Текст книги "Дочь мафии (СИ)"

Автор книги: Fosi

Глава 12 – «Вычислители» и «показыватели». Эпизод III

Вторая половина дня 17 мая 1943. Молотов/Пермь. Актовый зал НИИВТ. Общее собрание научного коллектива. Заместитель директора НИИВТ по разработке ПО Рожков Н.Е.

Почти три года в советской (а позже – и в заокеанской) действительности, с таки увеличившимся кругом общения, дали мне неоценимый опыт того, «как говорят здесь», «как принято выражаться» и т. п.

И сейчас я даже не об оборотах речи, конструкциях фраз… хотя и о них тоже… Есть некоторые безусловные и должные абзацы и вводные части, должные иметь место быть, «хоть в колхозе, хоть в НИИ..»:-)

Вот и я с такого началось.

И всё время приходилось жёстко контролировать себя. Чтобы не ляпнуть чего-то, особенно в пылу последующей дискуссии, стартовавшей с вопросов после «презентации», обозванной докладом.

Да, «Концепция программного обеспечения для автоматической дискретной электрической вычислительной машины, модели 4». В официальных бумажках всё по прежнему, как начали с первой модели, так и повелось – теперь будет уже АДЭВМ М-4.

И ещё… я сегодня провёл первую однозначную аналогию термина «вычислитель» и, «как кальки с заграничного» – «компьютер». Впрочем, обо всём по порядку.

* * *

Нас в зале – чуть больше 50 человек. Весь пока имеющийся научный состав. Недостаёт около двух десятков. Свободные пока должности большинства ассистентов и старших лаборантов ждут тех, кто их заполнит, летом. После экзаменов, выпускниками нескольких ВУЗов страны из разных городов. В основном, по понятным причинам, Брук рассчитывает тут на местных, из Молотова. Слышал, что завкадрами на неделе говорил Исааку Семёновичу про целый десяток желающих работать в НИИВТ и МЗЭТ с физмата универа.

Надо бы втиснуться в процесс, посмотреть по возможности на людей, побеседовать. ВЦ универа – говоря языком иных десятилетий, «пилотный проект» по внедрению ВТ уже в систему высшего образования и народ с 5-го курса должен «понюхать пороху» на практике.

В общем, ушами не надо хлопать, чтобы не повторять ошибок многих начинающих начальников, пусть и с собственными большими скиллами. Нельзя пытаться большое тащить во многом на себе. А то аж почти половина незаполненных ставок института – целых девять, у «моих» – системщиков, прикладников и лаборатории вспомогательного ПО. Не прошляпить бы самых перспективных, а то утащат в хардварные отделы. А у меня софт сочинять будет некому. С другой стороны… как поймёшь, из кого прогер выйдет, а из кого железячник? У них никого, компов с разнообразными IDE в детстве не было, хехе… а вот детекторные радиоприёмнички многие мастрячили.

Вообще, я тут хорошенько подумал, кое-что вспомнил и надо бы, пока не поздно, кое-что будет перенацелить у программистов. Лабораторию вспомогательного ПО сразу заточить на другое и в последствии развернуть в отдел разработки инструментальных средств. Драйвера как таковые не скоро в привычном мне виде появятся, хоть разработка, например, модемов для связи через существующие телефонные линии и полноценного принтера в наших планах есть. Да, верно! Разработка первых полноценных драйверов позже на системщиков ляжет. А вот лаборатория начнёт заниматься уже прямо завтра двумя проектами. Тот самый «базовый язык программирования высокого уровня имени Ады Лавлейс» и автокод-ассемблер.

Пора разграничить обязанности прогеров получше и озадачить их по полной. А то пока они, не считая некоторых заказов, спущенных ранее как «задачи от Иоффе» по линии АН СССР, из разных НИИ которой и были вытащены, как-то хаотично работают. Точнее, вообще, фиг поймёшь, чем занимаются. Неделю, пока изучал, как устроен советский НИИ внутри, всё наблюдал за теми, над кем куратором и за кого отвечаю.

С виду, все усиленно шуршат, машинное время на вычислителях занято… и только вчера до меня дошло – те, кто не работают по заданиям Иоффе, на добровольных началах «помогают» тем, «кто работает». Пока думаю, хорошо это или плохо… то ли имитация бурной деятельности вынужденная – зарплату платят, а работу начальники не дают:-), то ли действительно вникают в новое и по пути помогают товарищам.

То, что они получили ранее, конечно, завершат. Но прямо с завтра ВСЕ без исключения полностью впрягутся по тому, что я уже согласовал с Бруком, Лебедевым, Шура-Бурой и Ляпуновым и сегодня оглашу вслух при всех научниках!

Вообще, «моих» прогеров, не считая собственной персоны, здесь пока в наличии 16 из положенных по штату 25. У системщиков – 7 (включая Шуру-Буру) из 10, у прикладников – 6 (включая Ляпунова) из 10, в «вспомогательной» лаборатории 3 из 5 и начальника лаборатории нет вообще! Последним указания вообще пока приходится мне напрямую раздавать. И как эти трое (ну ладно, плюс я) будут рожать местный «бейсик» и полноценный ассемблер?? Перетасовать, что ли..

Дикие времена. Можно было бы:-), но реально:-((

В СССР программистов пока очень мало, а за его пределами – вообще с гулькин нос. Действительно, дикие времена..

Но в августе 1940 на Земле был вообще один программист и всего два компа. Да и всё это, одушевлённое и не очень – и то, из иного времени..

* * *

Сам проект, понятное дело, для сотрудников НИИВТ уже не секрет. Все компоненты будущего первого «прото-ПК» давно известны. Как и то, что, во-первых, руководство НИИВТ решило сделать ставку на экран характрона – как основной элемент взаимодействия между вычислителем и его пользователями. А во-вторых, не на ламповую, а полупроводниковую базу. Даже именно со ставкой на многообещающую, но пока дорогую новинку – полупроводниковые триоды (транзисторы).

В целом, научный народ тут понимает, что это – два очередных принципиально новых решения. Да и мои соображения от наблюдения за ними складываются со словами Абрама Фёдоровича, которого я видел в Москве перед отъездом в Молотов, о том, что научное сообщество мира – в первую очередь, СССР, США и Великобритании, раскусившее достоинства и перспективы созданных в СССР вычислителей, весьма довольно новинкой.

Всего два года прошло с момента первого прототипа М-1. Для сороковых, такой темп – фантастически быстрый.

Впрочем, повода тормозить нет. У нас тут смена элементной базы и, фактически новое поколение вычислителей намечается, тогда как в двух других странах, закупивших произведённые на МЗЭТ вычислители, только примериваются к «сделать что-то своё».. даже в США. И даже с тем, что я рассказал и показал тем троим «ИТ-шникам сороковых», которых допустил до меня «дядя Рузвельт». Пусть среди них и САМ фон Нейман.

Но надо рвать и рвать вперёд, пока есть максимальный гандикап от читов из будущего. Но насколько это революционно и какие высоты предстоит взять ВТ и информационным технологиям, здесь, в НИИВТ, в курсе только нас пятеро. И всем сотрудниками института ВСЁ не расскажешь, почему мы именно так видим развитие линейки вычислителей серии «М», а не по иному. И где самый короткий и оптимальный путь. С другой стороны, есть административный и финансовый ресурс, руководство страны давно понимает, что к чему и сделало одну из послевоенных ставок на нас..

А то, что остальные научники нашего НИИВТ ПОКА считают, что вычислитель на новой элементной базе просто будет с большими возможностями и надежней… что же, вот прямо через несколько часов они поймут, что замыслы намного глубже.

В их головах и в тех словах, что я слышал за прошедшую неделю ясно видно, что:

«..Просто для ПО будет больше возможностей» – расширение набора команд АЛУ, с сохранением полной совместимости с предыдущими моделями – идею совместимости софта уже укоренили в мозгах, начав про неё долбить ещё в документации к М-1. К большему объёму ОЗУ – больший объём магнитных барабанов, внедрение фактически вместо индикаторного блока, как полноценного элемента вычислителя – нового (основного!) устройства вывода – экрана характрона.

Вот такая пока у них картина в головах.

Сегодня я им, не раскрывая истины, кое-чего открою дополнительно из будущего, хотя и то, что проходит по научно-исследовательской работе (НИР) «Клавиатура», вызывает, как я увидел, бурные обсуждения и вопросы об избыточности, громоздкости и дополнительных проблемах..

«По сравнению с штекерным вводом».

«Начальство дурью мается?», «Голова кружится от первоначального успеха, стали фантазировать, вместо планомерного и неспешного наращивания возможностей..»

Интересно, есть ли у кого-нибудь такие мысли? Прямо ведь не говорят. Жаль, но жёсткой критики пока не слышно. Мало ли на какие полезные мелочи и не очевидные сразу подводные камни скептики вполне верно могут обратить внимание..

Все перспективы могут стать понятны, стоит только взглянуть на ноут и ПК-десктоп. Но – нельзя!

Хотя некоторые догадливые списывают сию НИР на «дурное влияние, усложняющее проект» от другой (пока исследовательской) НИР – по совместному, спущенному в мае из столицы заказу «компетентных органов» (от лица тов. Фитина), к которому, с подачи находящегося давно «в курсе всего» Бориса Михайловича Шапошникова, присоединился и Генштаб КА.

«Вычислитель в специсполнении». Криптография. Передача шифрованной информации и т. д.

Мирок НИИВТ относительно узкий и, в принципе, даже грифованные работы в коллективе хоть чуть-чуть, но известны всем сотрудникам.

* * *

Иоффе и Лосев, «выжавшие» из «электронной подшивки» ТМ, книг и журналов все сведения, все крохи… имеют, как они оба уверяют нашу «пятёрку из НИИВТ», теперь «хоть какое-то понимание» о том пути от первых лабораторных прототипов транзисторов к микросхемам, который был пройден в моём прошлом.

С помощью прочитанного из материалов моего времени и объяснений Лосева и академика у меня отложилось в голове несколько «осмысленных схем»:

Транзисторы – германиевые, кремниевые и что-то позже отдельное, связанное с химическим элементом галлий. Но столбовая дорога, разумеется – кремний.

Сами транзисторы – по технологиям – точечные, далее плоскостные, далее сплавные и планарные.

Если это им о чём то говорит, то хорошо.

В общем, возвращаясь к конкретике, точно обещано для серийного выпуска М-4 серийной выпуск того, что сейчас пока есть в единичных лабораторных экземплярах. «С годными электрическими параметрами» и считающиеся пока секретными:

Диффузионно-сплавные германиевые транзисторы какого-то там обозначения… (они же «триоды германиевые высокочастотные»)

Лучше, чем те 3 штучки (тоже германиевые), что в конструкции М-3..

Лосев рассчитывает, что до конца 1943 должен решится вопрос с их серийным производством в небольших, но уже не единичных партиях. А ещё он проинформировал нас, что попытки создать лабораторные образцы «транзисторов на кремнии» пока не привели к каким-либо обнадёживающим результатам.

Значит, германиевые пока..

* * *

По мне так снова – ..шляпки с тремя «ножками».. вывод эмиттера, вывод коллектора, вывод базы. Ну и ладно. М-4, мало того, что будет полностью по настоящему на полупроводниковой базе, множество её диодных логических схем будут реализованы на диодах и тех самых выше упомянутых перспективных «триодах германиевых высокочастотных»..

Стоит ли бросать кусочек знаний про 3-й поколение, и его связь с только-только задуманным и проектируемым вторым? Нет! Сегодня ещё НЕ будут произнесены первые слова про идею микросхем. Пусть даже со ссылкой на Лосева и Иоффе, которые продиктовали мне по телефону несколько предложений, как надо излагать сие предположение в презентации:-) Подумал и пока отложил… позже, позже… не очень нравится мне роль «гениального провидца»:-)

В серийных М-4 планируется ещё одно новшество.

Печатные платы. Сидящий рядом, в президиуме, на сцене актового зала, Брук, вот прямо сейчас излагает сотрудникам новость. Через месяц, за Камой начнётся строительство Молотовского завода полупроводниковой техники (МЗППТ), которое планируется завершить в 1944. На котором и будет выделенное производство печатных плат.

Как я понимаю, он расположен будет там, где в моё время находится микрорайон Камская долина. Сейчас это место называется Пролетарская слобода. До революции – просто Закамье.

Да. Кластер… МЗЭТ, НИИВТ, «опытное производство Лосева» остающееся в Казани, свой Наркомат и будущий МЗППТ, выступающий как дублирующее и более масштабное производство транзисторов (в будущем, скорее всего и микросхем). С отдельным производством печатных плат в его структуре. В итоге – в Молотове будет базовое научно-промышленное трио в основании «кластера советской микроэлектроники».

Плюс какие-то слышанные мной вполуха от Иоффе слова об будущем втором НИИ – НИИ молекулярной электроники, которое будет, предположительно размещено рядом с «Лосевским» хозяйством. Под него?

Только начало… Что же, если прикинуть более глобально, руководство СССР действительно решило «вложиться в тему заранее по полной», так? Всё, что я слышал ранее обретает практические черты..

.. Всё, Брук своё выговорил, сейчас будут выступать начальники отделов архитектуры дискретных вычислителей и периферийных устройств, а также экспериментальной лаборатории. За ними – моя очередь с главным в «блоке ПО».. Как решил, предварительно посовещавшись с Бруком и Лебедевым, что из прогеров, сегодня только я один и выступаю. Слишком там всё новое и радикальное будет.

Как раз к 17.00. все закончат, всем будет организован кофе-брейк… полдник в столовке и затем, слегка отдохнувшие и перекусившие, все научники вкусят, «как будем сочинять ПО по новому»

* * *

в общем, несколько докладов с темами наподобие «Реализация устройства первичной обработки информации М-4», в котором я с трудом мог разобраться только в принципиальной электрической схеме и в названиях полной логической цепочки элементов, их которых её планировалось реализовывать, я стоически вынес, честно стараясь понять, о чём речь. Собственно, для того и заседание коллектива было устроено, чтобы все сотрудники НИИВТ понимали, хотя бы «в общих чертах», чем занимаются коллеги из других отделов и лабораторий. Потому и таращил глаза на металлическую доску с магнитиками, которыми крепили свои ватмановские листы коллеги, поясняющие свои направления в М-4..

..Все эти диодные ячейки и эмитттерные повторители, инверторы-формирователи, импульсные системы на динамическом элементе с диффузионно-сплавными транзисторами… сие далеко выходило за пределы моего понимания.

В общем, даже того, чего я понахватался за почти три года тут, и близко не хватало. По другому заточенный уровень образования, совсем из иного времени, не требовавшего для достижения каких-то высот в выбранном направлении, общего кругозора в точных науках.

«Узкий спец из будущего»:-)

* * *

..Все электронные схемы будут размещены на ячейках, конструктивно оформленных в виде плат будущего стандартного размера предположительно 100 на 50 мм с печатным монтажом… ага, слышу ещё и фразу про будущий ГОСТ на печатные платы, предложения по проекту которого, отправятся в Москву, на «утвердить» к Маленкову.

Ясно… как я понимаю, Брук с Лебедевым что-то вычитали в «материалах из будущего» и что-то заранее пробивают.

Снова интересная фраза – на подобных ячейках предполагается реализовать 80 % электронного оборудования вычислителя М-4.

Хорошо, хорошо… (Ц) Палпатин.:-)

Стандарты и однообразие – это я одобряю. Шаг в верном направлении.

Понятие печатных плат сейчас, кстати, нельзя сказать, что и неизвестно, Иоффе, Брук, Лебедев, Лосев упоминали о некоторых идеях и экспериментах с ними в тридцатые. Но лучше всего их убедила, ещё тогда – осенью и в начале зимы на исходе сорокового года материнская плата и прочие в системнике настольника. Сейчас какие-то теоретические эксперименты где-то в структуре АН ведутся, с гетинаксом и бакелитом в качестве основы для плат. Экспериментируют и со способами создания токопроводящих дорожек.

* * *

Тот же день. После полдника. Заместитель начальника отдела разработки прикладного ПО НИИВТ Семендяев К.А.

«Второй зам» уже стал причиной многих расспросов «новеньких», наподобие меня, у тех, кто начинал проект М-1 в лаборатории электросистем Брука в энергетическом институте АН СССР, впоследствии составивших частично ядро нашего НИИВТ и, частично, ранее – МЗЭТ. Однако вышло так, что непосредственно контактировал он ранее мало с кем, либо сугубо формально.

Объяснение тому имелось – его предыдущая работа в органах. Однако то, что, за пределами по настоящему революционного проекта дискретных вычислителей никто и ничего о нём не знал, весьма удивляло многих, не исключая и меня.

В отличие от Брука, прославившегося перед войной своим «электрическим расчётным столом» и, позже – уникальным дифференциальным анализатором, способным решать системы дифференциальных уравнений до шестого порядка, а также Лебедева, руководившего отделом во Всесоюзном электротехническом институте и в 1934-м запустившем в работу первую в стране модель сетей переменного тока, которая, являлась, в некотором роде, аналоговой вычислительной машиной для нужд электроэнергетики, про предыдущую деятельность товарища Рожкова никто ничего не знал.

То, что он работал инженером в ГУГБ, кое-что объясняло насчёт его предыдущей неизвестности в научных и технических кругах. Кроме самого главного! Как удалось ему, официально провозглашённому сейчас автором самой идеи дискретных вычислителей и создателю очень целостной и завершённой «логики программирования» для сих новаторских устройств, пробить свою идею?

Вся эта махина полной алгоритмизации расчётов… она поражала своими возможностями и универсализмом готовых, и неоднократно используемых конструкций заранее подготовленных алгоритмов– подпрограмм научных и иных расчётов.

Но сегодняшний день мне показал, что я заблуждался насчёт величины замыслов. Махина была во много раз больше, чем представлял себе, уже погрузившись в создание программ для вычислителей в моей родной «Стекловке» в военную зиму 41/42 – го..

* * *

За неделю с момента появления в стенах института второго зама, многие отметили его самоуверенность и непосредственность в общении, переходящие в лёгкую небрежность в оборотах речи, проскальзывающие непривычные фразы и странные англицизмы, которые многие списывали на жизнь за границей. Что очень хорошо складывалось с его до 1942-го полной неизвестностью в нашей советской научной среде.

– ..Некоторые из вас, уважаемые коллеги, знают, что мне принадлежит авторство не только системы команд АЛУ вычислителей, но и некоторых научно-популярных статей в журнале «Техника-Молодёжи», касающихся… образов будущего. В том числе и перспектив вычислительной техники… – крайне нестандартно и неожиданно начал товарищ Рожков свой доклад – ..а также мне известно восприятие тех предсказаний многими… как чрезмерно преувеличенное и хвалебное. Сегодня я, так сказать, актуализирую эти самые предсказания на другом уровне. – он внимательно обвёл взглядом ряды в зале НИИВТ – ..на том уровне, который предстоит воплощать программистам нашего института и реализовывать на элементной базе сотрудникам, занятым конструированием аппаратной части.

Такое вступительное слово было непривычно. В нём не было привычных вводных предложений о народно-хозяйственном значении. Также, как я понял из последующего, мне никогда не доводилось слышать что-либо ориентирующее на популяризацию среди масс того, что виделось многим крайне мощным и передовым, но всё же сугубо научным инструментом.

Товарищ же Рожков, отметив, что все слушают его внимательно, неожиданно переключился на второе. Как я понял, сознательно:

– ..Уже сейчас программисты сталкиваются с проблемой понимания тех задач, которые они решают. Технические задания, получаемые ими, часто выходят за круг их профессиональных навыков и знаний. Последующие неоднократные уточнения у постановщиков решаемых расчётов и задач, вкупе с ошибками в процессе написания программ и затратами на их отладку, значительно снижают радикальность эффекта алгоритмизации и выигрыша во времени при расчётах на вычислителях. Да, я знаю, что многие считают сии проблемы терпимыми, но… уровень сложности задач, которые пытаются решать с помощью вычислителей растёт и, многие, как мне известно в информации «с мест», к сожалению сдаются, списывая проблемы на освоение сложной техники. Что, в комплексе с не очень высокой, прямо скажем, надёжностью работы вычислителей серий по 3-ю включительно, на порядок… да-да именно на порядок снижает возможный положительный эффект!

Тут по залу прошёл лёгкий гул. Такая суровая оценка из уст одного из основных разработчиков вычислителей, которые уже успели быть оценены многими, несмотря на все проблемы, упомянутые Рожковым, была… крайне неожиданной.

Дождавшись тишины, Рожков продолжил:

– Проект М-4 задумывался нами… – он сделал движение рукой в сторону сидевших рядом с ним Брука и Лебедева, кивками подтвердивших ход мыслей второго зама и явно заранее знакомых с тезисами выступления Рожкова – .. как некий первый образец второго поколения вычислителей! В котором, помимо новой, значительно более надежной по сравнению с ламповой, аппаратной части, которая является, как вы все знаете, следствием успехов работ товарища Лосева и его лабораторно-промышленного производства в Казани, также предполагается вести разработку ПО для вычислителей на совсем новых принципах… решающих те организационные и прочие, не связанные с техникой проблемы.

Рожков встал со своего места рядом с другими двумя руководителями НИИВТ. Откуда-то с «их» стороны президиума, сооружённого из трёх столов, накрытых кумачовой тканью, он вытащил стопку листов. И непонятно пошутил на ходу, направляясь к демонстрационной доске с магнитами, подсвеченной специальными лампами:

– ..Презентации нового быть..

* * *

– ..Сейчас я обращаюсь, в первую очередь к программистам, особенно тем, которые работают по заданиям, получаемым от Академии Наук. Вам уже известно, что после завершения текущих работ, вы полностью переключаетесь на задачи, связанные с разработкой ПО для М-4. У некоторых из вас, как мне известно, уже возникали вопросы… от ответа на которых ранее… прямо скажем, уклонялись как я, так и товарищи Шура-Бура и Ляпунов.

Глядя на ту библиотеку подпрограмм, которая была создана мной для моделей М-1 и 2 и увеличена для третьей модели при участии нынешних начальников двух наших программистских отделов, вы задавали себе вопрос – что такое планируется для М-4, если только в штате нашего НИИ 25 ставок программистов? Да и сам я, честно признаюсь вам сразу, не собираюсь прекращать собственную работу, как программист. Вот так… это число 25, товарищи, на самом деле, самое минимальное для того круга задач, которое предстоит выполнить… в течении этой пятилетки. Мы должны разработать совершенно иное ПО несуществующих пока вообще видов. Поясняю..

* * *

Из предисловия за авторством К.А.Семендяева к изданной в 1960-м на русском в Москве и на английском в Нью-Йорке, энциклопедии «Заря цифровой эры».

«..Вы, программисты НИИВТ, должны понимать… да-да, прямо с этой минуты, а не где-то там, в неопределённом будущем, что вашей задачей является не подменять программистов тех НИИ, заводов, фабрик и других учреждений, которые начнут использовать вычислители… вы должны разрабатывать комплекс системного, прикладного и инструментального ПО, которое:

а) облегчит работу других программистов на новой технике… начиная с модели М-4

б) даст им инструменты для решения ИХ задач.

Сейчас я расшифрую значения этих двух пунктов, как и то, что существующие названия наших отделов – не прихоть нас, вашего начальства, а самая суть..»

Собственно именно здесь мы и услышали от Рожкова то, что для М-4 должна быть разработана так называемая «операционная система».

Набор программ, обеспечивающих комфортную работу программистов разных профильных направлений, избавленных от необходимости глубокого вовлечения в работу самих вычислителей и сосредотачивающихся на собственных расчётных и управленческих и иных задачах. О которых мы впервые услышали в тот вечер.

Набор понятий из новой, устоявшейся позже терминологии, буквально вываленный на нас, был ошеломителен и вызвал множество вопросов, ответы на большнство из которых, как оказалось были предусмотрены Рожковым заранее и продемонстрированы на листах ватмана, содержащих «прототипы состояния экрана характрона» в разных режимах работы вычислителя и предлагаемого нового ПО для них:

* удобная «командная строка».

* стандартный ввод-вывод данных для запущенных программ.

* стандартный доступ в периферийным устройствам.

* понятия «файлов» и «файловой системы» – поименованных объёмов информации разных видов, сохраняющейся на внешних накопителях – магнитных барабанах и перспективных накопителях на магнитной ленте.

* идея с распределением ОЗУ между несколькими одновременно запущенными программами, их загрузка и выгрузка в ОЗУ.

* прочие, в тот момент плохо очевидные вопросы, которые в последствии неоднократно уточнялись и обсуждались в коллективе НИИВТ.

В тот момент многое казалось одновременно красивым, но и громоздким, и не нужным в практическом смысле. Но, в целом, это была новая СИСТЕМА взглядов и новая ЛОГИКА работа с вычислителями!

Уже в тот момент также прозвучали первые слова об организации совместной работы нескольких вычислителей, находящихся на разном расстоянии. Термин «сетевое взаимодействие» прозвучал в первый раз именно тогда.

«Прикладники» услышали в тот вечер словосочетание «текстовой редактор». Идея будущего вычислителя как пишущей машинки с возможностью безграничного «редактирования текста» для простой секретарши… на моделях той техники лет через 15–17 восхищала и вызывала большое недоверие. Даже к тому, кто всё происходящее и начал в 1940-м.

Хотя сразу на своё место и встали мысли о том, «зачем для расчётной техники характрон?» Идея «как на бумаге, на – стеклянном листе с возможностью редактирования массива текста или записей,» тут была вполне логична. Как и слова Рожкова о том, что «вычислители – не только для вычислений..»

Именно тут нам были предъявлены два листа с простейшими графиками, которые сейчас известны почти всем в мире, имеющим отношение к разработке ПО и ВТ.

График предполагаемого снижения стоимости вычислителей. График роста вычислительной мощности.

– Чуть позже мы покажем, товарищи, вам ещё один график… самый главный. Если всё пойдёт как задумано… лет через 10 – 15.

До сих поражаюсь тому предвидению в отношении интегральных микросхем.

* * *

– Можете считать нас, ваше руководство, фантазёрами и неисправимыми мечтателями, но мы считаем, что к 1960-му году советская семья должна иметь возможность за одну-две месячных зарплаты купить телевизор, ещё за одну – магнитофон, и ещё за одну – персональный, компактный вычислитель. И вся сия конструкция в сборе будет обеспечивать принципиально новый вид досуга советских людей. Имейте в виду, что так же, как и мы, считает руководство страны. И все блага, которые получил наш НИИВТ авансом, и продолжит получать в будущем мы будем отрабатывать сполна. Всем несогласным – не место в стенах нашего НИИ!

Пока мы вникали в это оглушительное и малопонятное на тот момент заявление, товарищ Рожков сразу же, парой фраз ответил на множество вопросов:

– ..Вместо «характрона» с выводом просто текста – телевизор, способный отображать изменяющиеся картинки, источник хранения развлекательных программ – магнитофон… вы ведь понимаете, что нет принципиальной разницы между новым типом накопителей на магнитной ленте для наших вычислителей и будущими бытовыми моделями? Тех, что подойдут для записи музыкальных произведений и… программ для таких домашних вычислителей! А что касается прозвучавших слов «развлекательные программы».. вы все, надеюсь, помните про пример программы для работы с индикаторным блоком из стандартной документации… да, игра в крестики-нолики. А теперь, сложите планируемый размер ОЗУ нашей М-4, наличие характрона, содержимое того «стандарта 256», который я разрабатывал в момент моей комадировки за океан… что мешает создать программу для игры в шахматы, отображающую игровую доску, фигурки и прочее на экране? Противником человеку в подобной игре будет выступать АЛУ вычислителя… а какие перспективы возникнут тогда, когда у нас будут экраны, дисплеи, называйте как хотите, которые будут способны отображать не только текстовую информацию, но и картинки?

* * *

Однако несмотря на развернувшуюся после столь впечатляющих заявлений насчёт «системного» и «прикладного» ПО бурную дискуссию, товарищ Рожков быстро пресёк, заявив, для обсуждений у нас – море времени впереди.

Слова об «языке программирования высокого уровня» прозвучали именно тогда. Сейчас же, в момент написания этой книги, «базовый язык программирования имени Ады Лавлейс» уже изучается, хотя и факультативно (в зависимости от оснащённости вычислительной техникой) в программе многих советских школ. Товарищ Рожков, которого мы все сейчас знаем как «первого программиста СССР» произнёс в стенах НИИВТ почти те же слова, которые, в урезанном виде, звучат сейчас для школьников на первом занятии по практическому программированию:

– ..Представьте, что вам нужно решить простейшее уравнение. Ваша программа должна представлять не то, что вы пишете сейчас напрямую в машинных кодах, или на усиленно внедряемом нами, на будущее, так сказать… автокоде– ассемблере, о котором речь будет ещё впереди и вы поймёте, как именно мы его собираемся внедрять, а вот что:

Итак,

x=1

y=2

z=x+y

печать z

И вы запускаете на выполнение программу, набранную вами с клавиатуры, в таком виде видимую вам на экране характрона, находясь внутри обслуживающей вас среды языка программирования высокого уровня, ожидающей ваших нажатий клавиш, проверяющей, не совершили ли вы какие-либо ошибки и даже указывающей перед запуском строку с ними, в случае их наличия.

И выводящую в итоге, на экран результат:

3

Именно такой язык должен быть основным для программистов, а не машинный код, со всем мучительным процессом отладки. Поиском ошибок и их исправлением..

А теперь подумайте, как можно сделать так, чтобы программа сама спрашивала у вас, чему равны x и y. Для большей универсальности вашей программы..