Текст книги ""Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Светлана Багдерина

Соавторы: Любовь Черникова,Алекс Гор,Мария Устинова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 342 (всего у книги 342 страниц)

Глава 38

– Эмиль, прошу, – я не знала, на что рассчитываю. Не надо, умоляю и пожалуйста – это все для него не аргументы.

– Уймись, – низко зарычал он и я вздрогнула.

От этого звериного рыка у меня задрожали руки. В глазах был спокойный голод и больше ничего. Глядя на него снизу вверх, я ощутила себя маленькой и слабой.

И мой бывший почувствовал слабину – сразу шагнул ко мне, забившейся в щель между кирпичной стеной и деревом. Я успела поднять оружие и остановила его меньше, чем в полуметре. Ствол уперся в живот под нижним ребром. Надо было выше, где сердце. Но как получилось.

Я почувствовала, как под дулом проминается плоть. Пока он остановился, но надолго ли?

Сжавшись в комок, я уставилась на точку ведения огня, пытаясь вспомнить, есть ли там жизненно важные органы.

– Назад, – дрожащим голосом сказала я, уже на грани истерики. – Последнее предупреждение.

Краем глаза я заметила, что Феликс встревоженно поднялся.

– Эмиль, хватит… Видишь не хочет, не приставай. И так продержимся.

Вопреки словам он осторожно приблизился вдоль стены, отрезая шансы на побег. Я теперь зажата между вампирами, как килька в бутерброде.

Эмиль медленно протянул ко мне руку – как к агрессивной собаке, плавно, и в стороне от оружия, словно хотел обнять меня за плечи.

Я вдавила дуло, и он замер. Напрягся, но не отступил. Сильно нужно проголодаться, чтобы лезть под пули.

– Убери, – твердо сказала я.

На что он рассчитывает? Я начала задыхаться и заставила себя дышать медленно и размеренно. Другой рукой Эмиль жестом остановил Феликса.

– Тише, Яна, – голос звучал почти нормально. – Я тебя не трону, успокойся.

– Уйди.

– Опусти оружие, родная.

Я перестала дышать. Он думает, я поверю? Поверю первому ласковому слову за три года?

Я подняла глаза: лицо напряженное, Эмиль едва дышал открытым ртом, словно боялся спугнуть удачу.

Или он боится, что я сгоряча всажу ему пулю в селезенку?

– Давай не будем устраивать пальбу, ты нас раскроешь… Прости, я сам сожалею, что все так вышло тогда, – вид у него был искренним, но ведь врет. Правда же, врет? – Будь у меня шанс, я бы все сделал по-другому. Давай я тебя обниму, и ты успокоишься… Мы не будем тебя трогать.

Пока он заговаривал мне зубы, пальцы оказались в районе плеча. Эмиль погладил меня с неспешной ленцой хищника. Так успокаивают теленка перед тем, как всадить нож в сердце.

Если сию минуту он от меня не уберется, я заору. Второй раз на эту удочку не попадусь. Палец нервно задрожал на спуске, я запаниковала и потянула спуск.

Эмиль перехватил запястье, заломил руку вверх и рванул меня к себе. Я выстрелила в воздух, прежде чем он передавил сухожилия и пальцы разжались сами собой. От отчаяния я заорала до боли в горле.

По инерции он потащил меня вокруг себя, я ударила его в грудь свободной рукой и в последнем, отчаянном рывке, вцепилась ногтями в лицо. Подогнула ноги, камнем падая вниз и пытаясь хоть так освободиться.

Эмиль подхватил меня на руки, лишая опоры.

– Все, все, она у меня, – я почувствовала на шее горячее дыхание. – Поймал.

Бесполезно. Все бесполезно. Вот что такое бессилие.

Я пару раз брыкнулась и обвисла. Я не буду сопротивляться, больше не буду. Помню, чем закончилось в прошлый раз: он избил меня и чуть не порвал в клочья. Я закрыла глаза, без слез рыдая в его пиджак.

– Кусай, сволочь! – заорала я.

– Зачем мне тебя кусать, – спокойно ответил он. – Феликс, дай нож.

Он вынес меня на свободную площадку и опустился на колено – держал крепко, его руки плотно обхватили плечи, лицом он прижал меня к себе. Сквозь тонкую сорочку я чувствовала щекой его тепло.

Феликс опустился рядом: я услышала хриплое дыхание. И не выдержала, когда надо мной склонились два хищника – дернулась, изгибаясь всем телом, чертя ногами по земле и пытаясь вырваться. Волосы щекотались и лезли в лицо, Эмиль сдавил крепче, но все равно я из последних сил пыталась вывернуться из объятий.

И когда поняла, что не получается, снова завыла.

– Яна? – Феликс склонился. – Господи, что она так орет? Ты что с ней делал? Моя Аленка не такая… Она вообще без проблем бы нам обоим дала.

– Режь быстрее, – зарычал Эмиль.

Кто-то попытался вывернуть мне руку, плотно зажатую между мной и Эмилем. Рот закрыли крупной жесткой рукой – кажется, бывший.

Я зажмурилась, чувствуя, как по щекам текут слезы. А потом изо всех сил вцепилась зубами в его ладонь. Хотелось причинить боль за все – за нападение, за пощечины, издевательства, измены и отчуждение, которых я нахлебалась за три года.

– Она плачет. Яна, да ты что? Кровь из вены не сдавала? – снова Феликс. – Слушай, Эмиль, я так не могу. Ну не хочет она!

– Яна? – Эмиль наклонился, дыхание коснулось волос, щекоча щеку. Голос был нормальным, как будто не ему прокусили ладонь. – Я обещаю, если согласишься, сделаю все, что попросишь. Разожми зубы, мне больно.

Это тебе больно, сволочь?

– Эмиль, хватит, так нельзя. Она же наша.

– Яна, отпусти, слышишь?

Но я вцепилась намертво, как бывает, хватают хорьки в последнем броске. Во рту стало солоно от крови, липко и противно.

– Все, бросай. Я себя маньяком чувствую.

– Мне нужна кровь!

– Брось, сказал! Она твоя жена, она тебя не простит.

Наконец руки разжались. Я упала спиной на землю и настороженно уставилась на вампиров. Эмиль стоял надо мной на коленях, Феликс присел на корточки с другой стороны. Нож он держал вертикально и тот острием упирался в землю.

Оба часто дышали и рассматривали меня так, что хотелось замереть камнем. С пальцев Эмиля капало.

– Она мне все прощает, – он начал расстегивать сорочку, кровью пачкая ткань. – Я сдохну без крови. Ты почему-то думаешь, что в жизни должно быть только хорошее, но выбор бывает у всех. Как у меня на том поле, где я застрелил бы брата, чтобы ты смогла убежать. Разве мой выбор лучше твоего?

– Ну, спасибо, – буркнул Феликс и сплюнул в сторону.

– У меня тяжелое ранение, – Эмиль не стал расстегивать до конца, а просто отвел ткань в сторону на груди слева. – Видишь?

Заживающее огнестрельное было под ключицей и второе по центру груди. Кожа вокруг воспалилась.

– Ко мне пришли в прошлый понедельник. Один в сердце, – он показал на центральный рубец. – Второй в легкое. Я потом весь дом заблевал кровью. Помоги мне, Яна. Я еще не восстановился.

Я отвела глаза от ран и посмотрела на Феликса. Тот кивнул – мол, соглашайся.

Они меня не отпустят. Уговоры пошли на второй заход.

Надо что-то делать, пока есть шанс. Черт возьми, если бы Игорь спросил у меня сейчас, чью сторону я выберу, ответ мог быть другим.

– Ладно, – я недолго подумала. – Покормлю Феликса. Но ты не будешь смотреть. И я хочу, чтобы мне вернули оружие.

Глава 39

Нужно было сделать другой выбор: самой пойти за охотниками. В одиночку, как всегда, но лучше одной, чем так.

Я неловко встала, и вампиры поднялись вместе со мной, не спуская глаз. Будут следить за каждым моим шагом. Я словно на арене со львами, только здесь нет дрессировщика.

– Не бойся, – сказал Феликс. – Это вообще не страшно.

Почему-то вампиры этого не понимают. Он прокусит тебе что-нибудь, всего-то дел. Сначала я пыталась понять эту логику, но потом сообразила, что у хищников другие мозги. Совсем другие.

Эмиль стремительно отошел, бестолково кружась на пятачке, засыпанном гравием, и с ненавистью врезал кулаком по кирпичной стене, оставив кровавый отпечаток от разбитых костяшек.

Отыгрался за мою непокорность – на себе, раз больше не на ком.

– Пошли вон, – зашипел он.

– Чего ты психуешь? – Феликс сдержанно кашлянул. – Хуже, чем ты не сделаю. И это… Яна, ты извини, пушку не дам. А то вторую пулю получу, я тебя знаю. Давай вон, в тоннель, хорошо?

Я пожала плечами – туда, значит туда. Оружие мне не отдали, но всерьез я на это не рассчитывала.

Прежде чем мы вошли в тоннель, Эмиль схватил Феликса за локоть:

– Осторожнее с ней. Понял?

– Ладно, – хмыкнул Феликс.

Я не совсем поняла, о чем речь. С ней – это со мной. Он за меня беспокоится или за брата? Буду надеяться, что Эмиль велел Феликсу вести себя прилично. По спине пробежала дрожь, а сердце сжало от страха, но я вошла в темноту.

Когда-то это был переход между двумя корпусами, внутри сумрачно и прохладно. Со временем переход обветшал. Штукатурка со стен обвалилась, пол погребен под мусором. Корпус, куда он должен был вести, разрушили и теперь тоннель обрывался в овраге, на месте поросшего мхом фундамента.

Длинный: уличный свет стал рассеянным, и чем дальше, тем темнее. Противоположного выхода я не видела. И туда мне предстоит идти в компании Феликса.

Это лучше, чем Эмиль. И он ранен, а Егор явно стрелял чем-то убойным.

Я следила за вампиром краем глаза: идет медленно и хрипит на каждом шагу.

– Сильно зацепило? – нейтрально спросила я.

– Сильно, – в полутьме я заметила, что он снова прижал ладонь к груди. – Здоровое что-то. Как выковыривать теперь?

Наверное, уговорить не получится.

Я не стану взывать к его совести. У вампиров совесть понятие растяжимое, и недоступное пониманию обычного человека. Вампиры никогда не ставят себя на место жертвы. В конце концов, ему это надоест, и он позовет Эмиля.

Хотя, он же велел Эмилю меня отпустить. Сказал, перетерпит.

Может, сработает?

– Давай отойдем подальше, – я нервно облизала губы. – Не хочу, чтобы он пришел в самый разгар… процесса.

Шанс остается шансом, даже если он маленький.

Темнота стала серой, похожей на сумерки – мы вышли к концу тоннеля. Свод обвалился, выход перегораживал кусок бетона с торчащей арматурой, кругом валялись кирпичи.

Как я и думала, переход закончился в овраге, в обломках со слабым намеком на бывший фундамент. Этот корпус здания тоже практически не уцелел.

Феликс остановился.

– Дальше не пойдем, там светло, – он махнул рукой, подзывая к себе, и внутри все сжалось от холодного ужаса. – Не дрожи. Некоторые мне это каждую ночь делают и до сих пор живы. Все нормально будет.

– Я разденусь, – после возни с вампирами плащ придется выбросить, но я все равно его стащила, перекинула через руку и уверенно пошла к арматуре. – Сейчас, хочу повесить.

Феликс следил за мной.

Я подошла к проему и с удовольствием окунулась в солнечный свет. После вампиров хотелось почувствовать себя в безопасности. Если она еще существует.

Он меня не догонит – на свету, с ранением? Точно нет. Я отшвырнула плащ в сторону и бросилась наружу.

– Яна! – в спину полетел рычащий тенор. – Какая ты упрямая! Стой!

Бежать придется быстро. Это последний шанс – сейчас он позовет Эмиля, а от него я не уйду. Я наискосок пересекла овраг, быстро вскарабкалась с той стороны – здесь поле переходило в редколесье, и рванула со всех ног. Легкие наполнил лесной запах, я задыхалась от страха и адреналина.

Главное, отбежать подальше и спрятаться. Они меня не найдут.

План был безупречен, пока я не взялась за исполнение. Сама сделала себе хуже – я побежала, а от хищников бежать нельзя. Свет остановил его ненадолго, голод оказался сильнее мелких неудобств. Феликс налетел на меня сзади, обхватил руками и толкнул под колени.

Я повалилась боком – успела сгруппироваться, но это слабо помогло. Феликс был сильнее, чем я ожидала и очень гибким. Черные, как пятна мазута, глаза оказались совсем близко к моим. Сквозь волну адреналина просочился страх из воспоминаний: я дерусь с Эмилем, он играючи впечатывает меня в пол и вгрызается в шею острыми клыками.

Я должна любой ценой не допустить укуса. Любой. Если Феликс в азарте вопьется – я не смогу вырваться. А если на кровь придет Эмиль, просто погибну – они полностью меня обескровят.

– Прекрати бороться, – хрипло выдавил Феликс.

Дальше все произошло быстро. Левой рукой он перехватил мое запястье и взял на излом. Плотно впечатал голову в землю и придавил предплечьем. В приеме чувствовался опыт, отработанный многолетней практикой.

Полностью обездвиженная, я зарылась щекой в землю. Феликс стремительно наклонился к выгнутой беззащитной шее и, ощутив дыхание, я завизжала.

– Не надо!

Но клыки сомкнулись на горле. Я почувствовала давление, и Феликс глухо, предостерегающе заворчал. Низкий рык шел из самой глотки. В бессилии я заскребла ногтями по земле. Я ожидала удара, но Феликс не стал прокусывать кожу. Как только я застыла, он приподнялся.

Не сопротивляйся – вот что это значит.

От слабости меня начала бить дрожь. Феликс помог мне сесть, и я оперлась на дерево. Как во сне я смотрела, как он закатывает мне рукав и прикладывает острие к сгибу локтя.

– Хватит, я уже чувствую себя монстром… Это десять минут и почти не больно. Немного возьму, пока еще отдаю отчет в происходящем.

Лезвие оказалось острым. Он надавил, и в порезе сразу появилась темная кровь. Боли не было – просто неприятно. Наверное, это шок.

Ну и пусть. Это лучше, чем если загрызут. В прошлый раз был ад.

Липкая струйка потекла по руке. У меня от страха кружилась голова, ощущение, как не из этой реальности – все потеряло остроту, словно мысленно я была где-то в другом месте.

Феликс уверенной хваткой взял меня за запястье, аккуратно слизал дорожку крови и плотно прижался губами к проколу.

Он сказал: больно не будет. Так вот – он соврал. Когда он сглотнул, от первого же сосущего движения рана разболелась так, словно там начался пожар.

В перерезанных венах разгорался маленький апокалипсис.

Слишком больно.

Я потянула руку на себя, спиной прижимаясь к дереву. Феликс только начал, а я уже лезу на стену.

Он оторвался от раны, пытаясь удержать меня на месте.

– Успокойся, Яна!

Моя кровь размазалась у него по подбородку и щеке, верхняя губа поднялась, обнажая крупные клыки. Он выглядел, как дикий зверь. Дыхание с хрипом вырывалось из глотки, будто Феликс был готов загрызть меня – лишь бы не дергалась.

– Не надо! – взвизгнула я, когда он снова потянулся к проколу.

Свободной рукой он прижал мое плечо к дереву.

Лучше заткнуться. Если продолжу орать, здесь может появиться Эмиль. Плохой вариант, когда я истекаю кровью.

– Времени нет, – пробормотал он. – Потерпи немного.

Через мгновение боль снова пульсировала в раненой руке. Вампир энергично высасывал соки из тканей, восстанавливая кровоток. Лучше бы я потеряла сознание.

Сгиб локтя немел – слишком крепко он присосался. Я уже почти не чувствовала рот и как он глотает. Меня начала бить дрожь, пальцами он крепко стиснул мое запястье, и не мог этого не чувствовать. Но не остановился.

– Хватит, – хрипло сказала я, меня мутило.

На лбу и висках выступил пот. Боль стала тише, но я не хотела, чтобы руку обглодали до костей.

– Перестань! – основанием ладони я уперлась ему в лоб, пытаясь оттолкнуть.

Он даже не заметил.

Надо глубже дышать. Борясь с тошнотой, я вдохнула открытым ртом.

– Все, заканчивай.

Эмиль. Я дернулась, оборачиваясь – он стоял позади дерева и наблюдал. Рот открыт, глаза стали черными. Под моим взглядом, он плотно сжал челюсти и сглотнул.

– Ты слышал? Все никак не нажрешься.

Феликс оторвался от раны и вытер подбородок об плечо. Жест вышел привычным, словно он регулярно стирал так кровь. Кто знает, может так и есть. Не зря он предпочитает черный цвет в одежде.

Мимоходом потрепав меня по щеке, он поднялся – пошатываясь. Дыхание хриплое, но выглядел он лучше.

– Пойду, огляжусь, – он бросил нож лезвием вниз и тот воткнулся рядом с моей ладонью.

Мне дали оружие. Он всерьез рассчитывает, что я отобьюсь ножом от Эмиля? Может, и от снайпера тоже?

Очень хотелось сказать: останься, но я промолчала.

Еще чего не хватало.

Я сделала, как хотел Эмиль, а он редко забирает слова обратно. Лишь бы разум ему не изменил.

Рана горела огнем. Я согнула локоть и обхватила себя рукой, глядя перед собой.

Надо собраться. Я покрепче зажала рану и попыталась подняться. Вышло только со второго раза. Я привалилась к дереву, чувствуя себя обессиленной. Руки дрожали, в ногах слабость. А в душе чувство, будто мной вытерли грязный пол – воспользовались и выбросили, как тряпку.

Эмиль обошел меня, нетерпеливо похлопывая по бедру моим же пистолетом. Я ответила на его внимательный взгляд каменным лицом. Густую тишину можно было нарезать ножом Феликса.

Он не выдержал первым.

– Он тебя прикрыл. Ему нужна была кровь.

Оправдывается? О, только не Эмиль.

Он покопался в кармане и протянул мне платок. Руки у меня тонкие и костлявые, так что я смогла обернуть его вокруг локтя в два слоя. Ткань тут же напиталась кровью.

Эмиль, не отрываясь, смотрел на повязку и вкрадчиво дышал. Нравится запах?

– Что, тоже хочешь? Давай, вперед, не стесняйся. Тебе же нужна кровь, правда?

Глава 40

Я не сдержала язык, пытаясь уколоть побольнее. Если бы он собирался присоединиться – не дал бы перевязать рану.

– Спасибо, Яна. За другими брезгую.

Отлично. Если он и целовать после других не станет, вообще милое дело. Скорее всего, так и есть.

Я смотрела мимо – ветер качал траву, мне отчаянно не хотелось видеть Эмиля. Глупо, но казалось, что он меня продал, и от этого было больно, как от предательства.

– Что с тобой? Тебя шатает.

– Он на меня напал, – вырвалось у меня. – Я пыталась убежать, а он напал на меня.

– Ты могла меня покормить, – напомнил Эмиль. – Сама отказалась.

Голова шла кругом, и я на мгновение зажмурилась. Он протянул руку, но я отступила и припала к теплой коре.

– Что-то ты совсем плохая, – заметил он. – Скоро тебя отвезут домой.

Я хотела гордо ответить, что сама доберусь, но проглотила слова. Знаю, не дойти мне.

Мысли отразились на лице, и Эмиль добавил:

– Прекрати устраивать драму. Это небольшая цена за жизнь.

Конечно, платить ведь не тебе. Я не стала отвечать – все равно бесполезно, ничего не докажешь. Лучше воспользоваться шансом и перевести дело на что-нибудь практичное. Наверное, слишком многого нахваталась от вампиров.

– Ты сказал, если я соглашусь, ты сделаешь для меня все, что попрошу, помнишь?

Эмиль смотрел на меня, словно не мог поверить, что я обратилась с просьбой. Я испугалась, что он потребует что-то взамен и плата окажется не по силам, но он молча кивнул.

– Легализуй мне оружие, – сказала я. – Я знаю, как-то вы это делаете. Еще мне нужны патроны. Твои запасы подходят к концу. И будем считать инцидент исчерпанным.

– Это другой разговор, – он одобрительно хмыкнул и протянул мой пистолет. Даже обойму не забрал – чувствует себя в безопасности.

Я вернула оружие в кобуру и привалилась к дереву, обхватив себя руками. Плащ брошен черт знает где, а весна слишком ранняя для комфортного самочувствия в тонкой шелковой блузке. Эмиль заметил, как я дрожу.

– Тебе холодно?

А что, хочешь согреть меня? Я почувствовала, неясную злость и просто кивнула, чтобы снова не раздувать скандал.

– Я принесу твою одежду.

Он ушел, а я размотала платок и оценила повреждения. Локоть ныл, рука стала неуклюжей, но все не так плохо. Кровь почти остановилась. Я еще немного подержала платок на ране вместо давящей повязки и расправила рукав.

Эмиль вернулся, когда я застегивала манжету. Он держал плащ на весу, пока я возилась и я рассмотрела, во что он превратился: весь в грязи, пыли и в зеленых пятнах от травы.

По-честному, мне еще за плащ должны, но я не настолько мелочная.

Я грубовато выдернула его из пальцев Эмиля, натянула и начала застегиваться, повернувшись к нему спиной, будто все это время стояла голой.

– Что-то твой брат пропал, – стоило это сказать, как я услышала вдалеке треск, словно кто-то ломится через кусты, а затем и сдавленный женский крик.

– Опять жрет, – Эмиль устало вздохнул и пошел на звук. – Подожди здесь! Я разберусь.

Какое-то время я смотрела, как он решительно идет в сторону шума. Он сам по себе немаленький, а светлый пиджак делал его еще заметнее на фоне природы. Он правда думает, что я буду тут стоять?

Нож все еще торчал из земли около моей ноги, так что вытащила его и обтерла лезвие об джинсы. Не люблю бросать оружие.

Я оттолкнулась от дерева, убедилась, что не рухну в обморок, и пошла следом.

Эмиль ходит быстро, да и сил у него явно больше, чем у меня – он успел далеко оторваться, уверенный, что я осталась у дерева. Но между деревьев впереди то и дело мелькал его светлый костюм. Шум стих: либо бедная женщина в глубоком обмороке после атаки Феликса, либо сумела сбежать.

Сбоку я увидела между деревьями темный промельк – там кто-то прятался. Я остановилась, щурясь в том направлении.

Я не скрывалась. Не сказать, что я такой мастер маскировки, но меня закрывали кусты и несколько деревьев впереди.

А если это стрелок? Кричала женщина, но кто сказал, что стрелял именно Егор?

Я укрылась за деревом, молясь, чтобы кто бы там ни был, шел себе дальше по своим снайперским делам.

Я могла прятаться сколько угодно, но у этой женщины или кто там, времени не было. Через несколько минут фигура в черном начала пробираться дальше – к сожалению, в мою сторону. Не похоже, что меня заметили, скорее, ей нравились кусты, в которых пряталась я.

Несколько шагов на полусогнутых ногах, и она выпрямилась – теперь я видела, что это она – худая и маленькая, с копной черных волос.

Это была Надя. Та самая охотница, которая грубо послала меня в «Визите». Она-то что здесь делает? Вроде без оружия и выглядит испуганной.

Она сделала отчаянный рывок, и мы столкнулись с ней нос к носу за кустами.

На мгновение она застыла от изумления, но растерялась ненадолго. Взгляд упал на рукоятку пистолета у меня под мышкой, она молниеносно обхватила рукоятку, собираясь завладеть оружием, и я перехватила запястье, поднимаясь вместе с ней.

– Яна!

Кажется, нашу возню заметили.

Надя вцепилась мне в руку, пытаясь ослабить захват. Она бессмысленно боролась несколько секунд, но вдруг успокоилась и сделала такой бросок, что мир перевернулся. К сожалению, только в моих глазах.

Меня вмяло спиной в землю. Удар выбил воздух из легких и остатки сил из тела – я даже перестала чувствовать боль в порезанной руке. Кажется, мне что-то отбили. Как она меня так швырнула?

Ее лицо стало по-азиатски сосредоточенным, на меня она смотрела, как на грязь под своими ногтями. Охотница стремительно наклонилась, подбирая что-то с земли, и придавила меня коленом в грудь.

– Я ее прирежу! – в горло уперлось холодное лезвие ножа, который я выронила, когда грянулась об землю.

Надя обернулась, глядя куда-то вверх – так, по крайней мере, мне казалось с земли. Я застыла, успев выставить блок, когда нож пошел к горлу. Острие ходило ходуном и царапало кожу. Эта истеричка меня и так прирежет!

Рука задрожала под напором, так сильно Надя давила. Она крутила головой, словно нас обходили с двух сторон и истерично орала, угрожая меня убить, если они не остановятся.

Я часто дышала, думая, как между выдохов втиснуть вопль – слишком быстро все произошло.

– И что это для тебя изменит? – спросил Эмиль откуда-то слева. – Зарежешь, мы тебя убьем. А если сдашься, то нет.

Обидно, когда заложник вдруг понимает, что не слишком-то он ценный.

– Убери нож, – это уже Феликс, голос донесся с другой стороны, они действительно обошли нас, готовясь к атаке. – Убирай, пока не пристрелил!

Лезвие еще тряслось у моего горла, но уже чуть дальше, словно Надя сомневалась.

– Как хочешь, – сказал Эмиль, и охотница сразу отбросила нож и подняла руки, растопырив напряженные пальцы.

Я догадалась, что он в нее прицелился, хотя со своей точки видела только бледное небо в высоких тополях.

– Все-все, сдаюсь! Не стреляй!

Обзор загородил Феликс, протянул мне руку и помог встать. Мир, наконец, обрел устойчивость. Почему-то вампир ухмылялся, словно услышал злую, но забавную шутку – что-то его радовало.

Локоть снова ныл – левой рукой я остановила удар, и теперь она мелко дрожала от сверхусилий. Шелк прилип к ране – снова кровит. Но это такие мелочи по сравнению с ножом, торчащим в горле…

Я отбросила волосы с лица и обернулась: Надя сидела в траве, подняв руки. Насмерть перепуганная, но в глазах ненависть. Она следила, как кружат вампиры, оценивающе ее рассматривая.

– Она из их группы, – сказала я. – Я ее помню.

– Пойдем, поговорим, – наконец решил Эмиль.

Феликс схватил ее за тонкие руки и заставил подняться. Изловчившись, она вцепилась ему в лицо и таки пропахала щеку ногтями, прежде чем он ее скрутил. Эмиль без интереса наблюдал за стычкой.

Феликс за волосы задрал охотнице голову, и я увидела ее перекошенное лицо.

– Вот она, наша красавица, – едко сказал он. – Морду мне расцарапала!

На щеке осталось несколько розовых следов. Судя по ненависти в глазах, Надя в своем поступке не раскаивалась. Но это только пока. Вампиры – очень злопамятные твари. Никогда с ними не связывайтесь.

Охотницу потащили обратно. Я шла следом, глядя им в спины. Она извивалась, пытаясь вырваться, но Феликс волок ее без особых усилий.

Мы вернулись к обваленному входу в тоннель. Он толкнул Надю, та бухнулась в гравий, по очереди нас оглядела и задержалась на мне. Разумеется, меня она узнала, хотя с последней встречи мое лицо немного изменилось – слишком много адреналина и мало сна.

– Где Егор? – устало спросила я.

Вместо нее ответил Феликс, увлеченно рассматривающий добычу.

– В ангар я сходил, не было там никого. По крайней мере, я там никого не услышал. А девчонка эта в роще пряталась, кого-то ждала, что ли, или следила.

– Не знаю, – голос Нади стал глубоким и спокойным, хотя внешне она была на грани истерики.

Она сидела на земле, упираясь в гравий тощими руками, и нервно перебирала камешки. Наверняка знает, что никто не придет ее спасать – такие в ее группе порядки. Как говорил Игорь: на войне всегда жертвы.

Ну, жертвы, так жертвы. Быстрее расскажет.

– Что-то я опять жрать хочу, – весьма кстати ввернул Феликс.

– Моя очередь, – осадил его Эмиль, взгляд скользил по шее и тонким рукам девушки так же, как по мне, когда он учуял свежую кровь.

Он что, реально ее сожрет? Может быть, даже не один, почему нет. Ее-то точно жалеть не станут.

– Кто стрелял, Живцов? Где остальные? – мой бывший начал задавать вопросы, а терпение у него короткое.

Надя съежилась и опустила голову. Я присела на корточки, пытаясь поймать взгляд. У меня кружилась голова, болела рука, я была уставшей и голодной – мне не хотелось вытягивать информацию клещами.

– Быстрее расскажешь, больше шансов, что все не совсем плохо закончится. Я серьезно.

Надя ссутулилась, ветровка натянулась на острых плечах. Тело напряглось, словно перед броском, она сжала ладони, набирая полные горсти гравия.

Охотница резко подняла голову: в глазах было столько ярости и огня, что я отступила. Ее лицо было обращено ко мне, а не к вампирам. Это меня она ненавидела.

– Какая же ты дрянь! – прошипела она. – Что б они тебя сожрали толпой! Знаешь, как называют тех, кто выдает своих вампирам? Крыса!

– Чокнутая фанатичка, – ответила я. – Еще вопрос, кто тут крыса.

Надя в меня плюнула. Слюна попала на многострадальный плащ.

– Я ничего не скажу! – запальчиво крикнула она.

– Ладно, – буркнула я.

Урок на будущее – с фанатиками договориться невозможно. Я отошла к Эмилю, давая понять, что закончила с вопросами.

– Попробуй ты, – предложил он брату. – Но потом она должна суметь говорить.