Текст книги "Герой не твоего романа (СИ)"
Автор книги: lovely dahlia
сообщить о нарушении
Текущая страница: 56 (всего у книги 100 страниц)
– Ты стал еще сильнее с тех пор, как я в последний раз видел тебя в сражении, – произнес певец ласково. – Не терял времени даром в Мехико?
– Не подлизывайся, – пролепетал Кюхён, снова закрыв глаза. – Сейчас надо думать вовсе не о твоей измене.
– Но ты же меня простил?
– Я не могу таить обиду, я всех прощаю сразу.
– Мне не такое прощение нужно, Кю!
– Они разные бывают?
– Еще как!
– Отношения в миру – слишком сложные. Дай мне отдохнуть.
А в сознании Джунсу происходили удивительные метаморфозы. С ним случилось нечто невероятное – он попал в беду, был на волосок от смерти, но его спас… супергерой. Вспоминая все, произошедшее этой ночью, художник понимал, что сделал поспешные выводы о пришельце и был слишком упрям, чтобы их пересмотреть. Теперь же пелена спала с его глаз, и он с изумлением обнаружил перед собой не «тупое пугало с образованностью макаки», а красивого, сильного мужчину, закаленного в боях. Ючон вознесся до образа этакого сурового варвара, не ведающего страха. Он даже самостоятельно обработал свою рану, вынул пулю, почти не поморщившись… Сверхчеловек! Правда, это оказалась новая пелена перед глазами, только розового цвета. Рядом с Джунсу был все тот же майор, который во время уверенного монолога герцога долго и пристально смотрел на неуютно ежащегося Рёука, а потом вдруг спросил:
– Слышь, я больше не артист, теперь можно. Давно интересно: че ты с мордой делал?
– Уберите его от меня, – жалобно попросил певец.
Джунсу подошел к Ючону и осторожно погладил его по раненому плечу.
– Болит? – спросил он.
– Че? – Майор непонимающе вылупился на него. Когда в последний раз художника интересовало его состояние? Шок, наверное… – Да нормально, че я, не стеклянный, не разобьюсь.
– Надеюсь, теперь с родственников JYJ снимут заклятие, условием которого является «выступать впятером», ведь это больше не имеет смысла, – вещал Юно. – В противном случае, мы вообще не сможем появляться на сцене. Кроме того, нужно будет объяснить публике уход Чанмина, Хангена, Хёкдже и Донхэ… ЮСу! – Герцог сдвинул брови и стрельнул глазами в этих двоих. – Вы меня слушаете?
– Как тут слушать, Су не в себе, – отозвался майор. – Су, отстань от меня, иди выпей чего спиртного, а то у тебя башка пухнет.
– Я разве не могу проявить заботу? – обиделся художник.
– Ко мне? – Ючон указал на себя пальцем. – Не-а… Ну, спасибо. Это… – Он почесал затылок. – Не надо благодарить. Тебя спасти было раз плюнуть, это потом я слажал.
– И сейчас «лажаешь», – снова встрял герцог. – Я просил молчать и слушать.
– Так точно, – согласился Ючон.
– Может, закончим уже с первоапрельским розыгрышем? – неожиданно потребовал Чонсу. Все разом повернулись к нему. – Разнесли общежитие – имейте совесть отвечать за свои действия и не выдумывайте ерунды!
– Хён, ты не видел того, что мы, пришел позже всех, – заметил Шивон. – А этот человек, – он указал на герцога, – при нас превратился в волка, подлечился – и обратно! Плюс то, что вытворяли Ханген, Кюхён, ЫнХэ…
– Я – спать. – Чонсу встал с кресла. – И чтобы к утру хоть из-под земли пропавших достали, у нас график!
– Спи прям здесь, – предложил майор и дернул бедного лидера за руку так сильно, что тому оставалось лишь послушно хлопнуться на место.
– Да уберите вы его! – повторил просьбу Рёук.
Если бы Джунсу был персонажем мультфильма, то сердечки в его глазах стали бы больше самих глаз.
Джеджуну пришло сообщение от Чанмина. Его просили, как ни странно, выйти в Skype. Омега показал свой телефон герцогу, и тот, немного подумав, дал согласие. Джеджун включил ноутбук, поставив его так, чтобы экран был виден всем собравшимся, а камера их снимала. Скоро пришел запрос о добавлении контакта от некоей RedHairedBeauty – Рыжеволосой Красотки. Как нетрудно было догадаться, учетная запись принадлежала Насте.
Собеседник попросил выйти на видеосвязь. Джеджун дал подтверждение, и вскоре на экране появился Ким Хичоль, в белой рубашке и черном пиджаке, сидящий за столом в неярко освещенном помещении. Чонсу наконец понял, что если ему и врали, то не так нагло, как показалось вначале. Этого Хичоля, что называется, и там, и тут передавали.
– Приветствую, дорогие друзья! – улыбнулся древний вампир. Он поднес к губам подушечки указательного и среднего пальцев руки в перчатке, а потом направил их к веб-камере, как бы посылая воздушный поцелуй. – Как вы себя чувствуете? Монах жив?
Кюхён лежал на одеяле, расстеленном на полу, и взглядом попросил настоящего Хичоля помочь ему сесть. Тот возразил, что еще рано, и сам влез в объектив, сообщив, что парень ранен и слаб, но жить будет, а вот вампирская шайка за эту жестокость поплатится.
– Куколка моя, счастлив тебя видеть, – только и ответил вампир, помахав ему рукой. – Рад бы сделать тебя своим слугой и забрать, но у меня маленький пунктик: никаких реальных личностей. Комплекс, наверное. – Он совершенно очаровательно подмигнул ему, после чего продолжил, обращаясь ко всем присутствующим: – Господа, вы преподнесли мне большой и в чем-то даже приятный сюрприз! Не предполагал, что вас обеспокоит судьба настоящих певцов. Но вы явились сюда ради защиты… Интересно, интересно. Не люблю, когда все слишком просто – пропадает азарт! – Он откинулся на спинку своего стула и весьма изящно закинул ногу на ногу. – У меня, конечно, есть фора в виде плавающей дислокации – вы не можете мгновенно переноситься в любую заданную географическую точку. В остальном, полагаю, силы почти равны… на текущий момент.
– Не думай, что у тебя получится осуществить свой план! – громко сказал Юно, выступая вперед. – Где бы ты ни был и как бы велика ни была твоя сила – мы дадим отпор, едва ты высунешься из своего укрытия!
Хичоль закрыл глаза, опустил голову и потер пальцами висок, словно у него болела голова; при этом второй рукой он раздраженно замахал.
– Не надо, не надо. Чон Юно – лидер… Банально до безобразия. Не желаю перекидываться с тобой пафосными фразочками. – Он поднял голову и снова приветливо заулыбался. – Мне среди вас интереснее другие личности. Например, монах. Чо Кюхён, ты там не в коме? Слышишь меня? Ребята, берегите его. Он очень хрупкий физически, но сумел здорово испортить настроение моему младшенькому – профессор Снейп сейчас восстанавливает его изуродованное лицо.
– Жаль, что не получилось оставить его таким навсегда, – усмехнулся герцог. – Этому нарциссу было бы полезно.
– И второй экземпляр… – Хичоль будто не слышал его. – Майор Пак. Ох, как я зол на Чанмина за то, что он применил запрещенный прием и не позволил взять себя в заложники! Освобождать его пошел бы мой Ханни. И я с удовольствием посмотрел бы, кто кого победит в честном бою. – Он сжал приподнятые руки в кулаки. – Три, два, один… Файт! Ну, оборотень, полагаю, ощутил на собственной лохматой шкуре, что шанс победить у моего Ханни есть. Интересно, при равной физической силе, является ли мощный интеллект преимуществом?
Джеджун, до этого выглядевший, как зомби, встрепенулся. Чанмин все понимал? Он спасал пришельца, чтобы тому не пришлось сражаться с вампиром?
– Что вы сделаете с Чанмином? – дрожащим голосом спросил омега, подползая к ноутбуку.
– Накажу, что же еще, – пожал плечами Хичоль. – Уже устал его наказывать. Но я восхищен им: надо было ухитриться предать сразу и своих, и чужих!
– Можешь не стараться с наказанием, – сказал Юно. – Мы убьем его так жестоко, что он расплатится за все свои грехи сразу.
– Опять вперед всех лезет, – закатил глаза Хичоль. – Фу, как неприлично для воспитанного английского сноба.
– Моему автору было тринадцать на момент создания иллюзии, – оскалился герцог. – Если она пишет рейтинговый слэш, то вряд ли слышала о правилах приличий.
– Да, как же вы меня провели… – Хичоль снова пропустил его реплику мимо ушей. – Я ведь навещал артистов в Мехико и не почувствовал подвоха. Может, потому, что не стал близко знакомиться ни с вами, ни с ними. За эту маленькую победу сделаю подарок, который значительно облегчит жизнь вам и в особенности вон тем несчастным, которые рвут штаны на сцене. – Хичоль обвел взглядом певцов из группы своего оригинала. – Всем пока. Ждите новостей о моих путешествиях – я буду писать «Здесь был Хичоль» посредством различных катастроф. Ну, не на граффити же мне переходить, возраст не тот.
Связь прервалась. Все присутствующие переглянулись.
– И что теперь будет? – испуганно спросил лидер Super Junior.
– Война, – спокойно ответил его «коллега» из DBSK. – Знать бы, где и когда она начнется…
Джеджун еще долго сидел один в комнате, где они спали с Чанмином. Стены, казалось, помнили объятия и нежные поцелуи: посмотришь на шкаф или окно – вроде, все как прежде, сейчас вампир вернется с кухни или из ванной. Но стоит перевести взгляд на прожженный линолеум или выбитую дверь – становится ясно, сколь многое изменилось. Нет, Чанмин не вернется. Во всяком случае, не сейчас. «Юно, Ючон, Кюхён, – мысленно повторял омега, – пожалуйста, спасите его…»
– Слышал, вы с тем засранцем про презервативы не знаете, – вывел его из раздумий зашедший Джунсу. Джеджун кивнул на свободную часть кровати, предлагая художнику сесть рядом. Тот немедленно принял приглашение. – Как ты залететь ухитрился, да еще и не понял этого? Разве сцепку не почувствовал?
– А это еще что такое? – растерялся Джеджун.
– Ну, в таких фанфиках, когда… – Художник оценил масштаб удивления в глазах омеги и, вздохнув, махнул рукой. – Не забивай голову. Минус одно извращение лично в твоем варианте, хотя от этого общая картина не многим лучше. Рожать, значит, собрался… – Джеджун кивнул. – А этот засранец знает?
– У него имя есть, – напомнил омега. – И нет, я не успел сказать Чанмину.
– Тем лучше. Вон Кюхёна бери: птичка на хвосте принесла, что Хичоль не удержался и опять нашел приключений на свою неугомонную задницу. Думаю, они расстанутся, а монах уже предлагал фиктивный брак – будешь говорить ребенку, что это его папа.
– Нет, мой малыш должен чувствовать себя нормальным, – покачал головой Джеджун. – Если только родится не омега, который сам все поймет из-за собственной физиологии… – Он покусал губы, ощутив комок в горле. Это решение далось ему тяжело, но он пообещал себе, что так и будет, если вампир никогда не вернется. – Я скажу ребенку, что очень любил его маму, но она умерла при родах.
– Папой прикинешься? – обомлел Джунсу.
– Ага. – Джеджун улыбнулся. – Смешно?
– Да уж. – Джунсу засмеялся и какое-то время помолчал. В тишине Джеджун пытался представить себе, как носит интригующий статус «отца-одиночки», как с ним флиртуют воспитательницы в детском саду, учительницы в школе, одинокие мамочки всех друзей сына… Выходил какой-то бред. Во время прошлой беременности он готовился стать именно такой «одинокой мамочкой». – Слушай, – неожиданно продолжил художник, – а ты раньше замечал, какой у нас майор классный?
Омега посмотрел на Джунсу так, словно тот интересовался, удобно ли спать на потолке.
– Ты не оговорился? – спросил он. – Может, герцог?
– Герцог, конечно, душка, – не стал отрицать художник. – Но майор… Это просто… нечто! Слов не могу найти! – Он нагло разлегся на кровати, мечтательно уставившись в потолок. Джеджун с тревогой осматривал его: не заметно ли признаков начала припадка? Нет, судя по всему, просто жанр фанфика стал брать свое… Впрочем, самому Джеджуну для любви понадобилось еще меньше. Джунсу хоть эффектно спасли от смерти, а его просто в постель затащили. – Ты видел, как он дерется? Он РЕАЛЬНО проломил вампиру череп кулаком! А как машину водит? Форсаж: сеульский дрифт…
– Джунсу, тут все давно знают о его силе, доброте и других хороших качествах, – строго заметил Джеджун. – Один ты до этого момента обзывал его дураком да страшилищем.
– Я же только это и видел: что он необразован и что за собой не следит, – без чувства вины оправдался Джунсу. – Но после того, как он меня спас… Непобедимый супергерой!
– Если бы, – вздохнул Джеджун. – Чанмин сразил его, так сказать, одним ударом…
Омега сожалел о том, что из-за этого маневра ненависть окружающих к вампиру многократно усилилась. Но Джунсу обнаружил в словах другой подтекст и зашипел на него.
– Ой, давай еще поругаемся из-за того, чей парень круче! Чанмин твой – сучка, да еще жеманная, и вы вдвоем, если честно, смотритесь, как лесбийская пара.
– Майор – не твой парень, – заметил оскорбленный Джеджун. – Ты полгода всячески унижал его. После такого я бы с тобой даже общаться не стал, не то что встречаться.
– Спорим на приготовление завтрака, что я сейчас же одним ласковым словом все исправлю, – сказал Джунсу, слезая с кровати.
Майора он нашел у Super Junior – тот был в гостиной и чинил испорченную мебель.
– Как себя чувствуешь? – спросил он, проводя пальцами по волосам Ючона.
Майор дернул плечом и, нахмурившись, взглянул на художника.
– Су, отвали, делом занят. – И он снова несколько раз ударил молотком по гвоздю. – Кстати, багажник проверил. А труп уже – фьють! Только куча пепла. Дже не говори. Стремно рожать от хуевины, которая после смерти исчезает.
На завтрак все фальшивые DBSK получили горелую яичницу с такой же колбасой.
– Жрите, что дают, – пробормотал недовольный Джунсу. Готовить он умел, но досадное поражение отбило у него всякое желание стараться.
– Простите, меня немного тошнит, – сказал Джеджун, поднимаясь из-за стола. – Джунсу, честно, это не твоя еда, это, кажется, токсикоз.
– А я так надеялся, что кто-нибудь именно с этого сблюет, – процедил художник.
– Фу, чем пахнет? – раздался из коридора знакомый голос, который трое надеялись больше не услышать, а у четвертого раздавался в памяти каждую минуту. – Джеджун хён, это твоих рук дело?
Омега замер, так и не дойдя до туалета. Навстречу ему, как ни в чем не бывало, шел Чанмин.
– Кто спалил завтрак? – потребовал объяснений он, надув губы, как ребенок. – Я всю ночь на съемке был, хочу есть! Ючон хён, ты не схомячил мои печеньки с миндалем? – Он оставил позади ничего не понимающего омегу и воинственно прошагал на кухню. Герцог и майор уже заняли боевые позиции, а художник готовился занять позицию под столом, но все тоже застыли, увидев непрошенного гостя. – Потому что эту горелую ерунду я есть не буду, а вот печеньки мне понравились. Но и тебе, как я помню, тоже!
– Какие печеньки? – спросил майор. Герцог приложил палец к губам.
– Которые Джеджун хён испек позавчера… – Чанмин открыл холодильник. – Бли-и-ин, ну почему тут такая пустота? Кто из вас все слопал, пока меня не было?
– Дон Эстебан с ума сошел? – предположил Джунсу. – Он решил надежно спрятать вас… в SM?
– Хён, ты еще спишь и во сне разговариваешь? – Чанмин улыбнулся со счастливым коварством, будто сказал великолепную шутку, после чего повернулся обратно к холодильнику и радостно воскликнул: – О! Шоколадные батончики! – Он схватил сразу два, захлопнул дверцу и с видом заговорщика громко прошептал: – Никому не проболтайтесь, что я ел сладкое, меня же на диету посадили!
Джеджун вернулся на кухню, совершенно забыв, что его мутило. Он стоял на пороге, хлопая остекленевшими глазами и прижав руки к груди.
Чанмин принялся с наслаждением уплетать шоколадный батончик. У него было по-детски милое, трогательное выражение лица.
– Я сам буду следить за твоей фигурой, – засмеялся Юно. Он подошел к Чанмину и потрепал по щекам. – А то наш Бэмби скоро в хомячка превратится!
Чанмин густо покраснел и опустил взгляд, но жевать продолжил.
– Я тебе нравлюсь, да? – предположил герцог с нежностью в голосе.
– С ума сошел, хён! – крикнул Чанмин, покраснев вообще до корней волос, бросившись из кухни наутек и чуть не сбив с ног Джеджуна.
– Он тоже из фанфика, – удивленно констатировал оборотень.
– И, кажется, он об этом не знает, – добавил пораженный художник.
Когда Super Junior обсуждали, что сказать руководству об исчезнувших участниках, эти участники пришли. Ханген поцеловал Хичоля, и Кюхён, даром что полуживой, не отправил его в полет к ближайшей стене лишь по причине крайнего изумления. А ЫнХэ вообще поцеловали друг друга.
====== Глава 36 ======
С руководством, понятное дело, разговаривали герцог, майор и едва живой монах. Они сумели убедить воротил шоу-бизнеса, что их полезно слушаться не менее, чем когда-то Хичоля. И в чем-то даже полезнее: они отказались от прибыли, в то время как вампир ее получал.
Все прочие остались с новичками и наблюдали за ними, как за дикими зверьками в клетке зоопарка.
Чанмин на всех обиделся. Просто обиделся и из-за этого вытребовал у Джеджуна «вкусняшек». Омега, в котором уже сполна проснулся материнский инстинкт, приготовил ему на скорую руку суп, и чудесный ребенок под два метра ростом его умял, но потом стал просить еще мороженого.
– Вафельный рожок тебе в жопу, а не мороженое, – ехидно ухмыльнулся Джунсу.
Макнэ так и разинул рот: видимо, в его родном фанфике Ангел Шиа подобного себе не позволял.
ЫнХэ, в свою очередь, все время искали, где уединиться. Не обращая внимания на других участников, они буквально ласкали друг друга пронзительными взглядами, и Донхэ не упускал случая погладить Хёкдже по колену, бедру или ягодице. Возмущаться никто и не думал: все понимали, что это очередные персонажи. А Ханген никого не возмущал, пока не наткнулся на Хичоля. Он поймал его за руку и властно сообщил, что «сегодня ночью паршивец будет наказан». Хичоль шваркнул ему коленом в пах и заметил, что до ночи ждать смысла не было.
– Видимо, нормальный джен – такая редкость, – цокнул языком Кюхён.
– Гордыня, гордыня, гордыня! – взялся дразнить его Хичоль.
Кюхён реагировать не стал, и это еще сильнее пристыдило изменщика.
– Заклятие, видимо, не сняли, – предположил Юно, собрав всех посвященных. – Но Хичоль почему-то сжалился над родственниками JYJ. А заодно доукомлектовал Super Junior.
– Это же четыре жертвы, – сокрушенно произнес Джеджун. – Настя хоть понимает, что делает?
– Похоже, любовь к злодею вскружила ей голову, – хитро прищурился Джунсу.
– Чанмин – не злодей! – закричал омега. – Он постарался сделать все так, чтобы мы как можно меньше пострадали!
– Давай, защищай отца своего вампиренка, – разрешил художник. – Это же естественно. Только нас не приплетай, не мы от него залетели.
– Хорош, Су, – попросил майор. – Джеша не виноват, что влюбился в падлу. А мелочь вообще не трогай, он тут при чем?
Джунсу захотелось обнять майора, а может, и поцеловать. Обе части ситуации описывали его собственную жизнь! Он и сам отдал сердце жестокому, безнравственному человеку. Сам был зачат врагом собственного народа, испытал, что такое ненависть «за происхождение»…
– Ты прав, Ючон, – улыбнулся ему Джунсу. – Опять лишнего наговорил, ну, ты знаешь мои недостатки…
– Ебануться тапки гнутся! – прокомментировал майор, ожидавший спора и хамства.
Художник умиленно засмеялся. Ючон совсем обалдел и открыл окно, чтобы покурить.
– На улицу! – взвизгнул Джеджун. – Я же беременный!
Только теперь до Super Junior дошло, что омега ждет ребенка; все певцы стали от него шарахаться, но Джеджун только ностальгически улыбался, вспоминая первые дни знакомства с Чанмином, когда персонажи вели себя точно так же.
Вечером была фотосессия. Юно настоял, чтобы почти все будущие мероприятия две группы проводили вместе, но некоторые уже были в расписании, и ничего поделать было нельзя. (Майор, правда, спросил: «А если в жбан?», но герцог отмел такой способ давления.)
Когда все уже были готовы, Джунсу почему-то взял у гримерши карандаш, попросил майора закрыть глаза и аккуратно, со знанием дела нарисовал четкие линии на веках.
– Че, смазали? – спросил Ючон. – Да ну круто же было бы. Ты видел Оззи Осборна?
– Я просто сделал получше, доверься чутью художника, – томно произнес Джунсу. Видимо, в его розовой пелене были дырки, и он понимал, что приводить в порядок своего нового избранника все же необходимо. – У тебя безумно красивые глаза, надо, чтобы каждый это увидел…
На фотосессии недоумевающий Ючон запорол рекордное количество кадров. Затем ему требовалось ехать на съемки – режиссер с продюсером бесились из-за прогула, а «пошли в задницу, у меня дела» на них почему-то не действовало. Перед тем, как продолжить топить актерскую карьеру оригинала, майор зашел в маленькую лапшичную вместе с Юно. Оборотень заказал только пиво – извините, герцоги таким не питаются.
– Палки ебучие, – сказал Ючон, ковыряясь в тарелке. – У них на поставку вилок санкции, что ли…
– Ты знаешь слово «санкции»! – обрадовался Юно, погладив его по спине. Майор все же стал поощрять палочки и впихивать в себя, по его словам, «макарохи».
– Ну а че бы нет, – засмеялся пришелец. – У нас уж десять с лишним лет санкции. Как Армия сопротивления дурить начала – так эти санкции то и дело, типа «эй, земляне, сами прибейте своих уродов». Все зависит от места. Где дерьмово живется – там нам рады. Где много терронских жополизов – там ни хера. Мы вот сунулись в бывшую Америку, ну, около Нью-Йорка, – так нас там чуть не перестреляли. Свои же.
– А ты не думал считать себя терронцем? – с искренним интересом спросил герцог.
– Зачем?
Майор удивился от чистого сердца. Герцогу стало спокойнее: он слишком глуп, чтобы иметь склонность к самоидентификации. Вырос в резервации – значит, землянин, и неважно, что проломить череп вампира ему легче, нежели простому человеку разбить дыню. А если уж оказался на стороне персонажей-первопроходцев, то живым не дастся, скорее умрет, чем станет слугой Хичоля.
– Слышь, вот че спросить хотел, – продолжил Ючон, жуя лапшу. – Бывает от укуса вампира, что человек с ума сходит, но вампиром не становится?
– Нет, а что? – нахмурился Юно.
– Да Су че-то как под кайфом, – обеспокоенно сказал Ючон. – То че-то доброе скажет, то на морде чего нарисует… Страшно за него. – Он впихнул в себя новую порцию лапши.
– О, ты все же бесповоротный идиот! – утонченно засмеялся герцог. – Добился своего и не понимаешь этого? Много ли нужно нежному флаффному персонажу, чтобы полюбить того, кого он презирал? Это же штамп. Столкнуться в школьном коридоре, спеть вместе на вечере студенческой самодеятельности, случайно встретиться с «фу каким артистом»… быть красиво спасенным от смерти. – Ючон вопросительно смотрел на Юно, однако продолжал есть. – Он наконец влюбился в тебя, дурак.
Майор подавился и выплюнул остатки лапши обратно в бульон; Юно стал добросовестно шлепать его по спине.
– Хорош брехать, – попросил Ючон, все-таки съев то, что не хотело в него лезть. – Он меня в гробу видел.
– И как поведет себя персонаж ревнивой поклонницы артиста? – Герцог сделал вид, что не может найти ответ. – Неужели окажется настолько деревянным, что не заметит ни одного намека и попробует остаться одиноким?
– Ты типа про меня? – все-таки догадался Ючон.
Юно уверенно кивнул.
– Офигеть… – Майор отложил палочки. – И че теперь, мне к Су приставать можно?
– Друг, позволь дать тебе один совет, – сказал Юно. – Понимаю и даже немного уважаю твою любовь к Джунсу. Но он открыто унижал тебя с тех самых пор, как узнал, что ты – не его мальчик; кстати, даже я понял бы раньше, тебе на вид и тридцать можно дать только при удачном макияже… А клоню я к тому, что ты не должен сразу сливаться с художником в порыве страсти, сначала необходимо проявить гордость и оттолкнуть его…
– Блин, как пишется: «Ты классный мужик, Су»? – спросил Ючон, пропустивший совет мимо ушей и уже набиравший SMS.
– Никак не пишется. – Юно отнял у друга телефон. – Доедай лапшу – и сниматься, пока бедного Пак Ючона на премию «Актерский позор года» не номинировали. – Майор, забрав телефон обратно, обнял вервольфа и на всех парусах пустился к выходу. Юно крикнул ему вслед: – Не смей говорить ему, что он «классный мужик»! Это как минимум неромантично! Представь, что он – твоя девушка! – Ючон вышел из лапшичной. – Ах да, у тебя ведь и девушки никогда не было…
Новые персонажи были придуманы недавно, с учетом многих последних публичных событий. Тем не менее, отличались они как от вампиров, так и от настоящих артистов.
– Кю, пошли в кондитерскую, – попросил приплывший на кухню Super Junior Чанмин, очаровательно хлопая глазами. – Поболтать надо.
– О, не три литра пива выхлебать, а тортик сожрать? – усмехнулся Хичоль, лениво отлепляя от себя Хангена. – Я пророк, у меня видение. Немножко невхарактерный, не пьет, а сосет леденцы. Хочет лидера, но еще девственник.
– Ты все рассказал, Кю?! – рассвирепел Чанмин. – Издеваешься?!
– Все в порядке, он тоже девственник. – Хичолю пришлось рявкнуть на китайца, и тот обиделся – ушел в комнату.
– Ой, так вы с Сонмином еще не… того? – Чанмин помахал рукой, словно это могло подразумевать половой акт.
– И даже нет такого намерения. – Монах приложил ладонь к груди: рана вспыхнула болью. Хичоль подошел к нему и расстегнул рубашку, чтобы осмотреть повязку – нет ли крови.
– Глупость. Чего бояться, если есть парень? – Чанмин на них не смотрел – любовался своими коленями. – Вот согласился бы Юно хён… Я бы не раздумывал. Но у него Джеджун хён…
– Одуреть! – Хичоль захлопал в ладоши. – Все не так дерьмово, как мы думали! Там любовный треугольник!
– Да! – огрызнулся Чанмин. – И нет ничего забавного! Я его люблю уже шесть лет!
– А чего же во время распада не потрахались? – спросил Хичоль.
– У него же Джеджун хён…
– О, ЮнДже форевер. – Хичоль застегнул все пуговицы на рубашке монаха. – Снова видение: либо рейтинг совсем низкий, и там просто про чистую любовь, либо, наоборот, взрослый – иначе на кой черт он девственник, если не ради сцены совращения? Ты, Кю, не в счет. У тебя особый кретинский случай.
Чанмин, ничего не поняв, покинул блок Super Junior. Кюхён встал из-за стола и подошел к окну.
– У нас очень мало времени, – сказал он, разглядывая девушек, разбивших у общежития самый настоящий палаточный городок. – Думаю, тот вампир уже очень силен, если позволяет себе пускать Сену по улицам Парижа. Нам изменить график выступлений? Давать по два концерта в день?
– Карнавал в Рио, – таинственно улыбнулся Хичоль.
– Что? – Кюхён повернулся к нему. – Мы поедем в Рио-де-Жанейро?
– Именно. – Хичоль подошел к монаху и шепнул ему на ухо: – Ты охренеешь от эмоций…
Отсутствие реакции даже теперь было хуже любой пощечины.
Когда Юно проснулся, он обнаружил на тумбочке у кровати GTA V и приставку.
– Спасибо, друг, – засмеялся герцог, найдя в гостиной уставшего после съемок майора. – Мне теперь надо играть?
– В интернете говорят, что круто, – добродушно улыбнулся Ючон. – С днем рождения, мужик.
Он сжал оборотня в объятиях.
– Прости, что не поздравил тебя летом, – сказал Юно, обнимая единственного за всю жизнь друга в ответ. – Не знал, когда день твоего рождения.
– Так и я не знал! – Майор шарахнул герцога по плечу. – Ты поиграй. Пишут, реально круто.
Юно ничего в игре не понял, однако честно мучил ее полчаса.
Чанмин ел все, что было не приколочено. Перед очередной репетицией Джунсу взял макнэ за руку и отвел его к штатному врачу.
– Он все время жрет, – сказал художник с деланным волнением. – Постоянно что-то жует, в любую свободную минуту. Но не толстеет. Проверьте. Думаю, у него глисты.
– Чего?! – вскипятился Чанмин.
Паразитов, конечно, искать не стали, но макнэ крепко поссорился с художником.
– Парни, так не пойдет, – решил тем вечером Джеджун. – Мальчик с нами скоро с ума сойдет. Он знает классическую группу из фанфика: я – милый и сексуальный, Юно – большой ребенок, Джунсу – наивная лапочка, Ючон – распутник с тонкой душевной организацией… И кто из нас хоть немного соответствует образу?
– Я лапочка, – сразу ответил Джунсу.
Джеджун строго посмотрел на него.
– Итак, голосование, – продолжил он. – Кто считает, что мальчика надо уберечь от психологической травмы?
Руку поднял один омега.
– Беда, монаха нет, а то он бы тебя поддержал, – усмехнулся Джунсу.
– Ну что вы? – расстроился Джеджун. – Разве нам всем не было бы легче, если бы мы не знали, что ненастоящие?
– У тебя странная тяга к вранью, – заметил Джунсу. – Ты и меня несколько месяцев за нос водил. И кому стало легче от того, что я считал бесстрашного боевого офицера сопливым мальчишкой?
Ючон радостно толкнул Юно в бок: мол, ты это слышал?
– Ладно, ведите себя, как хотите, – грустно согласился Джеджун. – Но хотя бы не говорите ему, что он вымышленный.
– Он у нас и без того рехнется, – пообещал Джунсу.
Чанмина опять потянуло к Кюхёну. Милая дружба, куда без нее. Макнэ DBSK включил какую-то игру жанра «файтинг» и торжественно вручил «другу» один джойстик. Кюхён проиграл всухую восемь раз подряд – он просто не понимал, на какие кнопки жать.
– Ты какой-то вареный, – обиделся Чанмин. – И мои хёны странные… Представляешь, Джунсу посмеялся над тем, что я поесть люблю!
– Вот бессовестный, – вздохнул Кюхён. – Чревоугодие – не смешно, а грустно.
– Он просто завидует мне, потому что сам толстеет, – пробурчал Чанмин. – Слушай, а почему ты с Сонмином боишься? Разве он у вас… актив?
– Сонмин ждет разрешения жениться, – возразил Кюхён. – И даже не на мне. Так, для справки.
– Он тебя бросил?! – возмутился Чанмин. – Блин, друг, как я тебя понимаю… Юно хён тоже меня не замечает…
– Дам тебе совет: можешь сегодня же лишиться девственности, если попросишь своего озабоченного хёна, – сказал Хичоль, входя в комнату. – У Джеджуна давно другой парень, а Юно в боевой готовности с утра до ночи. Все, сопля безбашечная, вали. У нас с Кю по плану сон в одной постели и мои безуспешные попытки облапать.
– Ты пристаешь к Кю? – совсем растерялся Чанмин.
– Еще как, а он упирается. – Хичоль схватил Чанмина за плечи и стал толкать к выходу. – Пресекая дальнейшие вопросы: мы встречаемся, он у нас мальчик.
– Ой, это еще неизвестно. – Кюхён сделал задумчивый вид. – Вдруг я захочу вниз?
– Хренушки! – Хичоль выставил Чанмина за дверь. – Я себе парня искал, чтобы вставить мог, а ты хочешь из евнуха в пассива превратиться? Отдам на растерзание герцогу!
– Бедный герцог. – Кюхён покачал головой. – Всех к нему отправляют…
Чанмин последовал совету, подкараулил выходящего из душа Юно и, обворожительно шаркая ножкой, спросил, правда ли, что они с Джеджуном расстались. При этом мимо проходил омега, и Чанмин чуть не заплакал от стыда.
– Уйди, несчастное создание, – презрительно бросил оборотень.
– Как ты можешь? – Джеджун продолжил тренировать свои материнские навыки и обнял макнэ. – Мы такие же, как он!
Чанмин решил, что указывают на его сексуальную ориентацию.
– Мы – не такие же! – разозлился герцог. – Мы – индивидуальности, таких, как мы, больше нигде нет! А он – дешевка! Да, мой роман написан плохо, однако попробуй найти еще хоть одного Юно с таким характером или биографией! Но этих постоянно жрущих Чанминов, которым как будто не двадцать семь скоро стукнет, а десять вчера исполнилось, – пруд пруди!
