Текст книги ""Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16 (СИ)"

Автор книги: Михаил Ланцов

Соавторы: Андрей Дай,Андрей Буторин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 124 (всего у книги 299 страниц)

Пыхтело три паровых гусеничных трактора и один экскаватор. Обещались поставить еще с десяток колесных, чтобы полнее компенсировать нехватку рабочих рук и лошадей.

Хотя люди… их тут было удивительно много для таких мест. И все чем-то занимались. Праздношатающихся не найти. Ну, если не считать самого Апраксина с компаний…

– Алексей Петрович, слышал я, хочет тут флотилию поставить, – осторожно спросил Строганов.

– Пять кораблей, да. – кивнул Апраксин. – Для борьбы с пиратством и общего поддержания порядка.

– Да к нам же пираты и не ходят.

– Вот чтобы и впредь не ходили – поставит. Слышал ли что в Норвегии творится?

– Слышал. Но, хоть убей, не понимаю, чего им там надобно. Торга там толком и нет. Они там что, друг у другу рыбу воруют?

– Скудно живут. Оттого и проказничают. А у тебя тут есть что взять. Вот мы и опасаемся – как бы не решились.

– Бог с тобой, – отмахнулся Строганов. – Эти норвежцы ко мне сюда за товарами ходят. Зачем им меня грабить? Кто им что потом продавать станет? Датчане совсем свои северные земли совсем забросили.

– Ты слишком хорошо думаешь о людях, Григорий Дмитриевич. – улыбнулся адмирал. – Одни на торг ходят, а другие и посмотреть – что у тебя взять. Сколько у тебя тут товаров для торга? Топоры, пилы, гвозди, ткани и прочее. Им все это надобно. Тем более, что ты торгуешь сходно и обильно. Сам-то веришь, что дураков среди них не найдется?

– Ну… – задумался Строганов, которому появление царского флота в его владениях было ой как не по душе, ведь это в какой-то степени ущемляло собственную власть крупного промышленника. – Так-то оно так…

– Посему – не серчай, но надо.

– Надо, так надо, – нехотя произнес он.

– Ты слышал о том, что Алексей Петрович задумал строить большой ледокол? – переключил разговор адмирал, прекрасно понявший причину недовольства собеседника.

– Нет, – заинтересовался Строганов.

– Тысяч в триста пудов водоизмещением[277]277
   300 тысяч пудов это примерно 5 тысяч тонн.


[Закрыть]. С толстой обшивкой железными листами в два дюйма толщиной и сильной паровой машиной.

– Звучит… сказочно, – ответил Григорий Дмитриевич, после небольшой паузы.

– Сказочно, – согласился Апраксин. – Хотя там далеко до претворения в металле. Пока НИИ Моря обводы подбирает как можно более удачные для ледокола. А в Коломне думают над сильной паровой машиной. Годы пройдут, прежде чем все дойдет до закладки. Но какова идея! Это ведь, ежели его построить, по Белому морю и зимой можно будет ходить. Ух!

– Сумневаюсь я… – покачал головой Строганов. – Дивно слишком.

– Алексей Петрович постоянно нас всех удивляет. Чего уж тут удивляться? Мы как-то с ним беседовали. Он рассказывал о северном морском пути. Чтобы отсюда до самой Камчатки ходить водой. Но то даже он на далекое будущее относит. Дескать там какие-то особые корабли нужны. И вообще…

– Так-то пройти можно, – кивнул Строганов. – Но постоянно что-то возить – сомнительно. Там же большая часть пути – безжизненная ледяная пустыня. Мне поморы сказывали, которые забирали за Обскую губу до самой Лены.

– Вот и он также сказывает. Дескать, без создания сети опорных пунктов ничего не получится. Оттого ледоколом тем и загорелся. Говорит – первый шаг.

– Те пункты, как ты говоришь, опорные, на привозном жить будут. В былые годы в устье Оби городок был – Мангазея. Богатый. Мех скупал у местных очень выгодно. Но люда там жило крайне мало. И от подвоза еды сильно зависел. А это – устье Оби – не так и далеко. А представь такой городок где-то у дельты Лены снабжать? Или еще далее.

– Да-да. – покивал Апраксин. – Все это очень непросто. Но, согласись, интересно. Это ведь будет наш собственный морской путь в Тихий океан.

– Сомнительная радость… – снова покачал головой Строганов. – Так-то, ежели война какая – дело доброе. В остальном, как мне кажется, ныне дела поставлены куда разумнее. Вон – из Балтики сколько кораблей бегает по всему свету?

– Ла-Манш могут перекрыть. Слышал?

– Из-за того, что в Англии какой-то француз воцарился?

– Да.

– Так вокруг Скотов можно плыть.

– Рискованно.

– Не так рискованно, как по северным нашим водам.

– Тут льды. А там – и льды, и пираты. И уж поверь, ежели французы решат нам перекрыть Ла-Манш, то и каперами воды на севере Атлантики наводнят.

– Так поэтому Алексей Петрович к северу любовью воспылал?

– И поэтому тоже… Тут, как он сам говорит, одно второму не третье…

Глава 5

1715, июль, 1. Запретный город – Москва

– Наши войска закрепились в Мукдене и готовят город к обороне. – доложился один из генералов. – Русские укрепляются в Гирине. Вероятно, до конца года они не станут предпринимать наступления, подтягивая обозы. И у нас есть время…

– Время на что? – перебил его император Канси. – Чтобы подготовиться к сдаче Мукдена?

– Мы постараемся его удержать.

– Также вы говорили про Гирин.

– Тяжелые осадные мортиры… они ужасны. Мы оставили в городе крепкий гарнизон, рассчитывая втянуть русских в продолжительную осаду, и обойти, отрезая их от снабжения. Но эти мортиры спутали нам все карты. Город слишком быстро пал. Из-за чего русские высвободили свои войска для противодействия нам.

– Думаете, в Мукдене будет как-то иначе?

– Мы сейчас строим маленькие крепости вокруг него. И Мукден не Гирин. Им придется возить продовольствие по суше, а не по реке. Это сильно облегчит нам задачу.

– Вы хотите, чтобы я вам поверил?

Генерал промолчал.

– Сколько их там, в Гирине, этих русских? – после излишне долгой паузы спросил император.

– Мы полагаем около пятнадцати тысяч.

– А у нас в Мукдене пятьдесят! Почему генерал не атакует их?

– Потому что их оружие не оставляет нам шанса в полевом сражении. Битва под Удинском показала это очень наглядно.

– Показала она…

– Их мушкеты бьют далеко и точно. Пехота обучена очень славно. Она одним своим огнем в состоянии опрокинуть нашу атаку. А пушки? Они ведь стреляют картечью шагов на девятьсот. Представляете? Девятьсот. И чем ближе подходишь, тем губительнее их залпы. Наше вооружение не позволяет надеется на успех в открытом бою. Мы уповаем только на маневр и нарушение снабжения.

– А если они возьмут Мукден? Что тогда? Они пойдут сюда?

– Скорее всего, они продолжат наступление на Ляонин. Им нужно занять более удобный морской порт, чтобы сократить и упростить линии снабжения.

– Звучит «обнадеживающе». – скривился Канси.

– Наступать раньше следующего года, вероятно, они не смогут. Им нужно перебросить большое обозное хозяйство. Это сотни и сотни разных повозок. Множество лошадей перегнать. До сковывания льдом Амура они точно не успеют. Так что – не раньше следующего лета. У нас есть минимум год на подготовку и самое тщательное укрепление Мукдена.

– После этой череды поражений я не верю в успех, – хмуро произнес император.

– Вероятность их наступления на Запретный город не так велика.

– Но она есть.

– Не ранее чем через пару лет, а скорее даже трех.

– Как будто это что-то изменит.

– Мы…

– Мы не имеем оружия, способного их остановить! – рявкнул император перебивая. – А если они перебросят сюда еще один армейский корпус? Он у них ведь не один.

– Одиннадцать, – тихо шепнул один из советников.

– Вот! Одиннадцать! Вы представляете? Они задействовали против нас менее десятой части своей полевой армии, и мы УЖЕ не можем их остановить. А что будет, если против нас выдвинут два корпуса? Или три? А если четыре? Маневр? Обрезание снабжения? Кого вы хотите обмануть?

– Но…

– Что «но»? – вновь его перебил император. – Мне уже доложили о том, что русские практикуют вооруженные пушками речные корабли. И крайне успешно их применяли в войне, отгремевшей добрые десять лет назад. Вы что же, полагаете, сможете конницей им противостоять? Сами же говорите про картечь, что бьет на девятьсот шагов! И это, если вам не известно, старые пушки. По нашим сведениям, сейчас русские начали использовать новые легкие пушки, которые кидают свои снаряды на несколько тысяч шагов. И гранаты, что взрываются от удара об землю. Представляете?

– Я о таких не слышал…

– Не слышал он… – буркнул хмуро император. – Про воздушный шар вы тоже не слышали? А о нем уже во всем мире только и судачат. С него на два дневных перехода пехоты все вокруг видно. Что будет, если в Маньчжурию русские направят такие шары? Какие маневры? Каждый ваш шаг же загодя будет виден.

Генерал промолчал.

Ситуация действительно выглядела крайне скверно.

С севера неудержимым паровым катком давили русские. С запада джунгары. С юга началась полноценная война с народом мяо, которые оказались на редкость трудными противниками. На море же свирепствовали пираты Ямато.

С мяо было вообще все сложно.

Формально война шла с небольшим государством на севере Вьетнама – державой Чинь. Но в ней испытывался острый дефицит пахотных земель. И ее правитель, воспользовавшись моментом, направил недовольство своих людей в нужное русло – в войну. Так что в солдатах недостатка он не испытывал, что грабили и разоряли южные пределы державы Цин. Активно применяя для этих целей еще и наемников из южного Вьетнама – державы Нгуен, и из восточных земель. Через что имел весьма выдающиеся отряды боевых слонов. Крайне неприятных противников в столкновениях с кавалерией Цин и ханьскими территориальными отрядами.

Причем из-за давления русских с джунгарами выделить хоть сколь-либо значимые силы для противодействия мяо не представлялось возможным.

А внутри Цин росло недовольство и брожение. Страна расползалась по швам. Прямо на глазах. И требовалось предпринять что-то решительное. Причем быстро. ОЧЕНЬ быстро. Указанные советником два-три года до появления русских войск у Запретного города выглядели смешно и наивно. Их еще пережить как-то надо…

– Значит так, – хмуро произнес Канси. – Ты, – указал он на одного чиновника, который всю эту войну уговаривал его примириться с русскими. Да и до того, отговаривал начинать войну. – Езжай к ним и договаривайся. Любой ценой нам нужно остановить войну с Россией и вернуться к торговле с ней.

– Любой ценой?

– Постарайся хоть что-нибудь выторговать. Нам нужно обратить их в союзников. Даже ценой утраты части северных территорий. Оружие. Нам нужно новое, современное оружие. И флот. Требуется любыми правдами и неправдами вовлечь их флот в борьбу с пиратами Ямато.

– Мы можем им уступить Маньчжурию? – осторожно спросил чиновник.

– Это было бы нежелательно, но если взамен они смогут поставить нам оружие и помочь с пиратами – да.

– Сделаю все возможное.

– Теперь джунгары…

Тем временем Цусимский пролив проходил конвой из пяти барков. Которые как большие белокрылые лебеди летели по волнам, словно бы пытаясь от них оторваться.

Красиво.

Грациозно.

И невероятно быстро.

Во всяком случае адмирал цинской эскадры, которая болталась где-то на горизонте, был впечатлен и поражен этими кораблями до глубины души. Мощная зрительная труба позволяла видеть их достаточно хорошо. Вон они как шли, взрывая легкую волну. Высоченные мачты цепляли верхними парусами свежий ветер и давали кораблям очень приличную скорость хода. Где-то узлов тринадцать или даже четырнадцать. В то время как его джонки едва-едва восемь могли ползти по такому ветру.

Кораблей под русским триколором последнее время в акватории Тихого океана становилось все больше и больше. Даже португальцев встречали не так часто. И на то были причины…

Продолжая курс на хозяйственную интеграцию стран Союза, Алексей поступил уже привычным для него образом. Собрав все крупные судостроительные мощности Голландии, Португалии, Дании и отчасти Швеции в единый пул, оформленный в девять акционерных компаний. Само собой – с контрольным пакетом в своих руках. Ну и загрузил их по полной программе, поставив амбициозную цель – создать настоящий торгово-транспортный GrandFleet. Способный, безусловно, доминировать в мировом океане.

Что потребовало максимально стандартизировать строящиеся корабли и оптимизировать их конструктивно. Просто для того, чтобы уменьшить издержки и повысить окупаемость вложений. Так что все эти новые корабли строились с железным клепаным набором и многослойной обшивкой из пропитанной древесины. В идеале, конечно, перейти вообще на корпуса, выполненные целиком из металла, но такого, увы, промышленность России еще потянуть не могла. И так-то по самой кромочке возможностей шли.

Корабли строили четырех основных типов.

Прежде всего кечи. Небольшие такие кораблики водоизмещением около трехсот тонн с бермудскими парусами на двух мачтах и большим стакселем в пределах габаритов судна. А главное – экипажем всего из шести человек.

Дальше шла шхуна. Она была крупнее, имея восемьсот тонн водоизмещения. Парусное вооружение похожее – бермудские паруса на трех мачтах и стаксели, которые в количестве трех штук крепились к короткому бушприту.

Следом располагался клипер в две тысячи тонн с пятью мачтами. Здесь уже парусное вооружение выглядело иначе – гафели в сочетании со стакселями на втором ярусе. Не так удобно в эксплуатации, но иначе ничего не выходило – слишком уж высоко вздымались мачты и требовалось хотя бы так разделять ярусы.

Ну и, наконец, барки. Новое их поколение. Тоже пять мачт, только с полным парусным вооружением в пять ярусов, которое требовалось для разгона этой махины в пять тысяч тонн до приличных скоростей. И сюда, в отличие от клипера или там шхуны, ставили паровой двигатель для привода погружного гребного винта. Собственно, именно тут конструкцию с погружным гребным винтом для линкора и отработали. Из-за чего многие союзники этому решению не удивились.

И в общем-то, все.

Четыре типа кораблей по единым чертежам и стандартам строились и в Португалии, и в Голландии, и в Дании, и в Швеции. С последующей очень серьезной и придирчивой приемкой. После чего запускали на рейсы, опираясь, опять-таки на плавсостав союзных стран. Россия все же пока не могла подготовить стольких моряков.

Причем между компаниями Алексей устроил довольно жесткую конкуренцию. И если имел место какой-то значимый косяк, то он мог временно понизить ее рейтинг. То есть, ограничить доступ к строительству более высокоуровневых кораблей – более вкусных и интересных в плане оплаты.

Может быть и спорный момент – выносить часть производства за границу. Но этот шаг позволил и зависимость от России этих стран повысить, и начать резко наращивать количество кораблей. Их стали печь натурально, как горячие пирожки, особенно кечи и шхуны, которых требовалось много для закрытия массы каботажных и ближних рейсов. А также для промысловых задач.

А вот военные корабли Алексей решил строить сам. Слишком уж опасно это было отдавать в руки союзников. На любых условиях.

Галеасы он переквалифицировал во фрегаты, проведя унификацию со шхуной по корпусу. Оснастив их полным парусным вооружением и той самой паровой машиной с погружным винтом.

Линкор же пока был один. Но даже один он, как показывали данные разведки, наделал шороху примерно так же, как в свое время дредноут.

Параллельно развивалась и малая военно-морская программа. В первую голову, конечно, строили десантные корабли. Они мало чем отличались от больших баркасов, разве что установленной на них паровой машины с кормовым двойным гребным колесом да откидной аппарелью.

Дополнительно и сильно в меньшем количестве изготавливали разнообразные корабли огневой поддержки. Считай – канонерки…

Много кораблей.

Очень много кораблей…

Петр Алексеевич сиял как начищенный золотой. Его душа пела. Да и союзников такой подход устраивал более чем. Что же до нейтральных стран и врагов… то они во многом еще не успели осознать происходящее.

А маховик раскручивался.

Экономика России разгонялась.

Индустриализация нарастала… ведь для этих всех кораблей требовалось железо. Много железа. ОЧЕНЬ много. И уже сейчас ни одна страна в мире была не в состоянии угнаться за тем, что творила Россия. Пусть и не совсем своими руками…

– Эх, – вздохнул Алексей, глядя на очередной финансовый отчет по судостроению. – В какую копеечку нам это все обходится.

– Но мы можем себе это позволить! – уверенно и решительно произнес отец.

– Это вопрос? Хотя неважно. Да, мы можем себе это позволить. Тем более что принципиально более живучие корабли уже лет через десять окупят нам все вложения.

– Вот!

– Я бы, конечно, все это у нас строил. Но с чего нашим союзникам жить? Кильку ловить? Эх… да ты не обращай внимания – я просто воздыхаю. Так-то мы их вот как держим, – сжал Алексей кулак, – но все одно… тревожно. А ну как война?

– Вот железные корабли у нас и начнем делать, раз уж тебе так хочется.

– Взвоют же. – улыбнулся сын. – Я же тебе много раз говорил – Союз на одной лишь силе оружия не удержишь. Только взаимная выгода позволит все это склеить в единый монолит. И чем она сильнее – тем лучше. Главное – нам не забывать держать у себя ключевые технологии и краеугольные производства. Ну и все ж таки оттягивать на себя свою львиную долю прибыли. Центр должен быть крепче и лучше, чем любая окраина. Иначе это и не центр вовсе.

– Так чего ты переживаешь?

– Если бы все эти страны объединились в одну корону – мне бы было спокойнее.

– Ты же понимаешь, что это невозможно?

– Понимаю. Но легче от этого не становится…

В этот момент постучались в дверь и после краткого «ритуала» вошел Голицын.

– Фридрих Вильгельм умер, – с порога произнес он.

– Прусский?

– Он самый.

– От чего?

– Не ведаю. Внезапно стало плохо и преставился, оставив наследником трехлетнего сына.

– Твоих рук дело? – скосившись на сына, спросил царь.

– На кой бес он мне сдался-то? Пруссия уравновешивала Саксонию. Их возня нам была скорее выгодна, чем вредна.

– Есть еще и вторая новость, – встрял Голицын, прекращая ненужный спор. А то они любили языками сцепиться из-за почившего Иосифа Габсбурга.

– Какая?

– Фридрих Август II Саксонский, поддержанный своим отцом Августом Сильным и всей Речью Посполитой, начал вторжение в Пруссию.

– Чего? – ошалело переспросили и Петр, и Алексей.

Василий Голицын повторил.

– А… – начал было говорить царь, но покамест из-за крайнего удивления не нашел слов.

– Чего этот Федя Саксонский хочет?

– Пруссию, полагаю. Всю.

– А его папа? Он-то куда полез?

– А пес его знает? Но судя по тому, как быстро и резво они отреагировали, можно не сомневаться в том, что это именно они причастны к смерти Фридриха Вильгельма Прусского.

– Вот мерзавец… а? Ты погляди на него! – не выдержал Петр, глядя куда-то в окно. – Австриец завяз по уши на Балканах. Французов трясет смутой. У Испанцев кризис власти. Мы стоим в раскорячку из-за острого вопроса с Черноморскими проливами и войнами в Персии да на Дальнем Востоке. А он… но смелый, да…

– У Саксонии сколько войск? Не помнишь?

– Около тридцати тысяч пехоты и пять тысяч кавалерии при четырех сотнях орудий. Все вооружение наше. Даже часть обмундирования мы поставляли.

– А у Пруссии?

– Столько же примерно. Только бардак в вооружении. Оно частью старое, частью французское, частью наше.

– А Речь Посполитая?

– Они непосредственно в нападении не участвуют. Август поддержал сына деньгами, лошадьми и прочим. Судя по всему, будет помогать снабжением со своей территории.

– А может и черт с ними? Пускай дерутся? – чуть подумав спросил царь. – Нам с того ни горя, ни радости.

– Отец – объединение Пруссии и Саксонии очень опасно. Это же самый боеспособный и деятельный костяк всех германских земель. Им никак нельзя объединяться. Сейчас упустим – завтра из этого ядра вырастит чудовище, которое всем миром придется загонять в стойло.

– Ой ли?

– Это не предположение, отец, – произнес Алексей, очень выразительно на него посмотрев, намекая на то, что увидел тогда – в церкви.

– А… даже так? – хмыкнул Петр Алексеевич и, повернувшись с Голицыну, произнес: – Рассказывай обстоятельно. Что там случилось? Что нам вообще об этом известно?..

Глава 6

1715, июль, 18. Петрополис [278]278
   Петрополис – небольшой русский городок в устье реки Оранжевая.


[Закрыть] – под Смоленском – под Тулой

– Берись вот тут. Да.

– Эй!

– Что, у тебя мухи в руках елозят? Тяни давай!

Переругивалась команда шхуны. Подойти к причалу своим ходом на парусном корабле было очень непросто.

– Принимай! – крикнул один из морячков, кинув конец на причал.

Не долетел, шлепнувшись в воду.

Его выбрали.

Скрутили.

И снова кинули, вкладываясь по полной программе.

Снова неудача.

Наконец, с пятой попытки удалось добросить и принимающая сторона, стала подтягивать корабль.

Медленно.

Хотелось бы и быстрее, да силенок явно не хватало, ежели просто руками. Поэтому зацепив конец за кнехт через небольшую механическую лебедку – потянули. Раз. Еще раз. Еще. И достаточно тяжелый корабль стал поддаваться.

Им кинули еще один конец – с другой оконечности корабля. И там тоже дело завертелось. Потом еще…

Только где-то через десять минут удалось притянуть шхуну и закрепить на кнехтах. Но это того стоило. Сбросил трап – и таскай грузы. Несравнимо лучше, чем на шлюпках корячиться.

– Как вы тут? – жизнерадостно спросил матросик, первым сбежавшим по трапу на причал.

– Да тихо.

– Прям не верится.

– А мы, как тогда шуганули местных, так они к форту больше и не суются. Только торговать и осторожно.

– А там – по реке, как дела?

– Там постоянно какие-то неприятности случаются. Но не ближе суточного перехода. Ребятам на стройке достается. У нас там постоянно конная рота дежурит с новыми карабинами барабанными. Только ей и спасаемся.

– Неужто перебили бы рабочих? – спросил подошедший к ним капитан шхуны.

– Как есть перебили бы. Подчистую. У них же много всего железного. Это тут дорого ценится.

– Так вы же торгуете с местными. Пришли бы и купили.

– А ты думаешь, что все хотят платить? Вот и пиратствуют.

– Разбойничают. – заметил капитан, слушавший этот разговор. – Ну да сути это не меняет. А это… сватовство-то как? Сговорились о чем-нибудь?

– Страшные они в основном, что жуть. Какое уж тут сватовство, – отмахнул рабочий.

– Ой ли? Неужто отказались?

– Смотр невест устраиваем, – сально усмехнулся визави. – Раз в неделю местные негры приводят девиц и показывают их. А у них – только набедренные повязки. Так что товар лицом, так сказать.

– И что? Неужто ни одну не подобрали?

– Полсотни взяли. Они пока готовятся Христа принять. Но там такое… – отмахнулся рабочий. – Что им крестик надень, что козе – разница невелика.

– А они по-русски говорят?

– Очень плохо.

– Вот и ответ. Как язык освоят, так и христианство поймут. Так что зря насмехаешься. Ты вот, поди, к ним бы если попал, тоже неумехой и балбесом казался.

– Да как же так-то?

– А вот так. Жизнь у них своя. Уклад свой. Многого тебе не ведомого для них – обычное дело. Вот и выглядел бы что ребенок.

– Да ну… – отмахнулся рабочий.

– Я книгу недавно прочитал. Как раз о таком приключении…

– Ну если книгу, – почесал затылок визави.

– Сам-то себе выбрал невесту?

– Так я… это…

– Стесняешься?

– Нет. Чего тут стеснятся-то?

– Неужто… ну… того, хворый в этом деле?

– Типун тебе на язык! – попытался он хорохориться. Но было уже поздно – все вокруг заржали, вгоняя рабочего в краску.

– Я смотрю у вас тут весело? – улыбаясь, спросил начальник порта.

– Да не грустим, – ответил капитан, протягивая накладную. – А кто у вас там на реке шалит? Нашли уже?

– Тут в племенах местных сущий бардак. Пока не разобрались. Но особого беспокойства нет.

– А ты не знаешь, чем мы тут вообще забыли? Гиблое местечко же. Пустыня, дурная река, туземцы. На кой бес эта вся задница государю понадобилась?

– А ты не слышал? – тихонько спросил начальник порта, отводя капитана в сторону под ручку.

– Что? Тут вокруг безжизненная пустыня. Все привозное.

– А там, на том конце реки знаешь что?

– Что же там такое может быть, чтобы мы сюда столько вбухивали?

– Ты, кстати, не хочешь к нам перебраться?

– Зачем? Негритянок щупать? – усмехнулся капитан.

– Зачем негритянок? У меня дочь на выданье.

– Это очень лестно, но… здесь же глушь беспросветная. Со скуки помереть можно.

– Скука-то может и скука, но мне Алексей Петрович, когда сюда отправлял, намекнул, что оно того стоит.

– Только намекнул?

– По планам здесь, в Петрополисе, через годик-другой нам нужно будет готовить площади под что-то металлургическое. Смекаешь?

– Неужто чугун лить решились?

– Ради чугуна ни Алексей Петрович, ни Петр Алексеевич сюда столько ресурсов не вкладывали.

– Серебро?

– Бери выше.

– Неужели золото?

– По моим прикидкам Петрополис готовят для очистки и переплавки большого количества драгоценных металлов. Я списал со своими знакомыми. И они согласились со мной – все то, что мы тут строить будем – как раз для того и надобно. А учитывая вложения – речь может идти исключительно о золоте. Только не болтай. Если и сам царевич помалкивает, значит, оно не просто так.

– Сколько же там золота, чтобы вот это все устраивать?

– Видать, много. ОЧЕНЬ много. В Новоархангельске, я слышал, тоже нашли золото. Но там никто чугунных дорог не вел и вообще никакой особой возни не устраивал. Просто подрядили местных его собирать за небольшую плату. И тут вон как пыхтят.

– А тут отколь узнали? Там-то, слышал, случайно нашли.

– А эмиссары? Забыл про них? Они же у нас по всему свету ездят который год и всюду суют свой нос. Вот кто-то из них верно и прознал.

– Интересно… Допустим. А я тебе зачем?

– Глянулся ты дочке, – виновато улыбнулся начальник порта. – Да и своего капитана в здешних местах всегда полезно иметь.

– Толку-то от одного корабля?

– Это сейчас он у тебя один. А что будет завтра? Ведаешь? Я – нет. Но одно точно знаю – все это ой неспроста. Тихо так сюда везут все необходимое. И строимся. Сам видишь какой форт отгрохали. А дома внутри?..

Начальник порта давно подыскивал партию для своей дочки. Присматриваясь к разного рода кандидатам. И уже полгода как положил глаз на капитана. Дочери тот был симпатичен, а ему интересен. Активный, деятельный, с авантюрной жилкой. Он, как никто другой, подходил ему в партнеры для предстоящего большого дела, в котором он не сомневался…

Сама по себе река Оранжевая была не судоходна, во всяком случае в обычном смысле этого слова. Ее нижнее течение имело многочисленные отмели и перекаты, а верхнее – пороги с водопадами. Поэтому вдоль ее русла начали тянуть чугунную дорогу.

Климат здесь был очень приятный для того, чтобы не сильно морочиться с водоотведением и прочими проблемами. По сути – выравнивай сухой, плотный грунт, да укладывай рельсы со шпалами на небольшую насыпь. Из-за чего дела шли хорошо. И относительно небольшая бригада строителей уже протянула двести верст этой чугунки.

Какие-то проблемы возникали только при прохождении горной гряды, недалеко от устья. Пришлось немного помудрить, но справились. Крупных скальных выступов к воде не выходило. А неудобные места взрывали, активно используя привозимый для этих целей порох.

Двести верст – немалая дистанция. Примерно треть пути до искомых мест. С такими темпами можно было рассчитывать на то, что уже лет через пять-шесть через Петрополис пойдет золото.

Много золота.

И не только оно.

К чему упорно и усердно готовились. Так что с использованием реки решили вопрос. Во всяком случае для ее нижнего течения, где уже бегал большой плоскодонный катамаран с паровой машиной и гребным колесом малого погружения. Оно вообще было интересным образом вывешено и могло подниматься из воды. Сама же паровая машина позволяла сдергивать корабль с мели заводимыми на шлюпках якорями.

Алексей же писал, что вскорости пришлет еще один катамаран. Тоже паровой. Только уже не с гребным колесом, а с каким-то неведомым начальнику порта воздушным винтом. Дескать, тот сможет при желании даже по песку медленно ползти, если очень потребуется.

Для преодоления порогов же с перекатами планировали использовать рельсовые подъемники. Вроде тех, которые действовали в самой России. Что позволяло в перспективе иметь не только чугунку, но и параллельно вполне надежное речное сообщение…

Все это и прочие удивительные усилия, впрочем, не афишируемые, чем дальше, тем больше убеждали начальника порта – дело тут закручивается лихое. Масштабное.

Вон – и по ходу чугунки уже ставили маленькие форты башенные. А это деньги и немалые. Ему вообще казалось, что Россия готовится тут держать крепкую оборону, хотя в округе кроме диких туземцев не имелось никого. Был бы он наивным человеком – подумал бы, что именно их переоценили. Но опыт столкновений показал – даже конная сотня с нарезными карабинами в состоянии разогнать несколько тысяч. Не вспотев. Так и зачем все это городить?

А ведь по плану в будущем году в состав курсирующего поезда нужно будет включать два бронированных вагона с отрядом стрелков и легкой артиллерией. Зачем? Для чего? Вот своими мыслями он с будущим зятем и поделился, стоя на самом краю причала.

– Ты уверен, что я симпатичен твоей дочери? – внезапно перебил капитан начальника порта, ляпнув, казалось, не впопад.

– Абсолютно. Так-то она может и морозится немного. Но матери душу открыла, а та уже мне. Будь уверен – люб ты ей.

– Ну раз так, то, чего же мы ждем? Сколько, ты говоришь, тут будет золота?

– Галеонами вывозить станем.

– Тем более…

* * *

Отряд карабинеров на рысях проскакал мимо ставки на пригорке с командованием и наблюдателями. Вылетая в поле.

Пара секунд.

И они резко отвернули в сторону, заприметив условного противника. Несколько всадников полетело галопом назад – для того, чтобы сообщить важные сведения. Остальные же остались наблюдать, постоянно перемещаясь разреженным строем на пределе дальности стрельбы ядрами классических 6-фунтовок.

Минут через десять показала голова колонны армейского корпуса. Остальной штат карабинерного полка. А следом – пехота. Все в пыльных мундирах:

– Двое суток форсированного марша, – почтительно произнес начальник Генерального штаба, который этими учениями командовал. – Пятьдесят верст отмахали[279]279
   50 верст это примерно 127 км. Они шли быстрым шагом около 6,5–7 км/ч.


[Закрыть].

– Сколько? – удивился польный гетман коронный.

– Пятьдесят верст. У нас маршевая подготовка поднялась на новый уровень. И теперь каждый наш корпус так может. По регламенту – форсированный марш совершается не более двух дней подряд с последующим суточным привалом.

Наблюдатели стали громко перешептываться, обсуждая это совершенно дивное дело. В стратегическом плане это выглядело крайне неприятно, если с таким войском драться. Ведь та же польская или литовская кавалерия из-за неповоротливых обозов не смогла бы угнаться за такой пехотой. Во всяком случае отрядами крупнее полка.

Долгоруков же продолжал вещать, презентуя войска. Ведь здесь был второй армейский корпус России, перевооруженный новыми винтовками. Заряжаемыми уже не с дула, а с казны. Теми самыми, очень похожими на систему Крнка. Патроны, правда, пока паковые, вощеные. Но это – пока. Алексей делал все возможное для того, чтобы решить вопрос с производством латуни и ее очисткой до приличного состояния…