Текст книги ""Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Михаил Ланцов

Соавторы: Андрей Дай,Андрей Буторин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 299 страниц)

Глава 6

1701 год, май, 22. Лондон – окрестности Гронингена – Москва

– Ваше Величество, срочные известия!

– Откуда? – нервно переспросил Вильгельм III Оранский. – Из Голландии?

– Нет, Ваше Величество. Из России.

– Вы верно шутите… Из России.

– Да, Ваше Величество.

– Плотник Питер, конечно, человек интересный, но какие могут быть СРОЧНЫЕ известия из этого дремучего медвежьего угла?

– У турецкого султана больше нет флота, Ваше Величество.

– Что?! – опешил Вильгельм.

– В битве при Азове русский флот уничтожил османский.

– Так это не выдумки?

– Никак нет, Ваше Величество. Мне удалось найти списочный состав погибших кораблей. Которые сгорели, которые утонули, которые сели на мель и которые сдались.

– И много? Много там османы потеряли?

– Восемнадцать линейных кораблей и шестнадцать галер, включая три большие.

– СКОЛЬКО?! – выкрикнул, вскочив Вильгельм.

Его собеседник повторил.

– Здесь не может быть ошибки? – после затянувшейся паузы поинтересовался король Англии.

– Никак нет. Русские опубликовали подробности в своей газете. А из Константинополя мне написал наш человек. Все совпало. Питер не стал ничего приукрашивать, сообщив новость без искажений.

– Плотник… – пожал плечами Вильгельм, удивившись этому ничуть не меньше самой новости. – Что с него взять?

– Так точно, Ваше Величество. Плотник.

– А что там случилось?

– При Азове?

– Да.

– Адмирал Крюйс заманил к устью Дона осман, изобразив бегство с рейда Керчи. А там, выбрав момент, атаковал неприятеля, отправив на него двадцать шесть брандеров. Пустив для это дело все ветхие или негодные корабли. Многие, из которых годились только на дрова.

– Двадцать шесть брандеров… – покачал головой Вильгельм. – Это звучит как безумие.

– Вы же знаете этого плотника, Ваше Величество. Он одержимо строил корабли. Неважно какие. Неважно как. В итоге в устье Дона скопилось их великое множество. И они стали тяготить не только адмирала Крюйса, которому поручили за ними присматривать, но и самого Питера. Ведь их требовалось содержать. А это не дешевое удовольствие.

– Да уж… двадцать шесть брандеров…

– В итоге сего дерзкого и неожиданного маневра часть турецких линейных кораблей загорелась. Другая часть, большая, стала метаться. Произошли столкновения и вылеты на мели. Уцелевшие корабли Крюйс принудил сдаться, выйдя на них во главе эскадры из шести линейных кораблей и двадцати малых галер.

– Много сдалось?

– Три линейных корабля и две малые галеры. Это те, что вышли из этой заварушки целыми и оставались на плаву.

– А из тех, что вылетели на мель, что-то пригодно для службы?

– Пять линейных кораблей и одна большая галера.

– Получается, что у русских сейчас на Черном море стоит эскадра из четырнадцати линейных кораблей и двадцати четырех галер? Или я что-то упустил?

– Упустили Ваше Величество. В Черном море пиратствовал линейный корабль и два галеаса. Их состояние оставляет желать лучшего, но они есть. Кстати, в Москве затеяли что-то странное.

– Куда уже страннее этой победы?

– Избавившись от балласта они решили… хм… даже не знаю, как это объяснить. Все нынешние корабли проводить через тимберовку, а если потребуется – и перестройку. С тем, чтобы сделать их все из сухого леса.

– А почему не строить новые?

– Мне то не ведомо. По слухам, Питер желает закрепить в составе флота удачные корабли. Часть османских кораблей, также это ожидает. Хотя болтают, будто бы не от него исходит сия идея, а от его сына. Он же еще год назад настоял на организации станций просушки корабельного леса. Введя нашу практику и нормы заготовки леса, утвержденные еще королем Яковом.

– Это дело будущего, причем далекого, – отмахнулся Вильгельм. – Что там у турок?

– Паника, Ваше Величество. Натуральная паника. Они стягивают к Константинополю все свои корабли и войска. Флот в пятнадцать линейных кораблей, два галеаса и двадцать четыре галеры их откровенно пугает. Экипажи в основном не обучены, но…

– А что Крюйс?

– Готовит экипажи. Самым активным образом. Ну и разрабатывает месторождение пушек, как написали сами русские.

– В каком смысле?

– Битва произошла на мелководье. И даже утонувшие корабли либо торчат из воды, либо совсем неглубоко лежат. Поэтому с них снимается все. А потом они оттаскиваются в Азов. На разборку. Как вы понимаете – пушек там можно добыть великое множество. Разного качества, но…

– С Керчи, я так понимаю, осада снята?

– Так точно Ваше Величество. Блокирующие силы отошли до подхода русской эскадры. Сразу как узнали о поражении. От местных татар. Иначе бы османы потеряли еще несколько кораблей. В выучке экипажей линейных кораблей русских есть сомнения, но там двадцать малых галер, забитых головорезами. Галеры русских, кстати, ушли к османским берегам.

– Все?

– К счастью, нет, но туркам и от этих не легче.

– А… хм… а султан собирает силы в Константинополе для чего?

– Опасается русского десанта.

– Десанта? Куда?

– К стенам древнего города. Да русские и не скрывают этого. Говорят, открыто о своих намерениях.

– Говорили о том они и раньше, но… это же безумие!

– Безумие, Ваше Величество, – кивнул визави. – Но разве не безумие, что русский флот уничтожил османский? Это же уму непостижимо! Еще каких-то шесть-семь лет назад у русских вообще флота не имелось. Никакого. Нигде. А теперь… этот плотник Питер умеет удивлять.

– Да уж… – покачал головой Вильгельм. – Что там в Париже?

– Людовик не на шутку встревожен.

– Это хорошо, – кивнул король Англии. – Хотя… чего стоят русские войска они показали при осаде Азова. Чего ему переживать? Ну высадятся. Ну сломают себе шею под стенами Константинополя…

– Русская армия преображается. Наши люди из Москвы говорят, что пехота уже неплохо обучена. Военная реформа Питера идет своим чередом. Может быть и не так быстро, как он сам хотел бы. Но отдельные полки русской пехоты сейчас уже на достойном уровне. Остальные подтягиваются. Их муштруют буквально каждый день. Не давая роздыху.

– Вот даже как…

– Султан это знает много лучше нашего. У него в Москве много своих ушей и глаз. И его опасения разделяют французы. При дворе Августа Саксонского тоже оживление. В Сейме как Польши, так и Литвы стали на полном серьезе обсуждать сбор Посполитого рушения, чтобы, объединившись с русскими идти на Царьград. Так они называют Константинополь. Фридрих Датский тоже начал шевелиться, убавив свой скепсис. Каша заваривается там очень и очень серьезная.

– Сколько им до выступления?

– Русские, вероятно, одни не пойдут. Поляки и литвины вряд ли раньше будущей кампании соберутся. Но если раньше это все выглядело как дурная шутка, то теперь – я не удивлюсь, если они действительно выйдут в поход. И даже победят. Чем черт не шутит?

– Шуточки у него…

– Ваше Величество, нужно что-то делать. Срочно. Мы рискуем остаться с Францией, Испанией и Швецией без поддержки Австрии. До меня дошли слухи, что Леопольд Габсбург ведет тайные переговоры с Людовиком. Я в это не верю, но говорят он готов признать Филиппа Бурбона на испанском престоле при условии передаче ему итальянских владений Испании и взятие Филиппом одной из его дочерей в жены.

– И Людовик на это пойдет?

– В Версале болтают, что это весьма и весьма интересное решение. Ведь в случае успеха Австрия выбывает из этой войны, сосредоточившись на османах. У них перемирие, но они найдут красивый повод его нарушить. Это же такой лакомый кусок! Им же не в одиночку придется воевать с османами. А французы сосредоточатся на возвращении Стюартов. Кто им в этом сможет помешать?

– Умеешь ты обрадовать… – буркнул Вильгельм.

– Голландию же в Версале планируют отдать на растерзание шведам. В качестве платы за услуги. В случае, если с Габсбургами удастся договорится.

– На растерзание… – покачал головой король Англии. – Они ведь уже там. Мне докладывали – пересекли границу. Если их сейчас не разобьют, то они и так там все разграбят.

– У шведов нет хорошей осадной артиллерии. Вряд Карл, весьма нетерпеливый по натуре, готов долго осаждать хорошо укрепленные голландские города. А у французов она есть. Хуже того, они могут прислать ему Вобана. В довесок к осадному парку. Нужно срочно шведов отвлекать на восток и срывать эту историю с османами. Без русских и удачи Петра там все само собой прекратится. И переговоры Леопольда с Людовиком сорвутся. Ведь Леопольд, в случае разгрома Голландии, окажется один на один с Францией и Испанией. И ему такой исход явно не по душе.

– Наши войска в Голландии еще не разбиты. А Карл молод и неопытен.

– И все же… мы находимся в крайне щекотливом положении. Если шведы разобьют наши войска в Голландии, то Леопольд выйдет из войны. Голландия, вероятно, выплатит Карлу большие откупные и перейдет на сторону Парижа. Объединив флоты…

– Вот не нужно нагнетать! – буркнул Вильгельм.

– Катастрофа близка, Ваше Величество. И времени у нас практически не осталось…

* * *

Тем временем у города Гронинген…

Вечерело.

– Шведы, сэр, – доложился дежурный офицер командующему англо-голландских войск сэру Джону Черчиллю, который еще не стал герцогом Мальборо.

– Где их заметили?

– Вон там, сэр. – указал дежурный. – Входят на поле.

Командующий глянул на небо.

Солнце стояло в зените, клонясь к закату. Войско Карла насчитывало порядка двадцати тысяч. И по его прикидкам оно могло до вечера сосредоточится на поле. Не более.

– Господа, – обратился он к стоящим подле него офицерам. – Полагаю, шведы атакуют нас на рассвете.

– Карл юн и безрассуден, – заметил один из генералов.

– Вряд ли он рискнет всем, решившись на взбалмошную атаку.

– Я не уверен, что он знает, сколько у нас тут войск.

– Атаковать в ночь? Это безумие! Генералы шведов, уверен, это ясно понимают.

– И все же, сэр. Я бы немедленно приготовился к бою.

– Чтобы утомить наших людей перед решающим сражением? – удивился Джон Черчилль. – Часами стоять в боевых порядках утомительное занятие.

– И все же, сэр.

– Вы думаете, что Карл упустить момента наступать в то время, когда солнце станет светить нам в глаза?

– Он ищет воинской славы…

Мнение генералов разделилось.

Посему командующий приказал выдвинуть дозоры и начать приготовления к утренней битве. Но король Швеции по своему обыкновению шел налегке. То есть, без артиллерии вовсе. Она безнадежно отстала. Посему, узнав об обнаружении неприятеля, он решился на вполне типичную для него авантюру.

Вся кавалерия, собранная в кулак, двинулась в обход. Для того, чтобы обогнуть лес по большой дуге и выйти к позициям англо-голландских войск с юга. А пехота, втягиваясь на поле, сразу строилась.

Минута.

Другая.

Третья.

Час.

Два.

И вот – четырнадцать тысяч шведской пехоты оказались готовы к атаке. Больше у него и не было. Еще шесть тысяч кавалерии обходили с фланга.

Еще немного ожидания.

До конца светового дня оставалось часа полтора. И Карл, не дожидаясь фланговой атаки, отдал приказ об общем наступлении, дабы разыграть главный козырь своей пехоты – ближний бой.

– Сэр, – едва не влетев в шатер на коне, крикнул вестовой. – Шведы атакуют!

– ЧТО?! – удивился Джон Черчилль.

– Пехотой. Развернулись широким фронтом и идут на нас. Кавалерия, видимо, отстала.

Командующий выскочил из своего шатра.

Вскочил на коня, чтобы оказаться повыше.

И выхватив зрительную трубу вперился в нее, силясь разглядеть ситуацию. Видимость из-за вечера уже была не самая лучшая. Заходящее солнце светило в глаза шведам. Но это, играло скорее на руку шведам. Ведь они плохо видели противника. А как бояться то, чего не видно? Тем более, что король им заявил – здесь стоит авангард. И они могут разгромить его решительным натиском до подхода основных сил.

Обманул?

Нет.

Просто не знал. И сам так мыслил. А потому и торопился, зная о численном преимуществе неприятеля.

Шведская пехота мерно шагала вперед.

Англо-голландцы лихорадочно строились, готовясь дать отпор.

И тут из-за небольшого леса появилась шведская кавалерия, ударившая союзникам во фланг. Выскочив на неприятеля буквально в сотне метров…

Завязалась рубка.

Очень скоротечная рубка из-за совершенно неравных сил.

За это время шведская пехота подошла достаточно близко. И попала под обстрел. Достаточно жестокий.

Порядка двадцати семи тысяч союзной пехоты, кое-как выстроенной второпях, открыли огонь из своих мушкетов. Их поддерживала полковая артиллерия. Полевую развернуть покамест не успели.

Шведы стали терпеть большие потери.

И если бы кавалеристы не смяли правый фланг, то пехоте англо-голландской коалиции удалось отбить атаку шведской пехоты. Но… если бы у бабушки было кое-что от дедушки….

Рассеяв достаточно слабую кавалерию союзников, шведские кавалеристы бросились на пехоту. С фланга и тыла. Самым решительным образом.

С фронта, заметив это, побежали вперед шведские пехотинцы.

И…

Уже через полчаса все оказалось кончено.

Несколько полков союзников сумели отойти в относительном порядке. С левого фланга. Основные же силы просто сбежал. Бросив все. А шведская кавалерия без всякого зазрения совести их преследовала. Включая самого Карла, что возглавил своих конных телохранителей и лично зарубил не меньше пары десятков солдат неприятеля. И только на утро король Швеции узнал – здесь стояли основные силы неприятеля. И он их разбил. С первого захода…

Виктория!

Слава!

Громкая победа! В первом же бою!

От ощущения чего у Карла натурально закружилась голова и перехватило дыхание… Его мечта сбывалась! Натурально. Вот тут. Значит он был прав. И родился под счастливой звездой. И он сможет повторить великие подвиги своих предков…

* * *

– Что сие? – спросил Петр, глядя на протягиваемую ему сыном небольшую брошюру.

– Некая выжимка из моего изучение истории военного дела. Классификатор родов войск, их признаков и вооружений. В разные времена по-разному все называли. И довольно сложно бывает иной раз понять – о чем идет речь. Оттого оценить происходящее в той или иной битве бывает крайне сложно.

– Думаешь, сейчас это имеет значение?

– Почему нет? Если ты одобришь, то я бы предложил отпечатать сей труд и распространить среди офицеров. Ты ведь утвердил военно-штабные игр для обучения тактике и стратегии. Это бы неплохо их дополнило.

Царь открыл рукописную брошюру.

Там начиналось все с общих понятий – с родов войск.

В лаконичных формулировках описывались такие признаки, как регулярность, профессиональность, тяжесть, вооруженность, функциональность и так далее. Например, кавалерию царевич делил на легкую, среднюю и тяжелую, введя главным критерием массу самого коня. К легкой относил всю, у которой лошадь легче 1000 фунтов, к тяжелой – ту, что тяжелее 1200, а к средней остальную[72]72
  1000 фунтов – это 453 кг, 1200 – 544 кг.


[Закрыть].

Этот признак он выводил из того, что лошадь может шаго нести на спине долгое время не более пятой части собственного веса. Без угрозы для своего здоровья. Разумеется, вывести этот признак из летописей и свидетельств он не мог. Просто вспомнил о большом исследовании, которое проводили англичане в конце XIX века. Оно время от времени всплывало в разных сетевых баталиях, вот и отложилось в голове. Таким образом получалось, что средняя или, как он ее еще назвал, линейная кавалерия может тащить всадника, седло, оружие и прочее массой от 200 до 240 фунтов. То есть, порядка 90–108 килограмм. Что позволяло легко вооруженному всаднику обходиться без заводных коней.

Вооруженность выводилась как доля полного носимого снаряжения. За эталон Алексей взял средний переносимый пехотинцем вес, который колебался в районе 60 фунтов, оставаясь неизменным со времен Античности. С определенными колебаниями. И отнес к легко вооруженным пехотинцам или всадникам тех, что имели вооружения не более 20 фунтов, а к тяжелым – тех, кто выше[73]73
  60 фунтов – это 27 кг, 20 фунтов – это 9 кг.


[Закрыть]. Как наступательного, так и защитного вооружения.

Иными словами – он создал некую табель о рангах, классах, видах и категориях. Только применительно к историческим видам войск. Вполне, к слову, распространяемую и на войска XVII века.

Не забыл он и оружие. И здесь он отыгрался по полной программе, помня о том ужасе, что в далеком XXI веке творился в ситуации вокруг закона об оружии. Где в ГОСТе стояли такие формулировки, что подчас один и тот же клинок мог относится к разным видам. И относился, в зависимости от настроения и мотивации эксперта.

Так, например, полноразмерное одноручное белое оружие он делил на два класса – с прямым и искривленным клинком. А потом по количеству лезвий выделял палаш и меч для первого класса и по стороне заточки саблю с ятаганом для второго. То есть, отдельно не вводя ни шпагу, ни рапиру, указывая эти слова как вариант меча.

Здесь же Алексей закрепил такие понятия как мушкет, карабин и пистолет, разнеся их по признаку относительного удлинения ствола. Противопоставил стрелковое вооружение артиллерии по калибру. И, заодно, навел порядок в калибрах, опираясь на английский торговый фунт и дюйм, как привычные для него. Ведь в XXI веке если где какой фунт, али дюйм и употреблялся, то именно что английский. И мал-мало к ним он хоть как-то привык. Да и какая у него была альтернатива? Вводить метрические калибры? А с какой радости? Ведь у него не было ни авторитета, ни власти утвердить такую. Даже если бы он помнил, как ее «нарисовать». Да и зачем? Куда важнее навести порядок в том, что уже есть…

Калибр стрелкового оружия он описал как сотую доля дюйма. Ибо все, что имеет диаметр канала ствола более дюйма относилось к артиллерии.

Орудия он продолжал уводить от весовых калибров. В частности, он привязал уже всем привычные фунтовые калибры к дюймовым[74]74
  Уточненный калибр дан для зазора в 1 линию (2,54-мм) с указанием реального веса ядра и полного (без зазоров). Фунт взят английский, торговый в 0,45359237 кг, дюйм также взят английский в 25,400438 мм.
  3,0' (76,2-мм), масса 3,11/3,83 фунта – название «3 фунтовые»;
  3,5' (88,9-мм), масса 5,10/6,08 фунта – название «6 фунтовые»;
  4,0' (101,6-мм), масса 7,78/9,08 фунтов – название «8 фунтовые»;
  4,5' (114,3-мм), масса 11,28/12,93 фунтов – название «12 фунтовые»;
  5,0' (127,0-мм), масса 15,69/18,73 фунтов – название «16 фунтовые» или «½ пудовые»;
  5,5' (139,7-мм), масса 21,12/23,60 фунтов – название «24 фунтовые»;
  6,0' (152,4-мм), масса 27/30 фунтов – название «30 фунтовые» *предложенные Алексеем 32-фунтовые орудия отнесены сюда;
  6,5' (165,1-мм), масса 35/38 фунтов – название «36 фунтовые» или «1 пудовые»;
  7,0' (177,8-мм), масса 44/48 фунтов – название «48 фунтовые»;
  7,5' (190,5-мм), масса 55/59 фунтов – название «60 фунтовые»;
  8,0' (203,2-мм), масса 67/72 фунтов – название «72 фунтовые» или «2 пудовые»;
  9,0' (228,6-мм), масса 96/103 фунтов – название «3 пудовые»;
  10,0' (254,0-мм), масса 133/141 фунтов – название «4 пудовые»;
  11,0' (279,4-мм), масса 178/188 фунтов – название «5 пудовые»;
  12,0' (304,8-мм), масса 233/245 фунтов – название «7 пудовые».


[Закрыть]. Строго. Установив твердые соответствия. Держа в уме не только стремление к упорядочиванию калибров и приведению имеющегося парка орудий в единый стандарт, но и к переходу на названия, через замещение.

По идее можно было бы сохранить и фунтовые калибры. Однако у них вес и размер ядра привязывались к зазорам. Из-за чего, например, 3-фунтовая пушка времен Тридцатилетней войны стреляла ядром диаметром в районе 70-мм, а Наполеоновских войн – уже в 72-мм. То есть, ядера в формально одном калибре варьировался, в зависимости от исполнения, а нередко и конкретной системы. Сюда же относилась путаница и в гаубицах да мортирах[75]75
  2 пудовый калибр имел диаметр канала ствола 8 дюймов (203,2-мм), что при зазоре в 1 линию (2,54-мм) давало диаметр ядра в 198,1-мм массой округленно 68 фунта, масса же ядра без зазоров, давала массу округленно 72 фунта.


[Закрыть]. В общем – бардак… хаос… его-то царевич и попытался упорядочить…

Немного грубый подход, хотя и во многом революционный. Более того – вполне практически пригодный. Позволяющий быстро и однозначно классифицировать любой образец вооружения. Что иной раз довольно удобно для учета и планирования, дабы устранить путаницу.

Царь полистал брошюрку.

Молча.

Посмотрел на сына. И после небольшого раздумья ответил:

– Не спеши с изданием. Я внимательно изучу и верну ее тебе с правками. Хотя… – покачал он головой. – Не время вот такими вещами заниматься.

– А почему нет? Затраты копеечные. Пользы же немало. Ведь хорошо и удобно, когда все по полочкам разложено. И всегда ясно где, что и как. Да и не сейчас я этой работой занимался. Вон который год читаю и общаюсь. Еще с Патриком Гордоном этот классификатор обсуждал, начиная составлять…

– Копеечные? – усмехнулся царь.

– Да. Издание данного справочника…

– Да при чем тут издание?! – рявкнул царь. – Если его издавать, то надо много чего переделывать. Те же пушки все да мортиры с гаубицами переливать по-новому. Ядра переливать. Гранаты с бомбами. И так далее. Ты хоть понимаешь, какая это морока? А у нас война! Война! Понимаешь?

– И чем война мешает наведению порядка? – невозмутим выгнув брось, спросил Алексей.

– Ступай… – хмуро ответил отец.

Глава 7

1701 год, июнь, 18. Вена – Москва

– Наши союзники в северных Нидерландах разбиты, – мрачно произнес Карл, сын Леопольда Австрийского и претендент на корону Испании от Габсбургов.

– Это случайность, – отмахнулся Евгений Савойский, которого по такому делу выдернули из войск для участия в совете как лучше полководца Австрии. – Карл действовал поспешно и необдуманно. Вопреки здравому смыслу.

– Пусть так, но англичане и голландцы разбиты. Не давая им собраться с силами, шведы давят с востока, а с запада в северные Нидерланды вошли французы. – заметил эрцгерцог Иосиф.

– Вот! – воскликнул Карл – Они разгромлены!

– И мы остались один на один против Франции, Испании и Швеции…

– И турок, – дополнил отца Иосиф.

– А что, они уже перестали боятся русского десанта?

– Судя по всему Людовику не сильно и хочется скармливать северные Нидерланды Карлу, – усмехнулся эрцгерцог. – Русские пока заняты домашними делами. Султана же осаждают голландские, английские и, о чудо, французские послы. По всем правилам военной науки. Самым решительным образом ведя траншеи к его укреплениям. Говорят, он от них в гареме прячется.

– Мы можем ему только посочувствовать, – тяжело вздохнув, произнес Леопольд.

– Ему действительно стоит посочувствовать, – согласился Иосиф. – Удалившись в Эдирне он практически не занимается государственными делами. Что очень скоро должно поставить крест на его земном пути.

– Брат? – спросил Леопольд.

– Да. Его брат Ахмед, куда более деятельный и активный… скажем так – проводит слишком много времени в окружении янычар. И там настроения весьма занятные.

– Янычары опять воду мутят… – скривился Карл.

– Они считают, что поражение османского флота при Керчи и Азове всецело на руках Мустафы, который распустил моряков и не занимается делами. Да и утрату Азова с Керчью они туда же приписывают.

– Неужели они думают, что, сменив султана, они смогут разбить русских на море?

– Нет, отец. Флот строиться не быстро и дорого. Равно как и непросто найти подходящие экипажи. Нет. Янычары считают, что с русскими надо будет разбираться позже. Когда к тому будет подходящий момент. А сейчас замириться. И ударить по нам. Ведь почти все наши войска сейчас в Италии и на Рейне. Где скованны французскими армиями. Отличный способ попытаться вновь взять Вену. Мне не известно, ведают ли они уже о успехах этого шведа. Но если узнают, то, как мне кажется, только укрепятся в своих убеждениях. Ведь теперь французы навалятся на нас с новыми силами.

– В Венгрии неспокойно, – добавил к словам брата Карл. – Мне кажется эти Ракоци опять что-то затевают[76]76
  Первое восстание Ракоци произошло под руководством Дьёрдя Ракоци в 1650-е годы.


[Закрыть].

– Нам нужно как можно скорее выходить из этой войны, – произнес Иосиф. – Да, корона Испании нашему дому очень нужна. Но из-за этого проклятого шведа мы оказались в крайне незавидном положении. Хотя выглядело все неплохо… еще какие-то два месяца назад.

– Да, – меланхолично кивнул Леопольд. – Англичане с голландцами хотели перейти в наступление и разбить французов во Фландрии, а потом подходящих им на помощь шведов. По частям. Но французы благоразумно отступили, не ввязываясь в генеральное сражение. Шведы же… их было меньше, у них не было артиллерии, и они все же, атаковав с ходу, победили. Что это как не происки Лукавого?

– Зная о численности и составе шведских войск Джон Черчилль оставил часть своих сил в гарнизонах. Чтобы обезопасить свою армию. Опасаясь, что французы решатся ударить ему в спину. – произнес Евгений Савойский. – Это вполне разумный поступок. Французы ведь действительно попытались двинутся за ним, пока не уперлись в гарнизоны.

– Шведы все испортили… – покачал головой Леопольд.

– Скорее случайность. Джон все сделал правильно. Просто Карл дурно воспитан и совершенно одержим своими восторгами и страстями. Он рвался в бой немедленно, стремясь добиться победы как можно скорее. Если бы он подождал до утра, как и должно, то был бы разбит, как и должно для любого порядочного человека в той ситуации. Черчилль просто не успел выстроиться. Не успел поставить всю артиллерию. И его кавалерия, разбитая шведской, была к моменту атаки рассеяна и не организованна, лишь собираясь на фланге. Об угрозе обхода он вполне знал и пытался его предотвратить. Даже отправил туда пару пехотных полков. Но они просто не успели дойти. Все развивалось слишком быстро.

– А может быть это не случайность? – спросил Иосиф. – Может быть Карл, прекрасно понимая соотношение сил и свои шансы решил воспользоваться единственной возможностью? Рискованно, но что было ее альтернативой? Принять правильный бой и оказаться разбитым?

– Может быть, – кивнул Евгений.

– Так может нам постараться сорвать переговоры о мире? – после затянувшейся паузы спросил Леопольд. – Если турки будут заняты русскими, то не станут нам угрожать.

– Тогда не получится отвлечь шведов от северных Нидерландов.

– Они уже потеряны.

– Многие города сильно укреплены и не собираются сдаваться ни французам, ни шведам. – произнес Иосиф. – До пятнадцати тысяч солдат отошло с поля боя при Гронингене. Еще до десяти тысяч были оставлены Черчиллем в качестве усиление западным гарнизонам, у которых сейчас топчутся французы.

– Они привлекли даже уже весьма немолодого Вобана, но в любом случае – занятие северных Нидерландов дело долгое. – добавил Евгений. – Он великий мастер неспешного наступления. Противостоять ему крайне сложно. Но он ничего не делает быстро.

– И если выгнать шведов из тех земель, отвлекая на восток, то, скорее всего, Голландия вернется в войну. И Черчилль сможет укрепиться со своими солдатами на границе с Фландрией.

– Что не решает проблемы с турками и венграми.

– Русские, собирая коалицию против турок, пытались привлечь персов. У них это не удалось из-за того, что шах крайне миролюбив. Поговаривают, что в Исфахане зреет заговор. Персы хотят сменить шаха, который упускает возможность вернуть их исконные земли в плодородном Междуречье. – произнес Иосиф. – Мы можем поспособствовать этому… этим планам.

– Опять убийство правителя? – мрачно произнес Леопольд.

Все промолчали.

– Может быть попробовать убить этого, как его, претендента у османов? В конце концов Мустафа выглядит уставшим от жизни и сломленным. С таким мы легко сможем поддержать мир.

Все опять промолчали.

Любая из этих задач выглядела крайне сложной. Австрийского влияния в Персии практически не существовало. И как-то чему-то там поспособствовать едва ли представлялось возможным. Убийство же Ахмеда. Да, шансов было больше. Но подобраться к нему было едва ли возможно. Что с ядом, что с кинжалом. В первую очередь потому, что он окружал себя сторонниками. А влияние Габсбургов хоть и имелось, но сильно ограниченное. Минимальное такое, рабочее. Потому как они выступали старинным противником, с которым давно воевали.

Наконец, нарушая тишину, Леопольд спросил:

– А разве у русских есть мотив воевать со шведами?

– Выход в Балтийское море. Чем не мотив?

– Сейчас, когда у них идет один успех за другим на юге? Когда османы утратили свой флот и не могут их ничем парировать на Черном море? Разумно ли это?

– Вы слышали новые слухи? – улыбнулся Иосиф.

– Какие?

– По нижним германским землям стали рассуждать о коварстве Карла шведского. Который пытался убить Петра во время посещения им Риги.

– Убить? – удивился Леопольд.

– Да. С тем, чтобы взять в жены его сестру Софью и объединить в своих руках короны Швеции и России.

– Карл же совершенно не такой. Говорят, что он восторженный молодой человек с рыцарскими идеалами.

– Оттого он, по слухам, приходит в бешенство от таких разговоров. Но их становится все больше. Вряд ли Петр сможет их игнорировать. Тем более, что заговор Софьи действительно имел место. И такой исход – брак с Карлом – для нее выглядел очень интересным ходом.

– Допустим Петр начал войну с Карлом. Хватит ли сил России ему противостоять? Флот османов они разбили благодаря удаче и военной хитрости. Армия же их весьма посредственна. Не получится так, что Карл лишь на время отвлечется. Разобьет Петра. И повернет обратно против нас?

– Англичане и голландцы не зря распространяют эти слухи в нижних германских землях. Петр состоит в союзе с Августом Саксонским, Фридрихом Вильгельмом Мекленбургским и Фредериком Датским. К нему достаточно лояльно относится и шляхта Речи Посполитой. – произнес Иосиф.

– Шляхта ветрена, – возразил его младший брат.

– Но попытка убить гостя даже для нее выглядит перебором. – улыбнулся Иосиф. – Так что, Вильгельм, вероятно пытается втянуть всю эту коалицию, что Петр собирал против османов, уже в войну со шведами.

– Фредерик грезит возвращением Сконе, Август мечтает завоевать Ригу, а Фридрих Вильгельм – взять шведскую Померанию… – задумчиво произнес Леопольд.

– Удобное совпадение, не правда ли? – улыбнулся Иосиф. – Мне даже кажется, что Петр пытался составить союз именно против шведов. И на юге просто шумел, чтобы молодой и неопытный Карл подставился под удар. Ведь если так подумать, что сейчас получилось? Карл с армией стоит в северных Нидерландах. Враждебных, прошу заметить. И ведет там войну. Его снабжение идет через нейтральные германские земли. В случае, если против него вступят в войну и Дания, и Мекленбург он окажется отрезан от баз снабжения. Да, не полностью. Но в немалой степени оно затруднится. Начнет грабежом промышлять? Против него встанут и другие земли нижней Германии. Дания своим флотом заблокирует провоз ему снабжение по морю и отрежет Померанию от связи со Швецией. Возможно и Ливонию, обеспечив тем самым успех саксонскому и русскому оружию. Это очень похоже на хорошо продуманную ловушку.

– При условии, что Карл не разобьет датскую и мекленбургскую армии также играючи, как разгромил и англо-голландскую. – заметил Евгений Савойский. – Ему явно благоволит удача.

– Даже в этом случае союз, собранный Петром, непреодолимо сильнее Швеции. И рано или поздно у Карла просто кончатся деньги или люди.

– Резонно… – кивнул Евгений. И посмотрел на Императора.

А следом за ним посмотрели и другие.

– Что от Австрии требуется? – хмуро спросил Леопольд. – Мы можем просто подождать и все само собой образуется.

– У Петра подрастает наследник, – произнес Иосиф. – Он практически ровесник нашей Марии Магдалины.

– Не слишком ли будет выдавать твою сестру за этого варвара? – несколько раздраженно поинтересовался Леопольд.

– Мы можем начать переговоры. Если русские покажут себя в войне, то станем развивать этот вопрос. Если нет – отступим. Россия укрепляется при новом правителе. Его сын всячески поддерживает отца в его начинаниях…

– Посмотрим, – прервал эту тему Леопольд, не желавший поднимать такие вопросы при Евгении Савойском. Все-таки это личные дела династии.

* * *

Алексей сидел в кафе.

В первом кафе России.

После того как Наталья Алексеевна уехала в Мекленбург выходить замуж, ее особняк был пущен под переоборудование в публичное здание. С ее согласия. В большое кафе-клуб.

Царевич постарался, привнеся в него все, что можно было из практики подобных заведений XXI века. Само собой, с поправкой на ветер. Потому как кафе здесь, в 1701 году, получалось местечком для практически исключительно состоятельных людей. Во всяком случае на регулярной основе посещать его могли только они.