Проходи, отдохни, я велю принести чаю.
Глава 104. Вглубь
Дверь в комнату, что открыл перед ней Сун Ляо, отворилась со скрипом, и из щели посыпалась пыль. Было ясно: здесь уже давно никто не жил. Но именно эту комнату он решил отвести ей.
Мин И не сказала ни слова. Лишь сделала вид, что с интересом разглядывает резьбу на балках потолка, и спокойно вошла внутрь.
А Сун Ляо тут же развернулся и подозвал нескольких охранников с крепкой юань. Указал на дверь:
– Стеречь как зеницу ока. Воду – да, еду – да, но, чтобы и шагу отсюда без моего приказа.
– Есть!
Шэньци – вещь дорогая. Постоянно платить за неё – разориться недолго. Гораздо выгоднее просто оставить мастера артефактов у себя в поместье – пусть кует сколько нужно.
Если будет работать спокойно – ладно. Но если вздумает упрямиться, сопротивляться… ну, тогда и жизни его можно не жалеть. Главное – как только он раздавит род Цянь, можно будет и из юаньшиюаня уйти, хоть в тот же день.
С мрачным огнём в глазах Сун Ляо уверенно зашагал обратно к себе во двор – продолжать притворяться больным.
Теперь, когда мастер артефактов у него в руках, за обычными заказами Сун уже не обращались. Договорённость о двойной плате была растоптана в ту же минуту. Более того, они выслали людей в тот самый двор, где раньше жила Мин И, – ломать, крушить всё подряд. Хотели стереть любые следы её присутствия с лица города.
Синь Юнь стояла у стены сада поместья Сыту, напряжённо прислушиваясь к шуму, доносившемуся со стороны двора Цзинь. Глаза её были широко раскрыты:
– Вот же бессовестный человек!
Сыту Лин поначалу не понял, к чему клонит Мин И. Но после столь резкой реакции со стороны Сун – догадался. Он моргнул и с искренним восхищением произнёс:
– Всё-таки старшая сестра Мин – поразительная женщина. И деньги получила, и справедливости не упустила.
Синь Юнь непонимающе нахмурилась:
– Что вы имеете в виду?
– Ничего, – быстро отмахнулся Сыту Лин. – Ты только побудь пока здесь спокойно. Главное – не мешать сестре Мин.
Синь Юнь надула щёки от обиды:
– Я и не собираюсь мешать! Просто волнуюсь. А вдруг её и правда схватили в поместье Сун?
Раз уж там всё так громко, значит, как раз и схватили…
Сыту Лин хотел было что-то сказать, но передумал и только махнул рукой:
– Всё будет в порядке.
Юань у Сун Ляо не так уж много – и в подмётки не годится Лян Сюаню.
Мин И осталась в поместье Сун наверняка не просто так – скорее всего, ищет доказательства. А раз так, то и он не может бездействовать. Немедля он отдал распоряжение: вместе с Фу Юэ отправиться во внутренние покои и перехватить приказ да сы о наказании Цянь Ли.
Все вокруг словно по команде разлетелись кто куда, и Синь Юнь осталась одна у садовой стены, растерянно вглядываясь в сторону поместья Сун. Стук и грохот, доносившийся оттуда, заставлял сердце тревожно сжиматься. Подумав немного, она решила пойти ко входу и просто посидеть там – ждать, пока Мин И вернётся.
Но Мин И так и не появилась. Зато первым, кого она увидела, был Цзи Боцзай.
Он неспешно вышел из звериной повозки, мрачный, с тяжёлым выражением на лице. На стоящих у ворот девушек с фонарями даже не взглянул – с холодным лицом направился прямо ко входу.
– Господин! – окликнула его Синь Юнь.
Он замер и обернулся – взгляд наткнулся на её тревожное лицо, полное смущения и безысходности.
Наверняка это связано с Мин И, – пронеслось у него в голове. Он холодно хмыкнул. Разве она из тех, кто нуждается в чьей-то защите? Такая женщина и без него справится. Что бы ни случилось – выкрутится.
Он и не собирался вмешиваться. Звал он её? Звал. А она? Не пришла. Так что, если теперь попала в беду – сама виновата.
Сунул руки в рукава, развернулся с показной лёгкостью – и зашагал в сторону поместья Сыту.
– Господин! – в голосе Синь Юнь вспыхнула надежда, когда он подошёл ближе. Она тут же заговорила, волнуясь: – Сестру Мин схватили люди из поместья Сун! Она умеет ковать шэньци… Я боюсь, Сун Ляо может ей навредить!
Шэньци? И Сун Ляо?
Цзи Боцзай нахмурился:
– Так… значит, те самые – «Цзинь во лай ши» и «Лэйтинь ваньцзюнь» – они…
– Их выковала сестра Мин! – поспешно подтвердила Синь Юнь.
– …
Стало ясно. Вот почему в этих шэньци его всегда что-то неуловимо цепляло, что-то до боли знакомое. Это было её. Её работа.
Столько всего она умеет… Почему же тогда позволила использовать себя? Почему не пошла в юаньшиюань сама?
Неужели… из-за него?
Мысли, как буря, захлестнули разум – тяжёлые, порывистые, то погружая его в мрак, то вдруг вспыхивая пониманием. Цзи Боцзай и представить не мог, что в нём может бурлить столько эмоций – будто в небе сменяются то ливень, то солнце, и сам он уже не в силах разобраться.
Он раздражённо махнул рукой, сдержанно, но резко:
– Так чего ты хочешь от меня?
Синь Юнь растерялась. Она и сама не до конца понимала, что сказать, только прошептала:
– Что… что делать… Конечно, нужно спасти Мин И!
– И отвезти её в моё поместье, верно? – он кивнул. – Будет, по-твоему.
Синь Юнь: А?..
Хотя она и не вполне поняла, что именно он имел в виду, Синь Юнь была почти уверена: это не то, о чём она просила.
А Цзи Боцзай тем временем уже широким шагом вернулся в звериную повозку. Голос его стал даже чуть бодрее, чем прежде:
– В поместье Сун.
Не Сю помедлил:
– Наставник Цинь недавно ведь особенно просил вас… не ввязываться в конфликты с Сун Ляо.
– Конфликт? – Цзи Боцзай приподнял бровь. – Какой конфликт? Я лишь исполняю скромное желание одной бедной и беспомощной девушки. Мы, боевые культиваторы, какими бы сильными ни были, не должны забывать, кем были прежде. Главное – не забывать корни. Да, в главном городе тоже много забот… но и простым людям нужно помогать. Поехали.
Не Сю: …
Вот уж не припомню, чтобы наш господин прежде так горел состраданием к народу…
Мин без труда выбралась из охраняемой комнаты, расположенной в боковой части здания. Она с лёгкостью, почти с радостью, прошла по территории поместья, начав поиски.
В сравнении с резиденцией Цзи Боцзая, охрана в поместье Сун была просто смешной. Она чувствовала себя здесь как у себя дома – перемещалась свободно, и вскоре уже держала в руках все учетные книги поместья Сун.
Как и ожидалось, после покупки чиновничьих должностей и нескончаемых «деловых» приёмов, их основные капиталы давно пошли в убыль. Последние годы Суны жили в убыток. Тех серебряных монет, что он отдал ей за шэньци, в документах нигде не значилось. Но ведь это была огромная сумма – ни источника, ни следа. Это уже само по себе говорило о грязной игре.
Сердце у неё похолодело. Если он посмел всучить ей фальшивые серебряные монеты… она обязательно сама явится с Небесной дланью карающей справедливости.
Но, увы, кроме этих сомнительных финансовых записей, в поместье не нашлось ничего, за что можно было бы прижать Сун Ляо по-настоящему. Хотелось обвинить его всерьёз – а пока зацепиться почти не за что.
Она всё ещё обдумывала это, когда вдруг где-то снаружи донёсся голос, приближающийся всё ближе:
– Да кто такой вообще этот Цзи Боцзай? Если прижмёт – сделаешь вид, что умер, и вали всё на него. Хоть он сейчас и на вершине, но если убьёт единственного мастера артефактов – ему тоже мало не покажется!
Мин И вздрогнула и поспешно юркнула за книжный шкаф.
Дверь с лёгким скрипом отворилась. В комнату вошёл тот самый старший господин, которого она уже видела раньше – вместе с Сун Ляо. Тоном увещевания он заговорил:
– С деньгами в поместье совсем туго. Если ты и дальше будешь околачиваться в Главном городе, наш род Сун недолго продержится.
Сун Ляо скривился с нескрываемым раздражением:
– Да если бы тогда я не столкнулся с этим Цзи Боцзаем на отборочном турнире – меня бы не выбили так быстро! Он всё нарочно подстроил! Я обязательно найду способ не только его уесть, но и сделать так, чтобы от него все отвернулись!
Мин И нахмурилась.
На отборочных победы и поражения – обычное дело. Что тут могло быть «нарочно»? Цзи Боцзай, скорее всего, даже не запомнил лица Сун Ляо.
– А тот мастер артефактов, которого ты притащил, ведёт себя как надо?
– Ведёт, – самодовольно усмехнулся Сун Ляо. – Столько времени сидит взаперти – и ни слова поперёк. Я велел спросить, как ему там, так он ответил: «Если есть работа – приказывайте». Жалкий бедняк без рода-племени. Я с такими справлюсь.
– Но это не спешно, – пробормотал старший господин Сун, задумчиво. – Побудь пока в юаньшиюане, раз уж удалось туда попасть. А я выйду – встречу Цзи Боцзая. Не думаю, что он на что-то осмелится.
– Хорошо, – кивнул Сун Ляо, посторонился, пропуская старшего, и на ходу прихватил из лакированной шкатулки на полке несколько серебряных купюр– засунул себе за пазуху и вышел следом.
Когда шаги их окончательно стихли, Мин И выскользнула из-за шкафа, отряхнула и пригладила смятый ею же самой свиток с бухгалтерскими записями, прихватила всё с собой – и ловко, по крышам и стенам, вернулась в ту самую комнату, где её держали.
– Ай-яй-яй, господин Цзи пожаловал – какое счастье для скромной обители, – с нарочитой любезностью распахнул дверь старший господин Сун, поклонился с улыбкой, – Простите, что заставили ждать. Чем обязаны визитом?
Глава 105. Нет доказательств? Создай доказательства
С мрачным и отстранённым видом Цзи Боцзай сделал шаг вперёд, выдвигая перед собой одного из своих помощников. Тот указал прямо на фриз ворот поместья Сун.
– Вот, господин! Я своими глазами видел, как барышню Мин втащили в этот дом.
Старший господин Сун побледнел и попятился:
– Какая ещё девушка? Молодой человек, не говорите ерунды, пожалуйста!
– Мою наложницу, официально признанную да сы и которой пожаловали цзиньчай-дучжэ – произнёс Цзи Боцзай, – вы осмелились схватить средь бела дня и заточить здесь, будто в подземелье! Или, может, я чего не знаю – и город Му Син теперь уже принадлежит роду Сун?
Он поднял руку, и в ту же секунду над всем поместьем опустился чёрный мрачный купол – это было его миньюй, поле юань, мощное и угрожающее.
От этой картины у старшего господина Сун подкосились ноги:
– Господин, прошу вас, рассудите по справедливости! Я ни о какой девушке не слышал! В поместье посторонних и близко не было!
Цзи Боцзай и не подумал слушать. Просто поднял ногу и зашагал прямо во двор, не обращая внимания на крики позади.
Господин Сун судорожно за озирался и, не теряя времени, подал знак слугам.
Те мигом поняли намёк и метнулись за ворота: этот Цзи Боцзай был слишком жесток и упрям – нужно срочно позвать уважаемых, знатных людей, чтобы те засвидетельствовали, что в этом доме ничего «такого» не происходит.
Чёрное миньюй, едва заметно поблёскивая золотом, нависло над поместьем Сун, будто гигантский колпак, заслонивший даже солнце.
Вся прислуга и жители поместья пришли в замешательство – не понимая, что происходит, метались кто куда. Мин И выглянула в окно, сначала удивившись, а затем без колебаний развязала на голове мужскую причёску.
Цзи Боцзай шёл медленно, словно давил ногами муравьёв, с безмолвной угрозой оглядывая двор.
Старший господин Сун издали наблюдал за происходящим и, несмотря на показную тревогу, втайне ликовал: Вот сейчас и подоспеют свидетели, всё увидят, всё услышат.
Цзи Боцзай уже почти дошёл до гостевых покоев, как вдруг вбежал запыхавшийся слуга:
– Господин! За воротами – гости!
– Не задерживай! – даже не обернувшись, велел тот. – Всех – скорее приглашай!
– Есть!
А тем временем Сун Ляо, весь в бинтах, опираясь на плечи двух слуг, хромал навстречу Цзи Боцзаю, преградив ему путь.
– Не знаю, чем мог оскорбить вас, господин, – проговорил он, едва не задыхаясь от показной слабости. – Но сегодня вы бесчестите меня самым грубым образом. Не забывайте – вы находитесь в чиновничьем поместье.
– Ты похитил мою наложницу, – ровно и спокойно произнёс Цзи Боцзай. – И тем самым нанёс мне оскорбление, которое смыть можно только кровью. Отдай её – и, возможно, я оставлю тебе хотя бы целое тело.
В этих словах звучала убийственная угроза – настолько явная, что Сун Ляо невольно остолбенел.
Он что, правда… решится убить?
Нет. Не может быть. Сейчас он – единственный мастер артефактов в городе, разве такой человек осмелится так просто избавиться от него? Разве не боится потерять репутацию?
Но раз уж угрозы прозвучали вслух – почему бы не сыграть по-своему? Глаза Сун Ляо хищно блеснули, и он вдруг с громким криком рухнул на землю. Изо рта у него тут же хлынула алая струйка.
– Молодой господин! – завопили слуги, бросаясь поднимать его, и тут же с ненавистью глянули на Цзи Боцзая: – Прямо у нас дома, среди бела дня – хотите убить человека? А где же тогда законы города Му Син?
Цзи Боцзай опустил взгляд и уставился на Сун Ляо. Заранее подготовился, да? Интересно…
Он уже занёс руку, собираясь завершить начатое – как вдруг сзади распахнулась дверь гостевой комнаты. Оттуда вылетела изящная фигура, со слезами в голосе кинулась к нему:
– Господин!
Знакомый аромат, тонкая талия, мягкая фигура – всё это слилось в одном мимолётном прикосновении. У Цзи Боцзая перехватило дыхание. Его миньюй рассеялось, юань исчезла сама собой. Он поспешно шагнул вперёд, чтобы поймать её, не дать упасть.
Мин И с растрёпанными волосами, в простой светлой накидке, зарыдала в голос, цепляясь за Цзи Боцзая:
– Я всего лишь проходила мимо, и вдруг этот Сун Ляо стал меня домогаться! Сказал, мол, заберёт меня в дом как служанку-наложницу! Я сказала, что принадлежу резиденции господина, а он – он начал вас поносить, господин, такими грубыми, мерзкими словами… Потом и вовсе дошёл до того, что стал ругать да сы! Он безумец… я была так напугана!
Голос у неё был громкий, слова – горестные, а образ – обиженный и жалкий, до слёз. Даже лежащего на земле «при смерти» Сун Ляо это возмутило настолько, что его пальцы слегка пошевелились от ярости.
Что она несёт?! Когда он кого похищал? И уж тем более – когда он оскорблял да сы? Да она ведь с плеч его голову снимает – прямо словами.
Но… что толку? Все, кого они успели пригласить в качестве «свидетелей», были их людьми. Достаточно будет, если потом подтвердят нужную версию…
– Среди бела дня – и такие мерзости?! – раздался яростный окрик.
Это Сыту Лин шагнул вперёд. За его спиной Фу Юэ тут же бросился вперёд, в одно движение скрутил «умирающего» Сун Ляо и прижал его к земле.
Коленом он вдавил тому рёбра так, что Сун Ляо не выдержал – завыл и распахнул глаза.
И лучше бы он их не открывал.
Потому что первое, что он увидел – был взгляд Цзи Боцзая, ледяной и безжалостный.
У него подогнулись ноги.
Да сы стоял у прохода под луной аркой, а рядом с ним – Цинь Шанъу и Сыту Лин. Все трое с ошеломлёнными лицами наблюдали за происходящим.
– Н-нет… вы! – Сун Ляо в панике уставился на Цзи Боцзая и резко заговорил, – Я не оскорблял да сы, как бы я посмел?! Это она всё выдумала! Всё ложь!
– Она – боевой культиватор, пожалованная лично да сы. Если она врёт, – спокойно отозвался Цзи Боцзай, – тогда что она делает в твоём доме?
Сун Ляо только сейчас как следует взглянул на Мин И.
Совсем недавно она ещё выглядела как ловкий бедняк, но теперь – тонкая, плачущая, растрёпанная, прильнувшая к груди Цзи Боцзая, с лицом полным унижения и боли. Совсем другой человек.
Он растерялся.
Когда она вообще попала ко мне в дом?.. В той комнате же сидел…
Внезапно взгляд его зацепился за её одежду. Пусть она и переоделась, но этот серо-синий халат – он ведь был на Мин И, когда та ковала шэньци.
– Я понял! – вдруг вскричал Сун Ляо, хлопнув себя по бедру. – Я сам её пригласил! Но… она была мужчиной!
Все: «…»
На фоне яркой, по-женски пронзительной красоты Мин И, слова Сун Ляо прозвучали как откровенное безумие.
Цзи Боцзай без слов опустил ногу… и прижал его голову к земле:
– Похитил мою женщину – и ещё врёшь в лицо?
– Нет! Нет, я не… Наставник Цинь, спасите! – Сун Ляо взвыл, почти плача от страха.
Цинь Шанъу вообще оказался в этом хаосе случайно. Он сопровождал да сы на обходе Юаньшиюаня, когда Сыту Лин буквально затащил его сюда, и теперь он с трудом разбирался, что происходит. Увидев Сун Ляо, измождённого и униженного, он не удержался:
– Боцзай, прошу, не калечь его. Он же мастера артефактов.
– Именно поэтому, – процедил Сун Ляо сквозь зубы, – он и испытывает ко мне зависть! Он страшится того, что я затмю его, что я получу признание! И вот он мстит! Если бы вы не появились сегодня, он бы меня убил! А что ему? Он бы просто сказал: «Жаль, не будет больше мастера артефактов в Му Сине, на следующий год пошлём дряхлого Вэна, чтобы он признал своё поражение…» – А-а-а!
Крик вырвался у него, когда Цзи Боцзай снова надавил ногой.
– Боцзай! – Цинь Шанъу поспешно подскочил, схватив его за руку. – Нельзя! Не доводи до конца!
Чувствуя, как у него под рукой тяжело вздымается грудь Цзи Боцзая – от ярости, гнева и едва сдерживаемой силы, Мин И чуть поправила выбившийся локон у виска и вдруг мягко спросила:
– Он называет себя мастером артефактов шэньци. Тогда почему его руки – гладкие, как мазь, без единой мозоли или шероховатости?
Сун Ляо опустил глаза, на лбу выступил холодный пот:
– Потому что… потому что я слишком искусен. Мне не нужно так много усилий…
Одно только это объяснение заставило взгляды Цинь Шанъу и да сы потемнеть.
Они оба видели своими глазами руки Шэ Тяньлиня – лучшего мастера артефактов всего Цинъюня. Его ладони были испещрены старыми ожогами, мозолями, шрамами – следами лет тяжёлой работы.
Какой же это мастер артефактов, если у него ладони мягче у младенца?
Старший господин Сун сразу понял, что запахло жареным. Он отчаянно замахал глазами, подавая знаки сыну.
Сун Ляо всё понял… и тут же издал сдавленный хрип, выплюнул ещё немного крови – и «упал в обморок», распластавшись на земле.
– Молодой господин! – два слуги Сун Ляо уже рыдали навзрыд. – Этот человек осмелился поднимать руку даже перед лицом да сы! Разве можно после такого спать спокойно в Му Сине?!
– Просим да сы восстановить справедливость для нашего господина!
Мин И молча вытерла уголки глаз – и слёзы, будто подчиняясь жесту, тотчас скатились по щекам. Потом вдруг зарыдала всхлипывающим голосом и, пошатываясь, выскочила вперёд:
– Сегодня я вышла на улицу, потому что узнала: господин Цзи скоро уйдёт на длительную подготовку в Юаньшиюань. Я хотела найти талисман удачи, чтобы преподнести ему. Кто же знал, что охрана этого поместья сильнее моей юань – они схватили меня и заперли, заявив, будто хотят отдать меня этому извергу Суну в наложницы, чтобы «прогнать болезнь»!
– Пусть я и ничем не выдающаяся девушка… но ведь меня лично назначил да сы как спутницу господина Цзи! Как могла я подвергнуться такому унижению?! Прошу вас, да сы, восстановите справедливость!
Глава 106. Кто же настоящий мастер артефактов?
Голос Мин И был полон скорби, в нём смешались обида и горечь, унижение и негодование. Её хрупкая фигура дрожала на ветру, а складки платья цеплялись за ноги так беспомощно, что сама она казалась воплощением несчастья. Жалость вызывало всё – и взгляд, и осанка, и даже то, как дрожали у неё губы.
Даже если бы она не была лично назначена да сы, любой человек с сердцем не смог бы остаться равнодушным. Да сы нахмурился и строго посмотрел на Сун Ляо:
– Среди бела дня – как ты посмел?
– Я не делал этого! – взвыл Сун Ляо, забыв о прикинутой слабости. – Эта женщина пришла ко мне с заказом! И когда пришла – была мужчиной! Всё это подстроено! Это господин Цзи специально её прислал, чтобы меня оклеветать!
Сыту Лин покачал головой:
– Ты повторяешь, что господин Цзи тебя оклеветал. Но зачем ему это делать? Без доказательств – это клевета, не более.
– Какие ещё нужны доказательства?! – Сун Ляо кипел от ярости. – Он просто завидует, что я умею ковать шэньци! В будущем всем придётся зависеть от меня, если захотят получить артефакт – вот он и хочет убрать меня заранее! Да на отборочном турнире я почти достал его, всего один шаг – и пробил бы его миньюй, а он просто силой вышвырнул меня с арены! Он боится моего таланта, боится, что я поднимусь! Ха!
Цзи Боцзай: «…»
Он до сих пор даже не помнил имени этого человека. И уж тем более – ни единого эпизода с отборочного турнира. Для него это были формальности, где он действовал наотмашь, не встречая достойных соперников. Откуда у этого типа столько самоуверенности?
Даже Цинь Шанъу начал хмуриться:
– Боцзай не из тех, кто поступает так.
– Он ворвался в мой дом, покалечил меня, ещё и подослал свою женщину, чтобы оболгать меня – все вы это видели! – с насмешкой фыркнул Сун Ляо. – Что тут ещё обсуждать?
Мин И изящно смахнула слёзы с уголков глаз, подняла голову и спокойно спросила:
– Уважаемый господин, в вашем доме всё есть. Что именно я могла бы принести, чтобы это не вызвало ни у кого подозрений?
Сун Ляо замер, отвёл взгляд с явным смущением:
– Кто ж знает… Я был ранен, не вмешивался в такие мелочи.
– Странно, – мягко продолжила Мин И. – Но откуда же тогда вы так уверенно заявили, что я вошла в дом в мужской одежде?
– ……
Сыту Лин смотрел на него, не скрывая презрения:
– Перед лицом да сы, как ты смеешь лгать?
– Я… – Сун Ляо бросил на Мин И злобный взгляд, пытаясь угрожающе прищуриться, будто хотел сказать ей: не вздумай заговорить о шэньци. Но в следующий миг взгляд его наткнулся на её глаза – холодные, как сосулька на зимнем карнизе, в самом её кончике застывшее лезвие, способное прорезать кость.
По телу Сун Ляо пробежал холод. Он поник, глаза забегали, пальцы нервно сжались.
А Мин И достала из широкого рукава артефакт – Синьхэ Ложжи – и, не говоря ни слова, в присутствии всех ловко разобрала его на сотню деталей. Затем молча выложила перед Сун Ляо.
– Я намерена официально подать жалобу да сы на тебя – за самозванство и обман Юаньшиюаня, – твёрдо произнесла Мин И. – А если ты не согласен – собери это шэньци обратно. Тогда я извинюсь.
Сун Ляо обливался холодным потом. Он неуклюже поднял пару деталей, повертел их в руках, но так и не сделал ни единого движения, чтобы начать сборку.
Когда Мин И только начала разбирать артефакт, в глазах Цинь Шанъу уже мелькнуло подозрение. А теперь, видя нерешительность Сун Ляо, он резко втянул воздух:
– Выходит… все предыдущие шэньци были сделаны не Сун Ляо?
Мин И помедлила, затем с плохо скрытым выражением обречённости достала из рукава пухлую пачку серебряных монет:
– Он купил их у меня. Сегодня я просто пришла передать ему новый заказ. Кто ж знал, что он запрет меня в своём доме… с какими намерениями – не понимаю, но я так… так испугалась… у-у-у….
Крупные, солидные серебряные монеты переливались в её руках. Сумма была настолько внушительной, что и да сы, и Сыту Лин от удивления слегка приоткрыли рты.
Цинь Шанъу, оттолкнув остальных, подошёл ближе, присел перед Мин И, глядя ей прямо в глаза:
– Ты умеешь ковать шэньци?
Мин И опустила голову:
– Училась… подглядывая у одного мастера.
– Цзинь во лай ши и Лэйтинь ваньцзюнь – ты их сделала?
– Да.
Цинь Шанъу в первый момент обрадовался, но тут же насторожился: а вдруг и она только притворяется, как и Сун Ляо? Потому, взглянув на да сы, почтительно сказал:
– Прошу позволения сопроводить её в Юаньшиюань. Хочу лично проверить.
Да сы сразу понял, что речь идёт о подготовке к предстоящему турниру Собрания Цинъюнь, и потому тут же кивнул. Затем его взгляд встретился с холодным взором Цзи Боцзая, и, резко посуровев, он произнёс:
– Сун Ляо проявил крайнюю низость: оклеветал боевого культиватора высшего уровня, попытался похитить Цзиньчай-дучжэ. Чиновник Сыту, поступай по закону. Наказание – строгое.
– Принимаю приказ, – твёрдо ответил Сыту Лин и махнул рукой. Фу Юэ подошёл и с лёгкостью подхватил Сун Ляо за шиворот.
Лишившись статуса мастера артефактов, более не прикрытый престижем, услышав приговор лично от да сы – Сун Ляо впервые по-настоящему испугался. Он начал кричать:
– У меня талант! Я умею! Это я всё сделал! Она – всего лишь женщина! Она не может…
Но уже никто не слушал. Фу Юэ молча зажал ему рот, связал по рукам и ногам и бросил на повозку, как мешок с отбросами.
Когда Сыту Лин проверил серебряные монеты, оказались – фальшивые. Тут же были высланы люди для опечатывания поместья. Началось официальное расследование: вскрывались махинации семьи Сун, всё, что прежде творилось под покровом ночи, теперь вышло на свет.
Пока Сыту Лин был с головой погружён в разбор дел семьи Сунов, Цзи Боцзай сопровождал да сы, выходя из поместья. Но выражение его лица оставалось мрачным и недовольным.
– Боцзай, что с тобой? – с заботой спросил да сы. – Есть ещё какие-то тревоги? Говори, я сам всё улажу.
– Я не знал, что Мин И умеет ковать шэньци, – тихо произнёс Цзи Боцзай, опустив взгляд. – Она ни словом мне об этом не обмолвилась.
Да сы, решив, что тот боится его гнева – будто из-за сокрытия такого важного факта, поспешил его успокоить:
– Мин И ведь из простого рода, не знала, насколько велико значение этого мастерства. То, что она не рассказала тебе – в этом нет злого умысла. Я не виню тебя.
Цзи Боцзай не ответил. Он просто молча смотрел в сторону далёких облаков, и взгляд его был тёмным, как сама ночь.
Узнать о её тайне одновременно с другими… даже позже, чем некоторые посторонние… Это было невыносимо. Будто он и впрямь стал чужим, никем. Хотя… разве не так? Они и впрямь теперь чужие. Но когда-то… когда-то были ближе всех на свете.
Он был уверен, что знает о ней всё, что она у него – под контролем, как оружие в ножнах. Но в итоге оказалось: с самого начала она собиралась лишь ненадолго задержаться рядом. Вежливо притворялась, скрывала мысли, не раскрывшись ни на миг по-настоящему.
