Текст книги "Герой не твоего романа (СИ)"

Автор книги: lovely dahlia

сообщить о нарушении

Текущая страница: 76 (всего у книги 100 страниц)

Тем не менее, в душе Хичоля поселились сомнения.

Все персонажи, кроме «раненого» Минни, переселились в снятую для них просторную квартиру. Артисты гостили у них, и Джеджун вместе с омегой хозяйничали на кухне, когда вернулись отсутствовавшие. Чанмин впервые увидел вампира и, зная, что это главный виновник всех бед, как-то незаметно стал прятаться за спину Юно. Спасал-то их Хичоль. А его господин, может, все еще мечтал свернуть шею своему оригиналу.

– Он у вас какой-то нервный, – заметил вампир. – Вы его бьете, что ли?

– Его нет, а вот этот сейчас получит! – закричал Ючон, устремляясь к майору. – Ах ты придурок! – Он повернулся к герцогу. – И ты придурок! Дебил озабоченный!

– Мой секундант – майор Пак, – с холодным пренебрежением ответил оборотень. – Выбирайте оружие, сэр.

– Дай мне в рожу, че уж, – согласился пришелец. – Я виноват.

– Виноват? Ты? Да это мягко сказано! – Ючон начал лупить его что есть сил. Противник, конечно, и не покачнулся, но заметно сконфузился. – Ты мне жизнь испоганил! Эти слухи вечно будут меня преследовать! И я почитал – все думают, что это Юно меня трахает!

Ючон еще пару раз ударил двойника и расплакался. Майор нерешительно обнял его, прижимая к своей груди и начиная гладить по уже укороченным волосам.

– Не реви, брат, – попросил он с топорной нежностью в голосе. – Все у тебя отлично будет. Девки тебя любить не перестанут. Ты ж типа талантище. И мужик красивый.

– А ты? – всхлипнул Ючон.

– Я-то? – Майор усмехнулся. – Да куда мне до тебя, я так себе, спасибо, что не совсем урод.

– Так у нас же одно лицо-о-о!!!

– Ну-ну, поласковее с ним, – шепотом попросил художник. – Давай как с Минни. Он же из-за тебя плачет.

– А, не вопрос, – ответил майор и тут же схватил Ючона на руки.

– Да чтоб тебя!!! – разрыдался пуще прежнего тот, размахивая ногами. – Как же люди без мозга живут!!!

– Я бы тебя тоже поколотил, но это не в моем стиле, – сказал Юно, встав напротив герцога. – Просто сообщу, что опять сижу на успокоительных.

– Я раньше не понимал, почему крестьянин в фанфике оказался лордом, – улыбнулся герцог. – Теперь понимаю. Твоя сдержанность достойна уважения.

Кюхён уже вовсю обнимал монаха и упоенно щупал его.

– Ах ты мой скелетик, – ласково напевал он. – Ах ты моя полудохлая лапочка! Такой хороший, такой правильный!

– Я счастлив, что не причинил тебе вреда, – с искренней радостью ответил монах. – Ты для меня – особенный.

– Только знаешь что? – Кюхён стал шептать прямо ему на ухо. – Ты ведь любишь Хичоля, да? Хочешь быть его парнем?

– Ну, я уже его парень, – чуть краснея, сказал монах. – По моим меркам, то, что мы не спали вместе, не отменяет наших отношений.

– Ага, конечно, – согласился Кюхён. – И он тоже говорит, что ты его бойфренд. Но… Ты же знаешь Хангена? Не того чокнутого и не того убийцу. Нашего. Он был с Хичолем. Потом стал встречаться с девушками. Но вот последняя его бросила, и он подкатывает. А Хичоль его отшивает, хоть и без особого энтузиазма.

– Правда? – Монах отступил, его взгляд засиял светом тысячи звезд. – Значит, я ему нравлюсь? Понимаешь, это любовь! – Он приложил руки к груди. – Ему была важна телесная близость, но теперь он хранит верность мне, хоть мы и не делили ложе… ой, то есть не занимались сексом!

– Слушай. – Кюхён опять приблизился к монаху, чтобы говорить тише. – Хичоль – мой хён, и я его люблю. Как хёна, блин, а не как ты. И я желаю ему счастья. Все понимаю, он оказался с вами и теперь одной рукой дверь выломает. Но Хичоль все равно наш, и ему надо быть нами. С Хангеном, если тот хочет. С кем-то другим, если не получится. Но на сцене, в агентстве, в Super Junior! Не будем лукавить: поет он фигово, танцевать не умеет. Но у человека ядерное обаяние, он рожден для камер. А куда его заберешь ты? Вы поселитесь на ферме и будете усыновлять сирот до посинения?

– Нет, – серьезно возразил монах. – Я не стану мешать его карьере. Он сможет петь столько, сколько захочет. Я просто буду рядом. Буду любить его.

– И отвлекать от нормальной жизни. – Кюхён опустил голову. – Слушай, не хотел напоминать, но ведь он не просто недавно стал вампиром. Год назад он был человеком, а тебя, его господина… и этого злодея, который так нелепо сдох, просто не существовало в природе.

Монах немедленно вспомнил, что говорил Хичолю, когда тот впервые убил. Ощутил, какой непререкаемой правдой являлось каждое слово. Его не было. Никогда. И Ким Хичоль собирался отказаться от подходящей для него жизни ради чужой мимолетной фантазии.

– А пойдемте ужинать! – предложил Джеджун, выскакивая из кухни в прихватках.

– Мы столько всего приготовили! – пропищала, по сравнению с его тембром, «сестра». – Вы же устали с дороги?

– Да мне только предложи пожрать! – порадовался майор. – Спасибо, девчонки!

– Поставь меня на пол!!! – заистерил Ючон, дергая всеми конечностями разом.

Пришлось поставить.

– Неужели вы теперь опять станете бандитами? – спросил Джунсу, снова позволяя сидевшему рядом монаху налить себе персиковый сок.

– Нас там уважают, балда, – объяснил майор. Художник шлепнул его по спине: не тому, мол, улыбаешься.

– А я опять в бухгалтерию устроюсь, – сказал Джеджун-омега. Чанмин-вампир непонимающе посмотрел на него, и он поспешил исправиться: – Ну, когда рожу. В смысле, когда ему годик исполнится.

– А ты не собираешься с ребенком сидеть? – удивился вампир. – Еще скажи, что бухгалтерия – твое призвание, и ты не хочешь бросать карьеру ради семьи.

– Я должен тоже вносить свой вклад в общий бюджет, – ощетинился омега.

– Ага, очень ощутимый. Зарплата бухгалтера плюс вся «капуста» правой руки наркобарона.

Разговор заходил не туда, особенно учитывая то, что в кармане брюк Чанмина лежало кольцо.

– Слушай, нуна, да пусть он зарабатывает, а ты о ребенке заботься, – посоветовал Джеджун. – Это, знаешь ли, посерьезнее миссия. Если есть возможность – почему не позволить малышу расти, видя маму не только перед сном и по праздникам? «Мама» – это, блин, не пустой звук. Это святое.

– А когда он уйдет – куда меня возьмут с огромным перерывом в стаже? – парировал омега невозмутимо.

– Чудесно, – самодовольно улыбнулся герцог. – Этому лакею даже не верят.

– Джеша, дурочка, почему я должен уйти? – возмутился вампир. – Думаешь, я ветреный?

– Ну-ка, напомни, сколько раз ты был женат, – прищурился омега.

– Официально – один раз, – признался вампир.

– Прекрасно, ты разведенный! – Омега скрестил руки на груди и отвернулся.

– Вдовец, вообще-то, – возразил Чанмин. Складывалась совсем уж паршивая обстановка для предложения.

– Мои соболезнования, – буркнул омега в сторону.

– Джеш, да мы тебя не бросим, – сказал майор, запихивая в рот большой кусок тушеной свинины. – Ты не забывай, что у тебя, кроме мужика, пятеро братьев есть. А дитю мамку надо. На меня вот моя хер положила. И че выросло?

– Лучше бы она аборт вилкой сделала, – вздохнул Ючон. – А моя, кстати, нас зовет. Обоих. Готовься, Юхван будет отрабатывать на тебе приемы тхэквондо.

– Я знаю, что всегда могу на вас положиться, – нежно улыбнулся Джеджун-омега.

– То есть на самовлюбленного английского аристократа, тупого вояку из глубинки Африки, блаженного монаха, распутного художника и придурковатого певца ты надеяться можешь, а на мужчину, который тебя безумно любит, – нет? – разозлился Чанмин-вампир.

– О-хо-хо, вот это массовый троллинг экспромтом, – восторженно произнес его оригинал. – Я прямо аплодирую стоя.

– «Придурковатый певец» – ты? – спросил Ханген. Хичоль кивнул. – А по роже?

– Он мой господин, – ухмыльнулся Хичоль. – И «придурок» – это для меня комплимент, я же десять лет стараюсь. Кю, как думаешь, я придурок?

– Ты ненормальный, в хорошем смысле слова, – ответил монах.

Хичоль прильнул к нему и чмокнул в щеку, но, подумав, поинтересовался:

– А можно в губы?

– Можно, – сказал монах, приподняв рукав кофты: он обмотал уже ненужный амулет вокруг запястья, как браслет. Хичоль воодушевленно поцеловал его. Настоящий Кюхён предостерегающе постучал палочками по столу.

– Джеш, вообще-то, я тебя люблю, – заявил Чанмин-вампир, резко поднимаясь со стула. – Я так никого никогда не любил – после Анджелы, конечно, но тут просто блажь автора. Я хочу, чтобы у нас была семья. Хочу видеть тебя рядом каждый день, хочу воспитывать нашего ребенка, хочу, чтобы у него появились братья!

– Я тоже хочу, – честно ответил омега. – Просто, ну, мысленно подстраховываюсь.

– Я предатель по натуре, да, – продолжил Чанмин. Он обогнул стол и встал рядом с омегой. Джеджун-певец сверлил его испытующим взглядом. – Ради собственной выгоды я кину герцога, своего господина, дона Эстебана – кого угодно! – Он взял омегу за левую руку. – Но еще я герой-любовник. И свою женщину не могу бросить по собственной воле даже под страхом смерти.

– Я не сомневаюсь, – мягко сказал омега. – Но жизнь – она сложная. Нужно подсознательно учитывать все варианты. Это как «пожарный выход». Пожар может быть, но ты ведь не ждешь его каждый день?

– Только предполагаешь, что он будет, – жестко ответил вампир. – А ты не предполагай. У нас огнеупорный материал. – Он быстро вытащил из кармана алый футляр, достал оттуда кольцо с бриллиантом и надел его на безымянный палец любимого. – Я хочу провести с тобой всю жизнь. Выходи за меня, Ким Джеджун.

– Ой, – только и сказал ошарашенный омега, изумленно глядя на кольцо.

– Не соглашайся, – шепнул настоящий Джеджун. – Не выходи за него. Да вас и не поженят, это будет просто банкет.

– Мы граждане Мексики и в Мехико можем заключить брак, – осадил его вампир, продолжая глядеть в обалдевшие глаза омеги. – Ну так что? Ты будешь моей женой?

Прежде Джеджун никогда не думал, что произойдет подобное. Красивый и неприлично молодой парень станет отцом его ребенка и будет просить, чтобы он согласился выйти за него замуж. Конечно, родители, братья и друзья не видели, как ему повезло, – их больше не было. Но вот Шивон, суперзвезда, разинул рот. А кто может похвастаться тем, что на его предложении руки и сердца офигел сам Чхве Шивон?

– Я согласен, – ответил омега, накрыв левую руку с кольцом правой. – Я хочу выйти за тебя замуж.

– Поздравляю! – захлопал в ладоши монах.

Хичоль опять поцеловал его и крикнул:

– Женитесь, гады!

Вампир встал перед омегой на колени и коснулся его губ своими. Кто бы мог подумать тогда, под Москвой, что этот случайный отпрыск идиотского жанра станет его судьбой…

Герцог провел почти всю ночь с Минни; тот еще прикидывался раненым, а потому в один прекрасный момент позвонил «нуне» и стал жаловаться, что его все забыли и бросили. Омега хотел ехать сам, однако герцог вызвался сделать это вместо него:

– Все равно мне на вас смотреть тошно: разбились по парам, словно девицы на выданье и холостые юноши на каком-нибудь деревенском балу, – объяснил со снисходительной улыбкой оборотень. – Не составлять же компанию умственно неполноценному китайцу.

– Спасибо, – ответил Чанмин-вампир, обнимая своего омегу. – Значит, Джешка – мой. Нам, наверное, многое нужно обсудить.

Разговаривать, правда, эти двое долго не смогли: чувствуя новый прилив сил в качестве жениха и невесты, они свели общение до нежных поцелуев и откровенных ласк. Лишь уже после секса, лениво наслаждаясь теплом тела Чанмина, Джеджун резко раскрыл глаза и вспыхнул от негодования:

– Да ведь Юно намекнул, что тоже хочет себе пару! – воскликнул он, тряся жениха за плечо. – Нашего Минни!

– Ну, не станет же он его насиловать, – вяло отмахнулся вампир. – А насчет всего остального – это уж дело самой «Пуговички».

– Он еще ребенок! – возразил Джеджун. – Завтра же серьезно поговорим с герцогом! Ишь, подкатывать начал…

Чанмин застонал, пряча голову под подушкой. И когда он успел забыть, что невеста у него уже с ребенком, – теперь ведь отчимом придется стать и воспитывать это нечто…

Остальным персонажам, правда, ограждение Минни от посягательств его светлости показалось более важной задачей. Первым воодушевился, естественно, Кюхён. Он, не выступавший и не заряжавший амулет несколько дней, стал лучиться энтузиазмом уже тогда, когда сам Джеджун зевал, слоняясь по кухне со взъерошенными волосами, а Джунсу вообще дремал, положив голову на стол (он пришел, чтобы сделать «завтрак в постель» для любимого, однако любимый ничего не дождался и сам уже вполне бодро ел багет).

– Конечно, герцог попробует соблазнить малыша Минни, – согласился Кюхён, задумчиво сдвинув брови. – Но, может быть, ему хватит благоразумия отнестись к юноше бережно, учитывая его ранимую натуру и неопытность.

– Чего ему хватит? – сонно отозвался Джунсу. – Да он же тебя засосал, хотя ты вообще думал, что детей в капусте ищут. Или что они от поцелуев рождаются, как, например, я лет до шести. Ты тест на беременность делать не побежал?

– А ведь он прав, – с тревогой признал монах. – Герцог может и не проявить должной осмотрительности. Но если он хочет начать отношения с Минни, ему придется развивать их постепенно.

– Падре, ты уж прости, – опять вклинился Джунсу, все еще не отлепляя головы от стола, – но чего там развивать? Секс – это не бизнес-проект, им можно заниматься ни с того ни с сего, просто потому, что так захотелось.

– Не в случае Минни же! – Джеджун даже совсем проснулся от шока: кто-то посмел предположить, что его «приемный сыночек» может переспать с кем-то хоть завтра и без обещаний вечной любви.

– Ой, подготовка там нужна, – усмехнулся Чанмин. – Если серый присунет ему в порыве безудержной страсти, то просто порвет, как тузик грелку.

– Пошляк! – Джеджун шлепнул его ладонью по груди. – Я ведь не об этом. Первый секс – невероятно серьезный шаг, в определенном смысле, это травма…

– Я же говорю: по швам, – подмигнул Чанмин.

– Пси-хо-ло-ги-чес-ка-я!

– Какая еще травма? – Джунсу полностью включился в беседу, выпрямившись и подняв голову. – Тебя что, насильник девственности лишал? Кому придет в голову просыпаться ночами в холодном поту только из-за того, что он увидел чужой член? Ючон уж на что нежной фиалкой был, и то в депрессию не впал.

– А че сразу фиалка? – удивился майор, по своему обыкновению, завтракавший стоя и поближе к холодильнику.

– Не ты, а мой покойный парень, – поправил художник. – Солнышко, ну с чем ты ешь багет? Правильно, ни с чем. Намажь на него хоть что-нибудь. Колбаски положи.

– Куда уж тут класть, – ответил майор, презрительно глядя на маленький кусочек хлеба, еще не отправленный в его желудок.

– Ему уже давно не шестнадцать, а он еще невинен. – Кюхён, встав на сторону Джеджуна, продолжил дебаты с женихом последнего. – Это значит, что ему не требуется физическая близость как таковая, он хочет познать ее лишь с тем, кого искренне любит.

Омега кивал с самым важным видом.

– Ну и пусть влюбляется в герцога, ХоМинам вообще так положено, – устало ответил Чанмин. – И приспичило вам устроить ему сексуальное воспитание? Не лезьте. Этому мелкому ведь уже двадцать семь!

– Вот именно, в таком возрасте даже сложнее! – с жаром заметил Джеджун. – Когда ты подросток, многое компенсирует любопытство, некоторое сумасбродство. А взрослый более зажат, он привык, что в его постели не бывает «посторонних». И когда ты, уже не будучи на все готовым влюбленным подростком, впервые раздеваешься перед мужчиной, то чувствуешь себя совершенно беззащитным… Это стресс.

– Дже, у тебя же везде стресс, – безразлично напомнил художник. – Ты пошел в магазин за палтусом, а там палтус несвежий – вот и стресс. Но не все такие.

– И прекращай уже вспоминать своего Юночку, – прищурился Чанмин, уперев руки в бока. – Мне не особенно интересно слушать про то, как ты трясся рядом с этим «мужественным и прекрасным альфой», впервые сняв перед ним трусы. – Джеджун густо покраснел и опустил взгляд, теребя пальцами кончики своих волос. – А вообще, ты зачем с ним спал? Двадцать девять лет в девках ходил – не мог еще один годик меня подождать?

– Вернемся к теме, – попросил омега обиженно. – Надо поговорить с герцогом, чтобы действовал осторожно, и с Минни, чтобы не терял голову.

– Я с Юном перетру, – вызвался майор. – Он нормальный мужик, не станет Пуговицу обижать. А вот с мелочью надо серьезнее. Башка-то в его возрасте пустая совсем.

– Я поговорю с ним, – решил Кюхён. – Все объясню.

– Нашелся авторитет в вопросах взросления, – прыснул Джунсу. – Кадило, блин, не забудь. Парню не нужна проповедь священника, который знает о сексе только то, что это грешно! Я, в принципе, могу поболтать с малышом. Помню, как мы в фанфике своего мелкого отговаривали от половых актов: «Кюхёна надо проверить временем, иначе может оказаться, что ему был нужен только секс»… Ой, даже сразу не заметил, как абсурдно звучит в твоем присутствии эта фраза, падре!

Монах закрыл глаза и покачал головой.

– Вы Хичоля не видели? – спросил осоловелый Ханген, влетая на кухню.

– Он с Super Junior ушел, еще вечером, – напомнил Джунсу, многозначительно постучав кулаком по своей голове. – Вот же додик.

– А я ему не Super Junior? – оскорбился Ханген. – А ЫнХэ и Кюхён?

– Вы не СуДжу, вы херня на постном масле, – ответил Чанмин. – Мы тебе сколько раз объясняли?

– Ага! – взвился Ханген. – То есть китаец и младшенький – не члены группы? И ЫнХэ, раз они так популярны сами по себе? Это вам лидер в голову вбил? Поганая жертва пластики! Я еду к Хичолю!

– Не-а. – Ючон схватил Хангена за шкирку и поволок в его комнату. – Настюх, ну где ты этого кретина откопала? Что за фик такой?

– Не хуже твоего собственного, дебил! – крикнула проводница, которая сидела в гостиной и чистила себе апельсины. – Он хоть безобидный, а ты бедному Паку жизнь испортил.

Стоило майору вернуться на кухню, заперев Хангена в комнате, как входная дверь открылась, и миру явился герцог, благоухающий горьковато-древесными духами и с таинственной полуулыбкой на губах. Все высыпали ему навстречу, молча поглядывая друг на друга: с чего бы начать?

– Юн, мы тут подумали: ты ж теперь Пуговицу трахнуть хочешь. – Майор деликатностью не отличался и прямо изложил суть предстоящей беседы. – Но Пуговица – маленький. Ты с ним поаккуратнее. И сначала чтоб просто встречался, не меньше пары месяцев. А если тебе это не надо – вообще не подходи. Понял? Обидишь мелочь – я тебе лично хвост выдерну и на башку приклею.

– Тебе разрешаю только дать мне пощечину, – усмехнулся герцог. – За измену.

С этими словами Юно гордо прошествовал в ванную, чтобы принять свой обожаемый душ.

– Не понял, – растерянно захлопал глазами Джеджун. – У них что, уже БЫЛ секс? Я звоню Минни!

– А я иду запихивать душ Юну в жопу, – решил Ючон, закатывая рукава.

Ранее той же ночью

Минни сидел на кровати и угрюмо щипал подушку, когда вошел герцог.

– А где нуна? – сразу спросил он с видом ребенка, недовольного тем, что вместо мамы к нему пришла двоюродная тетка.

– Нуне только что сделали предложение, – объяснил оборотень, начиная вынимать из пакетов привезенные для «больного» гостинцы. – И она сейчас милуется со своим недостойным женихом. Поэтому здесь только хён. Хотя, конечно, предпочитаю этому обращению нормальное английское «сэр».

Чанмин крепко обнял подушку и надул губы.

– Я же не могу сказать: «Сэр, ты принес мне что-нибудь почитать, как я просил?» – буркнул он. – А принес, кстати?

– Да, конечно, – мягко улыбнулся герцог, протягивая макнэ книгу. – Хотел купить Драйзера, но решил, что тебе он покажется скучным. Поэтому – приключения. «Граф Монте-Кристо». Ты ведь его еще не читал?

– Хён, ты что, бестолковый? – скривился юноша.

– Ах, верно, книга слишком известная, – признал Юно. – Каюсь, предположил, что ты не знаком с этим произведением. На такой случай у меня есть «Копи царя Соломона».

– Хён, ты точно бестолковый. – Чанмин отвернулся. – Не читал я ни того, ни другого. А просил, вообще-то, мангу!

– Что, прости? – нахмурился герцог. – Эти глупые истории в картинках, одинаково далекие как от литературы, так и от живописи? Ни в коем случае. Ты не корейский айдол, а существо высшего порядка и не должен деградировать до такого уровня.

– Тебе пора стать современнее, – огрызнулся Минни. – Сейчас многие читают мангу!

– А полуграмотной черни и в мое время было много, – парировал герцог.

– Мангу хочу!

Юно не мог не засмеяться, когда этот двадцатисемилетний мужчина готов был расплакаться, как малыш, которого уводят из магазина игрушек без подарка.

– Я отлучусь ненадолго и привезу тебе мангу, – сжалился он. – Обещай за время моего отсутствия хотя бы открыть Дюма и прочесть первую страницу.

Юно не было около получаса. Когда он вернулся, Минни первым делом продемонстрировал ему открытую книгу. На первой странице значилось: «Александр Дюма. Граф Монте-Кристо. Книга 1.» И название издательства.

– Прочитал! – с вызовом заявил он.

– Хитро, – оценил герцог, отдавая макнэ обещанную мангу. – В магазине был маленький выбор. Надеюсь, понравится.

Чанмин посмотрел на обложку и округлил глаза.

– Хён, ты чего? – возмущенно произнес он. – Это же ЯОЙ!

– Хм, ты это читал?

– Нет, блин! Конкретно это – не читал! «Яой» – не название, а жанр! Это любовные истории… про двоих мужчин!

– О, прекрасно, – пожал плечами герцог. – Тебе, насколько могу судить, содомия не претит.

– Но тут с постельными сценами!

– После этих сведений я отобрал бы комикс у Чо Кюхёна, однако ты, кажется, не пострижен в монахи и не обязан проявлять стыдливость. И не проявляешь. Порнографию ведь смотришь.

– Ну, да, – согласился Чанмин, заливаясь краской и одновременно открывая мангу.

Юно сел в кресло и взял телефон, чтобы почитать обсуждения собственного «романа» с майором.

– Пошли слухи о том, что группа распалась из-за отношений лидера и Ючона, – прокомментировал он через некоторое время. – Агентство требовало прекратить разврат, Ючон обиделся и сбежал, прихватив с собой Джеджуна и Джунсу, мечтавших о свободе творчества. Лишь полгода назад, когда группа воссоединилась, влюбленные снова стали встречаться. Ючону, который отвык от давления начальства, так сорвало голову, что он не стеснялся проявлять нежность на людях. Даже есть свидетельство сотрудницы SM – она якобы видела, как эти двое целуются прямо на репетициях. Что еще… Ючон – очень требовательный, хочет, чтобы все внимание лидера доставалось ему. А сам лидер – и впрямь святой: любимый за время разлуки пытался заглушить боль беспорядочными связями и от кого-то заразился ВИЧ, однако Юно не оттолкнул его. По слухам, он даже объяснял товарищам по агентству, что можно регулярно заниматься сексом с ВИЧ-инфицированным без риска, если соблюдать необходимые меры предосторожности… – Юно отложил телефон на столик. – Но, к счастью для артистов, все больше распространяются догадки, что это – фансервис в рамках продвижения нового фильма. Отличная была идея. Эта девочка – я имею в виду Дже – могла бы работать в рекламном агентстве. Зря села за счеты.

Минни ничего не ответил. В манге, что он внимательно читал, первая постельная сцена случилась довольно скоро. При этом актив поразительно напоминал Юно – даже родинка над верхней губой имелась. А пассив отдаленно походил на самого Чанмина. Два тела сливались в экстазе. Актив действовал напористо, пассив просил еще и еще. Капельки пота на коже автор прорисовать не поленилась, да и реплики были выше всяких похвал. Чанмину пришлось прижать к груди согнутые в коленях ноги, чтобы герцог не заметил его усиливающуюся эрекцию. Но герцог заметил. Не это, правда, а пылающие щеки и учащенное дыхание.

Усмехнувшись, Юно встал с кресла и сел на постель макнэ. Тот сразу дернулся, напуганный этим бесцеремонным приближением. А уж когда герцог положил ладонь на его плечо, то и вовсе чуть не спрыгнул с кровати.

– В моем веке рисовали реалистичнее, – заметил Юно, глядя на страницы. – Но, должен признаться, эта утопия несколько красивее.

Чанмин судорожно сглотнул и захлопнул томик манги.

– Хён, сядь на место, – попросил он.

– Зачем же? – поднял брови герцог, снова открывая «графическую новеллу». – Я совершенно не знаю данного вида искусства и мог бы ознакомиться. Хм… – Он ткнул указательным пальцем в один из кадров. – Странно, у персонажа румянец на носу, а не на щеках. Как будто он пьян, а не возбужден.

– Так в манге принято, – пробормотал Чанмин. – Ну не сиди со мной, иди к себе.

– Из-за того, что твое желание становится все более отчетливым? – с усмешкой шепнул ему на ухо Юно. Чанмин задрожал. – Оно пока беспредметно, это желание. Лишь чистая похоть, необходимость отдаться кому-то, чувствовать жар чужого тела…

– Я любил Юно хёна, о нем и думаю! – взвизгнул макнэ. – Не трогай!

– Я тоже Юно. – Герцог лизнул шею Минни, поражаясь тому, насколько нежная и удивительно пахнущая у него кожа. Будто это десерт, а не орган. У настоящих людей так не бывает. Еще один аргумент в пользу теории о «существах высшего порядка». – Хочешь узнать, как это?

– Нет! – Чанмин отпрянул, испуганно глядя на оборотня. – Не с тобой! Я тебя всего чуть больше месяца знаю! И ты – бывший Хичоля!

– У него таких полгорода, – сказал герцог, снова придвигаясь ближе. Обозвать бывшего шалавой – святое дело.

– Вот и приставай к таким же доступным! – заверещал Минни, безуспешно пытаясь скрыться под одеялом. – Иди вон с майором Паком трахаться, вы прямо идеальная парочка! Два идиота, которые лбами стены пробивают и людям как не фиг делать сердца выдирают! – Одеяло было отобрано, и Минни стал защищаться подушкой. – Ага, он тебе не дает, да? И ты с горя решил пристать ко мне?

– Да почему ты все говоришь о майоре? – начал злиться Юно. – Ты уподобился тем девицам, что приняли нас за пару?

– Ты же в него влюблен! – закричал макнэ. Его глаза опасно заблестели, предвещая слезы.

Юно все понял. Это была ревность. Малыш, конечно, не любил его, но испытывал симпатию, и ему становилось больно от того, что понравившийся мужчина интересовался другим. По сравнению с которым, как он думал, шансов у него не было. Да, герцогу не стоило лукавить: майор действительно вызывал у него особые чувства. Но, безусловно, эта любовь была скорее дружеской. Драться бок о бок, изредка целоваться и подшучивать над глуповатым офицером было приятно, однако даже мысль об отношениях вызывала лишь смех. Майор с ним в постели просит «глубже»? Гуляет по парку, держа за руку? Чушь. Только такой творческий псих, как Джунсу, мог быть счастливым с этим болваном.

– Я не влюблен в него, – твердо сказал Юно. – Тебе сложно понять такие чувства, потому что в вашем веке они устарели. Да, я люблю этого необразованного рабочего. Но так любят собаку. Ты же не станешь злиться, если меня лизнет в лицо хаски?

– А я не ревную! – заорал Минни. – Отстань от меня!

Когда они уже расстались, Хичоль объяснял, как надо вести себя в постели. И сейчас следовало быть ласковым с макнэ, убедить его в своих серьезных намерениях… Да только герцог этого совсем не хотел. Напуганный, ощетинившийся Минни вызывал у него совсем другое желание. Юно схватил лежавший на тумбочке бинт, который макнэ снял с шеи в очередной раз, и привязал его руки к спинке кровати. Это получилось легко, потому что спинка была словно создана для этого, а еще потому, что Минни, как ни брыкался, был слишком слаб по сравнению с оборотнем.

– Что тут происходит?! – закричала, вбегая в палату, медсестра, услышавшая визг Чанмина. Увидев, что именно происходит, она впала в ступор.

– Мисс, идите отсюда! – рявкнул Юно. – Вам платят за то, чтобы вы на все закрывали глаза!

Девушка обалдела от «мисс» еще больше, чем от пациента со связанными руками, но послушно ретировалась.

– Не тронь, – предупредил Минни. – А то майору пожалуюсь. Он тебе голову оторвет и больше не поцелует.

– Еще одно слово про майора… – Юно залепил Минни пощечину и тут же облизнул покрасневшую щеку. Чанмин задрожал, но в этом явно был не только страх. А член под пижамными штанами снова ожил. Юно крепко сжал его в руке. Нормальному человеку стало бы больно, но Минни удовлетворенно простонал и опустил ресницы. Герцог одним рывком стянул штаны и трусы. Макнэ рефлекторно поднял согнутые в коленях ноги, чтобы прикрыться, но при этом предоставил прекрасный вид на свои ягодицы. Юно наклонился к левой из них и, не нанося существенных травм, укусил. Минни затрясло. Он совершенно потерял контроль над собой.

Что там говорил Хичоль? Нужна растяжка? Вот еще радость – совать пальцы в задний проход. Но Минни ведь был девственником. Без подготовки он мог испытать ужасную боль и после такого опыта перенять эстафету целибата у Кюхёна.

– Ты же делал это раньше? – спросил Юно, надеясь на ответ: «да только сегодня утром». – Пальцами, эротическими игрушками… огурцом, баклажаном?

– Нет, – прошептал Минни, всхлипывая. – Я туда ничего… Джеджун хён говорил, что после этого танцевать неудобно…

Юно поднял ноги Чанмина чуть выше, чтобы лучше разглядеть пункт назначения. Узкая дырочка, которая сейчас казалась совсем крошечной, так и требовала наглого проникновения. Юно взял два пальца в рот, чтобы смочить их слюной, и Минни, увидевший это, заныл, плача.

– Будет больно, – предупредил герцог, начиная гладить вход макнэ. Он снизошел до растяжки и нежности – подвиг. – Потерпи. Потом станет хорошо, если ты расслабишься.

– Не надо, – попросил Минни, впрочем, не очень убедительно. – Не делай этого, хён…

Юно ввел сразу два пальца. Чанмин закричал, повернув голову в сторону и зажмурившись.

– Очень больно, хён! – выпалил он, пытаясь опустить ноги. – Пожалуйста, прекрати!

– Я же просил терпеть, – напомнил Юно, толкаясь глубже. Ему вовсе не хотелось действовать пальцами, но того требовали правила суровой реальности. – Заткнешься?

– Но мне так больно! – прорыдал Чанмин. – Очень больно! Не надо! Вынь пальцы!

Сказано – сделано: Юно ввел в анус Минни свой крепко стоящий член не самого распространенного размера. Двигаться оказалось немного сложно, однако все же безумно приятно. Чанмин поверещал, отталкивая от себя Юно, а потом начал блаженно стонать и насаживаться глубже. Его эрекция была такой сильной, что, стоило Юно коснуться пениса макнэ, тот кончил, пачкая и себя, и любовника.

– Не так уж страшно? – спросил Юно, когда тоже испытал оргазм.

– Еще, – произнес Минни так же капризно, как при требовании комиксов. – Хочу еще.

Потом макнэ сел сверху, и сложная поза удалась ему с первого раза. После этого они занимались сексом стоя, у стены. Затем Чанмин был на коленях на полу. Еще они ушли в душ, и там Минни взял член герцога в рот. И снова постель. И снова пол…

В общей сложности – почти пять часов.

– Да мы одинаково ненормальные, – прошептал Юно, целуя лежащего рядом Чанмина в лоб. – О боги, как сказал бы Кюхён. Я и не думал, что теперь смогу найти свою судьбу. Твой фанфик написан такой же сексуально озабоченной девицей, как мой. Послушай, Минни, тебе ведь сейчас не больно?