Текст книги ""Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Михаил Ланцов

Соавторы: Андрей Дай,Андрей Буторин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 145 (всего у книги 299 страниц)

Глава 26

Перейдя сквозь сиреневый занавес портала, Лом с Капоном вновь стали самими собой, что вызвало у обоих синхронный вздох облегчения – все-таки стопроцентной гарантии на это не было. Успокоило также и то, что и Зан с Подухой были в порядке.

Трубник сразу отчитался, что сбор уцелевших товаров закончен, а он даже пригнал к месту падения дирижабля вездеход, и они с кибером все в него погрузили.

Взглянув на Васюту, Подуха замялся:

– Ты прости, что без тебя «Простор» тронул. Времени было жалко просто так сидеть, а тут недалеко же.

– Да не, – похлопал его по плечу Васюта, – ты молодчина, не зря я тебя учил. Только ведь опасно тут одному мотаться. Или тебя Зан проводил?

– Нет, он ведь портал открывал, как и договаривались. А то вы бы пришли и не дождались его в нужное время. У вас бы паника началась, то, се… О! А Околот откуда с вами? Здравствуй, Околот, я про тебя много слышал, а видел только пару раз, но я тогда еще молодым совсем был, ты меня и не помнишь, меня Подухой зовут.

– Здравствуй-здравствуй, Подуха. – усмехнулся отставной полковник. – Ты и сейчас не особо старый в отличие от меня. Только я не Околот, а Силадан. Можно сказать, брат вашего Околота в какой-то степени.

– А! Так ты из другого мира? Как Капон с Медком? А с Околотом ты брат в смысле, как Лом с Капоном? Круто!

– Именно так, – кивнул Силадан. – Решил вот с братцем познакомиться.

Стоявший возле «ежа» кибер смотрел до этого на прибывших молча, особенно пристально как раз на бывшего полковника. А после этих его слов сухо произнес:

– Не понимаю, зачем тебе это нужно.

– Просто интересно, – усмехнулся Силадан. – А ты и есть тот самый робот?

– «Тот самый» – понятие относительное, – по-прежнему сухо ответил Зан. – Для всех остальных здесь присутствующих я – просто я. И я не робот, что еще за определение? Я – кибер, кибернетическое человекообразное устройство с искусственным интеллектом.

– Ты – зануда, – сказал на это Лом. – Веришь? И вообще, какая муха тебя укусила?

– Меня никто не кусал, для насекомых так поступать со мной абсолютно бесполезно, как, впрочем, и для млекопитающих. Да еще и опасно для них. А приводить в этот мир представителя иного мира считаю полным безрассудством.

– Так ведь ты первым начал! Ты сам поперся в иной мир, да еще и меня с собой затащил!

– У нас была конкретная миссия. К тому же мы находились в ином мире лишь временно. А теперь возникла опасность, что о нашем мире узнают там, что недопустимо.

– А то, что мы с Капоном и Медком туда-сюда шастаем, – не опасно? А то, что Олюшка тоже там побывала, – это допустимо?

– Вас я уже хорошо знаю и был уверен, что вы не станете говорить, чего не следует. Олюшку знаю немного хуже, но вы находились все время с ней, так что я был практически спокоен. А этот… Силадан будет находиться без присмотра, поэтому…

– Лучше будет меня убить? – закончил за кибера полковник.

– Это было бы оптимальным решением, но вряд ли остальные поддержат такой вариант.

– Есть другой вариант, веришь? – нахмурился Лом. – Прикончить тебя, чтобы ты так сильно не переживал.

– Переживать не стоит еще и потому, – погладил лысину Силадан, – что я без присмотра и не останусь. Мало того, я вообще не планирую возвращаться в свой мир.

– Ну, это уже вообще ни в какие… – начал Зан, но тут в гондолу вбежал Медок, который, оказывается, сразу по прибытии выскочил наружу и следил за обстановкой.

Пес подскочил к Лому и протянул ему лапу. Остальные притихли и выжидающе уставились на них.

– Медок говорит, – обернулся наконец взломщик, – что слышал вдалеке шум мотора.

– Мотора? – переспросил Капон, шагнув и наклонившись к Медку. – Какого именно? Сюда летит еще один дирижабль?

– Это из Канталахти, – подобралась Олюшка. – Как-то узнали о своих, вот и…

– Ясен пень, узнали, – приобнял ее Васюта. – Летуны же, наверное, успели им по рации сообщить, что возникла проблема.

Медок дважды гавкнул. Лом снова взял его за лапу и вскоре сообщил:

– Летуны переговаривались со своими по рации до катастрофы. Когда начала действовать «дирипадка», они уже ничего не передавали, а лишь пытались спасти дирижабль.

– Все равно, – сказал Капон. – Если они разговаривали как раз перед этим, то, возможно, сказали, где в данный момент летят… – Тут Медок перебил его подтверждающим одиночным гавканьем, и он продолжил: – Ну вот, что и требовалось доказать. На связь они больше не вышли, домой не вернулись. Логично, что коллеги организовали спасательную экспедицию и отправились на выручку.

– Долго же они ее организовывали, – негромко произнес Васюта.

– Неудивительно, – помотал головой Лом. – Раз они не были уверены, что произошла именно катастрофа, то скорее всего подумали, что просто возникла неполадка, и летуны, причалив к какому-нибудь дереву, ее исправляют. Правда, они еще при этом и не отвечали на вызовы, ну так и рация тоже могла выйти из строя. Вот они и выжидали, а когда уже поняли, что так можно никогда и не дождаться, сами сюда поехали.

– Полетели, – поправил его Васюта.

– Нет, именно поехали. Тоже, наверное, на чем-то вроде вездехода, потому что Медок слышал звук мотора не с неба, а из леса.

– Чего же вы тогда стоите? – обвел всех взглядом Капон. – Уезжайте скорее! Не хватало еще этих разборок…

– Как раз если мы сейчас поедем, – сказал Зан, – невольно подтвердим этим свою вину в гибели канталахтинцев.

– Сначала пусть нас догонят, – не особо убедительно хорохорясь, заявил Васюта.

– Но ведь нам нужно ехать в ту же сторону, откуда двигаются они, – сказал на это кибер. – Тут и догонять никого не придется.

– Значит, надо ехать в другую сторону! – воскликнула Олюшка. – Главное – удрать, а на дорогу уже потом выберемся.

– Так нам горючки может не хватить, – насупился Подуха. – Поэтому – или ждать, или ехать навстречу.

– В таком случае лучше ждать, – сказал не вступавший до этого в спор Силадан. – Как я понял из всего услышанного, доказательств вашей вины у поисковиков нет. Если им все разъяснить, могут и поверить, тогда конфликта удастся избежать. А вот если попытаться удрать – это и впрямь все равно что расписаться под признательным показанием.

– Тебе и Капону как раз лучше удрать. Прямо сейчас, – повернулся к супергостинцу Зан, намереваясь открыть портал.

– Я уже сказал, что намерен остаться здесь, – ответил бывший полковник, – а своих решений я менять не привык. Особенно в таких обстоятельствах, когда лишних людей не бывает. Особенно умеющих хорошо стрелять, – без ложной скромности добавил он.

– Меня тоже за паскуду не держи, – сверкнул Капон на кибера взглядом. – Я друзей в беде не бросаю. Веришь?

– В таком случае вооружитесь, – как ни в чем не бывало сказал Зан. – Оружия с боеприпасами теперь хватает.

– Ты все же думаешь, что придется отбиваться? – посмотрел на него Лом.

– Вероятность того, что нам не поверят, близка к девяноста процентам, – ответил кибер. – Особенно после того, как вместо своих товарищей канталахтинцы увидят кровавые пятна.

– И все же сначала стоит попробовать все разъяснить, – сказал Васюта. – Я стрелять не особо умею, сами знаете. То, что в глаз мерзодведю попал, – это случайность.

– Да, попробуйте сперва объясниться, – одобрил его предложение Силадан. – Я бы и сам с ними поговорил, не раз приходилось вести переговоры с преступниками в таких же примерно ситуациях. Но сейчас я плохо знаю детали, поэтому лучше, чтобы это сделал кто-то из вас.

– Тогда мне, наверное, лучше, – предложил взломщик. – А ты, раз уж самый опытный из всех нас в боевых стычках, будешь нами командовать, если дело дойдет до стрельбы.

– Я стреляю лучше него! – неодобрительно воскликнул Зан.

– Тут дело не столько в умении стрелять, как знать, когда, куда и как это следует делать, – сказал Капон. – А Силадан вообще офицер, целый полковник, уж кому и быть командиром, как не ему.

– Хорошо, – скупо выдавил кибер. – Но тогда на переговоры пойду я. Меня труднее убить.

– Да и виноват ты во всем этом больше всего, – сказал Подуха, но тут же добавил: – Хотя и я тоже, конечно, но и убить меня легче.

* * *

А вот дальше все пошло не так, как ожидалось. Хотя сначала сталкеры действовали по плану – вооружились, разместились внутри гондолы так, чтобы снаружи их не было видно, внутренне собрались. Зан отложил в сторону свою «Печенгу» и направился к пролому в обшивке.

– Вот это правильно, – одобрительно шепнул Лом. – Пусть видят, что ты безоружен.

А Васюта, тоже шепотом, прокомментировал:

 
Папа ушел без ружья на охоту,
Мамочка в том заподозрила что-то.
Папа словил три каких-то пера,
Мама сломала ему три ребра.
 

Зан между тем вышел наружу и замер, поджидая гостей. Капону было видно сквозь разбитое боковое окошко, как вездеход, почти такой же, как у них, только с открытым кузовом, в котором сидели человек шесть в одинаковых темно-серых куртках, выехал из-за деревьев и направился прямиком к гондоле.

Увидев Зана, они как по команде – скорее всего так и было – вскинули автоматы и навели их на кибера. Водитель, однако, не сбавил скорости и остановился лишь саженях в пяти от гондолы.

Открылась правая дверь кабины, и оттуда сначала тоже высунулся автоматный ствол, а затем и голова хмурого усача – вероятно, командира этого небольшого отряда, который угрюмо бросил:

– Кто ты такой? Где мои люди?

– Долго объяснять, кто я такой, – ответил кибер. – А твои люди, если верна гипотеза о царствии небесном, сейчас где-то там, – вскинул он ввысь руку и тут же метнул в вездеход оказавшийся в ней камень.

Но это был вовсе не камень, как подумал Капон поначалу, поскольку тот, залетев прямо в открытый кузов, оглушительно громыхнул через пару секунд, распустившись при этом огненным цветком. За эти несколько секунд до взрыва усатый командир канталахтинцев успел выпустить в Зана очередь, но даже если и попал, киберу это не навредило. Чего нельзя было сказать о людях в вездеходе, который уже пылал, вздымая к небу черные клубы дыма.

К смертоносному, ставшему для канталахтинцев погребальным костру, несмотря на окрик Силадана, сразу бросились Медок и Лом с Капоном. У всех троих это было инстинктивным порывом, безумной надеждой спасти хоть кого-нибудь. Но спасать уже было некого.

Силадан, Подуха и Олюшка с Васютой тоже выбрались наружу, и бывший полковник с перекошенным от злости лицом решительно направился к Зану. Но его опередили Лом с Капоном. Оставив за спинами пылающий факел чужого вездехода, они подбежали к киберу и одновременно ударили по его голове прикладами винтовок. Зан отшатнулся и прикрылся свободной рукой, но других попыток защититься не предпринял. Он даже ничего не сказал в отличие от «братьев», которые вылили на него такой поток брани, что поморщился даже Силадан, а Васюта зажал стоявшей рядом с ним Олюшке уши.

Когда иссякли первые потоки гнева, Лом выкрикнул уже более цензурно:

– Ты что наделал, железяка ублюдочная?! Понравилось утырков мочить, теперь и на людей перешел?

– Мы следующие, да, бидон ржавый?! – подхватил Капон. – Иди сам в тот костер погрейся теперь, у тебя и так уже все блоки перекорежило!

– Если я выйду из строя, тебе будет не вернуться домой, – подал наконец голос Зан.

– Мне еще станет угрожать какая-то консервная банка?! – вновь замахнулся «Печенгой» Капон.

Но винтовку перехватил подоспевший Силадан. Он по-прежнему был очень зол, но все-таки выкрикнул:

– Хватит! Оружие испортишь. А этого перезревшего Электроника все равно таким не проймешь.

– Меня не надо ничем пронимать, – с откровенно прозвучавшей в голосе обидой заявил кибер. – Когда вы все успокоитесь, то поймете, что я поступил единственно верно.

– Убивать людей для тебя верно? – сверкнул на него Силадан взглядом. – Азимова твои создатели, похоже, не читали.

– Я не интересовался их литературными пристрастиями, – сказал Зан. – Но от своих слов отказываться не собираюсь. Канталахтинцы были настроены крайне враждебно. Вы сами видели, что все они изготовились к стрельбе. О каких переговорах могла идти речь? Если бы я сказал, что их люди погибли, а потом бы они увидели вас с оружием наперевес, то хоть кто-нибудь да начал стрелять. Вы бы стали отвечать, завязалась бы перестрелка, а поскольку их численно больше, то и победить они могли с бо́льшей вероятностью.

– А ты?! – воскликнул Лом. – Ты один пятерых стоишь!

– Да, если бы я начал стрелять, то скорее всего положил бы их всех. Но ведь я как раз это и сделал, разом их всех уничтожил. Только в данном случае не пострадал никто из вас.

В словах кибера определенно присутствовала логика, и все равно принять такую плату за собственное спасение сталкерам было трудно.

– Надо было хотя бы попытаться, – подошел к ним чуть ближе Васюта. – Сказал бы им, что летуны попали в аномалию, не справились с управлением. А мы просто хотели помочь, если кто-то выжил…

– Хотели помочь, а потому присвоили остатки товаров? – скептически посмотрел на него Зан. – И как мы тут оказались через день после катастрофы, почти в семнадцати верстах от давно заброшенной трассы? Все было бы можно объяснить в более спокойной обстановке, и то нам бы вряд ли сразу поверили. А когда сюда прибыла вооруженная и явно агрессивно настроенная группа готовых к схватке людей, вероятность успешности любых переговоров была практически нулевой, я сделал семьсот двадцать семь вероятностных расчетов.

– Кстати, он, возможно, прав, – сказала до сих пор молчавшая Олюшка. – Если схватка неизбежна, надо бить первым.

К ней повернули головы все, включая Медка и самого Зана. А потом вдруг пес навострил уши и негромко зарычал, устремив взгляд на левый край гондолы.

– Что там, Медок? – направился к нему Лом, чтобы выяснить все «из первых уст».

– Сейчас гляну, – сказала Олюшка и шагнула туда, куда смотрел пес.

– Нет!!! – завопил Васюта, увидев, как из-за гондолы вышел одетый в темно-серое человек и навел на Олюшку ствол автомата.

Глава 27

Вероятно, канталахтинец сошел с вездехода, когда тот был еще скрыт деревьями, чтобы подойти к месту падения дирижабля сзади. На всякий случай. Ведь если бы завязалась перестрелка, в ту сторону вряд ли кто-то из сталкеров посмотрел бы. А он бы стрелял в беззащитные спины.

Но теперь ситуация изменилась; лазутчик был тоже шокирован гибелью товарищей, потому не стал убегать и скрываться, а наоборот, полез в самое пекло. Вероятно, хотел отомстить за погибших друзей. И когда вышел из-за гондолы, увидел перед собой врага в лице Олюшки. То, что это девушка, его ничуть не смутило, тем более она была вооружена. Канталахтинец направил на нее автомат, а вот сама осица от неожиданности про оружие забыла. И вспомнить бы уже вряд ли успела, поскольку от смерти ее отделяло всего лишь мгновение.

Однако этого мгновения хватило стоявшему рядом с Олюшкой Подухе, чтобы прыгнуть к ней, заслонив собой от выстрела, – навести на лазутчика «Печенгу» он уже никак не успевал. И выстрел последовал, даже не один, а целая очередь. Все пули вошли в грудь трубника, и лишь черный цвет его куртки не дал увидеть, как почти мгновенно пропиталась она кровью.

Зато взирающий ошалелым взглядом на все это Васюта поднять на канталахтинца ствол винтовки сумел – к сожалению, слишком поздно для Подухи. Зато все выпущенные им пули достигли цели, и лазутчик рухнул как подкошенный.

– А говорил, не умеешь стрелять, – вырвалось у замершей как изваяние Олюшки.

– Так он же… тебя бы… – прерывисто выдавил Васюта, но тут же согнулся пополам, и его вырвало.

Лом же с Капоном и Силадан бросились к лежащему возле ног осицы Подухе, Медок уже крутился там, жалобно поскуливая. Увы, трубник был мертв.

– Он спас меня… – пробормотала оцепеневшая Олюшка. Она лишь теперь по-настоящему осознала случившееся. – Знал, что погибнет, но спас… И Васечка меня спас… Что с тобой, Васечка? – выйдя наконец-то из ступора, бросилась она к зашатавшемуся возлюбленному, бледному как сама смерть. – Ты ранен?

Подхватив падающего Васюту, она бережно уложила его на мох.

– Скажи, где больно? Где рана? – начала она суетливо ощупывать тело любимого.

– Я не ранен… – пробормотал Васюта обескровленными губами. – Мне просто стало дурно… Прости. Это… это первый человек, которого я… Или я его только ранил? – со вспыхнувшей в глазах надеждой приподнял он голову.

– Нет, паря, ты его в дуршлаг превратил, – подошел к ним Силадан. – Но для него это и к лучшему, поверь. Мы бы его все равно не вылечили, да и до больнички бы не довезли, а он бы от боли и ужаса страдал. А так – даже не мучился. Ну а чтобы тебя самого совесть не загрызла, помни, что, если бы не ты, твоя девушка сейчас бы тоже мертвой лежала.

– Это Подуха ее спас, а не я… – процедил Васюта.

– Он тоже, да. Подуха ваш – герой, спору нет. Но ведь этот боец из Кандалакши не стал бы останавливаться, непременно застрелил бы твою Олюшку, ежели бы ты его не опередил.

– Ты ведь и сам сказал, что иначе он бы меня… – пригладила Васютины волосы осица.

Капон отвел в сторону Лома и зашептал:

– Помнишь, Силадан говорил, что Зан мог все специально подстроить, чтобы наладить обмен артефактами не с Кандалакшей… Канталахти то бишь, а с Романовом-на-Мурмане?

– Помню, конечно, да мы и сами с тобой о том же думали.

– А сейчас он вездеход взорвал, отсекая даже крохотную возможность уладить дела с канталахтинцами.

– Но так-то он все вроде как логично объяснил.

– Так-то логично, но гранату заранее припас.

– О чем судачите? – подошел к ним Силадан.

Судя по взгляду полковника, он и сам уже догадался, о чем. Но обменяться мнениями не удалось – стоявший поодаль Зан как раз повернул к ним голову, а «братья» помнили, что слышит кибер очень хорошо, потому Капон ответил:

– Да вот, обсуждаем ситуацию. В Канталахти нам теперь дорога уже стопудово закрыта, так что путь один – в Романов, как и думали.

– Вот только мы теперь и в Мончетундровске, похоже, врагов наживем, – поскреб в затылке Лом. – Мамонт из-за нас черным металлургом стал, теперь вот Подуха погиб…

– Подуха мне жизнь спас! – воскликнула подошедшая к ним Олюшка, очухавшийся Васюта подошел вместе с ней. – Я расскажу трубникам все, как было.

– Сомневаюсь, что они поверят тебе на слово, – помотал головой Лом. – Сначала из-за нас улетел дирижабль, потом они из-нас Мамонта лишились, потом мы, вместо того чтобы с канталахтинцами объясниться, их людей поубивали, а потом еще и Подуха погиб. Не слишком ли много бед из-за нас? Я бы, например, в такие «случайности» вряд ли поверил бы. Слишком накладно нам доверять – у трубников и так теперь мало людей осталось.

– Им же теперь не нужно много людей, – сказала Олюшка. – Дирижабль больше пришвартовывать не нужно, подъемником управлять – тоже. И потом, я им очень убедительно все расскажу, я сумею.

– Насколько я все понял по вашим рассказам, – задумчиво потер лысину Силадан, – трубники эти и впрямь сильно засомневаются в вашей… теперь уже выходит, что в нашей невиновности.

– Если не поверят – у меня есть веское доказательство, – подал вдруг голос Зан.

Он все еще стоял в стороне от всех остальных, но все-таки ближе, чем до этого, и определенно прислушивался к разговору.

– Доказательство? – посмотрел на него Лом. – Какое? Еще одна граната?

– Нет, – сказал кибер. – Фиксация произошедшего в моей долговременной памяти.

– Так ты все записываешь?! – воскликнул Капон. – И молчал ведь! Вот жук!

– Фиксация происходит независимо от моего желания, – сухо прокомментировал Зан. – Но поскольку объем памяти небезграничен, более ранние события удаляются за исключением наиболее важных – это я уже могу контролировать. Но данное событие произошло недавно, поэтому все зафиксировано в малейших деталях.

– Допустим, – кивнул Капон. – Но как ты покажешь свою память трубникам? У тебя что, монитор в пузо встроен?

– Наверное, через глаза, – предположил Лом. – Правда, они маленькие, что там увидишь. Или ты через них на стену изображение выведешь, как в синематографе? – спросил он у Зана.

Будто в ответ на его слова глаза кибера замигали поочередно желтым и красным цветом. Зан так давно не делал, помня, что его соратникам это мигание не нравится, но сейчас решил, видимо, продемонстрировать, на что способны его оптические устройства. И пояснил:

– Я могу вывести только это. Чтобы извлечь и просмотреть данные моей памяти, нужно подключить меня к специальному считывающему устройству.

– Ага, – закивал Капон, – у трубников таких устройств – хоть жо… попой кушай. Веришь?

– У них нет. Но они имеются в Романове-на-Мурмане, – сказал кибер. – В том числе компактные. Я знаю, где именно.

– Небось у твоих содовцев, – криво усмехнулся Лом. – Попросишь – они с радостью одолжат, да?

– Я постараюсь достать… Я достану. Но тогда нам нужно ехать сразу в Романов, не заезжая в Мончетундровск. Заодно и решим там вопросы с обменом гостинцев на товары. А уже потом поедем к трубникам – и с товаром, и с доказательствами.

– А как же Подуха?! – возмущенно выкрикнула Олюшка.

– Подуха умер, – удивленно посмотрел на нее Зан.

– Да, и его тело нужно передать трубникам! А пока мы туда-сюда ездим, оно… Ну, ты понял, хотя ты железный, тебе-то пофиг.

– Я не железный. И я не уверен, что трубникам нужно его мертвое тело. Они его все равно закопают. Но мы можем это сделать и здесь. Это я им тоже потом продемонстрирую.

– Оль, думаю, в этом он прав, – сказал Капон. – Нам все равно придется похоронить канталахтинцев – не бросать же их на съедение мерзодведям. Заодно похороним и Подуху. Как полагается, с тройным залпом. Разве что без священника, но вряд ли он был верующим. Тем более вон как здесь красиво: лес, природа…

– Ладно, – недовольно буркнула Олюшка. – Пусть здесь. Но только чтоб могила глубокой была, чтобы никакие твари не унюхали и не разрыли.

* * *

Упаковочных мешков среди уцелевших товаров нашлось достаточно. В них и положили тела погибших. Кибер, подобно некоему мини-экскаватору, быстро выкопал две глубокие ямы. В одну опустили убитого канталахтинца и обугленные останки его товарищей, в другую – тело самоотверженного трубника Подухи. Каждый из сталкеров, кроме, конечно, Медка, бросил в его могилу по горсти земли, а потом кибер закопал обе тоже очень быстро. После этого все выстроились в ряд и трижды выстрелили в небо – опять же, разумеется, кроме Медка.

– Вот так… – шмыгнула носом Олюшка. – Ничего от него не осталось, кроме этого холмика. Да и тот скоро осыплется, а потом мхом зарастет.

– Сюда бы камень, – сказал Силадан.

– Зан, – повернулся к киберу Лом, – можешь найти большой камень?

– Насколько большой?

– Какой сможешь донести. Ну, хотя бы с себя высотой. Или чуть выше, чтобы вкопать было можно.

Зан весьма быстро справился с поставленной задачей. Уже минут через десять он притащил из леса серый продолговатый валун, вкопал его у изножья могилы и спросил:

– Годится?

– Еще бы надпись, – сказал Капон. – Только чем ее сделать?

Кибер высунул из безымянного пальца левой руки металлический стержень с заостренным, как у зубила, наконечником и снова спросил:

– Что писать?

– Как его по-настоящему зовут, мы все равно не знаем, – ответил Капон. – Так что так и напиши: «Подуха».

– И добавь еще снизу: «Настоящий мужчина», – попросила Олюшка.

Васюта косо на нее глянул, но ничего не сказал. Зан же выдолбил надписи с поразительной быстротой – достаточно большие и очень ровные. Затем еще какое-то время все постояли возле могилы, а потом Лом кивнул:

– Покойся с миром. А нам пора.

* * *

Сборы были недолгими, все основное и без того находилось уже в вездеходе. Разве что собрали уцелевшее оружие канталахтинцев – его, как известно, много не бывает, особенно в мире Помутнения. Капону Лом тоже хотел вручить короткоствольный «Никель», но тот категорически отказался.

– А вдруг на медведя наткнешься? – настаивал взломщик. – Возьми хотя бы пистолет.

– Да нельзя оружие этого мира в тот брать! – замотал головой Капон. – Как ты не понимаешь? Если кто увидит и спросит, что я стану говорить?

– Дойдешь до трассы и выбросишь. Или прикопаешь, чтобы никто не нашел.

– Нет, не возьму. Встретить медведя не такой уж большой шанс, да и застрелить его из пистолета не так просто – можно, наоборот, разозлить.

– Ты категорически ничего не хочешь брать из этого мира? – спросил вдруг Зан.

– Категорически! – тряхнул головой Капон. И лишь потом удивился вопросу: – А что? Уж не ты ли со мной хочешь пойти? Так, во‑первых, у тебя это в принципе не получится, а во‑вторых, извини, мне бы этого совсем не хотелось. Веришь?

– Верю. Потому что вы мне перестали доверять, считаете, что я преследую какие-то свои цели.

– Не обязательно даже лично твои, – буркнул Силадан.

Кибер в его сторону даже не глянул, продолжая пристально смотреть на Капона.

– И… что?.. – слегка смутился тот под этим немигающим взглядом. – Ждешь, чтобы я сказал: «Прости, братан, я был не прав?» Тебе от этого легче станет? Что-то не верю я в душевные переживания роботов.

Зан даже не стал говорить, что он не робот, а кибер. Вместо этого он расстегнул куртку, приложил к груди руку, быстро простучал по ней пальцами, как по клавишам рояля, потом надавил, крутанул – и… грудь распахнулась!.. В ней матово темнели одинаково ровные, будто кирпичи в стене, составляющие внутренности кибера блоки.

Все, включая Медка, уставились на это, как на чудо. Словно Зан оказался великим фокусником, продемонстрировавшим поистине непостижимый трюк. Хотя, если подумать, кибер был всего лишь машиной, пусть и разумной, а любая машина всегда должна иметь доступ к своему содержимому для профилактики и ремонта. Но это было еще не все. «Фокусник» пошел дальше. Он простучал один из «кирпичей», тоже на него надавил, после чего тот немного выехал вперед. Зан цепко ухватил его пальцами и вытащил полностью. Блок и правда походил на темно-серый, почти черный кирпич, разве что чуть меньше стандартного. А еще на его заднем торце золотисто поблескивали гребни разъемов.

– А это возьмешь? – протянул он «кирпич» Капону.

– Что это такое?.. – сглотнул тот вмиг пересохшим горлом.

– Главный логический блок. Основа моего интеллекта. Именно основа, а не сам интеллект. Но разобравшись в алгоритмах его работы, можно создать и сам искусственный разум. Ведь у вас, как ты говорил, этого сделать так пока и не могут. Пусть это будет моим подарком для вашего мира. Взамен я ничего не прошу. Просто хочу, чтобы обо мне не думали плохо.

– Но… – снова сглотнул Капон. – Как же ты сам без него?..

– Как видишь, я и без него продолжаю мыслить. Поскольку функционально данный блок основной в моей схеме, его продублировали. Этот – резервный. Да, теперь я в случае критической поломки не смогу восстановиться, зато это добавляет ценности моему подарку, и ты, надеюсь, быстрее поверишь в мою искренность.

– Это безумно ценный подарок… – пробормотал Капон. – Но как я объясню, откуда я его взял?! – схватился он за голову. – Ведь ты же не хочешь, чтобы я рассказал про ваш мир?!

– Ни в коем случае, – кивнул Зан. – Это мое единственное условие. Пообещай, что ты этого не сделаешь.

– Я обещаю, но… Разве этого достаточно? Ты что, вот так на слово мне поверишь?

– Если ты поверишь, что я не действовал во зло вам. Слово на слово. Считаю, это будет справедливо и честно.