Текст книги ""Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Михаил Ланцов

Соавторы: Андрей Дай,Андрей Буторин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 299 страниц)

Глава 2

1703 год, март, 24. Северное море – Шверин – Новгород – Москва

Солнечный полдень.

Свежий ветер наполнял паруса и слегка гнал волну.

Английский флот шел ровной, красивой кильватерной линией, сближаясь на параллельных курсах с голландцами. Те тоже правильно построились и готовились к сражению…

Лондон стремился избежать обострения со своими вчерашними союзниками. Но их корабли дерзили самым отчаянным способом и время от времени ловили английских торговцев даже в устье Темзы. А такое терпеть было нельзя.

Попытались эти вылазки парировать.

Осторожно.

Отгоняя голландских каперов и патрули.

Те пошли на эскалацию и стали усиливать группы.

Англичанам пришлось выделять на парирование более крупные силы. Голландцы ответили.

И вот – после нескольких витков в море вышли оба флота. Один для затруднения судоходства в устье Темзы, а второй для противостояния этому. Заметив друг друга издали они перестроились из походных колон и теперь шли, сближаясь для боя. Ни одному из адмиралов с обоих сторон этой драки не хотелось, но и отступать просто так выглядело крайне неправильным…

Выстрел.

Несколько секунд.

И всплеск с недолетом.

Не так чтобы большим, но недолетом. В пределах накрытия.

Минуту спустя заработала артиллерия всех кораблей, начав обмен залпами.

Красиво так.

Как в фильме.

Большая линия крупных парусников окутывалась дымами от залпов. Эффектно вставали фонтаны воды от ядер. Шум. Гам. Суета.

И никакого эффекта.

Со стороны же могло показаться, что два флота сошлись не на жизнь, а на смерть…

Спустя час интенсивность стрельбы уже сильно снизилась. Люди устали. Но все равно – работали. Спокойно. Как на полигоне.

Изредка ядра залетали то в один корабль, то в другой. Однако последствия таких попаданий нельзя было назвать серьезными.

Наконец, одному английскому кораблю перебило мачту.

Случайно.

И он стал резко терять скорость и сразу же вывалился из боя.

Остальной английский флот подтянулся, замкнув линию. И начал также отходить, прикрывая свой поврежденный линейный корабль. Чтобы его не добили. Голландцы осторожно поддавливали, но не спешили излишне сближаться.

Начались вялые маневры.

Под аккомпанемент выстрелов. Уже достаточно редких.

Ближе же к вечеру голландцы в виду устья Темзы отвернули и ушли в открытое море. Как адмирал позже отчитывался – дабы избежать атаки неприятельских брандеров. За которые он принял столпившиеся там торговые суда.

Врал, конечно.

Но никто сильно не возражал.

Во всяком случае официально победа была засчитана Голландии. Они ведь сумели вынудить английский флот отойти. В Лондоне же заявили иное. Что, дескать, их корабли сумели отогнать голландцев. И тоже поспешили объявить эту битву своей победой, направленной на защиту торговцев. Истина же, как обычно лежала совсем другом месте, измеряясь весьма крупной суммой денег, переданных нужным людям за правильное поведение адмиралов…

* * *

– Что же делать… что же делать… – нервно приговаривал Фридрих Вильгельм Мекленбургский, нервно вышагивая по залу.

– Чего ты мечешься? – раздраженно спросила супруга, Наталья Алексеевна.

– Ты разве не понимаешь? Карл разобьет твоего брата и возьмется за нас…

– С чего ты взял?

– Мне шепнули на ушко.

– И что хотел этот шептун? Чтобы что? Тебе ведь на ушко не просто так шептали.

– Мне предложили попросится под защиту Карлу самому. Чтобы Мекленбург вошел в состав Швеции как широкая автономия.

– Ах вот оно что… и ты, я надеюсь, не стал давать никаких ответов?

– Пока – нет.

– Не спеши.

– Но потом будет поздно.

– А представь в каком нелепом положении ты окажешься, если мой брат разобьет Карла?

– Это невозможно!

– Ты не знаешь моего брата и племянника. – усмехнулась Наталья Алексеевна.

– А племянник тут при чем?

– А ты не знал?

– Что?

– Именно племянник стоит за реформой армии моего брата. Он умен и деловит не по годам. И покойный Патрик Гордон, очень опытный генерал, прошедший с войнами последние полвека, считал, что Алексей молодец. Первым его поддержал. И прикладывал все усилия к продвижению идей племянника.

– Это лесть… – отмахнулся Фридрих.

– Ну какая лесть? Старый заслуженный генерал, обласканный и приближенный царем, входивший в его ближний круг, доживающий свои последние дни, рьяно поддержал дела племянника. Зачем? Я Патрика таким никогда не видела.

– Странно все это… – покачал головой Фридрих. – Но что делать нам?

– Тихо копить деньги. Брат сможет по очень небольшой цене продать тебе тысяч двадцать-тридцать хороших мушкетов.

– Откуда они у него? Впрочем, не важно… Что мне этим ответить?

– Что подумаешь.

– Мне очень тонко намекнули, что если не дам положительный ответ, то они спросят у Адольфа. – упомянул Фридрих Вильгельм своего родственника Адольфа Фридриха, с которым был вовлечен в тяжбу по разделу герцогства. И если бы не вмешательство Петра Алексеевича, был вынужден ему уступить часть герцогства.

– А мы?

– А мы присоединимся к Августу в Стокгольме. На лечении.

– Вот как? Хм. И как быстро нужно ответить?

– Неделю-другую я смогу потянуть. Потом…

– У тебя есть три тысячи верных солдат.

– Предлагаешь ими начать войну с Карлом? Смешно же.

– Предлагаю с ними отправиться в гости к Леопольду. Погостить.

– И Карл сразу поставит герцогом Адольфа.

– Но кто признает его? Ты то не отрекался. Да и он вряд ли станет выделять ему войска для защиты. Сам знаешь он сейчас собирает все что можно для похода в Россию.

– Если я его признаю своим сюзереном, то для меня ничего не поменяется.

– Если ты его признаешь, то он тебя точно потащит в этот поход. Разве нет? Дополнительные три тысячи солдат. Да еще сверху дополнительная верность тех, кто ранее служил тебе.

– Проклятье!

– Рейхстаг не признает Адольфа герцогом Мекленбурга. Даже если его силой поставит Карл. А мы, уйдя к Леопольду, сохраним определенную свободу. Брат нас не бросит. И Леопольд. Ни тому, ни другому не выгодно усиление шведов. Так что, даже на время потеряв престол, ты его вернешь позже.

– Это риски…

– Риски. – кивнула Наталья Алексеевна. – Однако Леопольд не станет поддерживать тебя, если ты перейдешь на сторону Карла. Равно как и Рейхстаг. А этот швед уже всех утомил.

– Утомил! Всех! – воскликнул Фридрих Вильгельм. – Но он всех побеждает! И с ним вынуждены считаться!

– Война с Россией не такая простая задача, как тебе кажется. Россия огромная страна. Кроме полевой армии у моего брата есть еще около полусотни полков по гарнизонам. От пятнадцати до двадцати тысяч легкой поместной кавалерии. И татары с калмыками, которых тоже немало. Карл может победить в кампании. Тут и спорить не о чем. Может. Но войну ему не выиграть.

– Мне бы твою уверенность… – хмуро буркнул Фридрих Вильгельм.

– Так черпай полными горстями. Я выросла в России и прекрасно знаю с чем ему придется иметь дело. Карл – это образцовый боевой пес. Но куда псу против медведя?

– Я слышал, что турки присматриваются к этой кампании.

– А я слышала, что Людовик уже не знает, как загнать Карла в стойло, откуда его выпустили. Так что можно быть уверенным – турки останутся просто наблюдателями.

Муж на нее посмотрел.

Устало потер руками лицо.

Немного помолчал.

И, наконец, произнес:

– Так ты думаешь, нам нужно навестить Леопольда?

– Да. Никогда не была в Вене. Говорят, там очень красиво, что в моем положении было бы славно. Но на дорогах много разбойников, поэтому нам потребуется вооруженная охрана. Ну и казну тут оставлять не стоит. Чтобы слуги не растащили.

– А что ответить этим? – махнул он неопределенно рукой.

– А ничего не отвечай…

* * *

Петр сидел за столом с закрытыми глазами.

И слушал.

Молча.

Один из приближенных же увлеченно заливал ему в уши очередную порцию гадостей про сына. И с каждым мгновением в нем все сильнее и сильнее закипала кровь. Хотя «наушник» этого не замечал, продолжая обрабатывать царя.

Там, в Москве, после того дурного эпизода, они с сыном сели и начали прорабатывать доносы и всякие слухи. То, что Алексей показал ему на Гагарина Матвея Петровича не было голословными обвинениями. У сына на князя имелось достаточно всякого, чтобы несколько раз его подвергнуть четвертованию. На других представителей рода, кстати, тоже – там ситуация выглядела не лучше. Разве что убийц к верным слугам государевым не подсылали. Хотя воровали отчаянно и в заговоре были по самые гланды.

С сыном тогда вообще глупая и смешная ситуация получилась, задевшая самолюбие царя…

– Взгляни. – произнес Алексей, протягивая отцу письмо.

– Что это?

– Письмо. От министра иностранных дел Франции. Их король, Людовик приглашает меня к себе на службу.

– ЧЕГО?!

– Приглашаем меня к себе на службу. Министром. И ты знаешь, после того, что ты сделал – я задумался. Серьезно задумался.

– Ты в своем уме?!

– Сам посуди. Ромодановский специально попустил заговор 98-ого года. Он при любом раскладе ничего не терял. Да и про нынешний заговор он отлично осведомлен, однако… Рассказывал тебе? Вот! А ведь это его прямая обязанность. Однако он у тебя в почете. И его бить ты себе не позволяешь. Идем дальше. Лефорт.

– Стой! – резко прервал его царь. – Не надо про Лефорта!

– Как скажешь, – пожал плечами Алексей. – Если передумаешь – у меня на него целая папочка набралась. Я целенаправленно им не занимался, просто само скопилось. То тут, то там. Впрочем, ты его тоже уважал и бить себе не позволял. Не так ли? А меня – бьешь. Я тащу кучу дел, едва не падая от усталости. А ты, наслушавшись каких-то лгунов и не разобравшись, с кулаками на меня бросаешься. Так что… глядя на это все я честно задумался о переходе на службу к Людовику… Почему нет?

– Ты… ты…

– Я твой сын, которого ты побил по навету. Даже не попытавшись разобраться. Словно я какой-то бродяга, пойманный за воровством морковки в огороде…

– Я же извинился.

– Что мешает тебе завтра снова меня избить? Просто потому, что ты там кого-то наслушался. А потом опять сказать: извини.

Петр тогда промолчал.

Ответить ему было нечего.

С сыном действительно получилась очень нехорошая история.

Сейчас же… ему снова лили в уши помои, выставляющие Алексея в недобром свете. Причем этот самый «наушник» явно врал. Во всяком случае в том деле, о котором он говорил, царь загодя, еще в Москве разобрался. Проверяя слова сына…

И вот – внутри что-то щелкнуло.

Петр Алексеевич встал из-за стола.

Молча прошел к печи, у которой стояла метла. И также молча вернувшись к «наушнику» начал его бить. От всей души. Только хворостинки в разные стороны летели.

Тот орал.

Бегал по комнате.

Но помогало это слабо – то по спине, то по плечам или рукам, то по голове прилетали удары. И так продолжалось до тех пор, пока ручка метлы не переломилась.

Петр раздосадовано бросил ее на пол.

И прищурившись, спросил:

– Ты все понял?

– За что, государь?

– Еще раз на сына мне клеветать вздумаешь – пожалеешь.

– Я не…

– Молчать! Тварь! Ты мне в глаза лгать вздумал?! На дыбу захотел?!

Развивать тему бедолага не стал.

Все прекрасно понял… а через него, чуть позже и другие. Подход явно требовалось менять…

* * *

– Ну что же, дельная поделка вышла, – осматривая тяжелый крепостной мушкет дюймового калибра, произнес царевич.

– Сложен больно, да и дорог. Меньше ста рублей отпускать не смогу[101]101
  Для сравнения 1 пехотный мушкет отпускался Никитой Демидовым за 5 рубля в казну с наценкой 40 копеек.


[Закрыть]. Государь наш, Петр Алексеевич вряд ли такому обрадуется. Может лучше взять тот, что попроще?

– И получить на выходе один выстрел в несколько минут? Да еще и «в ту сторону», а не в цель? – усмехнулся Алексей. – Нет. Проку с того нет.

– Тебе виднее. Но чует мое сердце – дело не сладится.

Парень усмехнулся.

Летом 1702 года ему доставили один интересный образец оружия из Европы. Охотничью аркебузу, заряжаемую с казны. Причем очень интересно сделанную[102]102
  Здесь автор ссылается на виденную им модель, образца 1625 года, которую обозревали на канале Forgotten Weapons.


[Закрыть].

У нее имелся затвор – по сути натуральный Trapdoor. То есть, откидной вверх запор на простейшей защелке. Но сочетался он не с унитарным патроном, а со стальным «стаканчиком».

Нажал на защелку. Откинул затвор. Вставил стаканчик с зарядом пороха и пулей. Закрыл все обратно. Поставил кремневый замок на полувзвод. Подсыпал затравочного пороха на полку. Взвел курок в боевое положение. Прицелился. Выстрелил. Нажал на защелку…

И так по кругу.

Сама аркебуза была гладкоствольная. Однако пуля отливалась по калибру ствола без привычных для заряжаемых с дула систем больших зазоров. Отчего летела весьма точно. Во всяком случае – намного точнее. Что и позволяло применять такую аркебузу на охоте, нося в патронной сумке несколько заранее снаряженных «стаканчиков». Гладкий ствол же позволял при случае бить еще и картечью али дробью.

Дорогая штука.

Сложная по тем временам.

Однако Алексей разглядел в ней возможность для создания штучного тяжелого оружия для крепостей. Их ведь не требовалось много. Пять-десять на крепость, да и то – не в каждую. Зато с двухсот-трехсот шагов такая аркебуза достаточно уверенно поражала ростовую мишень. Вот на базе такой конструкции Никита Демидов и изготовил тяжелый крепостной мушкет дюймового калибра со стволом в два аршина длиной. Причем ствол был исполнен с нарезами…

– Эх… хорош чертяка… – с любовью, поглаживая этот тяжелый мушкет, произнес царевич. – Ему бы еще прицельные приспособления хорошие.

– Так вот же – мушка и целик, как ты просил.

– То разве хорошие? А как на пятьсот шагов метить? А на семьсот?

– А попадет?

– Если не целить добро, то и не попадет. Нужно махонькую трубу зрительную сюда ставить, – похлопал Алексей по стволу. – Чтобы хотя бы вдвое приближала. Но это так… потом. Сейчас это лишь грезы.

– Грезы – это сам мушкет этот. Не верится мне что-то, что отец твой подтвердит заказ.

– А ты изготовь десятка два. И я попробую уговорить. Деньги то не великие. На всю Россию таких тысячи две, может быть три понадобится. Это не такие уж и великие деньги. Тем более, что быстро ты их изготавливать не сможешь.

– Сотню в год хорошо если, – развел руками Никита.

– Вот. Как-нибудь десять тысяч в год найдем.

– Если бы ствол гладкий – и выделка бы пошла быстрее, и цену бы вдвое убавил. Очень много мороки с таким длинным нарезным стволом. Много железа впустую переводим. В переделку.

– Я поговорю с отцом. Ты главное не забудь сделать зарядные каморы взаимозаменяемыми, как и вообще все детали.

– Сделаю. Видел, как у государя нашего глаза горели от такого.

– И вот еще что… – пожевав губы, произнес Алексей. – Есть у меня мыслишка одна. Уж больно пользы от заряжания с казны много. Даже на гладком стволе.

– Много, – согласился Никита. – Да и цены немало.

Царевич достал листок бумаги и начал на нем чиркать.

– Смотри. Если из бронзы вот такую деталь отлить. А потом вот так и так просверлить два отверстия. Тут резьбу, чтобы ствол вворачивать. А тут – чтобы запорный винт… – начал рассказывать Алексей устройство слегка технологически адаптированной винтовки Фергюсона.

Ранее Алексей хоть убей не мог вспомнить устройство ни одной архаичной, но удачной заряжаемой с казны системы. Сколько голову не ломал. Поэтому и передал Никите тот образец, закупленный в Европе. Весьма непростой конструктивно. Здесь же словно молния поразила. Всплыли в голове кадры какого видеоматериала по винтовке Фергюсона, перемешавшиеся со знаменитым Зулу-ружьем. Давно это было. Да и неправда. Не увлекался он подобными вещами. Так, где-то случайно посмотрел, и сейчас вспомнил, причем искаженно…

– … стволы же мы будем брать и затворы от уже готовых мушкетов.

– Переделка интересная выходит, – покивал Никита. – Но так ничего сказать не могу. Пробовать надо. Боюсь винт запорный нагаром станет забиваться.

– Попробуй. Посмотри. Может резьба какая особая потребуется.

– Может и так, – покивал он.

– И во сколько такая переделка может обойтись?

– Сложно сказать? Рубля в три-четыре. Если не считать самого мушкета…

В этот момент раздался взрыв.

Весьма, надо сказать сильный. В одном из опытных сараев подле дворца. Жахнуло дай боже! Окна повыбивало!

– Это что было? – потрясая головой, спросил испуганный Никита.

– Паровая машина… видимо…

– Что?

Царевич махнул рукой, дескать, потом. И поспешил к месту аварии.

Это была она.

Котел не выдержал расчетного давления и взорвался. Хотя, вроде бы, оно не было большим. Однако уже через несколько минут стало понятно, что не так. Заклепки. Железо на них пускали весьма посредственное. Дешевое. Бросовое. Оттого и не выдержали они давления. Полопались…

– Твою же мать… – тихо прошептал царевич, осознав ситуацию.

Почти ведь удалось.

Почти было готово.

И такая мелочь… такая нелепица…

К счастью, никто серьезно не пострадал. Испытания проводили очень осторожно и не подставляясь. Так – несколько человек контузило. Еще парочку ушибло обломками. А так – обошлось. Правда весь агрегат теперь заново собирать, куда более тщательно и щепетильно относясь к материалам… особенно заклепок…

Глава 3

1703 год, апрель, 24. Дублин – Версаль – Павлоград[103]103
  Петр после уговоров сына переименовал Нотебург в Орешек, вернув ему старинное русское название, а Ниенштадт/Ниеншанц в Павлоград.


[Закрыть]

Стук в дверь.

Джеймс Батлер, 2-й герцог Ормонд лорд-лейтенант Ирландии скривился. Он дремал после позднего завтрака, обычного в аристократической среде. И его немало разозлило то, что кто-то посмел его разбудить.

Он в конце февраля был назначен на этот пост, вместо склочного Лоуренса Хайда, 1-й графа Рочестер. Тот слишком часто позволял себе ругаться с королевой. И когда из Ирландии стали забирать войска, пуская их на формирование армии, он молчать не стал.

Да, он был прав.

Да, в ирландских гарнизонах практически не осталось солдат. И если начнутся волнения – мало никому не покажется.

Ну а что делать?

Королева сказала «надо». Все ее верные подданные должны ответить «есть». Пусть даже и продолжив на практике делать то, что считали нужным, саботируя приказы потихоньку. Джеймс же принял Ирландию уже освобожденную от большинства войск. А потому вел свою политику максимально осторожно и взвешено. Стараясь никого лишний раз не провоцировать. Даже своих слуг. От греха подальше. Посему потерев лицо и выдохнув, успокаивая свое раздражение, он громко произнес:

– Кто там? Войдите.

– Сэр, – вошел его секретарь с крайне обеспокоенным лицом, – срочное донесение. Джеймс Стюарт высадился на юге Ирландии во главе бретонской армии.

– Что?! – опешил лорд-лейтенант Ирландии.

– Бретонская армия в двадцать пять тысяч человек высадилась в Ирландии.

– Боже правый! – искренне перекрестился Джеймс Батлер.

– Войсками командует французский маршал Луи Франсуа де Буффлер. Тот, что сумел сдержал натиск англо-голландских войск в испанских Нидерландах.

– Боюсь, что даже если бы Людовик поставил командовать войсками курицу, ситуацию это не изменило. Двадцать пять тысяч… – покачал он головой. – У нас во всей Ирландии хотя бы две-три тысячи солдат наберется?

– Вероятнее всего уже нет.

– Странный ответ.

– Сэр, списочный состав оставшихся гарнизонов две тысяч семьсот пятьдесят два человека. Но они мало где собраны в кулак больше одной-двух сотен. Новость о высадки Джеймса почти наверняка уже облетела всю южную Ирландию. И эти гарнизоны, в самом лучшем случае заблокированы местными жителями.

– В лучшем?

– Скорее всего их перебили. Или перебьют в самые ближайшие часы. Максимум дни. Во всяком случае на них нам надеется не стоит. Добраться до Дублина они точно не смогут.

– Умеете вы обрадовать… – покачал головой Батлер. – А сколько у нас есть войск?

– В Дублине стоит гарнизон в четыреста сорок семь человек. Полагаю – это все, на что мы сможем рассчитывать.

– Вряд ли этими силами мы сможем удержать город, в котором проживает больше ста пятидесяти тысяч человек.

– Полностью с вами согласен сэр. – кивнул секретарь.

Джеймс Батлер встал и прошелся по кабинету.

Остановился у окна.

Если новость о высадке бретонской армии на юге дошла до него, то, скорее всего в городе об этом тоже знают. Или, во всяком случае, узнают очень скоро. А значит пошел обратный отсчет. Вряд ли у него имелись даже сутки. Скорее всего речь могли идти максимум о часах, а то и минутах.

С военной точки зрения после недавней битвы английского и голландского флотов эта высадка выглядела очень правильной и здравой. Королевский флот показал свою неспособность разгромить и прогнать голландцев. Что позволяло французам оперировать свободно.

В Шотландии их ждали достаточно большие силы. А здесь, в Ирландии, нет. Взятие Ирландии на первый взгляд казалось странным. Но… лорд-лейтенант как никто другой понимал, насколько важен этот остров для Англии именно сейчас. Он ее и кормил. Так что, его занятие ставило королевство в очень сложное положение.

Хуже того – это давало новые операционные базы для французского флота, способного теперь перекрыть очень надежно торговлю англичан по Атлантике. Ла-Манш становился для их кораблей совершенно непроходимым. А движение в обход Ирландии превращалось в крайне непростое приключение.

Шотландия неспокойна и едва ли управляема. Для создания сильной армии королева Анна оголила и северные гарнизоны, собрав эти войска в единый кулак на старой англо-шотландской границе. Из чего можно было предположить, что почти наверняка французские каперы в ближайшие дни начнут базироваться в Шотландии. Неофициально, разумеется…

Все выглядело плохо.

Очень плохо.

– Сколько у нас английских кораблей в порту? – тихо спросил лорд-лейтенант.

– Два фрегата и пять торговцев.

Этого было мало для эвакуации даже англичан, проживающих в Дублине и его окрестностях. Хотя… вряд ли им получится добраться до порта. Всем.

– Я имел смелось отдать приказ от вашего имени гарнизону. Поднимая его по тревоге и направляя сюда.

– Хорошо, – кивнул Джеймс Батлер. – А что в городе?

– Пока тихо, сэр.

– Там знают?

– Не могу знать, сэр.

– Когда и кто доставил это донесение?

– Торговец и доставил. Он направлялся в Корк, но увидев там французский флот, обошел Ирландию с запада.

– За ним гнались?

– Он говорит, что его не заметили.

– Это не может быть ошибкой?

– Никак нет, сэр. Да и откуда вблизи Корка такое столпотворение кораблей? Он видел там многие десятки. Наших там быть не может. Тогда чьи?

– Да-да, это здравое рассуждение, – покивал лорд-лейтенант. – От Корка до Дублина примерно полторы сотни миль. Если по земле двигаться. По морю, если огибать Ирландию с запада… сколько?

– Около шестисот пятидесяти – семисот миль, сэр.

– Сколько он их шел?

– Трое суток, сэр.

– Трое суток… быть может все не так и плохо. Отправь в город слуг. Пусть пройдутся по торгу и улицам и послушают, о чем народ болтает.

– Если в городе знают о бретонской армии, это верная смерть для них.

– Если через два часа они не вернутся, это само по себе будет нам знаком. Заодно поручи им пройти по англичанам, живущим в Дублине, и настоятельно пригласить их в порт. Без лишнего шума и криков.

– Вы думаете, получится?

– Мы с гарнизоном там займем оборону. Два фрегата нас поддержат артиллерией. Торговцы же отвезут первую партию в Ливерпуль. И вернутся за остальными. Возможно с поддержкой. Наверняка там найдется еще несколько кораблей. Бретонская армия эти сто пятьдесят миль не сможет пройти быстрее, чем за пять-шесть дней. А горожане вряд ли решатся идти на приступ.

– Это ирландцы, сэр.

– Я знаю… – криво усмехнулся лорд-лейтенант. – Распорядись сделать то, что я приказал. И сообщи, когда подойдет гарнизон.

– Мы сразу же выступим в порт?

– Да. Немедленно занявшись возведением баррикад. И да поможет нам Бог…

* * *

– Ваше величество, – произнес посол Габсбургов во Франции, – эта война теряет всякий смысл. Боевые действия между нашими державами практически прекратились. Карл же отправился с походом далеко на восток. Что вообще бессмыслица.

– Ну отчего же? – усмехнулся Людовик XIV. – Этот норманн временно отвлекся на своих соседей. И разобравшись с ними вернется в Европу. Уже угрожая Вене.

– Россия – большая и малонаселенная страна с дурной погодой и мрачной славой. Поверьте, ваше величество, в ее лесах сможет потеряться ни одна армия. А потом окажется, что ее съели волки или задрали медведи.

– Карл любит ходить на медведя с копьем.

– На одного медведя, ваше величество, на одного. Да и какие в Швеции медведи? Так – недомерки.

– Вы думаете, что он потерпит поражение в России?

– Кто знает? – пожал плечами посол. – Во всяком случае – это надолго. Сто лет назад, когда Россию раздирала смута и безвластие, король Польши и великий князь Литвы не решился идти туда походом. Даже несмотря на то, что местные аристократы приглашали его на престол.

– Отчего же?

– Жить хотел.

Людовик рассмеялся.

– Варварские места. – развел руками посол. – Дикари.

– Вам известно, что дочь одного из правителей России была королевой Франции?

– Нет, ваше величество, – ответил посол, немало удивившись.

– Шестьсот лет тому назад. Да. Я сам недавно узнал, когда принц Алекс написал мне письмо с просьбой прояснить ее судьбу.

– Вот как… – задумчиво произнес посол, прекрасно поняв намек на переписку русских с французами. Да еще на таком высоком уровне.

– Королева Анна была супругой Генриха I и матерью Филиппа I. Это мои предки. Также сыном Анны и Генриха был Гуго Великий граф Вермандуа, один из вождей Первого крестового похода, в котором прославился. Да и во мне, получается, есть толика русской крови. Совсем чуть-чуть. Восемнадцатое колено. Но есть.

– Это… неожиданно. – отметил посол, который еще сильнее напрягся. Намеки были явные, но требовалось крепко подумать, что именно король Франции хотел ими сказать. И как во всю эту историю встроена Россия.

– Да, пожалуй, – кивнул Людовик, удовлетворенный смущением посла. – Никогда бы не подумал. Итак, что же хочет Леопольд? – сменил он тему.

– Мой император готов заключить мир с Францией и признать вашего внука королем Испании. Но при условии, что испанские Нидерланды закрепятся за Голландией, итальянские владение Испании отойдут Габсбургам. А ее колонии будут разделены между Испанией, Францией и Австрией.

– Какое отношение испанские колонии имеют к австрийским Габсбургам?

– Переход Испании под руку Франции чрезвычайно ее усиливает.

– Испания не переходит под руку Франции.

– Все в Европе считают иначе, – возразил посол. – Кроме того, ваш внук скорее всего унаследует вам. И короны Франции с Испанией окажутся объединены также, как некогда сошлись Австрия с Испанией…

– Мне кажется Габсбурги не в том положении, чтобы настаивать на подобных условиях.

– Евгений Савойский разгромив ваши войска в Италии показал, что у нас есть некоторые основания для подобных требований. Особенно после ухода Карла и начала вами операции в Ирландии…

Переговоры закончились ничем.

Обменялись благими пожеланиями. Обозначили свою степень осведомленности. Но и все на этом.

В принципе условия Леопольда устраивали короля Франции. Он готов был поделиться и колониями, и европейской землей. Перспектива объединения французской и испанской корон выглядела слишком выигрышно. Достаточно для того, чтобы пойти на очень многие уступки.

Однако время.

Люди Леопольда очень не вовремя сделали это предложение. Он уже начал кампанию против Англии. И останавливаться сейчас было глупо. Предложенная этим русским принцем идея выглядела очень интересной и реалистичной. Так что, несмотря на свое принципиальное согласие, он не мог прямо сейчас подписать мир.

Да и Карл.

С ним требовалось что-то делать.

Леопольд, судя по уверениям посла, считал, что этот швед сломает себе шею там, в лесах на востоке. Но Людовик не был так уж уверен в этом вопросе. А мальчик явно увлекся…

– Скажите, – обратился австрийский посол к министру иностранных дел Франции Жан-Батисту Кольберу, когда они вышли от Людовика, – а король действительно состоит в переписке с русским принцем? Или это все было шуткой?

– Да, они переписываются.

– Это так неожиданно.

– Принц очень интересный собеседник. И судя по письмам, его очень интересует Франция и ее история.

– Серьезно?

– Он в восторге от рыцарских романов и просит короля подарить ему несколько настоящих рыцарских коней. Таких, которых так восхваляют в романах.

– Рыцарских коней?

– Да. Юношу вообще французская рыцарская культура очень увлекла. Просил переслать ему копии старинных трактатов. И много всякого.

– Понятно, – вежливо улыбнулся посол. – Это славно, что несмотря на войну, сохраняется определенная теплота между вашими державами. Надо будет посоветовать моему императору уделить некоторое внимание этому восторженному юноше. У нас тоже славные традиции рыцарства.

– Уверен, он будет в восхищении, – натянуто улыбнулся Кольбер.

– И замки… да… вы слышали?

– О чем? О замках? Во Франции их ничуть не меньше, чем в Священной Римской Империи.

– Принц сейчас живет в пригородной резиденции, построенной некогда его дедом рядом с их столицей. Это деревянный дворец. И Алексей сейчас всерьез обдумывает построить вместо него натуральный рыцарский замок. Подыскивая для этого подходящего архитектора и натуру с который тот будет вдохновляться.

– О… это действительно интересно.

– Кроме того принц собирает коллекцию редкого оружия, монет и произведений искусства: картины, скульптуры, книги и прочее. Я слышал, что российский посланник иногда делал для него покупки.

– И много он уже собрал?

– Не могу знать. Но на мой вопрос посланник ответил – страсть у него такая. И попросил порекомендовать ему хороших архитекторов, которые бы взялись за постройку замка. Тогда я подумал, что это все шутка. Но теперь многое проясняется. Принц раскрывается с неожиданной стороны.

– А вы с ним знакомы?

– Наслышан. Говорили, что он излишне серьезен и практичен. Все считает. Монеты лишней не потратит. Весьма скептичен в отношении балов и прочих привычных для нашего круга увеселений. Напоминая в этом чем-то наследника Пруссии Фридриха Вильгельма. Этакий не то купец, не то делец. И деньги он действительно умеет находить. Но потихоньку открывается и другая его сторона. Оказывается, он страстный собиратель редкостей и предметов искусства, а также весьма увлечен рыцарством. Интересный человек…

– Интересный, – кивнул министр иностранных дел Франции.

На этом и разошлись.

Посол Габсбургов прекрасно знал, что принц Алексей прикладывает огромные усилия для улучшений конского состава русской кавалерии. Именно он, а не его отец. И именно с ним связано создание в России конных заводов и серьезная реформа кавалерии. Так что он решил немного ему подыграть в желании заполучить рыцарских коней.

Destrier.

Их во всей Европе осталось напечет по причине ненадобности.

Уважаемые люди в основном более не водили свои войска в атаку. А потому и не нуждались в крепких, тяжелых доспехах. Находясь за линиями солдат в них немного нужды. Для «всякого быдла и худородных» же подобное жалко использовать. Слишком жирно. Лучше лишний фейерверк пустить и какую славную безделицу купить…

Вот и выходило – вымирала порода.

И во Франции их насчитывалось покамест больше всего. Так что именно там и следовало их искать.