Текст книги ""Фантастика 2025-182". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Мира Ризман

– Это же… бордель!

– Ну да, – согласно хмыкнула Арата. – А что ещё остаётся? От крови твоей отказались, да и видитесь вы только в спальне. Значит, с неё и нужно начинать!

Юфемия залилась краской и ощутила желание немедленно провалиться под землю.

– Но… если меня здесь увидят… – нервно заметила она. – Будет скандал!

– С чего бы вдруг? – отмахнулась Арата. – Это заведение славится не только своими блудницами, но и прекрасной музыкой и танцами. И вообще, почему бы принцессе не узнать, как живут её подданные?

– Но не в таком же месте! – попыталась возразить Юфемия, но Арата была непреклонна и затащила её внутрь.

Их встретил светлый зал с украшенной лепестками сценой, на которой под мягким светом больших фонарей порхали, словно прекрасные бабочки, хрупкие танцовщицы в воздушных полупрозрачных платьях под чувственную игривую мелодию. По краям сидели музыканты. Не считая нескольких смазливых юношей, на инструментах играли тоже девушки. Одетые в нежные шелка и невесомый шифон, они и в самом деле походили на прекрасные цветы. В глаза Юфемии бросилось явное отличие откровенных нарядов от своеобразных вкусов жителей Бэрлока. Никаких кричащих красок и диких сочетаний. Всё сдержанно, лаконично и со вкусом.

Арата повела Юфемию к свободному столику.

За ними бесшумно прошествовали несколько охранников. Безликие, будто тени, они, устроились по соседству.

Все столики находились в небольших нишах, подобно тем, что устраивались для высоких господ на арене для боев. Здесь находились мягкие диванчики, заваленные мелкими пестрыми подушками и небольшой резной столик в центре. Витые входные арки украшали гирлянды из цветов и лент, а над столом качалось несколько разномастных фонарей, бросающих по стенам желтые, синие и нежно-бирюзовые блики.

– Хозяйка этого заведения с Шак-ли, – заметила Арата, усаживаясь на диванчик. – И, если верить слухам, она смогла соблазнить двух эльфийских принцев. Из-за одного, собственно, и угодила в эту дыру, а второй оказался настоящим благодетелем и выкупил бедняжку прямо с этим домом, а после и вовсе отдал ей его во владение. Не хочешь узнать у неё, как она этого добилась?

– Разве у нас похожие цели? Мне не нужно богатство твоего брата! – не сдержалась Юфемия. Ей всё больше становилось не по себе, и оттого раздражало вокруг буквально всё: навязчивый запах благовоний, слишком громкая надоедливая музыка, и, конечно, насмешки Араты. Вдобавок Юфемия никак не могла избавиться от странного чувства, будто кто-то следит за ней. Оно возникло почти сразу, как она вышла из экипажа, и не отпускало до сих пор. Юфемия невольно оглядела столики: зал был почти полон, а гости всё прибывали. Судя по аляповатым и крикливым нарядам основной публикой здесь являлись вельможи не самых высоких сословий, разбогатевшие купцы и наследники знатных домов, которые приходили ради выпивки и экзотики. Среди танцовщиц можно было заметить бледных и хрупких, похожих на эльфиек, полукровок, обжигающе ярких фигуристых сирен, смуглых уроженок с Ю, нескольких из крылатых и даже гибкую и невероятно соблазнительную нагу.

К столику подошла миловидная служанка, совсем ещё девочка, но с необычными похожими на рыбьи жёлтыми глазами и серебристыми волосами. Юфемия с удивлением заметила на её лице мелкие чешуйки. Очередная редкость и, по-видимому, одно из украшений данного заведения – плод любви русалки и человека. На лице служанки играла приветственная улыбка.

– Не желаете выпить, леди? – У неё оказался красивый мелодичный голос.

– Нет, благо… – начала Юфемия, но её сразу прервала Арата:

– Принесите нам немного вина и забронируйте комнату наверху…

– Зачем? – в ужасе воскликнула Юфемия.

– А ты хочешь постигать искусство обольщения на глазах у всех?

У Юфемии не нашлось слов в ответ. Она густо покраснела и отчаянно корила себя за безрассудство. Вот не стоило ей говорить Арате о своих чувствах! Да и глупые мечты следовало сразу же задушить ещё в зародыше, в конце концов, ей и без того было чем занять свой ум. Например, продолжать штудировать казни и пытки, а не сгорать от стыда и сожалений.

– Нам надо выбрать кого-то из них, – словно издеваясь, продолжила Арата и кивнула в сторону танцовщиц. – Присмотрись к сирене, что спрятала своё лицо за вуалью, или же к солистке-полукровке. Они в последний месяц соревнуются за право стать лучшим цветком этого дома.

Юфемия бросила встревоженный взгляд на девушек. Солистка-полукровка – олицетворение грации и изящества – кружила у края сцены. У неё оказалось немного детское лицо, обрамлённое золотистыми локонами, а медово-карие глаза, словно у оленёнка, смотрели на всех невинным взглядом, вызывающим у местных гостей умиление. Но только не у Юфемии. Понимание того, что столь нежный цветок вынужден продавать себя грубым и неотёсанным мужланам, напротив, злило её безмерно. Едва не задыхаясь от подступившего отвращения, Юфемия поспешно вскочила.

– Я так не могу! – воскликнула она, невольно привлекая внимание. – Это… это слишком! Поехали обратно в замок…

Вот только Арата не спешила подняться. В её красных глазах заблестел опасный тревожный огонёк. В зале вдруг стало шумно: послышались грубый мужской гогот и громкие шаги.

– Пожалуйста, я не хочу здесь больше оставаться! – сбавив тон, попросила Юфемия, однако Арата осталась глуха к её просьбам, в отличие от внезапных гостей.

– Надо же! Какая встреча! – раздался за спиной неприятный мужской голос. – Кто бы мог подумать, что в подобном месте можно встретить столь высокопоставленных леди!

Юфемия резко обернулась и с ужасом уставилась на подошедших мужчин. Их было около десяти, не считая охраны. На лицах застыли ухмылки и в глазах уже плясали похотливые огоньки. Юфемия нервно сглотнула, узнав среди подошедших герцога Юхима и маркиза Эйтора, которых ещё недавно сватали ей «старые перечницы». И подобное совпадение совсем не казалось случайным.

– Её Высочество принцесса! Какими судьбами вас занесло в это злачное заведение? – пробасил герцог, выходя немного вперёд.

Сердце Юфемии пропустило удар, а в горле мгновенно пересохло. Застыв на месте, будто статуя, она боялась даже шелохнуться.

– Принцесса? – тут же подхватили в толпе. – Так это та самая наследная принцесса? Разве её не отдали кровососу?!

– Неужто принцесса так быстро наскучила напыщенному упырю? – в свою очередь усмехнулся маркиз. – Или наш цветочек не пришлась по вкусу?

Несколько мужланов, оценив скабрезность, мерзко загоготали, и их грубый и трескучий смех заставил Юфемию содрогнуться.

– Вот и стоило так тратиться и облизывать наше Собачье Величество ради невзрачной подстилки? – хмыкнул кто-то в толпе. – Прямая, как доска! Да и морда эльфячья! Тьфу!

– Так, может, её того, сюда подработать отправили? – скалясь, выдал незнакомый Юфемии барон. У него был противный, высокий голос типичного подхалима. – Деньжата-то для армии нужны, а товар, поди, порченный был, вот и устроили представление, чтоб цену набить!

– Значит, это и есть новый цветочек, что обещала нам леди Флорет?! – брякнул, осклабившись, маркиз.

– Внимание-внимание! – подступая ближе к Юфемии, заголосил герцог. – Высокородные господа и бесстрашные смельчаки, все, кто когда-нибудь дерзал мечтать о ночи с принцессой, сегодня леди Флорет дарит вам эту невероятную возможность! Роскошный Бэрлокский цветок всего за горсть золотых! Торопитесь! Поможем нашему королю пополнить казну!

Растерянная Юфемия не успела даже моргнуть, как её самым грубым образом схватили за руку, а затем бесцеремонно пихнули прямиком в толпу. Она чуть было не врезалась в пузатого барона, но герцог успел сграбастать её до того. Вот только спустя миг к нему подступили и другие желающие. Они нагло тянули к Юфемии руки, кто-то даже осмелился схватиться за подол платья и уже начал тянуть. Как вдруг откуда-то сверху раздался громкий пронзительный свист, на миг оглушивший всех. Рядом пронеслось несколько вихрей, и сражёнными ими мужланы, как один, упали навзничь. Юфемия ошарашенно взирала на свалившиеся тела, прежде чем увидела подходящих к ней вампиров, среди которых оказалась и Арата.

***

В подземелье дворца было сыро и холодно. Юфемия, кутаясь в тёплый плащ, зябко поёжилась. Ей ужасно не хотелось спускаться туда, откуда доносились душераздирающие крики и струился пугающий красноватый свет. Она прекрасно понимала, что там происходит и совсем не хотела этого видеть, однако это было желание её мужа, и Юфемия не осмелилась ему перечить.

Звуки становились всё громче. Дикие и истошные, они заставляли её содрогаться от ужаса, а богатое воображение, хорошо сдобренное недавним чтением, рисовало чудовищные картины пыток и зверских мучений. Юфемия не спешила. Она замирала перед каждым шагом, всякий раз надеясь, что крики вот-вот прекратятся, а ей навстречу выйдет Ариат и скажет, что во всём разобрался и что, если не хочется, то можно и не смотреть на искалеченных арестантов.

Однако мечты так и остались мечтами. Никто не остановил её даже тогда, когда она вошла в пыточную камеру. Здесь царила таинственная и в то же время зловещая полутьма. Настенные факелы почти догорели, и их неровный свет рождал всё больше теней, и, пожалуй, если бы не несколько старинных канделябров, увенчанных изогнутыми алыми свечами, Юфемия и вовсе не смогла бы ничего толком разобрать. Впрочем, она не испытывала ни малейшего желания кого-то или что-то здесь рассматривать и была чрезвычайно рада, увидев Ариата. Тот стоял в центре просторной камеры рядом с дыбой и с нетерпением переминался с ноги на ногу, изредка поглядывая в сторону накрученной на колесо уже порядком потрёпанной жертвы. Рядом шныряли ещё несколько вампиров. Они курсировали между другими пыточными приспособлениями и что-то деловито подправляли под аккомпанемент хриплых болезненных стонов.

– Вы, наконец, пришли. – Ариат заметил её почти сразу.

– Простите, что задержалась, – тихо проговорила она и виновато опустила взор. Ей было неловко от того, что супруг вынужден был её ждать.

– Подойдите. – Голос Ариата прозвучал непривычно холодно и резко. От этих жёстких интонаций Юфемии тут же стало не по себе. Она спешно засеменила к супругу, стараясь не смотреть по сторонам. От вида висящих истерзанных тел к горлу невольно подступила тошнота. Вот только, как бы не пыталась Юфемия избежать неприятных зрелищ, полностью отрешиться от происходящего вокруг ей не удалось. Когда между ней и Ариатом оставалось только дыба, взгляд невольно зацепился за нацепленного на неё мученика. Юфемия безотчётно прикрыла ладонью рот, гася едва не вырвавшийся из её горла крик. Несмотря на исказившиеся от мучительной боли черты и пугающие следы от жутких пыток, она узнала в жертве герцога Юхима.

– Удивлены?

Юфемия перевела взгляд на мужа и мотнула головой. Зная мстительный и коварный нрав вампиров, недавние события уже не казались ей чем-то исключительным и, скорее, напоминали хорошо расставленные силки, в которые угодила долгожданная добыча.

– А вот герцога Юхима привел в замешательство его внезапный арест, – хмыкнул Ариат. – Он продолжает упорствовать, утверждая, что не сделал ничего скверного и недостойного. Вы с ним согласны?

Её щёки вспыхнули румянцем. Юфемия ощутила, как внутри забурлило негодование. Этот мерзавец собирался изнасиловать её, словно она и в самом деле была распутницей, прекрасно зная, что перед ним принцесса!

– Об этом не может быть и речи. – Юфемия говорила тихо, но достаточно отчётливо, чтобы герцог мог разобрать её слова.

– Тогда, похоже, нам следует объяснить уважаемому герцогу, в чём же он провинился и почему то, что сейчас с ним происходит, его заслуга! – выдал Ариат, покосившись на Юхима, а затем, чуть смягчившись, вновь обратился к Юфемии: – Не хотите мне в этом помочь и заодно проверить ваши знания? Вы ведь недавно повторяли законы Бэрлока.

Юфемия судорожно сглотнула. Понимание того, что собрался провернуть Ариат, вызвало озноб. Она не могла утверждать, что с ней не расправятся сразу же, как только будет сыграна нужная роль, но совершенно точно осознавала какие её ждут последствия, если ей взбредёт в голову своевольничать. Не желая в ближайшее время составить компанию герцогу, Юфемия, немного заикаясь, начала:

– Ег-г-го С-с-светл-лость напал на… ед-д-динственную н-наследницу королевской крови!

– И какое наказание предусмотрено за такую дерзость? – Губы Ариата тронула опасная улыбка.

– Виновника следует казнить с особой жестокостью, – глухо процитировала Юфемия. – Однако прежде его надлежит вздёрнуть на дыбе, или же подвесить в железной колыбели. В случае искреннего раскаяния и малого ущерба, наказание допустимо сменить на пытки кованым сапогом или проклятой вилкой…

Ей совсем не хотелось вдаваться в красочные подробности, потому она осторожно подняла глаза на Ариата, надеясь, что сказанного уже достаточно, однако тот жестом велел ей продолжать. Юфемия нервно поджала сухие губы и, глубоко вдохнув, тут же ощутила почти нестерпимую тошноту. От отвратительных запахов плесени, крови и испражнений, которые тщетно пытался перекрыть смолистый аромат свечей, к горлу подступил рвущийся наружу комок. С трудом пытаясь его подавить, Юфемия судорожно сглотнула, после чего поспешно проговорила:

– В назидании провинившийся должен лишиться той части тела, которая касалась королевской особы. В случае оскорблений преступнику следует отрезать язык.

– Слышали, Ваша Светлость? – саркастично поинтересовался Ариат, склонившись над герцогом. – Я бы ещё мягок с вами, не так ли? Всего лишь укоротил ваш грязный язык, чтобы Её Высочеству больше не пришлось слушать в свой адрес всякие гадости! Но, кажется, мне следует избавить вас ещё от одной части тела, верно?

В залитых кровью из-за лопнувших сосудов глазах Юхима отразилась искренняя ненависть. Он зарычал и задёргался, словно надеясь вырваться из захвата шипов и цепей, но лишь сильнее ранил своё тело.

– Ну же, Ваше Высочество, герцог ведь осмелился вас коснуться? – вновь обратился к ней Ариат. – Скажите, какую руку мне следует ему отрубить, правую или левую?

Юфемия вздрогнула. От мысли, что супруг устроит всё на её глазах, желудок сделал кульбит, вызывая новую волну тошноты.

– Не стоит стесняться, моя принцесса, – подбодрил он. – Смело говорите правду, иначе мне придётся поступить с ним по всей строгости закона.

Намёк был весьма прозрачен. Юфемия, несмотря на свою неопытность и наивность, прекрасно понимала, что Ариату не составляло никакого труда немедленно прикончить герцога, и что тот намеренно его мучал. Смерть Юхима была неизбежностью. И всё же, её продолжало беспокоить некое сомнение. Супруг явно преследовал какую-то цель, смысла которой ей никак не удавалось уловить. Желая подтвердить рождённую догадку, она, вновь покосившись на озлобленного герцога, произнесла:

– Мой господин, я бы предпочла, чтобы вместо руки, вы выкололи Его Светлости глаза, чтобы больше никому не пришлось испытывать на себе его ненависти или похоти!

Смех Ариата стал для неё недостающим кусочком мозаики. Картина вмиг сложилась, уже не оставляя никаких сомнений. И последовавшее за смехом чудовищное предложение уже не казалось чем-то безумным.

– Ваше Высочество весьма мудры. Думаю, вам стоит самой свершить правосудие! – Ариат вытащил из-за пояса небольшой кинжал и протянул его Юфемии.

В его глазах заплясали дикие искорки, а в зазмеившейся жуткой улыбке затаилась опасность. Отступать было нельзя! Бэрлок никогда не признавал слабаков. И сейчас Ариат, будто нарочно, устроил ей это испытание. Он явно хотел заставить Бэрлок с ней считаться, потому и предпочёл превратить камеру пыток в театральную арену, развесив вокруг по стенам зрителей-соучастников. Юфемия ощутила на себе их взгляды и то напряжение, что возникло в темнице. Все замерли в ожидании, и это значило только одно: она должна это сделать! В противном случае, её судьба на Бэрлоке рисковала превратиться в бесконечную череду нападений и унижений. Юфемия, холодея всем телом, приняла оружие. Руки дрожали, а ноги, словно нарочно, стали вдруг ватными и непослушными. Она с трудом заставила себя сделать несколько шагов и остановилась напротив герцога.

«Он хотел меня обесчестить, и едва ли дрогнул бы, окажись я в его руках!» – пытаясь набраться мужества, убеждала себя Юфемия.

Она невольно поймала на себе озлобленный, проклинающий взгляд герцога, и ощутила, как внутри всё перевернулось. Разве заслуживал этот мерзавец жалости и сострадания? Даже сейчас, лишённый языка, он продолжал источать ненависть и презрение, смотря на неё, словно на какую-то гусеницу. Впрочем, едва ли он мог думать и считать иначе.

«Бэрлок признаёт только силу!» – напомнила себе Юфемия, с отвращением понимая, что каждая секунда промедления делала её в глазах того же герцога и вынужденных наблюдателей никчёмной слабачкой, существующей на этом свете только для нужд тех, кто сильнее. К собственной неожиданности, Юфемия почувствовала, что эта мысль вызывает у неё гнев. Она устала прятаться и бояться! Вынужденная постоянно надеяться на чьё-то покровительство, Юфемия решительно занесла кинжал. Пора было разорвать этот порочный круг. На миг она зажмурилась, собирая всю решимость, на которую была способна, а затем, распахнув глаза, порывисто воткнула клинок прямо в глаз отвратительному герцогу. Вопреки всем опасениям, она не промахнулась. Надрывный крик прорезал стены темницы, заставляя кровь стыть в жилах. Тошнота мгновенно подступила к горлу, однако Юфемия заставила себя вновь занести для удара клинок. У герцога ещё оставался второй глаз!

«Это враг, существо угрожающее моей жизни!» – напомнила себе она, после чего с той же решимостью вонзила кинжал в другую глазницу.

Новый крик прорезал гробовую тишину. Не в силах смотреть на дело своих рук, Юфемия повернулась к Ариату. Он улыбался.

– Прекрасно, Ваше Высочество! Надеюсь, это послужит хорошим уроком тем, кто желает оспорить ваши права! – произнёс Ариат и демонстративно похлопал в ладоши. Собравшиеся вампиры тут же последовали его примеру. Однако, искупав Юфемию в аплодисментах, они выжидающе уставились на неё. Она с недоумением воззрилась на Ариата, надеясь понять, с чего вдруг ей досталось столько внимания.

– Они ждут вашего приказа, моя принцесса, – пояснил он. – Скажите им, как следует поступить с прочими виновными. Но помните, милосердие здесь никто не оценит.

Сжав до хруста костяшек в руке кинжал, Юфемия напрягла свою память. Вот только вместо готовых ответов из свода правил, в голове всплыла отвратительная сцена в борделе. Похотливые, сальные и мерзкие взгляды, направленные на неё, пробуждали скрытую ярость.

– Оскопить, отрубить руки и выколоть по одному глазу каждому! – выплюнула она свой приговор, искренне надеясь, что ей не придётся смотреть на его исполнение. Вампиры усмехнулись и потянулись за клинками.

– А у вас есть вкус, моя принцесса, – подойдя к ней, прошептал Ариат.

Юфемия нервно вздрогнула и вновь уставилась в пол, в ожидании новых душераздирающих криков. Однако судьба, наконец, смилостивилась на ней.

– Пойдёмте, Ваше Высочество, эта чернь не стоит более вашего внимания. – Он подхватил её за руку и вывел прочь из камеры.

Крики донеслись ей вслед, но она заставляла себя держаться, тщетно пытаясь унять дрожь. Но едва Юфемия оказались в коридоре, силы окончательно покинули её. Ноги подкосились, а из рук выпал кинжал. Осознание всего произошедшего ужаса тяжёлой волной накатило на неё, и она не смогла сдержать вновь поступившую тошноту.

Упав на колени, она радовалось только тому, что в коридоре не было света, а в пыточной камере, заполненной криками и стонами, никто, кроме Ариата, не мог слышать и уж тем более видеть её слабость. Переживать же о том, что подумает о ней супруг, она уже не могла. Лишь уповала на то, что совершенного хватит для того, чтобы не получить от него презрения. В конце концов, женщин Бэрлока никогда не учили убивать или истязать кого-либо.

Он молчал и терпеливо ждал. Когда позывы стали реже, Ариат склонился к ней и помог встать. Излучая надменное равнодушие, он проводил её до покоев, и, лишь остановившись перед дверьми, наконец, заговорил.

– Я приготовил вам награду за ваши труды. – Его голос прозвучал мягко и немного снисходительно.

Юфемия озадаченно поглядела на него, но вместо пояснений он толкнул дверь. Створка отлетела в сторону и с грохотом ударилась о стену. Грохот потревожил застывшую у порога фигуру. Юфемия напряглась, увидев в комнате незваного гостя, укутанного в тёмный походный плащ. Но стоило незнакомцу обернуться и сбросить себя капюшон, как сердце тут же бросилось вскачь.

– Матушка! – воскликнула Юфемия и бросилась к ней в объятья.