Текст книги ""Фантастика 2024-16". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Анна Гаврилова

Глава 7

7

Хм, мой дом опустел. Маня перешла жить к мужу. Векша оказался не глупым мужиком. Они с женой по моим указаниям поставили брагу из весенних ягод. За две с половиной седьмицы в тепле она дошла до кондиции.

Я и тут решил пойти от принципа материальной заинтересованности. С каждой бутылки буду несколько медяков оставлять им. Пусть стараются. Секрет процесса рассказал только после того, как оба побожились держать в тайне узнанное меня.

Фух, ну я и замотался. Три ночи мы гнали самогон, в итоге перегнали всю бражку, получилось 250 литров. После очистки березовым углём дали отстояться с добавлением коры дуба и различных ягод. Маня даже поэкспериментировала с этим делом. Потом мы аккуратно разлили через воронки в бутылки и запечатали пробками.

Я собрал обоих супругов в последний вечер и выложил пред ними последний козырь – ордынский серебряный дирхем. Серьёзные деньги для работы за шесть дней. На него можно купить стельную корову, за три денги можно и коня крестьянского сторговать.

– Столько я буду платить за работу, каждый раз. Если обманите – не взыщите, накажу строго.

Не похоже, оба сидят нахохлившиеся, но глаза не бегают. Маня уже цапнул серебрушку со стола. Думаю, что хитрая баба не даст мужу оступиться.

Ещё раз объяснил все нюансы и мы пошли спать.

С утра погрузили поклажу отца Ферапонта и оттолкнули судно от берега. На корме аккуратно уложены в специальные ящики драгоценные бутылки.

Отбытие попа явилось неординарным и печальным событием для сельских. Но вскорости обещали прислать молодого служителя. А грек будет окроплять моих теперь уже сельчан.

Как только мы закончили со строительством амбаров, сразу мои плотники перешли на церковь. Эту работу сельчане делают бесплатно, только лес мой. Они кровно заинтересованы в этом.

Каждый хочет в воскресенье празднично одеться и выйти с семейством в церкву. А после службы пройтись по улице и показать себя соседям. И теперича не нужно посылать за батюшкой в город, свой чай имеется.

А обозревший поп, мало того, что проживает в моём доме и вкушает за нашим столом – ещё пытается учить меня уму-разуму. И то я делаю не так – и это. Пришлось заставлять слуг перевешивать образа.

Чтобы святой отец занялся своими прямыми обязанностями я наказал плотникам ускорить работы. Теперь батюшка пропадал на стойке и вмешивался уже в работу бригады.

Всё ему не так, приходилась переделывать. А ещё у нашего попа будет нехилый домик, куда вполне можно привести попадью и настрогать кучу детишек.

А когда Христофор по моей просьбе привёз церковную утварь и иконы с самой Византии, грек наконец сдался. Перестал терроризировать меня и моих домочадцев.

Видимо очень я ему потрафил. По крайней мере купец содрал с меня совсем неприличные деньги за эту роскошь.

Зато теперича входишь в храм, вкусно пахнущий сосной и ладаном, а там смотрят на тебя со всех сторон святые лики и свет отражается от золочёной утвари – благолепие заставляет даже мою испорченную нигилизмом душу истово молиться. Церковники не дураки были, когда торжественно обставляли храмы. Человек пришедший в такой божий дом, сразу попадал в другое измерение, здесь низменные чувства улетучивались, хотелось смотреть в скорбные лики и плакать о загубленных душах.

С этого момента мои крестьяне перестали букой смотреть в мою сторону. Наоборот, богомольные бабули крестили меня во след. Даже не знаю, наверное это хорошо, пусть ходят в церкву. У них не так много радостей в жизни. Теперь со мной все поголовно раскланивались, как известным артистом. Если раньше прятали детей от меня, то теперь наоборот выставляют мне напоказ.

Татарочка Мадина появилась у меня в доме незадолго до того, как я уехал в село. Она попала в штат Лукерьи и чем-то занималась по дому. А в последнее время взяла в моду, во время трапезы скользнёт мне за спину. И только я подыму руку налить в кубок пива, как тонкая ручка мелькнёт и уже напиток пенится у меня в бокале. Меня смешила ревность Пахомки на это, но когда я объяснил ему, что он мой ближник и оруженосец и не след ему прислуживать за столом. В поле другое дело, а тут для этого есть бабы.

Парень проникся и успокоился.

Нет, мне и самому приятнее свежее личико юной девушки. Росточком она не вышла, вся в маму. Но даже в бесформенном сарафане угадывается стройная фигура и топорщатся дыньки так где им положено топорщиться. Нам обоим понятно, к чему всё идёт. Я получу молоденькую любовницу, а девчонка покровителя на самом верху местной иерархии и возможность помочь семье. Но я события не ускоряю, даже Ирину зазвал в покои, когда невмоготу стало.

– А чего же татарку свою не зовёшь постелю согреть?

– А хочу, чтобы ты согрела, – перебил я ехидный тон гречанки. Нечего зазнаваться, в последнее время ходит важная такая. Прям дворянка столбовая, не меньше. Наверное пора мне к ней в услужение идти. Вот и решил лишний раз указать на её место, кивнув после вечерней трапезы.

Следующий отцовский обоз в город Ирина сопровождала вместе со мной, вникала во все механизмы. Кому, что и сколько. Я представил её своею экономкой и все приняли это за данность.

На этот раз я вышел на ганзейских купцов и угостил своей горючей жидкостью. Северяне, в отличии от южан по достоинству оценили сей напиток, пьётся легко а по мозгам бьёт крепко. После него голову прочищает, пояснили они и потребовали налить ещё.

Ну я и налил, что мне жалко что ли. А потом выставил товар на продажу. Цену не задирал до небес, пусть будет доступная. Народ должен оценить продукт. А на это надо время.

Другое дело, что нужны более богатые бутылки. Это как водка для олигархов. Содержимое всё-тоже, ну золотинок добавили. А бутылка – произведение ювелирного искусства. Стоимость запредельная – и ведь покупают, ручная работа.

Вот и я нашёл искусного мастера и заказал бутылки, украшенные затейливым рисунком. Они будут украшены полудрагоценными камушками. Обойдётся это конечно мне в приличные деньги. Попробую, там посмотрим.

– Ты в доле? – этот вопрос Григория на мгновение застал меня врасплох. Потом допёр и естественно согласился.

Ведь мне практически предложили стать побратимом весьма именитым дворянам, местным сливкам общества. Несмотря на то, что Хлынов был чисто купеческим уделом, дворяне играли в его устройстве важную роль. И стать боевым побратимом для меня честь. Ведь среди них есть аж два настоящих князя, да и остальные почти все потомственные, служивых считай и нет.

Доля – это некое количество ячменя и солода, необходимых для варения пива.

На эти мальчишники собирались именитые мужи не менее раза в месяц. Ну если возможность позволяет конечно.

Я всё верно понял и к вечере завёз угощение, в том числе мою горилку.

Мы вспоминали наш поход, смеялись и не говорили о потерях. Люди живут здесь сегодняшним днём. Бог дал, бог взял – в этом вся их жизненная позиция. Отсюда и безрассудство в битве. Если суждено погибнуть – погибнешь. Как ни прячься в обозе.

Заздравицы звучали за столом и я подал слугам знак принести мой продукт. Мужчины уже разогрелись, но пока все при памяти и должны оценить новшество.

Ну, что я могу сказать, не знаю, может и напрасно я это затеял. Кроме меня никого на ногах не осталось. Все полегли по лавкам, слуги только разносили и укладывали хрипящих и пердящих хозяев. Я тоже пристроился ближе к выходу, где воздух почище. Иначе задохнуться можно, ведь еду только начали уносить. Пахло перегаром, остатками еды и естественными для пьяного запахами.

К моему удивлению утром народ проснулся весьма бодрым.

– Алёша – не мучай, дай опохмелиться твоей горилкой.

Народ готов к разврату, то есть к выпивке.

Тут то и выяснилось, что моя самогонка классная вещь.

Мужик и в Африке мужик. Ему периодически хочется назюзюкаться с товарищами до поросячьего визга. Что они и делали, поглощая за вечер немыслимые количества пива, вина и мёда. И когда весь этот микс бил по мозгам – отрубались. А по утряне получали подарок в виде жестокого похмелья.

А тут приятная на вкус жидкость и все прошли необходимые стадии опьянения от "я тебя люблю" до " какая же ты сволочь". Как положено отрубились мордами в направлении чашей с салатом. А утром проснулись с лёгкой головной болью, которая тут же прошла при приёме минимального количества волшебного напитка.

При расставании я вручил каждому по бутылке и намекнул где это можно купить.

Моё проставление можно считать удавшимся, все остались довольными. Мужики – тем, что хорошо погудели, а – что был принят в их круг. И не важно, что пришлось потратиться. Деньги у меня есть, наше оружие улетает сразу, несмотря на то, что в три раза подняли цену. Те, кому надо опробовали его и дали команду покупать за любые деньги. Особенно богатеи с Востока и Юга. Именно там находятся основные залежи золота и серебра. Восточные купцы везут его на север. Не только на Руси пока не открыты залежи драгоценных металлов, но и Европа испытывает их острую нехватку. Поэтому неудивительно, что нувориши могут позволить если не всё, то многое.

Мадина с некоторых пор стала моей личной челядинкой. То есть девушка следит, чтобы у меня всё было в порядке. Чистая одежда по утрам, тазик для мытья по вечерам и прочее.

Ну как мне объяснить свои причуды по поводу чистоты. Вижу, что от неопытности трудно скрывать истинные эмоции. А девушка абсолютно уверенна, что я самодур. Заставляю слуг таскать вечерами тяжёлые бадьи с горячей водой. А утром обязательно тазик с холодной.

А уж когда она увидела, как я полез полуголый в одних исподних штанах в реку, на неё без смеха смотреть было невозможно.

Она в ужасе прикрыла рот ладошкой и бегала вдоль берега. Пыталась звать на помощь, но увидев спокойствие привыкшего к моим причудам Пахома, останавливалась. Хорошо не полезла меня спасать, плавать то не умеет. Местные ужасно боятся воды, в тёмных водах им мерещатся водяные, русалки и прочая нечисть. Сами в воду не полезут, разве что пацанва у бережка раков натягает или бабы бельё прополощут.

А я довольный от прохладной воды, Вятка и летом не особо прогревается, температура бодрящая, принял простынь от своей челядинки. Она краем руки дотронулась случайно до плеча и густо покраснела. Это она умеет, особенно когда видит меня полуодетым.

Лично я не вижу в своём теле ничего уродливого. Видал и раньше в нормальные зеркала.

Гармонично развитое тело, с широким плечами, выпуклыми грудными мышцами и соответствующими бицепсами. А чего комплексовать, занятия греблей развили и так не худую фигуру. Задницы выпирает, одна подружка смеялась – что эта самая привлекательная часть моего тела. Ну, бабам виднее. Ноги вполне развиты, не цыплячьи – так что я по нынешним меркам – Аполлон.

Объясню почему. Мне довелось видать здесь и смердов и дворян в разных видах и позах. И, положа руку на сердце, скажу, что они все далеко не образцы мужской красоты.

Мои побратимы к примеру. Если взять того же Григория. Приятной внешности парень. Но кавалеристская практика делает своеобразной его походку. Торс развит не равномерно, правая основная рука явно более развита чем левая. Уплотнения на правой кисти и мощное предплечье фехтовальщика дисгармонируют с тщедушной левой. Лицо у парня немного трачено оспой, пяток отсутствующих зубов делают его улыбку пугающей. А уж обилие шрамов по всему телу и зигзагообразный шрам на лбу превращают симпатичного парня в зловещего типа, когда тот злится. Я уже не говорю про чисто гигиенические особенности местных. И это лучший образец мужественности, другие страшнее. Не принято скрывать свои боевые травмы, от этого большое количество звероватых типов на улице.

У смердов ещё серьёзнее, первая категория хоть наедается досыта и не загибается от непосильного труда.

Тот же Степан, который кузнец. От специфичной работы имеет развитый торс, но ножки кривенькие и хилые. Лицо всё в пятнышках, это когда отлетает раскалённая окалина и попадает в лицо. При чём кузнец явно гордится этими знаками профессии.

Вот вам и красота человеческого тела. Поэтому меня забавляет эмоции девушки; когда Мадина очередным утром попалась, рассматривая меня сзади и думая что я не вижу её интерес. А в бронзовое зеркало мне было всё прекрасно видно. Но какой кайф от этих естественных эмоций не испорченного западной цивилизацией будущего сознания.

– Мадинка, подай полотенце, – и я протягиваю руку, намыливши лицо. Рука попала в мягкий холмик и протерев лицо я понял куда попал.

Дева стоит как помидор красная. Дела у её папаши идут неплохо, он целыми днями пропадает на пастбище. Младшая дочка приносит мужчинам еду и те практически не пересекаются с местными.

Да и люди не глупы, видя моё отношение к чужакам, не стараются их задирать.

Отец Ферапонт на моё удивление был весьма лоялен. Думаю, что рассчитывает приучить их к другой вере. Ибо нет выше цели для священника, чем нести божественный свет в заблудшие души.

Глава 8

8

Когда меня вызвали в город, явился посыльный от самого воеводы. Это выборная должность, воевода являлся заместителем посадника по военной части.

В это время Смоленск являлся землею Великого княжества Литовского. После очередной войнушки московский великий князь Василий Тёмный подписал с выигравшим сражение великим князем литовским Казимиром договор о том, что на вечные года Смоленск и его земли принадлежит литвинам.

Ну, он то подписал, но были силы, которым это не понравилось. Вот и с молчаливого согласия Ивана III нашлись люди, которые захотели пощупать литвинов за тёплое вымя. Если не забрать город, то повеселиться на его землях.

Мои побратимы почти в полном составе собрались в этом участвовать.

В походе, кроме лихих людишек из Новгорода и Пскова, примут участие дружины из Мурома и Рязани. А также охочие людишки из Владимира и Суздали.

Я в раздумьях, дорога длинная. Месяц добираться только туда – 1200 вёрст без малого, через Владимир, Москву и дальше на запад. Причём по рекам особо не доберёшься, придётся высаживаться и перемещаться на своих двоих. Говорят, что лучше двигаться по дорогам, то есть зимой. Когда можно будет перемещаться в том числе по замёрзшим рекам.

Я бы отказался, у меня дружина маленькая, да и кто-то должен остаться на хозяйстве. Вдруг враг подберётся к Хлынову, а у меня в имении одни бабы. Вернусь на разграбленное пепелище.

Но Гриша со товарищи уговаривают согласится, говорят, что Фёдор, князь Рязанский сам лично пойдёт с дружиною.

Чёрт, и почему я плохо учил историю. Вот знал бы когда Смоленск вернётся в родные пенаты, отталкивался бы от этого.

– А ты возьми наймитов. Новгородские ватажки только войнушкой и живут, – это Фёдор Отяев уговаривает меня не множить проблемы, наверное тоже знаком с принципом бритвы Оккама "Не следует множить сущее без необходимости"

Ну, как по мне, я просто стараюсь просчитать ситуацию на пару ходов вперёд.

Фёдор говорит, что можно нанять вояк за деньги. Они могут трудиться на ратной ниве повременно или сдельно, то есть сидеть у меня на зарплате или на доле от добычи.

– И таким можно живот доверить?

– Можно, – ответил боярин, – дав слово они будут его держать. Ну, пока обстоятельства не изменятся.

Не знаю, боязно влазить в подобную авантюру. Но эти долбанные вояки, которые мои побратимы прямо горят желанием помахать сабельками.

Первым делом я проверил состояние вооружения. Моя защита нуждается в ремонте. Пришлось мне срезать острым ножом наваренный профиль резины на покрытии щита и лицевых с задними пластинами. Помню это ощущение, будто бежишь с тяжеленной подушечкой для булавок. Татарские стрелы отлетали от армированной десятимиллиметровой плотной основы, которой был подбит мой щит. А вот в резину втыкались, даже сулица болталась, мешая бежать. Вот я и посрезал у себя и товарищей это излишество. А вместо этого дополнительно наклепал металлические полосы, препятствующие рассечению тяжёлым оружием щита и резины.

Также я удлинил кольчужную юбку, прикрыв колени. Был бы умнее, не получил бы тогда резанную рану ноги.

Не лежала у меня душа к походу, не хотел я бросать только зарождающийся бизнес. Пошли первые заказы на горилку, Ирина докладывает, что в нашу кубышки потекла денежка. Настоящий ручеёк, размахи у её папаши серьёзные. Он не один, он с компанией подобных объединился и те переориентировали свои караваны на Хлынов. Прикинули выигрыш, посмотрели на предприимчивого купца и решились.

Тем временем мне удалось нанять ватажку муромчан. Их мне посоветовал один купчина. Пользовался их услугами прошлой зимой, сейчас временно они не удел и торчат в Хлынове.

Их старшого зовут Вавила, ещё молодой мужчина с окладистой бородой. Узнав о предлагаемой работе сразу расставил знаки препинания– три медяка простому ватажнику, пять старшине. И это каждый день и на моём коште. То есть заботы об их пропитании ложатся на меня. Правда вооружены они изрядно, у каждого сабелька аль меч, у многих бронька прикрывает тело. Рогатины и шестопёры, метательные сулицы и копья, у каждого второго за плечами саадак с луком и колчан со стрелами. Правда ватажники пешие, более заточены на бой с ушкуя.

Узнав цены я пошёл подсчитывать расходы на дружину.

Два десятка ватажников в день требуют шестьдесят шесть медных пуло плюс пропитание. То есть за два дня положи московский рубль.

До Смоленска дней сорок чапать – это два червонца, сумасшедшие деньги. А ещё там непонятно сколько под Смоленском стоять и назад дорога. Арифметика не сложная.

С другой стороны с такой дружиной уже не стыдно людям показаться. Да и безопаснее с ними.

В итоге заключили мы ряд и парни перебрались в моё имение. Слава богу свободного места хватает и те разместились с комфортом по избам. Пришлось выделять стряпуху и готовить для них двухразовое питание. Благо чёрной икры они не требовали, завтракали тем, что с вечера оставалось.

А решился я их нанять, потому что свободные ватажки приняли щедрые предложения и стали стягиваться к местам сбора. Я просто понял, что и этих завтра перехватят.

Решено выдвигаться загодя по реке к Котельничу, а там в семидесяти вёрстах назначена точка сбора. Войско выдвинется загодя, передвигаясь по замёрзшей Оке.

Так что у меня есть время подготовиться.

Снег выпал через седьмицу после Покрова и к началу ноября лёд на реке встал. Я, по мере приближения похода перестал переживать. Чему быть – того не миновать. Наоборот в очередной раз проверяю, чтобы у нас было вдосталь продуктов. Вяленого мясца изрядно припас, солёного сала купил про запас. Ну и разумеется часть зерна я запретил смердам свозить в город, сам выкупал и складировал у себя. Предпочитаю рассчитывать на себя. Опять-таки вязанки сулиц и большой запас стрел удалось перекупить заранее у купцов с Востока.

Мы срядились с побратимами, что встречаемся через седьмицу у южных ворот города. Оттуда с божьей помощью и двинем на запад.

Но, видимо плохо я помолился, заболел.

С вечера почувствовал себя не очень хорошо, а ночью очнулся от жара. Встал и закинул в рот горсть таблеток. Сразу антибиотик и противовирусные. Но, то ли таблетки просроченные, то ли болезнь другого рода, к обеду совсем заплохело. Как сквозь туман вижу лица Григория и Фёдора, приехавшие навестить товарища. Потом провал, мечусь в горячке, кто-то меня поит горьким отваром и я опять отключаюсь.

Проснулся, будто вынырнул из проруби. Вздохнул полной грудью и открыл глаза. Ночь, темно, только неверный огонёк лучины освещает комнату. У двери лежит тёмная и пованивающая псиной куча. Я улыбнулся, то верный Шуда привычно дежурит, дабы враг не зашёл. На лавке притулился мой верный оруженосец Пахомка, спит одетым.

От вида этих типов у меня даже улучшилось самочувствие и я с улыбкой опять заснул.

А вот разбудила меня ласковая женская ручка. Мадина с помощью Пахомки помогла мне сесть поудобнее, подоткнув под спину подушку. Я жадно выхлестал большую кружку свежей водицы, сразу стало легче.

– Хм, хм...– попытался я заговорить, но пришлось откашляться, прочистив горло.

– Будь здрав, Алексей Митрич, – опередил меня Пахом.

Я поднял руку в знак приветствия, – и давно я здесь лежу.

– Так седьмицу, больше. Как слегли, так более не вставали.

За десять минут я узнал все новости, как Пахомка ухитрился уложиться за такое короткое время – талант однако.

Я узнал, что чуть не ушёл на встречу с апостолом Петром и его сподвижником Павлом. На свой страх и риск пригласили бабку-травницу и та велела заваривать мне пучки трав. Вот они-то мне и помогли.

А ещё узнал что наша рать таки ушла в поход, меня никто не стал ждать. А ещё мой ближник поведал все местные новости.

Что один из муромчан – наймитов снасильничал местную бабу, староста вопреки моему указу попытался-таки свести урожай в город, мотивируя хорошими ценами. Мои не дали, завернули лошадей.

Короче, только явление моей личной челядинки спасло меня от начинающейся головной боли.

Мадина по-хозяйски зашла в комнату и прикрикнула на Пахомку. Тот, прихватив Шуду недовольно удалился за дверь.

Сноровисто татарка с помощью дворовой девки поменяли влажное постельное белье. Затем стянули с меня пропотевшую исподнюю рубаху и одели чистую.

А когда девушка самолично принялась кормить меня с ложечки, мне это напомнило бабушку, которая также кормила меня, когда я болел.

Вкуснейший куриный бульон с кусочками овощей упали в мой желудок как живительная вода на потресканную от суши землю.

К вечеру я встал, чувствую себя неплохо. Голова ясная, только ноги предательски дрожат от нагрузки. Но на поганое ведро сажусь сам, без посторонней помощи. Даже неловко спросить, а кто помогал с этим, когда я в беспамятстве лежал.

Да, за восемь дней я скинул килограмм десять, не меньше. Но организм быстро пошёл на поправку. Пока соблюдал постельный режим, принял нашего батюшку. Тот меня исповедал и наложил епитимью за то, что редко храм божий посещаю. Пообещал исправиться. Далее пошёл поток посетителей. Трифон с Юргисом навестили, обсказали о текущей обстановке. Есть и тревожные вести, поговаривают, что летний поход московских воевод с большой ратью окончился пшиком. Постояли у стен Казани, потеряли изрядное количество воинов и после нескольких стычек, разорив окрестности города, отправились назад. Теперь вот ожидают ответки от басурман.

И хотя к Хлынову татарва не подходила, здесь холодные и болотистые места, им не нравятся. Предпочитали делать набеги на Рязань и Муром. Татарва засела в бассейнах рек Итиль и Кама (Чолман-идель по-татарски), заходили и в южную часть Вятки. Но селиться предпочитали южнее.

А, учитывая, что все желающие отправились в поход на Смоленск, город практически беззащитен. Нет, стража и вечевая дружина на месте. А вот многочисленные деревушки и боярские поместья не защищенны. Это то, чего я опасался перед походом.

Вызвав Старосту, Вавилу и Трифона я поставил задачу – укреплять наш оборонительный периметр. Тот частокол, что опоясывает усадьбу хорош против дикого зверья и бандитских небольших ватажек. А вот против сурьёзного противника слабоват.

Понимаю что зима и копать мёрзлую землю не выход. Поэтому решили сгребать снег за забором и лепить кирпичи, поливая их водой. Из этих кирпичей и подымем стену хотя бы в две косые сажени. И обязательно обновить сторожевые башенки, защитив сторожу навесом от падающих стрел.

А лично я занялся тем, что давно хотел сделать, только руки всё не доходили. Мне знакомый купец с Болгара привёз пару бочонков настоящего пороха. Даже в наших местах имелись настоящие пушки – тюфяки. Они стояли на стенах города в виде музейных экспонатов. Я интересовался этим вопросом, от силы их использовали чтобы подать сигнал. Никто не понимал, на хрена эти тяжеленные дуры на стенах. Ведь намного эффективнее туча стрел, сыплющихся на головы атакующих. Или горящая смола – очень хорошо остужает горячие голову. А неповоротливые пушчонки, заряженные каменным дробом служат пугалом, не более. Пушкари боятся их, были случаи разрыва ствола, когда гибла вся обслуга.

Качество пороха оставляет желать лучшего. Это механическая смесь селитры, угля и серы. Я поджог маленькую кучку, загорелась не сразу, а потом неравномерно вспыхнула, оставив несгоревшую фракцию.

А мысль у меня следующая. Сделать бомбочки, обычные глиняные кубышки набитые металлической мелочью. Я даже заказал в городе подходящие сосуды с ручкой, чтобы удобно бросать было.

Сам порох помещали в мешочке внутрь кубышки, выходило грамм 150–200. Далее я обкладывал его плотно чугунным крошевом. Её наш местный кузнец нарубил для меня в достаточном количестве.

А вот где я застопорился – это огнепроводящий шнур. Нужно средство инициации взрыва – огонь. Вот только это должно быть безопасно для гренадёра и эффективно, то есть не хотелось бы закидывать врага неразорвавшимися кувшинчиками. Есть конечно шанс, что удачно приголубим врага по голове, но тогда уж лучше взять камень. По крайней мере дешевле.

Про гранаты здесь не слыхивали, поэтому я лихорадочно вспоминал, из чего его сделать. Сначала взял хлопковые лоскутки и пропитал селитрой. В принципе горят, но не устойчиво. А вот тонкая пенька значительно лучше, а главное не гаснет от порыва ветра.

После экспериментов, в которых мне помогал Пахомка я нашёл верный путь. Если пропитать пеньку селитрой и втереть пороховую мякоть, то фитиль горит ровно и погасить трудно.

Определив длину, чтобы время горения фитиля было секунд пять, я попытался собрать первую свою гранату. С армейской службы помню что армейский замедлитель запала гранаты где-то 3–4 секунды.

Но в нашем случае нужно больше, учитывая, что придётся возиться с неудобным сосудом и поджиганием от лучины или факела.

Быстро убедился, что мои гранаты не удобны. Они тяжелые и ручка больше мешает, а заряд избыточен. Грохнуло при взрыве так, что все птицы в округе взвились в воздух. А испуганные бабы долго судачили у околиц.

Наш сельский кузнец забросил все заказы и начал срочно отливать чугунные корпуса. Гренада получилась диаметром сантиметров двенадцать. Корпус надсекали подмастерья так, чтобы стало похоже на осколочную рубашку современной гранаты. Пороховую мякоть аккуратно заталкивали внутрь. А я не пожалел алюминиевых трубочек, которых у меня не мало осталось от грузовика. Трубка вклеивалась в корпус так, чтобы быть погруженной на треть и три сантиметра наружу. Я эмпирически получил такую длину. Если оставить кончик фитиля в сантиметр, то граната после поджигания взрывается через пять секунд.

– Один, два, три, кидай... – слышится с нескольких сторон. Это я вывел свою дружину на улицу и мы кидаем снежки. По нужному размеру их налепила пацанва, ещё и радовались развлечению. А теперь взрослые дяди, ругаясь метали их в цель. Через час мучений и криков я выявил трёх потенциальных гренадёров. Кастинг проходил без участия наймитов, не зачем их обучать новому оружию. А вот местную молодёжь я привлёк. И по результатам выбрал пятёрку. Критериями была не только сила и точность, ведь надо кинуть полуторакилограммовый снаряд метров на семьдесят в цель. Я искал рассудительных и спокойных. Ведь кидать гранату придётся в весьма нервной обстановке.

Вот с отобранными я и встретился отдельно, предложил им условия, от которых те не смогли отказаться. Мы подписали ряд в том, что я беру их на службу на пятилетний срок. При этом они получают все права дружины, то есть участие в дележе добычи и прочее. Но придётся показать себя.