сообщить о нарушении
Текущая страница: 93 (всего у книги 100 страниц)
Схватив оружие обеими руками, она выпрямилась, ловя на прицел замершего в нерешительности чужака, но тот резким движением вскинул свою пусковую трубу и выстрелил в неё. Свинцовый шарик ударил прямо в живот, да так, словно ей отвесил удар поддых дюжий мужик. Она даже отшатнулась на пару шагов, согнувшись пополам от боли. Которая тут же вспыхнула клокочущим гневом. Она ощупала место попадания и взглянула на руку, на перчатки не было крови. Заклятье колдуна делало свое дело, превращая плотную зимнюю одежду в самые прочные латы на свете.
Когда она снова гордо выпрямилась, уже наверняка торжествующий победу над хрупкой девушкой враг замер, непонимающе глядя на оружие в своих руках. Азула вскинула пусковую трубу, а противник только глупо взмахнул рукой. Меч чёрного металла забрал и его колдовство. Но когда Хозяйка Огня что было сил потянула за спусковой крючок, оружие только сухо щёлкнуло у неё в руках. Наверняка что-то сломалось при падении, превратив смертоносную пусковую трубу в неудобный кусок бесполезного дерева и металла.
Враг тоже понял, что она безоружна, и длинным прыжком бросился на неё, вскинув меч. От первого выпада она ловко увернулась, как от второго и третьего, но этот верзила наседал быстрее чем она отступала. От очередного рубящего удара она закрылась левой рукой, получив болезненный удар по предплечью. У него за спиной громыхнул мощный взрыв как раз там где только что валялся на льду Никола, пытаясь отбиться от оставшихся врагов. А в следующий миг негодяй взмахнул левой рукой, на тыльной стороне ладони которой ярко вспыхнул голубым незнакомый иероглиф, и мощный порыв ветра отбросил Хозяйку Огня как пушинку.
Сгруппировавшись в полёте, она погасила скорость с помощью магии огня, и, как только её ноги коснулись твёрдой поверхности, атаковала широким горизонтальным потоком голубого пламени, что должен был просто испепелить противника. Но вместо того чтобы обратиться в вопящий факел колдун просто исчез. А в следующий миг он уже возник прямо перед ней, ухватив за ворот стёганой куртки. Азула даже не успела удивиться тому, как колдун, который должен быть медлителен как Никола, умудрился поймать её, прежде чем этот урод со всей силы воткнул ей меч в живот.
Удар был такой силы, что она практически сложилась пополам и наверняка отлетела бы прочь, если бы враг не удерживал её за ворот стальной хваткой, а пропитанная колдовством ткань не была бы такой прочной. У неё даже в глазах потемнело. Дыхание оказалось сбито напрочь, и использовать магию огня она не могла. А противник ловко крутанул клинок в руках, подняв к её подбородку, после чего резким движением полосанул по горлу.
А затем ещё раз. И ещё раз. Когда он поднял меч, взглянув на оставшееся чистым лезвие, не трудно было догадаться о том глупом выражении непонимания происходящего, которое наверняка сейчас отразилось на его уродливом лице под маской. Воспользовавшись этой заминкой врага чтобы немного отдышаться и придти в себя, Азула атаковала его ударом огня в ухо. Но из-за сбитого дыхания удар оказался недостаточно сильным чтобы уничтожить или хотя бы обезвредить противника. Толстый капюшон и маска приняли на себя удар голубого огня, а великан только мотнул головой. После чего бросил жалобно звякнувший меч и схватил её за горло, принявшись душить. Его стальная хватка была подобна тискам, так что она не могла ни вздохнуть, ни пикнуть. Попытка нанести ещё один удар огня наткнулась на его локоть, после чего тот перехватил её запястье левой рукой. В отчаянии Хозяйка Огня ударила чужака ногой в пах, но тот только заревел, подавшись вперёд и падая на хрупкую девушку, которую прижал ко льду собственным весом, лишая возможности пошевелиться.
Лёгкие горели от нехватки воздуха, а сердце было готово выскочить из груди, но силы уже покидали её. Вихрь панических мыслей в голове уже затихал, а в глазах начало темнеть. Сейчас ей хотелось, чтобы это всё было просто очередным кошмарным сном. Она не может умереть вот так бесславно от рук чужака. Тем более что где-то на краю гаснущего сознания она слышала знакомый голос:
— Азула!
Вспышка, оглушительный раскат грома, и сдавившая горло хватка ослабла. Резкий вздох наполнил лёгкие морозным воздухом, возвращая к жизни. Но сил столкнуть с себя тяжеленную тушу всё равно не было. Даже просто стереть с лица эту вонючую, липкую и едва тёплую пакость. Но тут ей пришли на помощь, столкнув труп убийцы в сторону и подняв со льда на руки. И сделал это не Никола, а её законный супруг.
— Азула! Азула, ты жива? — Куэй сжал её в объятьях, уткнувшись лицом в шею. — Скажи что-нибудь! Я спешил как мог, я...
— Ты меня задушишь, — прохрипела Хозяйка Огня, пытаясь вырваться из объятий влюблённого идиота прежде чем тот её действительно придушит от переизбытка чувств, довершив начатое чужаком.
— Прости! — немного ослабил хватку Царь Земли. — С тобой всё в порядке? Ты не ранена? Эта штука тебя не задела?
Азула отрицательно дёрнула головой, хотя это оказалось довольно болезненно. Синяк на горле обещался быть большим и красочным. Но сейчас это было не важно. Главное, что она жива. А пытавшийся убить её урод мёртв и теперь валяется рядом, пачкая лёд кровью и мозгами из дыры во лбу. И никакое колдовство ему не помогло.
— Северному племени воды конец, — Зуко остановился рядом и посмотрел на неё сверху вниз. — Ты довольна, сестрица? Теперь тебе достаточно пролитой крови?
— Заткнись, Зу-Зу, — вяло огрызнулась Азула, которой сейчас было совсем не до нравоучений в стиле дяди. — Где Никола?
*****
Осмотревшись вокруг и убедившись в отсутствии угроз, Никола вернулся обратно в реальность и направился в сторону пруда. Вторгшиеся из другого мира колдуны были уничтожены, и даже пытавшийся убить Азулу теперь был мёртв. Хотя это ей ещё повезло что любящий супруг подоспел с подкреплением так вовремя, пристрелив чужака как бешеную собаку.
Теперь на пути чародея оставались только аборигены с их примитивным оружием, уже успевшие сбиться в плотное стадо и подобраться поближе, и аватар. Хотя последний предпочёл не попадаться на глаза варкастеру, скрывшись в толпе. Возобновившие обстрел лучники не представляли особой угрозы, потому что стрелы с костяными и каменными наконечниками могли только замедлить восстановление защитного поля. Но он всё равно заставил их замолчать новым ударом цепной молнии, спалившей ещё шестерых врагов.
Вспышки основного и вторичных разрядов, сопровождаемые раскатом грома, заставили толпу дикарей остановиться и пригнуться, ощетинившись примитивным оружием — копьями с каменными наконечниками, костяными топорами и палицами... Без помощи стихийной магии им было не пробить доспех из легированной стали. Колдовское Пламя давало своему владельцу такое подавляющее преимущество, что он мог просто идти и рубить их как жнец созревшую пшеницу.
И он шагнул вперёд, вскидывая в руке невесомый клинок, на чёрном как ночь лезвии которого ярко пылали голубые руны заклятий. Полоску тьмы, объятую голубым пламенем, для которой не существовало преград. И судя по тому, как дрожали наконечники выставленных ему на встречу копий, враги знали, что их ждёт, но всё равно стояли, словно надеясь на какое-то чудо.
На фоне этих мыслей Никола не обратил внимание на тихий шелест, едва различимый за гулом турбины силовой установки доспехов. Только что-то хрустнуло у него под сапогом, и в следующий миг мир исчез в ослепительной вспышке, а по ушам ударил оглушительный хлопок.
Встряхнув головой и сморгнув поплывшие перед глазами красные пятна, чародей обнаружил, что замершая толпа воинов в синем отодвинулась на двадцать шагов. Хотя они-то как раз остались на месте, это варкастера телепортировала сработавшая система вытеснительной защиты, из-за не самого лучшего состояния и калибровки давшая такие побочные эффекты. Теперь перед пригнувшимися аборигенами на краю дымящейся воронки стоял озирающийся по сторонам тот самый мужик в глухих тёмных одеждах.
Двое колдунов на миг замерли, буравя дург-друга взглядами из-под масок противогазов.
Первым атаковал вожак поверженной банды убийц. Сорвав с ремня перевязи какую-то сплюснутую круглую штуку, он резким движением запустил её по льду словно камень-лягушку и буквально взвился в воздух, направляя на варкастера пистолет. Никола вскинул меч, шепча заклятье облитерации, на два шага отступив от брошенной ему под ноги бомбы. Так, чтобы она осталась за пределами защитного поля, полного заряда которого хватит чтобы отразить и шрапнель и пули. Громыхнул выстрел, но привычной вспышки энергетического барьера не последовало. Враг выстрелил в мину, отозвавшуюся на попадание звонким лязгом. И мир утонул в ослепительной вспышке электрического разряда, впившегося в моментально лопнувшую сферу защитного поля. Ослабленный заряд притянулся выставленным вперёд клинком. Раскату грома вторит грохот усиленного Колдовским Пламенем взрыва заклинания облитерации в небе — скрутившая мышцы судорога сбила прицел, и сокрушительный удар ушёл мимо врага.
Противник приземлился совсем рядом и атаковал, не давая варкастеру опомниться. Один за другим громыхнули ещё два выстрела. Первая пуля ударила в грудь, наверняка оставив вмятину на кирасе. Вторая звякнула о щиток на левом предплечье, которым Никола инстинктивно прикрыл лицо.
Варкастер вслепую отмахнулся мечом и едва не лишился его, когда противник ловко парировал удар клинком и нырнул под правой рукой варкастера, зацепившись эфесом своего оружия за клинок Колдовского Пламени и увлекая тот за собой. Если бы не заклятье ярости и системы усилителей доспехов, этот негодяй наверняка вырвал бы меч из его рук. А так только потерял набранную скорость, прежде чем напоённый магической энергией чёрный металл рассёк механизм захвата.
Никола не успел развернуться к оказавшемуся за спиной врагу, кода тот набросился на него. Схватив за шлем и рывком дёрнув голову чародея на себя, враг с размаха вогнал удерживаемый обратным хватом клинок за горжет доспехов в открывшуюся шею. Вспышка боли пробилась даже через барьер усиленного Колдовским Пламенем заклятья ярости. Прошитый стальными нитями поддоспешник не смог остановить удар, но всё же не дал лезвию пройти сразу до сердца, так что колдун успел ухватиться за клинок, прежде чем противник смог продавить его дальше. Враг же словно змея обвился ногами вокруг правой руки и упёрся каблуками в гарду Колдовского Пламени, не позволяя поднять меч.
— Когда же ты сдохнешь, тварь? — прорычал убийца, навалившись на клинок всем весом, но стальная перчатка и превосходство варкастера в силе не давали ему завершить начатое. И тогда этот гад повернул оружие в ране, вызвав новую вспышку боли. А потом и вовсе принялся раскачивать из стороны в сторону в попытке вырвать из захвата. Даже усиленное Колдовским Пламенем заклятье ярости оказалось не в силах помочь, и варкастер заорал от непереносимой боли.
Никола крутился волчком, отчаянно пытаясь сбросить с себя противника, но тот не отступал, несмотря на отчётливый запах гари от одежды, занявшейся от пламени из труб силовой установки. Вожак чужаков был готов умереть, лишь бы утащить жертву с собой в могилу. Скинуть его не получалось ни импульсом силового поля, ни беспорядочными заклятиями, которые нельзя было направить не отпустив тот или иной клинок, что было равносильно смерти. Аборигены тем временем успели добежать до них, потрясая убогим оружием и оглашая округу боевыми кличами. Если они навалятся толпой...
Никола сквозь зубы процедил слова заклятья. Он не мог, просто не мог проиграть в шаге от возвращения домой. Развернувшись в сторону приближающейся орды аборигенов, он направил на них Колдовское Пламя, выкрикнув заклятье укуса холода. Вихрь бритвенно-острых ледяных лезвий буквально смёл нападавших. Примитивные щиты и доспехи не могли спасти воинов от стремительного потока смертоносных снарядов, каждый из которых прошивал человека насквозь. Даже чужак на миг замер, глядя как боевые кличи тонут в шелесте сотен лезвий ледяной мясорубки, в мгновение ока превратившей десятки воинов в фарш на алом ковре уже начинающей замерзать крови.
Зеленоватый туман захваченных ловушкой запретных чар душ волной устремился к Колдовскому Пламени, наполняя невообразимым количеством энергии. Оружие было готово взорваться в руке, но эта сила нашла выход, устремившись в другое заклинание.
Несколько мгновений ничего не происходило. Враг только сильнее навалился на клинок, проталкивая ещё глубже и расширяя рану, причиняя невероятную боль. За пеленой этой боли визг набирающей обороты циркулярной пилы был едва различим.
Неожиданно воздух наполнился диким, нечеловеческим воплем боли, а вражеский напор резко сошёл на нет. Легко вырвав чужой клинок из раны и ослабевших пальцев убийцы, Никола отшвырнул окровавленное оружие прочь, взмахом руки сбросив противника. Боль в основании шеи из острой превратилась в пульсирующую, вспыхивающую с каждым поворотом головы или движением левой руки. Но клинок так и не достал до сердца и крупных сосудов, потому что Никола до сих пор был жив и даже не потерял сознание. Обернувшись к поверженному колдуну, что валялся на льду в растекающейся луже крови, варкастер не мог не отметить злой иронии того, что этому уроду перебил позвоночник его же собственный подручный, который стоял над своим вожаком с вращающейся циркулярной пилой в руках, уже готовый нанести последний удар. Но его руку остановила воля варкастера.
— Будь ты проклят... — из последних сил прохрипел разрубленный почти пополам умирающий главарь, которому жить оставалось считанные мгновения.
— Я уже проклят, — перекрикивая нарастающую какофонию панических воплей прорычал Никола, вонзив меч ему в сердце, позволяя оружию поглотить жизнь и душу колдуна.
После чего вырвал объятый зеленоватым пламенем клинок из тела и снова произнёс слова, пробудившие запретные заклятья, заключённые в рунической формуле Колдовского Пламени. Сияющие зеленоватым светом руны на полоске тьмы на миг стали чуть ярче, и тело только что испустившего дух убийцы дёрнулось, вновь собираясь воедино, чтобы подняться на ноги и взглянуть на хозяина немигающим взглядом сияющих зеленоватым потусторонним светом за линзами противогаза мёртвых глаз. Как и у его здоровенного подручного, сразившего своего босса. Как и у всех трупов в округе, которые восстали из мёртвых по воле призвавшего их некроманта.
Никола теперь мог без малейших натяжек называться некромантом. Он использовал весь доступный ему арсенал запретного искусства чёрной магии. Вытягивал жизненную энергию магией крови. Сжигал души убитых. А теперь анимировал трупы мертвецов, превратив в безвольных марионеток в своих руках. Бездушных и безропотных рабов, единственный смысл существования которых — служение господину. Сила напоённого энергией десятков душ Колдовского Пламени сделала это заклятье поистине страшным, позволив ему не просто оживлять трупы, но даже собирать разделённые части воедино, как это случилось с жертвами укуса холода, от которых остались куски покрупней. Теперь эти кошмарные воины, слепленные магией из кусков разных трупов, шли в авангарде его легиона мёртвых, кидаясь на вопящих от ужаса соплеменников с окровавленным оружием в руках. К ним уже присоединились сожжённые цепными молниями стрелки, сея хаос и смерть в тылу паникующих дикарей. Которым наверняка такое не могло привидится даже в самом страшном сне.
Ему даже не нужны были слова чтобы управлять армией нежити. Поверженные враги тут же устремились в атаку, повинуясь воле чародея, транслируемой объятым зеленоватым пламенем клинком чёрного металла. И сам варкастер шёл за ними следом, обрушивая магические удары на всё ещё стоявших у него на пути дикарей и время от времени повторяя запретное заклятье. Благодаря которому каждый убитый враг пополнял ряды его легиона мертвецов. Тем более что сила Колдовского Пламени оставляла возвращённым к жизни по крайней мере часть былых навыков, так что те могли пользоваться оружием, пусть и не так искусно как при жизни. Но в случае погибших колдунов это было не важно, поскольку подавляющее превосходство в силе, помноженное на высокотехнологичное оружие и малую восприимчивость мёртвой плоти к мелким повреждениям, делали их неудержимыми. В этом плане особенно выделялся здоровяк с циркулярной пилой, подобно тарану пробивавший путь через защитников севера широкими взмахами своего жуткого оружия.
