Текст книги ""Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Михаил Ланцов

Соавторы: Андрей Дай,Андрей Буторин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 83 (всего у книги 299 страниц)

Часть 2
Трамонтана

 
Солнце мое, взгляни на меня,
Моя ладонь превратилась в кулак,
И если есть порох – дай огня.
Вот так…
 

Песня «Кукушка» В. Цой

Глава 1

1709 год, январь, 3. Ферден – Москва

– Вы поймите меня правильно, мы просто хотим вам помочь…

– Мне? – наигранно удивился Меншиков, игриво даже в чем-то, хотя глаза его оставались холодными.

– Вы же понимаете, что рано или поздно вас раздавят. Те люди, которые пошли на тебя этой особой войной, обладают огромными возможностями. Как ни отбивайся, как не побеждай – их напор просто слишком силен. Слухи, суды, пакости всякие. Это еще городские сумасшедшие не стали врываться в казино с ножом в руке. Сами понимаете – после такого не каждый захочет ехать в ваши заведения.

– И что с того? – пожал плечами Меншиков. – Бывает. Думаю, что я справлюсь. В конце концов ничто не мешает мне атаковать своих врагов уже самому. Не так ли?

– Не мешает. Но Бремен-Ферден уже сейчас слишком многих раздражает. Никогда не думали о том, что когда вы не справитесь с его управлением, вам нужно будет отвечать перед Петром? В том числе за деньги, которые… хм… не дошли до казны. Или вы думаете, что царевич за вами не наблюдает?

Александр Данилович повел бровью и насмешливо улыбнулся. Уж в чем-чем, а в том, что Алексей Петрович приставил к нему шпионов и тщательно наблюдает за каждым его шагом сомнений не имелось. Да царевич и не скрывался. Так что эти слова, сказанные тоном заговорщика, его развеселили.

– Это сейчас, пока все хорошо, они закрывают глаза на все это. А если вы провалитесь? Если Бремен-Ферден окажется утрачен для России? – не унимался француз.

– Боюсь, что вы в пустую тратите мое время. Пожалуй, вам стоит удалиться. У меня сегодня очень много дел.

– Вы женились на сестре герцога Мекленбурга. И она уже родила вам дочку. Но не сына.

– На что вы намекаете?

– По заключенному договору наследовать герцогу сможет только ваш сын, рожденный его сестрой. Не так ли?

– Повторяю вопрос: к чему вы клоните?

– У нее не очень крепкое здоровье, – мягко улыбнулся француз.

Меншиков нервно дернул губой, с трудом сохраняя спокойствие.

– Да и не справедливо этого. Почему ваш сын? Почему не вы? Тем более, что герцог Мекленбурга тяжело болен срамной болезнью. И может преставиться в любой момент. Разумно ли это оставлять целое герцогство на младенца? Тем более его еще нет. А может и не будет никогда? Ведь Всевышний может не дать вам с супругой сына.

– Все это печально, – холодно произнес Александр Данилович, – но я не вижу, чем вы могли бы помочь мне с этим делом.

– Я – нет, но мой король может договориться с Иосифом Габсбургом, чтобы тот урегулировал эту неловкую ситуацию.

– А ему это зачем?

– Сделать приятно твоему царю, которого он почитает союзником, Иосифу вряд ли откажется. Тем более, что ему это ничего не будет стоить. Даже выгоду определенную получит. Ведь таким образом он избавит герцогство от смуты. Да и в столь славном командире кавалерии обретет друга. Не так ли?

– У вас, как я понимаю, другие резоны.

– Разумеется. Нам нужна ваша помощь.

– Моя? Вам?

Француз предложил Меншикову продать внутренние документы русской армии, связанные с ее артиллерией. Все, что тот сумеет узнать. В первую очередь, конечно, те материалы, из которых будет понятно почему она так далеко и эффективно стреляет.

– Я правильно понимаю, вы предлагаете мне измену?

– О нет! Что вы?! Россия и Франция не воюют. Да и вряд ли когда-то будут. Мы далеко лежим друг от друга. Так что продажа этих сведений ничуть не навредит России.

– Очень в этом сомневаюсь.

– Будьте уверены.

– Вы, по всей видимости, не сильно понимаете, что у меня просите. Вы же сами мне сказали, что вам известно – царевич за мной следит. Это правда. Да он этого никогда и не скрывал. И предлагаете такую сделку… вы полагаете, что Алексей Петрович о ней не узнаете? Серьезно? Вы представляете, сколько мне жить останется после того, как до него дойдут эти сведения?

– Вы сгущаете тучи.

– А вы пустой мечтатель, который не знает, с кем связался. Государь у нас бывает крут и жесток. Как и положено самодержцу. Но его сын… – Меншиков усмехнулся, – его сын это натуральное чудовище. Хладнокровный, расчетливый, безжалостный. У него бывают минуты слабости, радости и даже какой-то сентиментальности. Но чуть он касается дел – вновь снова акула. Кракен. Он лично растерзает меня, не если… нет, не если, а когда узнает. И какой мне резон в герцогстве, если я им все равно насладиться не смогу?

– Вы уверены в своих словах? Мне кажется, что слишком боитесь принца.

– Хорошая шутка. – фыркнул Меншиков. – Алексей Петрович человек целеустремленный, обязательный, волевой. К счастью, он очень хладнокровный и рассудительный, поэтому не склонен принимать поспешных решений. Но я могу вас уверить, истории, которые вы слышали об этом человеке вероятнее всего недосгущают краски. Хотя выглядит он, конечно, не так внушительно. – Александр Данилович едко усмехнулся. – На вид и в обычном общении очень приятный человек. В чем-то даже милый. На эту уловку многие попались. Включая тех неосторожных аристократов, которых он утопил в нужнике для слуг. Он – настоящее чудовище во плоти. Паук, способный спокойно расставить сети, а потом с вежливой улыбочкой перерезать вам глотку тупым ножом. Даже о самочувствии осведомится в процессе. Да. Душка просто. И что вы предлагаете мне? На что вы рассчитываете? На то, что я настолько самовлюбленный дурак с непомерными амбициями, что мною можно будет воспользоваться как портовой шлюхой? Зная, что царевич потом приберется. Так что ли? Да, я хочу стать правящим герцогом Мекленбурга. Но я еще не сошел с ума, чтобы принимать ваше предложение.

– Вы так его боитесь? – нахмурился француз.

– Я? Пожалуй, есть в мире только один человек, которого я боюсь. И это он. Потому что, если он тебя приговорит ты нигде не спрячешься. Слышали о его похищении этим летом?

– Разумеется.

– Не знаю, на что рассчитывали эти люди, но я готов биться о заклад – он их всех найдет и зачистит.

– Как как?

– Зачистит. Он бывает так выражается. Не убьет, не казнит, нет. Зачистит. Словно мусор стряхнет с рукава. И сделает он это с каждым начиная с исполнителей и заканчивая теми, кто все это организовал. Где бы они не прятались, куда бы не убежали. Они уже мертвы. Все. Просто еще не знают об этом. Если ты нападаешь на этого человека – бить нужно наверняка. Сразу. Чтобы он точно не оправился. Потому что, если Алексей Петрович выживет – тебе конец. А он раз за разом показывает удивительную живучесть. Иной раз даже кажется, что ему благоволят высшие силы…

– И все же… – покачал головой француз. – Эти сведения не столь важные. Отчего вы так перепугались?

– Алексей Петрович прикладывал все усилия к тому, чтобы иноземцы их не узнали. Он прямо говорил, а я слышал, что сие сведения есть один из бастионов безопасности России. А вы предлагаете мне их вам продать. Да еще так дешево… – покачал головой Меншиков.

– То есть, вопрос в цене?

– Очень смешно…

– Мы готовы сосватать вашу дочь за сына Филиппа Испанского и Марии Австрийской. При определенном везении она станет королевой Испании, а, возможно, и Франции.

Александр Данилович нервно дернул щекой.

Он знал, что прямой и главный наследник Людовика XIV – Великий Дофин скончался. Старший сын того, известный как герцог Бургундский, тоже преставился. При очень странных обстоятельствах, оставив после себя только малолетнего сына. Потом в плеяде наследников короля Франции шел Филипп, занимавший сейчас трон Испании. Ну и младший сынок – Карл, который, кстати, тоже недавно преставился.

Получалось, что если Людовик XIV прямо сейчас умрет, то возникнет очень неоднозначная ситуация престолонаследия. С одной стороны малолетний правнук от старшего внука, с другой стороны – средний внук, который к тому же уже правит Испанией. Сложный, прямо скажем, выбор. Неоднозначный. Однако, если с оружием в руках не вмешается добрая половина Европы было совершенно очевидно – у малолетнего племянника перед державным дядей нет шансов. Что объединит таким образом короны двух держав, как некогда Габсбурги соединили Испанию и Австрию. И, вероятно, опасаясь большой войны за Французское наследство, у него – у Меншикова и хотят добыть секреты России. Те, с помощью которых, она нанесла своим противникам решительное поражение в последней войне.

– Я не верю вам, – завершив затянувшуюся паузу, произнес Меншиков. – Обещать, не значит жениться.

Француз улыбнулся.

И достал из папки, с которой пришел на встречу развернутый лист.

– Что это?

– Брачный контракт. Здесь осталось поставить только вашу подпись. Как вы видите – король ее уже поставил. И даже печать привесил свою.

Александр Данилович нервно сжал и разжал кулаки. А его глаз предательски дернулся.

– Предлагаете поставить мне подпись на приказе о собственной казни?

– Пусть так. Но, в любом случае ваша дочь станет королевой Испании и, вероятно, Франции. А у вашего внука будет шанс взойти на престол. Разве этот риск того не стоит? Да и не нужно так переживать. Мы найдем способ вас прикрыть.

– Сомневаюсь.

– Прямо сейчас мы ведем активные переговоры с самим царем. Кое-что он готов продать. Но далеко не все и совсем не то, что нам нужно. Также активны наши люди в Москве. Уж что-что, а совершить несколько шумных операций, привлекая внимание к этому всему делу, они смогут. Если вы будете осторожны, то наша осведомленность будет трактована всей этой возней. Недосмотрели. Не уберегли. Бывает. Вы же будете не при чем.

– Ну конечно, – фыркнул Александр Данилович. – А то, что я стану правящим герцогом, без всякого сомнения, случайность. Как и вот этот брачный контракт.

– Деньги, – лукаво улыбнулся француз.

– Какие деньги?

– Не стоит великой сложности, где надо шепнуть, что вы заплатили. Просто заплатили. Что Иосиф Габсбург, что Филипп Бурбон нуждаются в деньгах, если речь идет о больших суммах. А вы – человек богатый. И довольно разумно вложить добытые вами деньги в будущее своих потомков. Не так ли?

– Это все так натянуто… – покачал головой Меншиков.

– Если вы дадите в приданное за свою дочь два миллиона талеров живой монетой, то никто в Европе даже косо не посмотрит на этот союз. Да и выплатив Иосифу еще один вы попросту купите этот титул. Только нужно заранее это сделать. Чтобы сначала вы стали герцогом Мекленбурга, а потом, уже как герцог, подписали этот брачный контракт. Что вы так на меня смотрите? Нет. Конечно, нет. Подпишем мы его прямо сейчас, просто предадим огласке сие в более подходящих обстоятельствах.

– Вы плохо знаете Алексея Петровича.

– Так мы даже обратимся к Петру Алексеевич с целью благословить эту свадьбу. Почему нет?

– У него у самого есть малолетняя дочь.

– Нету.

– Что значит нету?

– Отдала она Богу душу три недели назад. Остался ныне только Алексей Петрович да его младший брат – Павел.

– Я очень надеюсь, что вы к этому делу не причастны.

– С какой стати? Дети часто умирают. Увы, такова правда жизни. Узнав эту новость, мы и решили обратиться к вам. Очень уж удачно сложились обстоятельства.

– Если Алексей Петрович узнает о том, что вы убили его сестру, он ответит. И уверяю вас – вам это не понравится.

– Бог с вами! Мы тут не при чем!

– Он сестер не пожалел и племянниц, когда стоял вопрос жизни и смерти его и отца. Если же это вы все устроили, то он выжжет Бурбонов каленым железом. Ни одного в живых не оставит. Он такого не простит.

– Я могу вам поклясться своей бессмертной душой – девочка умерла своей смертью. Обычная простуда, которую запустили. В начале минувшего года сам Алексей Петрович так чуть Богу душу не отдал. И, насколько мне известно, он сейчас кошмарит лекарей. Пятеро выдающихся медиков даже сбежало из-за этого из Москвы. После того, как он казнил старшего лекаря сестры.

– Вот как…

– Говорят, обвинив в том, что он целенаправленно сестру его сгубил. Ибо неуч и шарлатан. Вздор, конечно. У покойного был диплом об окончании одного из лучших университетов Европы.

– Надеюсь, он не был французом?

– Он итальянец, который перед тем долго жил в Вене и вел там практику. Вполне успешную. Откуда его в Москву и пригласили.

– Вена? Вена это хорошо… очень хорошо… – медленно произнес Меншиков.

– Я тоже так думаю, – улыбнулся француз, а в его глазах сверкнул нехороший огонек. Но лишь на мгновение. Отчего Александр Данилович его заметить не успел…

* * *

Алексей сидел в зале просторной бани, построенной им для себя уже давно. В самом Воробьевом дворец у него имелся теплый бассейн. Но парилку и прочие удобства подобного толка пришлось выносить куда-то подальше.

Построил баню.

Большую. Считай целый мини-комплекс.

Просторная парилка. Небольшой бассейн. Стол для массажа. Диваны. И прочее. Удобная и приятная зона отдыха – что для одного, что для пары десятков человек. Он именно тут иногда устраивал маленькие посиделки. Приличные. Помылись. Поболтали. Попили чего, не обязательно алкогольного. Ну и с девочками царевич сюда же ходил, но редко. В дворцовом бассейне это было сподручнее как-то.

Сейчас же выбирать не приходилось.

И чуть откинувшись на спинку деревянного резного стула Алексей прикрыв глаза наслаждался. Агнесс делала ему массаж шеи, плеч и головы. Отчего он чуть не млел.

Устал.

А тут банька и массаж.

Понятно, что этим не закончится. Ну так не просто так же он ее сюда позвал. Свою последнюю негритянку, оставшуюся при нем. Выживет ли Ньёньосс, вернется ли – не ясно. А эта – вот она.

История ее появления вообще странная. Голландцы искали чернокожих девиц на западном побережье Африки, а она – амхарка, родом из Абиссинии. Помотало ее. Покрутило. Сначала набег и захват в плен юную девушку из дворянской семьи. Ну… если проводить параллели. Потом продажа арабам – для последующей пристройки в гарем. Столкновение с голландцами, которых те хотели ограбить. Девушка досталась как трофей. Так и доплыла до Невольничьего берега, где капитан корабля узнал о заказе Алексея. Ну и Агнесс прошла первичную сортировку. Не зря капитан не стал ее «пускать в дело» ради собственного удовольствия. Денег за нее отвалили прилично…

Ньёньосс бесилась и ревновала не просто так. Когда царевич жениться – не ясно. А Агнесс при нем оставалась. И могла родить ему еще ребенка, что укрепляло ее позиции. Да, эта девочка не обладала подходящим опытом интриг. Но ум имела живой, любопытный, подвижный. Много чем интересовалась. И впитывала знания как губка. Из-за чего чем-то напоминала Миледи на заре ее карьеры – информированностью. В общем – Алексею и Агнесс всегда было о чем поговорить. Да и ублажала она его с душой. Старательно. Выкладываясь так, словно это был последний раз в ее жизни.

Словно опытная шлюха.

Чем особенно бесила Ньёньосс, которая была более холодной. И не умела так раскрываться. Впрочем, Алексей вопроса проституток не пропустил мимо своего внимания.

Он пытался навести в этом деле порядок, но Петр препятствовал. Дескать, не лезь в это пакостное дело. А тут случилась чума, а потом и тиф.

Царь напрягся.

Сынок же сумел ему показать, что из 1241 столичной проститутки 863 больны сифилисом. А что это как не эпидемия?

Царь напрягся еще сильнее и дал отмашку сыну действовать. А он и рад стараться. Благо, что у него план уже был готов.

Поступить решили примерно в духе методов конца XIX века. Утвердили дома терпимость с запретом на оказания подобных услуг вне их стен. Под самыми страшными карами, как самой проститутки, так и клиента, пойманного на ней. Внесословными. Отсыпав сверху еще и кары за умышленное заражение.

В самих же домах терпимости, вводился не только исключительно добровольный труд, но и осмотры ежедневные. Два. Один утром – после завершения смены, второй вечером – перед выходом. Сверх того, много гигиены, в том числе для посетителей, и личная карточка сотрудницы. А в качестве вишенки на торте выходное пособие – в виде приданного от государства после пяти и более лет службы.

Сотрудница при этом могла отказать клиенту по подозрению в срамной болезни. Заразившихся же вывозили в монастыри на лечение. Не только сотрудниц, но и выявленных клиентов, исключая совсем высокопоставленных, которых сажали под домашний арест. Лечение, правда, было такое себе. Однако Алексей рассчитывал, что рано или поздно – научатся. А так хотя бы смогут тщательно описать течение болезней…

Наведения порядка началось закономерно со столицы. С создания элитного борделя, то есть, дома терпимости, получившего романтичное название «Ля Мур». Да, на французском. Ну а что такого? У царевича продажная любовь почему-то только с французским языком и ассоциировалась. Ну и красиво…

Агнесса старалась.

Ее руки потихоньку становились все нежнее и шаловливее. Царевич же невольно вспоминал свои ревизии того самого «Ля Мура». Внезапные. С комиссией. Чтобы посмотреть, как выполняются обязательные процедуры. Ну и на симпатичных девиц поглазеть. Чего уж тут? Туда ведь отбирались самых лучших. И конкурс в эту комиссию был чрезвычайный. Впрочем, вода камень точит. И невольно отвлекшись Алексей выпал из своих грез в реальный мир. Который сулил очень многообещающее продолжение этого массажа. Куда более материальное, чем пусть и пошлые, но воспоминания…

Глава 2

1709 год, март, 1. Москва – Белая Вольта – Москва

Алексей отпил немного горячего, ароматного кофе и поставил чашечку на стол. С самым, что ни на есть беспечным видом. Перед ним сидела делегация с напряженными лицам.

– Как я слышал, вы не желаете заключать династический брак, предложенный нами? – осторожно спросил Иоганн Вильгельм Фризов ан Нассау-Дитц.

– С вашей сестрой? Буду честен. Мне заплатили один миллион семьсот пятьдесят тысяч талеров, чтобы я этого не делал. Это большие деньги.

– Мы дадим больше, – подавшись вперед произнес представитель Ост-Индской Голландской компании.

– Допустим. Но что это даст?

– Как что? – опешили собеседники. – Наш союз.

– Прошу простить мою пошлость, но разве для нашего союза мы должны дружить гениталиями? Нет, я все понимаю, но… – развел руками Алексей. – Мне казалось, что это совершенно необязательно. Более того – будет вредить нашим отношениям.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – напрягся Иоганн. – Разве династический брак не скрепит нашу дружбу?

– Вы – не правитель Голландии. И взятие в жены вашей сестры укрепит только отношения между нашими домами. В то время как с остальными уважаемыми людьми вашей страны, – Алексей кивнул на представителей компании, – такой шаг отношения испортит. Ведь мы будем стремится к укреплению вашего дома вплоть до реставрации монархии.

Собеседники переглянулись. Молча.

– Удивлены? А зря. В том, что я сказал нет ничего странного и неожиданного. Неожиданно ваша реакция на мои слова. России максимально выгодна стабильная экономическая и, особенно политическая обстановка в вашей стране. Для того, чтобы иметь предсказуемые, стабильные отношения. Монархия стабильнее любой республики на порядки. Да, случаются эксцессы, но, в целом, это более удобных формат взаимодействия держав – ты договариваешься с монархом, а он со своими подданными. При республике тебе приходится самому договариваться с подданными иных держав.

– С такой позиции мы не смотрели на этот вопрос, – нахмурился один из представителей компании.

– Наши отношения сугубо деловые. И я думаю, что намного лучше их таковыми и сохранить. Главное оформить их разумно. Иоганна мы поддержим. Осторожно. Остальное нас касается мало.

– Что вы имеете в виду? – поинтересовался Иоганн.

– Ост-Индская компания ваша является акционерной. Не так ли? Вот. Если Россия станет ее совладельцем, получив значимый пакет акций и пропорциональную долю прибыли, это очень многое изменит. В первую очередь это создаст международную торговую компанию с опорой на Голландию и Россию. То есть, мы объединим ваш флот и связями с наши ресурсами и армией.

– Это будет непросто, – нахмурился представитель компании. – Если начать скупать акции, цены на них подскочат. Сомневаюсь, что даже пять процентов можно выкупить без сильной переплаты.

– Я хочу получить пятьдесят процентов акций и право вето.

– Сколько?! Но это просто невозможно! – ахнул Иоганн, а представители компании закашлялись.

– Ну на нет и суда нет, – развел руками царевич. – Ради пяти процентов я даже не стал с вами разговаривать. Просто выкупил бы их на рынке, начав скупать с равномерным интервалом. К тому же не у всех акционеров дела идут хорошо. Если же вы не готовы пойти даже на такую малость… – развел руками царевич и встал с кресла. – Полагаю, наш разговор на этом стоит прекратит.

– Погодите! – вскочил глава делегации компании. – Мы не отказываем. Нет. Мы ведь просто не сможем этого сделать!

– И в чем проблема? – удивленно повел бровью царевич так, словно слышал какую-то невразумительную дичь.

– Для того, чтобы передать вам такое количество акций, их нужно выкупить. Это огромные деньги! У нас их просто нет живых. А даже если мы их найдем, то… как мы их отдавать будет? Это же десятки миллионов талеров!

– Скупать? Вы серьезно? – спросил Алексей усаживаясь обратно.

– Вы же хотите половину…

– Так напечатайте еще. – смешливо фыркнул он.

– И вы их выкупите? Мы просто не сможем отчитаться перед акционерами, если отдадим эти акции вам просто так. Нас не поймут.

– Разумеется, – степенно произнес царевич. – Россия выпустит бессрочные облигации на предъявителя с нулевым процентом. В том объеме, в котором потребуется.

– Облигации… – медленно и хмуро произнес глава делегации. – Пятьдесят процентов… хм… это будет…

– Семьдесят пять миллионов талеров. Приблизительно. – перебил его Алексей. – Если меня не ввели в заблуждение, относительно стоимости компании.

Собеседник нервно сглотнул.

Сумма эта по тем годам выглядела поистине космической. Запредельной. Ради такой любой бы человек на планете охотно продал душу.

– Облигации… это не надежный способ покупки. – хрипло произнес представитель компании. – Тем более такие. Как и когда вы их будете погашать?

– А их нужно погашать? – улыбнулся царевич.

То, что он предложил, было разновидностью бумажных денег, обеспеченных долговыми обязательствами. И, в сущности, не отличалось от долларов США после отказа от золотого стандарта. Только без красивостей премудрых с ФРС.

Что царевич и довел до собеседников.

Ост-Индская компания Голландии цвела и пахла до начала 1670 годов, которая с ней вступили в острую конкуренцию ее товарка из Англии. И так вступила, что к 1700 году голландцы испытывали серьезные проблемы в оборотных средствах, в первую очередь для внутреннего использования, и немало потеряли в стоимости компании. Да, англичане «сдулись» после того, как уния Британских островов распалась. Но проблемы компании никуда не делись.

И вот Алексей достал как фокусник из рукава семьдесят пять миллионов талеров. Да, очень специфических. Но…

Делегаты переглянулись.

– К тому же, если вам там хочется эти облигации гасить, то это не является проблемой. Я могу предложить вам правила покупки за них промышленных товаров в России. С ограничением максимального годового расхода и прочих нюансов. Чтобы вы нам экономику не обрушили.

Экономика России все еще испытывала нехватку денежной массы. То есть, была недомонетизирована. Несмотря на то, что добрый десять лет Алексей накачивал через стройку, промышленные и инфраструктурные проекты ее деньгами. Но, айсберг таял медленно, если вообще таял. В первую очередь из-за взрывного роста, не дающего решить вопрос насыщенности денежной массы. Что означало – в горизонте десяти десяти-двадцати лет серебра и золота, припасенного царевичем, не хватит для всего задуманного. И требовалось вводить бумажные деньги – или фиатные, или долговые для внутренних крупных сделок.

Осторожно вводить.

Аккуратно.

Прямо таки с медицинской точностью. Дабы не спровоцировать резкое их падение в стоимости. Ну и приучая постепенно крупных игроков к расчетам в бумажных деньгах, подражая в этом своем проекте знаменитым векселям «МЕФО». Только в отличие от последних царевич планировал не процент по ним давать, а льготы при расчетах в облигациях.

Царевич замолчал, завершив свое повествование. А вся делегация вновь стала переглядываться.

– Тридцать пять процентов, – наконец произнес ее глава.

– А почему не пятьдесят?

– Таким образом вы, по сути, купите компанию.

– Ну хорошо, – кивнул царевич, – тридцать пять процентов, пропорциональное представительство в совете директоров, поочередное председательство и право вето.

– Вам обязательно право вето?

– Становясь мажоритарным акционером я хочу иметь возможность влиять на принятие решений. А то, мало ли вы чего удумаете? Рабами торговать, например. Это совершенно неприемлемо.

Делегация переглянулась. По лицам было видно известная степень разочарованности. Царевич же взял папку, которую принес на переговоры и протянул их главе.

– Что это? – спросил тот.

– Краткий отчет о нашем промышленном развитии и перспективах. Выпуск чугуна, железа, ткани, всяких изделий, оружия…

– Сколько мушкетов?! – ахнул Иоганн, заглянувший через плечо.

– Мы много их выпускаем. А будем еще больше. И пистолеты, и карабины. Все в едином стандарте. В очень недалеком будущем также массово будем делать двуствольные охотничьи ружья и пистолеты. Оружие, я полагаю, куда выгодный товар, чем работорговля.

– Хм… мы думали, что вы против работорговли из этических и моральных соображений.

– И это тоже. Рабство – это позорное клеймо на душе человечества.

– Атлантическую работорговлю не получится вот так задушить. Не мы, так другие их будут возить. Колониям нужны рабочие руки.

– Что мешает державам или отдельным собственникам организовать переселение работников? Набрать их в Африке и по-человечески перевезти. Обеспечивая разумные условия труда.

– Зачем? С рабами проще. Да и дорого это.

– Бывает, – пожал плечами царевич. – Но, если вы будете со мной сотрудничать про работорговлю забудьте. Я принесу вам большие прибыли. Иным путем. Ибо для нас работорговля безусловное зло.

– Акционеры нас не поймут.

– А я не акционер буду? – усмехнулся царевич. – Для остальных можно подготовить брошюрку с разъяснением того, что дело отнюдь не в человеколюбии и гуманизме. Рабский труд попросту не эффективен. С одной стороны, люди лишены индивидуальной мотивации. То есть, имеют только одну цель – найти любой повод избежать труда. Их можно наказывать. Их можно убивать. Но это ничего не изменит. Если будет возможность испортить инвентарь или еще как-то сорвать работы, желательно не подставившись – они так и сделают. Про бегство и бунты даже не говорю. Из-за этого сто рабов будут всегда трудится принципиально хуже, чем сотня свободных человек. Во всяком случае, если смотреть на ситуацию не в моменте, а в горизонте хотя бы пяти лет. Но это с одной стороны, а с другой рабский труд полностью лишает людей здоровой инициативы и возможности использовать квалифицированный труд. А значит не получится внедрять никакие технические и организационные новинки. Отчего эффективность труда не будет повышаться.

– Да какие новинки на тех же плантациях сахарного тростника? – усмехнулся один из представителей компании.

– На моих опытных сельскохозяйственных предприятиях применяют плуги, бороны, сеялки, косилки, ворошилки, поливалки, молотилки и жатки. Все – прицепное на конной тяге. Это кардинально ускоряет труд и уменьшает потребное количество в рабочих руках. И идут непрерывные работы над придумыванием всякого рода прицепного оборудования. Чтобы и маис убирать, и картофель копать… Я уверен, что если задаться целью, то можно и для тростника придумать какие-то приспособления. Было бы желание.

– Мы можем ознакомиться с этими прицепными приспособлениями?

– Разумеется. – кивнул Алексей. – Рядом с Москвой есть несколько предприятий. Кстати, вы поговорите с представителями Вест-Индской компании. Быть может они заинтересуются слиянием? На тех же условиях с выпуском еще одной партией облигаций под акции. Ну и организуем поставку в Новый свет всего этого сельскохозяйственного безобразия.

– Мы поговорим с ними. – произнес Иоганн, как-то странно глянув в Алексея.

– Кстати, – произнес царевич и полез в небольшой саквояж, который стоял рядом с ним на полу. – Вот – взгляните.

– Что это?

– Консервированные продукты. Вот это – тушенная говядина. Наши опыты показали, что до четырех месяцев выдерживает даже на жаре. Здесь вот рыба. А тут овощи тушеные.

– Для чего подобное нужно?

– Для кораблей и удаленных факторий. Куда лучше солонины хранятся. И крысы испортить не могут. И вода подмочить. Кстати, насчет воды. У нас есть опреснитель морской воды, чтобы не мучатся с протухшей водой. Для себя делали. Для кораблей.

– Мы можем взглянуть? – подавшись вперед спросил глава делегации.

– Тут извините. Устроены опреснители достаточно просто, поэтому вы их увидите только после подписания контракта.

– Еще что-то?

– Новые большие корабли с большим ресурсом. Но это мы тоже позже обсудим. Рано пока…

* * *

Несмотря на первое поражение Ашанти не собирались опускать руки. Даже осознав то, насколько титанический дисбаланс военных возможностей с этими русскими.

Они собрали большую армию.

Очень большую.

И выступили в поход с целью не только разгромить русских, но и физически уничтожить тех, к кому они пришли. Демонстративно их покарать ради восстановления региональной репутации. А то слишком уж резонансным оказалось это поражение. Все вокруг напряглись и стали приглядываться к Ашанти. Даже внутри этой державы наметился разброд и шатания.

И ладно местные жители… С ними все понятно. Но даже колонии Золотого берега и те напряглись. Все. Слухи о недавно отгремевших европейских войнах сюда уже дошли. Равно как и сведения об успехах русского оружия. Там – в самой гуще наиболее сильных и влиятельных держав. Здесь же…

Ни у кого из местных «шишек» не было иллюзий относительно того, зачем русские пошли к мосси. Просто погостить? В это, разумеется, никто не верил. Подобные слова вызывали только нервный смех. Слишком хорошо все знали нравы мосси. Не требовалось таланта прорицателя, чтобы догадаться – русские решили войти в регион и откусить большой кусок. Для чего искали местных союзников… тех самых мосси. Которым и повезли что-то. Много чего-то.

Ткани?

Ой нет.

Содержимое тех ящиков, что перегружали с галеонов на баркасы никто из местных не видел. Но была твердая уверенность – там оружие. Это разом ставило все на свои места. Равно как и появление этой Ньёньосс – дочери вождя Тенкодого.

А значит что? Правильно. Очень скоро местная доминация Ашанти уйдет в прошлое. И их место займут мосси. В той или иной конфигурации. Какие именно замели они завоюют – не понятно, но уж точно возьмут под контроль весь торговый путь по Белой Вольте до самого моря. Без этого пути не получится создать жизнеспособную конфигурацию.