Текст книги ""Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Светлана Багдерина

Соавторы: Любовь Черникова,Алекс Гор,Мария Устинова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 301 (всего у книги 342 страниц)

Глава 25

Я бестолково кружила по крыше.

Медлить нельзя, но я не знала, что предпринять. Эмиль не успеет, если не стоит за углом. Звонить в полицию поздно. И даже спуститься на пятый этаж, чтобы постучать к Вовке я не смогу.

Они уже вошли в подъезды – по двое в каждый, и через минуту будут здесь.

Я подбежала к противоположному краю крыши, отсюда открывался вид на широкую дорогу, овраг и редкую лесополосу. За ней начиналось поле с какими-то производственными зданиями. На горизонте серебрилась река. Самый отшиб.

Здесь меня не поджидали.

Я прошла вдоль бортика, пытаясь вычислить нужный балкон. В крайнем случае, разобью окно и проникну в квартиру. Это лучше, чем быть сброшенной вампирами с крыши.

Балкон Вовки, если правильно посчитала, был маленьким и узким. Прыгать высоко – у меня екнуло сердце.

Я прицельно сбросила рюкзак и села на край крыши.

– Зараза, – произнесла я, глядя с высоты пятиэтажного дома.

Я уже слышала шаги на чердаке.

В конце концов, я охотница, со мной и не такое случалось. Вот, например…. Я задумалась, но ничего не вспомнила. Такое со мной впервые.

Надо повернуться лицом к дому и повиснуть на вытянутых руках – падать будет меньше, всего пару метров.

Я легла на живот и начала сползать, свесив ноги. Меня потянуло вниз под тяжестью собственного веса, руки уже не тормозили, потому что цепляться было не за что – бетон обледенел. Я заскребла ногтями, понимая, какую глупость сделала и с визгом полетела с крыши.

Несколько секунд невесомости закончились жестким ударом. Спиной, а потом и головой я ударилась обо что-то твердое и в глазах потемнело. Под ногтями таяла ледяная крошка. Где именно я лежу – внизу, на асфальте или все-таки на балконе я не поняла, пока не нащупала под собой большую мягкую тряпку. Когда перед глазами прояснилось, я увидела что это рюкзак. Значит, балкон. Надо же, как неудачно упала.

Я перевернулась, обняла рюкзак и решила полежать еще секундочку.

А потом сердце екнуло – они уже на крыше. Все обшарят, выглянут, а тут я – отдыхаю на чужом балконе.

Я встала на четвереньки и медленно распрямилась, держась за спину. На рюкзаке остались пятна крови в форме пятерней. Я пнула его в сторону, чтобы не заметили сверху, и вжалась в балконную дверь.

Из-за плотно зашторенного окна доносилась музыка. Я деликатно постучала по стеклу пальцем и тихо позвала:

– Вовка! Ты дома? Открой дверь.

Конечно, я могла ошибиться с балконом, но надеялась, что сегодня он прогулял школу.

Я постучала сильнее и стекло зазвенело.

– Вовка!

В любую секунду кто-то мог пройти вдоль края и внимательно осмотреть эту сторону дома. Я не могла ждать и пнула дверь ногой. Раз-другой, хлипкая защелка отлетела и, волоча за собой рюкзак, вломилась в комнату. Повезло, что дверь не пластиковая и закрыта на одну задвижку.

На этом везение закончилось.

Меня встретил девчоночий визг, от которого заложило уши. Грохотала музыка в стиле дабстеп, несколько парней – один из них Вовка, и их подружки весело проводили время.

Я захлопнула балконную дверь и задернула шторы.

– Тихо! – рявкнула я. – Взрослые дома? Успокойтесь! Вова, скажи им, что ты меня знаешь!

– Яна Сергеевна? – удивленно пробасил он.

– Умоляю, выключите это! – попросила я. Музыка, если ее можно так назвать, звучала так, что казалось, будто меня избивают.

Наконец, она смолкла. Я дрожащей рукой провела по лицу, измазав кровью, упала на свободный стул и схватила со стола чей-то стакан с коктейлем. На вкус – горький, меня сразу замутило.

– Вовка, – сказала я. – Я не поняла, почему ты не в школе? Я его на соревнования вытягиваю, занимаюсь, а он? Мохито пьем?

– Только маме не говорите… – по привычке заканючил он и ошарашенно замолк. Через секунду он перешел в наступление. – А вы? Тренировки пропускаете, выглядите странно… Вон, в квартиру вломились.

– Вовка! – зарычала я.

– Если никому не скажете, я тоже не скажу! Вас на родительском комитете уже обсуждали!

Я подняла руки, сдаваясь. Одна из девчонок взвизгнула, и я спрятала ладони.

– Что с вами случилось? – протянул Вовка.

От ответа меня избавил звонок телефона.

– Только не расходитесь! – предупредила я молодежь и сказала в трубку. – Да?

– Ты жива? – спросил Эмиль. – Где этот чертов дом? Не могу найти.

Я вскочила и бестолково заметалась по комнате:

– Какой адрес?

– Монтажная, дом семь.

– Монтажная семь, Эмиль. Пока я безопасности, но понятия не имею, как быть дальше.

– Где именно? Куда-то спряталась?

– Да, я в квартире, так что все более-менее нормально.

– Какая квартира?

– Кажется двухкомнатная, – растерялась я. – Тут родители моего ученика живут, а что?

– Какой номер, Яна! – рассердился он.

– Сорок пять, – подсказал девичий голосок.

– Сорок пять, – повторила я.

– Пять минут продержишься? – насмешливо спросил он.

Я на мгновение закрыла глаза, он говорил уверенно, будто победа уже лежала в кармане. Он действительно никого не боится или не знает, что его ждет?

– Да. Будь осторожен, – сказала я. – Во дворе люди мэра, ищут меня. Их много. Ты уверен, что сможешь прийти?

– Задавать вопросы не твое дело, если я сказал, что приду, значит приду. Никуда не уходи.

– Размечтался, – огрызнулась я и отключилась.

Игнорируя ребят, я подошла к окну и выглянула из-за занавески. С этой стороны дома никого. Может, они обыщут подъезды и уйдут? Или устроят засаду, сообразив, что никуда кроме квартиры спрятаться я не могла.

– Яна Сергеевна…

– Что?

Вовка только открыл рот, и я его перебила:

– Мне нужно в ванную, где это? – я проследила направление руки одной из девчонок. – Отлично, за стенкой, я поняла. Я быстро. Никому не открывайте дверь, понятно? Кто бы ни пришел – не подходите к ней вообще.

Они растерянно переглянулись.

– Врубайте музыку и развлекайтесь дальше. Меня здесь не было. Проболтаетесь, я вам такие ужасы в школе устрою! Будут двойки в полугодии. Я педагог, – на всякий случай добавила я и смерила их взглядом.

Я пошла в ванную, Вовка поплелся следом, канюча, чтобы я все рассказала. Я спряталась за дверью и пустила в фаянсовую раковину теплую воду.

Из комнаты заорала музыка. Прекрасно.

Первым делом я вымыла руки и лицо. Вода приятно грела кожу, успокаивая холодный зуд, зато разболелись порезы. Нет в жизни счастья.

Нужно выбираться, и как можно скорее. Кажется, я сказала это вслух, потому что из-за двери мне ответил Вовка:

– Чтобы те мужики не заметили, да? А давайте мы на разведку сходим!

– Даже не думай! – отрезала я, закрутила кран и вышла из ванной. – Если ты решил, что я от кого-то прячусь, то это не так.

С чашкой горячего чая и перебинтованными руками, которые прониклись оказанной заботой и почти перестали болеть, я почувствовала себя намного лучше.

Ребята сходили на балкон и вернулись с новостями – с другой стороны дома тоже появилась засада. Один мужик оккупировал тротуар вдоль дома, еще двое бродили между гаражами.

Как Эмиль будет пробиваться, ума не приложу.

Я маялась, не зная, что предпринять.

Пять минут давно прошли, но он не появился. Что с ним? Он опаздывает или его схватили, и я могу не ждать?

Может, зря я согласилась на помощь Эмиля, вдруг он что-то замыслил? Как будто был выбор. Мой муж козел и заносчивый ублюдок, но больше рассчитывать не на кого. А одна я не справлюсь. Пусть лучше он, чем десяток вампиров мэра. От него я хотя бы знала, чего ждать.

– Что делать будем? – с интонациями бывалого зека спросил Вовка.

– Ты точно ничего не будешь, – надавила я. – За мной скоро приедут. И не вздумай об этом рассказывать.

– Не дурак. А вы на тренировку придете?

Мне не хотелось врать детям, и я честно задумалась.

– Когда у нас тренировка?

– В четверг.

– Обещать не буду, но попробую.

Вовка умчался в комнату, а я нервно мерила кухню шагами. Скоро начнет темнеть. Для вампиров это плюс, но для меня – минус.

Я пробегала день, не спала ночь и всего пару часов сна перехватила на морозе. Я очень устала, у меня болели руки и спина. Где же ты, Эмиль? Я не могу здесь оставаться, в полседьмого вернутся родители Вовки и мне придется убраться.

– Ой, свадьба, – отвлек меня девчоночий голос.

Прижавшись лбом к стеклу, она смотрела вниз. Я тоже подошла: впритирку к подъезду остановился увитый лентами джип.

– Свадьба – это хорошо, – пробормотала я. – Не повезло кому-то сегодня.

У меня ничего подобного не было: ни платья, ни праздничного кортежа, ни шампанского. Я была в рваных джинсах, с подбитым глазом, меня допрашивали всю ночь – до иголок под ногти не дошло, но близко к тому. С Эмилем обошлись не лучше, я помню его злым, помятым, в рубашке с оторванными пуговицами.

Еще была перепуганная регистраторша, растрепанная, заспанная, одетая в пижаму и пальто, наброшенное на плечи. Нам влепили по штампу, заставили расписаться, потом мэр осторожно подышал на свидетельство, вручил его Эмилю и велел убираться, пока он не передумал.

В тот момент радость от того, что нас отпустили живыми и все закончилось, затмила остальные чувства. Я была готова его целовать, лишь бы уйти. С подлой сущностью мужа я познакомилась позже.

Нас выкинули за порог, а поднятая посреди ночи регистраторша и мэр остались пить шампанское за нас.

Я отвернулась от окна. Для меня эта свадьба – та, что внизу, а не собственная, стала большим и жирным плюсом. Жених с невестой, гости, круговерть. Можно ускользнуть в толпе, лишь бы Эмиль поторопился. Или воспользоваться моментом и уйти не дожидаясь?

С большим интересом я вернулась к наблюдению. Пока все тихо, но стоит дождаться выхода молодых.

В кармане зазвонил телефон и я вздрогнула. Наконец-то. Хотя он может звонить, чтобы сказать, что не приедет.

– Эмиль?

– Я здесь. Сейчас позвоню в дверь, открывай, не бойся.

– Иду.

– Еще вопрос: с кем ты?

– Увидишь, – вздохнула я и отключила телефон.

Звонок зазвенел, когда я вышла в прихожую. Музыка стихла, из комнаты выглянул побледневший Вовка.

– Все нормально, это за мной. Муж, – пояснила я.

– Точно?

Я подмигнула, стараясь выглядеть спокойной. Это нелегко: внутри меня трясло, а спина обливалась потом.

Глава 26

Взявшись за ручку двери, я запаниковала. Открою, увижу его, и все станет по-прежнему. Прощай, свобода.

Я разозлилась на себя – нет, все изменилось. И плевать, что думает Эмиль по этому поводу. Я повернула ручку и отступила вглубь прихожей.

Он вошел, как к себе домой и запер дверь на ключ, болтавшийся в замке.

– Привет, – буркнула я.

Вместо ответа, он выглянул в глазок.

Эмиль выглядел на удивление хорошо. Я такого не ожидала. Бодрый, в приличном черном костюме, чисто выбритый, и даже волосы в относительном порядке. Видно, последняя неделя не так уж сильно его потрепала. Правая рука в кармане, под мышкой он небрежно держал объемную картонную коробку.

Я нахмурилась: что это он притащил?

Он закончил изучать лестничную площадку и обернулся ко мне.

– Привет, Яна, – ровно сказал он.

Я молчала. Не знаю, что говорить, чтобы не вызвать гнев, я даже смотреть старалась мимо, а не в глаза.

Проблему решил Эмиль, сунув мне коробку.

– Одевайся, – сказал он. – Быстро.

– Что там?

– Не тяни время, просто переоденься.

Я боком протиснулась в ванную и захлопнула дверь. Здесь я сразу почувствовала себя лучше. Без Эмиля мне казалось, что я в безопасности. Я вздохнула, глядя в зеркало недоверчивым взглядом. Да-да, я так и ждала подвоха.

Он оказался в коробке.

– Свадебное платье, – пробормотала я, приподняв крышку.

Я приподняла его за плечики, с недоумением разглядывая тонкую белую ткань с узорной вышивкой, и одним взмахом вытянула платье из коробки.

В дверь постучали.

– Яна, быстрее.

Я медлила, прикусив губу. Может, он предусмотрительно захватил для меня одежду, но, черт побери, почему бы не выбрать что-нибудь нейтральное? Я повесила платье на крючок для полотенца и снова полезла в коробку. Внизу оказалась свадебная шубка и длинная многослойная фата. Это точно мне?

– Эмиль, – позвала я. – Ты знаешь, что в коробке свадебное платье?

– Я что сказал? – зарычал он. – Я устал повторять: живо переодевайся!

– Все-все… Сейчас буду готова.

Он в своем уме? Вдруг у Эмиля поехала крыша, иначе с чего бы он попер на мэра?

Что ж, спорить не получится.

Я сбросила куртку на пол и начала расстегивать блузку, чувствуя себя дурой. Зря позвонила. Правила этой игры мне известны. Они гласят, что мне не обязательно разбираться в происходящем, но нужно выполнять все, что велено. В последнее время меня перестало это устраивать.

И куда мне деть кобуру?

Пока я положила ее вместе с пистолетом на полку. Надену платье и посмотрю, что можно сделать. Через дверь я слышала, как Эмиль разговаривает с ребятами – узнает, как я здесь оказалась.

Я сняла платье с плечиков и натянула через голову. Из-за нежной шелковистой ткани оно больше напоминало комбинацию, чем платье, и явно не подходило для ноября. Длинная узкая юбка липла к ногам. Конечно, Эмиль не догадался обработать ее антистатиком. И мне еще повезло, что я худая – в лучшем случае платье было сорок второго размера. Оно село впритык и слегка тянуло на спине.

Треугольный вырез на мой вкус был слишком глубоким, под грудью проходила атласная лента. Рукава начинались ниже, чем я привыкла, и плечи фактически остались открытыми, а значит, кобура нещадно их натрет.

Я надела ее, застегнула ремешки и набросила шубку. Мех скрыл декольте и оружие, но сковывал движения. Нет в мире совершенства.

Так, теперь фата. И вообще, она точно нужна?

– Яна! У нас нет времени! – раздалось из-за двери.

– Я уже готова.

Я открыла защелку, и Эмиль вошел в ванную.

– Какого черта готова? А тряпка?

Он схватил фату и рывком развернул меня к зеркалу.

– Хочешь, чтобы тебя узнали? Зачем я притащил это барахло? – он одной рукой пытался приладить ко мне фату. – Сними шубу, мешает.

– Я… мне холодно, Эмиль, – запаниковала я. – И вырез глубокий.

– И что? А, черт с тобой! – он набросил фату на голову, прикрыв лицо. – Держи, чтобы не сдуло. Идем!

– Постой!..

Он уже тащил меня из ванной. Там осталась одежда, в комнате валялся рюкзак, но Эмиль не даст вернуться, их придется бросить.

– Не паникуй на улице, – он открыл дверь.

– Мы просто выйдем? – испугалась я.

Прямо перед подъездной дверью он остановился и туманно заявил:

– Торжественный выход.

Он неловко подхватил меня на руки, пнул дверь, и мы появились на крыльце.

Я съежилась от ужаса, представив, сколько врагов ждет нас в засаде. Они обернутся, но… увидят невесту вместо грязной охотницы. Два эти образа настолько разные, что они вряд ли их сопоставят.

Главное, чтобы не узнали Эмиля.

Взглянув на машину, я чуть не примерзла к рукам мужа. Несмотря на ленты, цветы и оборки, я узнала украшенный джип. Пару часов назад он едва не припечатал меня к дереву «кенгурятником». Я робко брыкнулась, и Эмиль поставил меня на землю.

Он открыл водительскую дверцу, я аккуратно обернулась, оглядывая двор. На меня смотрели люди – вряд ли узнали, лицо было скрыто несколькими слоями фаты. В глубине двора стояла машина Валеры. Был кто-то внутри или нет, я не рассмотрела.

– Садись, – процедил Эмиль.

Я потянулась к ручке и застыла, глядя на него через стекло. Видит бог, не хотела я туда садиться.

Дверь распахнулась изнутри. Муж за локоть втянул меня в машину, перегнулся через меня и захлопнул ее. Джип задом вырулил со двора, развернулся, и, выскочив на дорогу, начал набирать скорость.

За нами никто не гнался. Это хорошо. Я наедине с Эмилем. Это плохо.

На улице почти стемнело. Мы выехали на проспект, и неоновые огни бликами ложились на лицо Эмиля окрашивая бледную кожу в фантомные мертвенные цвета.

Я молчала, съежившись в комок, и не задавала вопросов. Я видела, как мой муж зол и погружен в себя, а в такие моменты его лучше не беспокоить. Раньше меня косвенно защищал мэр. Пойди Эмиль против меня всерьез, получил бы за это, но теперь угроза исчезла. Я боялась, что он сделает, если я его достану, и даже оружие меня не успокаивало.

Надеюсь, он не заметил пистолет… Точно, не заметил. Иначе бы отобрал.

Я на всякий случай взялась за ручку двери. Успею выскочить, если он затормозит, но Эмиль заметил мое поползновение.

– Убери руку! – велел он. – Успокойся и сядь ровно.

Он глубоко вздохнул, словно пытался успокоиться, и повторил тихим вкрадчивым голосом, как говорят с психопатами и самоубийцами.

– Все нормально, не бойся.

Я в этом сомневалась.

– Сядь ровно, я сказал! – рявкнул он и ударил по рулю.

Я подпрыгнула и села прямо. На несколько мгновений я сосредоточилась на цепочке городских фонарей и прогнала дрожь из пальцев. Мне надоело бояться.

– Я знаю, что ты задумал. Отпусти меня и я уеду.

Он меня проигнорировал.

– Откуда эта машина? Это ведь не твой джип.

– Не твоего ума дело.

– Что все это значит, Эмиль? Куда мы едем?

Он раздраженно вздохнул:

– Меня не было в городе неделю, а ты так распустилась. Кто испортил тебе характер?

Я стащила фату и, скомкав, бросила на заднее сиденье.

– Твои проблемы его испортили. Что происходит? Я благодарна, что ты меня выручил, но… Дальше нам не по пути.

– Ты можешь помолчать, если так благодарна, Яна? Я занят дорогой, ты меня отвлекаешь.

– А ты меня высади, – великодушно предложила я.

– Я тебя сейчас ударю.

Я фыркнула, но нагнетать не стала. Неожиданное воскрешение Эмиля ничего не меняло, я по-прежнему собиралась свалить из города. Нынче здесь небезопасно, город перейдет на военное положение в ближайшее время. Уже перешел.

Только вот Эмиль считал, что у меня осталась какая-то несыгранная роль.

Глава 27

Сначала мне показалось, что мы едем в центр. Но скоро он свернул с проспекта, мы пересекали город насквозь, приближаясь к окраине. Я забеспокоилась – это безлюдное место.

Ладно, если бы он собирался от меня избавиться, не стал бы рисковать и выводить из-под удара.

Он вывернул руль, и джип лихо спустился на проселочную дорогу. Правую руку он даже из кармана не достал.

– Почему ты ведешь одной рукой? – нахмурилась я. Эмиль не лихачил на дороге, возраст не тот.

– Теперь ты будешь учить меня водить? – разозлился он.

– Нет, – скромно ответила я. – Просто спрашиваю.

Не отворачиваясь от дороги, он вынул руку и показал мне пятерню. Я вздрогнула – на месте безымянного пальца торчал обрубок.

– Господи! Что случилось? – испугалась я.

– Мне отрезали палец, Яна. Ты удовлетворила любопытство?

Его отхватили почти под корень – рана забинтована, но со следами застаревшей крови. Понятно, почему он прятал кисть и так странно держал меня на руках – хват на плече я ощущала каким-то неполным. Удивительно, что он вообще меня поднял.

– Ужас, – пробормотала я, вспомнив обручальное кольцо со следами крови. Теперь ясно, откуда оно у мэра. Но как Эмиль смог спастись?

– Хватит причитать! Ничего ужасного не произошло. Я больше не собираюсь это обсуждать, – огрызнулся он.

Мы подъехали к приземистому длинному строению, напоминающему склады или производственный цех, и Эмиль заглушил машину. Здесь не было городского освещения, мы очутились на самых задворках города.

Здание, выбеленное штукатуркой, имело заброшенный вид. Узкие окошки – кое-где без стекол, ржавые ворота, низкая кривая дверь. К ней вели выщербленные ступени. Света нигде нет.

Джип остановился ровнехонько напротив ворот, и я поняла, что мы приехали.

– Пошли, – он вцепился в локоть и вышел из машины, вытаскивая меня за собой.

Мне пришлось переползти водительское сиденье. Он не церемонился, несмотря на собственную травму. Шипя от боли, я выпала из машины с той стороны.

– Отпусти! Что ты делаешь!

– Мне не нравится, какой разговорчивой ты стала. Еще сбежишь.

– Обещаю, нет! Отпусти! Помогите! – завизжала я, когда поняла, что он собрался тащить меня в здание.

– Хватит орать. Здесь никого нет. Это производственный район, люди и в рабочее время сюда не ходят. Просто заткнись и не вызывай головную боль.

Достать пистолет? Я боялась засветить оружие. Вдруг я не справлюсь и лишусь последнего шанса?

Я уперлась свободной рукой ему в грудь. Мне надоело, что меня таскают, как неразумного котенка. Бросив вызов мэру, Эмиль поставил себя по ту сторону закона и потерял право так со мной обращаться.

Черт побери, если бы я сама не боялась Всеволода, сдала бы ему этого засранца.

– Немедленно меня отпусти. Сейчас же.

Заметив решительность на моем лице, он хмыкнул и убрал руку. Запястье горело, на коже остались красные следы и размазанная свежая кровь Эмиля, но я освободилась.

– Будь благоразумной и я не стану применять силу.

– Я всегда благоразумна.

Он поднялся по ступеням и достал из кармана тяжелую связку ключей. Я осталась рядом с джипом.

– Где мы?

Справившись с замком, Эмиль открыл дверь и зажег свет. Лампочка загудела, но была такой слабой, что свет едва пробивался из-за двери.

– Заходи, – пригласил Эмиль.

– А ты?

Я недоверчиво сложила руки на груди, не рискуя входить первой.

– Сначала загоню машину.

Мне не хотелось туда идти, но я уже замерзла. Прежде чем уезжать, неплохо бы раздобыть другую одежду и поговорить с Эмилем. Пересилив себя, я поднялась по лестнице, оттоптав белый подол на последней ступеньке. Эмиль зашел следом – оказалось, ворота отпираются изнутри.

Я ожидала, будет холодно – откуда здесь отопление? Но было тепло: уж точно теплее, чем на улице. Бетонный пол покрывал вытертый линолеум.

Эмиль свернул вправо – в бокс, и громыхнул засовом на воротах. От приподнятой над полом двери вели три ступени, и я осторожно сошла на пол. Странная архитектура. Наверное, здание очень старое.

Коридор вел прямо – в темноту, и оттуда веяло холодом, как из склепа. Из прохода слева пробивался свет, я заглянула туда и присвистнула. Зал, отгороженный бежевыми перегородками из пластика, выглядел вполне пристойно – что-то типа офиса средней руки, только без мебели, если не считать старый деревянный стул. В углу валялись кое-как набросанные спортивные маты. Здесь было теплее, чем в остальной части здания.

Я задрала голову и сощурилась на свет. Потолок нависал в метре над перегородками, по углам крыши собрались тени и паутина, лампа болталась на длинном проводе. Я зажмурилась и перед глазами запрыгали разноцветные пятна.

Эмиль загнал машину, закрыл ворота и появился в коридоре.

– Что это за место? – я оглянулась.

– Раньше тут был павильон для съемок. Кое-что осталось. Нужно же нам где-то прятаться, верно?

– Сейчас его не используют? – на всякий случай уточнила я.

– Не трясись, – усмехнулся Эмиль. – Они разорились. Ключи только у меня.

Я зашла в комнату и уселась на маты. Жесткие, но они казались мягче перины. Меня валило с ног, стоило закрыть глаза и расслабиться, как тут же тянуло в сон.

Эмиль снял пиджак и бросил на пол. Я удивленно подняла брови: не в его характере разбрасывать вещи. Он ходил по павильону, не обращая на меня внимания, а я сидела на матах и чувствовала себя очень глупо.

– Ты прятался здесь все это время?

– Теперь да.

– Послушай, Эмиль… Расскажи, что случилось? Что произошло между тобой и Всеволодом?

Он дернулся, будто я наступила на больную мозоль, и резко обернулся. Я видела, как наморщилась верхняя губа, лицо исказилось – он чуть не зарычал на меня. В последний момент он отвернулся и сделал вид, что ничего не услышал.

Надо же, какой самоконтроль.

Да Эмиль укус комара не перетерпит, не обложив матом всю округу.

– Тебе не жарко? – вдруг спросил он.

– Нет.

В шубе я уже упарилась, но не спешила с ней расставаться. Еще не хватало, чтобы Эмиль увидел кобуру. Во-первых, он узнает свой пистолет и не погладит по голове за рытье в его вещах. Также я не хотела выкладывать перед Эмилем единственный козырь.

– Ты обещал объяснить.

– Позже, – он подумал. – Когда все закончится.

– Закончится – что? А если потом будет поздно?

– Не изводи меня вопросами.

– Зачем я тебе нужна, Эмиль? Что происходит?

– Ложись спать.

И что на это ответить? Можно орать, возмущаться, взывать к разуму и все без толку. С ним всегда так. Он меня и в грош не ставит, а раз так – меня можно просто игнорировать.

Но за сегодняшний день я слишком вымоталась, чтобы спускать пренебрежение.

– Эмиль, ты можешь смотреть на меня, когда я с тобой разговариваю?

Он не оглянулся, так и стоял спиной – хоть сейчас стреляй. Проблема в том, что я не стреляю в спину.

– А ты меня заставь. С чего ты взяла, что я тебя послушаюсь?

Я расстегнула шубу и сбросила на пол, повела плечами, чувствуя болезненное движение ремешков. Натру себе плечи до кровавых мозолей, это точно.

Эмиль обернулся с усмешкой:

– Застрелишь меня? Ну, попробуй.

Теперь он хотя бы смотрел на меня.

Жаль, я не сдержалась и открылась так глупо, но его самодовольство достало.

– Застрелю? Нет. Но могу продырявить ногу, посмотрю, как после этого ты справишься с мэром.

– Это мой пистолет? – он прищурился на рукоять, торчащую из кобуры. Пассаж про мэра он пропустил. – Как ты открыла сейф?

– Друг помог.

Он хмыкнул. Я думала, он будет вне себя, но у Эмиля были проблемы серьезней, чем непокорная жена. Изгнание пошло ему на пользу.

– Считаешь, происходящее тебя не касается? Рассчитываешь уехать и начать новую жизнь без меня?

– Что помешает?

– Зря я с тобой связался. Бежать, прятаться, и думать, что все образуется… Твой способ чувствовать себя в выигрыше, да? Мозгов у тебя нет.

– Странно было бы услышать что-то другое, – я покачала головой. – Ты ведь так умен и поэтому прячешься на складе.

– Заткнись!

– Пистолет-то у меня, – усмехнулась я.

– Это твой аргумент? Мне сходить за вторым в машину?

Стало не смешно. Я не собиралась устраивать перестрелку, пожалуй, хватит острить. Есть у него оружие или нет – я не хочу выяснять.

– Ты меня едва не сбил в том переулке.

– Сама виновата. Если бы ты не кидалась под колеса, забрал бы тебя сразу, без проблем и переодеваний.

– Откуда это все? Машина, платье, украшения…

– Одолжил. Свадебное барахло – рекламный реквизит. Повезло, что не выбросил коробку неделю назад.

Он ответил нормально, без раздражения и обстановка перестала быть горячей. Если честно, это самый содержательный разговор за всю нашу совместную жизнь. Меня начали уважать? Ну-ну. Думаю, спасибо за это нужно сказать УСП. Или Эмиль впервые попал в ситуацию, где все враги, кроме меня.

Ноги устали, драться мы вроде не собирались, и я опустилась на краешек мата.