Текст книги "Герой не твоего романа (СИ)"
Автор книги: lovely dahlia
сообщить о нарушении
Текущая страница: 49 (всего у книги 100 страниц)
– Ну, немного неприличную, – засмеялся Джеджун. Ему казалось забавным и милым то, как неловко чувствовал себя певец. Это ведь не было естественно, и все, кого он знал в реальности, сначала либо пребывали в шоке, либо издевались над ним, а потом просто привыкли. Но этот человек относился к нему с деликатностью, почти достойной его вымышленного мира. Как альфа, стеснявшийся омег… Джеджун внезапно почувствовал себя, что называется, в своей тарелке.
– Я выйду в другую комнату, чтобы ты смог переодеться, – сказал Юно, меняя тему.
– Большое спасибо, – улыбнулся омега.
– И вы идите, – негромко сказал лидер, выгоняя Ючона и Джунсу.
– А ты уверен, что это сработает? – спросил утром Джеджун-певец, указывая на бутылку с «заряженной» водой, которую они с художником еще до ухода омеги вынули из его сумки и поменяли на обыкновенную минералку.
– Он так и с вампиром сошелся, – тихо ответил Джунсу, на всякий случай оглядываясь – нет ли рядом этой самой нечисти. – Потек, лекарств не было, крышу снесло, отдался незнакомцу и, как следствие, через несколько часов без памяти влюбился. У него было слишком мало отношений, и если уж кто трахнет – за того замуж пойти готов. Сегодня он весь день проведет с лидером и точно на него набросится. А потом, как верная жена, потащится за ним в Мехико. И он в безопасности, и у тебя приключения, и никто не просит оставить вурдалака в живых – идеально.
Чанмин заглянул в комнату, где заговорщики тихо обсуждали свой план по принуждению его возлюбленного к измене. Джеджун и Джунсу одновременно замолчали.
– Хёны, – сказал он, сияя ослепительной, но неестественной улыбкой, – хватит сплетничать. Выходите, нас ждет машина. Сегодня важный день – первый концерт в прежнем составе.
– И макнэ Super Junior придет поддержать наш маленький цирк, – ехидно добавил Джунсу, как только вампир снова скрылся. – Надеюсь, истерики на концерте будет достаточно, чтобы можно было бросать вызов «однорукому бандиту».
====== Глава 33 ======
Прошу прощения за долгое отсутствие))
МЕХИКО
Кюхён поймал у аэропорта такси и назвал адрес, сообщенный Чанмином. Во время поездки он думал о том, как будет выглядеть место жительства товарищей, и представлял себе милый загородный домик с садиком; однако, когда автомобиль остановился у витой чугунной ограды, за которой раскинулся целый зеленый парк, где поблескивала вода большого бассейна и возвышался роскошный особняк будто из мексиканского сериала о богатом семействе, айдол понял, что, пока он прятался от Чанмина, ЫнХэ и Хангена за спиной Хичоля, оригиналы «чудовищ» бездельничали в восхитительных условиях.
Кюхён нажал на кнопку звонка, спрятавшуюся в углу ворот. Навстречу ему вышел Чанмин в шортах, расстегнутой гавайской рубашке и с целой бутылкой вина в руке. Он сразу радостно стиснул друга в объятиях, чуть не пролив на него вино (бутылка была еще почти полной) и громко закричал:
– Хёны! Один прибыл!
Кюхён чуть не разревелся от счастья, увидев Донхэ, который не страдал нарциссизмом и садизмом, Хёкдже, не готового постоянно со всеми ссориться и при этом плакать, и Хангена, чье лицо могло выражать больше двух эмоций.
– Проходи, проходи, чувствуй себя, как дома. – Чанмин повел Кюхёна в особняк. – Те парни здорово постарались, наркобарон их любит, у нас – исключительно курортное проживание по системе «все включено». От нас, правда, один раз уже потребовали бесплатно петь на корпоративе у этого мексиканца, но грех жаловаться, когда потом можно лакомиться лучшими блюдами мексиканской кухни и пользоваться регулярно пополняющимся баром. – Кюхён согласился, что, в самом деле, это неплохой вариант «работы за еду». – Как там остальные?
– Твои уже в курсе, – рассказал Кюхён. – А вот наши… Ну, пусть живут в счастливом неведении. Главное – живут!
В гостиной особняка сразу обнаружилась какая-то молодая девушка в бикини, которая спокойно спала в кресле; когда Кюхён пригляделся, он заметил еще одну, в топе и мини-юбке, устроившуюся на ковре за диваном.
– Девчонок было больше, – объяснил Донхэ. – Просто эти две так набрались, что уйти не смогли. Очухаются – вызовем такси.
– Да, у нас тут – постоянная вакханалия с перерывами на сон, – засмеялся Ханген. – Никогда бы не подумал, что ухитрюсь сделать две вещи одновременно: вернуться в Super Junior и отвязно затусить на курорте!
– А я уж и забыл, что человек с таким лицом улыбаться может, – всхлипнул Кюхён. – Иди сюда, обниму!
СЕУЛ
Подготовка к концерту была настоящей проблемой, и в первую очередь – потому, что переодевались все вместе. Майору пришлось быстро натягивать костюм, чтобы вампир не увидел шрамов или «Земля» на эсперанто вместо «Всегда сохраняй веру» на английском. Юно даже предусмотрительно прикрыл его своей спиной, якобы для разговора, пока он быстро застегивал пуговицы на блестящей рубашке.
– Я много раз думал, как это будет, – тихо признался Джеджун художнику, когда все уже стояли за кулисами в ожидании выхода и слушали гул забитого до отказа концертного зала. – Никогда не представлял, что рядом со мной не окажется ни одного участника…
– А я вообще не представлял, что буду дрыгать попой перед толпой чужих поклонниц, – пожал плечами Джунсу. – Ну и что.
– Вы вернетесь, – торжественно пообещал герцог, стоявший за его спиной. – Мы убьем чудовищ, и вы сможете петь на сцене, радуя своим творчеством миллионы девушек и некоторое количество юношей.
– Его светлость проникся вашими песенками, – пояснил, усмехнувшись, художник. – Сразу видно, что соплюшка придумала. А я, скажу честно, такой дешевой попсы даже у Backstreet Boys не слышал.
– А тебя кто придумал? – поинтересовался Джеджун, поправляя наушник со стразами.
– Не знаю и знать этого не хочу, – ответил художник. Вообще-то, он боялся, что «розовые сопли» на произведение приличного объема развезла не в меру романтичная старшеклассница, влюбившаяся в порочный образ Джунсу из каких-нибудь «Tarantallegra» и «Uncommitted».
Чанмин подошел вплотную к остальным – до выхода оставалось несколько минут. Пришлось замолчать и стараться не выдавать взглядом желание убить вампира еще до начала концерта.
Выступление снова началось с «Keep Your Head Down» – народ очень полюбил появление трио сразу после дуэта. Безумие было таким, что Кюхён, «поддерживавший» группу на последних рядах, чуть не потерял сознание от хлынувшего в амулет потока эмоций. Не умаляло ценности этого всеобщего счастья даже то, что некоторые фанатки TVXQ! или JYJ орали: «Верните все как было!»
Юно с трудом сдержался, чтобы не ударить вампира во время мощного танца – якобы забылся, случайно сломал макнэ грудную клетку, ну с каким лидером такого не бывало? А уж когда после первой песни наступила разговорная часть типа «приветствие», атаковать чуть не начал совершенно бесполезный в этом смысле Джеджун. Надо же было так скопировать его нежно обожаемую «мелочь»! Певцу захотелось выкинуть подлого вампира куда подальше и скорее прижать к груди настоящего Чанмина, который будет ворчать и чисто символически вырываться, но обнимать в ответ.
В общем и целом концерт проходил гладко. Герцог и Джеджун с удовольствием разыгрывали обворожительный фансервис, Джунсу упорно воздерживался от колкостей в адрес Ючона, а Ючон – от демонстрации уровня своего интеллекта. Никто в зале не замечал разницы. Никто – кроме Кюхёна и… Вероники, которая сразу после визита персонажей написала Юле из Челябинска, попросила у нее прощения, набилась в спутники для визита в Корею и потратила, невзирая на крики родителей и смех младшей сестры, все свои сбережения. Она говорила, что откладывает на подержанную машину, но на самом деле именно поездка в Сеул и была ее целью.
– Мой Чанмин – великолепен, – радостно сказала Вероника Юле. – Да и твой Ючон неплохо держится…
– Да не, Ючон – главная коряга этой группы, – с нежностью ответила Юля. – Еще и растолстел, по ходу, ну глянь, как его пиджак обтянул, лопнет ведь сейчас!
Вероника хотела сказать, что накачанному майору просто немного малы костюмы оригинала, но, конечно, промолчала. Еще сумасшедшей сочтут…
– Мне это нравится, – самодовольно заметил герцог во время короткого перерыва, когда все снова меняли одежду. На этот раз Ючон скрылся за какой-то девушкой из стаффа, которая от шока – айдол прямо перед ней в одних трусах! – даже не обратила внимания на странности. – Слепое восхищение толпы, близкое к религиозному фанатизму… Пожалуй, я понимаю артистов.
– А я не понимаю, – поморщился Джунсу, застегивая брюки. – Стоит мне потрясти задом – как они сходят с ума. Чувствую себя Ники Минаж.
Юно спросил, кто это, но ответа не получил – настало время опять мчаться на сцену.
Была исполнена (хоть и под фонограмму) последняя песня, квинтет ушел за кулисы. Зал все еще неистовствовал, по плану, нужно было вернуться и поговорить. Джунсу подозвал «своего» менеджера, взял у него некий предмет, затем окликнул майора и, как только тот повернулся, брызнул ему чем-то в лицо.
– Бля, че это?! – вскрикнул Ючон.
– Газовый баллончик. – Художник хитро ухмыльнулся, отбросил оружие и побежал к остальным, на ходу делая страдальчески-благодарное лицо. Майор устремился за ним, почти ничего не видя и безуспешно пытаясь протереть глаза.
– О боже! – закричали девушки в зале. – Ючон оппа так растроган, что плачет!
Джеджун был в шоке: он не понимал, как этот «дубовый» военный ухитрился пустить слезу, да не одну, а целый ручей. Юно, который, благодаря обонянию вервольфа, сразу понял причину таких бурных эмоций, включил «заботливого лидера» и обнял своего друга, будто успокаивая. Кюхёна снова чуть не свалило с ног – до такой степени эти нежности обрадовали зрительниц.
Джунсу, гордый своей выходкой, кланялся и улыбался так, словно готов был вот-вот присоединиться в рыданиях к своему товарищу. На самом деле ему хотелось смеяться прямо в микрофон.
– Я прямо не верю, что это не сон, – пробормотал майор, вытирая слезы и искоса поглядывая на проказника.
– Спасибо, что ждали нас все эти годы, – добавил Джунсу.
Комментарии в интернете веселили художника и герцога весь вечер, и они сообщали друг другу о самых интересных, переговариваясь тайком от Чанмина. Триумфальное возвращение квинтета с грандиозным концертом как таковое их не волновало – они DBSK не являлись. А вот обсуждение отдельных личностей доставляло им неимоверное удовольствие. «Лидер стал выглядеть еще более мужественно – видимо, ответственность за четверых участников делает его серьезнее!» – похвала в адрес Юно. «Они все как будто бросили Чанмина, он был сам по себе на сцене… Может быть, он не хотел воссоединения, понимая, что опять окажется на втором плане?» – камень в огород персонажей и артиста, мечтавших убить бессовестного вампира. «Джунсу оппа стал немного хуже танцевать; может быть, стесняется затмевать лидера?» – упрек художнику. «Они безумно скучали друг по другу, хотели снова быть вместе… Ючон даже расплакался в конце, это было очень искренне, такое подделать невозможно!» – с этих слов Джунсу все-таки начал заливисто хохотать. Ну, в самом деле, слезоточивый газ прямо в глаза кого угодно заставит всем сердцем прочувствовать момент воссоединения со старыми друзьями.
– А еще тут пишут, майор, что ты кажешься настоящим мужчиной, – хмыкнул Джунсу (Чанмин отлучился к Super Junior, и можно было общаться свободно). – Предполагают, что у тебя завелась постоянная девушка, на которой ты намерен жениться. Бедняжки, если бы они только знали… Девушками там и не пахнет, их «настоящий мужчина» перед «лидером» на четвереньки встает… Или ты предпочитаешь лежа на спине, закинув ноги ему на плечи? – Джунсу весело толкнул локтем сидящего рядом герцога. – Ну хоть ты ответь, светлость! Ты-то сверху, ты не стесняешься…
– У нас по-разному бывает, в зависимости от настроения, – без воодушевления соврал оборотень. – Если я хочу видеть его лицо, то он, конечно, на спине.
– Охренеть, майор, – пролепетал Джеджун, не зная, можно ли ему смеяться. – У вас – роман? И ты снизу? Просто… честно… по вам не разберешь, кто снизу… Но я, может, даже на герцога бы поставил, он все-таки утонченный аристократ…
– Альфа-самец стаи, – с нажимом заметил Юно. – А он – всего лишь майор, это даже не высший офицерский чин.
Ючон шмыгнул носом – верное доказательство того, что его весь этот разговор беспокоил. Джунсу вдруг стало обидно, что появилась такая пара, и теперь «кретин» нервничает из-за оборотня.
– То есть вы распределили роли в зависимости от социального положения? – заключил он пренебрежительно. – Глупо. Это, знаете ли, должно само собой складываться. У вас хоть нормально получается? Вам нравится эта ерунда?
– Так, отставить! – Майор шарахнул кулаком по круглому журнальному столику, за которым все сидели. – Да нет у нас с Юном ни хрена! Мы – друзья, и ничего больше!
– Еще начальник и подчиненный, – подсказал герцог. – Просто напоминаю, если вдруг забыл.
– Так и думал, – улыбнулся Джунсу, который, откровенно говоря, уже начал верить в эти отношения. – Значит, у тебя есть девушка?
– Нет, Су, мне ты нравишься, – виновато, словно скромный двоечник у доски, ответил майор.
– И других тут у тебя не было?
– Да Су, ну че ты, как без мозгов… Ты мне нравишься, и все.
– А когда последняя женщина была?
Майор поднял глаза к потолку, прикидывая.
– Да уж года полтора назад, если не больше, – выдал он. – Там война была, не до того. Армия сопротивления никого не насилует, это терронцы так… А тут мне только ты нравишься…
– Учитывая, что в среднем сильные иллюзии держатся не больше года… – Джунсу широко и невероятно коварно улыбнулся. – Ты существуешь, даже в качестве части фантазии, МАКСИМУМ полтора года. Все остальное – лишь твоя память. Товарищи, если мои подсчеты верны, то в нашей компании не один, а два фактических девственника.
Ючон нахмурился и стал чесать затылок, пытаясь понять логику художника. Джеджун-певец разразился громким смехом, но через несколько секунд замолчал и невинно похлопал глазами. Он хотел извиниться перед майором, но не успел сказать ни слова: зазвонил телефон. Услышав несколько слов, артист заявил:
– Ребята, все получилось. Мои улетают через три часа… Пойду на улицу, с нуной попрощаюсь. Он несколько расстроен и, кроме меня, никого не хочет видеть.
– Переспал с лидером, – объяснил Джунсу, едва Джеджун выскользнул из гостиной. – Ревет, наверное, и бритву держит у запястья. – Герцог и майор напряглись, поэтому пришлось пояснить: – Да ладно вам, шутка же, он просто плачет. Его нормальное состояние.
Участники Super Junior были удивлены – почему чужой макнэ опять околачивается у них, вместо того, чтобы провести поздний вечер вместе с товарищами по группе после оглушительного успеха воссоединения? Чанмин объяснил все довольно туманно, и «супермелочи» взялись строить предположения. Ага, он и правда не хотел возвращения в старом составе, поругался с Джеджуном, который ловко перетянул одеяло внимания на себя, или «соулмейты» уже напились, как делали при любом удобном случае, и находиться рядом с ними теперь могли только терпеливый лидер и ангел Шиа…
– Дже вас звал, кстати, – сказал Чанмин Хичолю и Кюхёну, не слушая этот громкий шепот.
– Ючон уже в отключке, Джеджуну нужно подкрепление для продолжения попойки, – засмеялся Хёкдже. – Ну и шоу-бизнес, позор какой-то. Во всех нормальных странах – наркоманы, а тут – алкаши…
– Ты еще скажи, что хочешь попробовать наркотики! – испугался Чонсу. – Не надо нам скандалов, как в некоторых других агентствах, не будем их называть…
– Он опять тебе указывает, братишка, – стал тихо подстрекать Донхэ. – Гляди, какая шейка тоненькая, прокусить – раз плюнуть…
Хёкдже насупился и полчаса с ним не разговаривал.
– Более полутора лет… – Герцог покачал головой и присмотрелся к Ючону, словно врач – к пациенту с тяжелой болезнью, от которой не существует эффективного лечения. – У меня не было никого всего полторы недели, но я уже ощущаю неудовлетворенность.
– Аналогично, светлость, – добавил Джунсу. – Возможно, мы чего-то не знаем о гуманоидах, одним из которых является наш коллега? Скажем, у омеги Джеджуна либидо повышается в период течки. Кто знает, вдруг представители внеземных цивилизаций нерестятся раз в два-три года?
– Нормально у меня все с этим, – пробормотал помрачневший майор.
– Нормально, – повторил Джунсу. – И как же ты, бедный, справляешься? О, знаю, знаю! Мастурбация. У инопланетян эрогенные зоны – в носу и в ушах, поэтому ты все время там ковыряешься. Тьфу, мерзость, ты же постоянно на публике онанируешь, извращенец!
Юно от души смеялся, прерываясь лишь для того, чтобы сказать, как сильно он хочет встречаться с таким жестоким шутником и учить его вежливости самыми изощренными способами.
Явились гости – Хичоль и Кюхён. Однако выяснилось, что Джеджун не только их не звал, но и вообще отсутствовал.
– Он отправил меня к Джунсу, чтобы я мог вылечить рану, – понял Кюхён, который, судя по всему, готов был в любой момент хлопнуться в обморок. – Вчера Ханген порезал мое плечо, чтобы попробовать кровь. Я не жалуюсь, но оно действительно болит.
– У него рана гноится, бр-р-р, – поежился Хичоль. – Я ее протер чем-то, но, по-моему, лучше не стало… Так что, Су, будь добр, спаси моего монаха от ампутации, а то мне калеки не особенно по душе.
– «Моего монаха», – усмехнулся Юно. – Ты вернулся к старым грехам, Ким Хичоль, а ведь давал себе зарок больше не привязываться к вымышленным людям…
– Что вы несете? – перебил его Джунсу. – Отправил макнэ вашей группы к Ангелочку Шиа? Как тот будет лечить рану? Своим исцеляющим блеяньем?
– Он знает, кто мы, – сообщил Кюхён, скидывая пуловер. – Думаю, понял сразу: актеры из нас плохие. Тем не менее, он не спешит говорить это своему господину, и вчера всячески доказывал, что я – певец. Вампир желает нам помочь.
– Посоветовал бы тебе сказать это омеге, – презрительно заметил Джунсу, без осторожности снимая повязку, – но тот уже нашел нового любовника в лице лидера и едет в аэропорт. А вообще – ты ошибаешься. Мин, если уже все понял, надеется, что мы избавим его от господина. Опять хочет использовать нас, гаденыш… – Джунсу пригляделся к ране и воскликнул: – Мать твою, Хичольда, ты чем это промывал? Языком облизал – и хватит? Ты, конечно, сука, но не самка собаки, и слюна у тебя не бактерицидная…
– Ты меня с майором перепутал? – надулся Хичоль. – Я-то за твои шуточки и врезать могу!
Джунсу приложил ладонь к гноящейся ране, и та быстро затянулась. Не успел монах закончить поток благодарностей, как в гостиной снова появился Джеджун, видимо, уже попрощавшийся с «нуной». Он плюхнулся на диван рядом с герцогом и, закинув ноги на подлокотник, положил голову ему на колени. Оборотень погладил его по волосам.
– Осторожнее, Джеджун, – предупредил он. – Осторожнее с фансервисом вне сцены. Ты весьма привлекателен, и я могу не сдержаться.
– Ой, так напугал, что я весь дрожу, – хихикнул Джеджун, ворочаясь, будто специально. Герцог ласково шлепнул его подушечками пальцев по макушке.
– Как там наш Джеша? – обеспокоенно спросил Ючон. – Правда ревет?
– Не-а, уже прекратил, – ответил Джеджун. – Или не начинал. Но он в шоке. Наверное, уже в проститутки себя записал.
– Как уж он так, – вздохнул майор. – Совсем, что ли, невмоготу было… Ну, их Юн – точно не насильник, не тронул бы без согласия…
– Мы его заряженную воду на минералку поменяли, – объяснил Джунсу. – Ему же лучше. Посидит спокойно в Мехико, с лидером потискается, и к тому моменту, как мы торжественно водрузим голову Чанмина на кол, они уже в гражданский брак вступят.
– Джеджун – скромный омега с твердыми нравственными убеждениями, – сказал Кюхён. Силы он еще не восстановил, но желание наставлять на путь истинный – вполне. – Как ты мог подтолкнуть его к блуду? Он ведь теперь раскаивается и мучается из-за содеянного! Ким Джунсу, подумай о своем поведении! Ты унижаешь человека с добрым сердцем, который беззаветно любит тебя, и заставляешь страдать других!
– Вот не тот обет ты соблюдаешь, – раздраженно отозвался художник. – Чем позволять своему пенису тухнуть, лучше бы язык за зубами держал.
– Обет молчания на Священной горе не дают, – тут же просветил его монах.
– Ну и правильно, а то как бы он сейчас выступал? – рассмеялся Джеджун. – Пел на языке жестов?
– Хватит кататься по моим коленям, – снова попросил герцог, продолжая играться с волосами артиста. – Ты пробуждаешь во мне необоримое желание ощутить тепло чужого обнаженного тела. Но я не стану втягивать реального человека в нашу слэшную компанию, если он против. Пожалуй, вместо этого сжалюсь над майором и пересплю с ним в качестве акта благотворительности.
– Не, дорогой, я не готов, давай после свадьбы, – безразлично ответил Ючон и сразу перешел к более важному вопросу: – Так, решаем, пока Мин назад не приперся: че с ним делать. Вариантов несколько, и, в общем, все паршивые. – Он встал с кресла, поднял сжатую в кулак руку и стал по очереди разгибать пальцы. – Первый. Прикончить Мина. Легко, но не нужно: его босс сразу врубится и заляжет на дно, а может, еще и кокнет певцов с нашим Джешкой. Второй. Поверить монаху, что Мин за нас, и заручиться его поддержкой. Опасно: тогда мы начнем вести себя, как обычно, кто-то еще заметит, а Мин – предатель по натуре, и кого захочет кинуть в следующий момент, поди, сам не знает. Третий. Делать вид, что мы – дикорастущие лопухи, не поняли, что он догадался, и продолжать все время прикидываться артистами. Идиотизм, но сохраняет статус-кво. Раз этот говнюк решил избавиться от босса нашими силами – поможем ему, сейчас наши интересы совпадают. Только надо все время быть начеку, держимся вместе.
– Кто незаметно провел операцию по пересадке мозгов герцога майору? – удивился Джунсу.
– Я – за второй вариант, – поднял руку Джеджун. – Думаю, Чанмину можно доверять, если он пытается защитить нас от своего господина.
– Я – тоже, – согласился Хичоль. – И не потому, что я его слуга, а потому, что логично!
– Третий, – возразил Кюхён. – Открываться – слишком большой риск, Ханген следит за ним и за нами.
– Третий, – согласился Юно. – И не только ради того, чтобы сохранить хрупкое иллюзорное равновесие, но и потому, что у меня нет никакого желания вновь сближаться с этой сволочью и строить вместе с ним заговор.
– Первый, – приторно улыбнулся Джунсу. – Убить заразу, взять артистов в охапку вместе с их кредитками и спрятаться где-нибудь на теплом островном курорте со всеми удобствами, пока Хичоль захватывает мир. Он не злодей из комикса и ничего лишнего уничтожать не станет, а лично мне плевать, какое будет политическое устройство.
– Третий, – завершил голосование майор. – Посмотрим, чего задумал ублюдок…
Омега проснулся от того, что ему было жарко. Он сбросил с себя одеяло, но это нисколько не помогло, и пришлось вставать с постели. Было уже одиннадцать утра, почти полностью подставная группа наверняка вовсю готовилась к концерту, а настоящие артисты еще мирно спали в соседней комнате.
Принимая душ, Джеджун обнаружил, что течка уже началась; смазки еще почти не было, но состояние стремительно ухудшалось, требуя для тела тесного физического контакта с лицом мужского пола. Омега сделал пару больших глотков минеральной воды, уверенный, что скоро останутся лишь легкое возбуждение, на которое можно при определенном усилии воли не обращать внимания, немного повышенная температура и болезненное ощущение внизу живота, устраняемое одной таблеткой анальгина. Да как бы не так: через полчаса, когда еще сонный Юно столкнулся с ним в прихожей, Джеджун, вопреки собственному желанию и здравому смыслу, воспринял эту маленькую «аварию» едва ли не как наглое приставание со страстным раздеванием и поцелуем в губы. «Кюхён, наверное, потратил слишком много сил на создание и зарядку амулета, – в отчаянии решил омега, пытаясь скрыться подальше от лидера. – Его вода не действует…»
– Опозорятся они, ох и опозорятся, – сказал Ючон во время завтрака. Джеджун сумел взять себя в руки по методике Кюхёна: посидел несколько минут в тишине, закрыв глаза и думая о тропических растениях. Немного отпустило, и он смог приготовить всем яичницу. – Нет, я не говорю, что их раскусят: Чанмин, видимо, плевать на них хотел с высокой колокольни, а остальные вампиры – в другой группе и вообще плохо нас знают. Они опозорятся перед фанатами. Считайте, наша певческая карьера окончена. Ну ничего, у меня кино есть, а вот вы…
– Не будь таким пессимистом! – попросил Юно. – Они очень стараются, у них выходит отлично, особенно… для дебютантов.
– Хён переживает больше всех, потому что его изображает человек, далекий от искусства, – заметил Джунсу, пытаясь как можно сильнее измазать кусок бекона в яичном желтке.
– Опять ты пытаешься выражаться вежливо, – скривился Ючон. – Меня изображает идиот, который может петь не в ту сторону микрофона. Ох, и почему именно мне достался стёб… Лучше бы он был как вот это чудо. – Ючон погладил по спине сидевшего рядом Джеджуна, и результат, достигнутый мыслями о лианах, был мгновенно потерян. Надо было попросить не трогать его, но омега стеснялся. – Девушки бы умилялись: ах, какой оппа стал хорошенький…
– Джеджун тоже не сможет изображать Джеджуна, – сказал Юно, взяв омегу за руку. Ладонь у него была теплой, а прикосновение – нежным, почти любовным. Жертве нездоровой девичьей фантазии сначала захотелось придвинуться к лидеру поближе, чтобы можно было прижаться к сильному плечу, а потом, когда до него дошла суть собственного желания, – забраться в ванну со льдом и дрожать там, пока губы не посинеют. – Правда, лучше тебе с нами уехать. Ни мы, ни ты ничем не поможем команде сверхлюдей.
– Ага, наверное, – отрешенно пробормотал Джеджун, стараясь не смотреть вниз: лидер сидел, придвинувшись к столу не вплотную, и можно было сколько угодно любоваться на его пах.
– А мне их художник писал, извращенец этот, – вставил Ючон, помахав мобильным телефоном. – Смайлики какие-то странные, подмигивающие… Тьфу ты, кто только ЮСу придумывает!
– Я тоже этого не понимаю, – поддержал его Джунсу. – Мы с тобой даже на геев не похожи.
– Ну, я бы не стал тут сразу про обоих утверждать…
– Они чем-то ваших напоминают, – шепнул Юно на ухо Джеджуну. Горячее дыхание заставило и без того часто стучащее сердце пуститься вскачь. – Только у нас Ючон над Джунсу прикалывается, а у вас – наоборот. Ой, Джеджуни! – Лидер с тревогой вгляделся в лицо омеги. – Ты весь красный… Тебе нехорошо?
– Слегка, ничего страшного, – криво и неправдоподобно улыбнулся Джеджун. – Температура. Выпью лекарство.
Он вышел из-за стола и принялся рыться во всех шкафчиках подряд, совсем забыв, что в этом временном пристанище никаких таблеток не водилось. Пришлось бежать обратно в комнату и давиться водой, надеясь, что она не совершенно бесполезна, а всего лишь действует в больших, чем прежде, дозах.
– Заболел? – спросил Ючон.
– Течка, похоже, – тихо сказал ему на ухо Джунсу.
Ючон подавился беконом, быстро запил его кофе и чуть слышно объявил:
– Я сматываюсь.
– Да кому ты нужен, – разозлился лидер. – Джеджун – приличный человек, а не больной сексоголик, тут ты сам ему фору дашь!
– Он же из слэша, омега, – напомнил Ючон, глядя на коллегу, как на упрямого маленького ребенка, который не желает понимать, почему нельзя есть пластилин. – Почитал я такое, как это безобразие к нам явилось. Теперь он готов трахаться хоть с кактусом, если тот фаллической формы будет. А я, говорят, в некоторых отношениях получше кактуса буду.
– Ему всего лишь нужно лекарство. – Юно решительно вышел из-за стола и взялся собирать посуду; тарелку Ючона он тоже отобрал, хотя там еще оставалась еда. – У него есть, монах сделал. Сейчас выпьет его и будет чувствовать себя лучше. Я позабочусь о нем, от вас ничего не требуется. Сидите спокойно. Джунсу может послушать музыку, а ты… Кхм… Репетируй роль майора. Доброго и открытого, между прочим, человека.
Лидер помыл посуду и отправился к Джеджуну. Ючон толкнул Джунсу и, многозначительно подняв брови, сказал:
– Заботиться он об омеге будет… Ой, чую я, сегодня ЮнДже станут риал…
– А вот это уже не наше с тобой дело, – ответил Джунсу, тоже сгоравший от любопытства.
Джеджун заверил Юно в своем относительно хорошем самочувствии, но при этом так крепко сжимал в руках пластиковую бутылку, что несколько раз ее смял и потом дул в нее, расправляя. Лидер невольно подумал, что его ожесточенные манипуляции с этой тарой отдаленно напоминают оральный секс, и захотел побиться головой об стену. Может, озабоченность передавалась от течных омег воздушно-капельным путем?
Бутылка опустела, но Джеджуну легче не становилось. Он открыл окно, чтобы подышать воздухом, высунулся на улицу, не ощутил никаких улучшений, влез обратно, побродил по квартире, выпил зеленого чая, вернулся в свою комнату, лег на кровать, накрыл голову подушкой и лежал так полчаса, пока не понял, что близок к безумию. Повторять ночной «душевой» подвиг он не хотел, тем более, что квартира была меньше, а находящиеся в ней люди родились в реальности, однако тело с каждой минутой все настойчивее просило чьих-то ласк. Джеджун снова стал укорять себя за то, что всю жизнь заглушал свои потребности, без чего давно привык бы переносить такое состояние. Зачем это понадобилось автору, он не мог взять в толк. В фанфике не было ни одной «постельной сцены» из-за не сумевшего справиться с влечением главного героя, а вот в настоящем мире эксцесс уже имел место.
Юно беспокоился о Джеджуне. Замаскировавшись под надевшего весь найденный хлам бомжа, он вышел в аптеку и купил всевозможных лекарств: жаропонижающее, болеутоляющее, успокоительное. Вернувшись, лидер усадил несчастного омегу на кровать, принес ему стакан воды и заставил выпить все свои приобретения, а потом тщательно завернул в одеяло и сидел рядом, как с больным, на тот случай, если понадобится помощь. Сначала Джеджуну стало легче, он даже начал болтать с Юно, отвечая на вопросы о своем вымышленном прошлом. Лидеру было интересно слушать истории, в которых фигурировали его знакомые, особенно – про менеджера по персоналу (он честно собирался подкалывать Ючона по поводу его беременного двойника с нетрадиционной даже для омегаверса сексуальной ориентацией). Впрочем, макнэ, который в этом фанфике еще в школе делал аборты, тоже забавлял его. Однако потом речь зашла о его собственной копии. Джеджун вспоминал, как они познакомились, как несколько лет не решались подойти друг к другу, как впервые поцеловались после прогулки по центру города… Омега мысленно вернулся в годы юности, ощутил то сладкое волнение, которое окрыляло его в выпускном классе, и сам не заметил, как взял Юно за руку и придвинулся ближе. Да, неприятные симптомы стали менее выражены, но желание определенно никуда не делось.
