Текст книги ""Фантастика 2025-182". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Мира Ризман

«Интерфейс, как можно отменить подчинение Иво?»

«Никак»

«Почему?»

«Источник сигнала пропал»

«Что ты хочешь сказать этим?»

«Вы установили почти всем жителям код подчинения, его нельзя просто отменить, но можно заблокировать с помощью постоянного воздействия ментально. Теперь сигнал исчез, подчинение восстановлено»

«Отбой»

Вот кто-то удивится завтра… Значит нужно тут заканчивать. Я взял Иво за волосы и одним движением отрезал ему голову, будет что показать народу. А всё барахло я завтра заберу, обставлю свой дом, всё-таки это принадлежит мне и Ноэлю, больше никому. Зря я так доверял всем этим людям. Они ведь на половину машины, а во всех машинах бывают сбои. Я медленно дошёл до своего дома. Белоснежные полы были сплошь залиты начавшей подсыхать кровью. Кругом потихоньку стонали раненые, приходили в себя оглушённые. На полу кухни в луже крови лежал уже холодный Жора, и такой же не живой Джабраил. На столе сидела и держалась за голову Аусун, всё её платье было заляпано кровью. Тики как тень бродила по коридору проверяя раненых и пыталась оказать хоть какую-то помощь. Она посмотрела на меня, потом на голову в моей руке.

– Всё-таки это был он, – и еле заметно усмехнулась, – ты не нашёл у него изменений?

– Нашёл, потому и принёс голову, – я приподнял свою добычу и показал Тики бугры изменений, – мен нужно будет показать народу, причину их сумасшествия.

– А ты думаешь он причина, – Тики кивком показала на голову Иво, – А мне кажется, что причина в другом.

– В чём? – Я посмотрел на Тики, – В том, что личности постепенно захватывают ядра и начинают доминировать?

– Именно это я и хотела тебе сказать, – Тики опять улыбнулась, – Мы все были плохими людьми до того, как ты подсадил ко мне первое ядро, а позже мы вместе набрали огромную команду.

– Но ведь ты не такая, ты не пыталась меня убить! – я смотрел на Тики и очень боялся продолжения этого разговора, – Ты совсем не такая как они!

– Это потому, что я успела полюбить тебя ещё в теле маленькой, замёрзшей шлюшки, которую ты приютил у себя дома, – Тики улыбнулась, – Моя личность срослась с ядром, но и она любит тебя.

– А Айсун? – я бросил ненавистную голову, – что ты можешь сказать про неё?

– Ты был добр с ней, ты не казнил её и пустил жить в лагере, – Тики улыбнулась ещё раз, – ты был добр с нами, поэтому мы с тобой.

– Ты хочешь сказать, что Иво ненавидел меня всю жизнь, и после осознания себя, он продолжил делать это в новом обличии?

– Именно, – Тики улыбнулась, – Тебе нужно всё начать сначала, а для этого придётся всех изменить, кроме тех, кто верен тебе беззаветно и безо всяких подчинений.

– Кто это например? – я подошёл к Тики и обнял её, – Есть такие, кому можно сохранить жизнь?

– Например Пол, – Тики положила мне голову на грудь, – он отказался заниматься со мной сексом даже под действием ауры. Такой не может предать.

– И всё? – я погладил по голове свою любимую шлюшку, – Всего лишь Пол?

– Ноэль, – Тики хмыкнула, – он чуть не совершил самоубийство, когда я предложила ему себя.

– То есть те, кто тебя не захотел мне верны? – я усмехнулся, – ты что ж всем себя предлагала?

– Нет, не всем, – я почувствовал глубокий вздох, – только мастерам, военачальникам, бургомистру, и так, по мелочи.

– И что? Многие согласились? – я знал про природу Тики, но у меня подкатил ком к горлу, – Со многими ты спала?

– Нет, не со многими, – Тики повернулась и посмотрела мне в глаза, – в основном я пыталась пристыдить неверных, и говорила им, что это государственная измена. Они отказывались после этого, но не по убеждениям, а из страха.

– Значит давай лечить тех кто остался, – я глубоко вздохнул, – а потом проведём сортировку. Как ты думаешь, камни душ из коллекции Ноэля приживутся в новых телах? А где он сам, кстати?

– Спит, я сделал ему укол препарата для того, чтобы он не двигался и не раздражал рану, – Тики подошла к двери в комнату Ноэля, – вчера днём от был тут.

Я открыл дверь и увидел самого преданного своего поклонника, который подмял под себя подушку и так обнявшись безмятежно спал. Как мне хотелось бы, чтобы все такими были, может сейчас не воняло бы так кровью по всему моему дому.

Утром мы поставили тент прямо на пирсе, под ним установили шатёр и два стула, один для Тики, другой для меня. Сначала мы опрашивали тех, кто был заперт на барже. Половину мы отпустили, другую половину отвели в каземат, сделанный из склада овощей, так как овощей пока не было, по крайней мере здесь. Потом тех, кто выжил после бойни, из них только треть попали в каземат. Тех, кто сейчас на Сицилии мы опросим позже. Затем мы установили операционный стол, и привезли из дома Иво ящик с камнями. К слову сказать Скотник сейчас тоже сидел в каземате. Но его необходимо коснуться отдельно.

На допросе неожиданно выяснилось, что никакой он не Мишка и не Скотник, а давний приятель Иво Вержбицкого – Кшиштоф Злотник. И вот ведь какая незадача, попал этот Злотник в мою команду. Не знаю, на каком этапе они узнали друг друга, но уговор был однозначный – Злотник заляжет на дно, и выйдет на свет, когда можно будет заменить Джузеппе на его посту. Теперь Джузеппе был заперт в каземате и ждал своей участи. Но на сколько я смог понять – он всего лишь подсадная утка, которая должна была привлечь более крупную добычу. Поэтому я не стал казнить Джузеппе, просто я лишил его полномочий, и дал возможность исправиться, работая на верфи. Почему-то моя идея была широко поддержана народом. Я показал себя не только как карающий меч, но и как разумного правителя, способного правильно оценить обстановку и разобраться кто на самом деле виновен, а кто нет.

Мой караул справился на отлично. Они доказали свою исключительную верность. Тики сказала, что им больше всех досталось, когда я посылал код подчинения, поэтому довольно слабое воздействие от Иво не оказало на них никакого действия. А головы тех, кому не довелось выжить, включая Иво, Ольгу, всех разведчиков, Джабраила, Юсуфа и Шамдила сейчас были выставлены на всеобщее обозрение, так, чтобы те, кто идёт на допрос, понимали, что и к чему. Каждую голову лично я пробил адамантовым клинком, чтобы их больше нельзя было воскресить. К вечеру все головы собрали, вывезли на лодке в море, где и выбросили.

Затем у нас началась кропотливая работа. Мы долго думали, какие камни использовать. Но мне показалось, что форма и цвет имеют особое значение. Например, все камни делились на два типа – вытянутые, похожие на наконечник стрелы, и круглые, чуть сплюснутые, больше похожие на плод вишни или яблони. Потом цвет. В основном цветов было не много. Синие, голубые, едва голубоватые, Красные, розовые и розоватые, почти прозрачные. Ещё были зелёные, были жёлтые, и прозрачные. Зелёные тоже отличались градацией цвета, как и жёлтые. Я решил, что синие кристаллы будем вставлять в мужиков, а красные в баб, на том и порешили.

Надо сказать, что все мастера сохранили честное имя, даже Харп покаялся, и сказал, что был охмурён извергом Иво, который грозился убить его ночью и скормить тело кабанам. Сейчас мастера собирали остатки своих бригад, чтобы продолжить работать и жить дальше. Я отправил телеги, чтобы забрать имущество Иво, которое на самом деле было моим. Пара караульных отправились за город вместе с погонщиками быков и после обеда уже прибыли назад. Правда пришлось им ещё несколько раз гонять повозки в течение нескольких дней, после чего несколько складов оказались буквально забиты продуктами, что вызвало волну негодования среди людей. Оказалось, что они недоедали, отдавая все продукты в закрома города, а теперь оказалось, что это были закрома Иво. Ещё было одно исключение. Жители попросили не уничтожать Жору. Я не стал им возражать, ведь не я его убил, а один из сержантов, значит он мог быть вполне невиновным, так что попробуем возродить толстяка.

Большинство солдат сейчас ожидало своей участи в каземате, а остальные кормили рыб. У меня не оказалось ни единого верного воина. Только куча снаряжения. Хотя как показала практика, я и сам себе неплохая машина смерти. Однако воинство нужно для того, чтобы внушать уважение к государству. Я понимаю, что одной моей атаки хватило бы на тысячу бойцов, по что не сделаешь для престижа? После некоторого анализа я решил отказаться от казачьего устава, ведь когда люди разрознены их гораздо проще склонить на свою сторону, поэтому в будущем нужно будет построить казарму, в которой и будут проживать воины.

Целую неделю мы резали черепа и меняли начинку у наших людей, потом занялись новенькими, но тут было просто, и мы работали в два ножа. После того, как мы закончили, оказалось, что мы заменили около полутора сотен своих людей и ещё почти две с половиной сотни новеньких. Сохранившийся персонал я отправил на охоту за самыми разными животными. Да, у нас были фермы, но эти животные были предназначены для еды в нормальном состоянии, а для модификантов в период набора массы без разницы, что жрать, главное побольше белка и жира. Так что такого геноцида местная фауна не знала давно. Пришедший в себя Ноэль теперь не отходил от меня ни на шаг, облачившись в доспех караульного. Пол ободрил этот шаг, сказав, что мне необходимо, чтобы рядом постоянно был самоотверженный герой, который всегда может подставить спину под вражескую стрелу. Бывший принц был на седьмом небе от гордости, ведь теперь он почти такой же герой, как и я. По итогам прошедший событий нас стало около пятисот человек.

С камнями я не ошибся. Стрелки оказались мужчинами, вишни или скорее сливы женщинами, зелёные камни – это были люди склонные к фермерству, прозрачные мы не использовали, у меня возникли сомнения, жёлтые тоже, а вот интенсивность красных и синих говорила о наклонностях к мирной или военной жизни. Большая чёрная семечка произвела на свет космодесантника, который несколько дней никак не мог понять, что произошло, пока я не отдал его в помощь Ноэлю. Позже он узнал бывшего принца, и теперь тоже щеголял в броне караульной службы. Через две недели все модификанты были готовы к делу, и можно было заново осматривать город, только теперь уже без бургомистра, теперь всё только сам, и в скором времени ожидалось прибытие галеры, так что будет ещё занятие. Да и мастера просили ещё людей, так как необходимо было форсировать работы, почти заброшенные при порабощённом бургомистре.

Глава двадцать седьмая. Новые решения.

Что вы почувствуете, если встретите центуриона или генерала легиона? А как вам такая беседа:

– Как тебя зовут? – я смотрел на очередного модификанта новичка, – откуда ты родом и чем занят?

– Я Маркус Северус Флавий, центурион седьмой центурии первого германского легиона его величества Гая Юлия Цезаря!

Я долго пытался осмыслить услышанное.

– Можешь командовать сотней бойцов? – я посмотрел на центуриона, – Выучить их воинской науке, приучить к верности?

– Я готов командовать центурией, – по манере общения и повадкам этот человек был военным от рождения и до самого конца, – вся моя жизнь посвящена армии!

Позже я узнал, что у меня есть ещё Луциус Красий, Центурион второй центурии шестого железного легиона, и Титус Луций центурион третьей центурии третьего Галльского легиона. У меня много было всего интересного. Были древние германцы, египтяне, монголы, даже Майя, и все отличались тем, что носили какое-то достаточно высокое звание в своей стране, и то, что все были из периода до Христа.

Так мои подразделения из рот превратились в центурии, а сержанты стали центурионами, что ж, мы находимся путь в иной Италии, но всё же. Пусть будет так, моим новым командирам это привычнее. Казарму центурий я запланировал поставить между городом и деревней. Там было достаточно места и можно было устроить широкое марсово поле, где подразделения могли бы тренироваться. Снаряжение я менять не стал, центурионы оценили его как достойное. Правда отсутствие щитов им было не понятно, так как в пешем строю без подобного бронирования очень сложно будет выдержать удар неприятеля. Для меня это было спорно, так как неприятеля как такового у нас не было, а дополнительный вес был вполне очевиден. После некоторого обсуждения и практикования, а я хочу напомнить, что у меня в армии использовались мечи японского типа, которые подразумевали использование двух рук, было решено изготовить небольшие, лёгкие щиты, которые во время боя могли бы висеть на спине, служа дополнительной защитой, а в случае обороны их можно будет использовать как прикрытие спереди.

Ещё мне нравилось то, что пусть мне достались и древние умы, были даже греческие философы и галльские торговцы, германские охотники и скандинавские викинги, все они были одиозны, честолюбивы и просто помешаны на чести. Едва только они узнавали, что я возродил из мёртвых, и теперь они в другом мире, они все как один готовы были служить мне. Беда только в том, что ни одного славянина я не нашёл. Греки, византийцы, персы, индийские махараджи и все были готовы служить, но ни одного славянина. Личности этих модификантов моментально поглощали ядра, ещё потому, что мы специально использовали самые маленькие, шестёрочки. Наннитов для длительного поддержания жизни в них хватит, а вот воздействовать через ядро из вне уже не получится. Горький опыт с Иво научил меня думать немного вперёд, и никому не доверять.

Теперь после возврата украденного, мой дом выглядел как настоящий дворец. На полках не хватало места под дорогую утварь, картины покрывали каждый уголок стен, в люстрах появилось больше кристаллов, а вход на третий уровень теперь перестал быть таким свободным, так как открытые ранее галереи перекрыли дверями и поставили караул. Службу, соответственно ещё увеличили. Ноэль ещё попросил меня использовать те маленькие кристаллы, что я нашёл в глайдере, поэтому сейчас у него было уже пять помощников, для них сделали специальные кожаные доспехи, выкрашенные в чёрный цвет, и они шныряли по всему городу, выискавшая любые отклонения от нормы.

Охотники майя пришлись ко двору со своими способностями передвигаться незаметно по любой местности, оставаться незамеченными и умением использовать небольшое, но смертоносное оружие – дротики и духовые трубки. В качестве трубок можно было использовать тонкие трубки, найденные во множестве на складе материалов, тонкие дротики изготовить было не большой проблемой, а пуха в достаточном количестве надрали с куриных задниц. Учитывая наши фармацевтические возможности – я сам немного опасался этого оружия, и оставалось только надеяться, что их командир, а подчинил я разведчиков своему комиссару НКВД, а точнее начальнику тайной полиции, то есть Ноэлю. Первым заданием для разведчиков было повторное исследование местности, так как данным полученным ранее от Иво я больше не доверял.

Как оказалось правильно, что не доверял. Недалеко от «загородного домика» нашего бывшего командира разведки нашлось несколько схронов с раритетным оружием, уворованным у меня же, склад материалов, в основном редкоземельных материалов и склад готового снаряжения для воинов, с абсолютно понятным гербом одной небольшой, но очень гордой страны. Если кто-то подумал про Польшу, то это не верно. Там были гербы Речи Посполитой. Наш Иво был одолеваем ещё и имперской манией величия. Но мы, недолго думая, заменили чудесные гербы Иво на простые, наши, и теперь у нас было более чем достаточно обмундирования для как минимум четырёх сотен воинов. Двести у нас было, и ещё двести мы нашли. Непонятно, как и когда он успел всё это сделать?

Вашек был очень подавлен предательством своей любимой Миланочки, но не стал таить на меня зла, так как понимал, что в данном случае у меня просто не было выбора. А милая девушка в буквальном смысле потеряла голову во время нападения на мой дом. Когда я размахивал своим кинжалом, а в последствии и топором, то не особенно разбирался, кого в конкретный момент я задел или поранил. Я спросил тогда, почему он не поддержал своих земляков, на что услышал очень конкретный ответ – Вашек Гавел был венгром, а не поляком. Что ж, пусть я в другом мире, пусть прошло много лет и нам приходится бороться за своё выживание, но наши давние европейские конфликты пришли вместе со мной и в этот мир. Обсуждая ситуацию с Тики, я пришёл к выводу, что не хочу больше набирать штат за счёт одичавшего народа из Золотого Города, по крайней мере без смены камня души. А если менять камень, то зачем мне вообще нужны эти одичавшие с их непонятной, перекошенной психикой и застарелыми конфликтами? Мы как-то обсуждали возможность ловить местных дикарей, присутствие которых мы находили. Правда поселения на моём острове были заброшены лет пятьдесят-сто назад.

С этим вопросом я обратился к опальному Джузеппе, который теперь кроме как стоя на коленях и опущенной головой со мной не разговаривал, причём это была его инициатива. Он ни как не мог простить себе слабость, и то, что пошёл против человека, который не только подарил ему вторую жизнь но и возвысил, дал возможность развиваться.

– Джузеппе, я приехал к тебе с одним вопросом, – я смотрел на склонённую голову бывшего друга, – ты можешь из имеющегося материала построить галеру не на двадцать, а на сорок гребцов? Более быстроходную?

– Да, господин мой, могу, – Джузеппе кивнул и ответил, не поднимая головы, – мне нужны будут металлические компоненты, и я дам их список через день.

– И ещё, ты можешь придумать что-то, чтобы сделать нормальный штурвал, а не рулевое весло? – меня задолбало постоянно держать эту оглоблю, которой так и норовит сбросить тебя с корабля, – или для нас это пока ещё сложная задача?

– Нет, господин, не сложная, – Джузеппе кивнул ещё раз, – мы привезли с базы элементы конструкций, в которых есть всё необходимое, в том числе червячные валы и зубчатые колёса.

– Тогда мне нужно, чтобы ты построил галеру на сорок гребцов, с нормальным рулевым колесом и грузовой аппарелью на форштевне, чтобы было удобно осуществлять погрузочные работы, – я посмотрел на темя кораблестроителя, – сколько времени потребует такое строительство?

– При наличии компонентов, и дополнительной рабочей силе, – Джузеппе помолчал немного, – месяца за полтора должны справиться.

– Где те детали, что ты забрал с базы? – надо же, он продумал это вариант уже давно, – здесь на верфи?

– Да господин, – Джузеппе переставил колени, – я хотел поменять рулевую систему уже давно, но вы назначили меня бургомистром, поэтому я не смог этого сделать, а потом я предал Вас.

– Давай закончим тему с предательством, – мне надоело уже это положение вещей, – встань, мне надоело разговаривать с твоим теменем!

– Не могу, господин, – Джузеппе заплакал, это было видно по капелькам, падающим на пол, – Я не достоин стоять и смотреть вам в глаза.

– Да? И как ты намерен стоять за штурвалом? – мне нужно было вытаскивать товарища, он не виновен в случившемся, скорее виноват я, ведь это я назначил талантливого кораблестроителя на должность градоначальника, тем самым обрекая его на измену, – также на карачках?

– Что? – Джузеппе поднял голову, – Вы хотите взять меня с собой в поход?

– Конечно, – я улыбнулся, – Или ты думаешь, что я один должен испытывать твою новую посудину?

– Я готов идти с вами хоть в Антарктиду, – Джузеппе опять заплакал, почему они все плачут? – Скажите только, чем я могу заслужить ваше прощение?

– Галеру сделай, – я протянул руку оступившемуся товарищу, – и тогда прощу.

– Сделаю, господин, – Джузеппе вместо того, чтобы взять руку и встать, принялся было её целовать, – Я всё сделаю!

– Ты охренел в корень? – я отдёрнул руку от губ Джузеппе, – Мне не раб нужен, а верный товарищ! А ну-ка встань размазня по стойке смирно, когда разговариваешь со старшим по званию!

Джузеппе вскочил, вытянул руки по швам, готовый к получению новых звиздюлей.

– Ты кто? – я кричал прямо в лицо Джузеппе, – Ты кто я тебя спрашиваю?

– Я Джузеппе Боно, кораблестроитель и Капитан, господин!

– Какой ты нахер капитан! – Я решил высказать всё этому засранцу, который решил ещё и унижать меня своим подобострастием, – Настоящий капитан моего флота никогда не будет стоять на коленях и целовать руки! Мой капитан пойдёт на смерть с высоко поднятой головой! Для моего капитана нет чести выше, чем умереть в бою за своё отечество!

– Я готов, господин! – Джузеппе начал тоже кричать, но как-то слабо.

– К чему ты готов, мальчик? – Я орал так, чтобы в его башку влетело наконец то, что я хочу ему сказать, – Ты готов встать на карачки и назвать меня господином? Может тебя ещё в жопу трахнуть надо? К чему ты готов, мясо?

– Готов с честью защищать отечество! – заорал, разбрызгивая слюни Джузеппе.

– Где твоё отечество? – я кричал кораблестроителю прямо в глаза, – Где твоё отечество, падаль?

– Моё отчество рядом с Вами! – Кричал Джузеппе!

– Так ты меня собрался защищать? – Я готов был уже ударить идиота, – Ты себя защитить не можешь! Ты готов чужие руки целовать и на коленях ползать!

– Моё отечество рядом с народом! – Джузеппе рассвирепел не на шутку, – И я готов защищать свой народ даже от тебя если понадобится!

И после этих слов он кинулся на меня с кулаками, после чего тут же получил в морду и отлетел в другой угол инженерной комнаты.

«Интерфейс, код подчинения помалу»

«Выполнено»

«Обой»

– Вставай, Аника-Воин, – я слегка пнул Джузеппе, от чего он застонал и заворочался, – Вставай, в могиле отоспишься!

– Горазд же ты драться, Тан Анзуб, – В этот раз Джузеппе принял мою руку и кряхтя встал, – Я всё понял, и больше не буду просить прощения.

– Так и не проси, – я смотрел на расплывающийся синяк на лице Джузеппе, – заслужи его.

– Я заслужу, – Джузеппе смотрел теперь прямо мне в глаза, – Я всё понял и заслужу ваше прощение и докажу, что не предавал вас никогда.

– Хорош пиздеть, – я улыбнулся, – начни доказывать уже, накормил бы гостя для начала.

Горы Корсики были богаты не только корабельным лесом, но и превосходным виноградом и замечательными кабанами. Поэтому сейчас я угощался незатейливой закуской из печёного кабана с прохладным, но весьма крепким вином. Что может быть лучше, после выяснения дружеских отношений с мордобоем? Джузеппе рассказал мне как попал в зависимость, как выполнял непонятные поручения, как унижал население города, тормозил строительство, но при всё при этом у него не было ни единой мысли о предательстве, он просто считал все свои действия правильными. Он был очень удивлён, когда узнал, что основные «богатства» нашего города неожиданно обнаружились в особнячке Иво. Сейчас он просто стоит пусты, но в будущем там можно будет что-то придумать, ведь недалеко от него хорошие солнечные склоны. Я теперь подумываю о том, чтобы сделать там винодельню. Нужно только мастера хорошего найти. Тут Джузеппе подал мне неплохую идею.

– Так напиши объявление, все же читать умеют, – такая простая идея, а я до этого сам не додумался, – объявишь конкурс, выберешь лучшего, назначишь мастером, а потом создашь артель. Место уже готовое есть.

– Вот видишь, а ты на коленях стоять вооружился, – я хлопнул приятеля по плечу, – наливай давай!

– Да я наливаю, – Джузеппе не стесняясь налил вино в большие глиняные кружки, которые обычно использовали под пиво, – Что мне тут делать то ещё?

– Кстати, а где твоя жена? – помнится у кормчего была симпатяшка, Кристина, по-моему, то-ли из разведчиков, то-ли из воинов, – куда дел?

– Я куда дел? – Джузеппе посмурнел, – Это ты её дел, когда она с дружками на тебя напала. Ты её топором голову раскроил так, что ядро на месте разлетелось. Мне мужики рассказывали, да и сам я её голову на пике видел.

– Ну извиняй, приятель, – я отпил вино из кружки, – мне тогда не до выбора было. Меня убивать пришли.

– Я понимаю, – Джузеппе вздохнул, – кто ж знал, что она такая дрянь окажется?

– А чего ты хотел? – Я взглянул на пьяные глаза кормчего, – мы же два отряда солдат и разведчиков переделали под себя, а ты думаешь из кого они состояли? Кто под польское начало пошёл добровольно? Ты думаешь почему голова Ольги была тоже на пике? Потому, что она по фамилии Ксешинска, тоже из того края. Около жоры она не просто так крутилась, она пиво и еду травила, чтобы неугодных убирать. Сначала с Яреком крутилась, а когда я этого поганца извёл, затаила на меня злобу и стала помогать Иво активнее, но на сколько я понял, она с самого начала с ним крутила.

– Дела… – Джузеппе замолчал и сделал большой глоток вина, – а знаешь, я не буду делать галеру на сорок вёсел, я сделаю галеру на восемьдесят, чтобы можно было больше груза за один раз брать!

– А вот это дело!

После попойки и примирения дела стали двигаться дальше. Теперь был чёткий план, но у нас не хватало людей, теперь их нужно было ещё больше. Прибывшая с Сицилии галера была полностью проверена, из личного состава были выделены недоброжелатели, которых я просто дополнительно обработал, а те, кто был настроен крайне агрессивно пошли под замену. Затем м произвели замену состава на самой Сицилии. А тех, кто прибыл с острова так же обработали на предмет выявления предателей.

Ноэль разработал свои методы выявления заговорщиков и предателей, и теперь процедуры проходили без моего вмешательства. Правде перед принятием окончательного решения меня обязательно ставили в известность, и я должен быть решить – менять ядро или нет. Через полгода такой деятельности неблагонадёжных совсем не осталось, однако прекращать следить за ситуацией я не собирался.

К осени мы окончательно достроили все намеченные постройки. В итоге у нас получилось порядка двухсот домов в основной части города, двадцать различных ферм, где на каждой было от двух до пяти домов, общим числом шестьдесят четыре дома, было небольшое поселение на укреплении в горах, где предпочитали селиться кузнецы и ремесленники работающие с металлом, так что в горном укреплении возникло тридцать домов, а ещё рыболовная артель поселилась на недавно достроенной дамбе, точнее рядом с дамбой, на пологом склоне горы, тоже двадцать домов. Ещё сорок домов было построено на Корсиканской верфи столько же на Сицилии в порту и двадцать возле базы. Итого чуть больше четырёх сотен домов. С общим числом жителей порядка семиста человек – домов хватало с избытком, так как часть населения жила в казармах, то некоторое количество домов вообще пустовало.

Позже рядом с казармами возник небольшой «Военный» городок, в котором жили солдатские жёны, общим решением мы сделали не отдельные дома для каждой солдатской семьи, а построили четырёхэтажный дом, с единым входом, и небольшими квартирками из просторной комнаты, удобной кухни и отдельным санузлом. Эдакая квартира для молодой семьи. Домик получился небольшой, всего на тридцать две квартиры, но для женщин, работающих на обеспечение казармы – этого было вполне достаточно. Остальные жили в основном городе, так как от казармы до города было совсем не далеко.

Ещё были жилые помещения на нулевом уровне, то есть выходящие прямо в море. Часть рыбаков, которые теперь входили в достаточно многочисленную рыболовную артель, предпочитали выходит в море практически с порога своего дома, тут же разбирать улов, и у многих были организованы садки, в которых они держали рыбу живой, прежде чем отнести её на рынок.

Да, у меня появился рынок. А значит появились деньги. Самое сложное из всего, что мне приходилось делать. Несколько месяцев мы с Цзянем Чу думали над нашей финансовой системой. Мы никак не могли решить, что принять за минимальную стоимость монеты и сколько надо платить, чтобы хватало не только на еду, но и на возможное развитие. Мы не были первобытными людьми, поэтому понимали, что деньги будем делать из ценного металла, и что мы будем использовать эквивалент затраченного труда, при расчёте базовой стоимости. Я не хотел свободного ценообразования на первом этапе, поэтому сделал первоначальное государственное ценообразование. Изначально за базу мы взяли стоимость питания солдата. Именно солдата, потому что в отличие от остальных людей – ремесленников, крестьян, рыболовов и прочая, солдат не производил никаких благ, поэтому его обслуживание было оценивать проще всего.

В качестве базового материала решили попробовать использовать платину, для пущей уверенности добавив туда немного платины, примерно десятую часть, и немного порошка рения, который был у нас в достаточном количестве из картриджей для пространственных принтеров. Как итог – получился неплохой металл, блестящий и прочный, но всё же поддающийся прессованию. Специальный механический пресс изготовили мои ремесленники. Первую монетку получили затаив дыхание, мы не знали, что из этого получится, но всё получилось великолепно! Матрица была сделана на высоком уровне, поэтому оттиск вышел хороший. Мы долго спорили, как назвать свою мелкую монетку, в итоге решили из уважения назвать её лирой. Так вот получалось, что стандартный завтрак стоил одну лиру, стандартный ужин с кружкой пива выходил в две лиры, а плотный обед, содержащий и похлёбку, и кусок мяса с гарниром, а также бокал вина – целых четыре лиры. Таким образом получалось, что на еду солдат ежедневно должен тратить семь лир. Мы добавили ему в накопление три лиры, и получилось ежедневное жалование в десять лир. Маленькая монетка, примерно пятнадцать миллиметров диаметром стала основой нашей будущей системы финансов. На аверсе было написано одна лира, а на реверсе стоял наш герб. Делать более монеты в десять или пятьдесят лир мы пока не планировали.

В отдельном помещении, которое мы назвали Денежной Палатой, и находящейся на третьем уровне нашего города, в закрытой части, то есть под моим домом, специально обобранные для этой цели ремесленники под неусыпным контролем людей Ноэля начали штамповку монет. Сырьё для них отливалось в горах моими кузнецами-металлургами, а затем раскатывалось на специально изготовленных вальцах. Тут тоже пригодились различные детали от роботов и механизмов. Учитывая назначение металла, весь порошок рения мы взяли под строжайший контроль, и теперь он был весь в моей личной оружейной.

Крупные монеты – кроны, мы решили делать из обшивки двигателей глайдеров, в принципе я давно уже это решил. Желтоватый металл с сотовой структурой, толщиной около двух миллиметров, состоящий из золота платины и рения, имеющий весьма прочную структуру, но прессом с трёхметровой рукоятью прессовался очень даже неплохо. И оттиск получался замечательный. Также надпись одна крона и герб на развороте. Интересно то, что сотовая структура после прессования сжималась, образуя интересный рисунок на гурте, и монета получалась примерно миллиметр толщиной и диаметром двадцать миллиметров. А свойства материала получались такие, что согнуть такую монетку не получилось даже у меня. По договорённости – сто лир равнялись одной кроне. По моим подсчётам, из имеющегося у меня материала должно получиться не менее полумиллиона монет, может быть даже больше, насколько аккуратно будет расходоваться материал.