Текст книги ""Фантастика 2025-182". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Мира Ризман

– Он уже пожалел о своей ошибке, – зловеще прошипел демон, и заледеневшие губы Виргуэля с треском разошлись в подобии жуткого оскала.

Глава VI. Кровавые облака на закате. Дамиан

Дамиан:

Приблизительно двое суток спустя после попадания в лавину

«Это нелепая случайность! – твердил себе Дамиан, пытаясь выбросить из головы портрет сестры. – У неё просто слишком типичная внешность. Этьен вот говорил, что Нэйдж вылитая принцесса Торина. Так почему Джэйн не может быть таким же двойником?»

Он пытался рассуждать логически: у его сестры могла быть только одна цель очутиться в их мире – поиск родителей. Однако Нэйдж никогда не интересовалась и не искала никого, кроме Торика. Вдобавок она уверяла, что её родители уже умерли. Светлая кожа и волосы, несвойственные коренным жителям южных земель, тем не менее были весьма характерны для типичных каэрцев, что вполне объяснялось родством с Отрийским лордом. Вдобавок он не был уверен, что любовь к флирту и умение привлекать внимание мужчин у Нэйдж объяснялись именно магией. Она вела себя точно, как Этьен в юбке, а эльф точно не имел родового дара Редианов! И сколько бы ни размышлял о том Дамиан, появление Джэйн на Каэре казалось ему совершенно абсурдным и малореальным, вот только внутреннее чутьё никак не желало униматься. Словно назло в голову пришло, что имена уж слишком похожи, будто первую и последние буквы поменяли местами.

«Но могу я делать какие-то выводы, опираясь только на слова хранителя дома и собственные домыслы?» – в очередной раз задался вопросом Дамиан и, не выдержав, обратился к Маркусу:

– Простите за назойливость, но кое-что мне никак не даёт покоя. Вам доводилось встречать в ваших путешествиях двойников, похожих не только внешне, но и по характеру?

– Двойников? – переспросил Маркус, приподняв бровь. – Джэйн вам кого-то напомнила? Вы так внимательно изучали её портрет.

– Вы знакомы?..

– Некоторое время ваша сестра была моей ученицей, – уклончиво ответил он. – И, должен признать, не самой прилежной и старательной.

– И поэтому вы отказали и мне? – Дамиан невольно ощутил обиду, вспоминая своё восхищение способностями лекаря демонов, когда тот в одиночку противостоял нагским жрицам. – Не захотели больше связывать с Редианами?

– Нет, Ваше Величество, я не склонен к предубеждениям, – мягко заметил Маркус. – И ваше возможное родство с Джэйн едва ли могло меня смутить. К сожалению, дела едва ли позволили мне уделить время ученику из другого мира.

– Простите, я об этом не подумал, – понурил голову Дамиан, ощущая себя глупцом. Было бы наивно предполагать, что маг подобного уровня, к которому с пиететом относятся даже демоны, вдруг станет возиться с каким-то стражником из глуши, просто из-за того, что у него тоже есть способности к волшебству. Да и если соотнести возраст мальчика, сына Маркуса, то всё и вовсе становилось на свои места. Он бы и сам себе не простил, узнав, что отвлекает кого-то, чья жена ожидает малыша.

– Не стоит извиняться. – На лице Маркуса заиграла дружелюбная улыбка. – Ваш интерес к магии похвален, и, уверен, любой другой на вашем месте поступил бы так же. Но, кажется, мы отвлеклись, и я вам не ответил. Вы ведь спрашивали о двойниках, верно?

Дамиан кивнул и постарался заглушить разворошённые чувства любопытством и беспокойством о Нэйдж.

– Явление довольно редкое, но не уникальное, – продолжил Маркус. – Однако в случае вашей сестры, оно, скорее, результат её собственных ухищрений.

Эти слова заставили Дамиана озадаченно нахмуриться: неужели сестра и тут умудрилась как-то начудить?

– Джэйн довольно рано увлеклась магией изменения внешности, но не достигла в том больших успехов, и вместо того, чтобы научиться полноценному превращению, сумела только слегка поправить себе некоторые черты лица. Впрочем, получившийся в ходе экспериментов облик вполне соответствует её нынешним целям…

Намёк на сомнительное поведение сестры заставил Дамиана слегка покраснеть. В его памяти тут же всплыли воспоминания о танцах во Дворце Совета и фривольном, на грани всех приличий поведении Нэйдж.

– Это ужасно, что столь миловидная женщина тратит свои силы на подобные развлечения, – понизив голос, пробормотал он.

– Не нам с вами её судить, – примирительно заметил Маркус и покосился на остановившуюся возле двери Молли. – Кажется, мы, наконец, пришли.

Просторная комната в светлых тонах оказалась довольно пыльной и совершенно неуютной. Спрятанная под тяжёлыми чехлами мебель выглядела уныло, как серые холмы предгорного Каэра. Дамиан легко распознал по очертаниям широкую кровать, расположившуюся у стены со слегка рассыпавшимся камнем и громоздкий шкаф, напоминающий огромную отвесную скалу. Дамиан мог только предполагать, кто мог быть хозяином этого места, всматриваясь в нечёткий рисунок потемневших от времени обоев, в которых уже с трудом угадывался цветочный узор.

Маркус открыл окна, впуская свежий морозный воздух, и парой заклинаний избавил пол от накопившей грязи, а углы и потолок от растянувшейся паутины. Дети устроили настоящий переполох, решив посоревноваться, кто больше чехлов снимет с мебели. Под их шум и визг в комнате незаметно появился Анцифер со стопкой свежего белья и комплектом поношенной одежды.

– Извиняйте, молодой мастер, в доме Редианов давно не было мужчин, потому предложить мне вам особо нечего, – произнёс кот.

– Не волнуйтесь об этом, – поспешил успокоить его Дамиан, забирая всё принесённое. – Я благодарен вам уже за помощь и кров.

Кот довольно мурлыкнул, тогда как Молли, как раз сражавшаяся с чехлом, укрывавшим кровать, громко хмыкнула:

– И это король? Царства нищих поди…

Дамиан настороженно взглянул на племянницу, надеясь понять, чем же вновь заслужил её неодобрение, но его внимание перехватил Маркус.

– Я принесу Его Величеству что-то более подходящее к обеду, – с улыбкой предложил тот. – А сейчас Вам стоит немного отдохнуть. Вы слишком долго просидели в гобелене и не совсем восстановились, не говоря уже о разладе с вашей магией.

Дамиан и сам чувствовал, что, несмотря на одолженные у Маркуса силы, в теле ощущалась слабость, а измученному мыслями и тревогами мозгу явно не помешало бы немного покоя.

Комната быстро преображалась. В углу заблестело зеркало в ажурной оправе, открывшаяся старинная мебель из орехового дерева была обильно украшена необычным декором, в котором прослеживался тот же цветочный мотив, что и на обоях, только более чётко и уже не оставляя сомнений. Грозди гибискуса обвивали резную спинку кровати, переходили отдельными цветками на слегка протёртую обивку кресла, перекликаясь с композицией из зубчатых листьев на крышке стола и дверцах шкафа. И, в целом, стоило отметить хороший вкус того, кто обставлял комнату, если не задумываться о скрытом смысле.

«Можно ли счесть случайностью, что меня поселили в комнату с цветком смерти?» – скользнула тревожная мысль, но Дамиан отмахнулся от неё. У каэрских жителей было слишком много странных суеверий, и хотя многие из них всё-таки впитались в его сознание, он привык не придавать им слишком большого значения. Всё же даже в других странах родного мира случалось встретить иную трактовку того или другого явления, что уж говорить о традициях иного. Быть может здесь, это растение служит символом славы и богатства.

Тем временем дети закончили свои игры и принялись делиться своими победами, пересчитывая чехлы.

– Надо считать не только количество, но и длину! – настаивала Молли, держа в руках огромную ткань, укрывавшую кровать. В ногах лежала ещё одна тряпка, кажется, укрывавшая одну из прикроватных тумб. Не слишком богатый улов в сравнении с оппонентом.

– Но мы так не договаривались! – возразил сын Маркуса. Он был окружён самым большим количеством чехлов, почти от всей находившей в комнате мебели.

– Молли пришлось нелегко, – жалобно проскулил робкий Кэл. Его тонкие хрупкие пальчики нервно мяли единственную накидку с кресла, которую он сумел добыть.

Казалось, вот-вот начнётся настоящий спор, но в дело резко вмешался Маркус.

– А теперь отдали все Анциферу, – строго велел он. – В награду за вашу помощь я принесу вкусные вафли.

– У папы самые лучшие вафли в Волшебном городе! – радостно воскликнул его сынишка, после чего Маркус, убедившись, что дети вернули свои трофеи коту, выпроводил их из комнаты.

– Отдыхайте, Ваше Величество! – пожелал он на прощанье, после чего закрыл за собой дверь.

Анфицер испарился вслед за ним, каким-то неведомым способом прихватив с собой все чехлы. Дамиан прислушался к удаляющимся шагам и детскому смеху, и с облегчением выдохнул, поняв, что, наконец, остался в одиночестве. Он ловко сменил постельное белье и, раздевшись, улегся в кровать. Блаженно растянувшись, Дамиан, казалось, лишь на секунду смежил веки, как его тут же унесло в мир снов.

Он снова был на Каэре. Вдыхая стылый ночной воздух предгорья, его сердце защемило от тоски и едва объяснимого беспокойства. Ища причину своих странных чувств, Дамиан огляделся. Он полусидел-полулежал в небольшой горной расщелине напротив массивных деревенских ворот и, кажется, чего-то ждал. Нечто опасное таилось в ночной мгле, и потому Дамиан до боли и жжения напрягал глаза, тщась увидеть хоть что-то. Склонившиеся над воротами горы своими тенями плотным покрывалом укутали ведущую к деревне дорогу, вынуждая доверять только чуткому слуху, но и тот не спешил порадовать своего хозяина. Колючий северный ветер шумел сухой травой и противно завывал в ущелье. Камни, на которых пристроился Дамиан, стремительно теряли дневное тепло. Пронизывающий холод пробирался под меховой плащ, заставляя стаи мурашек танцевать по коже. Дамиан, поёжившись, попытался сменить позу. Затекшие мышцы неохотно откликнулись. Неловко откинувшись назад, он случайно задел головой острый выступ. Недовольный возглас сам собой сорвался с его губ, и это было грандиозной ошибкой. Рядом тут же раздался омерзительный писк, от которого мигом похолодело всё тело, вот только ветер и ночь уже не были тому причиной. Инстинктивный страх заставил сердце нещадно колотиться в груди, будто беглый путник, надеявшийся спрятаться в доме от наступающей на пятки погони. Дамиан вжался в своё укрытие и затаил дыхание, но, покосившись в сумрачную темноту проёма, его окатила волна ужаса. И не только потому, что на него лоб в лоб пялились кроваво-красные глаза, а ещё и потому, что там, внизу, в том самом ущелье, в которое он так настойчиво вглядывался всю ночь, появились огни. Крик вырвался из его глотки за секунду до того, как в неё вонзились клыки. Однако, прощаясь с жизнью, вытекавшей вместе с кровью в пасть ночного чудовища, он ни о чём не жалел. В его ушах, подобно набату, звенело горное эхо, и он уже не сомневался, что его услышат в деревне. Дамиан смиренно ожидал последних ударов своего сердца, но внезапный рык, раздавшийся над горным укрытием, всё изменил. Ночной убийца резко обмяк, а затем был вышвырнут, словно сломанная игрушка. А вместо него в проёме появилась горящие жёлтые глаза хищника. Он уловил его зловонное дыхание и в свете беснующихся внизу огней смог увидеть раскрытую пасть и торчащие в ней окровавленные острые клыки. Надежда на спасение улетучилась вмиг, едва в голове щёлкнуло осознание, что перед ним разъярённый волк. Шерсть стояла дыбом, а из утробы вновь раздался глухой рык. Дамиан обреченно прикрыл глаза, признавая неизбежность смерти. Напоследок вдохнул, впервые ощутил сладость стылого воздуха, он приготовился к броску, ожидая боли. Всё тело напряглось от ожидания, и даже казалось кровь замедлила свой бег в жилах. И…

Ничего не случилось! Вновь распахнув глаза, он увидел перед собой лишь пустой проём да отсветы огней. Судорожно выдохнув, Дамиан приложил ладонь к кровоточащей ране. Нащупав два углубления, он сильно прижал их пальцы, чтобы остановить поток. Не самое надёжное средство, но лучше, чем ничего. Свободной рукой Дамиан распахнул свой плащ и оторвал от своей одежды приличный кусок ткани. Нужно было завязать шею и потуже. Он сжал своё горло так сильно, что едва дышал, и всё же ткань слишком быстро стала влажной. Вот только это не остановило его. Высунувшись из своего укрытия, Дамиан воззрился на деревню. Сердце дрогнуло, когда он увидел пожар: горели ворота. Те самые ворота, которые ещё вчера смогли сдержать нападение, теперь же жителям деревни оставалось надеяться только на чудо и вилы с топорами. Дамиан подполз ближе к краю, желая рассмотреть тех, кто так вероломно решил ворваться в отдалённую каэрскую деревню, и оцепенел, узнав форменные туники бэрлокских собак. Пусть их отряд и не был особо многочисленным – во всяком случае, удалось насчитать где-то с десяток воинов, – в то, что обычные крестьяне способны дать им отпор верилось с трудом. Дамиан ощутил едкую горечь во рту и, нервно прижав пальцы к оставленным ранам, попытался пустить в ход магию. Вот только тело отчего-то его не слушалось. Более того, он не ощущал в нём даже отголосков силы, словно из полного сосуда вдруг забросили в пустой. Отчаяние захватило его, а от собственного бессилия на глазах выступили злые жгучие слёзы, сквозь которые ему вдруг привиделось нечто удивительное. С соседней горы один за другим спускалась стая волков. Дамиан решил было, что это предсмертные галлюцинации, но, протерев глаза, узрел среди них ещё и тигров, кабанов и даже медведей. И такое странное сборище животных могло быть только оборотнями. Дамиан озадаченно принялся вглядываться в зверьё, ища вожака и надеясь разгадать, на чью сторону те примкнули. Вот только ответ пришёл чуть раньше, чем первый волк спустился в деревню. Бэрлокский отряд, скалясь и поигрывая оружием, только вышел из горящих ворот, как вдруг чья-то стрела влетела самому крупному громиле прямо в глаз. Меткость лучника заслуживала особой похвалы, ведь ему удалось одним ударом вывести из строя облаченного в доспех и рогатый шлем главаря! Но не успел Дамиан восхититься этим выстрелом, как за ним последовал другой, и тоже безупречный. Ещё один здоровяк лишился глаза. Собравшиеся внизу деревенские радостно заулюлюкали, выставляя перед собой вилы. И этот шум позволил оборотням незаметно подкрасться сзади. И вместе с новой стрелой, пробившей горло лишённому доспеха рядовому воину, на бэрлокцев напали сразу с двух сторон. Поражённый увиденным Дамиан принялся искать взглядом неведомого стрелка, и его ждало новое потрясение. Стрелы летели с горы напротив, чуть ниже по склону, и пускал их какой юнец. Его хрупкое тело пряталось в бэрлокском доспехе. Вот только странности на этом не закончились. У ног юнца крутилась ощерившийся белый волк. Он стоял рядом, словно ручная собака, и, похоже, намеривался ценой своей жизни защищать хозяина. Вот только это не потребовалось вовсе. Попавшие в западню бэрлокцы разделились. Несколько громил упорно продолжали бой, смело хватая за загривок грозных волков и тигров, и лихо подбрасывая на вилах деревенских мужиков. Тогда, как парочка тех, у кого доспех едва прикрывал грудь, а в руках торчали только пики, решили бесславно бежать.

– Жалкие псы! – раздалось им вдогонку от лишённого глаза главаря. – Король Юджин выпустит вам кишки за трусость!

– Гори в пекле, троллья башка! Собачье Величество не узнает! – бросил один из беглецов, прежде чем подозрительно быстро скрылся в темноте. Его соплеменник последовал за ним и тоже буквально растворился в ночной мгле. Озадаченному Дамиану, как и нескольким оборотням, бросившимся за ними вдогонку, оставалось только недоумевать, куда же те смогли пропасть. Вот только до победы было ещё очень далеко. Даже лишившись нескольких бойцов, бэрлокцы продолжали свирепствовать, скручивая шеи угодившим под руку мужикам и ломая хребты замешкавшимся оборотням. Вот только Дамиан так и не смог узнать, чем закончилась та битва. Настойчивый стук в дверь заставил его проснуться.

Открыв глаза, Дамиан с удивлением обнаружил, что продолжает давить на шею пальцами. Всё ещё находясь под впечатлением от сна, он осторожно провел рукой, ища следы укуса, но ощутил только гладкую кожу.

– Эй, дядя король! – возле его кровати внезапно выросла Молли. Её милое личико вновь нахмурилось и выражало стойкое недовольство. – Ты мог бы поторопиться? Меня, знаешь ли, очень ждут вафли от мастера Слайнора!

Понимая, что ему нечего представить против столь весомого аргумента, Дамиан резко поднялся.

– Одежда там. – Племянница указала на кресло и направилась к двери. – Я буду ждать тебя в коридоре, чтобы показать, где столовая.

Дамиан с облегчением выдохнул. Признаться, он не знал, как по-хорошему выгнать из комнаты ворчливую малышку, и, не желая вновь подвергнуться её ядовитой критике, поспешил привести себя в порядок. Маркус и в самом деле о нём позаботился, не только предоставив отличную одежду, но и не забыв о сапогах. Явно дорогой костюм, расшитый золотыми нитями, был новым и точно по размеру, словно бы его изготовили на заказ. Необычная ткань рубашки приятно льнула к телу, при этом её замысловатый крой вполне мог прийтись по вкусу даже известному щеголю каэрского двора Элофу. И хотя Дамиан не привык модничать, ему чрезвычайно понравилось своё отражение. Он выглядел настоящим королём – серьёзным и величественным. Вот только Молли никак не оценила его преображение. Племянница всё так же по-свойски велела ему следовать за ней и больше не мешкать.

«Сегодня меня снова ждало поражение. Я бесславно проиграл вафлям», – вынужденно признал Дамиан, следуя за девочкой, и мысли об очередной неудаче выдернули в сознании обрывки сна. На душе вновь стало неспокойно. И хотя прежде Дамиану никогда не снились вещие сны, и потому он не сильно доверял возникшему видению, всё же похожие события вполне могли произойти на самом деле. Ему было известно о блуждающих по стране отрядах оборотней-отщепенцев и войсках Бэрлока. И если цели первых виделись смутными, то о жажде к бесчинствам последних не знал только младенец. Уповать же на то, что бэрлокские собаки вдруг решат покинуть лишённый короля Каэр, казалось откровенно смешным. А имея догадки о недобрых намерениях Торика, за судьбу жителей становилось и вовсе страшно. Дамиан ощутил стыд за своё бездействие. Пока он прогуливался по коридорам родового замка и собирался обедать, его страна рисковала утонуть в крови. Именно поэтому, оказавшись в столовой, Дамиан не стал особенно расшаркиваться и, едва заняв приготовленное для него место, повернулся к Маркусу:

– Когда я смогу вернуться в свой мир?

– Сложный вопрос, – приподняв бровь, ответил тот. – Вы уверены, что с этим стоит спешить?

– Без короля моя страна в опасности! И я сейчас не о внутренних распрях, а об эльфах, бэрлокцах и оборотнях… – начал Дамиан, и от собственных слов его охватил ужас. Он не знал, сколько отсутствовал. Быть может всего несколько часов или день, или… От жуткого осознания, что могло произойти с Каэром за несколько дней, волосы на затылке встали дыбом.

– Ваше беспокойство вполне понятно. – Голос Маркуса стал ниже и мягче. – И всё же я считаю необходимым вам напомнить, что сейчас вы – волшебник с нестабильной магией. Зная это, вы можете поручиться за то, что не наделаете больших бед?

Пристыженный Дамиан понурил голову. Думая о стране, он напрочь забыл о собственных бедах, и, признаться, не предполагал, что и сам может стать серьёзной угрозой.

– Но я не могу просто так сидеть сложа руки! – воскликнул он, пожалуй, слишком эмоционально. На его возглас собравшиеся за столом дети впервые отвлеклись от заветных вафель и с недоумением покосились на него. Дамиан ощутил, как жар подступил к лицу. Однако неловкость возникшей ситуации была нарушена внезапным хлопком. Это резко распахнутые двери ударились о стены, так что витражные стёкла в них ещё несколько секунд гневно дребезжали.

– Анцифер! Молли! Вы где? – позвал до боли знакомый голос.

Дамиан повернулся к дверям, да так и замер, увидев входящую в столовую. Её дорожный плащ был в пыли, а к сапогам налипли комья грязи и полупрелая листва. Она шла чуть пошатываясь, вероятно, от усталости. Прекрасные золотистые волосы заметно потускнели и спутались, колтунами торча в разные стороны. Лицо, казалось, и вовсе осунулось, а на левой щеке красовалось несколько свежих царапин. И всё же, даже видя её в таком сомнительном виде, Дамиан не мог отвести глаз, ведь перед ним стояла Нэйдж! Это была совершенно точно именно она: её томный голос, кокетливые манеры, напористый взгляд и танцующая походка – ошибки быть не могло! Но Дамиану отчаянно не хотелось в это верить! Искра надежды всё ещё теплилась в глубине, и он не спешил её потушить.

Ворвавшаяся в столовую сестрица мигом помрачнела, её глаза вспыхнули недобрым грозным пламенем. Она подскочила к накрытому столу, словно разъярённая фурия, и остановилась возле Маркуса.

– Как ты посмел сюда заявиться?!

Ни один мускул не дрогнул на спокойном лице лекаря демонов.

– Меня пригласила Молли, – безмятежно ответил он.

– Ты!.. – Лицо сестры исказила гримаса неистового гнева. – Решил прикрыться маленькой девочкой, после того, что сделал?! Выметайся и не вздумай больше переступать порог моего дома! О Молли позаботится Анцифер!!!

– Давай оставим препирательства на потом, мы здесь не одни. – Голос Маркуса стал ещё мягче, а его хозяин всячески старался держать лицо и пытался сгладить разыгравшийся конфликт. Ошарашенные так же, как и Дамиан, дети настороженно притихли, а малыш Кэл и вовсе трусливо сполз под стол. Повышенные тона, похоже, его сильно пугали. Однако Джэйн и не думала униматься.

– Не указывай мне! – взорвалась она, а её глаза заметали молнии.

– Здесь дети, и… у тебя гость, – с нажимом произнёс Маркус, и только тогда её взгляд скользнул в сторону.

Их взгляды встретились, и в них читалось не только искреннее удивление, но и вполне очевидное узнавание. Сердце Дамиана ухнуло вниз. Теплившаяся искра погасла за секунду до того, как с губ сестры сорвалось его имя.

– Дамиан? – Джэйн нервно моргнула, а затем злость вновь нахлынула на неё: – Какого демона здесь происходит?!

***

Дамиан жалел, что всё происходило наяву и нельзя просто проснуться и сбросить с себя мучительное наваждение. Горькое разочарование в первой любви печалило больше не потому, что Нэйдж и в самом деле оказалась его сестрой. Этот удар ещё можно было стоически пережить. В конце концов, не такая уж это и редкость, что потянуло к родной крови. Гораздо более тяжёлым ударом стало понимание, что его обманули. Причем не только его взбалмошная сестрица, чей склочный и мелочный характер он узрел во всей красе, но и тот, кем он всегда восхищался, считая достойным волшебником. Только, пожалуй, глухой и слепой, наблюдая за развернувшейся сценой, не понял бы, что Маркус отец малышки Молли. К счастью, детей отправили на прогулку, а не заставили слушать бесконечную ссору взрослых. В ходе перепалки досталось даже Анциферу, но кот лишь развёл лапами и обиженно мяукнул:

– Нет такого заклятья, которое бы запретило посещение родового замка близким родственникам!

Дамиан не хотел вдаваться в подробности сложных семейных взаимоотношений, и когда, наконец, Джэйн снизошла, чтобы выслушать его историю появления в старинном гобелене, настойчиво напомнил о своём желании:

– Мне нужно вернуться. Моя страна переживает тяжелые времена, и я не могу позволить себе прохлаждаться в стороне. Понимаю, моей сестре нет до этого дела, и всё же мне не хотелось бы причинять боль матушке и отцу. Они наверняка места себе не находят…

– Я провожу тебя к Вратам, – предложила она. – Правда, у меня нет координат твоего мира, я к вам попала случайно… – Джэйн слегка замялась и осторожно покосилась в сторону Маркуса, который так и продолжал сохранять невозмутимый вид. И это, как Дамиан успел заметить, невероятно нервировало его сестру. Не заметив реакции от лекаря демонов, она скривила губы и самодовольно добавила: – Уверена, магия крови поможет с этим справиться!

– Не поможет, – отрезал Маркус, и его безапелляционный тон вновь вызвал волну недовольства у Джэйн.

– Это ещё почему? – тут же вспылила она. – Он же оттуда родом, а не как я!

– Потому что это закрытый мир, и без приглашения туда нельзя попасть! – отчеканил Маркус.

– Получается, сестрицу кто-то пригласил… – произнёс Дамиан, стараясь скрыть свои истинные чувства. Очередной подлый удар под дых, впрочем, ему стоило бы уже привыкнуть к подлости.

У Джэйн предательски вспыхнули щёки, но гордость не позволила поведать правду. Вместо ответа она предпочла опять накинуться на Маркуса:

– Но должна же быть какая-то лазейка! Может, всё же снизойдёшь до моего нуждающегося в помощи братца?

– Конечно, есть. – Глаза Маркуса опасно блеснули, а в голосе послышали ироничные нотки. – Например, можно воспользоваться родовым гобеленом. Тебе ведь уже доводилось встречаться с подобными порталами?

Джэйн скривилась и неохотно сообщила:

– Да, но у меня был ключ, однако он потерян…

Губы Маркуса тронула усмешка, а затем он как бы невзначай вытащил из-под одежды тонкую цепочку, на которой висело знакомое Дамиану кольцо. То самое, которое было подарено ему матушкой и так неразумно отдано коварной Нэйдж!

– Ты обронила… у реки, – выдал Маркус, протягивая Джэйн кольцо. И судя по его чуть прищуренному взгляду, в его словах вновь пряталась некая тайна, известная лишь им двоим.

Сестрица выхватила заветный трофей и только злобно цыкнула в ответ.

– Когда желаешь отправиться? – обратилась Джэйн к Дамиану, однако едва он раскрыл рот, как она его перебила: – Не сочти за грубость, но я готовить не умею, – Джэйн с презрением окинула хорошо сервированный стол. – Так что прощального ужина от меня ждать не стоит.

– Я бы отправился прямо сейчас, если, конечно, сестрице это удобно, – выпалил Дамиан. Ему до зубовного скрежета надоели перепалки этой парочки, да и находиться подле Нэйдж-Джэйн было равносильно самоистязанию. Ему требовалось время, чтобы пережить разочарование и боль, а не усугублять их. Вдобавок он явно ощущал себя лишним в стенах родового замка, да и беспокойство о родителях только усиливалось.

– Что ж, тогда, пожалуй, не будем медлить, – с нескрываемым облегчением произнесла Джэйн и попыталась натянуть на своё хмурое лицо улыбку. Вышло не очень удачно, впрочем, фальшивая любезность оказалась столь же неуклюжа и мимолётна, так как едва сестра повернулась к Маркусу, её лицо и тон стали раздражительными. – Соблаговоли нам помочь, – почти прошипела она, после чего с нажимом добавила: – пожалуйста.

К счастью, Маркус в этот раз не стал отвечать. Он молча поднялся, и их немногочисленная процессия двинулась в сторону галереи. Джэйн явно торопилась, её прежде танцующий кокетливый шаг сейчас всё больше отдавал нервозностью. Она нарочито держалась поодаль и напустила на себя угрюмый вид, не располагающий к какой-либо беседе. Разгадать мысли и чувства Маркуса за маской спокойствия Дамиан не смог. И в некотором роде даже позавидовал умению так искусно прятать эмоции, а так же невероятному терпению. Он едва ли смог бы сдержаться, если бы Джэйн решила нападать на него, и точно бы выплеснул всё, что накопилось в душе.

Напряжённая тишина, возникшая между ними, давила и угнетала. Дамиан готов был бежать, лишь бы скорее достигнуть гобелена и, наконец, избавиться от тягостных чувств, но вместо этого ковылял за своими провожатыми, словно прибившаяся собака. К его счастью, в этот раз дорога не показалась ему столь бесконечно длинной и томительной. Пройдя галерею, они довольно быстро очутились в заброшенном коридоре. Маркус зажёг свет и остановился чуть поодаль. Джэйн подошла вплотную к гобелену, на котором всё так же красовалась невзрачная меблировка унылой комнаты, и коснулась его кольцом. На миг по ткани пробежали серебристые всполохи, но картина так и не изменилась. Джэйн с укором покосилась на Маркуса. На мгновение Дамиану показалось, что тот обреченно закатил глаза, но, возможно, то была лишь игра света волшебного фонаря.

– Это же внешний портал, он не сработает без магии крови, – напомнил Маркус.

Джэйн, фыркнув, поднесла палец к острой раме и затем резко приложила свежий порез к кольцу. Нити гобелена тут же заблестели и завертелись, меняя изображение в какой-то странный узор, который начал постепенно преображаться в более внятную картину. И вот уже на гобелене заблестел водопад, спускающийся с горных гряд, пронзающих своими белоснежными пиками сизые облака. У Дамиана на миг защемило сердце – он узнал любимый гобелен матушки, украшавший их скромную гостиную в деревенском доме.

– Вам нужно только войти в картину, и вы сразу окажетесь дома, – пояснил Маркус.

– Прости, – Джэйн поспешила стянуть кольцо. – Я была слишком легкомысленна, мне не стоило забирать то, что мне не принадлежит, – добавила она, протягивая украшение. Она выглядела крайне смущенной и неловкой, что невольно вызывало сострадание.

– Оставь себе, – отказался Дамиан. – Матушка и отец были бы рады встрече с тобой, и с радостью познакомились бы с Молли и… – он сделал паузу, прежде чем выпалил: – другими малышами.

Лицо сестры вспыхнуло, но Дамиан, не желая затягивать прощание, смело шагнул в гобелен. Светящиеся нити окружили его, затягивая в картину.

– Если не хотите нежелательных последствий, лучше пока не пользуйтесь магией, Ваше Величество, – бросил напоследок Маркус, но ответить ему уже не было возможности. Свечение усилилось, а потом вдруг погасло. На секунду Дамиан решил, что вновь угодил в ловушку, однако в следующий миг он дернулся и, не удержав равновесие, вывалился из гобелена в полутёмную комнату. Подслеповато щурясь, Дамиан огляделся, и его сердце затрепетало от радости. Он узнал неказистый диван, сбитый его отцом и обшитый остатками тканей из материнской мастерской, колченогий столик, за которым они так любили собираться по вечерам и пить горьковатый корень одуванчика. Вдохнув немного пыли с холодного пола, Дамиан неуклюже поднялся. Дом был пуст, о чём красноречиво свидетельствовал чернеющий вычищенный очаг, лишённая дров небольшая поленница и открытая кадка для воды. Как выяснилось чуть позднее – совершенно пустая. Похоже, родители давненько не возвращались сюда. Дамиан нахмурился и прислушался. Мастерская примыкала одной стеной к дому, потому обычно в полуденной тиши можно было расслышать стрёкот и ритмичные щелчки ткацких станков. Однако вместо этого до ушей Дамиана донеслись испуганные крики и тревожный трезвон кочерги по чугунному котелку – излюбленный способ местного старосты созвать жителей деревни.

«Не может быть!» – дрогнуло сердце от чудовищной догадки. Дамиан инстинктивно схватил висевший над поленницей топор и выскочил из дома. Запах гари тут же защекотал ноздри. Всполошённым взглядом Дамиан пробежался по знакомым дворам. Чёрный дым столбом валил над мельницей, оттуда же слышались крики и бряцанье металла.