Текст книги "Герой не твоего романа (СИ)"
Автор книги: lovely dahlia
сообщить о нарушении
Текущая страница: 83 (всего у книги 100 страниц)
– Как там Кю? – спросил он, игнорируя возмущенный взгляд женщины. – Чувствует себя лучше?
– Мой босс ясно дал понять, что ваше любопытство относительно этого человека удовлетворять не стоит, – ответила Роуз. – Я не намерена рисковать, ослушиваясь его приказов.
– Ага, то есть он страшный, а я – нет?! – Хичоль метнулся к женщине, обнажая вампирские клыки. Роуз замерла на своем стуле, боясь сделать какое-нибудь движение, и айдол воспользовался этим, чтобы обшарить все карманы ее белого халата. Нашлось целых три карты-ключа. Вернув клыки в нормальное состояние, Хичоль помахал добычей перед носом врача и улыбнулся. – Я же только друга проведать. Чего вы, в самом-то деле.
Он вылетел из кабинета Роуз и кинулся к палате. Первая же карточка, которой он попробовал открыть дверь, оказалась нужной, и через мгновение вампир уже был в тускло освещенном помещении, где, помимо кровати, имелись также два шкафа и стол, за которым пациент и сидел, занимаясь оригами. Услышав шум, он замер, отложил начатого журавлика и, осторожно отодвинув стул, поднялся. Хичоль тоже какое-то время не двигался, рассматривая Кюхёна. Тот держался одной рукой за спинку стула, словно боялся, что, отпустив ее, совсем потеряется в своей бескрайней темноте.
– Кто здесь? – спросил монах, поняв, что гость не приближается и говорить с ним не намерен.
Хичоль подбежал к нему и прижал к себе, опустив голову на его плечо. Кюхён имел право шмякнуть изменщика об стену и потребовать больше не возвращаться. Но он только обнял и погладил в ответ.
– Все хорошо, – ласково произнес монах, улыбаясь. – Все ведь хорошо. Я тебя люблю.
– А ты в курсе, что я сплю с этим психом? – с вызовом, как будто даже немного хвастаясь своим «мелким хулиганством», поинтересовался Хичоль.
– Да, – ответил Кюхён. – Ничего, я не самый глупый из твоих фанатов и знал, на что иду, когда влюблялся в эстрадного артиста. Кроме того, не исключено, что и мне придется сходить налево.
– Я тебя не отдам, – обиженным тоном сказал Хичоль, крепче стискивая монаха в своих объятиях. – Меня и так только импотенты не потрепали, терять нечего. А у тебя все будет только по большой и светлой любви к моей гулящей особе.
Кюхён повернул голову и нежно поцеловал его в ухо. Больше он ничего сделать не успел, потому что дверь снова открылась, и кто-то буквально выдернул из его объятий долгожданного гостя.
– Не смей так с матерью обращаться! – крикнул Хичоль «принцу», вырываясь.
– С мачехой! – огрызнулся Хёкдже. – И ей нечего сюда ходить, папе пожалуюсь. Развод, девичья фамилия и выпущенные кишки.
Певец спорить не стал, тем более, что в тот момент вполне мог быть не единственным Хичолем в здании. Посмотрев еще раз на Кюхёна, он позволил вытащить себя из палаты. Если бы только монах мог узнать, что он обернулся и каким был его взгляд…
Кюхён вернулся за стол и, немного пошарив рукой по поверхности, нашел своего незаконченного журавлика. Раны, хоть и заживавшие, снова начали болеть – может быть, отражая боль в сердце. «Между ними есть связь, – успокоил себя Кюхён, аккуратно складывая бумагу. – Хичоль просто не может ей сопротивляться. Он связан с тем, кого породил его образ, это все на духовном уровне и может быть разрушено лишь со смертью одного из них…»
Внезапно монах остановился, бросил журавлика и хитро улыбнулся. Новая догадка могла не только оправдать ветреного певца, но и резко поменять расстановку сил. Пускай Кюхёну не разрешалось быть наедине с Хичолем и работать над его связью с господином, однако он все еще имел возможность медитировать в поисках собственной. Оставалось лишь надеяться, что злодей, уже поставивший на его атакующую магию блок, никак не повлиял на другие способности.
Комментарий к Глава 49 Я вернулась после ну очень долгого отсутствия)) Спасибо всем тем, кто ждал))
P.S.: Обещаю, все действие будет в следующей главе)) До конца уже совсем недолго... если, конечно, не такими темпами))
====== Глава 50 ======
ТОКИО
Фильм, будь он неладен, все-таки снимали. И сценарий писали мастера своего дела – из того, что вышло у них в предельно сжатые сроки, можно было бы сделать хороший ситком даже американского уровня. Собственно, продолжение «Опасной любви» и задумывалось как небольшой сериал. Все пятеро в DBSK понимали, что после успеха объединения и такого уморительного экранного возвращения фанаты уже не отпустят трио, и даже если SM станет выгонять их под угрозой расстрела, Кассиопея все равно приволочет незадачливых беглецов обратно.
– Надо поскорее в армию уходить, – решил Джунсу. Только что закончились съемки на улицах Токио, и, пока режиссер просматривал отснятый материал, участники получили небольшую передышку для кофе-брейка и общения. – Всем вместе. А когда вернемся – решим, что делать. Ну, просто это невозможно. Сейчас полная белиберда творится. Я человек собранный и здравомыслящий, но даже у меня не получается спланировать свои дальнейшие действия.
– Дуйте в свою армию, – предложил Чанмин, самодовольно улыбнувшись и незаметно умыкнув кусочек кимбапа из «пайка» ангела Шиа. – А я поеду в Мехико, в Чанминье царство. Джеджун нуна станет о нас троих заботиться.
– Это будет вредная для здоровья концентрация Чанминов на квадратный метр, – заметил Кюхён. Трое участников Super Junior: макнэ, лидер и Хёкдже – также снимались в мини-сериале в ролях второго плана. Задействовали и участниц SNSD в качестве девушек DBSK, но в Токио у них сцен не было. – А еще представь себе, какие опасности поджидают на каждом шагу. Могут ведь и спутать! Либо омега целоваться полезет, либо вервольф без предупреждения вставит.
– А ты фиг ли довольный какой, – оскалился Чанмин, – я с тобой поеду, и тебя там Хиним спутает по самые гланды.
– Не упоминайте даже имени этого безответственного ублюдка, – вскипел Чонсу. – Просто взял и слинял! Бросил работу и коллег из-за какой-то там любви к герою юмористического романчика! А все из-за тебя! – Он вцепился в воротник своего макнэ и чуть не начал с ним бодаться – были бы рога, точно бы так сделал. – Это же ты ему сказал, что монах без него жить не может?!
– Не совсем так. – Кюхён стал аккуратно отцеплять руки лидера от одежды. – Хён, тебе бы успокоиться. Пивка хочешь?
– Давайте без драк, – попросил Юно, устало потирая пальцами виски. – И так голова кругом из-за так называемого Всемирного Совета Вампиров. Вы же понимаете, что это дело рук Хангена и Хёкдже?
– Чего? – встрепенулся Ынхёк, который увлекся подбежавшей к нему кошечкой – в ошейнике со стразами, поэтому, вероятно, просто выпущенной погулять.
– Умница, имя свое запомнил, откликается, – погладил его по голове Чанмин. – Но это не тебя звали, играй дальше с новой подружкой.
– Ваш сопляк вообще обнаглел, – пожаловался Ынхёк, обращаясь к хёнам «маленького чудовища». – Вы его нормально воспитывать будете?
– Вы своего Хичоля воспитать не можете, – фыркнул Джеджун, увлеченно лакавший горячий кофе из пластиковой чашки прямо языком. – С какого хрена советы даете?
– Хичоль – старый дурак, с ним уже ничего не поделаешь! – обиделся Ынхёк. – А этого еще можно хорошенько за уши оттаскать!
– Или отстегать ремешком по попе, – сказал Джеджун и, хитро улыбнувшись, шлепнул макнэ ладонью по мягкому месту. Чанмин раздраженно треснул его по руке и сделал шаг в сторону, подальше от хулигана.
– Юно хён, они же там разберутся, если еще не разобрались, – с истинно олимпийским спокойствием заметил Ючон. – Против этой парочки даже артиллерию выдвигать бесполезно. Они стоят всех «Мстителей» сразу, хотя бы потому, что на их стороне – великая сила идиотизма.
– А еще там мой есть, – задиристо напомнил Чанмин, вставая перед ним. – Давай вампира и мастера боевых искусств со счетов не списывать, ага? Твой, если что, против него и десяти минут не продержится, потому что как-нибудь ступит!
– Мой уложит всех ваших, даже с места не двигаясь, – махнул рукой Кюхён. – Магия – это вам не шейки кусать или столбом размахивать.
– Да я с вами письками персонажей мериться не собираюсь, – поморщился Ючон и, помедлив, чуть слышно добавил: – Все равно майор любому из них только по уху врежет – и случайно мозги выбьет.
– Вы как будто мысленно вернули их на страницы фанфиков, – покачал головой Юно. – Только ведь это до сих пор реально. Срок, который американец дал на размышления, уже истек сегодня утром. Судя по новостям в интернете, правительства всех стран получили требование выступить с официальным заявлением о своей готовности подчиниться Совету. И…
– На текущий момент с такими заявлениями выступили восемь государств, – сказал Чанмин, немедленно доставший свой смартфон. – Считая, правда, виртуальные: например, республика Вангамомона совсем не прочь присягнуть на верность вампирам, хотя чего еще ждать от недостраны, президентами которой были пудель и козел. А вот что меня удивляет, так это наличие в списке вполне себе уважаемых государств: Сингапура, Канады и Германии.
– Зато некоторые правительства уже всерьез выступили с критикой и осуждением Совета, – подхватил, засмеявшись, Кюхён. – Румыния, к примеру, – видимо, за графа Дракулу обидно стало. А вообще, в основном все помалкивают и правильно делают. Зачем комментировать глупость?
– Не такая уж и глупость, – возразил Чанмин. – Смотри, бестолочь: если приличные страны поддержали Совет – значит, там на высоких постах уже есть вампиры, которые убедили правительства, что это ни фига не первоапрельский розыгрыш.
– Да мне плевать на Совет! – страдальчески закатил глаза лидер Super Junior. – Ничего особенного они все равно не сделают! А у меня группа на глазах разваливается! И Хичоль, чтоб ему растолстеть, на звонки не отвечает!
– Хватит ныть, я звоню герцогу, – шикнул на него Юно. – Ну же, герцог, возьми трубку…
– Их светлость отдыхать изволят, – сказал Чанмин, шутливо поклонившись. – Простолюдинов не принимают-с.
– Звони майору, – предложил Ючон. – Тот ответит. Он вообще рад будет с нами поболтать.
– А что толку-то с ним говорить, он же мало чего соображает, – вздохнул Юно. – И вот только начни его защищать. Забыл, кто из тебя спидозника сделал?
– Забыл, кто из нас обоих гомиков сделал?! – огрызнулся Ючон, вырывая мобильный из руки своего лидера. – Они вообще все кретин на кретине, твой ничем не лучше. Кто знает номер монаха? Единственный адекват там.
Ответил актеру-самоучке только шум токийских улиц.
– Что, никто не захотел с ним общаться? – удивился он. – Кю, блин, даже ты?
– Он же в монастырь намылился! – с жаром стал оправдываться Кюхён. – Я ему в келью, что ли, названивать бы стал? Хичоль вот в курсе, но зато мы не в курсе, где Хичоль.
– Да что вы за группа такая, чего ни хватись – ничего у вас нет, – раздраженно произнес Ючон.
– Ни номера монаха, – продолжил Чанмин злорадно, – ни таланта, ни мозгов…
Пришлось получить пинка от товарища-макнэ и очередную порцию угроз от Ынхёка.
– Ой, так давайте нуне звонить, – придумал Джеджун, радостно подпрыгнув на месте. – Она же наверняка в курсе, чем ее муж и друзья заняты.
– При всем уважении, – вежливо заметил Юно, – об этом не с девушкой разговаривать надо. Возможно, намечается серьезное противостояние! Чанмин мог многое скрыть от жены просто из желания оградить ее от лишних переживаний.
Джеджун задумчиво покивал.
– Так звоните самому Чанмину, – нашел выход Ынхёк, от которого все-таки убежала кошка.
– ЭТОМУ ПРЕДАТЕЛЮ?! – хором переспросили два лидера, Ючон, Джеджун и оба макнэ. А Юно еще и продолжил мысль: – Не исключено, что он уже на стороне Совета!
– А может, позвоните уже кому-нибудь? – встрял начинающий выходить из себя Джунсу. – Да хоть беременному Хёкдже, честное слово, они же ВСЕ В ОДНОМ ДОМЕ ЖИВУТ!!!
– Спасибо за напоминание о собственной «сестричке», – хмуро пробормотал Ынхёк. – Противно признаваться, но вампир мне больше по душе.
Стал подниматься ветер; Джеджун дошел до минивэна, где находились вещи айдолов, и вытянул оттуда толстовку, которую накинул себе на плечи. Чанмин семенил за ним и тоже сунулся в салон, но брать ничего не стал. Откровенно говоря, макнэ был просто неописуемо счастлив, как ребенок, чья давно расколовшаяся семья наконец воссоединилась. Он слишком много лет не был участником квинтета, соскучился по этому чувству. Вот и ходил всюду за «мамой».
– Ты чего под ногами болтаешься? – по-доброму и совсем несерьезно отмахнулся от него Джеджун. – Иди вон следующую сцену учи. Где ты типа офигеваешь с Юно и его интрижки.
– Хе-хе, скорее бы поцелуй, – коварно улыбнулся макнэ. – Так им обоим и надо.
– Они просто уткнутся друг в друга мордахами, и все, – разочарованно ответил Джеджун. – Айдолы же. – Он влез в салон и сел на кресло, плотнее закутавшись в толстовку. – А жалко, да? Герцог с майором – пикантная такая парочка. Пусть эти двое их сыграют и залижутся со всей страстью! – Джеджун даже мечтательно улыбнулся. – И вообще постельная сцена не помешает.
– Да ну, херня какая-то, я в плане парочек с персонажами не согласен, – возразил Чанмин. – Вон твоя с моим. Это же ерунда.
– Да ну? – Джеджун неожиданно соскочил с кресла, выпрямился и встал напротив макнэ, испытующе глядя ему в глаза. – Ты против ДжеМин?
– Хён, ты меня пугаешь. – Чанмин, криво усмехнувшись, попятился. – Знаю я твою развратную душонку. Полезешь целоваться – пенделя схлопочешь.
– Ого, какая красота! – вдруг воскликнул Хёкдже, стоявший с запрокинутой головой. Все посмотрели в небо, и Джеджун воспользовался этим, чтобы чмокнуть макнэ в щеку. Обещанного «пенделя», правда, не последовало, потому что Чанмин забыл обо всем и любовался сотнями плывущих ввысь огоньков, мерцающих на фоне вечерней темноты.
– Небесные фонарики, – восторженно протянул Джунсу, прижимая руки к груди. – Но разве сегодня какой-то праздник?
– Флешмоб, – поправил Кюхён. – Фиг знает, в честь чего. А ты думай, что в твою, и лопайся от гордости.
– Давай желания загадывать, – предложил Джеджун, обнимая своего макнэ. Он, конечно, не приставал (разве что самую малость). Просто дразнил парня и пытался представить себя на месте омеги.
– Хочу, чтобы мы все впятером отправились в кругосветное путешествие на круизном лайнере, – с чувством прошептал Чанмин. Он все еще стоял, задрав голову к небу и наблюдая за плавным полетом небесных фонариков. Джеджун застыл в такой же позе. – И Кю с собой взять. Чтобы мне было, с кем потягивать пиво, пока вы с Ючоном заливаетесь вискарем, а Юно с Джунсу смакуют апельсиновый фреш и думают о вечном.
– Я хочу, чтобы все было зашибись и нам больше не пришлось разбегаться, – сказал Джеджун, начиная чуть ощутимо покачиваться из стороны в сторону вместе с Чанмином. Это напоминало то ли медленный танец, то ли попытку убаюкать младенца на руках. – Чтобы герцог с майором оторвали уши злому Ханни, а нуна жила с мужем долго и счастливо.
– До фига хочешь, хён, – заметил Чанмин.
– Тоже мне новости. Если бы я столько не хотел, ты бы никогда участником дуэта не стал, – ответил Джеджун.
– Тогда еще загадаю себе милую девушку с мозгами, – решил макнэ. Небесные фонарики начали кружиться, собираясь в группы, как сверкающие птички. – А тебе, хён, – ванильную идиотку, чтобы ты рядом с ней умным и мужественным казался. Хм… Для Джунсу загадаю мусульманку в парандже, потому что его мамашу менее скромная и послушная особа не устроит. Для Ючона – чемпионку по боксу в тяжелом весе, чтобы отучался выпендриваться, ходить налево и бухать. Юно пускай встретит жирную прыщавую бабищу: так на ее фоне он всегда будет худеньким, с идеальной кожей. А Кю пожелаю просто девушку. Хоть какую-нибудь уже.
– Люблю своего нахального макнэ, – пропел Джеджун, завороженный волшебным кружением фонариков. Повысив голос, чтобы его слышали остальные, он спросил: – Эй, вы там! Что-нибудь загадали?
– Да, – напряженно ответил Юно, неотрывно следя за поведением светящихся точек в вышине. – Только бы…
– Только бы это был ветер, – с тревогой пролепетал Чонсу.
Фонарики вдруг отчетливо сложились в крупные английские слова, заметные, вероятно, из разных концов города: «NOTHING PERSONAL, TOKYO. GOOD LUCK».
– «Ничего личного, Токио. Удачи», – перевел Ючон.
– Это даже я понял, гений драный, – тихо сказал Юно. – Только… что именно это значит?..
Словно отвечая на вопрос лидера, откуда-то издалека раздался звук мощного взрыва: на воздух взлетел большой отель. Сразу после этого несколько десятков автомобилей, выхваченных из общего оживленного потока, взмыли над улицами и с огромной скоростью понеслись в разных направлениях, пока один за другим не разбились о попавшиеся на пути здания. Буквы в небе вспыхнули огнем и погасли, как только небесные фонарики сгорели дотла, но их заменило нечто не менее эффектное: из центра исчезнувшей надписи внезапно ударила яркая, поразительной мощности молния, мгновенно воспламенившая пару домов.
Началась всеобщая паника. Съемочная группа кинулась к своему автомобилю и ретировалась в неизвестном направлении до того, как артисты успели обратить на них внимание. Менеджер еще не вернулся за подопечными, и ветеранам SM пришлось спасаться бегством самостоятельно.
– Все в порядке, сейчас мы поедем за пределы города, – как можно более твердым голосом сказал Юно, заводя мотор минивэна. Мимо, в метре над дорогой, пролетело вырванное с корнем дерево, едва не столкнувшееся с машиной. – Никто с ума не сходит, все сохраняют спокойствие!
– Спокойствие?! – закричал Джеджун, как только раздался оглушающий грохот – вероятно, разрушилось еще какое-то крупное здание. – Нет, все полноправно психуют, но не мешают Юнни вести!
Минивэн рванул с места. Ехать, однако, быстро не получалось, и не только из-за образовавшихся на улице пробок. Творилось светопреставление в духе кассовых фильмов-катастроф: с неба обрушился ливень, сверкали молнии, тут и там возникали разломы асфальта, будто при землетрясении, а одновременно с этим дома вспыхивали не хуже спичек или взрывались так, словно их заминировали сверху до низу. Каждый, кто сидел в минивэне, на всякий случай похоронил себя. Выбраться живыми из Токио был один шанс из тысячи: если на автомобили ничего не падало, то их могло запросто поднять с дороги и швырнуть неизвестно куда, как метательные снаряды.
– Встали, – с виноватой кислой улыбкой констатировал Юно. Он сделал неудачный поворот и оказался зажат в куче гудящих машин: ни вперед, ни назад теперь двинуться было нельзя.
– Ну, все не так плохо, – с истеричной ноткой в голосе сказал Джеджун, оглядывая разрушения вокруг. – Хичоль уже почти полчаса Токио рушит, наверное, как раз заканчивает… Мы вовремя выбрались из эпицентра, переждали…
Едва он успел произнести последнее слово, как минивэн резко подбросило вверх. Все артисты в ужасе заорали, цепляясь за обивку сидений, ручки на дверцах и друг дуга. У них на глазах уже расплющило много машин; если их подняло с асфальта, это значило, что до смерти оставалось в лучшем случае минуты две. И точно: минивэн на огромной скорости понесся куда-то вперед, вихляя по дороге, как будто за рулем сидел крепко выпивший водитель. Все двери оказались наглухо заперты, чтобы никто не вздумал выброситься с высоты вместо смерти от столкновения.
– Я люблю вас всех! – заверещал Джеджун, глядя на стремительно приближающиеся здания. Пока полет проходил довольно плавно, однако долго это продолжаться не могло. – Я рад, что мы снова были вместе!
– Юно, тупой ты ублюдок, надо было просто спрятаться! – со слезами на глазах заорал Ючон. – Но я тоже люблю всех вас, включая тебя!
– Я должен признаться, Мин, – всхлипнул Кюхён, хватая друга за руку, – это я десять лет назад таскал все твои йогурты, конфеты и носки!
– А носки-то зачем? – захныкал, обнимая его, Чанмин.
– Я свои терял!
– Вы ведь меня все бесили, – заявил Джунсу, тоже не борясь с рыданиями. – Сначала ужасно раздражали, но я к вам привык и полюбил, как родных!
– Меня до сих пор моя группа регулярно раздражает, – признался Чонсу, вытирая слезы тыльной стороной ладони, – но я рад, что большей ее части сейчас нет в этом салоне!
Прямо по курсу было высокое здание. Машина больше не вихляла – вероятно, фасад и был пунктом назначения.
– А я бисексуал! – поставил жирную точку в откровениях Ынхёк и тут же зажмурился, машинально закрывая руками лицо. Его примеру последовали все.
Они должны были разбиться. При такой скорости их просто обязано было расплющить об стену. Но ничего не произошло. Первым глаза открыл Юно, через секунду – все остальные. Машина аккуратно опускалась на землю, здание оставалось в нескольких сантиметрах от нее. А Кюхён, до этого обнимавший Чанмина и ревевший, теперь сосредоточенно смотрел в окно, прижимая руку к стеклу.
– Это я, – серьезно сообщил он, как только минивэн твердо встал на асфальт. – Монах. У меня получилось временно завладеть сознанием Кюхёна.
– Спасибо, – пробормотал еще не отошедший от шока Юно. – Вовремя ты это.
– Божий промысел, не иначе, – кивнул Кюхён. – У меня мало времени, потому что пока еще недостаточно сноровки для такой связи. Вы должны передать кое-что герцогу и остальным.
– А сам чего не передашь? – нахмурился Чанмин. – Вы поругались?
– Я в плену у Хичоля, – коротко объяснил Кюхён. – Во-первых, скажите, что омега в порядке и его ребенок тоже вне опасности. Во-вторых, мне удалось сохранить…
Кюхён резко замолчал, уронив голову на плечо Чанмина. Макнэ DBSK ткнул его пальцем в щеку, и он мгновенно очнулся, принявшись ошалело осматриваться по сторонам.
– Мы не умерли, да? На земле стоим? А я от страха вырубился! Ребята, люблю-люблю вас всех безумно! – Он начал обнимать каждого, до кого мог дотянуться. – А на тебя, Хёк, теперь компромат есть! Какой-какой ты сексуал? Хе-хе-хе…
– Я пошутил, – отвернулся обиженный коллега. – Я знал, что нас сейчас монах спасет, и прикалывался!
– Монах? – Кюхён поглядел в окно, щурясь. – А где он?
Чанмин постучал его кулаком по голове.
– Вот там был, – с коварной улыбкой сказал он. – Монах в тебя вселился.
– ЧТО?! – подпрыгивая на месте, взвизгнул Кюхён не своим голосом.
Гостиница, где остановились корейские артисты, не пострадала, хотя в целом Токио выглядел, как после бомбежки. Все собрались в одном номере (изначально он был забронирован для Кюхёна с Чанмином) и смотрели телевизор. Точное число жертв пока не сообщалось, но уже было очевидно, что счет идет на десятки тысяч. Снова появилось видеообращение Николаса Уайтстоуна, объявившего себя Председателем Всемирного Совета Вампиров. Как выяснилось, в Совет входили и другие известные политики, а также бизнесмены. Председатель требовал ото всех стран немедленного, безоговорочного подчинения – иначе другие города ждала участь Токио. «Против меня нет оружия, – грозно произнес он с экрана. – Против меня и моего Народа Ночи!»
Артисты долго сидели молча и даже никак не комментировали новости. А что тут было говорить? Вымысел не просто попал в реальность – он уже менял ее, творил историю в мировых масштабах. Это явно был чудом выживший Хичоль. Чисто хичолевский ведь, как коротко заметил Джеджун, почерк: на мелочи размениваться не станет, если трындец – так уж сразу вселенский.
– О чем же просил сказать монах? – неожиданно поинтересовался Чонсу, выключив телевизор. – Омега и малыш живы-здоровы, это понятно. А что он сохранил?
– Рассудок? – предположил Джунсу. Все скептически уставились на него, и он поспешил обосновать свою точку зрения: – Ну, раз он в плену, его могут пытать. Вот, передает товарищам, что еще держится, не сошел с ума от издевательств.
– Вообще не катит, СуСу, – ласково осадил его Джеджун, гладя по волосам.
– Девственность, – пожал плечами Ючон. – Черт его знает, может, это как-то на его магию влияет. Он и говорит: не бойтесь, я все такой же лузер, как вчера, колдовать по-прежнему могу.
– И ты балбес, – ответил Джеджун. – Юнни, Минни, а ну говорите мне спасибо, я на несколько лет из группы самых глупых увел.
– Давай свое предположение, хён, раз умный такой, – потребовал Ючон.
– Он сохранил верность герцогу и его команде, не перешел на сторону зла! – горячо воскликнул Джеджун.
– Трое самых глупых, – подытожил Чанмин. – Чем монах все это время занимался? Ну?
– Дрочил на Хичоля? – нахмурился Джеджун. – Молился?
– Энергию для амулета собирал! – зашипел Чанмин, словно вампир-злодей мог находиться где-то рядом и подслушивать его. – Его он и сохранил! Оружие против Совета есть, оно у Кюхёна! Вот что должен знать герцог!
– Мин, какой у тебя IQ? – восхитился Юно.
– Как твой, только на два помноженный, – ехидно улыбнулся макнэ.
РЕЗИДЕНЦИЯ ХИЧОЛЯ
Кюхён не покидал свое тело – краем сознания он оставался в темнице и реагировал на внешние раздражители. Если бы кто-то вздумал потрясти его за плечо, он немедленно оставил бы голову макнэ Super Junior и полностью вернулся в собственную. Но в тот первый раз экстренная эвакуация не потребовалась: его и так выбросило назад в измученное тело прежде, чем он успел закончить важную фразу. Монах лежал на полу: начинал контакт, стоя на коленях, но упал, едва проник в сознание своего оригинала. Подняться не получалось – сил после такого магического эксперимента не было совсем. В следующий раз, вероятно, стоило совершать путешествие на кровати.
Скоро в палату зашел вымышленный Хичоль. Кюхён не мог видеть его, но даже по звуку голоса понял, что тот находится в прекрасном расположении духа. Злодей поднял пленника с пола и даже уложил на кровать – вот как благотворно на него подействовали массовые убийства и чудовищные разрушения.
– Слышу тончайший аромат магии, – негромко произнес Хичоль, опустив ресницы и плавно проведя в воздухе правой рукой. – Это так интересно… Раньше я не мог ощущать подобного. Но твоя магия заблокирована, во всяком случае, та, которую можно отнести к разряду боевой. – Хичоль скользнул пальцами по волосам Кюхёна, убирая его челку со лба. – Что же ты пытался сделать, пока меня не было?
– Наколдовать тебе половое бессилие, – со слабой улыбкой ответил монах, – чтобы ты больше не прикасался к человеку, которого я люблю.
Хичоль звонко рассмеялся и, внезапно грубо повернув голову Кюхёна в сторону, наклонился к его шее и проткнул ее своими острыми клыками, сразу начиная с жадностью глотать кровь. Монах был слишком ослаблен, даже чтобы возмутиться или дернуться; он смог лишь в очередной раз спрятать воспоминания.
– Это прекрасная кровь, – прошептал вампир, подняв голову. – Я наслаждаюсь твоим чувством к певцу. Такое робкое и не до конца понятное тебе самому… Даже жалко отдавать Николасу. Но он заслужил, очень старается. А потом я убью тебя. – Хичоль поцеловал монаха в лоб, чуть выше шелковой ленты. – И ты попадешь в Рай, праведник. Честный и замученный до смерти.
– Пап, вот ты где, – сказал Хёкдже, который тоже вошел в палату. – Я видел по телевизору, что ты с Токио сделал. Офигеть! Это так круто! Прям хоть в школу возвращайся, в начальную, чтобы написать сочинение: «Я горжусь своим папой»!
– Хёкки, радость моя, – ласково улыбнулся отец, – хочешь крови Кюхёна? Она восхитительна.
– Да я не голоден, – коротко ответил «принц». Монах снова отметил его способность к состраданию. Вырасти этот мальчик в другом окружении, он мог бы стать хорошим человеком. – Пап, а знаешь, в Токио как раз были эти Долбошинки и кусок СуДжу. Вдруг погибли?
– Ты еще следишь за их деятельностью? – Хичоль небрежно заклеил рану на шее Кюхёна пластырем и встал с кровати, направившись к сыну. – Родной мой, еще скажи, что о лидере волнуешься. – Хёкдже виновато опустил взгляд и надул губы. – Я не знаю, как там эти певцы. Погибли – значит, погибли. Люди смертны, что тут поделаешь?
Отец и сын скрылись за дверью; Кюхён, понимая, что в ближайшее время не сможет совершить еще одно путешествие в сознание макнэ, стал из последних сил надеяться на сообразительность артистов.
Джеджун читал любовный роман. В романе прекрасную аристократку из Шотландии похитил бесстрашный красавец-англичанин, чтобы отомстить ее родственникам за гибель своих. Он уже насильно овладел девушкой, и девушка его ненавидела, но совсем скоро собиралась полюбить; Джеджун уже давно не читал так много книг этого жанра подряд и теперь удивлялся тому, насколько же они все одинаковые. «Ничуть не лучше простенького омегаверса, – решил он, перелистывая сразу двадцать страниц. Кто бы сомневался: англичанин уже метался по своим покоям, желая «вырвать из груди» сердце, «предательски воспылавшее любовью» к пленнице. – Надо на женские детективы перейти. Там хоть не всегда сразу понятно, кто убийца.» Стоило омеге захлопнуть книгу, как в его комнату без стука вошел Хичоль. Довольно вежливо поздоровавшись с насторожившимся Джеджуном, он придирчиво осмотрел его и аккуратно поправил прическу.
– Пойдем, – потребовал вампир, хватая омегу за руку. – У меня для тебя сюрприз.
Джеджун без слов позволил увести себя на первый этаж, в пустую комнату с альпийским пейзажем. Оттуда, в такой же полной тишине, двое перенеслись в помещение, похожее на номер недорогого, но приличного отеля. Шторы были плотно задернуты, так что омега все равно не мог осмотреться и понять, где находится, а подойти к окну без разрешения он боялся.
Хичоль посадил Джеджуна на кровать, устроился рядом с ним и достал из кармана пиджака смартфон. Увидев первые же набранные цифры номера, омега, холодея от страха, понял замысел вампира. Позвонить Чанмину. И потребовать выкуп. Очередное предательство в обмен на возможность обнять жену…
– Что вы хотите сделать? – Он не смог сдержаться и даже потянулся к смартфону, но схватить его не осмелился. – Я не буду ничего…
Хичоль приложил палец к губам и поднес аппарат к уху.
– Ты разве не соскучился по мужу, Джеша? – спросил он, слушая длинные гудки.
– Я ни о чем не стану его просить, – твердо объявил омега, отворачиваясь. Впрочем, он вздрогнул и с самым беззащитным выражением лица уставился на своего похитителя, едва в трубке раздался нежно любимый, до боли в сердце необходимый голос.
– Я слушаю, – сказал Чанмин. Хичоль усмехнулся, беря Джеджуна за руку. – Я слушаю, кто это?
– Твой хозяин, плохой песик, – шутливым тоном ответил злодей. – Извини, что так долго не выходил на связь: просто ждал, пока ты увидишь серьезность моих намерений и оценишь уровень силы, а заодно соскучишься по жене. Кстати, она здесь. Все еще беременная твоим сыном и настолько влюбленная, что у нее сейчас огромные глаза выброшенной на берег рыбешки.
– Джеджун там? Я могу его услышать? – с тревогой спросил Чанмин. – Прошу, дай ему телефон!
Хичоль сам вложил мобильный в руку омеги и поднес ее к уху. Джеджун зажал рот ладонью: как только он услышал голос Чанмина так громко и отчетливо, слезы без промедления побежали по щекам, а с губ чуть не сорвались лишние слова. Но он уже все решил и не мог позволить себе пойти на поводу у эмоций.
