Текст книги ""Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Светлана Багдерина

Соавторы: Любовь Черникова,Алекс Гор,Мария Устинова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 219 (всего у книги 342 страниц)

– Кира! – раздался крик вслед. – Считай меня своим другом. Если что понадобится или проучить кого, зови тин Дерра, – он отвесил шутливый поклон и подмигнул.

Послав парню воздушный поцелуй, Кира в приподнятом настроении поспешила к себе. Было приятно обретать не только врагов. И вдвойне приятно, что друзей становилось все больше.

На третьем этаже, около входа в крыло, где располагались кельи курсантов, поджидал Седер. Увидев сердитого парня, охотница не сдержала тяжкий вздох. От короткого взгляда в коридор не укрылось и то, что за ними наблюдают несколько пар любопытных глаз.

– С дороги, тин Трейя! – рявкнула она ещё на подходе. – Не смей больше вставать на моём пути!

– Попробуй, повтори, то что сделала в трапезной, я с удовольствием посмотрю, как с тебя шкуру спустят. Строит тут из себя! Думаешь, никто не знает, что ты простая деревенская девка?

– И кто это посмеет на мою шкуру покуситься? Уж не ты ли? Или Хансера позовёшь и всех своих прихлебателей? – Кира повернулась и крикнула в коридор: – Эй вы там! Покажитесь уж, хватит прятаться! Или деревенской девки испугались?

Несколько приоткрытых дверей отворилось и оттуда стали выходить курсанты – всего человек десять.

– Ой, и правда! – всплеснул Седер руками, оглядываясь на товарищей. – Она же внучка Настоятеля, а значит правила не для неё!

Несколько курсантов, хмурясь, согласно кивнули.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Кира.

– А то! Прочти уже «Устав», наконец! – Седер зло кинул потрепанную книжку, и Кира поймала её.

Надпись на обложке гласила: «Устав Ордена Защитников». Такая же имелась на полке у Настоятеля. Охотница открыла книгу посередине, но, прежде чем успела выхватить пару строк, снова раздался голос Седера:

– Можешь не искать, я и так скажу: драки между курсантами, где бы то ни было на территории Ордена, кроме тренировочных полей – запрещены, – он многозначительно посмотрел и добавил вкрадчиво: – Угадай, какое наказание за это полагается?

Кира вспомнила серьёзные лица наставников и раздражённого Паситу, узнавших о попытках самостоятельно выстроить схему потоков.

– Нам бы плетей прописали, а ей опять с рук сойдёт. Как пить дать, – со вздохом протянул один из ребят, стоявший поодаль, прислонившись к стене и глядя себе под ноги. Он поднял голову, откинув длинную падающую на глаза чёлку, и неожиданно беззлобно добавил: – Хотя оно и понятно, она ж – девчонка. Её и сечь-то неловко…

Кира оторопела.

«Вот и что теперь делать? Самой на плети напрашиваться, совсем уж ненормально, но в чем-то они, конечно, правы… Пожалуй, сначала прочту «Устав», а потом уже учебник по теории рукопашного боя…»

– Ходят слухи, силы у неё немерено, – заговорил ещё один, – а живёт не в келье, как все, а в покоях Настоятеля. Я-то, конечно, не против… Но ведь выплески у неё тоже бывают? А ну как спалит все к тварям-из-Излома?

Настроение всё больше портилось. Кира молча сунула «Устав» Седеру и, оставив курсантов, побрела наверх.

Наступало время ужина, но охотница не спешила, решив пойти ближе к концу. Будущие Защитники обычно торопятся покончить с едой побыстрее, чтобы остаток времени посвятить разным делам, так что будет поменьше народу.

В трапезной и правда было почти пусто, когда она пришла, но Ратиша со всей честной компанией ещё ужинали. Помедлив на пороге, Киррана все же взяла еду и подошла к ним.

– А мы уж думали, случилось что, – Ратиша подвинулся, уступая место. – А то обещала нам ужин и не явилась.

– Настроения никакого, – вздохнула Кира. – И аппетита тоже…

– Обидел кто, что ли? – парни нахмурились и непроизвольно заиграли мускулами, напомнив вздыбившихся котов, которые перед дракой становятся вдвое больше.

– Тин Хорвейг? – чёрные глаза Джамеза пытливо исследовали её лицо.

– Или ты из-за Седера так расстроилась? – Уточнил Наум.

– Уроков много назадавали, – махнул рукой Зойд.

– Уверен, это Пасита. А вчера так нежно целовал, гад! – добавил Грейд, отправляя в рот целую картошину.

– Что?! – воскликнули хором Кира и остальные.

– Ну фак эфо, – «не брат» натужно проглотил содержимое рта, – весь Орден только про то и говорит, как тин Хорвейг Киррану вчера провожал… – виновато зыркнув на Киру, он посмотрел на Зойда и тут же схлопотал звонкий подзатыльник.

– Мели Емеля!

Настроение упало ещё сильней. Едва впихнув в себя куриное крылышко, Кира залпом осушила кружку ягодного взвара и поднялась из-за стола.

– Пойду я, ребята, пожалуй, «Устав» почитаю.

– Кира, – встал с ней и Ратиша, – ты только не обижайся на нас, – он осторожно пожал её руку.

– Я не в обиде, да и не за что. Просто устала.

4

Вернувшись в покои Настоятеля, Кира нашла на полке и полистала свод правил для курсантов Ордена и, тяжко вздохнув, положила на место – пора было идти на занятие с Паситой. Но все же она успела кое-что узнать.

Выходило, что во многом родственные связи в Ордене не приветствовались как раз для поддержания дисциплины, чтобы между будущими Защитниками не затевался передел влияния, не процветало покровительство и не было неравенства. Полностью этого избежать было невозможно – это и сейчас невооружённым глазом видно, но все же сильно, должно быть, облегчает работу наставникам, развязывая руки. Но, самое неприятное – она собственной персоной являлась вопиющим нарушением всех правил. Начиная с того, что её ещё ни разу не наказали, и заканчивая пребыванием в покоях Настоятеля, условиями жизни и прочими привилегиями.

«Теперь понятно, отчего на меня курсанты взъелись. Удивительно только, что не все разом…»

Переодевшись в несгораемую форму для тренировок, Кира поплелась вниз, с чувством, словно ей на плечи водрузили пудовые гири.

Глава 19

1

– Ты себя плохо чувствуешь? – Пасита с грацией снежного леопарда поднялся с пола, где медитировал, ожидая её прихода.

– Просто устала, – повторила Кира свой ответ друзьям.

– Заучки душу вынут на раз, – понимающе усмехнулся тин Хорвейг. – Их способы, порой, изощренней и действенней тумаков. С виду и пальцем тебя не тронули, а голова гудит, будто «таран» пропустил.

Кира кивнула. Объяснять, в чём настоящая причина её состояния, не хотелось. Молча она прошла к середине зала и приняла позу «цветущего лотоса», с которой начиналось прошлое занятие по самоконтролю.

– Постой, что-то ты недоговариваешь, – окликнул её Пасита, глядя пристально с прищуром, словно бы хотел заглянуть в душу, или рассмотреть потоки. Скорее всего, так оно и было. – Поднимись-ка, попробуем кое-что.

Охотница настороженно встала на ноги, подозревая, что наставник замыслил очередную каверзу, после которой точно придётся принять успокоительный сбор.

«Снова руки распустит или ещё чего? – Кира, внезапно поняла, её больше волнует не само его намерение, а последствия. – А ну как снова кто увидит?»

Настроение испортилось ещё больше, изящные брови сдвинулись к переносице, пока могучий Защитник неторопливо приближался, не отводя испытывающего взгляда стальных глаз. Кира его чувствовала несмотря на то, что старательно разглядывала большие пальцы на босых ступнях Защитника. Она едва подавила желание отступить, когда мужчина подошёл совсем близко. Так близко, что даже на расстоянии, сквозь два тонких слоя ткани охотница почувствовала жар его тела.

– За дверью кто-то есть, – лишь негромко сказала она, ничем не выдав своих истинных эмоций.

– Что? – не понял Пасита. – Кто?

– Некоторые здесь только и ждут повода, чтобы очернить меня лишний раз, а ты ещё и способствуешь, – в голосе все же послышалась обида, несмотря на то, что Кира всеми силами старалась говорить ровно.

– Вот оно в чём дело! – Защитник, усмехнувшись в потолок, на пару мгновений застыл, словно улыбаясь чему-то, что скрывалось промеж пятен копоти, а затем неожиданно выдал: – Так даже лучше.

Он внезапно прыгнул в сторону и, перекувыркнувшись через плечо, вмиг оказался около двери. Резко распахнув её, грозно рявкнул в коридор:

– Хэй!

Кира, чуть сдвинувшись в сторону, сквозь промежуток между косяком и внушительной фигурой Защитника успела увидеть улепётывающих со всех ног курсантов.

«Подглядывали?! Ну вот, что ещё теперь придумают?»

– Кира, – неожиданно мягко начал Пасита, поворачиваясь к ней. – Собери все то что ты чувствуешь и выпусти силу.

– Боюсь, что ярости во мне нет ни горсточки, – поникшая охотница, уверилась – ей здесь сегодня делать нечего.

В прошлый раз он специально её вывел из себя. Разозлил, чтобы показать, что такое выплеск и как с ним справляться, но сейчас это просто было невозможно. Она не сможет создать даже искорку.

– Пасита, – слово «наставник» применительно к тин Хорвейгу не шло с языка, но Кира постаралась добавить в голос толику ласки, надеясь, что это поможет, – можно, я лучше пойду. Подучу «Теорию рукопашного боя»? Почитаю «Устав» и уроки сделаю?

– Нет, – Защитник плавно обошёл её по дуге, осторожно, но настойчиво, пресекая попытку повернуться следом. Заговорил тихо и, чуть хрипло:

– Кира, к тебе часто были несправедливы. Не только здесь, в Орешках тоже. Я многое вижу и знаю. Даже то, что другие хотят скрыть. И я тоже был несправедлив к тебе. Я бы мог по-другому тебя учить. Не делать многого, что сделал. Но вот ирония, тебе до сих пор приходится иметь со мной дело. А я и сейчас поступаю так, как необходимо мне, не считаясь с твоими желаниями, – охотница по голосу поняла – он улыбнулся, наблюдая, как она ещё больше съёжилась от этих слов. – Так будет и впредь, потому что я не могу себя изменить. Потому что я такой, какой есть – ублюдок тин Хорвейг, – он усмехнулся. – Это не выбили из меня ни Настоятель, ни Раэк, никто другой. И даже дядя Затолан, – Пасита ещё сильнее понизил голос, переходя на едва слышный шёпот, – напрасно считает, что я у него в кулаке, – Защитник, наклонившись из-за плеча к её уху, едва не обнимал, и Кира увидела, его рука сжалась перед ней, демонстрируя этот самый кулак. – Но это не так. Я свободен настолько, насколько сам себе это могу позволить. Потому я и сейчас стою здесь рядом с тобой несмотря ни на что, – он снова заговорил громче. – Потому что Я. Так. Хочу, – сделав передышку, он взял её за плечи и чуть сжал, а потом продолжил: – Но и ты можешь кое-что – освободи силу, Кира! – губы на мгновение обожгли ухо, и Пасита отшатнулся.

Кира слушала его речь, прикрыв глаза, и с каждым новым словом сердце все сильнее сжимала стальная перчатка. Холод все сильнее сковывал внутренности. Не столько сами слова пугали и задевали её, сколько скрытый смысл сказанного. Тин Хорвейг словно специально напирал на то, что у неё нет выхода, а, точнее, один-единственный – быть с ним. Никогда раньше Защитник этого напрямую в разговоре не затрагивал, обходясь намёками да действиями. И никогда раньше ей не хотелось сдаться так, как сейчас. Опустить руки, забыть о том, какой он на самом деле, лишь бы вернуть это ощущение жара за спиной, создающее ложное ощущение, что она не одинокая половинка целого на этом свете. Эта неожиданная мысль испугала Киру, заставила очнуться и сосредоточиться на главном.

«Урок!»

Пасита предлагал освободить силу, обещая, что станет легче. И Киррана, смутно начиная осознавать, все это тоже наука, постаралась сделать, как он просит.

Было непросто.

В отличие от скорого пламени, в которое выливалась застящая мир красной пеленой ярость, одиночество, глупая вина, угнетённость и разбитость, будто не желали её покидать, выплёскиваясь наружу в виде потока силы.

Натужно выдохнув с лёгким полустоном, Киррана почувствовала, наконец, облегчение, словно выдавив стоящий у горла комок.

Словно сбросив груз незримой вины.

Словно глоток свежего воздуха, после пропылённой аудитории Южной Башни.

Словно бы выглянуло нежданное солнце, среди тяжёлых снеговых туч.

– Сартог меня дери! – восхищённо протянул Пасита тин Хорвейг. – Зима…

На последовавшее после короткое и крепкое ругательство, Кира было вскинулась возмущённо, да так и замерла с открытым ртом, едва удержавшись, чтобы не повторить за ним сказанное.

Весь зал блестел, мерцал сугробами, да искрился заиндевевшими стенами. С потолка по углам гроздьями свисали огромные сосульки, отдельные даже достигали пола, что, мягко говоря, смотрелось более, чем странно.

– Сколько же в тебе этого накопилось? – спросил Защитник, глядя на неё каким-то иным взглядом. Кира не поняла, что именно он имел в виду – то ли обиду, то ли силу? Пасита неожиданно подмигнул: – Сейчас исправим.

А дальше началось такое, чего Кире раньше и видеть не доводилось.

На ходу скинув рубаху, тин Хорвейг прыгнул вперёд – прямо в сугроб. Закрутился, завертелся, совершенно по-новому выполняя известные Кире приёмы и связки, только вот теперь при каждом движении в воздухе расцветали огни. Они то с рёвом били тугими мощными струями, истончаясь, закручивались в причудливые спирали, то раскрывались будто лепестки, то отрывались от ладоней множеством мелких огненных шариков и стремглав неслись прочь и разбивали, разбивали, разбивали лёд вдребезги.

Стало жарко. Вокруг не осталось ни одной целой сосульки, все сугробы растаяли, а на полу стремительно высыхали многочисленные лужицы, наполнив зал медитаций густыми клубами пара, словно это баня. Странно счастливый Защитник, наконец, остановился. Искрясь бисеринками пота и часто дыша, неторопливо вернулся к замершей на месте Кирране.

– Жаль, что я не могу так же просто растопить одно ледяное сердце, – выдохнул он, подобрав с пола рубаху.

– Что? – не веря ушам, только и смогла переспросить Кира, впечатлённая произошедшим до потери дара речи.

– Ничего, – ухмыльнулся Защитник и утёр мокрое лицо рубахой.

Дверь с грохотом распахнулась и на пороге показался Раэк.

– Тин Хорвейг, что, сартог тебя дери, ты тут устроил?!

Похоже, наставник был весьма недоволен, и Кира мгновенно поняла, что лучше исчезнуть от греха и поспешила наружу, оставив Паситу объясняться самостоятельно. Тем более, что и для неё кое-что прояснилось. Что бы там ни наговорил Тин Хорвейг, а она тоже привыкла быть свободной настолько, насколько только мог быть свободным человек, почти всю жизнь проживший по собственным правилам.

2

Посмотри, что я нашёл в Книге Излома! – на стол перед Настоятелем Махарроном с хлопком опустился увесистый том.

Глава Северной Башни вопросительно взглянул на друга. Тем временем сухопарая рука споро раскрыла книгу посередине, перевернула несколько страниц вперёд, затем парочку в обратную сторону и, наконец, остановилась, тыча пальцем в строки.

– Видишь?

– Погоди, – проворчал старый Защитник, – не так быстро, заучка. – Я руны с такой скорость не умею разбирать, как ты. Присядь уж! Не маячь, дай прочесть спокойно.

Пока Махаррон вникал в смысл, скрытый среди ровных рядов аккуратных значков. Мелкий и сухонький Агилон, то и дело подпрыгивал в кресле от нетерпения, словно простой школяр, а не убелённый сединами бородатый старец.

Наконец, Махаррон поднял голову и многозначительно протянул:

– Однако!

– Да, мой друг. Не все так просто, как мы предполагали. Инициация Защитниц проходит… – Агилон помедлил, – иначе, чем Защитников.

– Нет, я где-то подозревал, что девушек представляют не Керуну, а Киалане, но кто бы мог подумать! – Махаррон совсем не величественным жестом поскрёб затылок, а затем назидательно изрёк: – Хотя, оно и правильно. Не место бабам в храме бога-воина.

– Махаррон! – укоряюще покачал головой Настоятель Хранителей.

– Я уж, почитай, девяноста два года Махаррон! – огрызнулся Настоятель Защитников.

– Дуболом ты девяноста два года, – махнул рукой Агилон и тут же снова оживился: – Так что думаешь?

– Думаю, до Инициации Кирране, как до дна Излома. Потому много размышлять об этом сейчас не намерен.

– Ты, конечно, прав, но не мешало бы к девочке присмотреться. Да предупредить, чтобы ни-ни…

– Ты что-нибудь ещё нашел? – перебил его старый Защитник.

Агилон расплылся в радостной улыбке и живенько метнулся к двери:

– Заносите! – вереница из пяти человек втащила в гостиную огромные стопки каких-то документов. – Вот сюда. Кладите прямо на пол.

Когда сопровождаемые одним из адептов старшего круга слуги удалились, Агилон продолжил:

– Это личные дела Защитниц. Они были сокрыты среди отчётов о поставках фуража, но самые интересные я обнаружил… Угадай где? – повинуясь хмурой гримасе, мудрец не стал долго томить и тут же выдал ответ: – Среди жалоб на работу золотарей за последние двести лет. Интереснейшее чтиво, я тебе скажу!

– Отчёты золотарей? – кустистые брови Махаррона картинно поползли вверх.

– Дела Защитниц, естественно!

Дела представляли собой эдакие своего рода книжицы, переплетённые в тонкие пожелтевшие обложки. Агилон подошёл ко второй стопке, перебрал несколько верхних и выбрал одно: – Вот. Помнишь легенду, в которую сейчас уже мало кто верит?

– Про Защитниц-основательниц?

– Про них, – согласно кивнул Агилон.

– Смутно припоминаю, но, сам знаешь, в наше время это уже преподносилось, как детские сказки, – Махаррон развёл руками. – А по всему, выходит, и не сказки вовсе?

Агилон кивнул:

– Настоятель Гром, основатель Ордена Защитников и первый его глава был выходцем из иного мира. Он со своим отрядом Защитников, среди которых имелись и три девки, появился на поле брани, неподалёку от Излома, когда ослабленное очередной войной с акианцами, княжеское войско, только-только с огромными потерями преодолевшее топи, сошлось в смертельной схватке с ордой сартогов. Бой был заведомо проигран, но за спинами яросцев оставались избы, жены, дети, родная земля. Мужи шли на верную смерть, так что любую помощь приняли бы благосклонно. По легенде Великий Князь взмолился Керуну, и в тот же миг пространство раскололось, являя на свет рычащих чудовищ, верхом на которых прибыл небольшой отряд Защитников Грома. Используя силу, пришельцы переломили ход событий, и вот близкая и неизбежная победа обернулась для сартогов сокрушительным поражением. Но было и кое-что ещё, – Агилон многозначительно поднял палец.

Махаррон слушал, на удивление, внимательно и не перебивал. Доверительно наклонившись к другу, Настоятель Южной башни продолжил шёпотом:

– В легенде говорится, что войско князя сошлось с сартогской ордой подле Излома, но вот здесь, – он легонько похлопал по пыльной книжице, – сказано – Излом возник после их появления. Точнее, из-за него!

– Что?! – севшим голосом переспросил Настоятель Защитников. – Ты уверен?

– Клянусь мечом Керуна и грудью Киаланы!

Махаррон недовольно покосился на друга, он всегда считал мудрецов богохульниками.

– То есть получается…

– Новоявленный Орден, возведённый за одну ночь с позволения Великого Князя, не только защищал людей от тварей, но и боролся с последствиями собственного появления. Хвала богам, что делал это успешно, а для народа придумали объяснение. Дескать, поруганные сартоги обратились за помощью к своему кровавому божеству Хынг-Нууру и тот расколол землю, да только не слишком им это помогло. У кровавых богов – своеобразное чувство юмора.

– Угу, и нашим и вашим.

Агилон, понимающе кивнул и выдал ещё одну новость:

– А ты знаешь, что сам Настоятель Гром не был Защитником и не мог использовать силу?

– Что? Но как такое возможно? – Махаррон вскочил и нервно прошёлся по комнате, затем остановился подле поднявшегося вслед за ним друга, хотел что-то сказать, но молча покосился на дело. Новый кивок подтвердил его подозрения. – Но, тогда это тайна за семью печатями!

– И, полагаю, не стоит её раскрывать. Пусть все остаётся как есть.

Махаррон, впавший в крайнюю задумчивость согласно качнул головой и, указав подбородком на опасную книжицу, спросил:

– Что ещё тут есть?

– Полный список первых Защитников, тех, что явились к нам из другого мира. Впрочем, мужчины малоинтересны – ничего выдающегося. Подозреваю, наши нынешние ребята посильнее будут, да и поискуснее, а вот девки…

– Катарина, Антилия и Зарина? – Махаррон наугад назвал всплывшие в памяти имена из легенды.

Кивок Агилона подтвердил его правоту, разом вдохнув в образы из далёкого прошлого жизнь. – Так вот, я почитал, подумал и сделал некоторые выводы. Будешь весьма удивлён.

– Неужели ты ещё чем-то можешь меня удивить? – Махаррон вернулся на своё место и внимательные синие глаза тревожным взглядом прикипели к собеседнику.

– Поначалу среди троих самой могучей была Катарина. Их с Громом соединила богиня…

– Настоятель Гром имел жену?! Но это же противоречит…

– Правила и Кодекс возникли чуть позже, – перебил его Агилон. – Так вот, Защитница Катарина родила Настоятелю Грому пятерых мальчишек и двух девочек, и обеим передалась способность управлять силой. Потенциалы Антиии и Зарины были примерно равны. Во всяком случае, здесь числа напротив меры силы – указаны похожие. Хм… Интересно, и как они это измеряли? – пробормотал учёный муж задумавшись. Махаррон понял – только что друг поставил себе новую задачу. Впрочем, тут же последовало продолжение рассказа: – Защитницы умели видеть потоки, а среди княжеского окружения обнаружилось немало могучих Защитников, которые тогда и не подозревали, на что способны. Наверное, потому все они уже были славными воинами. Тех, кто помоложе удалось «активировать» при помощи Круга Определения и выучить. Под конец обучения проводился обряд Иинициации. Нового Защитника посвящали богу-воину, после чего тот входил в полную силу, пределы которой редко когда удавалось увеличить впоследствии.

– Откуда ты все это узнал? – недоуменный взгляд Махаррона сверлил сухонькую фигурку Хранителя Знаний.

– Лично изучил все дела Защитников того времени и сравнил сведения и цифры, это позволило сделать некоторые выводы.

– Хорошо. Но причём тут Защитницы и их отношения? – Агилон видел, старый друг готов взорваться от любопытства.

– А притом! Зарина влюбилась в Лександра тин Хорвейга. Тот в свои двадцать пять уже был правой рукой Князя и командовал войском.

– Видимо, поэтому их чуть и не порешили сартоги, – пробурчал Махаррон. – Оказывается, все дело в сопливом воеводе…

Взглянув с укоризной, Настоятель Южной Башни продолжил:

– Дуболом, ты, Махаррон, как есть! Кстати, Лександра инициировали одним из первых. Вдобавок, он близко сошёлся с Настоятелем Громом и перенял много премудростей. – В орденском зале славы Настоятель Лександр идёт вторым после Грома. Неужто только то, что он тин Хорвейг понуждает тебя так к нему относиться?

– И что с ним не так? – не пожелал ввязываться в перепалку Махаррон.

– С ним все так. Чувства Лександра и Зарины были сильны и взаимны и вскоре их тоже соединила Киалана. Но были сильны и страсти. По легенде, любились они или бранились, искры сыпались во все стороны. Так вот, Зарина единственная попала в наш мир девой.

– Мне неинтересно сколько мужчин было у Зарины и остальных Защитниц, давай уже к сути!

– Так это она и есть! – победно воскликнул Агилон. – Сила Зарины возросла многократно после первой брачной ночи, и почти втрое превзошла потенциал Катарины. Именно поэтому она сумела навалять благоверному во время очередной ссоры и сбежать из Ордена. И это именно она несколько лет спустя в одиночку наглухо запечатала Излом.

– В одиночку?! Но почему остальные Защитницы ей не помогали?

– В тот момент обе – и Катарина и Антилия – были беременны, а потому не могли рисковать плодом и использовать силу.

– Неожиданно… – Махаррон откинулся на спинку кресла.

– Я ещё не все изучил, не хватило времени. Но как закончу, предоставлю тебе подробный отчёт со всеми выводами.

– Хорошо, – Махаррон задумчиво постучал по столешнице пальцем, осматривая внушительные стопки дел, загромоздивших пространство на полу. – Кстати, Агилон, а зачем ты все это сюда притащил?

– Думал, тебе будет интересно взглянуть самому?

– Хм, пожалуй… Кстати, раз такое дело, может, ты ответишь ещё на один вопрос?

Лицо Агилона расплылось в улыбке, будто он только этого и ждал от старого друга. Настоятель Защитников не стал медлить:

– По всему, выходит, в то время Защитницы не были редкостью?

– Девочки с даром рождались, хоть и нечасто. В книге Излома я нашёл упоминание, что среди женщин нашего мира таких, кто обладал бы достаточным потенциалом, чтобы стать Защитницей, не обнаружилось. Возможно, так оно и было, или же плохо искали. Хотя, откуда бы у нас взяться подобным воительницам?

Махаррон согласно кивнул, подтверждая его слова:

– Будто у баб иных забот мало.

– Вот и я о том же. Дар если и встречался, то его хватало ровно, чтобы служить жрицей Киаланы. Но то, сам понимаешь, участь бедняков. Настоящими Защитницами стали лишь дочери Катарины и Грома, да девочки, рождённые нашими наделёнными зачатками дара женщинами от пришлых Защитников – видать, было в тех парнях что-то такое… Росли они зачастую в стенах Ордена, так что вряд ли случилось бы иначе. Первые Защитники относились к женщинам, как к равным бойцам. Впрочем, если говорить о Катарине, Антилии и Зарине, так оно и было.

– Легенда о потерянном кольце? Да-а, – протянул старый Защитник и многозначительно изрёк: – Зарина и Лександр. Уж, теперь мне эта история представляется в новом свете, – он хохотнул, припомнив одну из баек, извечно ходивших по Ордену. Её среди прочих рассказывали молодым курсантам, чтобы исподволь настроить на нужный лад и приучить к мысли, о предстоящей холостяцкой жизни.

– Угу, – кивнул Агилон: – Это когда после очередной ссоры Лександр, который тогда ещё не был Настоятелем отправился в кабак, да так надрался, что у него украли кольцо, подаренное Зариной?

– Именно, – согласился Махаррон.

– Хотя, украли или сам потерял по пьяной лавочке, – принялся размышлять Агилон, – толком неизвестно. Но разгневанная Зарина разгромила кабак, за шкирку притащила благоверного домой и ушла, а на следующий день явилась и молча швырнула ему это кольцо в руки.

– Ещё одна причина, почему Защитнику не стоит жениться, – поучительно поднял палец Махаррон. – В кабаке и то спокойно не посидишь. Мне, вообще, кажется, что самые поучительные легенды основаны как раз на примере этой пары. Не женись тогда Лександр, скольких бы избежал проблем.

– Ну это уже извратили, – опроверг Агиллон. – На самом деле эти двое любили друг друга больше жизни и были счастливы до конца дней

– Все может быть, – Махаррон задумчиво вперился в пустоту и грусть промелькнула в глазах старика. Наконец, очнувшись от дум, Настоятель Защитников крякнул, возвращаясь к разговору: – Мы отклонились от темы. Получается, девочки рождались только у пары с даром? То есть мать или отец Защитницы обязательно должны являться потомками тех самых первых Защитников, я правильно понял?

– По крайней мере, я так считаю, – согласился Агилон. Но, несмотря на отсутствие запрета, в то время, многие Защитники так и не женились.

– Потому что гибли как мухи у Излома, – добавил помрачневший Махаррон. Эта часть истории ему была прекрасно известна. Так же как и вызубренные с годами наизусть бесконечные столбцы имён, высеченных на каменных стенах Зала Памяти и Скорби. – Поэтому в Кодекс и добавили запрет.

– А я понял, что причина была в другом. Инициация.

Махаррон удивлённо поднял голову, покоившуюся на сложенных под подбородком руках.

– Это как же?

– Ну, об этом не написано прямо, но я умею читать между строк и делать выводы. Того, что есть здесь, – он указал на стопки дел, загромоздившие гостиную, – мне хватило с лихвой.

– Агилон, ты и после смерти продолжишь говорить загадками?

– Все просто, Рони, – Хранитель обратился к главе Ордена, так как только ему было дозволено. Так, как привык называть друга в юности. – Большинство Защитников в то время были знатного происхождения, да и их женщины зачастую – тоже. Учитывая, что тогда всем Орденским было известно, как именно проходит инициация, мало кто соглашался отпустить юную девочку в «обитель порока». Да и, подозреваю, далеко не всех предъявляли Ордену. Дворяне не желали для дочерей подобной участи, а простолюдинам такое и в голову бы не пришло. Ведь дочь для любой семьи – отрада, будущая невеста, жена, мать, хозяйка в конце концов. Но уж точно, не воин.

Махаррон согласно кивнул.

– Да, девочек среди простого народа никто специально бы не выискивал. Судя по твоему рассказу, сначала, может, так оно и было, но потом… Народ же не знал тонкостей, а потому, если кто из баб и разрешился девчонкой, в большинстве случаев могли просто не сообщить в Орден. Вот если бы парень – тогда другое дело. Тогда честь и почёт.

– Ты прав. Думаю так оно и случилось. Поначалу над Советом Ордена довлело стремление получить ещё одну такую нужную Защитницу и, порой, это пересиливало здравый смысл. Разрушались состоявшиеся пары, а к Инициации стали привлекаться только Защитники с самым высоким потенциалом. Это вроде как влияло на предельный уровень силы Защитницы. Такой подход породил серьёзные проблемы и посеял вражду между родами, что пошатнуло незыблемость Ордена. Сами отцы-Защитники стали скрывать существование дочерей, зная какую участь им уготовит Совет. Тогда-то и появился Кодекс, а в нём правило «О семьях и родственных связях».

Беседу прервала дверь, распахнувшаяся без стука. Внутрь влетела запыхавшаяся, растрёпанная и очень взволнованная Киррана в тренировочной форме, несколько ошарашив двух стариков своим видом.

– Настоятели, – вежливо поклонилась она и повернулась к деду: – Настоятель Махаррон, разрешите сегодня же перебраться в общее крыло в обычную келью, как и полагается простому курсанту первого круга.

Её голос звенел от напряжения, хотя она и старалась говорить ровно. Махаррон и Агилон удивлённо переглянулись.

– Чем же не устраивает твоя нынешняя комната? Я думал, тебе здесь удобно, – Настоятель Защитников принялся раскладывать бумаги на столе, не глядя на внучку. – Но если чего-то не хватает…

– Я никогда не добьюсь уважения среди курсантов, если ко мне будет особое отношение, – перебила его внучка.

– Киррана, тебе необязательно быть как они, – Агилон подошёл ближе и мягко приобняв за плечи, проводил к свободному креслу усаживая. – Мы тут как раз обсуждали Защитниц прошлого. Женщины с даром и раньше пользовались привилегиями. Что уж говорить, мало какой род был готов отпустить одну из своих дочерей в «обитель порока». Так что ты вправе пользоваться маленькими привилегиями.

– Обитель порока? – недоуменно переспросила Кира, а старый Хранитель неожиданно смутился своей оговорке.

– Так, порой, называли Орден, хм… Защитники бывают невоздержанны в утехах. Отчасти причина кроется в особенностях силы, отчасти в характере самого Защитника.

– Тогда даже странно, что детей рождается всё меньше, – не удержалась от иронии Кира.

– Мальчики рождаются почти так же часто, как и раньше, но дар силы нынче встречается далеко не у каждого. Хорошо, если один из десяти сможет стать Защитником. А если очень повезёт, то хотя бы Хранителем знаний.