Текст книги ""Фантастика 2024-16". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Анна Гаврилова

Соавторы: Влад Туманов,Владимир Босин,Владмир Батаев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 344 (всего у книги 346 страниц)

Глава 9

9

У меня две недели ушло на создание собственной гранаты. Я носился как сумасшедший и успел так быстро только потому что, у меня была проведена предварительная подготовка. Ну и плюс я же барин – самодур, которому в башку втемяшилось и все забегали. Никто не требовал объяснения и не устраивал молчаливой забастовки.

К реальным тренировкам мы преступили, когда наладилась погода. А так, закружила метель на несколько дней и мы отсиживались по домам.

Нет, хватит облизываться, как кот на сметану.

Я проводил взглядом похорошевшую Мадину. За это время она приоделась и приосанилась, сразу видно, что не чёрная холопка – а приближённая челядница.

На её ладную фигурку многие парни засматриваются, но подойти боятся, имеют вежество.

А тут ещё эта зараза гречанка. Ирина в курсе, что я ещё не топтал свою служанку и посмеивается над моей нерешительностью. Женщина давно не посещала моей спальни. Более того, она прикупила домик в городе и частенько там остаётся. Наш совместный бизнес весьма успешен и ей на жизнь тоже хватает. Лукерья даже шепнула, что завела барыня себе молодого холопа и его заметили выходящим под утро из хозяйской спальни.

А я рад этому перевоплощению своей управляющий. Исчез колючий взгляд исподлобья, женщина стала двигаться более женственно, покачивая бёдрами. Знать хорош тот парень, что навещает свою хозяйку.

После утренней тренировки я как обычно потребовал таз с водой для омовения. Раздевшись по пояс, с удовольствием фыркая, ополоснулся. Протянув руку за полотенцем попал рукой по животу служанке. Выпрямившись уткнулся в большие карие глаза. Зараза, никакого стеснения. Наоборот лукаво смотрит мне в глаза, слегка улыбаясь. Когда девушка протянула руку и погладила меня по животу, у меня сорвало крышу. От близости молодой самки я превратился в животное. Просто подхватил её, вызвав испуганный визг и бросил на ложе.

Судя по издаваемым звукам, она дико испуганно. А выражение глаз говорит об обратном.

Заставляя себя не торопиться, я снимаю порты и исподнее. Когда во весь не малый рост вытянулся перед лежащей девушкой, та, как завороженная уставилась на мой гордо вздыбленный уд.

Пришлось протянуть руку и поднять её. С жадностью вдыхаю запах девственницы, а руки по своей воле отправились в эротическое путешествие. Груди, как и ожидалось немалого размера. Вот только подобраться к ним мешает сарафан и нижняя рубаха.

Минута и мы оба голые, в чём мать родила, стоим немного отстранившись друг от друга. Я жадно рассматриваю желанное тело, даже поворачивая девчонку, чтобы насладится видом нежной попки.

Долгое воздержание и красота девушки сыграли со мной злую шутку. Завалив девчонку на шкуру я ворвался в неё как дикарь, сразу на всю глубину. Отрезвил меня протяжный стон.

– Извини, малышка – я перестал долбить и остановился.

Мадина открыла глаза и тревожно посмотрела на меня.

Чертыхнувшись на свою неуклюжесть, я уже неторопливо продолжил движение. Приподнявшись на руках посмотрел на распятое желанное тело подо мной. И я естественно опозорился, как юнец, в первый раз познавший кухарку в подсобке.

Девушка молча встала и накинув одежду вышла, оставив после себя запах секса.

А через три дня она сама пришла ко мне в спальню. Просто зашла и скинув рубаху нырнула ко мне в кровать.

Одним прекрасным утром семь всадников вылетели из ворот усадьбы. Наш путь лежал на лесную поляну, наш полигон для тренировок в бросании гранат.

Моя пятёрка уверенно по команде выполняет команды. Рядом мальчонка на котором лежит серьёзная задача, он носитель огня. Именно у него прикурят мои гренадёры свои гренады.

Мы построили щит и окоп, куда прячется гренадёр во время броска.

Первым бросок совершаю я. Немного тремор потрясывает, но взяв в руки холодный рубчатый корпус гранаты резко успокаиваюсь. Прикурив фитиль начинаю чёткий счёт:

– Один

– Два

– Три, кидаю.

Замах и шар летит в густой кустарник, оглушительный грохот. В деревянный щит попадает осколок, но я в безопасном окопе.

Ребята нормально откидались. Тут главное ритм движений и счёт – это они уловили. Глаза конечно у всех огромные, но на рожах улыбки.

На радостях я наградил всю пятёрку и подносчика огня денежным призом.

Через день мы повторили упражнение, но на этот раз надо не просто отбросить опасный кругляш, а попасть им в нужное дерево или куст.

Больше тренировок с опасными железками мы не проводили. Уж больно дорого обходится их изготовление. У меня припрятано пять десятков гранат с модернизированными корпусами.

Практика показала, что крупные осколки разлетаются метров на тридцать и это очень хороший результат. Но меня не устроило, что этих осколков мало. Поэтому основную партию кузнец делал с мелкой насечкой. А для удобства ношения взрывоопасного груза гренадёрам пошили кожаные сумки. Они скреплялись ремешком с поясом, чтобы не мотылялись при беге. Десяток гранат лежали в своеобразных матерчатых ячейках, чтобы не бились друг о друга. В мешочке у каждого запасные фитили и огниво с кресалом. Не всегда подносчик огня будет рядом.

Беда пришла не оттуда, откуда ожидали.

Сначала ранним утром мы увидели чёрные дымы над городом. Посланный разведчик принёс не радостные вести. Враг таки пришёл, но не татары – свои.

Набранные по сусекам ватажки вошли в московскую рать на правах союзников. Таких было без малого тысяч пятнадцать с различных уделов. После не совсем удачных боевых действий народ начал рассасываться по домам. А так как многие не сумели прибарахлиться, то по пути домой грабили встречные села и городищи.

Вот и нас навестили псковские ватажники, а также охочие людишки из литвинов. Они осадили Хлынов, кто успел убежать под защиту городских стен – повезло. Но многие были разбужены совсем не с пожеланиями доброго утра. Подлые вороги переночевали в версте от города, а в утренних сумерках напали на посады.

Количество ворогов не так велико, бают тысячи две. Жалкий отряд по любым меркам. Но у города нет сил защитить своих людей.

Сами стены они не возьмут, кишка тонка. Тут нужны силы поболее, а вот пограбить и пожечь, оставив одни пожарища – это пожалуйста.

Я лично делал вылазку к городу. Разбойники обозначили нападение на главные ворота, но очень лениво. Основные силы грабят многочисленные лабазы и мастерские в посаде.

Оставив наблюдателей я вернулся с сопровождающими назад.

Моя усадьба лежит выше Хлынова на несколько вёрст. Только ленивый не захочет проверить, что там у нас вкусненького припрятано. Наверняка найдутся доброхоты, сдать нас с потрохами.

Началось вселенское переселение. Территория моей усадьбы, казавшаяся мне такой большой, стала внезапно микроскопической. Все жители села перебрались за надёжные стены. Я ещё приказал раскинуть обе юрты, чтобы приютить хотя бы деток. Эти паразиты даже хотели загнать скотину, но Назир отговорил и общинное стадо угнали в лес.

Когда утром прибёг разведчик и доложил, что началась движуха в нашу сторону, я перекрестился. Задолбало ждать, уж лучше бой.

Накануне я с Трифоном и Вавилой держали совет.

Ну не смогу я спокойно смотреть, как враги будут жечь моё село и амбары. А ведь пожгут, усадьбу не факт. А избы с запасами пограбят и сожгут. Так все делают. И мои советчики говорят, что мы сами отсидимся за крепкими стенами, благо подняли их в два человеческих роста.

Башенки по периметру надёжно прикроют защитников от вражеских стрел. Да у нас и самих полтора десятка опытных лучников, отобьёмся.

А я прикидывая, как уничтожить или обратить в бегство врагов ещё на подступах к селу.

Мы вышли к берегу, – ну и где супостату пройдёт?

– Вестимо где, туточки, – и Вавила указал мне на участок береговой линии в метрах пятидесяти от нашей пристани. Наверняка потащат сани по речной равнине и удобный выход с реки в двух местах.

– А как их заставить подняться здесь, – и я показал на второй подходящий участок.

Мужики поскребли затылки и промолчали.

– Трифон, Вавила. А если тут будет что-то, что сильно заинтересует ватажников. Например телега с добром.

– Ну, тогда пошлют несколько человек проверить содержимое.

– А если там будет что-то очень нужное, например амфоры с вином.

– Ну, я бы тогда точно не пропустил это местечко, – ощерился щербатым ртом Вавила.

– Ну да, ну да, – задумчиво произнёс я.

В нашу сторону выдвинулся отряд человек в сто пятьдесят, по крайней мере так я понял запыхавшегося пацана. С десяток телег для награбленного тащатся по санному пути, ватажники в основном сидят в санях. С пяток верховых – вот и всё охранение.

Метров за семьсот до села банда разделилась, часть пошла по верху, обходя село с тыла. Но основная часть, сохраняя тишину и надеясь застать нас врасплох, рассыпалась по льду. Теперь вопрос, клюнут на приманку или нет. Лично я бы клюнул. Не доезжая до пристани, напротив лабазов стоит коняшка, запряжённый в сани.

Трое верховых сторожко подъехали к ним и один нырнул внутрь. Прошло минут пять и раздался радостный вопль, вызвавший немалое воодушевление. Народ дружно двинулся к брошенным саням.

Я сам лично обставлял этот маскарад. Выпросил дряхлого одра у старосты, которого собирались свести к забойщику. В сани уложили симпатичным рядков амфоры. Они стоят очень плотно, но пару штук можно вытянуть и там самое настоящее греческое вино. Сам бы пил, да денег нет. Правда с вином только эти две, остальные с водой.

Разведчик распробовал и остался доволен. Ватага решили разогреться перед грабежом, картинка понятная. Купчина увидел опасность и драпанул в лес, оставив сани.

Когда жаждущие столпились у телеги, началось главное действо.

В амбарах на берегу спрятались мои люди и все лучники, включая Назира с родственниками. Татары тоже напросились пощипать врага.

Я же с гренадёрами схоронился в искусственной пещере. Накануне мы накидали снег, недалеко от будущей приманки и создали видимость, что ледяной торос занесло снегом. Образовалось укрытие, в котором мы и спрятались.

Мы, это гренадёры с разносчиком огня и я.

Надеюсь, что сейчас будет весело и жарко.

– Готовсь, зажигай, – по моей команде пацан с огнём подполз к нам и дал прикурить.

Я тоже не просто так улёгся здесь, в первый раз мой карабин послужит делу добра. Я накануне почистил грозное оружие от смазки и изготовил к стрельбе. Три десятка патронов на всё – про всё. Больше не брал, просто не успею перезарядиться.

Нами заинтересовались, пара человек направилась в сторону подозрительной кучи снега.

Я уже не оборачивался, отслеживал командиров среди ватажников. Если их выбить, надеюсь легче будет обратить в бегство остальных.

Оглушительно разорвался около телеги первый снаряд, это послужило мне сигналом и я открыл огонь. Те двое приблизились совсем близко и я не промазал. Дальше перенёс огонь на чернеющую на фоне снега толпу. Всё слилось и я просто старался выцеливать задних, передние и так не скоро придут в себя.

– Не стрелять, не стрелять, – вот сукины дети, так перебьют всех будущих полонянников.

Ватага на глади реки превратилась в неуправляемую толпу. Сначала ломанулись к берегу, но оттуда посыпались стрелы, это мои выползли под шумок из лабазов и засыпали стрелами супостатов.

А когда те стали ложиться на снег, я понял, что сдаются.

М-да, ужасное зрелище. Мои гренадёры успели кинуть только по две гранаты. Бедная коняшка и полтора десятка человеческих тел бились на снегу. Там помогать некому. Кровищи натекло – страсть, часть тел сохранились только в виде фрагментов.

Остальные выглядят поприличнее, немножко порченные пулями и стрелами. Таких ещё десятка два, остальные ранены легко или совсем невредимы. Но очень испуганны.

Я их понимаю, шли пощипать селян, а попали в ад. Никто не ушёл. Отряд, что поднялся выше, заходя с тыла был перехвачен наёмниками. Никто не выжил, даже странно. Такое ощущение, что специально добили. Может личные счёты, иди-знай.

К вечеру на снегу остались только кровяные пятна. Тела погибших спустили под лёд. Пленных загнали в один из амбаров, селяне раздели всех до исподнего и прибрали всё оружие. Лошади с санями нашли своё место в моей усадьбе.

Всё оружие и брони я забрал, а шмотьё оставил смердам. В хозяйстве верхняя одёжка всегда пригодится.

Благо, что мои гренадёры не поняли толком, что грохотало рядом с ними. Мой карабин для них остался чудной палкой. Они так были ошарашены эффектом от взрывов, что даже не смотрели на меня.

А с утра разведка донесла, что боевые действия прекратились. Как потом выяснилось, что купцы Хлынова решили выплатить небольшую дань нападавшим и те стали спешно покидать окрестности города.

Мне же показалось не плохой идеей сопроводить разбойников. Их санный обоз растянулся на несколько вёрст. Вот мы и сопровождали шумную процессию, а когда обоз к концу дня растянулся ещё более, мне показалось удачным напасть на арьергард. Там плелись полонянники под охраной пеших воинов. Верховые заторопились занять лучшие места на биваке, а хвост процессии прилично отстал.

По команде лучники сразу положили половину охрану, а когда выметнули мы, охрана просто побежала в лес.

А и пусть, они нам не нужны. А вот несколько саней и три десятка полона мы отбили. Сразу развернули и погнали назад. Я с большей частью дружины остался прикрывать от преследования.

К счастью, мы прождали час и не дождались. Видать торопятся домой, не до нас им.

Ну и что мне с этим делать? Сани с лошадьми всегда в хозяйстве пригодятся. А вот освобождённый полон меня озлобил. Оказывается их захватили ещё в удмуртских землях. Я думал, что освобожу своих земляков и будет всем счастье. А эти устроили вой, когда я отпустил их по домам.

– Не дойдут они, – интимно шепчет мне на ухо Трифон.

– Хорошо ежели помещик хороший закабалит, а то и сгинут в лесу от холода и голода. А ещё волки нынче просто звери, нападают большими стаями.

Не, пилить с ними, сопровождая полон назад в родные земли я не намереваюсь.

– Алексей Митрич, а чего тут думать, – поддержал его Вавила. Народ справный, молодые парни и девки. Захолопь и дело с концом.

Расспросив понял, что свободных здесь почти и нет. Один парнишка заявил, что всю жизнь с отцом на зверя ходил. Жили в лесной сторожке, врагам попал случайно, отец послал за солью в деревню, вот и попался в сети людоловов.

На первое время расселил новеньких по избам, как раз смерды начали возвращаться в дома. Они оставили после себя изгаженный снег и поломанные ветки сада в моей усадьбе. Тащили с собой домашнюю живность, вот – теперь надо приводить всё в порядок.

Через седьмицу в ворота по утру застучал посыльный, – воевода требует к себе барина Ляксея Дмитрича.

– Требует, приеду, – ответствовал я.

Правда не особо торопился, позавтракали, потренировались и опосля с пятёркой дружины выехали в Хлынов.

С воеводой Емельяном Ипатычем я встречался несколько раз. Он, как бы являлся заместителем посадника по военным вопросам. Но в Хлынове с вертикалью власти было сложно. Недавно переизбрали посадника, этот старался угодить всем. В результате получалось не очень. Купцы дружною толпою требовали обеспечить безопасность транспортных путей. Дворяне желали независимости от Москвы, которая к этому моменту подмяла под себя почти все удельные княжества. Только Рязань, Тверь и вечевые республики пока держали суверенитет. Да татарва имела своё мнение на вопросы государственного устройства.

Так что Емельян Ипатич в последнее время набрал вес и не следует его игнорировать.

– Я слышал, что ты на Смоленск не пошёл, решил отсидеться.

– Креста на тебе нет, Емельян Ипатич. Слег я в горячке, чуть богу душу не отдал. Вт те крест, где ж тут моя вина?

– Ну да, ну да. Вот я и говорю. Ты с дружиной сумел дать отпор ватажникам, не пустил к себе.

– Ну так, надо было ручки поднять? Не пойму отец родной, к чему ты клонишь?

Дородный боярин покряхтел, недовольно качая головой.

– Тут вот какое дело. Купцы челом бьют, плачутся, что невозможно стало обозы водить по реке. Много разорённых деревенек нынче, да и зама суровая. Вот смерды и сбиваются в шайки, озоруют.

– Несколько таких разбойничьих шаек до сотни оружных доходит. Не пропускают обозы, а не каждый купец может солидную охрану нанять.

– Так, а к чему ты боярин клонишь? Не пойму я.

–Так, чего непонятного. Общество к тебе просьбу имеет. Только у тебя есть дружина, которая может помочь общей беде.

Начинаю понимать, меня хотят нанять почистить караванные пути от разбойников.

– Ну, а какой мой здесь интерес? Терять даром своих людей. Сам говоришь, что банды не маленькие.

– Хм, – закряхтел воевода, – так купцы договорились скинуться, вот.

И боярин показал на тяжёлый мешок, что стоял на столе.

Открыв его, убедился что там серебро. На вес килограмм пять. Не густо, рисковать своей жизнью.

Об этом я и поведал потеющему воеводе.

– Я соглашусь, если все что взято с разбойничьих шаек отойдёт ко мне.

Глава 10

10

– Ну, высказывайте ваши соображения, – предложил я соратникам.

Присутствуют многие, кроме моей дружины тут и Вавила с помощником, а таже татарин Назир.

Мнений много, но самое мудрое высказал татарин.

Шайка не полезет на воинский отряд. Наверняка следят за обстановкой. И сто пудово у них есть информаторы в сёлах. Отсидятся в лесу, а когда пойдут купцы – полезут. Вот Назир и предложил снарядить ложный караван. Выедет знакомый всем купчина с обозом. А в санях вместо груза будут мои воины. Должно сработать.

Я даже столковался с одним лихим купчиной. Он скинет информацию, что повезёт ценный груз с пушниной на юг. Мы выждем немного и присоединимся к нему в дороге. Охрана будет наша, немного увеличенная из-за опасностей. Это дюжина стражников, пяток конных, остальные пешие по телегам.

Мягкая рухлядь, то бишь меха груз лёгкий, но очень объёмный. Его паковали в бочки и вязанки и увязывали в санях.

Наш купчина сделал вид, что загрузил сани тайно, под покровом темноты, но кому надо узрели переливающееся мягкое золото.

Шесть телег выехали в южном направлении, через пару вёрст мы перегрузили ценный груз, он полежит пока у меня. А взамен сами забились в сани. Несмотря на то, что мы были тепло одеты, мороз пробирает. Мы же не двигаемся. Когда остановились на ночёвку, то с наслаждением вылезли на свет божий.

– Думаю, по утру нас переймут, тут местечко удобное. Ночью точно не тронут, а вот утречком надо ждать, – это опытный Вавила поделился соображениями.

Утром опять таже мука, человек по восемь в санях, да нельзя шевелиться. Вся надёжа на бродяг, что не станут нас мучать.

После сытного завтрака меня разморило и я не понял, когда обстановка резко поменялась. Дерюга, скрывавшая нас откинулась и мои сиганули на снег.

Чёрт, не удержавшись свалился на скользкий лёд. Пахомка помог вернуть устойчивое положение.

У передних саней уже идёт бой. С обрыва на нас сыплются разбойнички. Тёмных пятен на искрящемся снегу всё больше. Руководство шайки не смутило, что охраны больше обычного. Вместо одной дюжины – три.

Но их поболее сотни будет, правда мои лучники активно прореживают супостатов, стараясь выбить их стрелков.

– А ну, покажем себя, други, – я сорвал щит с борта саней и возглавил свой отряд. Когда подбегали неторопливым шагом к месту схватки, нас уже было десятка два.

От мощного таранного удара клина мужичьё дрогнуло. В нас полетели многочисленный сулицы, даже вилы ударили в мой щит. Кто-то вскрикнул позади, но я уже налился яростью. С диким криком взлетел на полметра и обрушился на выставивших своё немудрённое вооружение мужиков. От удара щитом улетел в толпу плотный звероподобный мужик, пинок ногой и его напарник вылетел из строя. А когда построение врагов разорвалось как гнилая портянка, мы ворвались в него "як голодные волки в стадо овец". Сразу битва превратилась в свалку. И, несмотря на то, что на одного моего пришлось три врага, мы побеждали.

– Трифон, не добивай раненных, оставь для допроса, – успел крикнуть я, когда понял, что рискую остаться наедине с истекающими кровью трупами.

А у меня совсем другие планы. Такой большой отряд должен где-то базироваться. И, что главное, где-то они должны держать хабар. Думаю, что не мало обозов разграбили, а тела не жалеючи спустили под лёд.

Да, вот Лёшенька, ты и стал другим. Совсем другим, жёстким и равнодушным к чужим жизням.

Стою посреди снежной равнины и раскинув руки и подняв очи к небу возношу хвалу всевышнему. За то, что дал мне выжить. За то, что другие жадно хватают воздух через разрубленные лёгкие и прощаются с жизнью. А я выжил и довольно неплохо себя чувствую. В нескольких метрах от меня лежит бедолага со стрелой в горле и хрипит, пуская пузыри. А мне нет до него никакого дела. Равнодушно скользнул взглядом и пошел дальше. К сожалению у нас потери, двое из команды Вавилы. Они приняли первый удар. И, надо отдать должное – с честью. Не дрогнули и продержались пять минут, пока мы не подбежали.

Пленных не мало, с десяток. Остальных порубили, есть ещё раненные, но их даже не перевязывают, просто посматривают и ждут, когда истекут кровью.

Сразу по горячим следам начали пытать выживших. Выяснилось, что и тут не обошлось без духовного наставника. Только вместо помещика тут городской авторитет – Яшка Рваный. Этот нехороший человек не полез в гущу боя, а ухитрился улизнуть. Пришлось поторопить неразговорчивых пленников. Сразу двое согласились выдать секретное место где главарь держит богатства, а заодно где остатки банды отсиживаются среди болот.

Пока половина отряда занималась очисткой природы от мусора, мы отправились по следам убегавших.

Коней оставили пока в лесу. Среди бурелома, покрытого снегом немудрено переломать коняшкам ноги.

К сожалению главарь оказался умнее, чем ожидалось. Он и три его сподвижника пошли в другую сторону. Бросили награбленное и лагерь, подались в бега.

Ну и бог ему судья, а мы по заснеженной тропе направляемся через лес к лагерю банды. Три землянки, горы мусора, несколько кострищ и никого живого. Пленный показал, где прикопали особо ценных свидетелей. Купцов мучали, пытая где держат казну. Ну и баб помоложе мучали – потому что тем не повезло родиться бабами.

К схрону я не пошел, отправил Трифона и ещё троих. С ним проводник.

Вернулись через минут сорок, Трифон поведал, что там действительно есть награбленное.

Не хотелось мне в этом зловещем месте останавливаться на ночёвку, но придётся.

Двое отправились за лошадьми. Сани сюда не затащить, а вот коней можно – если острожено. Придётся поработать грузчиками.

Спал плохо, снилась всякая хрень. Проснулся, когда ещё ночь не рассталась со своими правами. Подошёл к костру, огонь горит, а два сторожа расположились поодаль, чтобы глаза огонь не забивал.

Ну, мне по статусу не положено сторожить, поэтому подкинул пару поленьев и протянул озябшие руки к теплу.

Воспоминания о моей прошлой жизни будто подёрнулись дымкой. Всё помню, но будто не со мною это было. Батя и мама, армия, завод и подруги. Сейчас у меня другие ценности, вспоминаю – какое возмущение в своё время вызывали навязываемые янками ценности. Как меня корёжило от этих слов – либерализм, толерантность и феминизм.

Сейчас для меня таких понятий просто не существует. Не только для меня, для всех. Плохо ли это? Не уверен. Я бы хотел очутиться в России в 19-м веке. Когда свободно можно было высказать своё мнение. Александр Сергеевич, гений от литературы, был редкостной сволочью. Волочился за чужими жёнами и нарвался на пулю. Так вот, он яростно клеймил царя в своих произведениях. А тот, дурачок, его долги у кредиторов погашал. Вот это терпимость. Александра II в итоге террористы грохнули, потому что император стеснялся ходить по городу с охраной. Вот это кровавое самодержавие.

Господи, почему ты не закинул меня в эти просвещённые времена. Сейчас сидел бы в поместье на Полтавщине или под Курском. Читал бы Вольтера и ставил бы спектакли, где крепостные пели бы арии знаменитых итальянцев.

А вместо этого я гоняюсь за мужиками, вся вина которых, что они хотят жить. Они с семьями, трудами князей и бояр, оказались на лесной полянке посередине зимы и пришлось самим думать о хлебе насущном. Пенсий, пособий и прочих благ здесь не наблюдается.

Именно по этой причине я запретил добивать раненых. Кто выживет, вместе с остальными заберу к себе. Глядишь пристрою к делу. Ведь не от хорошей жизни простые пахари идут на разбой.

Результат первой операции – изрядное количество товара. Больше всего было тканей, видимо пострадали купцы с юга. Что меня особо порадовало, это мешочки со специями и чаем. Самым настоящим душистым листовым чаем. Это богатство я сразу забрал в личную кладовку.

Пленных не стал сдавать в разбойный приказ. Сначала посадил под замок. Потом мои подсылы поработали среди военнопленных. Среди них попались мерзавцы, пытавшие купцов и получавших от этого положительные эмоции. Этих свёз в город и сдал кому положено. Остальные пока посидят у меня.

– Может побудете ещё немного?

– Не, надо домой. Семьи проведать, а то дети забудут как папка выглядит.

Это я пытался уломать Вавилу и его ватажку остаться ещё на месяц.

За последнее время мы хорошенько почистили караванные пути, переняли ещё одну шайку, поменьше первой. Остальные растворились в лесной глуши. Найдут места поспокойнее.

Вот наёмники и заторопились домой. Я платил им всё это время как договаривались. А за поимку разбойников поделился товаром. Вон, пришли налегке, а уезжают на двух санях. И не пустые.

Правда шесть человек из Вавиловой команды изъявили желание остаться. Пример того мужика, который якобы снасильничал бабу, оказался заразителен.

Тогда я хотел по горячим следам крепко наказать злоумышленника, прибежал староста и так расписал преступление, что прям бери и казни.

Оказалось всё проще и обыденнее. Мужику понравилась вдовица, той он тоже глянулся – вот и сговорились.

А старостин средний сынок оказывается тоже имел виды на симпатичную бабу и её крепкое домашнее хозяйство. Пришлось разбираться.

Пример оказался заразителен, у меня вдовых то почитай и не осталось. Они же у меня все при достатке. Справные избы и не пустые поди. Я же помогал таким опустевшим хозяйствам. Подати не брал, наоборот подкидывал семена, лошадок выделял для пахоты. Вот вдовицы и расцвели, став заманчивой добычей для бобылей.

Из пленных я тоже освободил тех, кто поприличнее. Так что у меня одиноких баб то считай и нету. Мужская часть населения значительно увеличилась.

Прогнав разбойников, налётчиков и бывших полонян через сито собеседований, оставил вменяемых. Откровенную мразоту сдал в разбойный приказ. Несколько парней не захотели пойти под мою руку, отпустил с богом. Пусть ищут свою судьбу на зимних просторах необъятной вятской тайги.

Остальных пристроил, особо приглядывался к желающим поступить в дружину. Тут ведь не каждый подойдёт. Нужна некая природная тяга к этому.

Ну, к примеру в моё время силовые структуры впитывали в себя большое количества мужчин, склонных к агрессии. Может уровень тестостерона у них завышен, а может просто не все дома, то бишь на всю голову больные. Таким путь в бандиты или в силовики на службе государевой. Из них не получатся хорошие администраторы и продавцы. Всё равно природная склонность к выяснению отношений приведёт к известному результату.

Вот и я решил устроить игры для желающих. Молодняк, узнав, что боярин набирает дружину, повалил к нам во двор.

Здесь и совсем безусые юнцы и уже мужчины постарше. Побеседовав с кандидатами сразу отобрал троих, опытные охотники априори нужные дружине люди. И вражину скрасть без шума и по лесу пробраться, не побеспокоив лесную крылатую сигнализацию.

Да и лучники они подготовленные. Ежели белку в глаз бьют, значит и по противнику не промажут.

А вот с остальными будем посмотреть.

Для этого устроили свалку – "штурм царь-горы".

Одна команда защищает снежную горку, другая атакует. Проигравшие спускаются вниз и получают шанс отвоевать вершину.

Мы же, несмотря на кажущееся баловство, зорко присматривались к претендентам. На заметку брали крепких и упорных. Кто получив по морде, не скатывался скуля. А размазывая кровавую юшку продолжал подъём, при этом используя новые приёмы.

Удалось отобрать два десятка парней и ещё пяток в резерв. Итого две дюжины. Вот с этими и будем работать.

Всех пока определили в барак, но я планирую построить по весне настоящие казармы, которые будут являться укреплённым строением и последним оплотом защиты.

Вавила и его парни последний месяц натаскивали моих дружинников. У тех нет практического опыта – так, отмахаться дубиной от приставучего волчонка и отоварить пьяного соседа по мордасам.

А мне нужны парни, которые могут держать строй и не побегут бросив меня, при виде улюлюкающих степняков.

За этот месяц будущие гриди будущего княжича поняли, что жизнь лёгкой не будет. Они осунулись от больших нагрузок и постоянно морщились от полученных синяков. Зато одеты, обуты, накормлены и по-моему не собираются вернуться к прежнему положению. Ни один не взмолился отпустить. Даже запасная пятёрка пока держится, вместе со всеми месит снег и машет учебными мечами.

А трое охотников влились в наш дружный коллектив, один мужичок постарше и двое довольно молодых. Но службу свою знают, по лесу ходить умеют и повадки зверя для них не секрет.

Шуда, по-крайней мере, довольно мычит. Он у них за старшого. Мне только не понятно, как они общаются между собой. Я-то выработал с ним систему знаков и мы можем как-то объясниться.

Оказалось, что охотники по сути одиночки. Но порой они объединяются для облавной охоты или когда идут на крупного зверя. А для общения на небольших расстояниях у них имеются свои знаки. Вот на базе этого невербального общения жестами наша группа разведчиков и общается.

Чудеса да и только.