Текст книги ""Фантастика 2024-16". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Анна Гаврилова

Соавторы: Влад Туманов,Владимир Босин,Владмир Батаев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 346 страниц)

Герцог Кернский отрицательно качнул головой, а в разговор Вернон вмешался:

– Всё верно, не может такая вещь, как иммунитет, быть приобретённой в нескольких поколениях. – А после моего ехидного взгляда на агрегат пояснил: – Не может, но я всё равно должен был проверить. Один процент на вероятность феномена есть всегда.

– Ву! А мёртвого Ласта для подтверждения не хватило?

Вернон реплику не понял и заломил бровь, а после того, как Дан с драконьего перевёл, ответил:

– Нет, не хватило. Во-первых, заклинание чёрной сыпи не просто магическое, а магико-алхимическое. Во-вторых, по уверениям Дантоса, до источника этот труп не добрался.

Настала моя очередь вопросительно заламывать бровь, но вот незадача – бровей-то у драконов нет. Поэтому пришлось ограничиться взглядом. Смотрела я, разумеется, на герцога.

– Не добрался, – уверенно подтвердил тот. – Слух о колодце когда-то просочился, но про тайник, в котором рычаги находятся, никто не знает.

– Откуда такая уверенность? – полюбопытствовала я, и тут же о своём любопытстве пожалела.

Дело в том, что герцог Кернский дрогнул – не внешне, но внутренне. А драконья сущность целый шквал эмоций уловила. Боль, страх, отвращение, бессильная ярость – всё-всё! И это было так странно, так… жутко.

– Ву! – воскликнула я.

Но распугать эмоции светлости не получилось.

– Про тайник с рычагами не знают, – повторил Дан.

Потом прикрыл глаза, шумно вздохнул и, помолчав, принялся объяснять:

– Замок был построен очень давно, на заре возникновения империи. И часть знаний о замке, ещё со времён постройки, держится нашей семьёй в большом секрете. В том числе второе назначение этого склепа. О нём не знает никто, кроме самых ближайших родственников. На момент смерти моих родителей я был единственным, кому про это известно.

Мы с Верноном невольно переглянулись – ого какая секретность. Я же сделала ещё один вывод – на этот замок никогда не нападали. По крайней мере, серьёзных потрясений, которые бы заставили людей прятаться аж в склепе, не было. Иначе про второе назначение усыпальницы знали бы все.

– Тот факт, что мужчины нашего рода невосприимчивы к магии внешнего воздействия, тоже никогда не афишировался, но держать его в секрете было не в пример сложнее. В какой-то момент люди узнали и стали гадать, отчего так. Вот из этого интереса и родился слух об особом источнике. А потом кто-то разнюхал про колодец, и появилась легенда.

Вот тут голос Дана дрогнул. Герцог закашлялся, потом наклонился, чтобы зачерпнуть воды из стоящего у его ног ведра. А промочив горло продолжил:

– Эта легенда многим не давала покоя, и около замка всегда вертелись любопытные. Но единственная серьёзная попытка отыскать источник была предпринята почти четверть века назад. Регентом, которого император Ристарх, отец Роналкора, назначил.

На несколько минут склеп затопила тишина, потом Вернон выдохнул, словно только сейчас вспомнил:

– Регент вскрывал саркофаги.

Хозяин замка кивнул, а я нахмурилась. Во-первых, тоже про регента припомнила. Дантос когда-то упоминал, во-вторых… обернулась на нишу и усомнилась. Ключ от колодца искали в саркофагах? Они совсем глупые? Или Дан путает и предметом поисков был совсем не источник?

– Не путаю, – перебили меня. – Регента интересовал источник, и это точно. Прежде чем начать осквернять могилы, он меня насчёт этого колодца расспрашивал. Причём долго, на протяжении нескольких недель.

– А ты? – поинтересовался маг.

– Я врал, что никакого колодца не существует. Но регент не поверил.

Блондинчик замолчал, а я привстала на задних лапах и огляделась. Нет, вы как хотите, а идея искать ключ от колодца в могилах кажется мне предельно странной.

– У них был повод для такого вывода, – ворвался в мои мысли Дан. А когда я замерла красивым золотым столбиком, пояснил: – Фанатики из Братства Терна.

Уф! Сердце болезненно сжалось, и я опустилась на все четыре. Знала, с каким событием упоминание фанатиков связано, и продолжения не хотела, но…

– Кроме убийства моего отца, они один из саркофагов вскрыли. Это и стало поводом думать, что механизм спрятан в могиле.

И вновь тишина – глухая и предельно неприятная. Хочется шагнуть к герцогу Кернскому и утешить, но мне самой до того жутко стало, что лапки окаменели.

А когда вспышка страха прошла, вспомнилась личная встреча с представителями упомянутого братства, и в голову закралось сомнение.

– Что? – уловив и эту мысль, насторожился Дан, но я не ответила.

Мотнув головой, золотая девочка зажмурилась. Посидела так с пару минут, чтобы резко распахнуть глаза и уставиться на Дана.

Нет, не сходится. Точно не сходится!

Тот факт, что регент, назначенный в Керн, был человеком непростым – это ясно. Он, безусловно, понимал, что фанатики Терна не ради удовольствия убивают. А увидав, что те обыскивали саркофаг, разумно задался вопросом: в чём выгода? Что именно эти люди искали?

И, судя по всему, про источник подумал.

Но ни регент, ни тот же малолетний Дантос не могли знать, что люди, убившие герцога Кернского, не совсем из братства. Что они относятся к самой верхушке секты и что верхушка эта сбором редкой крови не занимается.

Регент не догадывался, что эти маги жаждали найти кое-что другое. Что их интересовал…

Вот тут я запнулась, и пуще прежнего вытаращилась на Дана. А блондинчик, который беззвучные размышления прекрасно слышал, слегка побледнел и, повернув голову, уставился на одну из могил.

Я тоже повернулась, но таблички с моего ракурса было не видать. Впрочем, я и без надписей знала, что это…

– Могила моего прадеда, – выдохнул Дантос.

А Вернон, который слегка из разговора выпал, спросил хмуро:

– При чём тут прадед? И что происходит?

– Ничего особенного, – после очередной долгой и трудной паузы сказал герцог Кернский. – События прошлого ясность приобретают.

– То есть? – подтолкнул брюнет.

Дантос печально поджал губы и ответил далеко не сразу:

– Регент был убеждён, что фанатики из Братства Терна хотели найти несуществующий источник. Но они не источник, они кортик искали. И то, что сделали с моим отцом…

Блондинчик замолчал. Потом закрыл глаза ладонью и сделал несколько глубоких вдохов. Вот после этого боль, которую улавливала драконья сущность, стала слабее. Но голос герцога Кернского всё равно звучал глухо.

– После того нападения в столице я много размышлял, – тихо признался он. И продолжил, обращаясь ко мне: – Помнишь, они спросили, не желаю ли узнать, почему моей семьи не было в списках людей, наделённых особым магическим талантом?

Я помнила. Также помнила, что Дантос: сказал «да, хочу», но ответом убийцы не удостоили. Вместо этого один из двух главарей вонзил кортик в горло арбалетчика.

– Я понял почему, – продолжил герцог. – Нас не было в списках, так как главари не хотели привлекать внимание секты к моей семье. Чтобы те под ногами не путались, чтобы поискам кортика не мешали. И вот на фоне всего этого вдруг случается ритуальное убийство. Какой вывод напрашивается?

Пуф…

Поняла. Да, поняла, но ничего не сказала. Сочувственно опустила голову, вздохнула. А повисшую в воздухе догадку Вернон озвучил:

– Это убийство не было запланированным, – глухо сказал он. – Вероятно, твой отец просто под руку подвернулся. Оказался в неподходящее время в неподходящем месте.

Дантос кивнул и вновь взглянул на саркофаг прадеда.

– Полагаю, отец застал их за мародёрством.

Всё. Мой нерв не выдержал. Я подпрыгнула и метнулась в сторону, едва не сбив магический анализатор.

– Ву! – выпалила гневно. – Ву!

Как они вообще сюда попали? Как сюда попал Ласт? Что за проходной двор? Что за…

Как ни странно, но поддержки моё возмущение не получило. От Дантоса, вопреки разуму, сразу теплом повеяло и чем-то сильно напоминающим счастье.

– Не знаю, Астра, – сказал блондинчик. И добавил: – Но непременно разберусь.

Маленький дракон не успокоился, но запыхтел. Потом прогулялся до конца крышки саркофага и вернулся обратно. Огляделся. Окинул пристальным взглядом блондинисто-брюнетистую парочку и сказал:

– С мотивами появления Ласта в Керне всё более-менее ясно, а как с древней магией? Вы что-нибудь в его дневнике нашли?

Вернон моё длинное витиеватое «Ву», конечно, не понял, а герцог Кернский наоборот. Он выдал странную гримасу и… кивнул.

Глава 6

Сижу. Сижу, смотрю на последнюю страницу дневника и пытаюсь не потерять такую маленькую, но такую нужную мне челюсть.

В камине активно разгорается пламя, за окном снова шуршит дождь, Дантос с Верноном опять сидят за шахматным столиком, но не играют! Мужчины допивают остывший уже кофе и дружно наблюдают за мной. А я…

Сижу! Сижу, перечитываю раз в десятый и глазам своим не верю. И очень хочу попросить, чтобы меня ущипнули, но вот беда – шкура у драконов бронебойная. Скорее пальцы сломаешь, нежели ущипнёшь.

Поэтому… Впрочем, нет. Нет, уже не сижу, а хожу из стороны в сторону вдоль камина и искренне пытаюсь прочитанное переварить. Но в какой-то момент не выдерживаю – возвращаюсь к потрёпанной книжице и вновь впиваюсь взглядом в ровные строчки.

А строчки гласят:

«Дорогой друг!

Я не боюсь назвать тебя так, и вскоре поймёшь почему…

Я верю в Леди Судьбу и не сомневаюсь, что именно она вела меня по жизни последние несколько лет. И точно знаю, дело, которым я занимался, ей угодно.

А ещё я верю в предсказания! Однажды мне посчастливилось встретиться с Нириэлем (уверен, ты знаешь, кто это такой). Нириэль сказал, что моё дело не пойдёт прахом. Что хочу того или нет, но после моей смерти этот дневник и прочее имущество попадёт в руки человека, который сумеет использовать их с умом.

Может, поначалу мысль о том, что мои знания попадут к кому-то другому, незнакомому, коробила, но однажды я смирился. Я слишком хорошо знаю: сопротивляться желаниям моей Леди бесполезно! Её упрямый нрав мне также известен.

Поэтому я не скрываю. Я обращаюсь к тебе открыто. Бери, дорогой друг, всё, что можешь взять – коды входа в моё скромное логово на предыдущей странице.

Но я хочу попросить кое-что взамен…

Я жил достаточно одиноко, почти не взаимодействовал с легальным магическим сообществом, но я всё-таки хочу, чтобы обо мне и о моей работе узнали. Я оставляю тебе все знания и снимаю защиту с дневника, но в ответ прошу увековечить моё имя и назвать меня своим учителем.

Верю в твою совесть и порядочность.

Успехов тебе, дорогой друг!

Успехов и удач!

Искренне твой Ласт Эдонон».

А ниже, уже другими чернилами и куда более нервным почерком:

«И никогда, ни при каких обстоятельствах не связывайся с бабами!»

Увы и ах, но последнее меня не взволновало. Зато упоминание о логове, о котором я, проведшая с Ластом долгих два года, даже не слышала, обескуражило. Но ещё больше убила эта покорность и добровольная выдача и логова, и вообще всего.

Формулировка «дневник и прочее имущество попадёт в руки человека, который сумеет использовать их с умом», вызвала улыбку, причём довольно ехидную. А вот просьба увековечить имя… я почувствовала себя быком, перед которым красной тряпкой махнули.

Увековечить? Ещё, скажи, в хорошем ключе! Чтобы все восхитились и поахали!

Угу, щас. Просто всё бросим и побежим выполнять просьбу. И ещё могилку для твоей мумии на каком-нибудь престижном кладбище организуем, с золотой надписью на мраморной плите!

Маленький дракон не выдержал. Опять отступил от книги, снова сделал несколько нервных шагов вдоль камина. Потом плюнул на всё и принялся дышать.

Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох… А желание драконьей сущности растерзать книжку старательно игнорируем! В конце концов там полезные сведения, а я девочка, как ни крути, умная.

Поэтому опять-таки дышим! И внимания на заинтересованные взгляды сладкой парочки не обращаем! А как только нервная система начинает успокаиваться, возвращаемся к дневнику и аккуратно перелистываем страницу, чтобы узнать, где же логово бывшего компаньона расположено, и… икаем от удивления.

Просто я-то была убеждена, что это какая-нибудь пещера в дремучем лесу – нет, ну а какие ещё ассоциации могут возникнуть при слове «логово»? – но в уголке листа чёрным по жёлтому написано: столица!

И улица указана. И номер дома!

– Да, мы тоже удивились, – ворвался в мои мысли Дан. – Столько лет он находился поблизости…

– Враги и подлецы часто находятся ближе, чем нам думается, – поморщившись, буркнул маг.

А я зажмурилась и снова принялась дышать.

Так, спокойно! Спокойно, милая моя Астрид! Да, даже будучи мёртвым, Ласт умудряется сюрпризы преподносить, но, согласись, этот сюрприз не так уж плох.

О древней магии известно мало, но что-то подсказывает – разрушить, если понадобится, она способна. А учитывая, сколько этой магии в Дантосе, а также его не очень уравновешенный характер… в общем, у Ласта есть все шансы не просто помочь, а спасти этот мир от неминуемой катастрофы!

А раз так, то злиться не стоит. Лучше просто забыть, кто именно в помощниках оказался, и сосредоточиться на главном! То есть на освоении несносным блондинчиком древней магии.

С этой мыслью умная красивая я распахнула глазки, постояла с секунду и внутренне поморщилась. А вот застонала уже вслух.

– Ву… – сообщила я. – Ву-у-у…

Просто до украшенной гребнем головы дошло – в ближайшее время поездка в столицу невозможна. Увы, но осень в этом году действительно ужасная. К моменту, когда мы подъехали к Керну, от дорог уже мало что осталось. Сейчас там вообще месиво из грязи и застрявших в этой грязи карет.

– Что она говорит? – встрял не владеющий «драконьим языком» Вернон.

– Печалится о том, что до столицы пока не добраться, – пояснил Дан. – Что знакомство с древней магией придётся отложить.

Я кивнула, подтверждая слова светлости, а Вернон подарил хитрую улыбку и протянул:

– Ну кое-какие зацепки в дневнике всё-таки есть. Следовательно, несмотря на временную недоступность логова, шанс продвинуться в вопросе всё-таки имеется. А ещё… попробуй угадать, куда Ласт после исцеления собирался?

Я прищурилась и отрицательно качнула головой, поясняя, что угадывать не желаю. И тут же услышала:

– В дневнике он упоминает о намерении вновь посетить Императорский архив. Пишет, что после вашего… хм… расставания много размышлял о метаморфах и всё время возвращался мыслями к договору, который заключён между народом метаморфов и императорской семьёй. И только сейчас понял, что та клятва основана на древней магии.

Шок? Был, но продлился всего секунду.

Я сама знала о магии не так уж много, но достаточно, чтобы определить – договор такого масштаба простым заклинанием не сдержать. Но тот факт, что древняя магия всё это время была так близко, заставил слегка поёжиться.

– Ласт пишет о желании снять дубликат с договора, – продолжал Вернон. – Он был убеждён, что этот документ поможет разгадать тайну.

Тут же вспомнился просторный кабинет старейшины Нила и большой шкаф для бумаг… И как противный Дурут подходит к этому шкафу и извлекает свиток, но не старинный, а очень даже новенький. Потом возвращается, бросает свиток на стол и говорит:

– Это копия договора. Здесь перечислены наши обязанности и права. Можете проверить, если моего слова недостаточно.

У! Вот почему дневник Ласта не до, а после Рестрича в руки попался?

Я честно попыталась загрустить, но не успела. Просто в следующий миг от Вернона такой гордостью и одновременно таким весельем повеяло, что загрустить не получилось никак. Вместо этого я вскинула морду и одарила брюнета пристальным взглядом. И некультурно выругалась, когда Вернон вытащил из рукава свёрнутый трубочкой листок и, улыбнувшись, сказал:

– Угадай, что я у ваших старейшин украл.

Всё! Выдержка у дракона опять кончилась!

И великолепная я сорвалась с места, чтобы сделать круг по кабинету, а потом остановиться возле мага и сообщить:

– Ву-у-у! – Что означало: ты невыносим, но прекрасен!

– Полегче, – тут же прокомментировал реплику Дан.

А я улыбнулась клыкасто и ответила раньше, чем успела подумать:

– Не волнуйся, ты вне конкуренции.

Драконья сущность уловила вспышку радости, но внешне герцог Кернский бревном притворился. Я же шумно выдохнула, отступила на два шага и застыла, осенённая новой догадкой.

Ведь Ласт знал про клятву. Причём познакомился с ней не абы где, а в Императорском архиве. Выходит, о существовании нашего народа он узнал оттуда же. Верно?

– Полагаю, что да, – отозвался слышавший мои мысли Дан. И добавил мрачновато: – Видишь, качество охраны не только в Керне страдает.

Я фыркнула, но кивнула. И задумалась – превратиться или нет?

С одной стороны, нас ждёт изучение текста клятвы и, будучи человеком, в процессе участвовать проще. А с другой…

– Что? – насмешливо подтолкнул следивший за ходом моих мыслей «телепат», и… карликовый дракон смутился до предела.

Увы, но события вчерашнего вечера не забылись. Пусть думать обо всём этом не хотелось, но я примерно представляла, что будет, если у герцога Кернского появится возможность поговорить не с Астрой, а с Астрид.

Я знала: независимо от того, что он скажет, сгорю со стыда сразу же! Поэтому… пришла к выводу, что превращаться всё-таки не стоит.

И молчаливо порадовалась тому, что у нас есть замечательный друг Вернон. И что Вернон не даёт остаться тет-а-тет, чем защищает хрупкую девичью психику от ненужных потрясений. Вот только…

Стоило мне порадоваться, как наш прекрасный маг зевнул, потянулся и встал с кресла. Ловко спрятал украденный у старейшин свиток обратно в рукав и зевнул опять.

– Простите, – сказал он. – Я, с вашего позволения, пойду.

– А-а… куда? – выдохнул дракон.

И тут же услышал пояснения светлости:

– Вернон полночи над дневником сидел. Ему действительно следует отдохнуть.

Захотелось крикнуть «нет»! Потом кинуться брюнету в ноги и убедить остаться! Но решиться на подобную детскость я не успела – мужчина ретировался раньше, чем маленький дракон опомнился. Причём кроме свитка и дневник с собой прихватил.

А я… А мы… А мы с блондинчиком остались!

Именно так, как я боялась.

Тет-а-тет…

– Попа с хвостом, – сказал герцог Кернский.

А я потупилась. Огляделась в надежде найти какое-нибудь убежище, но увы. Потом непроизвольно шевельнула тем самым хвостом, развернулась и потопала в гостиную, но…

– Вредина. Маленькая и совершенно бессовестная.

Мм-м… да?

Я тяжко вздохнула и обернулась. Но тут же, от греха подальше, продолжила путь. Правда, не успела сделать и трёх шагов, как услышала:

– Самый невоспитанный дракон на свете.

И после паузы:

– Впрочем, нет. Ты не дракон, Астра. Ты поросёнок!

Ыыы!

Милая послушная я вновь остановилась и опять обернулась. Окинула стоящего у письменного стола мужчину невинным взглядом и спросила осторожненько:

– Ву-у-у? – В смысле: дорогой мой, хороший, а может, не надо?

Услышать призыв, увы, не пожелали.

– Чудовище с чешуйками! – заявил Дантос строго. – Ты хоть понимаешь, что вчера натворила?

А я натворила? Разве?

По-прежнему дико хотелось уйти, но так как Дантос вообще-то не злился, я собрала остатки храбрости и осталась. Плюхнулась на попу, лапки хвостиком обвила, а взгляд вперила в пол. Вернее, в ковёр.

Ну а Дантос…

– Вот по какому поводу ты всё это устроила? – спросил тихо. А потом уже с чувством: – Только не говори, что из-за этого вонючего му… хм… ну то есть трупа!

Вообще, если серьёзно, герцог Кернский был железно убеждён, что именно так я и отвечу – мне про это драконья сущность сказала. Вот только…

– Нет. Я вчера из-за другого му… жчины расстроилась.

– Что-что? – опешив переспросил Дан.

А я поняла! Лишь теперь осознала, что похмелье всё-таки не прошло даром, и язык сегодня упорно бежит впереди ума! А осознав, смутилась бешено. Потом вскочила и, сделав несколько нервных шагов, попыталась ситуацию сгладить. Ну то есть увести блондинчика со следа.

– Да, я переборщила. Сама не ожидала, что так получится, но видишь… Сначала три бокала вина, потом этот ужасный дневник, все эти эмоции, и Ласт – чтоб его душу бесы пожрали. А потом стражники – такие добрые, такие гостеприимные…

– Угу. И Натар, – складывая руки на груди, буркнула светлость.

Золотая девочка, помедлив, кивнула.

– Ву-у-у! – Ну то есть да, Натар, принимая покаянный вид, выдохнула я. – Понимаешь, я только вчера осознала, что он девять лет от метаморфов скрывается. Девять лет живёт один, вдали от друзей и родных. Я представила, насколько ему тяжело, и сразу так грустно стало. А потом то пиво, – вот тут я поморщилась, ибо утреннюю тошноту вспомнила, – притащили, и…

– Друзей у него полно, – не выдержав, рыкнул Дантос. – И семьёй твой драгоценный Натар тоже, знаешь ли, обзавёлся!

– Тебе лучше называть его Наилем, – аккуратно поправила я, и… храбро попятилась, ибо глаза светлости вспыхнули, а по ладоням знакомые искорки побежали. – Впрочем, если хочешь…

Я замолчала, не договорив, а Дантос тихонечко, так что только звериным ухом услышишь, зашипел.

В общем, пришлось прикинуться мебелью и опять уставиться в пол. Самым сложным при этом было не радоваться тому, как ловко я перевела стрелки с самого Дантоса на Натара. И не просить у друга прощения за эту маленькую, но точно опасную подставу!

– Ты же будущая герцогиня, – подавив вспышку эмоций, выдохнул Дан. – Однажды эти стражники станут твоими подданными. И, учитывая все обстоятельства, я не уверен, что стража и остальные обитатели замка не прознают, что дракон и кузина – одно и то же лицо.

Пуф!

Под «обстоятельствами» Дантос, конечно, бездарность конспирации понимал – ну не стремилась я в последнее время хранить тайну. А в том, что касается остального, блондинчик, разумеется, прав, но что сделано, то сделано, верно? И впредь я постараюсь вести себя культурнее, а ещё…

– Дан, милый, а можно я не кузиной, а кем-нибудь другим буду? – спросила, потупившись. А уловив сильное недоумение, которым от герцога Кернского повеяло, пояснила: – Леди Сиция в твоей родословной покопалась и выяснила, что кузин у тебя нет. И на основании этого…

Нет. Нет, про определение, которое мне графиня Итерек дала, я не сказала – блондинчик сам понял. Но в миг, когда в сердце Дантоса вспыхнула новая буря, мне вдруг стало совершенно безразлично, кем меня эта мымра считает.

Тот факт, что за мымрой подтянутся остальные, тоже не взволновал. Да и вообще, однажды я стану герцогиней Кернской, а про людей такого уровня всегда шепчутся. Причём независимо от репутации – даже будь она кристально чистой, повод для сплетен всё равно найдётся. А если так, то зачем нервничать и что-то менять?

– Астра, мы…

– Впрочем, забудь, – перебила я. – Вот если графиня осмелится бросить это обвинение в лицо…

– То титула у неё не станет, – буркнул Дан. И пусть права на подобный произвол у властителя здешних земель явно не имелось, но я очень чётко поняла – так оно и случится.

На пару минут кабинет затопила тишина. Этого времени вполне хватило, дабы осознать – на замечательную меня больше не сердятся. И хотя возвращаться к теме было опасно, я всё-таки решилась…

– Дан, а вчера… ты сам меня нашёл или тебе донесли?

– Сам, – фыркнул герцог. Кстати, явно отсутствием стукача недовольный.

– А почему не сразу? Почему так долго?

Собеседник поварил смурной взгляд и снова руки на груди сложил. А я пояснила:

– Просто раньше, когда жили в особняке, стоило мне уйти, и ты сразу поблизости оказывался, а тут…

Дантос пожал плечами.

– Не знаю, малышка. Там, в столице, я твоё присутствие чувствовал. В Рестриче, кстати, тоже. А теперь – нет.

Вопроса «почему?» у маленького дракона не возникло. Ведь совершенно ясно, что причина такой перемены в моих намерениях скрыта. Я больше не собираюсь сбегать и, следовательно, ловить меня не нужно. То есть Дантос может расслабиться и своими делами заняться.

– Расслабишься с тобой, как же, – буркнул Дан, и я мысленно улыбнулась.

– Но всё-таки ты отнёсся к моей прогулке в казарму спокойно, – закинула новую удочку я. В ответ поймала чувство недоумения и осторожно уточнила: – Вчера вечером ты не светился. И искорки по твоим рукам не бегали.

Блондинчик ответил не сразу…

– Хм… то есть ты помнишь, как я тебя забирал? – В голосе прозвучала толика ехидства. – Ну надо же.

Я прищурила глазки, поясняя, что смеяться над пьяными всё равно что над больными, и герцог всё-таки смилостивился.

– Вчера, в отличие от сегодняшней вылазки, мне удалось сдержаться.

Ах вот оно как…

Стоило представить, как пылающий древней магией Дан заходит в казарму, настроение взлетело под потолок. Правда, только у меня.

– Не смешно! – заявил герцог Кернский строго.

Маленький дракон усмехнулся, потом плюнул на всё и, приблизившись к мужчине, ласково потёрся о его ногу.

Сердце герцога, конечно, не выдержало – он присел на корточки и принялся гладить и почёсывать. А я жмурилась и едва не мурчала от невероятного, прямо-таки сказочного удовольствия.

– Совести у тебя нет, – в какой-то момент сообщили мне, но я не обиделась. Вообще внимания на гадкую клевету не обратила. Вместо этого отступила и повернулась боком, как бы сообщая – между крылышек почесать не забудь.

Дантос, конечно, почесал. Так почесал, что я едва лужицей от удовольствия не растеклась! А когда маленький дракон совсем расслабился, сказал тихо:

– Астрёныш, у меня тоже вопрос есть. Ответишь?

– Мм-м…

Да. Да, я кивнула! А Дантос…

– Ты говорила, что для драконов древняя магия сродни наркотику и что они от одного только запаха голову теряют. Я тоже этой магией теперь пропитан, и… ты чувствуешь?

Отнестись к вопросу спокойно золотая девочка, конечно, не смогла! Хрюкнув, подарила человеку насмешливый взгляд и пришла к однозначному выводу: уж от чего, а от скромности он точно не помрёт.

Увы, но телепатия по-прежнему работала как надо, и улыбка, озарившая губы собеседника, слегка померкла.

– То есть нет? – уточнил Дан.

– Запах магии чувствую, – призналась, помедлив. – Но желания наброситься, как набрасывалась на кортик, не испытываю.

Говорить и думать о том, что запах светлости сам по себе, без всякой магии, волшебный и пьянящий, не хотелось категорически. Вот только… мысль всё-таки проскользнула.

– Вот как?

Собеседник замер и уставился внимательно. Потом подарил новую улыбку и протянул руки в явном намерении сграбастать дракона в охапку, но дракон отскочил.

– Ты всё не так понял, – выдохнула я, и хотя прозвучало предельно искренне…

Светлость не поверила! Теперь она сидела, сверкала своими замечательными серыми глазами и улыбалась. Я же стояла рядом и пыталась сообразить, как этот конфуз замять. В итоге решила сделать вид, будто ничего не было. И чтобы Дантос тоже про глупости забыл…

– Не хочу тебя расстраивать, но у нас намечается проблема, – важно сказала я. – Кто-то из твоих слуг в пользу семейства Итереков шпионит.

Герцог Кернский подарил очередную, на сей раз сдержанную улыбку, и отрицательно качнул головой. Я же услышала решительное:

– Исключено.

Что, простите?

– Это исключено, малышка, – помолчав, повторил Дан. – Все слуги, которые нанимаются в замок, проходят строжайший отбор. Большинство из них потомки тех, кто живёт и работает на этой земле несколько поколений. Уж где, а тут предателей нет.

Возникло ощущение, что надо мной издеваются, но драконья сущность клялась – Дантос не врёт. Этот факт стал поводом отшатнуться и посмотреть, как на идиота, а через миг… их светлость изволили рассмеяться, а драконья сущность уловила-таки истинные эмоции этого гада.

– Прости, – успокоившись, сказал визави. – Но неужели ты думала, что я этого не понимаю?

Маленький дракон нахохлился, а Дантос…

– Ещё в день приезда я велел Жакару присмотреться и понаблюдать. Тех, кто работает не только на меня, вычислим и уволим.

Крылатая девочка кивнула и, подумав, направилась в спальню. Просто поняла, что тоже утомилась и тоже не против вздремнуть.

А ещё пришла к однозначному выводу, что с любовью к некоторым острякам пора завязывать. Нет, замуж-то я согласна, а вот любить… всё-таки не хочу. Слишком это хлопотно и опасно, причём не только для сердца, но и для мозга. Ибо глупеют от этого дела. Очень!

Остаток дня прошел размеренно и спокойно. Я поспала, потом ещё какое-то время повалялась в кровати, затем стала свидетельницей явления в спальню герцога Кернского и удостоилась приглашения на ужин.

Дантос сообщил, что ужинать будем не внизу, а в покоях, и подарил взгляд, который вопрошал: «Не буду ли я добра сменить облик?» – но увы. Я слишком хорошо понимала, во что эта трансформация выльется. Причём выльется в любом случае, даже если сам блондинчик будет вести себя целомудренней монаха.

В итоге в гостиную я вышла как была – в чешуе и с крыльями. Молчаливо уговорила ужин, с сомнением, но всё-таки прикончила десерт. А потом, в компании того же Дантоса, в ванную комнату направилась. Меня ждал чудесный вечер – и поплавать, и помыться, и на обнаженную светлость поглазеть.

Впрочем, последняя оголяться не спешила. А когда-таки оголилась, всё надеялась, что я отвернусь, и вообще. Нет-нет, вслух он про это не говорил, но по движениям было ясно – Дантосу слегка неловко. И это стало поводом смотреть в два раза внимательней!

Мм-м… эти широкие плечи. Мм-м… этот рельефный торс со шрамом-звёздочкой в районе сердца. Эти сильные руки с красивыми длинными пальцами. Эта замечательная талия и… бёдра. Что ни говори, а бёдра особенно хороши. Причём с любого ракурса!

Слышавший мои мысли Дан закатывал глаза и искренне верил, что я не всерьёз. Он решил, будто я чуть-чуть издеваюсь, и в итоге маленькому дракону полотенцем по попе досталось.

Зато спать мы ложились дружной, невероятно довольной друг другом парочкой. Точнее, сперва читать рыцарский роман и ворчать на тему того, что Вернон, который к ужину уже проснулся, категорически отказался от помощи в изучении добытых бумаг, а вот потом спать.

В мягкой, очень тёплой кроватке. Под большим тёплым одеялом. Напротив огромного, украшенного малахитовыми изразцами камина.

Да-да, спать! Герцог Кернский и я – золотая, невероятно прекрасная и послушная…

Разбудили меня голоса, которые доносились из гостиной. Нет, люди говорили тихо, то есть тревожить спящего дракона никто не собирался, но чуткий звериный слух разговор всё-таки уловил.

Зевнув широко и сладко, я распахнула глазки и прислушалась. Оказалось, к Дантосу толстопузый Жакар зашёл.

Помня о вчерашнем разговоре и о задании, которое герцог Кернский столичному мажордому выдал, я встрепенулась, но, когда спрыгнула с кровати и вошла в зону нормальной слышимости, стало ясно – доносчика Жакар не поймал. Он вообще по иному, не связанному со шпионажем делу зашел. Заглянул, дабы уведомить – к светлости опять посетители явились.

Час был довольно поздний, ибо мы слегка заспались, но бросать всё и мчаться навстречу подданным Дантос не собирался. Вместо этого велел принести завтрак и сообщить визитёрам, чтобы ждали. И всё бы хорошо, но вот прелесть – барон, желавший засвидетельствовать почтение, явился с дочерью…