Текст книги ""Фантастика 2025-182". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Мира Ризман

– Кто он? – спросил Этьен, ощущая страстное желание вытащить Нэйдж из этой кабалы. – Твой муж демон?

Он не знал более никого, кто бы мог так крепко привязать к себе партнёра, хотя должен был признать, что обычно демоны отличались свободой нравов. Тот же агни Найлус отнесся к измене жены с поразительной снисходительностью, при этом жестоко наказав её любовника. Этьен старался не думать о том, что ввязываясь в это дело, сильно рисковал, но Нэйдж… Прекрасная Нэйдж того стоила! Вот только отчего-то она не спешила раскрывать столь важную тайну.

– Он абсолютное зло! – понизив голос, заявила Нэйдж. – И лучше не знать о нём более. Я просто должна снять метку, и тогда он никогда меня не найдёт!

Столь завуалированный ответ вызвал у Этьена глухое раздражение. Вот только, что с ним делать он решить не успел. Во двор высыпались шумные стражники и галдящие слуги. Они громко и наперебой обсуждали короля, таща огромные столы, длинные скамьи, тяжёлые котлы и широкие военные палатки.

– Он точно нас со свету сжить хочет! – принялись роптать служанки, волочившие за собой тюки с соломой.

– Оставит только мумию, как из эрла Диарского! – вторили другие, чьи руки были заняты наполненными водой вёдрами.

– По миру пустит! – сокрушалась повариха, смотря на то, как наполненный подготовленным к ужину супом котёл несут вслед за столами и скамьями.

Этьен не успел толком понять, что произошло, как к нему подвалил стражник.

– Эй, ты! Чего стоишь, как вкопанный, король велел срочно установить все палатки!

– Зачем? – недоумённо переспросил Этьен.

– Хочет устроить госпиталь для пострадавших, так что давай-ка, пошевеливайся! А ты, – И стражник пальцем указал на озадаченную Нэйдж. – Отправляйся к главному лекарю! Всем горничным велели помочь принести лекарства!

Девушка поморщилась и покосилась на Этьена, видимо, ожидая, что он вступится за неё, сообщив о её положении, но ему уже всучили в руки громоздкий рулон, который нужно было отнести в дворцовый сад.

– Похоже, нам придётся немного помочь королю, – взваливая на себя тяжёлую ношу, произнёс Этьен. – Теперь ты запросто сможешь узнать о состоянии Его Величества у главного лекаря! Иди же, я скоро найду тебя!

Нэйдж нахмурилась, будто прикидывая в уме что-то, и только затем, видимо, придя к какому-то решению, улыбнулась в ответ и, помахав рукой, зашагала к дворцу. Этьен потащился в сад, искренне надеясь, что и в самом деле сможет быстро управиться со свалившимися делами. Однако быстро освободиться не получилось. Расставив палатки для госпиталя, Этьен получил приказ заняться новыми – для ночлега пострадавших городских жителей. Затем его послали таскать мешки с провизией к развернувшейся походной кухне. Впрочем, в том был и плюс. Этьен издали увидел Дамиана, разливающего похлёбку местным жителями, и тот выглядел более чем здоровым. Однако подойти ближе к нему всё никак не удавалось. Сначала короля окружили толпой взволнованные рыбаки, надеясь снискать у того понимания и поддержки, затем появились докучливые купцы и торговцы, которые так же жаждали возмещения убытков, потом налетела стайка оголодавших детишек-оборванцев, а уже за ними потянулся и прочий люд: уставшие матери, старики и раненные мужчины. Но когда вокруг Дамиана стали крутиться сразу несколько миловидных девушек, беззастенчиво начавших с ним флиртовать, Этьен поспешил на помощь. Он подоспел к нему ровно тогда, когда небо озарил сполох пламени. Задрав голову, Этьен сразу же увидел крутящийся над дворцовой башней эльфийский корабль. Ящер выпустил боевой огонь, но тот, встретившись с защитным куполом, превратился в яркую вспышку, подобную взорвавшему фейерверку. Рядом появился новый корабль, но и его атака оказалась столь же бессмысленна. Невидимый купол прекрасно держал оборону. Испуганные жители, заметив, что эльфийские корабли бьются в небе, словно мухи в закрытое окно, принялись радостно кричать и улюлюкать. Неудачное нападение эльфов превратилось для них в зрелищное представление.

– Её Высочество принцесса Шанталь достойна наивысших похвал! – произнёс Дамиан, очутившись рядом. Воспользовавшись тем, что его излишне любопытный народ полностью сосредоточился за наблюдением небесной атаки, он отошёл от котла и, осторожно обойдя со спины призванных охранять его стражников, застывших ровно так же, как и все вокруг, раскрыв рот, подобрался к Этьену. Он встал чуть поодаль, чтобы не вызвать лишних подозрений, и осторожно огляделся в поисках возможного шпиона.

– Ты же понимаешь, что это лишь временно? – не без гордости отмечая, что купол прекрасно себя показал, напомнил Этьен.

– Время для меня сейчас лучший подарок, – со вздохом признал Дамиан. Он выглядел уставшим и немного потерянным. Только сейчас, оказавшись рядом с другом, Этьен заметил, как топорщиться королевский камзол, пряча перевязку. Пройдясь по Дамиану цепким взглядом, он мгновенно приметил множество царапин и ссадин, указывающих на серьёзную переделку. Похоже, слухи всё же не врали, и Дамиан действительно был ранен.

– Ты знаешь, что делать? – обеспокоенно поинтересовался Этьен.

– Надеюсь, – не слишком уверенно сказал Дамиан. – Я собрался обсудить кое-какие планы с лордом Ториком за ужином, но он меня немного пугает, может, ты присоединишься?

– В качестве слуги? – насмешливо переспросил Этьен.

– Я велю накрыть у себя, так что мы сможем избавиться от лишних глаз! – заверил Дамиан, а затем, спохватившись, добавил: – И как ты понимаешь, я не буду советоваться с тобой по поводу войны с Императором, но мятеж…

– Я с удовольствием принесу вам ужин, Ваше Величество, – шутливо поклонившись, сообщил Этьен. Он произнёс эти слова намного громче, так что бы стоявшие неподалёку стражники могли их услышать. И двое облачённых в военную форму мужчин, тут же неодобрительно покосились в его сторону.

– Отныне назначаю тебя нашим личным слугой! – заметив их внимание, подыграл Дамиан и, царственно выпятив перевязанную грудь, подошёл к своим охранникам. – Нам нужно вернуться во дворец. Найдите кого-то на наше место, и пусть раздаёт еду пока не иссякнут желающие!

Один из стражников тут же воззрился на Этьена, но, поймав его взгляд, Дамиан тут же прибавил:

– Наш слуга уже отправлен заниматься королевским ужином, – сказал он, и стражник принялся нервно озираться по сторонам.

Этьен решил не раздражать его своей персоной и поспешил скрыться на кухне. Заслышав новый приказ, главная повариха, недовольно ворча, оставила на какую-то девчушку помешивать кашу, а сама принялась спешно крутиться у плиты, пытаясь на скорую руку сотворить что-то подходящее для королевского стола. Этьена же принялись гонять, словно мальчишку на побегушках. Сначала повариха велела ему принести овощей со склада, а затем сходить на птичник за фазанами и курицей, потом пришлось лазить по подвалам, доставая то сыры, то вино, то копчёное мясо. Вконец измотанный, Этьен вернулся в очередной раз с солёной рыбой в руках и с удовлетворением увидел на столе десяток подготовленных подносов заставленных многочисленными блюдами. Нагрузив ещё несколько лакеев, он сам взвалил на себя сразу четыре подноса и направился к королевским покоям. Однако, петляя по коридорам, вдруг услышал знакомые голоса. Томные и чувственные интонации Нэйдж он узнал сразу. Этьен только собирался замолвить о ней словечко Дамиану, но теперь понимал, что в его услугах она уже вряд ли будет нуждаться. Вторым говорящим был Торик. Невольно прислушавшись, Этьен понял, что они направляются к королевским покоям, и, стараясь держать дистанцию, чтобы не наткнуться на них вживую, пошёл за ними.

– Ты уверена, что поняла принцип? – настойчиво вопрошал Торик. Его голос, густой и глубокий звучал не так чётко, как эмоциональные слова Нэйдж.

– Ну конечно! Я же сразу тебе сказала, что эти гобелены не простое украшение!

– Получается, мне надо собрать все, на которых изображено хоть что-то с Каэра? – задумчиво уточнил Торик.

– Не обязательно, если удастся заполучить ключ, то мне хватит и одного! – с уверенностью заявила Нэйдж.

– И ты думаешь, он есть у короля? – с сомнением переспросил Торик.

– Скажем так, у меня хорошее предчувствие на этот счёт. – В голосе Нэйдж прозвенели радостные нотки.

Этьен, вспоминая о жгучем желании девушки избавиться от брачной метки, ещё немного покрутил в голове странный диалог, приходя к выводу, что гобелены как-то способны помочь. И хотя это звучало дико, так как едва вышивка на куске ткани что-то могла сделать с клеймом, тем не менее, тому можно было найти разумное обоснование. В конце концов, в мире хватало коллекционеров, а гобелены леди Даниэлы считались роскошью. Возможно, Нэйдж хотела кого-то подкупить. В очередной раз Этьен жалел, что недостаток времени не давал ему получше узнать девушку. Воистину Нэйдж хранила множество тайн. И ещё одна привела её в королевские покои. Войдя в королевскую гостиную, Этьен с удивлением увидел Нэйдж сидящей за небольшим накрытым столом. На ней было новое платье, лазурно-голубое с многочисленными рюшами и кружевами. И вновь на секунду Этьену показалось, что перед ним скромница-сестрица Торина. Но даже самая милая улыбка в исполнении Нэйдж, которой она одаривала Дамиана, не оставляла никаких сомнений. Скромность определённо не была у неё в чести. Яркая и беззастенчивая Нэйдж сидела по правую руку от короля, тогда как её дядюшка Торик удалился в другой конец стола. Его взгляд лениво блуждал по предложенным угощениям. Он не иначе, как нарочно, даже не смотрел в сторону беззастенчиво флиртующей племянницы и растекающегося от того в лужицу короля. Дамиан с трудом заставил себя отвести взгляд от Нэйдж, чтобы кивнуть Этьену:

– Отошли всю прислугу и присаживайся, – предложил он мимоходом, почти тут же вновь воззрившись на девушку. – Боюсь, прежде чем выслушать тебя, моя леди, нам придётся немного поговорить о делах.

– Конечно, мой король, – ласково и покладисто проворковала Нэйдж. От её жаркого взгляда из-под ресниц, брошенного на Дамиана, Этьену мгновенно стало не по себе. Он не желал ревновать её к другу, понимая, что их отношения невозможны. Едва Дамиан узнает секрет Нэйдж, его юношеская влюблённость погаснет. Благородство в крови друга было неискоренимо. Он, скорее, пожертвует собой и своими чувствами, чем попытается вырвать возлюбленную из неудачного союза! Однако понимание не спасало, Этьен никак не мог сладить с собой. Ревность жгла изнутри, заставляя бурлить кровь. Но как было устоять, когда недавно ищущая утешения в его объятьях красотка смотрела только на короля? Да ещё с таким восхищением! Желание обратить на себя внимание затмевало рассудок, так что Этьен с едва скрываемым раздражением слушал переживания Дамиана о затеянных больших растратах. Он, конечно же, не мог оставить пострадавших жителей без должной компенсации. Торик же настоятельно рекомендовал ему впредь не давать никаких необдуманных обещаний и всё решать только после заседания совета лордов.

– Я уже разорил всю казну? – горестно спросил Дамиан. Он выглядел глубоко несчастным и окончательно запутавшимся. Его представления о справедливом правлении, построенные на мирном опыте короля Йорана, совершенно не годились на период восстания и войны. Вот только Дамиан тщетно пытался пользоваться выученными методами, не понимая, что сам себе создавал лишние трудности.

– Ах, не могу поверить, что нашей стране достался столь щедрый король! – вмешалась Нэйдж. Она любовно воззрилась на Дамиана, заставив того густо покраснеть от её внимания. – Дядюшка, ну неужели ты не можешь хоть немного помочь? Я не думаю, что рыбацкие лодки стоят так дорого.

– Дело не в цене, – хмуро заметил Этьен. – А в том, что это напрасная трата! Рыбаки, как и прочие горожане должны уяснить, что если они будут поддерживать бунты, то потеряют всё. Сейчас Дамиану стоило бы построить королевские лодки, таверны и лавки, которые он мог бы дать пострадавшим в аренду. И только, когда горожане покажут свою истинную поддержку короне, некоторых из особо отличившихся можно одарить милостью.

– Какая хитроумная жестокость! – фыркнула Нэйдж. – Вместо того чтобы помочь людям, вы хотите превратить их в рабов!

– Этьен прав, – внезапно заступился Торик. – Не стоит поощрять тех, кто того не заслужил! К подаркам быстро привыкают, а это чревато тем, что завтра появятся новые просители, и короне только и придётся, что исполнять прихоти горожан.

– Твой народ, Дамиан, куда проще держать в узде, если направлять их суеверные натуры в нужную сторону, – едко добавил Этьен. – Они считают тебя страшным колдуном, а ты кормишь их едой из королевских запасов и устраиваешь на ночлег во дворце! Не лучше ли, раз уж правда выплыла наружу, показать им свои способности?

– Тогда меня будут бояться и ненавидеть! – возразил Дамиан, откладывая вилку. От переживаний он, похоже, совсем потерял аппетит. – Я не хочу становиться таким же тираном, как Император Вальен!

– Я в вас верю, мой король! – вновь вклинилась Нэйдж, осторожно придвинув свою руку к руке короля. Она как бы невзначай дотронулась своим мизинцем его безымянного пальца. Дамиан вздрогнул, но руку не отдёрнул, хотя даже такое осторожное прикосновение заставило выступить на его лбу капельки пота. Нэйдж, словно издеваясь, тоже не стала отводить руки. Послав королю полный страсти взгляд, она пылко заявила: – Уважение к народу намного ценнее страха!

– Вот только уважение это должно быть взаимным! – сгорая от ревности и желания, с раздражением высказал Этьен. – Иначе кто-то в итоге окажется полным дураком!

Вот только произнося эти слова, он сам себя таковым и ощущал. Нэйдж вертела им, как хотела! Казалось, она нарочно его дразнила и делала вид, что и вовсе не замечает, а он только и мог, что изнывать от желания!

– Чтобы вызвать уважение у каждого жителя Каэра, Ваше Величество, нужно время, – вкрадчиво произнёс Торик, обращаясь к королю. – Но его сейчас у вас слишком мало, потому быть добрым и справедливым никак не получится.

Дамиан печально вздохнул, и даже начавшая по обыкновению накручивать на палец локон Нэйдж не вызвала у него прежнего оживления. Он смущённо отвёл взгляд в сторону, чтобы не поддаться искушению, тогда как Этьен напротив не мог оторвать от девушки взгляда. Нестерпимое желание окатывало его горячими волнами, словно море, наступающее на берег во время прилива. Он с трудом заставлял себя вникать в серьёзный разговор, надеясь, что это хоть немного уменьшит напряжение, но пока терпел одно унизительное поражение за другим. Этьен даже не мог заставить себя как следует разозлиться на Нэйдж за её откровенное пренебрежение и бесстыдную ложь. Он уже не верил в то, что она и в самом деле им увлечена, и всё же собственная гордость не давала ему признать этого поражения. Пропустив ещё несколько философских изречений от Торика, Этьен заставил себя перевести на него взгляд, чтобы хоть немного остыть.

– Вам стоит взять под стражу генерала Йохана и издать указ об аресте лорда Дьярви и эрла Ульвара. Они все, а не только эрл Элоф, должны оказаться в темнице и предстать перед судом, – выдал Торик, и Этьен заметил в его янтарных глазах подозрительный блеск. Лорд-канцлер не сводил взгляда с Дамиана, и, пожалуй, был слишком настойчив, скорее, не давая советы, а указывая.

«Уж не собирается ли хитрый лорд прибрать власть в свои руки?» – пронеслась в голове Этьена шальная мысль, и он дал себе зарок быть с Ториком повнимательнее.

– Что-то я сомневаюсь, что кто-то из мятежных лордов так просто сдастся страже, – Дамиан нахмурился. – Боюсь, это вызовет новый конфликт. И в их защиту поднимутся другие лорды.

Король рассуждал вполне здраво, и Этьен хотел было его уже поддержать, но не смог совладать с чувствами, и покосился на Нэйдж. Уголки её губ дрогнули, словно слова короля позабавили девушку. Она продолжала накручивать локон на палец, но больше не смотрела на Дамиана, как преданная собачка. Её отчего-то куда больше заинтересовало таинственно поблескивающее на его руке кольцо. Довольно странное кольцо, слишком узкое и тонкое для мужчины. Этьен вообще был удивлен его появлению. Раньше Дамиан не увлекался украшениями. А разговор тем временем накалялся.

– Тогда вам стоит устроить показательную казнь, чтобы аристократы и обычные горожане понимали, что будет ожидать предателей, – продолжил гнуть свою линию Торик.

– Но я не могу повесить Элофа без суда! – Дамиан был настолько взбудоражен, что едва не вскочил со своего места.

– А кто сказал, что надо сразу браться за эрла Элофа? – хмыкнул Торик. – Есть же ещё Хьяр. Ваш сменщик и королевский стражник. Он выстрелил вам в спину на глазах у сотни солдат, а покушение на короля, как всем известно, карается смертью!

– Он, скорее всего, уже в бегах, – став ещё мрачнее, произнёс Дамиан.

– Под куполом далеко не убежишь, – насмешливо заметил Этьен. – Так что если и скрывается, так в какой-нибудь местной дыре.

– Быть может, – согласился Дамиан. – Но сейчас у меня нет свободных людей, которые мы могли его отыскать!

– Почему это нет? – удивился Этьен. – А как же я? Или ты считаешь, что на кухне я пригожусь куда больше?

– Мне неловко тебя просить о таком, – признался Дамиан. – Я вроде бы король, а, получается, зависим от друга, чья страна объявила моей войну!

– Тогда почему бы это дело не доверить мне? – Нэйдж мигом вернула себе всё внимание. – Я уже засиделась дома, и тоже хочу помочь своему королю!

– Исключено! – в один голос воскликнули Этьен и Дамиан.

– Ну почему? – Нэйдж обиженно надула губки.

– Потому что это чересчур опасно! – пояснил Дамиан, покосившись на Торика. Однако лорд-канцлер не проявил к желаниям племянницы никакой озабоченности. Похоже, он не видел ничего предосудительного в том, чтобы девушка рисковала своей жизнью.

– Это нечестно! – продолжала негодовать Нэйдж. – Я так хочу быть полезной Его Величеству! – Она вновь направила на Дамиана взгляд полный обожания, от которого король вмиг залился краской, но девушка будто бы и не заметила этого, рассуждая: – Но я не могу отправиться на поиски предателя, потому что это опасно. Мне так же не дозволено прийти и во дворец, чтобы окружить моего короля заботой и лаской, потому что меня здесь никто не знает. Сегодня стражник перепутал меня с горничной! Вероятно, Ваше Величество, став королём, позабыли о данном мне некогда обещании. Что ж, я всё понимаю, я всего лишь никчемная приживалка у знатного лорда, а это совсем неподходящая партия…

Этьену оставалось только недоумевать, глядя на то, как кожа Дамиана становится темнее красного вина, и слыша очевидные намёки. Признаться, они вызывали у него смех. Он искренне не понимал, о каком вообще обещании могла идти речь, если Нэйдж была не просто замужем, её ко всему прочему держала брачная метка. Однако события развивались молниеносно, и они, похоже, не собирались считаться ни с логикой, ни с рассудком.

– Лорд Торик, не сочтите мои слова за грубость и бесцеремонность, – начал вдруг Дамиан. – Я обязан выпросить у вас прощение за свою недопустимую небрежность к чести вашей племянницы. Мне следовало прийти к вам сразу же после той ночи…

Ночи? Этьен отказывался верить своим ушам. Уж не хочет ли его друг сказать, что в ночь смерти короля Йорана он получил то, чего никак не удавалось добиться ему? Немыслимо и невероятно! Подобное просто не укладывалось в голове! Этьен корил себя за беспечность и глупость. Ему всё-таки стоило спросить у Дамиана, чем закончилось затянувшееся свидание с Нэйдж, хотя, признаться, он и представить не мог, что друг позволит себе какую-то вольность. Не в его принципах! Да и Нэйдж, она же сама призналась, что клеймо держит её подобно цепям. Солгала? Вопросы роились будто дикие пчёлы у потревоженного улья.

– Однако я спешу заверить, что вовсе не отказываюсь от своих слов, данных Нэйдж, и потому прошу у вас руки вашей племянницы! – закончил Дамиан, став практически пурпурным.

На губах Торика заиграла странная улыбка. Он задумчиво покосился на Нэйдж, после чего весьма вежливо сказал:

– Если моя племянница действительно уверена в своём выборе, я буду только рад породниться с вами, Ваше Величество!

Как вскоре выяснилось, Нэйдж в своём выборе не сомневалась ни капли. Она радостно вскочила со стула и тут же встала подле Дамиана.

– Ваше Величество, я глубоко признательна вам за ваше предложение, – начала она и, взяв короля за руку, внезапно опустилась перед ним на колени. Широкие юбки растеклись по полу подобно голубому облаку. – Вы даже не представляете, как осчастливили меня в эту минуту!

Дамиан выглядел ошеломлённым настолько, что не мог выдавить из себя и слова. Разве что глупую улыбку и поплывший в неге взгляд. Этьен просто не мог справиться с шоком. Он, как и Дамиан онемел, и только и мог, что наблюдать за невероятным представлением.

– Но… – Только что улыбающаяся Нэйдж вдруг погрустнела и отвела от короля взгляд. – Вы же понимаете, что слова, пусть и сказанные при свидетелях, остаются всего лишь словами. Если я отныне ваша невеста, нужно более веское доказательство, – Её пальцы нащупали кольцо и вцепились в выступающий берилл. Камень внезапно вспыхнул, но почти тут же погас.

– Я… не могу… – взволнованно и хрипло заговорил Дамиан. – Это… не просто кольцо!

– Хотите сказать, что я не достойна его? – Нэйдж бросила на короля взгляд, преисполненный разочарования. Спустя секунду в её глазах уже блестели слёзы. – Я… – она осеклась, и её плечи дрогнули. – Я и подумать не могла, что значу для вас так мало!

– Я подарю тебе другое кольцо! – поспешил заверить её Дамиан, но Нэйдж была непреклонна.

– Хотите откупиться от меня какой-то побрякушкой? – Она, отпустив руку короля, резко поднялась. – Я и не представляла, что мой король настолько… Настолько низко ценит меня!

Нэйдж демонстративно отвернулась, но не сдержала вырвавшийся из груди всхлип. В тот момент на Дамиана было жалко смотреть. Его обеспокоенный взгляд метался от кольца к девушке, не в силах определиться. Нэйдж продолжала стоять к нему спиной, её плечи чуть заметно дрожали, намекая о слезах. Они всё больше нервировали растерянного Дамиана, но при этом откровенно злили Этьена. Он вдруг увидел в поведении Нэйдж знакомую стратегию Зарины. Вот только на нём этот фокус обычно плохо срабатывал, однако сейчас Этьен чувствовал, что всё его существо противиться прежним принципам. Слёзы Нэйдж, в отличие от истерик жены, вызывали острое желание немедленно броситься на защиту, забыв обо всём. Он с ужасом понимал, что ему наплевать, что она, возможно, его обманула! Ему было неважно даже то, что у неё, вероятно, что-то было с его лучшим другом. Этьен не желал думать ни об её таинственном муже, ни о глупой помолвке, которая уже висела на волоске, обострившиеся чувства требовали от него куда более решительных шагов. Стащить с пальца Дамиана это проклятое кольцо и вручить глотающей слёзы Нэйдж. А затем утешить и получить заслуженное вознаграждение! Весьма страстное вознаграждение. Этьен, сгорая от желания, наконец, воплотить в жизнь обуревавшие его фантазии, резко поднялся. Однако подобные чувства, похоже, мучили не только его. Дамиан вскочил на ноги вместе с ним.

И он оказался быстрее. Приобняв Нэйдж, Дамиан стащил злосчастное кольцо с пальца.

– Обещай мне никогда не снимать его! – попросил он, вкладывая в её ладонь украшение. – И, я вынужден настаивать на том, чтобы отныне ты жила во дворце!

Нэйдж, сжав в кулаке заветное кольцо, торопливо обернулась. Её лицо разом просветлело, а глаза искрились неподдельным счастьем. Девушка без всякого стеснения наградила Дамиана долгим чувственным поцелуем.

Этьен жадно смотрел на эту картину, окончательно запутываясь. Он хотел возненавидеть Нэйдж за наглую ложь, за унижение его достоинства, за яростную ревность, что она пробуждала в нём, но не мог. Все разумные чувства плавились в неукротимом безудержном желании, которое, подобно неутолённому голоду, только росло. К его счастью, закончив поцелуй, Дамиан тут же принялся хлопотать об устройстве Нэйдж во дворце, и Этьену, вновь прикинувшемуся слугой, удалось незаметно улизнуть из королевских покоев. Он спешно отнёс полупустые подносы на кухню, после чего, отмахнувшись от ворчаний поварихи, выскочил на улицу. Подставляя своё разгорячённое тело ледяному пронизывающему ветру, Этьен надеялся, что холод хоть немного притупит одуряющее всепоглощающее желание. Ему нужна была трезвая голова и ясный рассудок, чтобы во всём разобраться. Однако требующая утоления страсть никак не хотела оставлять его. Ему нужна была разрядка. С довольно прозаичным намерением Этьен вернулся на кухню, но, вглядываясь в лица собравшихся на ужин служанок, испытал лишь гнев. Пресная лепёшка не могла и близко возместить того невероятного удовольствия, что обещал воздушный кремовый торт. Поняв, что мимолётная связь лишь сильнее подогреет аппетит, Этьен, злясь на самого себя, направился к винному погребу. Стащив несколько бутылок самого крепкого вина, он заперся в бывшей каморке Дамиана. Ему нужно было временно забыться…

* * *

Похмельный сон отличался удивительной яркостью. Этьен снова был в наполненном дымом аляповатом шатре гадалки. Удушающий аромат горьких трав забивал лёгкие, а до ушей доносился тревожный звон миниатюрных колокольчиков, развешенных повсюду. Вновь натыкаясь на многочисленные вазы и столики, уставленные разноцветными шкатулками и мерцающими камнями, Этьен пробирался к круглому столу, находившему в центре. Он, сам не зная зачем, искал необычную женщину в просторных серых одеждах, украшенных загадочными узорами. Этьен чувствовал, что она здесь, но гадалка предпочитала прятаться и дразнить, повторяя потусторонним голосом свои давно сделанные предсказания.

– Много женщин, очень много женщин в твоей жизни. – Донесся до него таинственный шёпот.

Этьен, озираясь по сторонам, хмыкнул. Ему было плевать на глупые пророчества, он прекрасно знал, что они не более, чем просто слова, которые потом так удобно подставлять под сложившиеся обстоятельства. И потому его женщины – это его выбор!

Добравшись до круглого стола, Этьен с удивлением обнаружил на нём новую вещь, которая отсутствовала в его воспоминаниях. Светящийся молочный кристалл был водружён на небольшую поставку в самом центре. Внутри, сквозь клубящийся туман, проглядывали неясные образы, но стоило Этьену склониться над странным камнем, как на него из плотной белой дымки внезапно посмотрело симпатичное личико служанки. Флорет! Его милый цветочек! Он тут же узнал её, и сердце наполнилось грустью. Она была его первой любовью, которая, увы, закончилась для них обоих огромной трагедией. Этьен лишился титула и права на престол, а совсем ещё юная девушка оказалась в бэрлокском борделе. Конечно, чуть позднее Гаспьену удалось её выкупить и отправить на южные острова, но к тому времени она уже и слышать не желала об Этьене.

– …но лишь три из них, те, что затронут сердце, изменят твою жизнь, – прошептали совсем рядом, будто бы за спиной.

Этьен резко обернулся, но никого не увидел. Лишь лёгкий ветерок, пробравшийся через полог, пробежался по его волосам, и раздул в догорающем очаге тлеющие угли. Прыткое пламя взметнулось ввысь, и в нём, искрясь, закрутилась золотистая змея. Призрачная огненная Рена вновь исполняла какой-то танец, от которого Этьена не мог оторвать взгляда. Нагская жрица оставила после себя привкус горечи и разочарования. Они смогли разделить лишь один поцелуй, прежде чем судьба развела их навеки. Рена исчезла в глубинах змеиного царства, а ему всё-таки пришлось жениться на Линкской принцессе. Однако эти события Этьен никогда не связывал с нелепым пророчеством. Даже сейчас он не мог с уверенностью сказать, что появившиеся когда-то к наге чувства не были всего лишь наваждением, вызванным её проклятьем.

– Всё ещё не веришь моим предсказаниям? – Голос гадалки стал громче, и в нём явственно слышалась насмешка.

– Конечно, нет! – фыркнул Этьен, вновь начиная оглядывать по сторонам. Туман стремительно редел, позволяя лучше рассмотреть необычную обстановку. Уже гораздо чётче проступали очертания многочисленных сундуков, заваленных необычными драгоценностями, роскошными украшениями и прекрасными тканями. Сделав шаг в сторону, Этьен почти тут же наткнулся на небрежную собранную кучу книг. Подхватив верхнюю, он почти тут отбросил её, завидя бесстыдную обложку романа Шарльена. И это отчего-то насмешило хозяйку шатра. Её каркающий неприятный смех раздражал слух. Этьен, ощущая, как внутри него разгорается ярость, решительно направился к источнику отвратительного звука. Обойдя несколько кресел, сундуков, груды кристаллов и камней, он уткнулся в заставленный мерцающими и оплывшими свечами столик. В слабом неверном свете Этьен обнаружил висящий на колыхающейся стенке гобелен. Без сомнения, то была искусная работа леди Даниэлы. Однако Этьен просто не мог поверить, что мать Дамиана, когда-то ткала нечто подобное. С гобелена на него взирала корчащаяся от смеха гадалка.

Этьен резко очнулся. Обрывки странного сна и оглушающий мерзкий хохот тут же растворились в охватившей его голову боли. Черепная коробка раскалывалась на сотни частиц. Организм отчаянно требовал воды. Этьен, кряхтя, перевернулся на бок и с трудом разлепил глаза, смутно вспоминая, где очутился. В тесной маленькой каморке было сумрачно, отчего он решил было, что проспал целый день и проснулся только под вечер. Мысленно укоряя себя за столь недальновидное поведение, Этьен кое-как заставил себя подняться и доковылять до стрельчатого окна. Опершись на подоконник, он воззрился на узкую полоску неба, что удавалось увидеть из-за башен дворца. Тёмная и хмурая, словно перед бурей, она внушала смутные опасения. Этьен поразился воцарившейся тишине, так словно мир замер в ожидании чего-то неотвратимого и ужасного. Он только успел моргнуть, как его худшие страхи воплотились в жизнь. Неведомый чудовищный звук, подобно грому, прокатился в вышине, а вслед за ним небо озарило ярким пламенем. Эльфийский флот вновь штурмовал купол, а тот, внезапно потемнев и растрескавшись, не выдержал и начал осыпаться огненными осколками.

Этьену страстно хотелось, чтобы виденное оказалось сном, но нещадно раскалывающаяся голова не оставляла сомнений. Он с ужасом взирал на то, как пламя охватило дворцовую башню, а разразившаяся почти тут же гроза оказалась не в силах его погасить. Новый удар заставил вспыхнуть крышу тронного зала. Ливень встал стеной, но огонь, яростно шипя, продолжал облизывать черепицу, пробираясь к соседним постройкам. Небо то и дело озаряли ослепительные молнии и огненные всполохи, но когда сквозь пелену дождя над городом поплыли пламенные облака, Этьен с отчаянием понял, что магия Дамиана уступила силе Императора. Это оказалось крайне неприятным открытием, не оставляющим Каэру никаких надежд. Вальену уже приходилось сжигать дотла целые города, потому прогноз ожидался трагический. Лихорадочно соображая, как защитить полыхающий дворец, Этьен, шатаясь и проклиная собственную глупость и неуёмные амбиции дядюшки, потащился на улицу. Колдовать из каморки, глядя лишь на полоску неба, да несколько крыш, было бы несколько неосмотрительно. Он запрещал себе даже думать о том, что с ним сделает Император за предательство, но честь не позволяла ему допустить, чтобы Дамиан разом лишился всего.