Текст книги "Герой не твоего романа (СИ)"
Автор книги: lovely dahlia
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 100 страниц)
Настя послала Чанмину воздушный поцелуй и исчезла, оставив вампира на грани сумасшествия. На следующее утро Ника ухитрилась порезаться канцелярским ножом в кабинете Чанмина, и тот, помогая ей обработать ранку, сумел незаметно попробовать кровь. Ну да, всю жизнь только училась или работала, не до мужчин было. А потом прибежала тощая менеджер по персоналу, держа за руку чуть не плачущую Нику, и сообщила: увольнять таких надо, ей не привезли розовые маркеры из-за этой дуры! Неужели в мире есть только один поставщик? Так сложно заключить договор с другим и заказывать у него, если у проверенного начались перебои с товаром? Чанмин, прежде, чем успел осознать ужас ситуации, выпроводил Нику за дверь и грозно сказал:
– Это еще что за истерика? Ты не можешь свои записи желтым подчеркнуть? Нам не нужны сотрудники, не умеющие справляться даже с такими ничтожными трудностями, которые объективно даже трудностями не являются!
Менеджер в слезах попросила прощения и выбежала из кабинета, на ходу обругав Нику – явно из ревности. Чанмин зажал рот ладонью и покинул офис в обед, так и не вернувшись на работу. Настя появилась прямо у него дома, на одном с ним диване.
– Кто ты такая?! – Теперь Чанмин не стеснялся орать. – Плевать я хотел на сведения о моем прошлом, но откуда ты знаешь про будущее?!! И, мать твою, я проверил значение слова «Мэри-Сью»!
– Проверил? Ну, тогда даю еще время на размышления. – Настя достала папку с бумагами и положила ее на колени Чанмина. – Приду завтра, примерно в то же время. И помни: я хочу тебя спасти. Потому что ты мне очень нравишься, Чанмин оппа. Ты не имеешь права просто исчезнуть, как другие.
Папка оказалась билетом в ад. Сначала была повесть, составленная из биографии Ники с ее точки зрения и последних трех месяцев жизни самого Чанмина с добавлением еще примерно двух недель будущего, но, опять же, от лица секретарши. Потом прилагалась переписка некоей Вероники Назаровой с Настей Карасевой в социальной сети «ВКонтакте», где первая подробно рассказывала второй о прошлом Чанмина и его господина, а также их дальнейшей судьбе. Затем – фотографии Вероники, на которых, безусловно, была секретарша из рекламного агентства. Позже – скриншот откровения Вероники, где она говорила, почему любит вампиров, с каких произведений («Дракула», «Интервью с вампиром») началось ее увлечение. И после него другое – за что она любит одного корейского артиста. Младшего участника группы Dong Bang Shin Ki, «невероятно харизматичного и божественно красивого парня с диапазоном голоса в четыре октавы». Шим Чанмина. Доказательство – информация об этом бойз-бэнде из «Википедии». А в качестве бонуса – штук двадцать фотографий самого Чанмина, на половине из которых он красовался с прическами, которые в разное время носил вампир, а на оставшихся – слишком молодым, чтобы иметь сходство со слугой Хичоля. Он ведь был в таком возрасте нищим уродцем.
Биография Ники попросту сводила с ума. Жизнь Чанмина имела… «шапку».
Название: Ангел для демона
Автор: pure rose (Чистая Роза. Разумеется, если бы не одна ученица с редким даром – оставалась бы совсем чистой, но теперь имела на совести грех в виде безнадежно изломанных жизней. Незнание закона ведь не освобождает от ответственности и в этом случае, верно?)
Фэндом: Dong Bang Shin Ki, Super Junior (кроссовер) (Джастина Бибера Вероника смеха ради сделала слугой Хичоля, но в чистовом варианте о нем не писала, сомневаясь, будет ли это прилично и вообще разумно.)
Рейтинг: R (Вероника представляла себе все подробно, но описывать постеснялась.)
Жанры: Гет (Чанмин действительно жил с Юно, но это в тексте не упоминалось), романтика, драма, мифические существа
Предупреждения: ООС, Мэри-Сью
А финальный аккорд – размышления Насти о «точке создания» и гипотеза Омфалоса, о которой проводница узнала благодаря образованному Леониду, впечатленному путешествиями. Мир был создан пять минут, сутки, неделю назад – да когда угодно – вместе с руинами, скелетами ископаемых животных, целой Вселенной и нашими ничего не значащими личными воспоминаниями. Если задуматься над этим, то можно дойти до дурдома. Некоторые полагают, что наш мир – это сон бога, который существует, пока он спит. Но ведь если так, то богом, вдохнувшим жизнь в это безумие с его сражениями варваров, Крестовыми походами, Мировыми войнами и разрушительным ядерным оружием мог быть просто бездельник, выдумывавший себе очередное Средиземье на скучной лекции? Именно поэтому, кстати, Хичоль рассказал правду Кюхёну, уверенный, что тот знаком с подобной философией. Но монах не был ни буддистом в правильной интерпретации этого учения, ни индуистом, – его религия также была вымышлена. Чанмин же знал все это. Но, кроме того, он имел аналитическое мышление. Логики в его жизни часто не находилось. Зачем было привязываться к Юно, если он всю человеческую жизнь любил одну женщину? (На скриншоте со страницы Вероники маячила группа о любви между макнэ и лидером, и это многое объяснило). Почему Хичоль позволил простому смертному отрубить себе руку, чтобы потом заменить ее чудовищной? (На одной из распечаток переписки, приложенных тоже в качестве «бонуса», сообщалось, что Вероника любит книги «Собор Парижской Богоматери» и «Человек, который смеется» Гюго, а также «Призрака Оперы» Леру; вопросов также не оставалось – физические уроды вызывали у нее сочувствие или некий нездоровый интерес).
– Объясни мне это, я уже понимаю, во что верить, но хочу конкретных фактов, – зарычал Чанмин, хватая за руку появившуюся в его рабочем кабинете Настю.
– Умный какой, я думала, будет намного сложнее, сама бы скорее рехнулась, а в такое все-таки не поверила на твоем месте, – улыбнулась Настя. – Попроще говоря: тебя и все, что ты знаешь или помнишь, придумали… Этот мир больше года существовать не будет. И повторяю: я хочу тебя спасти. Вот, держи. – Она передала вампиру древний манускрипт на старославянском языке. – Тут все подробно. Как вас придумывать, как на вас смотреть. Я ни хера не разобрала, но нашла студента истфака, умного, истфак же, он за две бутылки армянского коньяка перевел. Короче, весь твой мир придумала одинокая баба, которая с ума сходит по Чанмину. Это уж зуб даю, знаю ее лично. Я бы предоставила и видео, но у меня на него плохая память, зато тексты и изображения, как проводница, запоминаю идеально: могу через свое воображение передать в чужое. Круто, правда? Ну? Обычно могут отразить в иллюзиях только свою внешность, характер еще. А я тебе отдала тексты и фотки настоящего Чанмина!
– Чушь! Ложь! – вскрикнул Чанмин, прекрасно понимая, что ему говорят правду.
– Тогда запомни: Ника завтра в обморок упадет из-за жары, – сказала Настя. – На нее будет вопить менеджер по персоналу. У вас будет связь. Да ты и сам можешь про это почитать!
Чанмин выпил литр текилы перед работой, чувствуя себя в каком-то кошмаре. В офисе Ника действительно шлепнулась прямо перед ним, пока он шел рядом с менеджером по персоналу, девушку пробовали разбудить нашатырем, ничего не помогало, менеджер стала ругаться, Чанмин заорал, что необходимо ждать «скорую», и когда все убежали, прокусил свое запястье, влив живительную кровь в губы секретарши.
– Это из-за жары…. – прошептала Ника, разлепив веки. – Все хорошо…
– Ненавижу, – еще тише ее произнес Чанмин. – Ты не виновата, ты тоже ненастоящая, но… ты отражение этой суки. Мэри-Сью.
– Мне уволиться? – спросила Ника, не расслышавшая всех его слов.
– Не надо, я погорячился, – ухмыльнулся Чанмин.
Вот какой была упомянутая «связь». Она выпила его кровь.
– Я понимаю: меня придумали, – признал Чанмин, когда Настя появилась в вальяжной позе полулежа перед ним на ковре. Проводница кивнула. – И что теперь?
– Я могу привести тебя в реальный мир, где твое будущее никто не предопределил, – сказала проводница, гладя ворс ковра. – Где Хичоля вообще нет. Только певец. – Настя швырнула фотографии Хичоля в самых немужественных образах, коих у него было много. Она пока врала и даже понятия не имела, что возможно путешествие в обратном направлении. – А если ты со мной не уйдешь, то исчезнешь через несколько месяцев.
– Может, я хочу исчезнуть? – улыбнулся Чанмин.
– Я и это предполагала, – ответила Настя, кидая ему фотографии Анжелики. – Вот с кого была списана твоя «ангельская девочка». Это младшая сестра Вероники, к которой у нее убойная смесь чувств из безграничной любви и едкой зависти. Она мечтала, чтобы самый шикарный мужчина в мире – Шим Чанмин – полюбил ее больше телки с лицом сестрички. Можешь полюбоваться в нашем мире на эту бабу и понять, что ничего хорошего…
Чанмин был страдающим героем странного мэрисьюшного фанфика на переходе от одной страсти к другой, когда новую девушку он еще не полюбил (теперь вовсе ненавидел), а прежнюю забыть не смог. Вампир опустился на колени рядом с брошенными фотографиями, взял одну из них и сказал с прекрасно разыгранным безразличием:
– Забавно… Меня заставили полюбить такую шлюшку… Хочется посмотреть в глаза обеим.
И вот тут Настя начала совершать ошибки. Во-первых – поверила человеку, который стал флиртовать с ней лишь ради выхода в реальный мир. По сути, Чанмину было важно только увидеть Анжелику, и он, романтический герой, готов был терпеть ради этого любые муки. Автора и ее проекцию ему хотелось теперь лишь убить, да и Настя теплых чувств не вызывала.
– Ну и когда? – спросил Чанмин.
– Когда наберу артефакты для обряда, – солгала Настя, не знавшая, что скоро Кукурузник будет медлить из-за недоверия, а Леонид не сможет искать бомжей из-за усилившейся слежки отца.
У Насти с Чанмином завязался роман, и девушка, проводя с ним время в постели, думала, что однажды просто перестанет появляться. Но вампир не был похож на других жителей иллюзий, и она влюбилась. Ей стало мало отношений в фантазии: глупо считая героев с «пограничной материальностью» почти людьми, она понимала, что все происходящее с ними – лишь вымысел. И однажды ее поймал Василий.
– Оппа, забудь все, что я тебе сказала, – рыдая, произнесла Настя. – Короче, чтобы тебя оживить… Там обряд… Я его сама не проведу, не знаю, как… В общем, у меня новый заказчик, отец предыдущего, не твоего заказчика, с тобой я сама была, по собственному желанию…
И Настя рассказала все: что Кукурузнику были нужны бойцы, но что прежде такие люди появлялись в реальности только мертвыми, что Чанмин подходил из-за «искры»…
– Въехал, – сказал вампир, выслушав Настю. – Лапа, я уже понимаю, что сами по себе артисты никому не нужны, и тебе не дадут их оживить…
– .. но среди вас много любимых авторами, это дает «искру», – продолжила Настя.
– Так есть идея? – Чанмин широко и жестоко улыбнулся. – Как привести меня в тот мир, где я могу быть полезен?
– Только подожди немного, я тебя уже пиарю. – Настя обняла Чанмина. – У тебя еще есть время, иллюзия пока сильная.
Чанмин много лет работал на хозяина трети мира, и деловая жилка у него тоже была. Кроме того, на Анжелику следовало произвести впечатление, а это мог сделать лишь богатый человек. Узнав, для чего требуются бойцы, он изучил DBSK и дал Насте задание найти фанфик, где все пятеро участников группы были бы сильными, натренированными машинами для убийства. Он собирался сыграть знакомого им Чанмина и таким образом завоевать их доверие.
– Нашла! – закричала однажды счастливая Настя, кинув на рабочий стол вампира внимательно прочитанное ей произведение. – «Чужие!!!» Там все певцы – офицеры Армии сопротивления пришельцам, безбашенные, сильные и наглые! Двое – и вовсе наполовину инопланетяне, у них сверхсила! Фанфик – юмористический, по сути, они тупые, когда дело касается не сражений! Обманешь без проблем!
– Молодец, солнце. – Чанмин поцеловал Настю. – Почитаем. Пришельцы – это чудесно и оригинально. Они мне пригодятся.
Чанмин досконально изучил мир майора Пака и сделал вывод, что наиболее интересны ему Джеджун (непобедимое чудовище) и Джунсу (который мог убивать любым предметом, попавшимся на глаза, и не стал бы задавать вопросов – только бы лилась кровь). Тем не менее, туповатый майор с железными кулаками и тактически мыслящий полковник тоже были полезны. Он уже предвкушал свой переход в реальность, когда ревущая в три ручья Настя сказала:
– Оппа… Кукурузник отменил заказ… Тебя не оживят… Мне надо уходить…
– Вот и все? – Чанмин болезненно усмехнулся. – Закрыли лавочку?
– Ага… – Настя вытирала слезы кулаками. – Оппа, я так надеялась, что мы будем вместе по-настоящему…
– Засунь этого «оппу» себе в жопу, я не тот пацан, дрыгающий ногами на сцене! – взревел Чанмин, в ярости смахивая со стола непочатую бутылку вина и два бокала. – Я не чертов «эвил макнэ», я долбанутый на всю башку и совершенно несчастный глюк какой-то шибко мечтательной телки!
– Чанмин…
– Чарли! – Чанмин ударил себя ладонью по груди. – Так меня звала она! Это мое имя, только мое, не Макс, не этот хренов Макс, а Чарли! Стоп, стоп… «Чарли» просто отдаленно напоминает «Чанмина». Нет бы Джон какой-нибудь, черт подери, так же половину прислуги звали!
– Оппа, не бесись…
– Я исчезну! – Чанмин истерически рассмеялся. – Я выдуман, я скоро исчезну – и ты просишь меня не беситься? Ну заебись! – Чанмин пнул стол, и он перевернулся, разбивая слетевшие с него тарелки. – Пошло все на хер! Я никто, а скоро стану еще и ничем! Да и твоя «пограничная материальность» – наверное, просто политкорректный термин! Я живу в башке той бабы, только в ее башке! – Чанмин постучал пальцем по своему виску.
– Нет, ты немного существуешь, но я не могу объяснить, это же не изучали…
– «Немного существуешь»! – Чанмин сел на пол и, прислонившись спиной к стене, вцепился пальцами в собственные волосы. – Как лестно… Оставь меня. Мне надо побыть одному.
– Понимаю, – грустно кивнула Настя, после чего исчезла.
Настя не появлялась почти две недели. Чанмин понял, что ждать больше нечего. Он никогда не увидит девушку с лицом Анджелы, никогда не избавится от Хичоля, никогда не сможет сам выбирать свою судьбу… Он еще полгода будет пресмыкаться перед господином и его сыновьями, ежедневно лицезрея проекцию влюбленной Вероники… Да и ладно бы хоть в него влюбленной – нет, девушка сходила с ума по айдолу, а он существовал лишь в качестве отдушины. Если бы пошел зеленый снег, луна свалилась на землю, а Шим Чанмин каким-то странным образом познакомился с Вероникой и полюбил ее, отпала бы всякая необходимость в вымышленном вампире, и фанатка перестала бы фантазировать, наслаждаясь реальностью. Чанмин был просто плохой заменой настоящему человеку, который покорил сердце преподавательницы английского. И от этого он ненавидел их обоих еще больше.
– Ну, как это происходило? – рассуждал одним вечером Чанмин, прохаживаясь по своей гостиной. – Макс потерся об лидера – я стал любовником Юно. Макс в кино снял рубашку – у меня запланирован секс с Никой. Вся моя жизнь – доведенное до крайности отражение того, что демонстрирует поклонникам этот парень! И где, скажите, Джеджун, Джунсу, Ючон? Они ведь из «моей» группы, но вместо них меня окружают участники другого коллектива! Обожательница одного агентства устроила у себя уютненький SM Entertainment! О, вот чей офис я взорвал бы к хренам! Они сделали «звезду» из этого ушлепка и создали меня!
Тогда Чанмин пустился во все тяжкие, желая во что бы то ни стало уйти в сторону от жанров и сюжета. Мэри-Сью, любовь к одной-единственной? Чанмин вызвал к себе для отчета менеджера по персоналу и грубо взял ее на своем рабочем столе, после чего появился перед Никой в откровенно потрепанном виде. Романтика? Чанмин стал ругать секретаршу из-за каждого пустяка, доводя бедняжку до слез. «Главный герой становится лучше благодаря любви к простой скромной девушке»? Чанмин проводил вечера в ночных клубах, а ночи – в постелях незнакомых студенток, и приходил на работу не иначе как под действием кокаина.
Он бы наложил на себя руки, но Хичоль запретил это еще после обращения. «Чарли» был таким подавленным, что он всерьез боялся потерять нового очаровательного слугу.
Однажды вечером, после недели безумств, Чанмин уже не смог заставить себя отправиться на поиски доступных девиц, которые все равно не интересовали его. Вампир устал от себя самого и сидел на полу, перебирая фотографии макнэ DBSK.
– А может, она просто колдунья, которая наколдовала всю эту херню вместе с рассказом о моей жизни, чтобы свести меня с ума, – с улыбкой истинного психа, произнес Чанмин, глядя на фото с какого-то концерта. – Ну да, точно. Так и буду думать, пока не исчезну. Интересно, а как это происходит? Просто хлоп – и вечная темнота? Не страшно. Как смерть. Все мы там будем…
Когда он договаривал последние слова, в гостиной появилась Настя – радостно-взволнованная и такая гиперактивная, что в ту же секунду начала подпрыгивать на месте.
– Оппа, оппа, все планы только что поменялись! – заверещала она. – Срочно, ноги в руки, нам дали добро! Для обряда все готово, тебе сняли квартиру и арендовали машину, у меня буквально час!
– Что? – Чанмин кинул снимки на пол и вскочил на ноги. Его близкую к помешательству депрессию немедленно заменила готовность действовать и соображать. Ну, насколько это сейчас было возможно, в его-то состоянии.
– Оппа, что с тобой? – Настя лишь теперь заметила, что у Чанмина взъерошены волосы, рубашка застегнута неправильно, а взгляд несколько расфокусирован. – Ты пил?
– Обижаешь: героин, – улыбнулся вампир, кидаясь в ванную. – Час? Дай мне пятнадцать минут, приведу себя в порядок. И еще десять – взять с собой самое необходимое. Сама пока сгоняй за отрядом полковника.
Чанмин скинул одежду и прыгнул в душ. Настя покачала головой и испарилась. Тем временем вампир быстро помылся, надел чистую одежду, зачем-то нанес гель для укладки на еще совсем мокрые волосы и достал деньги из сейфа. Радовало то, что его мир был практически идентичен реальному, за исключением существования нечисти и смены профессии некоторыми известными артистами. Валюта – та же самая, деньги после материализации могли стать настоящими. Даже, чем черт не шутит, SIM-карта оказалась бы активной…
Чанмин выглядел вполне прилично, когда Настя вернулась. Только вот проводница была белее мела и сразу вцепилась в плечи вампира.
– Оппа, это катастрофа! – Девушку трясло. – Отряд… Там… В общем, я протупила, слишком мало за ними наблюдала! Нет у них «искр», их не всех автор достаточно сильно любит! Я смогу привести... только майора!
Чанмин округлил глаза и тоже схватил Настю за плечи.
– Майора? – Девушка кивнула. – То есть авторшу больше всех колбасит от Ючона, но он у нее – самый тупой?
– Ага, именно…
– Женщины, – вздохнул Чанмин. – Кто ж их поймет…
– Все пропало, – стала ныть Настя. – Мне крышка… Еще и Джеджун, которого хотел Леонид, успел исчезнуть…
– Нет, не все потеряно, – сказал Чанмин. Думать было еще немного сложно из-за наркотика. – Это же не единственный фанфик. Окей, примем как данность, что в каждом фанфике – по одному человеку с «искрой». Логично, «биасы» и прочая поебень. – Чанмин прошелся по комнате, потирая указательным пальцем подбородок. – Так. У тебя еще минут сорок. Срочно ищешь четыре фанфика с какими-нибудь суперсильными или сверхъестественными главными героями.
– И я должна искать еще один слэш, где Джеджун на все готов… А! – Настя просияла. – Идея есть! Только не факт, что Леонид его захочет, может и плюнуть на него. Он же другого выбрал…
– Без разницы, тогда берем одного Джеджуна, с учетом того, что он может остаться в моей команде. Два Дже – с этого рехнутся и они сами, и другие. Еще трое… А ты говорила, что обряд на шестерых рассчитан?
– Да, так сказал Леонид…
– Зашибись. – Чанмин зажмурился, надеясь, что так лучше сконцентрируется. – Но бывают же кроссоверы, ты говорила. Вон мой господин – из другой группы. Есть кто-то левый, кто часто появляется со мной в фанфиках, чтобы сразу во мне знакомого признал?
– Нет, вроде… – Настя задумалась на несколько секунд и вдруг пронзительно завопила: – Есть! Ну конечно! Можно будет найти! Кюхён!
– Кто еще такой? – Чанмин распахнул глаза и удивленно уставился на Настю.
– Из группы Хичоля. – Настя прямо светилась изнутри от осознания своей гениальности. – Их с Чанмином часто сводят.
– Только чтобы не слэш, – поморщился Чанмин. – Не надо мне незнакомого мужика, который сразу в трусы полезет.
– Постараюсь, оппа!
Вампир радостно чмокнул девушку в лоб.
– У тебя все получится. Я верю. Ты найдешь миры по одним аннотациям! Давай, за дело, буду тебя ждать!
Настя действительно нашла миры по одним только аннотациям и вытащила Джеджуна из первого же омегаверса с высоким рейтингом, который нашла в списке произведений этого жанра. Что получилось в итоге – все уже знают. Полная ерунда.
– Они опять мертвые, – испуганно прошептала Настя, когда с ее глаз сняли повязку. Девушка упала на колени перед бездыханным Чанмином и проверила его пульс. Ничего. –Но Леонид же уверял…
– Прекрасно, у нас шесть азиатских жмуров, – хмыкнул Кукурузник. – Вась, проучи дуру. А этих надо увезти куда-нибудь подальше, в лес, да закопать.
Василий утащил девушку в другую комнату, где несколько раз ударил ее для профилактики. Не надо врать взрослым, выпендриваться – нехорошо. Настя ревела, но вовсе не из-за побоев: она фактически убила своего Чанмина, который мог бы еще полгода жить в иллюзии.
Леонид вздохнул и направился за ширму, где оставил подобранных в разных уголках Москвы и напичканных снотворным бомжей с привезенными из Сибири амулетами для обряда. Но те уже не спали – они все были мертвы.
– Странно, пап, – сказал Леонид, почесывая затылок. И эти сдохли, и те трупами появились…
– Вот и вся ваша черная магия, – махнул рукой Кукурузник. – Не зря я отказался тебе в этом потакать. А этих связать надо будет – вдруг в них души бомжей вселились, и они станут зомбями? – Бандит рассмеялся густым басом. – Ладно, Вася прошерстит бывших спецназовцев, вдруг достойные парни найдутся… Но вообще интересная вещь. Этак можно кому-нибудь труп знаменитости подбросить. Политика, например.
– Папа, ну кто же пишет фанфики про политиков?
Кукурузник пожал плечами.
Чанмин очнулся уже в кузове, связанным. Он, конечно, солгал, что первым открыл глаза и успел укусить нового товарища: в чувства его привели тем, что резко подняли за шкирку и заехали ему ладонью по спине. Незнакомый грубоватый голос над ухом поинтересовался:
– Слышь, салага, не помер? Это мы где?
Чанмин понял, что рядом с ним – майор, единственный, кого планировали привести с самого начала. Испугавшись, что новый состав команды Кукурузнику не понравился и всех вздумали убить, вампир ляпнул какую-то чушь насчет возможного похищения подчиненными инопланетных захватчиков. Майор только успел разрезать веревки Чанмина, как очнулся еще один «чужак»:
– О боги! Чанмин, ты здесь? Ну что ты натворил! Из-за тебя мы очутились в этом странном месте, которое, судя по моим ощущениям, куда-то движется! Боги наказали нас за то, как несерьезно ты относишься к данным тобой обетам. Ведь с тех пор, как ты стал моим учеником…
Чанмину пришлось включить мобильный телефон, чтобы разглядеть «учителя». Его он не знал вообще, значит, это был Кюхён из Super Junior. «Прекрасно, этот парень толкует о богах и обетах, – подумал Чанмин. – Монах какой-нибудь? И что я, скажите на милость, с монахом делать буду?!»
Дальше Чанмину пришлось не раз задаваться аналогичным вопросом. Кюхён скоро начал его радовать: сначала с помощью заклинания пробил крышу кузова, позволив майору и вампиру перебраться к салону и расправиться со своими предполагаемыми могильщиками, а затем похожим способом избавился от трупов. Правда, позже Чанмин вышел в интернет, легко нашел фанфик, где Кюхён выступал в роли монаха, и разочаровался: там говорилось, что без иероглифов на бумаге тот абсолютно бесполезен. Еще сложнее дело обстояло с Джунсу: тот ничем особенным не выделялся и лишь сюсюкался, даже пьяный, с майором, что наводило на удручающие мысли о жанре. «Еще скажите, что это какой-нибудь флаффный слэш,» – поморщился Чанмин. Сотрудничество захотелось предложить только Юно. Вампир сначала принял его за обычного высокопоставленного актива, который совращает очередного Чанмина в стенах родового английского замка, однако тот оказался оборотнем. В фанфике Вероники, которая такую нечисть недолюбливала, оборотни отличались низким уровнем интеллекта и зашкаливающей агрессивностью, больше напоминая зверей; но Чанмин был настолько непринципиален (или настолько объективен), что быстро решил провести четкую границу между двумя видами оборотней и подружиться с герцогом. Как читатель помнит, у него не получилось до сих пор: автор Юно любила властных, сильных, жестоких и непреклонных мужчин (ей почему-то казалось, что лидер DBSK на самом деле такой – наверное, из-за нескольких фанфиков по ЮнДже с BDSM).
Но наибольшее недоумение у вампира вызвал Джеджун, объявивший, что майор ждет ребенка. Прежде Чанмин ничего не слышал о таком ужасе, как омегаверс. «Вот это же идиотизм, – рассуждал он впоследствии. – У омежки была «искра», значит, автору очень нравится Ким Джеджун. Это ж какой больной извращенкой надо быть, чтобы фантазировать о парне своей мечты во время этой чертовой течки или вообще беременности?! Мне еще повезло. Я рос изуродованным, двести лет любил убитую на моих глазах девушку, служил жестокому господину… Но я, блин, хоть не рожал!» Тем не менее, Чанмин понял, что Джеджун – его истинный товарищ по несчастью: он много страдал в угоду сюжетной линии. У Кюхёна все было нормально (без секса, выпивки и мясных котлет монах обходился легко); у Ючона – плохо, но он не знал другой жизни, и это до него не доходило; Джунсу был в меланхолии лишь последние полтора года; в случае Юно имела место другая крайность – он достиг всех возможных вершин лишь по прихоти автора. Джеджун, в свою очередь, вел совершенно безрадостную жизнь: ускользнувшая любовь, почти тридцать лет одиночества, мучительные особенности физиологии, финансовые проблемы, потеря долгожданного первенца, навязанная «любовь втроем» с ХоМинами… А еще в предупреждениях к его фанфику автор указала «смерть персонажа». Джеджуна и Чанмина ждала одинаковая судьба – если бы их миры, конечно, не исчезли раньше запланированных трагедий.
Но несмотря на тот балаган, что Настя предоставила вместо команды «суперлюдей», Чанмин наконец мог дышать полной грудью. У него не было господина, он чувствовал себя свободным, способным принимать собственные решения. И первым таким решением стало безжалостное переворачивание чужой жизни с ног на голову.
Жил-был в Сеуле Ким Хичоль – певец, актер, модель, телеведущий и весьма неординарная личность с целым выводком тараканов в голове. Он с ранних лет мечтал стать суперзвездой, и ему это удалось: даже люди, не различавшие участников его группы и не знавшие точного их количества, зачастую говорили при звуке его имени: «А-а-а, тот придурок из Super Junior…»
– Гордитесь, ребята! – самодовольно сказал Хичоль коллегам, увидев себя на первом месте в любительском иностранном рейтинге «Сумасшедшие айдолы-парни».
– Гордимся, – признал лидер, похлопав его по плечу. – Мы уделали SS501: Ким Хёнджун – только на втором месте.
– Тебя и в список самых красивых парней на первое место надо бы, – улыбнулся Ханген. – Не понимаю, почему на вершине пьедестала вечно топчется Джеджун?
– Я, видимо, уже староват для тех метелок, что участвуют в голосованиях, – кокетливо пожаловался Хичоль.
– Брось, ты выглядишь лучше многих из тех, кто вчера дебютировал, – поспешно заверил его Ханген.
– Дебютировал в шоу трансвеститов, – шепотом сказал Кюхён Сонмину, и тот тихо захихикал, отвернувшись в сторону.
– Так, так, зависть свою в плотный пакетик завернули, чтоб не воняла, и выбросили. – Чуть слышно отчитал этих двоих Чонсу. – Лучше девушек себе найдите, а не мешайте ХанЧолям миловаться.
Да, все в группе знали, что у ХанЧолей что-то есть. И только сами ХанЧоли не имели об этом никакого понятия.
Что-то вроде взаимной симпатии начало развиваться с самого дебюта. Хичоль к тому времени успел определиться со своими романтическими предпочтениями и даже встречался с троими разными парнями, ни один из которых, впрочем, надолго не задерживался. А Ханген, казалось, готов был попробовать что угодно, лишь бы это было «как в настоящем шоу-бизнесе».
– Парочку из вас надо сделать, – безапелляционно заявил однажды вечером Джеджун. Устраивали скромную вечеринку по случаю оглушительного успеха нового проекта SM, и некоторые участники двух последних групп агентства собрались вместе. – Как из нас с Юнни. – Джеджун обнял своего лидера и смачно поцеловал его в щеку, а потом потерся носом об его шею.
– Из нас не делали никакую пару, мы сами постепенно в нее превращаемся, поклонницы нас уже женят, – заметил Юно. – Джеджун уверен, что это весело, а в агентстве полагают, что полезно для повышения продаж альбомов.
– А сначала хотели ему Ючона всучить! – возмущенно добавил Джеджун, по-хозяйски хватая Юно за руку. – Тот еще истерику устроил: вдруг за гея примут?
– Ничего я не устраивал. – Ючон обиженно отвернулся и сосредоточился на своем стакане с пивом.
– Какие мы рани-и-имые, – протянул Джеджун. – Кстати, а МинМин чего не пьет? Юноша, не подводите родителей-алкоголиков.
Чанмин охотно потянулся за выпивкой, но Юно шлепнул его по ладони, и мальчик недовольно зафырчал на лидера.
– У него только мать – алкоголичка, и ему даже нет девятнадцати, оставь парня в покое, – засмеялся Юно и пристроил руку на колене Джеджуна, вероятно, сам того не замечая.
– Надо и нам будет найти себе детей, – предложил Ханген, присоединяясь к игре. – Скоро новеньких приведут, помоложе. Усыновим?
Всем было весело, и Хичолю, в общем, тоже. Он надеялся, что эти разговоры до чего-то доведут. Как будто ему, в самом деле, едва лет пятнадцать исполнилось. Конечно, когда выпивать больше было нельзя (все равно завтра опять работа), все разошлись по комнатам, и Ханген сказал: «А почему бы действительно не стать парой, как Юно и Джеджун?» Все бы ничего, да только Юно с Джеджуном просто близко дружили; со стороны это, в силу нежности первого и очаровательной придурковатости второго, напоминало бурный любовный роман. Им-то, великим мистификаторам, легко было регулярно усыновлять Чанмина и умиляться стремлению фанаток скорее их поженить. А что было делать «единственному гею в деревне», которого угораздило влюбиться в своего коллегу? Пожалуй, то, чем и занялся Хичоль: искать утешение в редких из-за плотного графика, но крайне шумных вечеринках, коротких бессмысленных связях с ненужными людьми и ожидании ответных чувств со стороны «того единственного». Так – несколько лет. Все время казалось: еще один крошечный шаг – и они будут вместе. Шоу перерастет в жаркие, наспех украденные поцелуи после концертов и попытки как можно тише стонать ночью, чтобы не разбудить все несчастное общежитие… Только этот шаг все время получался не вперед, к намеченной цели, а куда-то влево или вообще назад.
