Текст книги "Герой не твоего романа (СИ)"
Автор книги: lovely dahlia
сообщить о нарушении
Текущая страница: 51 (всего у книги 100 страниц)
– Сегодня нужно хоть раз прогнать японский концерт, – вдруг заметил Чанмин, оторвавшись от кормления Джеджуна кусочками яблока. – А потом можем делать, что хотим. Есть планы? Ючон хён, тебя семья видеть хотела.
– Кто? – оторопел майор.
– Семья, – пояснил Чанмин. – Такие странные люди, с которыми ты вырос, которые любят тебя и заботятся о тебе.
Джеджун треснул Чанмина по плечу и шикнул на него. Джунсу насупился еще сильнее. Ючон был его личной мишенью для злых шуток, а этот подлец имел наглость лихо проехаться по безрадостному детству пришельца!
– Ох, какое точное определение… В толковом словаре вычитал, Минни? – зло улыбнулся художник.
– Да, занятная книжонка, – спокойно ответил Чанмин.
– А я, пожалуй, по магазинам пройдусь, – решил герцог. – С моим любимым Джеджуни.
– Нет, – смутившись, возразил омега. – Мы с Чанмином будем дольше репетировать, я… эм… японский забывать стал…
Юно встал из-за стола и, наклонившись к нему, прошептал:
– Влюбленная дура.
Джеджун опустил виноватый взгляд на свою пустую тарелку. Чанмин ласково погладил его по колену.
На следующий день после концерта Вероника и Юля отправились в магазин за покупками. Фанатка квинтета была во власти эйфории, любила весь мир и свою коллегу – в частности, поэтому решила подобрать ей наряд, скрывающий недостатки и подчеркивающий достоинства ее фигуры.
– Впятером они просто идеальны! – заливалась Касси из Челябинска, ожидая подругу у примерочной. – Ты не можешь этого отрицать!
– Тебя как будто подменили, – сказала Вероника, с приятным удивлением оглядывая себя в зеркале: Юля ухитрилась найти платье, которое выделяло ее грудь и доставало из небытия талию. – Раньше смеялась над ними, а теперь восхищаешься на зависть всем фанючкам мира.
– Они то еще сборище ушлепков, – заявила девушка, отдергивая занавеску, – но это самые прекрасные ушлепки на свете! Вот, отлично. Покупаем, и не спорь. А потом пойдем на дискотеку, парней цеплять. Пусть к тебе пристанет нечто, смахивающее на Чанмина, а я так напьюсь, что у меня каждый второй Ючоном будет!
– Челябинские филологи настолько суровы… – начала Вероника и вдруг замерла. В отдел примерочных, с кучей тряпья наперевес, на высоких каблуках вышагивала рыжеволосая студентка, которая беспринципно воспользовалась доверием своего репетитора. – Настя?
Проводница услышала знакомый голос, вздрогнула и повернулась туда, откуда он доносился. Увидев Веронику, девушка неестественно улыбнулась и помахала свободной от потенциальных покупок рукой.
– Рада тебя видеть. Что ты делаешь в Сеуле? – попыталась изобразить доброжелательность репетитор.
– Просто гуляю, на концерт вот вчера ходила, – ответила Настя, нервно переступив с ноги на ногу и чуть не споткнувшись: на каблуки она встала ради Хичоля и все еще не слишком уверенно держалась в такой обуви.
– Мы тоже, – сказала Вероника. – Никогда бы туда не попала, если бы моя подруга не выкупила два билета. Знакомься: Юля, тоже Касси. Она, как и я, пишет фанфики. – Юля покраснела: зачем это было сообщать всем подряд? Но Веронику было уже не остановить. – У нее – самая уморительная работа, что мне доводилось читать. Про инопланетян, представляешь? Там DBSK борются за освобождение Земли от захватчиков.
– Так, время убиваю по вечерам, – хихикнула Юля.
Настя побледнела. Мир был еще теснее, чем она думала. Странно было видеть перед собой девушку, благодаря которой на свете существовал майор Пак. Но еще более странно оказалось смотреть в глаза своему репетитору, когда сама Настя уже три с половиной месяца числилась девушкой ее отрицательного персонажа…
Сердце проводницы дрогнуло. Она не была ни злой, ни по-настоящему коварной, и теперь чувствовала свою вину перед обманутой преподавательницей английского. Захотелось сделать для нее что-нибудь хорошее. Очень хорошее. Воспользоваться своими связями на уровне руководства SM Entertainment.
– Слушайте, онни, – сказала она, – а давайте сегодня вместе поужинаем? Я сделаю вам сюрприз, оденьтесь получше!
Хичоля Настя застала в комнате, выделенной профессору Снейпу специально для создания зелий. Древний вампир нашел себе новое хобби – брал уроки у волшебника. Когда Настя вошла, он оторвался от нарезания какого-то странного сушеного корня и, хромая, приблизился к девушке, которую немедленно заключил в объятия и поцеловал. Он все еще был физически слаб, но научился держаться бодро.
Профессор деликатно сосредоточился на обработке брошенного господином ингредиента.
– Хорошая идея, – одобрил Хичоль, выслушав просьбу проводницы. – Я и сам посмотрел бы на эту девушку. Клянусь, не стану ее убивать! – Он подмигнул Насте. – Просто хочется взглянуть на ту, что подарила мне жизнь, силу и власть.
– Ты прикинешься певцом? – спросила Настя.
– Нет, буду сидеть неподалеку, в камуфляже. Могло бы быть кое-что поудобнее, но… – Хичоль повернулся к волшебнику и с наигранным возмущением спросил: – Северус, ну почему ты не отобрал у Гарри Поттера шапку-неведимку?
– Это мантия, повелитель, – поправил его профессор.
– Вот как все там оригинально, – сказал, цокнув языком, Хичоль. – А везде – шапки.
– Там шапка по факультетам распределяет, – засмеялась Настя. – Это был бы уже шляпный перебор.
– Итак, в девять вечера, – подытожил Хичоль. – В том ресторане, где мой Ханни чуть не искромсал одного из лучших вокалистов Super Junior. Бедный, он такой агрессивный в последнее время… Нужно найти ему другого парня, с моим оригиналом, судя по всему, у них не срослось.
Репетиция длилась шесть часов, основное внимание уделяли разговорным вставкам. Двое (герцог и вампир) знали японский идеально, один (художник) изъяснялся на нем весьма неплохо, еще один (омега) мог сказать только самые простые фразы, а последний (майор) вообще не представлял, на что этот язык похож. К концу репетиции, правда, ситуация улучшилась: Джеджун и Ючон запомнили почти все свои реплики, хотя второй из них, надо заметить, не понимал половину произносимой им «белиберды».
– Я херею с их концертов, – развел руками Ючон, садясь за руль «своей» машины (у артиста сердце кровью обливалось, когда он отдавал ключи от «Роллс-Ройса»). Джунсу плюхнулся на пассажирское сидение и кисло улыбнулся пищащим за окном поклонницам. – То фансервис, чуть не друг на друга залезать, то приколы как из детсада.
– Это кей-поп, детка, – усмехнулся художник.
Автомобиль тронулся с места, покидая парковку. Девушки орали, что ЮСу невероятно мило смотрятся вместе.
Телефон Ючона зазвонил. Не глядя на экран, он принял вызов, и услышал ласковый, но немного усталый женский голос. Собеседница интересовалась, побывает ли он сегодня дома, ведь они с Юхваном очень соскучились… Майор все же посмотрел на экран. «Мама». Не его, конечно, а певца.
– Соглашайся, – потребовал Джунсу. – И трубку клади, за рулем трепаться нельзя!
– Это… Ага, щас приеду, – пробормотал майор. Завершив звонок, он сунул смартфон в карман джинсов. – Вот зачем, Су? Я этих людей не знаю, они меня – тоже.
– Я просто проверял, как ты меня слушаешься, – ответил художник. – И теперь вижу: у меня есть ручной инопланетянин!
– У тебя есть дурак, который тебя любит, – вздохнул Ючон.
Джунсу почему-то думал, что майору эта встреча пойдет на пользу: семейный очаг, любящие родственники. Он не понимал, что человеку, который не слышал от собственной матери ни одного доброго слова и в качестве самых счастливых моментов жизни мог назвать только дружеские посиделки с сослуживцами, станет от этого не по себе.
Мать певца обняла Ючона, поцеловала в щеку и, оставив в полном недоумении, тепло поприветствовала Джунсу. Затем подключился младший брат. Майор был в ступоре, но это оказалось только начало. В столовой чужая родительница удвоила выплеск нежности. Ючон пытался сосредоточиться на брате: общение с «мужиками» было для него привычнее. Но не тут-то было: мама давно не видела сына и очень по нему соскучилась. Майор был искренне расположен к этой милой, доброй женщине, но не мог ответить ей, как положено. Она ничем не напоминала его мать, тощую, измученную тяжелой работой, презрением всей резервации и выпивкой.
– Кушай больше, родной, – сказала дама, подарившая миру участника легендарной поп-группы, и погладила «сына» по спине. – Ты ведь так устаешь сейчас с этими репетициями, записями и съемками… Как ты там питаешься, кстати?
– Да нормально, Дже че-то готовит, – ответил майор, невольно вспомнив, как его мать орала: «Скорее бы работать шел, а то только жрешь, гад!» Если она еще была жива, ее точно не интересовало, чем сынок питается и питается ли вообще. А вот Ючону внезапно захотелось узнать, что с этой несчастной. Но иллюзия, наверное, уже исчезла.
– Ну, если Джеджун, то я спокойна, – улыбнулась мать. – А как твои родители и брат, Джунсу?
– Прекрасно, не жалуются, – коротко сообщил художник.
– Почему ты не пошел к себе?
– Увязался за вашим дураком, а то он бы мимо дома – фьють! – и в кафе, пить до утра. Шучу, шучу. Просто решил вас увидеть.
Ючон быстро умял спагетти, не чувствуя вкуса. Ему хотелось как можно скорее сбежать из чужого дома, где все так любили опять не его.
– Сынок, ты какой-то потерянный, – обеспокоенно заметила женщина, вглядываясь в лицо майора. – Переживаешь о чем-то?
– Это с ним постоянно, он мастер втихую загоняться, – засмеялся Юхван.
– Да все отлично, – неправдоподобно оживился Ючон. – Ну, правда устаю на работе.
– Конечно, не отлично, – вздохнула мать. – Этот странный приказ вернуться в агентство, из которого вы с таким трудом ушли… Тебе, наверное, придется сделать перерыв в актерской карьере… – Она погладила его по руке и вдруг встрепенулась. – Что это у тебя? Закатай рукав!
– На кой? – начал раздражаться майор.
– Я должна посмотреть, – настаивала женщина и сама, не спрашивая разрешения, потянула вверх рукав трикотажного пуловера. У сгиба локтя обнаружился большой и довольно грубый шрам. – Господи! Что это? Откуда?
– На съемках очередного дерьмового сериала наебнулся, – прорычал майор, дергая рукав вниз.
– Что произошло, Джунсу? – спросила встревоженная мать, поняв, что от «сына» объяснений не добьется.
– Ну… – Джунсу развел руками. Он был не писателем, а художником, и сочинять на ходу не умел. – У нас ваза разбилась… Джеджун уронил… На Ючона… Об Чанмина споткнулся…
– Ты же не пытался… что-то с собой сделать? – испугалась бедная женщина. – Сынок, стресс – это не повод… Если тебе себя не жалко, подумай обо мне, я не переживу, если с тобой что-то случится!
– Да ниче я не пытался! – рявкнул майор. Его мать, напиваясь, говорила: «Я уж и бухала, и курила, пока беременная была, а ты все равно не сдох, терронцы и в утробе живучие, как тараканы! Лучше бы не слушалась девок и аборт сделала!»
– Что с ним, Джунсу? – совсем расстроилась женщина. – Это из-за работы? Или что-то личное?
– Личное, его девушка отшивает, – невинно улыбнулся художник.
– Сынок, нашел, из-за чего так мучиться. – Мать обняла его. – А то она одна на всем белом свете…
– Для меня – одна, – грустно сказал Ючон, взглянув на Джунсу.
– У тебя каждый раз одна, – негромко заметил Юхван. – Пройдет, как и раньше.
Вскоре ЮСу покинули дом. Майор, получив от Джунсу кулаком по спине, позволил чужой матери затискать себя и сделал вид, что слушает советы не расстраиваться, отвлечься, забыть. Вернувшись в машину, он быстрее уехал как можно дальше и остановился в каком-то переулке, взявшись царапать ногтем обшивку руля.
– Испоганишь шикарную машину, – одернул его художник. Майор тут же опустил руку. – Слушай, я не знал, что тебе будет так неуютно…
– Хорошая баба, че ее сына позорить, – пожал плечами Ючон. – А я уже опозорил.
– Когда все это закончится, Пак Ючон вернется и все объяснит, – сказал Джунсу.
– Ага.
Наступила тишина. В фанфике о детстве Ючона было сказано совсем немного, но из тех отрывков, что автор включила в повествование, можно было сделать кое-какие выводы. А теперь их стало больше. Джунсу впервые ощутил настоящую жалость по отношению к стёбному персонажу, чья судьба оказалась совсем не веселой. Еще немного – и он обнял бы майора, сказал бы что-то ободряющее… Но тут снова зазвонил телефон. Майор сначала разозлился, думая, что чужая мать никак не успокоится, однако мгновенно пришел в хорошее расположение духа, увидев на экране имя герцога. Тот сообщал, что руководство компании требует ужин с какими-то поклонницами, видимо, заплатившими за это целое состояние.
– Есть пожрать с фанатками! – согласился Ючон. – Мы с Су уже выдвигаемся!
Джунсу отвернулся к окну. Теперь стало неуютно ему. Сделать счастливым человека, которого никто не любил, – раз плюнуть: просто перестать обзывать «чернью» и признать в нем своего друга. «Какой жалкий, – подумал Джунсу. – Пусть лучше тупит и ржет, как лошадь, а то мне, на него глядя, плакать хочется.»
Юно ждал ЮСу у «Мерседеса» своего оригинала и демонстративно поглядывал на часы. Майор был так рад его видеть, что едва не выбил из него дух, похлопав по спине. Герцог поморщился с истинно британским сухим аристократизмом.
– Где вы были? – спросил герцог. – Неужели на самом деле у семьи Пак Ючона?
– Ага, лучше бы пива попили, – ответил Ючон.
– Как неразумно, – заметил оборотень. – Мне тоже звонила мать лидера, но я и говорил-то с ней всего полминуты.
Джунсу оттопырил большой палец и мизинец, приложив руку к уху, как телефон.
– Здравствуйте, маменька. У меня все хорошо, не волнуйтесь. Прощаюсь с вами, целую вашу ручку.
– Я давно освоился в этом мире, йоу, чувак, – возразил герцог, зачем-то изобразив чернокожего рэпера.
– Не освоился, – вынес вердикт художник.
Из ресторана вышла Вероника – подышать свежим воздухом. Боковым зрением она заметила кого-то знакомого, обернулась и не поверила своим глазам. Настин сюрприз – артисты? То есть это Настя думает, что артисты, а на самом деле – три персонажа… Девушка подошла к ним, поздоровалась и, тушуясь под изумленными взглядами всех троих, объяснила, кто эти загадочные поклонницы. Она, Настя и Юля. Ну, та самая…
– Мы уходим, – решил Джунсу. – Пусть герцог за всех отдувается. Мин с этой по уши влюбленной дурочкой и так не пришли.
– Не, не, че такого, – с улыбкой сказал Ючон. – Это же моя авторша, че ей «привет» не сказать?
– Я бы своей говорить не стал, – признался оборотень. – Не люблю детей…
Пока Вероника дышала воздухом, Юля весело болтала с Настей. Проводнице эта девушка нравилась: бойкая, смешливая, за словом в карман не полезет – полная противоположность ее репетитора, безнадежно влюбленной в идеальный образ. «Фанатки корейской попсы, видимо, не только задроченными одиночками бывают, но и нормальными девчонками,» – решила Настя.
Тут вернулась Вероника, а с ней к столику за занавеской подошли и «сюрпризы». Неожиданно произошла удивительная метаморфоза: Юля сначала покраснела, потом побледнела, поднялась со стула, поздоровалась по-корейски, снова села, улыбнулась и стала хлопать испуганными, как у ребенка перед кабинетом врача, глазами.
– У меня есть кое-какие связи в их агентстве, – пояснила Настя, не понимая, что творится с ее новой знакомой. – Вот, эти самые…
– Сюрприз просто чудесный! – поблагодарила Вероника. – Мы с Юлей учим корейский и можем немного поговорить, да?
– Д-да, – кивнула «суровая челябинская Касси».
За время короткого ужина (Юно сразу обмолвился, что времени у них не так много) Юля один раз уронила палочки с едой на тарелку, а еще один – прямо себе на юбку; майор протянул ей салфетку, и бедная девушка стала пунцовой от волнения, а когда, забирая ее, случайно коснулась пальцев «айдола», то вовсе чуть не лишилась чувств. «Клиника,» – подумала Настя и с гордостью посмотрела на «свою» Касси. Вероника держалась непринужденно.
Джунсу чувствовал, что буквально закипает от гнева. Он едва дождался окончания ужина, расписался на всех листочках, мило поулыбался и пулей вылетел из ресторана. Художник даже не заметил человека в черной толстовке с капюшоном, который сидел в соседнем отделении с занавеской.
– Вот тварь! – вспылил Джунсу, снова очутившись в машине. Он был так рассержен, что пристегнул ремень безопасности только с третьей попытки.
– Кто тварь? – не понял Ючон, выкручивая руль.
– Авторша твоя! Тебя это не бесит?
– Чего же тварь, нормальная девка, – ответил майор. – Только чудная малость. И руки кривые.
– А знаешь, почему у нее руки кривые были? Потому что она артиста увидела! – Джунсу постучал кулаком по дверце бардачка. – «Это же оппа, ах, глазам своим не верю!» Она при нем вздохнуть боится, у нее в башке полная каша и тахикардия с тремором!
– Ну, я ж говорю: чудная, – засмеялся майор. – Она этого мужика, поди, только на компе своем видела, а плющило ее похлеще, чем нашего Дже от Мина!
– Да! – Джунсу еще раз треснул по дверце. – Он для нее – почти божество, она влюблена до поклонения! А с тобой… С тобой что сделала?!
– Су, она ж не знала, что я оживу… Строчила всякую дурь от скуки…
– Эта девчонка трепещет в присутствии артиста, но над человеком с его лицом просто-напросто поиздевалась! Это она – она виновата в том, что ты с трудом считаешь дальше десяти и офигеваешь от простой материнской заботы! – Джунсу тыкал пальцем в боковое окно, словно Юля все это время бежала за машиной.
– И че ты от меня хочешь, Су?
– Хочу, чтобы ты осознал, по какой глупой причине твоя жизнь столь ужасна, чтобы ты злился, кричал, плакал, как любой на твоем месте!
– Баллончик с собой? – тоскливо спросил майор.
– Нет, – опешил Джунсу.
– Ну, значит, не выйдет. Остается покричать. Там в бардачке бабские ножницы для ногтей – прикинь? Можешь мне их в ногу воткнуть.
Джунсу вынул ножницы, посмотрел на них, одернул себя – он что, серьезно? – и резко запихнул обратно.
Юно задержался и предложил отвезти девушек туда, где они остановились, как будто Юле и без того психологических травм не хватало. Челябинская Касси, конечно, узнала автомобиль и там ехала чуть живая, пытаясь запомнить каждую деталь, думая, что это – самый удивительный момент ее жизни. Лидер DBSK везет ее в гостиницу, в салоне – запах его духов… Сон, наверное… А Вероника спокойно болтает с ним на ломаном корейском и смущается лишь самую малость! Видно, Юля поторопилась с выводами, записав эту девушку в серые мышки, которые боятся незнакомых парней. Она разговаривает не просто с парнем, а с Самым Идеальным Мужчиной кей-попа!
Когда машина остановилась, Юля вылезла, чуть не плюхнувшись на асфальт, а потом пожалела, что не плюхнулась: лидер взял руку расположившейся на переднем пассажирском сидении Вероники и поцеловал ее! Пришлось отвернуться и подойти к двери гостиницы.
– Вы позволили бы мне остаться, миледи? – спросил он на таком прекрасном британском английском, что девушка растаяла.
– Я ведь не такая, – смутилась Вероника. Ее русский акцент позабавил оборотня, а то, как она оделась и накрасилась сама не зная для чего, – умилило.
– Знаю, именно поэтому и хочу остаться, – ответил великий совратитель. – Но не посмею. До следующей встречи.
Юля полночи сокрушалась: как могло получиться, что она была в нескольких сантиметрах от Ючона и превратилась в аутичного ребенка, не способного поддерживать контакт с окружающими? При этом Вероника, всегда застенчивая, удостоилась такой чести!
– Айдол! Корейский айдол! – восклицала Юля. – И поцеловал фанатке ручку! Такое мог бы сделать престарелый русский артист на своем бенефисе или французский шансонье, но… наш лидер?!
А Вероника вышла в интернет, нашла фанфик «Мой подарок» и написала четырнадцатилетнему автору: «Спасибо за такое замечательное произведение! Юно у вас – просто прелесть, сама влюбилась.»
Джеджуну в тот вечер тоже позвонили. Только его позвали не домой, и это сыграло ему на руку: будучи старшей сестрой кучи мальчиков, он не понимал, как в одночасье стать младшим братом выводка девочек. Но его пригласили в другое совершенно незнакомое место. На шумную вечеринку.
– Пойдешь со мной? – спросил Джеджун уже после того, как опрометчиво согласился.
Чанмин покачал головой.
– Пойду. Мы и так уже… – Он включил свой мобильный, чтобы посмотреть время. – И так два часа не репетируем, а то болтаем, то идем осквернять местный туалет, то отдыхаем за новой болтовней…
– Кто-то выпил всю мою воду, – засмеялся Джеджун, приглаживая свои волосы. Он уже почти не использовал шифр.
– Кю еще жив, – напомнил Чанмин. – Как насчет того, чтобы пнуть одного участника Super Junior?
Вампир тоже прибегал к шифру от раза к разу.
– Мне больше нравится твоя помощь, – игриво улыбнулся Джеджун.
– Вот, вот эта мордашка. – Чанмин чмокнул его в губы. – У «кое-кого» научился?
– Нет, просто когда ты рядом – само собой так получается. – Джеджун прижался к своему любимому. – Не отходи от меня на вечеринке ни на шаг. А то вдруг я все-таки научился чему-то плохому?
– Я тебе научусь, балда…
Джеджуну пришлось переодеться и накраситься: Чанмин предупредил, что могут фотографировать. Он выглядел, по его мнению, как «старая шлюха в отчаянии». Поклонницы позже утверждали, что «оппа прекрасен». Кто был прав – вопрос риторический.
Вечеринка проходила в маленьком элитном заведении, снятом какими-то не известными Джеджуну людьми. Судя по наличию барной стойки и танцпола, это был клуб. А судя по количеству приглашенного народа, добром это кончиться не могло.
С первой же минуты стали делать снимки: кто на камеру мобильного, кто на цифровой фотоаппарат, а кто и на гордый зеркальный. Чанмин старался идти отдельно, но Джеджун прятался за него, хватал за руку. Жалость к растерянному омеге была сильнее потребности в конспирации, и вскоре вампир уже обнимал его за плечи.
Сначала Джеджун вздумал потанцевать, но Чанмин уже через минуту понял, что идея – плохая: хоть омега и выучит хореографию для концертов, но вне работы его движения все еще были миниатюрой «Приличная учительница средних лет зажигает на выпускном». Вампиру пришлось хватать его за руку и тащить за столик, пока все окружающие не вылупились на внезапно растерявшего задор тусовщика.
Решение было не очень хорошее: у артиста было много знакомых. Чанмин громким шепетом на ухо, чтобы пробиться сквозь музыку, представлял всех незнакомцев, подбегавших к занятому парой столику и трепавших Джеджуна. Тот выучил, к своему стыду, только артистов SM.
– А вот это – Чан Гынсок, звезда романтических комедий, – сообщил вампир, когда какой-то перепивший парень чуть ли не сел на колени к омеге, а потом стал разливать всем текилу, предлагая слизать соль с грудей стриптизерши (которой, надо заметить, в зале уже полчаса как не было). – Хороший друг.
– Спасибо, – вежливо поблагодарил Джеджун, выпив стопку и поморщившись. Он полгода провел в Мексике, а к текиле не привык – наверное, потому, что не пробовал ее.
– А это – Ким Хёнджун, бывший лидер поп-группы и тоже звезда полутора сериалов, – оповестил Чанмин, как только накачанный, но смазливый незнакомец подсел к омеге и стал с ним здороваться.
– Слушай, в нашем окружении – инопланетянин, – серьезно заявил Хёнджун.
– Он знает про майора! – испугался Джеджун.
– Нет, он всегда про НЛО задвигает, если налакается, – успокоил его Чанмин. – А это… – На кресло упала какая-то молодая девица в коротком платье от Dior. – А я не знаю кто, видимо, не артистка.
– Оппа, как дела? – спросила девушка, хлопая глазами с длиннющими накладными ресницами.
– Хорошо, а как твои? – спросил Джеджун приветливо.
– Сам-то как думаешь? – Девушка надула губы. – Я скучала, а ты не отвечал! Да, я совершила ошибку, но все мы их совершаем, оппа! Я люблю тебя, как прежде, тот парень совсем ничего для меня не значит!
– Ой, – только и брякнул Джеджун.
– Слова ничего не докажут, оппа, – чувственно произнесла девушка. – Вся моя любовь – здесь…
И она, положив руки на плечи Джеджуна, страстно поцеловала его. Это длилось почти полминуты, после чего незнакомка отпрянула и нахмурилась.
– Оппа, ты стал целоваться, как девчонка…
Джеджун смотрел на нее, широко раскрыв глаза и не находя ни одного слова для ответа.
– А ты можешь сравнивать? – спросил Чанмин. – Много девчонок перецеловала?
– Ты меня больше не любишь, оппа? – собралась плакать девушка.
– Поговорим через пару месяцев, – предложил остолбеневший Джеджун.
Девушка сказала еще что-то обидное, не слышное из-за музыки, после чего ушла. Омега едва заставил себя отойти от шока и повернуться к вампиру. Тот смотрел на экран смартфона – там были фото в процессе поцелуя с незнакомкой.
– Ты это зачем снимал?! – закричал Джеджун, хватая аппарат.
– А ты никогда не слышал, что парней возбуждают лесбийские игры? – подмигнул ему Чанмин.
Джеджун отлупил его по спине. Но из-за характера и физической силы это больше походило на ласковые похлопывания.
Об этом напомнили и на следующий день, когда вся группа уже разместилась в бизнес-классе самолета, отправившегося в Токио. У Джеджуна все еще звенело в ушах от визга чужих фанаток, а тут еще Джунсу подошел…
– Тебя сфоткали рядом с девушкой, – сказал художник. – Поклонницы в панике. Дай официальные объяснения, милый мой бухгалтер.
– Она сама полезла целоваться, – тут же ответил Джеджун. – Я не знаю, кто это, видимо – бывшая девушка певца.
– Хватит оправдываться, – стал издеваться Джунсу. – Нетрадиционные эксперименты? I kissed a girl just to try it! I hope my boyfriend don’t mind it… *
– Все, Дже, – заржал подоспевший майор, – ты у нас теперь – лесбуха!
– А ты – гей! – парировал омега.
– Это че это? – удивился майор.
– Ну, тебе нравится Джунсу, – с расстановкой объяснил Джеджун. – Джунсу – мужчина, ты – тоже. Стало быть…
– Ой, – обалдел майор, уходя от кресел ДжеМинов, – ёлы-палы…
– Вот таким он мне больше по душе, – сказал Джунсу, после чего тоже вернулся на свое место и начал придумывать шутки про низкий уровень интеллекта.
– А тут для бизнес-класса отдельный туалет? – неожиданно спросил Джеджун, бодро, но краснея.
– Ах ты извращенец, – пожурил его Чанмин, расстегивая ремень безопасности. – Предупреждаю: там неудобно.
– Но я хочу попробовать!
– И только я встречаюсь с настоящими людьми, – гордо прокомментировал Юно, сидевший без пары за ЮСу. – Альфа-самец – и в реальности альфа-самец.
– Выкуси! – крикнул Джунсу, показав ему кукиш и специально для этого опустивший спинку своего сидения. – Рамон!
– Да, точно, Рамон. – Юно снова стал читать «Грозовой перевал». – А ты ему сказал, что не вернешься?
– Нет, он меня ждать будет, – фыркнул художник. – Сколько угодно.
МЕХИКО
– Привет, братишка! – радостно воскликнула Элена, увидев в кафе, за назначенным столиком, своего кузена.
– Привет, – улыбнулся ей Рамон. – Как твоя работа?
– Работа отлично, получила намного больше, чем думала, – сообщила Элена. – Только задержалась.
– Не беда. Зато теперь – безудержный шопинг!
Элена печально опустила взгляд на свою кесадилью.
– Он мне уже давно не отвечал, тот писатель.
– Ага, принц твой. Ну… Писатели все одинаковые.
– Нет, Ючон другой, он не похож на писателя, очень сильный…
– Кто, блин?! – Рамон подавился едой. – ЮЧОН?!
– А что такое? – изумилась Элена. – Просто кореец, наверное… Как и твой парень…
– Ой, сестренка, тут дело не в национальности. Знаю я, в кого ты влюбилась. И… И хорошо, что ты веришь в сверхъестественное. Я раньше над тобой посмеивался, но теперь… Выслушай.
Подъезжая к особняку, лидер позвонил своему макнэ. Чанмин вышел встречать гостей первым. Остальные поплелись за ним.
– Приветствую, джентльмены, – отвесил чисто символический поклон Юно.
– Надеюсь, в баре остался коньяк, – безразлично бросил Джунсу.
– У вас овощи есть? А то в магазин съезжу, – сказал Джеджун.
– Здорово, мужики! – гаркнул Ючон.
– Как там наши, в Сеуле? – спросил Кюхён. – Зачем вы их оставили?
– Наши не пропадут, – вклинился Чанмин. – Они же тут. А твоих маг защищает… – Четверо из DBSK застыли. – Да, да! Я тех парней больше трех месяцев знаю, вы сейчас играете так паршиво, что даже на детском конкурсе талантов приз не возьмете!
– Ноль просто, – поддержал его Хёкдже. – Вы не обижайтесь, но мы-то к ним привыкли.
– Получается, DBSK теперь в принципе не выступают, – заключил Донхэ. – А в нашей группе – четыре подделки. М-да…
– И моя, видимо, самая страшная, – вздохнул Ханген.
– Значит, над образом майора придется еще поработать, – решил Ючон.
– Было бы для чего, – махнул рукой Чанмин. – Лучше петь тренируйся. Мы теперь – звезды коропоративов латиноамериканской наркомафии.
Однако уже через десять часов стало ясно, для чего артистам играть персонажей. Об этом возвестил звук, отдаленно похожий на взрыв. Юно выбежал первым и увидел двери ворот, лежащие у крыльца, а также двоих мужчин: Хичоля, опирающегося на трость с набалдашником в виде змеи (не иначе как подарок профессора), а также самого персонажа «Поттерианы» – красивого до тошноты брюнета, чьим единственным недостатком был нос с горбинкой.
– Не люблю ждать разрешения войти, которое вы все равно могли не дать, – объяснил Хичоль. К счастью, он выбрал для общения корейский язык.
Во двор медленно подтягивались остальные из числа тех, кто должен был, по мнению вампиров, проживать в особняке. Каждый мысленно прогонял в памяти лучшие моменты прошлого.
– Ты ж обещал свалить! – крикнул Ючон. Все замерли и представили себе его могилу. – Ну так и вали, мудила, ворота мне теперь чинить…
– Ты очарователен, – сказал Хичоль. – На днях я видел твоего автора, она пришла вместе с Вероникой. Чуть в обморок не упала от одного взгляда на певца. – Хичоль подошел к Ючону и взял двумя пальцами прядь его отрощенных для сходства с персонажем волос. Теперь могилу со своим именем представил себе и он сам. – Но мне пришелец нравится намного больше, чем артист. Майор Пак, есть предложение. И не только к тебе – ко всем вам. Как насчет того, чтобы подружиться?
– Еще чего! – Ючон оттолкнул его руку. У него душа в пятки убежала, но внешне это было незаметно.
– Ты сделаешь нас вампирами, – презрительно усмехнулся лидер. Наблюдавший все это Джунсу неожиданно для себя перестал понимать, кто из его хёнов – лучший айдол-актер. – Стать твоим слугой? Отвратительно. Я – вожак стаи, и у меня самого есть подчиненные. Например, вот этот идиот. – Он взглядом указал на Ючона.
– Я не сделаю вас вампирами, тем более, что с оборотнем это вряд ли получится, – безразлично заметил Хичоль. – У нас все как-то странно объясняется. Яд модифицирует ДНК человека, а ты… Какая у тебя ДНК?
– ДНК британского аристократа, – с достоинством ответил Юно.
– В своем репертуаре, – улыбнулся Хичоль и подошел к Кюхёну. Певец мысленно обратился к своему страдающему трудоголизмом ангелу-хранителю: если в страшной аварии умереть не дал, так и от вампира спаси! – А как наш монах? Не хочет использовать магический дар для чего-то более стоящего, чем облегчение течки у омеги?
