Текст книги ""Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Светлана Багдерина

– И где же моя ученица, что-то она задерживается.

Пасита повернулся к выходу, явно не ожидая увидеть ее. Кира, в свою очередь, заслушалась, как бывало во времена, когда тин Хорвейг обучал ее наукам в Орешках, и едва не захлебнулась тоской, плескавшейся в глубине стальных глаз. Защитник мгновенно взял себя в руки, напустив привычный насмешливый вид.

– Опаздываешь, – приглашающим жестом он указал на центр зала.

Охотница молча прошла и приготовилась, опасаясь лишний раз смотреть на Защитника.

«А ну как прознал про мои вчерашние похождения? С него станется!» – вяло взволновалась она, но тут же накатило равнодушие.

Грянула музыка, и Киррана принялась бездумно проделывать заученные движения, витая мыслями далеко от этого места – там, где сартоги безжалостно убивали своих же сородичей, чтобы напоить кровью какое-то отродье.

– Кира! – похоже, уже не в первый раз позвал Защитник и, потянув за руку, не дал завершить движение. – Где ты витаешь? Ты как будто не в себе.

– Пожалуй, танцы – это все же не мое, – избегая взгляда тин Хорвейга, охотница уставилась через его плечо в темноту за окном. – Может, оставим эту затею?

– Слыхали? Ей танцы не даются! – обратился Пасита к курсантам, и те возмущенно загудели. – Может, желаешь станцевать лиардару? – голос Защитника прозвучал глуше и проникновенней, разбудив воспоминания.

Почувствовав, как покрывается мурашками, Киррана разозлилась:

– Танцуй ее лучше со своими девками!

Круто развернувшись, она покинула зал под разочарованный гомон ребят и, выскочив на улицу, бегом припустила к Южной башне.

* * *

Тихо зашипев, Райхо, опустился в наполненную горячей ароматной водой ванну. Поморщился, когда едва затянувшуюся рану на бедре немилосердно защипало. Асс-хэпт оказался не только глупым, но и тщеславным: «Впрочем, как и ожидалось».

Вместо того чтобы побыстрее скрыться, убийца вернулся проверить, кого же удалось отправить на тот свет. Два смазанных ядом лахира впились точнехонько в бедро не без участия самого Райхо. Попадись на его месте, к примеру, Пайшан, то Хепт-тан вряд ли бы еще раз увидел ученицу. Выведав все, что знал незадачливый наемник, Райхо убил его на месте, но самонадеянность сыграла плохую шутку не только с ассасином соперничающего клана. Несмотря на мощный организм Защитника и тренировки, Хепт-тан все же потерял сознание. Это стало большой неожиданностью, когда он пришел в себя. К счастью, труп ассасина так и лежал рядом, и никто на них до сих пор не наткнулся, а значит прошло немного времени. Тратить остатки силы на жидкий огонь, чтобы уничтожить следы, Райхо не стал, предпочитая скрыться и поберечь неожиданно пошатнувшееся здоровье.

«Что же это за яд такой? Впредь следует быть осторожнее».

Негромко плеснув водой, ассасин откинулся, расслабляясь, и прикрыл глаза. Стоило это сделать, как перед внутренним взором снова всплыл накрепко засевший в душу облик.

– Кира, – едва слышно шевельнулись губы, и сердце тоскливо заныло.

Потеряв Киррану у водопада, Хепт-тан смог ее отыскать только ночью. Могущественная и прекрасная, словно грозная Саршан-хо и, одновременно, нежная и великодушная маленькая Защитница походя расправлялась с курсантами, срывая громовики. Его помощь больше не требовалась. Вдобавок Райхо получил сигнал от учеников и, поколебавшись, все же вернуться к делам. Чувство долга, как всегда, пересилило личное.

А потом случилась вереница неудач и открытий. Каждая ниточка, которую удавалось подцепить, заводила в тупик, пока ассасин не осознал:

«Меня попросту водят за нос, подбрасывая ложный след, а каждый перехваченный наемник, лишь очередной сигнальный колокол, в который мы бьем что есть силы, оповещая врагов о том, что заглотили наживку. Не зная точно, кто им противостоит, противники пошли иным путем… Идиот! Я повелся, как битый осел!»

Ладонь ударила по водной глади, и несколько капель, преодолев бортик, пролились на пушистый сагалийский ковер. Райхо задумался.

«Нужно действовать иначе. По-другому. Затаиться и подождать. Теперь их очередь делать ошибки. Риск, конечно, есть… Но, в конце-то концов! Настоятель Махаррон и сам вполне способен о себе позаботиться. Да и прочие Защитники недаром едят свой хлеб, пусть ловят убийцу в Ордене. Князя тоже хорошо охраняют, так просто и не подобраться».

Интуиция подсказывала, если что-то и произойдет, то, скорее всего, на маскараде. Там соберется много всякого народу. Укладываясь в постель, Хепт-тан улыбнулся, и привычно в мыслях пожелал доброй ночи маленькой русоволосой Защитнице.

* * *

В тот вечер Кира осталась у брата. Отчасти опасаясь ночевать в одиночестве. Отчасти, потому что разговор тек рекой, и покидать уют маленькой, захламленной бумагами и свитками кельи совершенно не хотелось. Несмотря на уговоры, Нааррон уступил ей свою постель, а сам устроился на слишком короткой и узкой для него лавке, и охотница с легким чувством вины наблюдала, как он поджимает во сне свисающие ноги. Судя по ровному сопению, спать ему это, похоже, не мешало. Закрыть глаза поначалу было страшновато, но Кира, уверив себя, что снадобья, приготовленные братом, действуют безотказно, все же решилась смежить веки.

– Ну как? – первое, что спросил утром он, осторожно коснувшись ее плеча.

– Отлично! Никаких снов. Давно так сладко и спокойно не спалось. Спасибо!

На занятия к тин Хорвейгу Кира больше не ходила.

«Что требовалось, я освоила. А лиардары всякие пусть другие танцуют».

Первые два дня, возвращаясь в покои, она настороженно поглядывала на деда, но тот так и не спросил ни разу, как проходит обучение, а вот ее снами интересовался и даже одобрил успокаивающее зелье, выданное Наарроном. Сам Пасита ее не искал. Поговаривали, он, вообще, отсутствовал в Ордене, но расспрашивать охотница никого не стала.

«С глаз долой, из сердца вон. К счастью, это работает в обе стороны».

Бал был намечен на первый день снежника, и как бы Кире ни хотелось оттянуть неизбежное, время пришло. Тин Хорвейг объявился в гостиной настоятельских покоев сразу после завтрака, Кира делила трапезу с Настоятелем, который продолжал мучить ее манерами. Величественно кивнув, в ответ на приветственный поклон Защитника, Махаррон молча удалился в кабинете оставив их вдвоем.

– Собирайся. Лошадей уже седлают. Надеюсь, ты не против прокатиться до места верхом?

Кира, не видев Защитника целую седмицу, успела остыть, успокоиться, потому не слишком нервничала.

«Он, скорее всего, и не понял, отчего я тогда так разозлилась. Главное, теперь снова ничего себе не напридумывать, и помнить, с кем имею дело».

Оказавшись в собственной спальне, в раздумьях застыла подле шкафа.

– Киалана, а что же я надену? За все время я так и не удосужилась спросить, в чем поеду на бал!

Внутри похолодело, и Кира пожалела, что не приняла купленное тин Хорвейгом платье. Наверное, оно так и лежит в сундуке, в доме Защитника, если только Пасита не подарил его кому-нибудь. К примеру, Глашке… Мучительные раздумья прервал тихий стук в дверь, а затем она приоткрылась:

– Помочь?

Кира молча захлопнула ее поплотней, не заботясь о том, успел ли Защитник убрать нос. Задвинула щеколду, отрезая себя от наглой морды, и тут в голову пришла довольно дерзкая идея:

– А почему бы и нет? Это же маскарад.

Глава 3

– Это же маскарад.

Под недоумевающим взглядом стальных глаз утверждение прозвучало уже не столь уверенно.

– Я хотела сказать… У меня же нет больше никакого наряда! Ни маски. Может, – Кира судорожно осмотрелась по сторонам, – может, стоит ее сделать? А если захватить лук, чтобы натуральнее выглядело? Хотя… Наверное, туда с луком не пустят?

Защитник продолжал молча взирать с высоты своего роста, и Киррана совсем стушевалась, жалея о каждом сказанном слове, и чувствуя себя деревенской дурочкой.

«Вот, правда, порой лучше промолчать!»

Но тин Хорвейг просто пожал плечами, затем придирчиво осмотрел с ног до головы, и даже обошел кругом. Щеки потеплели, когда он задерживался чуть дольше на особенно интересных местах. Потом остановился прямо перед ней, вынуждая задрать голову.

– Т-с-с! – прошипел, успокаивая, хотела было Кира отшатнуться от его руки.

Поправил прядку, пригладил и одернул куртку, затем расстегнул несколько верхних застежек и хулигански потянул за косу. Стремительно растеряв уверенность, Кира отступила и, не выдержав, спросила:

– Ну, так что?

– Конечно, нет! Как тебе, вообще, такое пришло в голову?

Взыграла досада:

– К чему тогда все это представление?!

Пасита многозначительно повел бровью и неожиданно рассмеялся.

– Ничего смешного! Другого наряда у меня все равно нет! Да и как-то недосуг было об этом позаботиться, – вспылила Кира, злясь на собственную непредусмотрительность.

Ехали не разговаривая. Поначалу охотница осторожничала, но, когда достигли подножья горы, дорога стала пологой и перестала вихлять. Полночь сама пустилась вскачь, с молчаливого согласия хозяйки. Топот Ярого раздавался все ближе, и вскоре Защитник настиг, поравнялся.

– Торопишься? – усмехнулся он.

– Ага, не терпится. Очень хочу станцевать лиардару, – съязвила она раньше, чем успела вспомнить данное себе обещание.

– О! Твое желание – закон. Обязательно станцуем.

– С чего ты взял, что я собираюсь делать это с тобой?

– А с кем же еще?

«Такой уверенный, даже противно!»

Кира продолжала злиться и ничего не могла с собой поделать, умом понимая, впереди много волнений, нужно успокоиться и не распыляться по мелочам.

Стольный Град поразил меньше, чем охотница ожидала.

«Дома выше. Улицы шире и многолюднее. Да задворки, небось, помрачнее, чем в Птичьем Тереме будут, и наверняка зловоннее…»

Но то ли от усталости, то ли от волнения чувства будто притупились. Ничто не удивляло, не заставляло таращиться во все глаза. Охотница то и дело ловила на себе задумчивые взгляды Защитника, с которым, несмотря на ширину улиц, ехала бок о бок.

– Издеваешься?! Я это ни за что не надену!

Кипя от ярости, Кира развернулась и направилась к выходу. Путь ожидаемо преградили. Пасита встал как скала, скрестив руки на груди, и подвинуть его не было никакой возможности.

– Госпоже не понравилось платье?

Тоненькая, хрупкая модистка, робко переминалась рядом. На ее лице читалось искреннее огорчение вперемешку с надеждой и желанием угодить. Она то и дело переводила взгляд с тин Хорвейга на Киррану и обратно. В сторонке, совершенно не скрываясь, перешептывались две швеи, не сводившие восхищенно-кокетливых глаз с Защитника. Впрочем, изредка посматривали и на саму Киру, но до обидного удивленно-недоумевающе. Собственное отражение в большом зеркале выглядело грубо и громоздко по сравнению с прочими присутствующими, пожалуй, кроме Паситы.

«А я еще так на бал собиралась идти! Вот же дурында!»

– Если бы у нас было больше времени… Но всего седмица… – продолжала увещевать хозяйка салона. – Мы можем и лучше. Намного!

– Полно! Оно просто чудесное!

Кире стало искренне неловко за свою реакцию, тем более что платье и правда напоминало произведение искусства.

– Мне очень-очень нравится, но дело совсем не в этом.

Она повернулась к Пасите.

– Тин Хорвейг, ты в своем уме?! Это же наряд для невесты!

– Госпожа, ваш жених сказал, что у вас нет возможности приезжать на примерки. Мастерицы старались изо всех сил, но, конечно, могло получиться и лучше. Пожалуйста, наденьте, а мы быстро подгоним по фигуре, не думаю, что потребуется много переделок.

Кира повернулась к модистке и отчетливо выговорила, указывая на белое великолепие, натянутое на деревянную болванку.

– Это платье невесты.

– Да, конечно, – улыбнувшись, та оглянулась на помощниц и несколько растерянно ответила. – Мы прекрасно понимаем, что шьем, госпожа.

В поисках поддержки, модистка посмотрела на тин Хорвейга.

– Нет!

– Да!

Одновременно рявкнули Пасита и Кира. Защитник подошел и взял охотницу за плечи.

– Киррана, через два часа мы должны быть во дворце, что-то менять уже не время. Оставим все споры на потом, это всего лишь маскарад.

– Так вот почему вы так странно одеты! – с облегчением воскликнула хозяйка салона, принимая обычное облачение охотницы за шуточный наряд для праздника. – Ваш…

Она вопросительно глянула на Паситу, соображая, какой статус ему присвоить.

– Наставник, – подсказала Кира, опередив Защитника, и тот многозначительно хмыкнул, но спорить не стал.

– Ваш наставник, – послушно повторила модистка, – определенно желает вам добра. Образ невесты во дворце будет гораздо уместнее. Уверяю, вы не пожалеете!

Кира вздохнула, и это было расценено как согласие и знак начинать работу. Тин Хорвейг тем временем скрылся в соседней комнате, а девушки ринулись помогать ей разоблачаться. Затем натянули корсет, белье и платье. Споро, но без излишней суеты принялись подгонять, подкалывать, приметывать. После раздели охотницу снова, позволив накинуть халат, а платье унесли. Несколько ожидавших в сторонке девушек принялись готовить ее к празднику.

Прошло гораздо больше двух часов, прежде чем мастерицы закончили колдовать над образом. Вернувшись, Пасита вольготно разместился на диванчике для гостей, потягивая какой-то ароматный напиток. Он не торопил и не вмешивался, но, наблюдая его пристальный взгляд, охотница не могла избавиться от мысли, что неспроста все это…

Вскорости принесли готовое платье, над которым тщательно поработали, подогнав и добавив последние штрихи. Защитник снова вышел, а модистки, осторожничая, чтобы не повредить прическу, втроем натянули готовое платье. С большого в полный рост зеркала сорвали покрывало, и Киррана застыла в изумлении, разом позабыв обо всех подозрениях. В гладкой поверхности отражалась не Кира-охотница, а княжна или заморская принцесса. Затопила безотчетная радость, отразившись ослепительной улыбкой на лице. Чувствовать себя настоящей красавицей было безумно приятно, а идея с охотничьим нарядом теперь казалась совершенно нелепой.

И все же не обошлось без толики грусти: «Возможно, это первый и последний раз, когда я вижу себя такой…»

Радость немного угасла, и Кира принялась придирчиво рассматривать отражение, намеренно выискивая недостатки. Правда, ничего обнаружить не удалось, разве изящно вышитый корсет по нынешней придворной моде казался слишком низким и выставлял на всеобщее обозрение добрую часть груди и плечи. Вид сбитых на тренировках костяшек, чо не успевали регенерировать, еще раньше привел в ужас суетившихся вокруг мастериц, и только брошенная жизнерадостным голосом фраза: «Люблю подраться», – отбила желание охать и ахать. Теперь вопиющее непотребство прятали атласные перчатки чуть выше локтя. Правда, покосившись на Защитника, Киррана наотрез отказалась снимать перстень. Невзирая на исполненные укоризны взгляды модисток, повернула камнем внутрь, чтобы не слишком выделялся.

Охотница, сделала чуть надменное лицо, как учили, и отметила серьезное, слегка напряженное выражение внимательных глаз. Повернула голову, со всех сторон рассматривая прическу, уложенную затейливыми локонами. Приложила ладони к щекам, украшенным нежным румянцем. Потрогала маленькие жемчужные клипсы. Провела руками от талии по подолу, разглаживая струящееся кружево и атлас в меру пышный, чтобы не путаться в юбках, и вздохнула, радуясь, что владение боевым искусством помогает легко и быстро осваивать танцы. Даже несмотря на подтрунивания Паситы, Киррана была твердо уверена, что сносно танцует.

Подошел Защитник. Улыбаясь, протянул черную бархатную коробочку.

– Это тебе.

«Хвала богам, судя по размеру и форме, там вряд ли окажется кольцо», – с иронией подумала охотница.

Рядом с зеркалом располагался маленький круглый столик на высокой кованной ножке. Кира, подивившись предусмотрительности хозяйки салона, осторожно водрузила на него подарок. Открыла, вызвав дружный вздох восхищения. Внутри пряталось настоящее сокровище, Ажурная маска, сотканная из тончайших золотых и серебряных проволочек, была украшена мерцающими капельками, подозрительно напоминающими даманды. К ней прилагалась выполненная в том же духе диадема. Но взгляд будущей Защитницы приковал крохотный золотой громовичок, закрепленный на перевитых между собой цепочках.

«Сложно поверить, это чудо сотворили чьи-то руки!»

Помимо воли душа переполнилась восторгом, но коротко глянув на довольного собой Защитника, Кира остыла.

– Только на один вечер! – негромко рыкнула она, тем самым нехотя признавая, что не против побыть немного даже княжной, или невестой.

Через несколько мгновений диадема засияла в волосах, дерзкое солнышко громовичка украшало ключицы, а маска придала загадочности и шарма. Сзади подошел Пасита и с не сходящей с лица улыбкой укрыл плечи плащом, подбитым белым горностаем, а затем галантно предложил руку. Только сейчас Кира удосужилась рассмотреть его наряд. Походное облачение тин Хорвейг сменил на иное, точь-в-точь повторяющее по покрою праздничную форму Защитников, только расцветка была не бордовой с золотом, а черной с серебряными кантами, пуговицами и украшениями.

«А громовик и ботинки-то настоящие!» – Кира, наконец, разгадала всю суть идеи.

– Сартог тебя дери, тин Хорвейг! – выругалась она, не смущаясь присутствующих. – Ты авантюрист и возмутитель спокойствия!

Пасита лишь шевельнул бровями и криво ухмыльнулся. Было видно, он очень доволен.

2.

Затолан тин Хорвейг, несмотря на царившую в коридорах дворца прохладу, вынул отороченный кружевами белый платок тончайшего льна и промокнул влажные виски. На ногах советник провел все утро и добрую половину дня, а ведь еще предстояло степенно бродить по залу вечер. А, может, даже придется танцевать раз-другой.

«Если повезет, то с чьей-нибудь смазливой дочуркой. А если нет, то со старой затхлой клушей, пока ее не менее затхлый муженек будет, отдыхая, выписывать круги с чьей-нибудь смазливой дочуркой».

Маленькие глазки сощурились, взгляд стал острым и внимательным. Угасающего дара все же хватало на некоторые хитрости, и Затолан без труда рассмотрел поданный из темноты знак.

«Акианское отродье! Смеет еще меня проверять!» – подумал, не подавая виду, что недоволен.

Не слишком-то верил тин Хорвейг своим временным союзникам. Поравнявшись с боковым ответвлением, где за углом скрывался обряженный слугой связной, советник словно бы невзначай обратил на него внимание.

– Почему так темно? Немедленно зажгите огонь!

Если кто и заметил заминку, счел бы рвением порядка ради.

– Господин, я как раз пришел, чтобы заменить фитили на новые. Эти совсем прогорели.

– Хорошо. И впредь держите запасные наготове.

Он демонстративно высморкался и, убрав платок в карман, как ни в чем не бывало пошел дальше. Туда, где раздавались звуки веселья. Связной был оповещен, что сделка в силе, и исполнителям следовало наблюдать и ждать сигнала.

«Главное, вовремя высморкаться…» – усмехнулся Затолан.

* * *

От модного дома «Клариль и Мариат» отъезжали в карете, и название места, где ее превратили в заморскую принцессу, Кира прочла уже из окна. Сидящий напротив тин Хорвейг глядел, не скрывая удовольствия, о чем говорила широкая улыбка, не покидавшая его уста с тех пор, как они вышли под руку на улицу.

– Что? – грубовато спросила охотница, стушевавшись под откровенным взглядом.

Кира поерзала и отвернулась к окну, чтобы избавиться от чар Защитника.

– Ты прекрасна, Киррана тин Даррен, но…

Кира вопросительно уставилась, ожидая какой-нибудь подколки. Пасита многозначительно поднял палец.

– Есть одна лишняя деталь, которая все портит. Замри!

Резко наклонившись, тин Хорвейг прижал ее к сиденью так, что его лицо оказалось совсем близко. Бесстыдная рука споро скользнула под юбку.

– Сдурел!

– Сказал же замри!

Нашарив под подолом прикрепленный к бедру нож, Пасита осторожно отстегнул и извлек наружу ножны. Погрозил пальцем:

– Платьице порежешь!

Кира густо покраснела, не понимая, что больше ее смущает. Наглость, с которой Защитник отнял оружие, или то, что он подсмотрел, как она его прятала.

«А ведь даже модистки не заметили!»

– Как узнал? Неужели я настолько предсказуема?

Тин Хорвейг снисходительно скривился, посчитав, что слова излишни. Кира, оправив юбки откинулась на сидение и снова уставилась в окно, за которым мелькали виды столицы. Ехали недолго, и вскоре копыта лошадей звонко зацокали по очищенной от снега, вымощенной палевым камнем площади. Дверца отворилась, Пасита выбрался первым. Оттеснив слугу, подал руку, помогая выйти. Кира шагнула наружу и застыла. Такого большого и красивого здания она еще отродясь не видела.

«Киалана, какое великолепие! Куда там всему Птичьему Терему…»

– Прикрой, пожалуйста, ротик, – шепнули на ухо, – не то мне в голову лезут отличные, но весьма непристойные идеи.

Замечание вывело из благоговейного ступора, и Кира гневно вскинулась, не прекращая краснеть, но натолкнулась на исполненный предвкушения взгляд. Не укрылся и отблеск силы, пляшущий внутри стальных зрачков. Пасита медленно опустил веки, усилием воли гася огонь.

– Не сверкай попусту глазами, – охотница впервые призналась, что давно заметила эту его особенность.

– А ты перестань так краснеть, – усмехнулся тин Хорвейг и зашагал ко входу, увлекая ее за собой.

С этой стороны дворец казался округлым, но Кира знала, от центральной трехэтажной части подобно солнечным лучам отходят многочисленные крылья, делая здание похожим на севшее наполовину за горизонт солнце. По крайней мере так ей представилось при взгляде на план, который показал ей Настоятель. Дед решил, что будет неплохо, если она заранее научится ориентироваться внутри. Сходство усиливал и желтоватый цвет камня, который сейчас золотил закат.

«Чертежи и рисунки – одно, а увидеть такую красоту своими глазами – совсем другое! Дух захватывает!»

Налево и направо от обрамленного толстыми колоннами входа тянулись ряды ярко освещенных арочных окон в пол.

«Это же сколько нужно топить, чтобы прогрелось?!»

На втором этаже окна были поменьше, а сразу над входом в большой нише располагался широкий балкон.

«Наверное, оттуда Великий Князь Богомил обращается к народу. Не зря же тут такая просторная площадь?»

Кира представила, как внизу ликует толпа, приветствуя правителя.

Еще выше здание украшали искусно выполненные символы: громовик по центру, справа от него меч Керуна, слева зеркальце Киаланы. Тин Хорвейг не дал их рассмотреть как следует. Двери перед распахнули два лакея, одетые в белые с золотом ливреи княжеского дома. Внутри дворец тоже поразил воображение охотницы своими размерами.

«Даже в Храме Киаланы не такие высокие потолки!»

Здесь и правда было довольно прохладно. Две широкие, устланные бежевыми коврами лестницы, плавно изгибаясь, вели в противоположные стороны. Одна вниз, вторая наверх. Пасита повел по той, что справа. Чинно поднявшись на второй этаж, они очутились перед другими дверьми. Тут же подступили лакеи, учтиво ожидавшие поодаль. Приняли плащи. Кира с легкой тревогой проводила их взглядом, но тин Хорвейг был совершенно спокоен, и охотница тоже сделала вид, будто судьба роскошного меха ее не заботит. Выкрашенные белой и золотой краской двери распахнулись, окуная в торжество, Киру охватила оторопь, настолько непревзойденной и подавляющей показалась представшая глазам картина. Оглушенная яркостью красок и разнообразием образов, ошеломленная простором и великолепием, охотница вздрогнула, когда над ухом раздался громкий голос:

– Защитник Пасита тин Хорвейг и госпожа Киррана тин Даррен!

Держась за локоть Защитника, Кира только и могла что переставлять ноги и стараться не споткнуться и не поскользнуться на гладком полу, где точно в зеркале отражались фигуры гостей и многочисленные огни огромных люстр, заливавших зал ярким светом. Пожалуй, крепкая рука Защитника под ладонью сейчас была единственным, что придавало уверенности. Позабыв о том, что выглядит нисколько не хуже присутствующих, охотница тушевалась от пристального внимания.

«Еще чуть-чуть и сквозь землю провалюсь!»

Как назло, смотрели все, кому не лень, бесцеремонно поворачивая головы. Провожая их пару взглядами. В этих взглядах было столько разных эмоций, от удивления и неподдельного интереса до откровенного возмущения.

«Взять хотя бы вон-того дородного дядьку. Усатый и важный такой, несмотря на наряд разбойника. Наверняка и должность занимает высокую…»

Кира была готова поклясться, тот так и сказал, обращаясь к своей спутнице, ряженной в пышное подобие жар-птицы: «Но это же возмутительно!»

Довольная улыбка тронула уголки губ Защитника, придавая ему чуть насмешливый вид, он явно наслаждался произведенным эффектом. Охотница понадеялась, что выглядит достаточно бесстрастно, памятуя слова тин Хорвейга, что стоит поменьше краснеть. Чтобы отвлечься и взять себя в руки, Киррана опустила ресницы и принялась считать уверенные шаги обутых в тяжелые ботинки ног. Это зрелище, как ни странно, успокаивало. Как и почти зеркальный пол, выложенный гладкими, квадратными плитками темно-зеленого и сливочного цвета. Но вот ноги Защитника в отражении прекратили отмерять шаги, а на ее руку, привлекая внимание, легла горячая ладонь.