сообщить о нарушении
Текущая страница: 58 (всего у книги 100 страниц)
И словно желая поиздеваться над ним, обильно посыпав солью свежую рану на душе, мир вокруг продолжал упрямо напоминать о себе криками и воплями, трескотнёй множества пусковых труб и грохотом взрывов, раскатами грома и рёвом огненных струй. Из всей этой какофонии он сумел различить всего одно слово — колдун. И этого оказалось достаточно, чтобы на место казавшейся бездонной горечи и боли потери пришли столь же бездонные гнев и жажда мести чужаку, который разрушил приютивший его мир ради желания вернуться домой. А потом пришёл вновь с толпой подручных на чудовищных кораблях, принеся ещё больше разрушения, боли и смертей. Принеся жёлтый туман, что убил Катару и Аппу.
И за это они все умрут.
Вспыхнувшие голубым татуировки на его теле оказались закрыты кусками камня, вырванного из склона вулкана силой аватара. Уплотнившись, они облепили его подобно нерушимому доспеху, сделав неуязвимым для пусковых труб вражеских солдат, так что когда он выпрыгнул из-за тела погибшего от яда воздушного бизона, никто не мог остановить его.
Кроме колдуна с чёрным как ночь громадным мечом в руках, что возглавлял контратаку, обрушившуюся на армию Зуко. Аанг не сомневался, что именно он наслал жёлтый туман. Шествуя в компании двух громадных стальных монстров, он сеял смерть своими заклятиями. А механические чудища помогали ему, стреляя из пусковых труб, что были прикручены к их рукам или заменяли их, обрушивая на противостоящих им людей потоки невидимой смерти и мощные бомбы.
Но их победный марш закончился как только аватар двумя руками ударил в землю, заставив вулкан содрогнуться от кончика жерла до самых глубоких недр под его основанием. Землетрясение покрыло склон трещинами, а отколовшиеся камни и куски скал покатились вниз, сбивая с ног как врагов, так и друзей. Но ослеплённому гневом юноше было всё равно. Потревоженная этим ударом лава устремилась вверх с новой силой. И получила выход, когда Аанг вспорол склон вулкана новым разломом, направляя поток расплавленной породы прямо на позиции чужаков. Никто из них не ждал подобного поворота событий. Пускай их доспехи не горели в огне, но от потоков расплавленной породы им не было спасения. Казавшаяся жёлтой от жара лава фонтаном ударила из-под земли, подстёгиваемая и направляемая силой аватара, огненной лавиной катясь по склону и сметая чужаков. Даже громадные механические чудища не могли пережить удар стихии. Сколь бы ни была прочна сталь, из которой их создали, она всё равно плавилась и горела там, где камни текли как вода. Они погибали с протяжным рёвом и свистом, который обрывался с глухим взрывом, с которым рассеивалось оживлявшее их колдовство.
С их гибелью звуки битвы окончательно потонули в грохоте и рёве стихий, обрушивших на смертных свой безудержный гнев. И никому не было спасения. Лава не знала пощады, неся смерть всем, кто оказывался у неё на пути. Не разбирая ни своих, ни чужих. Но не помнящему себя от гнева аватару было всё равно. Всё, чего он желал и о чём мог думать сейчас — убить колдуна, который был виновен во всех тех бессчётных горестях и несчастьях, что обрушились на их многострадальный мир и погубили его.
Как назло, именно он сумел спастись, в последний момент обернувшись бесплотным призраком и воспарив в языках нематериального чёрного пламени над нёсшейся по склону огненной рекой. И теперь он летел на встречу Аангу, обгоняя лаву, облачённый во тьму и с пылающим зеленоватым пламенем клинком в руках. Но на этот раз он не спешил вновь стать материальным. А лава была уже близко, и чтобы не сгореть аватар поднял из земли скалу клином, что рассекла поток на двое. И тем самым он спасся сам и спас людей, что находились рядом.
Но как только грохот двигающихся скал стих, новый звук вплёлся в шипение магмы и рёв вулкана. Звук странный и чуждый. Словно кто-то водил палкой по рассохшемуся дощатому полу. Бах-бах-бах. И спину юного монаха как огнём обожгли попадания невидимых стальных шариков, от удара которых его каменные доспехи покрылись трещинами и начали рассыпаться.
Резко обернувшись и залепив дыры на спине новыми кусками породы, он увидел другого колдуна. Его броня казалась очень похожей и гудела точно так же, но отличалась покраской и размером. Лицо его было скрыто точно такой же маской, но в руках он нёс странного вида громоздкую пусковую трубу, к которой снизу был приделан стальной диск, и которая плевалась огнём не переставая, выбрасывая вбок какой-то мусор. И точно такие же были в руках шедших за ним солдат. Они возникли буквально из воздуха и тут же устроили бойню, буквально выкашивая людей вокруг них.
Аватар топнул ногой, послав им на встречу волну вздыбившихся камней. Когда склон вулкана заходил ходуном у них под ногами, большинство врагов не смогли устоять. Стрельба прекратилась. Аанг обрушил на нового противника мощнейший вихрь, сдувая их с вершины рукотворной скалы. И скинул в лаву всех, кроме колдуна и его ближайших подручных, которые стояли в окружении вращающихся кругов сияющих голубых иероглифов непоколебимо, будто их ноги вросли в землю. Вид колдовских знаков только прибавил юному монаху злобы и желания как можно скорее убить их всех.
Но в следующий миг каменный доспех аватара застыл подобно корке, лишая его всякой возможности двигаться. Он не понимал, что происходит, но даже пальцем пошевелить не мог. Только краем глаза заметил отблески голубых иероглифов, что теперь кружились вокруг его руки. Это было какое-то незнакомое колдовство, превратившее его собственную защиту в смертельную ловушку.
Всё что ему оставалось — следить за тем, что происходило прямо перед ним. Как колдун со своими подручными двинулся вперёд, на ходу стреляя в тех немногих, кто пытался помешать им добраться до аватара. Как Зуко с палашами наперевес встал между ним и чужаками. И как колдун срезал его тремя выстрелами, наискось прошивших грудь Хозяина Огня. Друг упал замертво у его ног. А из-за спины вышел колдун с мечом чёрного металла, поудобнее перехватывая кристаллический клинок и широко замахиваясь для того, чтобы одним взмахом отсечь жертве голову.
Но в последний момент его руку остановил другой колдун, злобно проревев что-то невнятное. Два закованных в сталь великана обменялись несколькими фразами на своём языке, после чего убийца духов опустил зачарованный меч. А его дружок достал из подсумка какой-то пузырёк, вынул пробку и сунул под нос аватару прямо в дырку в его каменной маске. Аанг задержал дыхание дольше чем когда-либо, но в конце концов всё же вдохнул этот резкий, пьянящий аромат. В следующий миг мир вокруг померк.
*****
Пробуждение оказалось весьма болезненным. Десятки порезов на теле горели огнём, давая понять, как именно его достали из каменного плена. На руках, ногах и шее неподъёмным грузом висели тяжеленные кандалы, гремевшие с каждым шагом тюремщиков, что несли его не прилагая видимых усилий. Огромные мордовороты в устрашающих стальных масках. Настоящие горы бугрящихся мускулов, сжимавшие его руки в своих лапищах как в тисках. С ужасными глефами, по тускло светящимся зелёным лезвиям которых медленно передвигался узор из застывших в немом крике искажённых лиц, словно перетекавших из одного в другое, толстыми цепями, болтающимися на стальных ошейниках, они были больше похожи на злобных духов или диких зверей, нежели на нормальных людей. На них даже одежды практически не было, кроме кожаных штанов да сапог. Вот такие монстры тащили его по подземному коридору.
Когда они вошли в довольно просторный зал, освещённый множеством факелов, стало понятно что они находились в Драконьих Пещерах под главным храмом Мудрецов Огня. Зуко говорил, что нигде в мире не хранится столько драконьих черепов, аккуратно сложенных вдоль стен. Неизвестно, для чего предназначалось это помещение, но новые хозяева уже успели тут прибраться, выкинув всё, что посчитали лишним. Теперь здесь обосновались колдуны, исписавшие пол вязью незнакомых символов. Но в глаза бросались не новые узоры, и даже не люди в длинных серых плащах и чудного вида меховых шапках, которые до сих пор что-то правили и готовили вокруг подозрительного вида алтаря, на котором лежали тускло поблёскивающие сталью клинки, над которыми корпел знакомый колдун в маске, сколько тела Зуко и Катары, которые принесли сюда будто для того чтобы ещё сильнее ранить душу аватара, который не сумел их спасти.
Тем временем к колдуну подошёл его соратник с чудовищной пусковой трубой и колдунья в чёрных доспехах и высокой шапке белого меха. Склонившись над алтарём с оружием, эта троица устроила совещание, достаточно громко общаясь на своём грубом, рычащем и лающем языке, из которого Аанг не понимал ни слова. Когда же они договорились, колдунья махнула рукой, и мордовороты тут же подтащили юного монаха к алтарю, где она принялась осматривать его и те кровавые узоры, что были вырезаны на его коже.
— Прекрасная работа, колдун-лорд Орлов, — неожиданно сказала она довольно низким голосом, который скорее подошёл бы мужчине. Удивительнее всего было то, что Аанг понял её речь. — Последний ингредиент готов. Можете начинать ритуал.
— Нужно чтобы проявилась его одержимость, обавник-орбитратор, — заметил колдун, оставляя кисть, которой рисовал на лежащих на алтаре клинках колдовские знаки подозрительно красной краской. — Его глаза и татуировки должны загореться.
— Ну что, аватар, покажешь фокус? — обратилась колдунья к пленнику, пока тюремщики снимали с него кандалы.
— Вряд ли будет сотрудничать, — вступил в разговор третий колдун, как бы невзначай вскинув свою громоздкую пусковую трубу, готовясь стрелять в любой момент.
— Я умею быть убедительной, — сняв маску ответила женщина с кожей белой как снег, по-мужски грубыми, крупными чертами лица и отвратительным шрамом справа от начала лба до подбородка через правую щёку, едва заметную бровь и затянутый бельмом глаз. — Ты же не хочешь чтобы с твоими друзьями случилось нечто ужасное, мальчик?
— Вам не запугать меня, — презрительно ответил Аанг. — Мои друзья уже мертвы. Вы более не властны над ними.
— Ты так думаешь?
— Воевать с мёртвыми низко. Но даже надругавшись над телами моих близких вы не заставите меня помогать вам.
Но в ответ колдунья только заливисто рассмеялась.
— Ах, какой же ты наивный и глупый мальчишка. Неужели ты думаешь, что их смерть может стать препятствием для меня, лучшей колдуньи Империи? Для моего кабала, который сумел покорить ритуалы трансмутации и изменения плоти?
— Я не стану вам помогать, — твёрдо ответил юный монах.
— Тогда всё, что случится сейчас, будет на твоей совести, — бросила колдунья, безобразное лицо которой исказилось в кривой ухмылке, а единственный зелёный глаз недобро сверкнул в полумраке, прежде чем она обернулась к своим подручным, взмахнув руками:
— Начинайте вспомогательные ритуалы. Приведите мне души этих дикарей.
Колдуны вскинули руки, начав бормотать что-то непонятное. Вокруг их рук закружились сияющие голубым колдовские знаки. Вслед за которыми ожили знаки на полу вокруг тел Катары и Зуко. И в их призрачном сиянии проявились голубоватые тени, принявшие облик погибшего друга и возлюбленной аватара.
— Где я? — испуганно спросила Катара.
— Почему мы не в мире духов? — возмутился Зуко.
— Этого не может быть... — пролепетал Аанг, который не упал только потому что тюремщики продолжали держать его всё так же крепко.
— Здравствуйте, детишки, — с издёвкой возвестила колдунья. — Надеюсь, вам понравится наше маленькое представление, которое мы решили дать для вашего друга.
— Вы кто такая? — возмутилась возлюбленная аватара. — Что вы задумали?
— Вопросы здесь задаю я, — рыкнула колдунья, взмахнув рукой вокруг которой сверкнули голубые иероглифы. Духи завопили от боли, словно их жгли огнём. Но через минуту их мучения прекратились. — А теперь мы продолжаем.
Колдунья взялась за меч, на лезвии которого скользили перетекавшие из одного в другое лица, застывшие в безмолвном крике. Но на этот раз вспыхнувшие вокруг её руки и пугающего клинка круги колдовских знаков сияли зелёным сиянием. Как и новые узоры, вспыхнувшие на полу. Несколько секунд не происходило ничего, а потом неподвижные тела вздрогнули. Аанг не верил в реальность происходящего, но прямо у него на глазах мертвецы ожили и поднялись на ноги. От вида их застывших лиц и остекленевших глаз, горевших изнутри зеленоватым колдовским светом, кровь стыла в жилах.
— Нет! — кричал юный монах. — Это невозможно!
— Для меня не существует слова "невозможно"! — расхохоталась одноглазая. — Ну же, ты разве не хочешь поцеловать возлюбленную? Ведь она ради тебя вернулась с того света.
— Аанг, нет! — воскликнула Катара, но в следующий миг зашлась криком, объятая призрачным пламенем.
Повинуясь взмаху руки колдуньи мертвецы зашагали к пленнику. Кровавые дыры на груди Зуко ни капли не мешали ему двигаться. Но он всё же отстал на шаг от Катары, которая вышла вперёд. Побледневшая, перепачканная кровью, она тянула к нему руки в попытке обнять. Его Катара, которая была больше не его. Лишь пустая оболочка, из которой вырвали душу. Касание её холодных пальцев вызывали только отвращение и боль в израненной коже. А поцелуй ставших липкими от запёкшейся крови холодных губ и касание осклизшего языка были ещё более омерзительны, раня больнее дюжины кинжалов.
— Прекратите! — взмолился Аанг, отчаянно вырываясь из объятий ожившего трупа. — Отпустите их!
— Воссияй, — громыхнул колдун вскинув на плечо меч чёрного металла и подходя ближе, — и всё завершится.
— Не слушай их, Аанг! — крикнул дух Зуко, но тут же и он разразился воплем боли.
— Твой друг так заботится о тебе. Как это трогательно... — протянула колдунья. — Но что, если эта дружба — всего лишь ширма, за которой скрыты его истинные мотивы?
В этот миг тело Зуко неожиданно бросилось вперёд, поймав Катару за капюшон шубы и резко дернув на себя. Неловко взмахнув руками, та упала в его объятия, а уже через секунду он снова поставил её на ноги и развернул к себе лицом. Только чтобы влепить звонкую пощёчину. Возлюбленная аватара рухнула на каменный пол, а он набросился на неё сверху, принявшись бить и срывать одежду. Как будто он вознамерился...
— Нет! — закричал Аанг хором тысяч голосов, плюнув огнём в перекошенное самодовольной ухмылкой безобразное лицо колдуньи. Но поток огня разбился о невидимую стену защитного поля. А мощнейший воздушный вихрь распался, только слегка поколебав её одеяния. Татуировки на его теле ярко сияли голубым, но громадные тюремщики только сильнее стиснули его руки, не давая пошевелиться.
И в этот самый миг колдун вскинул чёрный как ночь клинок, на лезвии которого вспыхнули зелёным колдовские знаки, и со всего маха воткнул его в сердце Аанга.
Боль пронзила его тело, из которого будто вырвали душу и окунули в жидкое пламя. Его крик сотряс само мироздание, потому что ему вторили голоса всех предыдущих аватаров. И даже самих великих духов, договор с которыми делал его мостом между мирами. Его будто вырвали из своего тела, и он видел со стороны, как его пожирало зелёное пламя, вспыхнувшее в вырезанных на его коже узорах. И как таким же зелёным пламенем вспыхнули знаки на разложенном на алтаре оружии, от которых по блестящей стали начали расползаться волны зелёной ржавчины, обращавшие её в металл чёрный как ночь...
*****
— Нет! — завопил Аанг, вынырнув из под воды, которая после сжигающего душу пламени казалась обжигающе ледяной. На этот раз он обнаружил себя в центре крохотного озера, если не сказать пруда, в окружении поросших мхом камней и увитых лианами деревьев. Разглядеть что-либо ещё было затруднительно, поскольку вокруг вился густой туман, в котором тонуло всё дальше десяти шагов. И вокруг не было никого и ничего. Только мёртвая тишина.
— Где я? — спросил юный монах, немного отдышавшись и придя в себя, на всякий случай проверив что у него в груди нет дыры. — Эй! Есть тут кто?
Но ему никто не ответил. Это было очень странно для мира духов. А в том, что он находился именно там, аватар не сомневался. Но когда он попытался уйти от пруда, то с удивлением обнаружил, что куда бы он ни шёл, всякий раз он возвращался обратно. Попытки подпрыгнуть или как-то разогнать туман тоже не дали ничего. Он словно оказался в мешке из белёсой мглы, на дне которого и скопилось это крохотное озерцо.
— Духи! — кричал он, пытаясь призвать создателя этой ловушки к ответу. — Вы меня слышите? Хоть кто-нибудь?
— Они тебя не услышат, — донёсся еле слышный шёпот, раздававшийся будто отовсюду. — До них слишком далеко.
— Кто ты? — спросил Аанг, отчаянно вертя головой и пытаясь определить источник голоса. — Покажись, пожалуйста.
— Не могу, — на сей раз звук донёсся со стороны пруда.
