Текст книги ""Фантастика 2025-182". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Мира Ризман

– Я так и знала, что твоя невинная красота покорит принца! – прошептала ей на ухо Зарина и заговорщически подмигнула.

И Торина совсем упала духом. Она решительно не понимала, как ей теперь объясниться, а события неслись, подобно снежной лавине. Следующим утром в комнату Торины был доставлен букет из бутонов чайных роз. Этот незамысловатый, но элегантный знак внимания был высоко оценён Зариной.

– Какая прелесть! Я и не ожидала от бэрлокца столь утончённого вкуса! – восторгалась она, при этом не замечая, как встревожена Торина. Продолжая крутиться возле букета, сестра продолжала вдохновлённо щебетать: – Всё-таки королевскую кровь не обманешь! Сразу видно и истинное благородство, и стать. Посмотри только на этого невежу барона! Я всё узнала: он сын бастарда. На Бэрлоке долгое время был обычай брать в любовницы дев из завоёванных земель. И этот грубиян Витор как раз потомок такой отвратительной связи. Как хорошо, что король Чесмик уже отменил эту варварскую традицию!

Зарина ещё с четверть часа восхваляла королей Бэрлока, пока в покои не пришла матушка. Вот только встрепенувшейся было надежде всё толком разъяснить так и не суждено было сбыться. Королева Мирина, обняв Торину, с облегчением произнесла:

– Я очень рада, что вы поладили с принцем Андреасом. Я так боялась, что он окажется неотёсанным мужланом, но теперь вижу, что Ярина позаботилась о тебе, моя девочка!

– Ярина? – переспросила удивлённая Зарина. – Сестра опять вмешивается в наши дела?

– Не глупи! – оборвала её матушка. – Нам стоит благодарить Ярину за то, что она продолжает поддерживать Линк. Сама же видишь, как помог нашему королевству твой брак и поддержка Шак-ли. А вскоре мы сможем вздохнуть спокойно и не переживать о границах с Бэрлоком! Да, моя малышка?

Торина заставила себя улыбнуться, но вышло не очень. Острое чувство, будто её объявили агнцем на заклание, возникло внезапно, но мгновенно поселилось внутри. Однако первое время Торина упорно гнала его прочь. Заботливая матушка и любящие сестрицы не могли быть так жестоки и безжалостны, чтобы отдать её в руки чудовищу! Да и отец не стал бы восхвалять принца почём зря.

– Ты просто трусишка! Испугалась незнакомца, вот и не хочешь замечать, какой принц прекрасный человек! – вдохновлённо уверяла Зарина. – Вам просто стоит побольше проводить времени вместе!

Торина неохотно поддалась на эти уговоры, а проворная сестрица тут же выпросила у отца разрешение, и принцу было позволено сопровождать их на дневных прогулках. В свою очередь Андреас уговорил короля допустить в их общество и барона Витора, чтобы тот набирался опыта и учился светским манерам. Собственно, для хорошего примера и безопасности к ним были представлены Этьен и несколько стражников.

Зарина откровенно наслаждалась, шествуя по парковым аллеям с мужем под руку. Она была невероятно довольна собой, искренне считая свою затею великолепной. Торина же радости сестры не разделяла. Ей было тревожно и неуютно в любимом парке среди собравшейся толпы. Она уже не могла спокойно созерцать красивые клумбы, зависая и вдыхая сладостный аромат цветов, или сидеть с книжкой под раскидистой ивой у пруда. Вместо этого Торина вынуждена была участвовать в мучительных светских беседах и терпеть навязчивое соседство принца и барона. Она всё так же смущалась и терялась, когда ей задавали вопросы. Торине было до невыносимости неловко за свою робость, но, к счастью, к ней на выручку всегда приходила словоохотливая сестрица. И, памятуя о чудовищных предположениях барона относительно Этьена, приходилось искать заступничества только Зарины и молчаливых стражников. От эльфа Торина старалась держаться на расстоянии и всячески избегала смотреть в его сторону. Вот только подлый барон Витор не унимался. Улучив момент, он частенько подбирался к Торине, чтобы высказать очередную скабрезность или гадость. Причём делал барон это как бы невзначай, так что бдительная стража ничего не замечала.

– Любовнички поссорились? – спросил Витор в первую же совместную прогулку, продемонстрировав наимерзейшую улыбку.

Торина вздрогнула и отшатнулась от барона, едва не врезавшись в принца. Андреас тут же подхватил её под руку и участливо спросил:

– С вами всё в порядке, Ваше Высочество? О демоны, вы дрожите! Неужели вы замёрзли в такой тёплый солнечный день?

– Ох, наша малышка Торина такая хрупкая, что любой ветерок может вызвать у неё простуду! – тут же включилась в разговор Зарина, будто бы не замечая того, как рядом хмыкнул Этьен.

Разумеется, Торина на здоровье не жаловалась, но заботами сестры ей на плечи был водружён ярко-малиновый камзол принца. Сам же Андреас остался щеголять по парку в небесно-голубой сорочке, которая пришлась по душе Зарине.

– Какой благородный и восхитительный цвет! Это же эльфийский шёлк?

Андреас горделиво вздёрнул подбородок – насколько Торина успела заметить, принц был весьма восприимчив к лести – и принялся с пафосом рассказывать о самых дорогих тканях, что поставлялись к бэрлокскому двору из обители демонов Фацуки. В такие моменты Андреас всегда важничал и напоминал распустившего хвост павлина. Лишь однажды осторожно покосившись на Этьена, Торина поняла, что так кажется не ей одной. На лице эльфа застыла лукавая улыбка, а брови выгнулись дугой: он едва сдерживался, чтобы не засмеяться. А вот Зарина, напротив, находила кичливое поведение Андреаса довольно милым.

– Что плохого в том, что принц гордится своим традиционным нарядом? Это для нас их одежда выглядит странно и дико, но разве чудовищные набедренные повязки оборотней-туземцев с Ю смотрятся лучше? Или щеголяющие без одежды на приёмах Союза драконы не кажутся тебе некультурными и совершенно бесстыдными?

Торине вновь нечего было ответить, тогда как сестра всё не унималась:

– Ты явно ищешь в принце одни недостатки! Но объясни мне, зачем? Тебе стоит быть более снисходительной и добросердечной. Именно так, в понимании, и зарождаются истинные чувства.

Однако в душе Торины пока прорастали только страх и дурные предчувствия. Причём, ни тому, ни другому не было разумных объяснений. Принц ей категорически не нравился. В столовой и на прогулках она исподволь разглядывала его и находила внешность Андреаса довольно красивой. У принца были благородные черты лица, тонкие губы, вечно растянутые в лёгкой ухмылке, густые брови в разлёт, волевой подбородок, нос с небольшой горбинкой, придающий облику некую суровость, и холодные, словно маленькие льдинки, голубые глаза. Тело Андреаса тоже не вызывало вопросов. Он был очень неплохо сложен: под рубашкой угадывался чёткий рельеф натренированных мышц. Вдобавок, как и полагалось бэрлокцу, принц великолепно владел мечом, боевым топором и луком. И всё же, несмотря на всю внешнюю привлекательность от Андреаса веяло чем-то недобрым и опасным. Торина не находила тому никаких разумных объяснений вплоть до королевской охоты.

Обычно женщины на Линке в подобных событиях не участвовали, но Зарина вновь проявила недюжинную смекалку, найдя занятие в ближайшей деревеньке. Как оказалась в тех местах проживала община самых знаменитых прях, и сестра вознамерилась оказать тем королевскую милость, преподнеся дары и сделав несколько заказов. Охотничьи шатры расположились неподалёку от деревеньки, потому, расправившись с делами, Зарина вознамерилась прогуляться до лагеря. Не желая приходить с пустыми руками, сестра прошлась по деревне в поисках свежих овощей и фруктов. И пока Зарина выбирала и торговалась, Торина взобралась на холм, откуда простирался прекрасный вид. Стражник, под чьей охраной она находилась, чуть отстал, таща в руках тяжёлые корзинки с набранными сестрой товарами. Он ещё только поднимался, когда Торина, окинув простиравшиеся внизу густые леса и просторные луга, прорезанные тонкой лентой извилистой реки, начала осторожно спускаться по полузаросшей тропе. Однако, сделав несколько неуклюжих острожных шагов, она вдруг услышала знакомые голоса. Торина замерла на месте, нервно оглянувшись, и почти тут же шмыгнула в ближайшие кусты, заметив расположившихся чуть ниже по склону бэрлокцев. Принц устроился на валежнике и равнодушно крутил в руках охотничий нож. Барон стоял напротив и сжимал за горло здоровенную бойцовскую собаку, которая бестолково сучила лапами, пытаясь вырваться из захвата.

– Демонова шавка! – прорычал Витор, после чего послышался глухой стук – кулак направился прямиком в живот, а затем раздался жалобный скулящий стон. – Я должен был загнать хотя бы лисицу, а не пару полудохлых кроликов!

Он вновь занёс кулак, и удар повторился, а вслед за ним и полный отчаяния сдавленный собачий визг.

– М-да, охота здесь не впечатляет, – признал принц, и от его голоса у Торины по спине пробежали мурашки. Холодный, жестокий, исполненный презрения. – Лучше б уж на двуногую дичь поохотились, что думаешь?

– Я видел в деревне пару смазливых девиц, – фыркнул Витор, продолжая измываться над собакой. – Не хочешь вечерком поразвлечься?

– Не боишься, что королю донесут? Тут все друг друга слишком хорошо знают! А любое происшествие сразу же на наших повесят!

– Да и что с того? Что нам сделает этот тюфяк-король? Пожурит и отчитает?

– Не спеши! Не стоит подставляться на всяких мелочах. Я не для того тут соловьём заливаюсь, чтобы из-за каких-то девок всё просадить! – злобно заметил принц, а после раздражённо добавил: – Да что ты с ней церемонишься? Забей её уже, всё равно толку не будет!

– Как скажешь! – хмыкнул Витор, но в его тоне почувствовалось оживление. Он сильнее сжал горло несчастного пса, и верно задушил бы уже, если бы на вершине холма не показался стражник.

– Задница тролля! – выругался принц и тут же вскочил с места: – Там стража!

С поразительной ловкостью барон перехватил свою собаку под мышку и понесся вслед за Андреасом к густому подлеску.

– Ваше Высочество? Где же вы? – позвал стражник, и Торина неохотно покинула своё убежище. Принц и барон уже исчезли в зарослях, но она всё равно направилась вслед за ними, несмотря на недоумение охранника.

– Нам немного левее, Ваше Высочество, – повторял он, но Торина продолжала продираться сквозь кусты и вымахавшую с её рост юную поросль. Она просто не могла остановиться! В глубине души Торина молилась, чтобы появление стражника спасло жизнь бедной собаки, потому и рвалась сквозь царапающие и цепляющие её ветви, в надежде не дать бэрлокцам завершить чудовищное деяние. Но всё было тщетно. Выйдя к небольшому ручью, она неловко споткнулась о бездыханное тело. Собаке свернули шею и выбросили, словно мусор.

– Бездна! Каким же надо быть отморозком, чтобы совершить такое? – не выдержал страж, осматривая несчастного пса. Даже сквозь подшёрсток проглядывали чернеющие синяки, глаза заплыли, одно ухо оборвано. Торина прислонилась к дереву, чтобы устоять на ногах, но в следующий миг не смогла сдержать рвотного позыва и сползла к земле. Ещё никогда прежде её так сильно не тошнило. Страж тут же бросил корзины и, вытащив дорожную флягу, склонился над Ториной.

– Ваше Высочество! Вода! Возьмите воду!

Руки Торины дрожали, ей едва удавалось удержать флягу. Она лишь слегка смочила горло, после чего в полном изнеможении завалилась на землю. Дикая слабость охватила всё тело, не давая возможности подняться. Сознание затуманилось, спустя миг темнота накрыла её. Торина очнулась уже во дворце. Напуганный стражник и Зарина спешно доставили её на карете. И в ту же ночь ей впервые привиделся тот самый кошмар. И так же, как и сегодня, тогда она очнулась от собственного крика. Её вновь пробрала дрожь. Вопреки ожиданиям тревога не стихала. Напротив, Торина, как никогда, была близка к панике. Совершенно дикие мысли заметались в голове.

«Бежать! Бежать!» – неистово кричали они, пугая ещё больше.

Куда бежать? Она даже не знает улиц в столице! А в ближайших лесах заблудится раньше, чем сможет найти тропу! Однако безумная идея продолжала будоражить воспалённое сознание.

«Бежать! Бежать!» – это уже было похоже на зов. Невероятно притягательный и манящий. И каждая клеточка тела внимала ему.

«Наверно, мне всё это просто снится!» – решила Торина, сбрасывая одеяло. Она подбежала к большому платяному шкафу, затем вытащила тёплый плащ и накинула его себе на плечи. И замерла, прислушиваясь к ощущениям. Тревога внезапно сменилась невероятной решимостью.

«Бежать!» Странные мысли больше не казались такими уж безумными. Напротив, в них звенела надежда. Она нашла выход: если свадьба не состоится, отец не умрёт! И, чтобы церемония не состоялась, невесте надо исчезнуть. Это единственный выход!

Торина, осторожно приоткрыв дверь, устремилась в темноту.

Настроение 1. Отчаяние. Этьен

Этьен:

– Тебе надо выпить! – протягивая бокал, настойчиво заявил Гаспьен.

Этьен покосился на тёмно-вишнёвую жидкость: крепкое мирамийское. Гаспьен знал, что предлагал. Идеальное пойло, чтобы хоть на несколько часов забыться. Но Этьен покачал головой: бежать от себя было бессмысленно.

– Ну почему ты так упрямишься? – со звоном поставив бокал на стол, недовольно проворчал Гаспьен. Он принялся беспокойно прохаживаться по комнате. – Думаешь, я не понимаю, что с тобой происходит? Ты же каждую секунду проверяешь созданное плетение, ища его изъяны и возможности, как мог всё изменить! А ещё перед глазами так и стоит та сцена… – Гаспьен осёкся.

Этьен почувствовал на себе его тревожный взгляд, но ничего не ответил. Его губы сами сложились в горькую усмешку. Если бы всё было так, как говорил Гаспьен, он не стал бы отказываться от вина. Вот только вереница навязчивых образов крутилась в сознании всего несколько часов и больше не досаждала. Он и сам не понял почему, но стоило ему после доклада покинуть Императора, как неистовая буря чувств разом стихла, оставив лишь звенящую пустоту. Все последующие часы Этьен, будто превратившись в статую, сидел в кресле в своей комнате и равнодушно взирал в одну точку. В голове не возникло даже крохотной мимолётной мысли. Он словно погружался в черноту бездны. Пожалуй, единственное, что напоминало ему о том, что жизнь ещё теплится в его теле, вихрящиеся отголоски магии. Они упорно не желали утихать и успокаиваться, наполняя собой каждую клетку. Этьен ощущал лёгкое покалывание, и именно это странное поведение магии заставило повременить с желанным забвением. Разум требовал разобраться в этом на трезвую голову, чтобы не наделать новых трагических ошибок.

– И почему до сих пор нет новостей? – резко отвернувшись, пробормотал себе под нос Гаспьен и направился к погасшему камину. Он только собрался взять кочергу, чтобы поворошить едва тлеющие угли, как резко отпрянул в сторону. Пламя взмыло над решёткой, стоило только Этьену переместить взгляд с привычной точки на камин.

– Ты что творишь⁈ – вскрикнул ошарашенный Гаспьен. В его глазах промелькнул неподдельный ужас, заставивший Этьена разозлиться на самого себя. Как можно было быть таким беспечным, зная, что кузен боится огня⁈

– Прости, – поспешно извинился он, пытаясь угомонить начавшую выходить из-под контроля магию, но та уже бурлила по венам, как стремительная горная река. Кровь вскипала, туманя разум. Этьен инстинктивно сжал кулаки и зажмурился, опасаясь за новый стихийный выброс.

– Слушай, – пытаясь скрыть смятение, начал Гаспьен, – мне как-то не по себе. Какой-то ненормальный прилив магии…

«Ненормальный? Да это больше похоже на безумие!» – подумал Этьен, а в следующий миг его острой стрелой пронзило страшное осознание. Буйство магии было, отнюдь, не случайностью!

– Нет, – сдавленно прошептал он, гоня чудовищную правду, но раздавшийся стук в окно и последовавшее за ним карканье лишило всяких надежд.

Этьен приоткрыл глаза, и неуправляемая магия вновь вырвалась на свободу, распахнув створки и впуская незваного гостя. Чёрная птица влетала в комнату под глухой стон Гаспьена. Обведя в воздухе почётный круг, она зависла над столом и сбросила позолоченный свиток и почерневшую от копоти растрескавшуюся пирамидку. Приглушённо каркнув, птица изобразила подобие почтительного поклона, на несколько секунд низко опустив голову и закрыв кроваво-красные глаза, а затем, опалив Этьена пронзительным взглядом, взмахнула крыльями и устремилась в ночь.

– Отец… – простонал в отчаянии Гаспьен, падая на колени перед столом. Приглушённый всхлип коснулся ушей Этьена, застав сердце болезненно сжаться. Милосердный Рэбэнус тем жутким взглядом только с ним поделился последними секундами жизни Императора, избавив кузена от ужасающих подробностей. Всепоглощающее божественное пламя не оставило от дядюшки даже горстки пепла.

«Какой бесславный конец!» – невольно промелькнуло в голове Этьена, поднимая внутри магическую волну. Невероятная сила обрушилась на него подобно цунами, оглушая и сбивая. И он тонул в том сокрушительном и могущественном потоке. Охватив всё его тело, магия диким зверем рвалась в бой, желая доказать своё превосходство. Этьен едва не поддался этому яростному порыву. Он вскочил с места и дёрнулся в сторону вероятного противника, но, увидев сгорбленного бледного Гаспьена, прижимающего, будто ребёнок, закоптившийся амулет, направил всю разрывающую силу на себя. Разъярённая магия, словно разряд молнии, про обожгла тело. Кожа опасно заискрилась, а по ногам прошли жестокие судороги. Этьен крепче сжал зубы, терпя боль и всё ещё надеясь обуздать неистовую силу.

– Ты не сможешь сдерживаться вечно, – тихо заметил Гаспьен. Его голос прозвучал безжизненно и обречённо. – Магия требует поединка.

– Я не выступлю против тебя! – прорычал сквозь зубы Этьен, продолжая бороться с резко возросшим могуществом. Магия алчно жаждала власти и требовала немедленно её заполучить. Этьен же неистово противился этому желанию, не давая силе лишить себя рассудка.

На красивом лице Гаспьена появилась печальная улыбка. Кузен даже не пытался расправить плечи или встать в боевую стойку, заранее признавая своё поражение.

– Тебе хватит и одного удара, ты ведь сам видишь…

Эта безвольная слабость мгновенно взбесила Этьена. Он едва не набросился на кузена с кулаками, чтобы прочистить тому мозги, но вновь заставил себя сдержаться. Мазнув по нему оценивающим взглядом, Этьен ощутил укол совести. Кузен был до отвращения прав. Магия, пробудившаяся в Этьене, походила на огненный взрыв вулкана, против которой сила Гаспьена выглядела бледным пламенем свечи. И это было ужасно несправедливо! Этьен пол жизни старательно уничтожал все шансы встать у кузена на пути и сделал уже достаточно для того, чтобы вообще не иметь права выходить на поединок, но внезапная смерть дядюшки одним махом разрушила все его потуги. Трон Империи, в случае безвременной гибели правителя, принимал лишь сильнейшего, уже не считаясь с традициями престолонаследия.

– Я не буду новым Императором. Это твоё место! – упрямо заявил Этьен, делая шаг назад и отводя взгляд в сторону, чтобы невольно не задеть кузена беснующейся внутри силой.

– А я бы не спешил с выводами, Тьенни! – Дверь в комнату скрипнула, впуская ещё одного кандидата на престол. Появившийся на пороге старший принц Франсьен был облачён магией, будто воинским доспехом. Его благородное лицо украшала самодовольная улыбка. Несомненно, именно пробудившаяся после смерти Императора Вальена сила и привела его в покои Этьена, что оказалось совсем некстати. Франсьен был ярым поборником соблюдения всех правил и церемоний, вдобавок он имел и собственные амбиции, потому просто так свои права передавать явно не собирался.

– Хочешь сразиться? – вздёрнув бровь, насмешливо поинтересовался Этьен. Он шагнул к Франсьену, рассчитывая тем самым отсечь тому возможность бросить вызов более слабому Гаспьену. Этьену больше не нужно было сдерживать безумствующую магию, и он собирался оторваться на полную катушку. Так сказать, отплатить за пренебрежение и издёвки, которые Франсьен постоянно отпускал в его адрес.

– Вообще-то, – в свою очередь деловито начал тот, растирая руки, которые уже начали светиться от переполнявшей его магии. – Сначала должны сражаться указанные в завещании наследники!

Франсьен самодовольно купался в обрушившемся на него могуществе, позволяя тому туманить ему мозги. Пожалуй, он впервые вёл себя так безрассудно и глупо! Обычно сдержанный и расчётливый, сейчас Франсьен выглядел зарвавшимся простофилей.

– Ах, какая незадача! – притворно всплеснул руками Этьен, а затем, делая ещё шаг навстречу, попутно подхватил со стола позолоченный свиток. – Но, кажется, в своём последнем завещании мой любезный дядюшка всё же решил дать мне шанс!

Он дразняще помахал запечатанным документом, чем ещё сильнее распалил вечно благочестивого Франсьена.

– Лжец! Его Величество Вальен никогда бы не отступились от правил! – взревел тот и попытался силой вырвать из рук свиток. Порыв его магии походил на неукротимый северный ветер, который свирепым вихрем понёсся в сторону Этьена, но был встречен ответным мощным шквалом.

Франсьена тут же снесло с места, и словно тряпичную куклу закрутило в воздухе, а после с размаху безжалостно впечатало в стену, вышибая сознание. Безвольной тушей его тело сползло и распласталось на полу.

– А ты был прав, Гас. Одного удара вполне достаточно, – глядя на поверженного соперника, признал Этьен. Он чувствовал приятное облегчение. Не только потому, что справился так легко и, наконец, преподал Франсьену достойный урок, но ещё и оттого, что магия, найдя себе применение, перестала так рьяно его истязать. С явным воодушевлением Этьен обернулся к кузену, но застал того с поднятыми руками. – Ты чего? – Поступок Гаспьена вызвал недоумение.

– Сдаюсь, – примирительно ответил тот. – Ты же сказал, что не хочешь со мной сражаться, вот я и…

– Не смей! – раздражённо оборвал его Этьен, запоздало ощущая, как магия тут же отозвалась на смену его настроения. – Я сказал, что трон твой, значит, он твой! Ты – новый Император!

Глаза Гаспьена резко округлились, кузен вздрогнул, словно что-то ударило его, и покачнулся. Пытаясь сохранить равновесие, он упёрся руками в стол, да так и застыл на месте, тяжело дыша.

– Гас? – обеспокоенно переспросил Этьен, подходя к кузену. Тот долгое время не откликался, пытаясь отдышаться. Его руки чуть заметно подрагивали, но он продолжал нависать над столом, словно ища у того поддержки.

– Проклятье демонов! – прошипел Гаспьен, наконец подняв голову. Их взгляды встретились, и ещё никогда прежде Этьен не видел в его глазах такой дикой ярости. – Ты за кого меня принимаешь? За марионетку? Мальчика на побегушках? Забери свои тролльи слова, бездна тебя поглоти, и просто исполни свой долг по праву сильнейшего!

Этьен мысленно присоединился ко всем грубым словам и проклятьям, осознавая, что вновь совершил серьёзную ошибку. Какой чудовищный удар он невольно нанёс гордости кузена! И как только мог забыть, что поединок это не всегда драка⁈ Ему стоило быть осмотрительней, прежде чем что-то произносить. Во всяком случае, этого не стоило делать до того, пока он не сладил с безумством накрывавшей его магии.

– Ты издеваешься? – продолжал гневаться кузен. – Я просил отменить твой глупый приказ!

– Прости, – тихо проговорил Этьен, отводя глаза в сторону. Продолжать смотреть на Гаспьена было выше всяких сил! Хотя бы потому, что Этьен вовсе не собирался прислушиваться к праведному возмущению кузена и забирать себе престол. Но беднягу, определённо, нужно было успокоить, пока тот и в самом деле не сорвался, и их не затянуло в настоящий поединок. Судорожно соображая, как исправить ужасное положение, взгляд Этьена невольно наткнулся на бокал с вином. Пришедшая в голову идея была ещё более чудовищна, чем то, что он уже успел натворить, но это ни капли его не смутило. Подхватив бокал, Этьен подошёл к кузену.

– Теперь ты решил напиться, да? После всего того, что успел сделать? – зыркнув на него, со злостью предположил Гаспьен. Его лицо раскраснелось от негодования, а в глазах плескалась жгучая обида. Но Этьен покачал головой, отметая предположение. Вместо того чтобы самому пригубить вино, он протянул бокал Гаспьену.

– Пей! – в этот раз он и в самом деле отдал приказ. Магия охотно вплелась в короткое слово и, подобно разящей стреле, направилась к кузену.

Гаспьен отчаянно сопротивлялся. Его магия вспыхнула, пытаясь отразить удар. Этьен даже невольно залюбовался этим ожесточённым сражением. Гаспьен вовсе не был слабаком и вполне мог дать отпор большинству принцев, даже тому же зарвавшемуся Франсьену. Однако его сила всё же существенно уступала той, что продолжала бурлить внутри Этьена. И стоило только повторить приказ, как трясущаяся рука Гаспьена сама потянулась за бокалом. Этьен стойко принял исполненный ненависти взгляд, которым одарил его кузен.

– Чтоб духу твоего больше не было во дворце! – процедил тот прежде, чем залпом осушил крепкое вино.

– Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Императорское Величество! – низко поклонился в ответ Этьен, что и помогло ему избежать встречи с летящим в него бокалом. Замашки нового Императора с первых же минут мало чем отличались от скверных манер предыдущего правителя! Бокал пролетел ещё с полхвоста дракона и со звоном разбился о спинку кресла.

* * *

Спешно покидая комнату со стремительно пьянеющим кузеном, Этьен подхватил бессознательное тело Франсьена за шкирку и выволок его в коридор. Ему совсем не хотелось сейчас оставлять принцев наедине. Непривыкший к крепкой выпивке Гаспьен мог вот-вот вырубиться, тогда как Франсьен вскоре должен был очнуться. А тут и к гадалке не ходи, чтобы узнать, как всё сложится в голове старшего принца. Главный наследник повержен, а могущественный невежа и нахал уже устроился на троне правителя и отдаёт приказы! Этьен поморщился, на секунду представляя себя восседающим в императорской ложе, и потащил тело Франсьена подальше от собственных покоев. Добравшись до поста охраны, он с радостью перепоручил заботы о принце взволнованным стражникам, а сам направился к принцессе Шанталь. Лучше уж ужасные новости она услышит от него, чем их донесут вместе с нелепыми слухами слуги. Этьен мучительно подбирал слова, надеясь как-то сгладить чудовищное известие, но любые осторожные фразы казались слишком фальшивыми и жестокими. В итоге, оказавшись подле двери в покои принцессы, он решил вывалить всё, как есть.

Стража послушно расступилась перед ним, даже не затребовав объяснений. Этьен подозревал, что в том повинна продолжающая бурлить по венам магия.

– Её Высочество никого не принимает! – запричитала испуганная служанка, но, сжавшись, отпрянула в сторону, стоило ему только посмотреть на неё.

Этьен постучал для приличия, но, не дождавшись ответа, вошёл в спальню. Тихий всхлип донесся до его ушей, вызывая боль в сердце. Она уже узнала. Оставалось только недоумевать, откуда у принцессы столь шустрые осведомители. Этьен сделал шаг и огляделся в поисках кузины. Дверь с едва слышным хлопком закрылась за его спиной.

– Лея! – Раздался надтреснутый голос Шанталь из-за плотного полога широкой кровати. – Я же велела оставить меня в покое!

– Это не Лея, – застыв на месте, признался Этьен.

Шорох открывающегося полога заставил его вздрогнуть и отвести взгляд. Он не собирался смущать кузину и взирать на её горе. Шанталь была невероятно привязана к Императору, а тот любил дочь явно больше сына и даже не пытался скрыть своего обожания. Принцессе позволялось то, что ни одной эльфийской леди никогда не разрешалось. Наука, изобретения, оружие. Шанталь оттачивала свой ум не в бестолковых придворных интригах, а в лабораториях и на полигонах. И теперь Этьен понимал почему. Даже не глядя на кузину, он ощутил исходившую от неё уже знакомую неистовую силу. Она всё поняла сама. Впрочем, это не удивляло. Магический потенциал Шанталь оказался очень высок: она вполне могла выиграть у своего брата и лично править Империей. Вот только эльфийские традиции были слишком консервативны, и женщин не допускали к поединкам. Если же магия отзывалась на призыв власти, истинной эльфийской леди следовало помочь супругу или жениху.

– Ты поступила мудро, – с благодарностью произнёс Этьен, осознавая, что достойно сразиться одновременно с кузиной и Франсьеном он бы не смог. Это была бы уже кровавая бойня, а не дурацкая стычка.

– Думаешь, я бы хоть пальцем шевельнула ради этого чистоплюя? – В голосе Шанталь зазвучало пренебрежение, заставившее Этьена ощутить уколы совести. Когда-то именно его решение снять с себя все притязания на престол и те глупости, которые он совершил, чтобы осуществить задуманное, сорвали их помолвку и обрекли принцессу на несчастливый брак, ведь своего нового жениха Шанталь невзлюбила сразу. И ни дорогие подарки, ни красивые ухаживания не помогли наладить отношения, что стало совершенно очевидно на балу по случаю совершеннолетия принцессы. Поздравляя невесту, Франсьен предложил ей назначить дату свадьбы, на что Шанталь, наплевав на свой высокий статус и приличия, язвительно заметила:

– Да я скорее лягу в постель со змеёй, чем доставлю вам такое удовольствие!

Эти слова произвели неизгладимое впечатление на Императора, и все были уверены, что Франсьен потеряет статус старшего принца, но, в конце концов, свадьбу просто отложили на неопределённый срок. Вот только теперь оберегать Шанталь от брачных обязательств больше некому. Гаспьену едва ли хватит влияния, чтобы защитить сестру.

– Мне жаль, – искренне признался Этьен, и магия вновь всколыхнулась в нём, окатив горячей волной.

– Жаль? – усмехнулась Шанталь, а затем продолжила в своей неповторимой саркастической манере. – О чём именно ты жалеешь, Этьен? О том, что, выбирая между мной и братом, ты предпочёл его, а не меня? Или же о собственных трусости и безответственности, которые ты хочешь спрятать за фальшивым благородством?

Её слова обжигали и злили, но Этьен предпочёл стиснуть зубы и промолчать. Шанталь имела права сердиться и гневаться: сейчас ей особенно нужно было выплеснуть на кого-то своё горе, так почему бы и не него? В конце концов, он виноват, да и всё, что принцесса говорила – правда. Уж чем, а собственным благородством Этьен хвастаться точно бы не стал.

– Ты мог всё изменить! Отец дал тебе этот шанс, а ты… – Её голос сорвался. Послышался шумный всхлип, а Этьен ощутил, как к горлу подступил комок. Прячущиеся за безумством магии чувства вновь нахлынули на него, разрывая сердце и душу. Жутким калейдоскопом заплясали перед глазами те события, которые он не хотел вспоминать. Лавина, накрывающая лучшего друга и возлюбленную, полутёмная сырая тюремная камера и виднеющееся за решёткой обезображенное синяками и ссадинами тело едва живой служанки, полный горечи и боли взгляд нагской жрицы – совершенные им непростительные ошибки тянули в бездну отчаяния.