Текст книги ""Фантастика 2024-40". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Ольга Санечкина

– Он действительно очень странный. Я всегда до жути боялся его. Сталкиваясь с Джакомо Альфредо в коридоре, больше всего мне хотелось стать невидимкой. Эрик поежился и оглянулся так, будто Яго мог находиться где-то в комнате. Дэймон изумленно смотрел на младшего братишку и тщетно пытался понять, что же такого страшного нашел Эрик в любимце всего высшего света.

– Эрик, что конкретно тебя пугает в Яго?

– Я не представляю, кем надо быть, чтобы тебя боялся Джейсон. – Отведя глаза в сторону, почти прошептал впечатлительный юноша.

– Почему ты решил, что Джейсон боится Яго, – Дэймону казалось, что он с ума сойдет, если разберется во всех хитросплетениях логики Эрика.

– Потому что я чувствовал его страх! Когда в гимназии Джакомо приближался к Джейсону, тот буквально пах страхом.

Дэймон потрясенно смотрел на молодого человека и пытался принять то, что мгновение назад осознал. Сложив то, что он услышал от Эрика вчера и сегодня, не трудно было догадаться, что усилия Николь и Мартина все же не прошли даром. Эрик унаследовал телепатический дар отца. И судя по тому, что парень направляется к Шантэль, она была в курсе этой маленькой тайны. В свете последнего открытия Дэймону стало еще труднее принять решение, что делать с этим то ли безумно бесхитростным, то ли страшно коварным, столь внезапно свалившимся на него младшим братом. Если бы он мог посоветоваться с Яго!

Яго засел в кабинете Мины и пытался собраться с мыслями. Настал момент, когда ему было жизненно необходимо выстроить очередность решения свалившихся на него проблем. Их было слишком много в одной единице времени. И каждая из этих проблем виделась ему в данный момент наиболее приоритетной. Молодому Корину казалось, что ему в руки дали два десятка шаров размером с кулак, и все их надо как-то удержать. Отъезд Мины все только усугубил. Мало того, что все его мысли были направлены на то, как она доберется до Шантэль, кроме этого отсутствие кузины рядом пробуждало в нем дикую неуверенность в себе. И сейчас для этого был самый неподходящий момент. Яго понимал, что растущая с каждой минутой паника до добра не доведет и ему нужно срочно успокоиться, но как это сделать…

Джинни сказала, что Джейсону осталось дня два до того момента, когда она не сможет придумывать для самой себя оправдания тому, почему он до сих пор лежит в постели. И придет тот час, когда его надо будет или прибить или отпустить. И вот при мысли о последнем…

Так, стоп! Яго потер кулаком уставшие, слезящиеся от недосыпания глаза. Взгляд упал на доклад о, участившихся нападениях бандитов на обозы, проезжающие по дорогам, лежащим рядом с границей Фоли. То, что по расчетам Яго должно было начаться только через пару месяцев, случилось уже вчера. Времени для маневров почти не оставалось. Ситуация была сложная, но сдаваться он не собирался. Может все эти Персоны и имеют тысячелетия форы, но он тоже не так прост. В конце концов, он внук Создателя, и сын единственной в мире Персоны, сумевшей пойти против воли Фарго и вынести себя за рамки правил этого мира. Причем сын, сумевший вмешаться в планы своего отца и спасти мир. Конечно, он слишком слаб, чтобы противостоять любой из Великих Персон в лоб, но кто сказал, что он будет действовать столь прямолинейно? Пока еще Яго не встречал в своей жизни игрока, которого бы ему не удалось переиграть.

Душевные метания и попытку повысить собственную самооценку прервал легкий звон в ушах. Сработала разбросанная Яго «сеть». Тренируя свои способности, он постепенно учился поддерживать сеть в развернутом состоянии, держа под ментальным контролем все большую и большую территорию. Почувствовав серьезное вмешательство на контролируемой территории, он «прислушался». Трудно было вычленить из общего хаоса мыслей-голосов тот, что нарушил статичность сети, но все же ему это удалось. К тому же не приметить личность уровня Кейсара Фоли приближающегося к Малкури было бы просто стыдно. К встрече с этим непростым господином Яго может был и не готов, но вот его визит давно предвидел. Быстро пройдя к выходу, Корин Куори бросил дворецкому, что на вечер его пригласил Кейсар Гастон. Поэтому сейчас он направляется по делам в город, а ужинать будет во дворце Кейсара. Убедившись, что дворецкий его правильно понял, Яго прошел на конюшню, оседлал коня, отъехал за стену Шелтон-парка, привязал коня к дереву и тайными тропами вернулся в Малкури. Система внутри-стенных коридоров, изученная ими с Миной еще в детстве, позволяла передвигаться по Малкури незаметно для простых смертных, а «кокон тишины», которому он научился у отца, еще не будучи Персоной, с легкостью укрывал даже от такого телепата, как Кейсар Фоли. Яго удалось добраться до холла как раз вовремя, чтобы лицезреть, прибытие Хоакина. Молодой человек прекрасно понимал, что Кейсар Фоли приехал именно к нему. Вряд ли кто из Высших Персон до сих пор не знал, что Мина покинула Куори-Сити. Когда Хоакин услышал, что господина Джакомо в Малкури в данный момент нет, он не смог удержаться, и, как и рассчитывал Яго, заглянул в мысли дворецкого. Корину Куори доставило истинное удовольствие, увидеть на лице Кейсара Фоли потрясение, от известия о том, что Гастон пригласил Яго к себе на ужин. И пусть Яго решил пригласить себя на этот ужин сам, об этом Кейсару Фоли было знать не обязательно. Корин Куори собирался вернуться к лошади, когда Хоакину удалось его остановить.

– Не знаете, посещение раненного уже разрешено лекарем? – непосредственность, с которой прозвучал вопрос, позволила дворецкому, почувствовать себя более комфортно в присутствии такой высокопоставленной особы.

– Насколько мне известно, благосостоянию молодого человека ничего не угрожает. Вы хотели бы его видеть?

– Да, если это возможно.

– Не думаю, что моя госпожа или господин Джакомо возражали бы против вашего посещения этого молодого человека. Позвольте, я провожу вас.

– Не стоит, я сам знаю дорогу.

Джинни потеряла счет времени, сидя рядом с телом своей госпожи. Она не могла понять, почему Малкани Куори так и не пришла в себя. Втайне от всех, девушка пыталась применить все свои знания для того, чтобы ее госпожа проснулась. Но проблема была в том, что физически Габриэлла была абсолютно здорова. Доступные Джинни методики диагностики указывали на то, что тело Малкани Куори не имеет никаких повреждений. Что касается духа…, это было недоступно мастеру третьей ступени… Доступно ли это было мастерам шестой ступени, Джинни не знала. Это было известно только им самим. Засевшее в ее голове предложение Яго, продолжить обучение у господина Гэли-Мэли, словно назойливая муха, билось в мозгу. А что если он прав, и стоит рискнуть? В конце концов, ничем кроме как, услышать отказ, ей это не грозит.

Когда Джинни услышала приближающиеся шаги, ей ничего не оставалось, как проскользнуть в межстенок, дабы ее не обнаружили в спальне госпожи. Скрывшись за огромной зеркальной панелью, она нос к носу столкнулась с Яго. Молодой человек быстро приложил палец к губам, подошел к ней поближе, очень серьезно покачал головой, предвосхищая все вопросы, мягко развернул и прижал спиной к своей груди, обхватив левой рукой вокруг талии, а правой вокруг плеч. Интимность ситуации чуть не заставила Джинни забыть о том, что кто-то вот-вот войдет в спальню госпожи. Когда же она увидела сквозь прозрачную с этой стороны зеркальную панель, кто является ее визитером, она сама прижалась к Яго как можно крепче.

* * *

Кейсар Хоакин стоял над телом Габриэллы, внимательно вглядываясь в ее лицо. Яго знал, что даже попытайся он сейчас прочесть мысли Хоакина, вряд ли бы ему это удалось. Кейсар Фоли обладал даром телепатии тысячелетия и скорее всего, на каком-то из этапов этого времени занимался его развитием. Но как же ему хотелось влезть в черепную коробку этого самоуверенного типа и прочесть, что у него на уме. Когда Яго понял, что Хоакин и не собирался заходить к Джейсону, а захотел так бесхитростно скрыть свой визит к его тетке, он порадовался, что не успел уехать. При мысли, что этот человек может сделать с беспомощным телом Габриэллы, Яго начинало трясти. И сейчас одновременно пытаясь скрыть от Хоакина их с Джинни присутствие и засечь, если незваный гость попытается что-то сделать на ментальном уровне, от напряжения Корин Куори еле стоял на ногах. Пусть в первый момент, когда увидел Джинни, Яго был готов разразиться нескончаемым потоком брани, сейчас он был рад ее присутствию. Бешено стучащее сердце девушки было для него словно маяк, за который он держался, чтобы не сорваться.

Хоакин явно пытался прощупать наличие духа Габриэллы в ее теле, но снова столкнувшись с пустотой, раздраженно прищурился.

– Чтобы ты не думала о себе, ты проиграешь.

Неожиданно произнесенные слова заставили вздрогнуть молодых людей в тесном, душном межстенье. Яго еще крепче сжал руки, вокруг Джинни. Когда через несколько минут Хоакин вышел из комнаты, так ничего больше не предприняв, они еще какое-то время стояли, замерев и не смея двинуться с места. Яго разомкнул руки первым. Он чувствовал как, напряжена Джинни, и постарался выйти из сложившейся ситуации как можно деликатнее.

– Извини, что повел себя слишком…

– Все нормально, – Джинни принялась судорожно оправлять на себе одежду и приглаживать волосы. – Я рада, что столкнулась с тобой и пережила этот непростой момент в твоих объятьях.

– Признаюсь честно, твое присутствие мне тоже пришлось очень кстати.

– Ты понял, что здесь только что произошло?

– Даже приблизительно нет, – покачал головой Яго. За несколько минут эффект от сегодняшнего сеанса повышения самооценки сошел на нет.

– Да. Я тоже. Ты когда-нибудь слышал от отца или от кого-нибудь, что у госпожи Габриэллы были трения с Кейсаром Хоакином?

– Кроме упоминания отца о том, что все Кейсары этого мира хотели заполучить тетю в любовницы, все были посланы и высмеяны, и все затаили злобу? Нет. Ничего более похожего я не слышал. Я считал, что у Хоакина наоборот хорошие отношения с тетей, так как она входила в весьма короткий список лиц, с которыми он общался.

– Ну, в виду того, что у госпожи Габриэллы не было подобного списка, мы не можем знать включила бы она в него Кейсара Хоакина или он бы в него не попал.

– Ты права. И хотя я понимаю, что для Хоакина это вряд ли будет препятствием, я хочу поставить охрану в покои тети. Пусть незначительно, но это осложнит проникновения сюда кого-либо. Раньше мы исходили из того, что никто не заинтересован навредить ей, но сейчас я не возьмусь это утверждать.

Как только Джинни покинула его, Яго отправился в свой кабинет, куда еще вчера перенесли из его дома проклятую доску. До сих пор он не вносил никаких изменений, но теперь… Поначалу он хотел стереть портрет отца, но что-то остановило его. Яго перевернул доску. Обратная сторона была чистой, и через несколько минут в его центре появился легкий набросок Габриэллы. Не такой искусный, как тот, что сейчас смотрел на стену, но вполне сносный, чтобы понять, кто на нем изображен. Глядя на лукавую усмешку на лице тетки, которую он сам того не осознавая изобразил, Яго покачивался с мысок на пятки и в забытье покусывал нижнюю губу. Через некоторое время он написал на доске имя Хоакина и поставил рядом знак вопроса.

Наконец отдохнув и набравшись сил, Мина решила тронуться в путь. Напоив коня и собрав вещи, она кралась по дну оврага, шедшего вдоль дороги, но услышав ровный размеренный топот копыт, буквально вжалась в дорожный откос.

– Дэймон, ты уверен? – голос незнакомого молодого человека, чуть не заставил Мину поднять голову.

– Эрик, ну конечно Мина ушла сама. Ты же сам видел, место, где мы обнаружили трупы… Там плотный кустарник, если бы кто-то двигался напролом, таща с собой извивающуюся Мину, была бы куча поломанных веток. Я думаю, у нас есть основания предполагать, что она ушла самостоятельно и добровольно.

– Почему ты так в этом уверен?

Так как молодые люди уже проехали мимо нее и удалялись, Мина боялась, что не услышит ответ. Но к счастью они ехали достаточно медленно, а говорили достаточно громко, дабы заглушить стук копыт по каменистой дороге.

– Потому что мы не нашли кинжала. Если бы там был еще кто-то и схватил Мину, мы обязательно бы нашли кинжал. Или в теле или где-то рядом. Она сопротивлялась бы до последнего. Нет, я абсолютно уверен, Мина уехала сама. Надеюсь, теперь она в безопасности.

– Какая она?

– Джельсамина?

– Да.

– Хрупкая, очень отважная, многоликая… Она словно калейдоскоп, имеет тысячи граней, которые складываются в миллионы ярких узоров, но при этом строгой геометрической формы. И в каждом узоре тысячи деталей, каждая из которых загадка. Она стремительна, не любит смягчать углы, педантична и аккуратна во всем, что делает. Видел бы ты, как ювелирно она резала меня ножом! – восхищение, прозвучавшее в голосе Дэймона, чуть не заставило Мину прыснуть от смеха.

– Что? – потрясенно переспросил спутник Дэймона. – Создатель, а я думал у нас семья ненормальная!

– Ты о чем? Ах нет, ты меня не так понял! – наконец догадавшись, как прозвучало сказанное, спохватился Дэми. – Мы с ней проводили обряд посвящения дочери Корина Хулиана… Сам понимаешь.

– Ну да, я слышал эту историю. Мама рвала и метала, – ухмыльнулся Эрик.

Что они говорили дальше, Мине услышать уже не удалось, но и этого было достаточно. Достаточно, чтобы понять, кому обязана, своим спасением. Похоже, у Дэймона вошло в привычку спасать ей жизнь. Она была рада, что оказалась свидетельницей этого разговора. Во-первых, ее все время мучала мысль, что она оставила поле боя, не зная судьбу ее неожиданного спасителя. А во-вторых, смогла добавить еще одну черточку к образу Дэми. Да, чтобы не говорил Яго, а Дэймон Д'Артуа был рыцарем и романтиком. Ну, кто еще будет тайно и безмолвно следовать за каретой, охраняя твою жизнь, отказавшись от возможности путешествовать вместе, только для того, чтобы не обременять своим присутствием! Прервав поток мыслей о Дэми, Мина обратилась к карте, чтобы не сбиться с маршрута и проложить свой путь наиболее оптимально. И хотя денег, изъятых для нее Яго из кассы Нолика, хватило бы на путешествие по всему миру, она была настроена добраться до цели как можно быстрее.

Яго подъехал к воротам дворца Кейсара и подивился количеству охранников, несших вахту по периметру забора. К нему вышел начальник стражи и с почтением поклонился.

– Господин Корин, что я могу для вас сделать?

– Кейсар Гастон пригласил меня на ужин, – беззаботно ответил Джакомо. – Милейший, вы так и будете держать меня на въезде, словно какого-нибудь бродягу? – в его вопросе было больше веселья, чем угрозы, но тем ни менее она присутствовала.

– Простите, господин Джакомо, я приношу свои искренние извинения, проезжайте.

Яго довольно преодолел ворота, попутно вложив в головы всех охранников мысль о том, что они действительно ждали его сегодня вечером. Когда Корин Куори достиг парадного входа дворца ему навстречу выбежал дворецкий. Его изумленное выражение лица, говорило о том, что он явно узнал посетившего их гостя, но не понимал как себя с ним вести.

– Господин Корин, как я рад вас видеть!

– Спасибо! Надеюсь, Кейсар Гастон уже ждет меня, и я не слишком поторопился, – с легкомысленной улыбкой на лице произнес Яго и спрыгнул с коня. Один из слуг моментально перехватил у него повод и, поглаживая нервно фыркающего скакуна, повел его в сторону конюшен.

– Ну что же вы, милейший, ведите меня к вашему господину. – Яго сам поражался своей наглости, но другого способа пробиться к Кейсару сейма, который не желал заниматься проблемами своих подданных, он не видел.

– Простите, я сегодня немного рассеян. Прошу вас!

Пройдя внутрь, Яго быстро осмотрелся. Он не первый раз был во дворце Кейсара Гастона, но все предыдущие разы он посещал только галерею и зал для официальных приемов. Сегодня же его провели на личную территорию Кейсара. И Яго был вынужден признать, что она разительно отличалась от того, что обычно представало перед глазами посетителей правителя сейма. Обстановку огромного зала можно было с легкостью назвать сдержанной, если не скромной. Никаких украшений, абсолютный минимализм в мебели. Большое открытое пространство, в основной своей массе отделанное темным деревом, и освещенное льющимся из высоких стрельчатых окон светом, создавало удивительное ощущение прозрачности бытия! На мгновение у Яго перехватило дыхание, но ему так только показалось. По-настоящему у него перехватило дыхание, когда в потоке света появилась тоненькая как тростинка, и прекрасная, как Нефрея весной, девушка. Она была одета в летящее белое платье из тончайшей ткани, и благодаря игре света казалась ненастоящей.

– Корин Джакомо, – ее голос зазвенел, словно чистейший хрустальный колокольчик, – какой приятный сюрприз.

– Простите, прекрасное создание, но, не имея чести быть представленным ранее, я к своему глубочайшему сожалению не знаю, как к вам обращаться. Хотя, если честно, я серьезно подозреваю, что вы не что иное, как плод моего больного воображения. Иначе трудно объяснить, как мир до сих пор не сошел с ума от вашей совершенной красоты! Нет, определенно, вы не можете быть реальной! – Зазвеневший звоном хрусталя смех красавицы разлился по залу и эхом отразился от стен.

– Корин Джакомо, я никогда не верила, что небылицы, которые ходят о вас, правдивы… Но на самом деле, вы еще более очаровательны!

– Дорогая, все, что говорят о нашем Яго не больше чем тусклый отблеск того, каков наш молодой Корин есть на самом деле. – Вышедший из ловко скрытой двери Кейсар Гастон нежно улыбаясь, смотрел на девушку, стоящую в лучах света. – И пока ты своим совершенством не поставила нашего гостя в еще более неловкое положение, позволь мне вас представить, как положено. – Эфемерное создание сделало шаг и вышло из потока света навстречу Кейсару. Взяв прелестницу под руку, Кейсар Гастон с усмешкой произнес:

– Корин Джакомо, позвольте мне представить вам мою очаровательную супругу Элис.

Яго потрясенно смотрел на стоявшую рядом с Кейсаром молодую особу и не мог поверить, что видит его жену. По общедоступным сведеньям жена Кейсара была настоящей ведьмой лет восьмидесяти, а стоящей перед ним милой девушке было не больше двадцати. Выглядела она не старше Мины и Джинни. Похоже, в кои-то веки, Джакомо Альфредо потерял над собой контроль, и потрясение отразилось на его челе.

– Ваша Светлость, я вряд ли найду слова, чтобы выразить восхищение, которое вызывает ваша супруга.

– Охотно верю, – самодовольно ответил Гастон, и на мгновение Яго показалось, что он увидел собственное отражение. Столкнувшись с насмешливым взглядом своего Кейсара, молодой человек понял, что Повелитель зеркально отразил своего зарвавшегося подданного. То как тонко и изящно, это было сделано, вызвало вздох восхищения.

– Ну что же мы стоим? Самое время ужина, проходите все готово.

Джакомо, устав удивляться происходящему, безропотно пошел за повелителем сейма и его женой. Проходя по просторным, светлым коридорам, он потрясенно крутил головой, пытаясь разобраться в замысловатой архитектуре этого волшебного дома, и никак не мог ее понять. Создавалось впечатление, что каждая комната дома была отдельным островом, к которому вел коридор, стены которого были стеклянными. Все пространство между стенами было занято совершенно незнакомыми для Яго диковинными растениями. Он всегда считал, что Шелтон-парк является вершинной садового мастерства, но те экспозиции, что открывались взору через причудливые стены коридоров были похожи на изумительной красоты картины. Если бы не хозяева дома, молодой человек шел бы по этим коридорам часами, останавливаясь перед каждой «картиной». Наконец они добрались до обеденной комнаты, единственным предметом обстановки которой был стол с тремя стульями. Комната была больше похожа на замысловатую вазу, с таким интересным рисунком, что свет солнца, проливаясь сквозь преломлённые стекла, создавал в центре изумительной красоты переплетение лучей. Ничего подобного в жизни Яго никогда не видел.

– Прошу к столу, мы рады принимать столь дорого гостя в нашем доме.

Гастон заставил Яго оторваться от удивительного визуального эффекта и бросить взгляд на стол, накрытый на три персоны.

– Ну конечно я ждал вас, – кивнул Гастон, увидев, как на лице Яго только возникает вопрос. – Простите, что не предупредил стражу и дворецкого, хотелось посмотреть, как вы будете выкручиваться.

– А…! Вот ведь… – ошеломленно ответил Яго и тут же услышал хрустальный звон смеха жены Кейсара.

– Он действительно очарователен, милый.

Кейсар помог сесть за стол своей жене, и, указав Яго на стул, сел с ним одновременно, чем оказал своему подданному неслыханную честь. Яго решил, что пора брать себя в руки, иначе он так и уйдет отсюда, словно стукнутый по голове пыльным мешком.

– Признаться, Ваша Светлость, я так потрясен… Впрочем, вы сами это прекрасно видите.

– Да, и как сказала моя дорогая Элис, вы очаровательны! – Усмехнулся Гастон. – Давайте выпьем по глотку Фари Марты, иначе вы так и будете откровенно пялиться на мою жену. А зная вашу привычку разбивать женские сердца… Гм… Я начинаю ощущать некоторый дискомфорт.

– Простите…, – Яго редко приходилось чувствовать себя таким ошеломленным и беспомощным. Привыкший не лезть за словом в карман, сейчас он просто не мог найти слов и запинался, как студент первого курса гимназии.

– Не надо! Я знаю, что все это не очень вяжется с тем образом, который вы привыкли видеть вне стен этого дома. Не знаю почему, но людям свойственно забывать, что я тоже Куори. И обладаю способностью показывать людям то, что хочу и когда хочу в не меньшей мере, чем, к примеру, вы с Джельсаминой.

Когда до Яго дошел смысл сказанного Гастоном он потрясенно замер. И ведь действительно, ему никогда не приходило в голову, что образ тупого, высокомерного и чванливого Кейсара Куори всего лишь мастерски проработанная и сыгранная роль! До сих пор ему не приходилось сталкиваться с подобным уровнем мастерства у кого-либо кроме кузины!

– Вы правы, Ваша Светлость, – наконец подобрав челюсть, кивнул Яго. Он сделал глоток фари Марты и почувствовал, как к нему возвращается спокойствие. – Но зачем?

– Джакомо, скажите, до того, как вы попали в положение, которое показалось безвыходным, у вас возникало желание нанести мне визит?

– Нет, – покачал головой Яго.

– Вот за этим. Я не хочу, чтобы кто-либо тревожил мой покой. И образ тупого, брюзжащего интригана наилучшим образом способствует этому.

– Ваша Светлость, я восхищен! Это… Что задумка, что исполнение просто блистательно!

– Мне приятно признание такого игрока, как вы Джакомо. Редко, когда можно получить удовольствие от того, что тебя оценивают по заслугам. Мало кому дано понять, сколько я вкладываю в тот образ, который представляю публике. И если честно, возможность потешить свое тщеславие явилось единственным фактором, повлиявшим на то, что я решил принять ваше приглашение ко мне на ужин, – с легкой издевкой заметил Гастон.

– Простите мою, дерзость, но я уверен, что вы понимаете, чем был продиктован столь отчаянный шаг с моей стороны.

– Я понимаю. Вы оказались на линии огня, не имея за спиной крепкого тыла. И я восхищен тем, что вы смогли перебороть в себе отвращение к моей величественной Персоне, и понять, что даже влюбленный Кейсар, все еще остается Кейсаром.

Договорив, Гастон потянулся к своей супруге и, взяв тонкую ручку в свою, нежно поцеловал ее безымянный пальчик. Яго взглянул на Элис и увидел, что чувства их повелителя не безответны. Жена смотрела на мужа так, будто он для нее был светом, дарящим жизнь. Ему показалось, что он оказался свидетелем очень трогательного и безумно нежного момента.

– Дорогая, мы смущаем нашего гостя. Джакомо, простите! Мы никогда не бываем вместе на людях, и поэтому не привыкли сдерживать себя рядом друг с другом. Давайте вернемся к тому вопросу, который привел вас сюда.

– Да, конечно, – нервно перехватив дыхание, кивнул Яго. – Ваша Светлость, положение сейма вынудило меня обратиться к вам за помощью. Я слишком слаб и неопытен, чтобы справиться с угрозой, нависшей над нашими людьми.

– Ну да, ну да. А Хоакин еще весьма ловко выбил из-под вас стул, выжав из города сына Реналя и Джельсамину.

– Признаюсь, я даже представить себе не мог, что буду чувствовать себя столь беспомощным в их отсутствие, – признал Яго с тяжелым вздохом, никак не прокомментировав обвинения Гастона в адрес Хоакина.

– На самом деле, это не более чем расшалившиеся нервы. Густаво прекрасно справлялся со своими обязанностями без чьей либо помощи и поддержки. А его сила целиком и полностью перешла к вам.

– Я уверен, что вы не могли забыть, что отец учился управлять своей силой тысячелетиями.

– Все это бабушкины сказки. Управлять силой все мы учились в лучшем случае первые лет десять, отдельные личности двадцать. И только эта троица чокнутых продолжала совершенствовать собственные силы все эти годы. Что двигало твоей тетей, мне было понятно. Ее природа всегда была чужеродна этому миру. И Габриэлла каждый день искала то, что сможет ее примирить с миром, в котором ей предстояло существовать вечность. Но что двигало Хулианом и Реналем… Я это смог объяснить себе только дурацким, мальчишеским соперничеством. Так вот, о твоем отце… Он никогда не увлекался оттачиванием силы. Наша сущность Куори игроков и актеров всегда давала ему возможность выигрывать самые серьезные битвы, почти не используя силы. Оглянувшись на то, как ты поступил сегодня с Кейсаром Хоакином, ты поймешь, о чем я говорю. То как ты озадачил его мыслью, что я позвал тебя на обед, достойно восхищения. Наш бедный интриган теперь сломает голову, насколько сильную поддержку я решил тебе оказать. И заметь, сила тебе для этого не потребовалась.

– Это действительно так, но вы же понимаете, что довольно быстро Хоакин разберется, что я всего лишь мальчишка, пытающийся проскользнуть между ног великана.

– Не понимаю, откуда такое стремление к самоуничижению! Ты Корин Куори! Ты внук Создателя этого мира! Ты прирожденный игрок и стратег! Тебе в твои двадцать шесть лет удалось раскусить план твоего отца. Твой актерский дар не уступает двум самым сильным мастерам этого мира! Ты молод душой, в тебе столько страсти! Что же отнимает у тебя веру в себя?

– Не знаю. Мне кажется, что у меня все сыпется из рук и вот-вот наступит момент, когда я уже не смогу удержать шаткую конструкцию, у которой появляется все больше и больше подвижных сторон. Ваша Величество, вам придется помочь мне!

Кейсар Гастон задумчиво погрузился в себя, потом перевел взгляд на руку возлюбленной, которую так и не отпускал, и посмотрел на Яго взглядом, пронзенным такой печалью, что пробирала дрожь.

– Яго, сколько, по-твоему, лет моей жене? – абсолютно серьезным голосом спросил Гастон. Яго смущенный бестактным вопросом посмотрел на Элис и удивился, что она открыто и добродушно улыбаясь, кивает ему.

– Ну, я не знаю, сколько на самом деле, но на вид не больше двадцати, – не зная куда деваться от смущения, ответил Яго.

– А на самом деле сто шестьдесят три. – Ответил Гастон. Яго изумленно уставился на своего повелителя даже не допуская мысли, что тот пытается его обмануть. Единственное, что его интересовало в данный момент, это «как».

– О! Я могу озвучить каждую мысль, которая возникла сейчас в голове, – с печалью кивнул Кейсар Гастон. – Если смог он, значит, смогу и я, и Мина будет жить вечно.

То как говорил это Кейсар, ясно дало понять Яго, что промелькнувшая в нем надежда, сейчас будет разбита. – Я расскажу тебе нашу историю, потому что вижу в твоих глазах тот свет, что может рождать только светлая бескорыстная любовь к близкому. И неважно это любовь к женщине, любовь к матери, любовь к другу или сестре. Главное, что это чувство порождает этот ни с чем несравнимый свет. – Сделав глоток фари, Кейсар снова взглянул на любимую и, встретившись с ее поддерживающим взглядом, продолжил. – Мы повстречались, когда Элис только исполнилось шестнадцать. И с первого же взгляда полюбили друг друга. Первое время я не понимал, какой силы чувство поселилось во мне. До этого я часто влюблялся, и всегда мои чувства к женщинам были искренними. Я просто наслаждался нашей любовью и был готов прожить с Элис ее такую короткую жизнь. Но с каждым днем мое чувство к ней крепло и крепло, и каждое утро я просыпался с мыслью о том, что еще на один день стал ближе к разлуке. Я знал, что каждый из нас бессмертных, пожалуй, кроме Хулиана, Густаво и Габриэллы, хоть раз, но искал способ сохранить жизнь своим возлюбленным, детям, внукам… И каждого ждало разочарование. Никто не смог добиться даже того, чтобы продлить жизнь своим близким. Когда я понял, что мне грозит вечность без моей Элис, я чуть не сошел с ума. Однажды я проснулся, посмотрел на себя в зеркало и сказал, что я смогу, иначе просто все это не имеет смысла. Не может чувство такой силы не совершить настоящее чудо. Я как одержимый бился над заветной формулой, но ничто не помогало. И когда я решил сдаться, я понял, что не хочу потерять ни одной минуты жизни со своей возлюбленной. Я отказался от всего. От власти, от светской жизни, от общения с внешним миром. Я был рядом с возлюбленной каждую минуту нашей жизни, я посветил ей всего себя. Это было спустя три года, после того как мы повстречались. Через какое-то время я стал замечать, что моя Элис перестала стареть. Проходили годы, а она была все так же прекрасна. Все так же молода. Когда ей исполнилось восемьдесят, я понял, что отказавшись от всего и посвятив свою жизнь нашей любви, трачу все силы, данные мне Создателем, на то, чтобы вдыхать в нее жизнь. Так получилось, что, в конце концов, мы действительно стали дышать друг другом. Я полностью передал управление сеймом Габриэлле и Густаво. Я жил в своем дворце, как в коконе, не желая отвлекаться от своей возлюбленной ни на минуту. За все эти годы ни одна черточка моей ненаглядной не изменилась. И вот два года назад твоей отец начал свой идиотский, самоубийственный план и этим вынудил меня появляться на публике, ибо я не мог пропускать посвящение Персон моего сейма. Каждое расставание с моей возлюбленной на эти несчастные тридцать-сорок минут наносило на ее облик отпечаток времени. Всякий раз возвращаясь, я видел те перемены, что отражались на ее лице. И каждый раз я приходил в отчаянье. Когда Хоакин объяснил всем нам, что же происходило на самом деле… Что я терял бесценные минуты жизни моей Элис из-за дурацкого розыгрыша… Если бы твой отец остался жить, я бы сам нашел способ его убить… Я рассказал тебе свою историю, только для того, чтобы ты не тратил время на уговоры. Я никогда больше не отвлеку свое внимание от света моей жизни. Даже если ты придешь и скажешь, что завтра весь этот мир рухнет, я не пошевелю и пальцем. Меня больше ничто не волнует, кроме того, чтобы я не остался без Элис. Знаю, ты хочешь меня спросить, что же все-таки надо сделать, чтобы сохранить жизнь любимого человека. Уверяю тебя, нет никакого магического заклинания, просто надо любить настолько, чтобы раствориться друг в друге. Я просто делюсь своим бессмертием с Элис.