Текст книги "Дочь мафии (СИ)"

Автор книги: Fosi

– По мне так хорошо всё, что спасет миллионы наших. Если из-за этого умрёт на миллионы немцев, поляков и англичан больше, то пусть умирают, мы для них всех, всё равно – «большевистские дикари». А мне наши Тани и Васи дороже… главное, чтобы от моих сведений удалось больше наших спасти. Всё равно по результату судить будут, есть возможность сравнить с «иным ходом истории», чтобы не было 26-27 миллионов наших погибших.

Я не выдержал тогда и воскликнул:

– Сколько!?

Чтобы услышать повторение цифры… и слова о концлагерях и гитлеровском терроре. И немцах, которые рьяно и с «огоньком», в самом прямом смысле, выполняли все приказы своего фюрера. Пока Красная Армия не водрузила алый стяг над поверженным Берлином… только в 1945-м.

***

На следующие дни, осмысляя всё, врезавшееся, столь сочно и нежданно в разговоре на даче в Кунцево, я понял – мир будущего был не только в красочном и увлекательном кино о космическом полёте, которое мы смотрели вечером, не только в факте существования ужасного по могуществу атомного оружия, о котором я узнал, но и в страшной, общедоступной правде. Полуправде… и лжи, неотличимой от правды, которой не могло и быть вовсе. Рожков выдал мне термин из будущего – «постправда». Когда каждый слой всемирной аудитории получает и «потребляет», как он выразился, то, что желает.

Самое поразительное было в том, что, как он считал – в таком будущем жить интереснее и лучше жить! И дело не только в большем количестве материальных и культурных благ, доступных жителям будущего. Пресловутая «Свобода слова»…

Поговорив с ним наедине в последующие дни, когда я начал выпытывать из него разные подробности международных отношений, дополняя прочтённое в систематизированных материалах, полученных от ведомства товарища Берии, я услышал от убеждённого в своей правоте человека из будущего:

– Да, в том, что жители нашей страны могут спокойно читать даже таких, как этот… «Падальщиков»… – он явно говорил о том журналисте с презрением -…а там, на условном «западе» так же свободно могут читать иные, от их… «мейнстрима» точки зрения… только так можно прийти к лучшему будущему. Кто затыкает рты, тот в итоге проигрывает…

***

Мир будущего… он был совсем иной, вряд ли кто-то сейчас, кроме тех, кто уже знает о пришельце из иного столетия, сможет предвидеть то, что случится. И, как сейчас пойдут события, в свете тех знаний, что получил СССР? Очень быстро я понял – Сталин уже сейчас думает не только о войне, а о том, что будет после.

Что же, слова пришельца из 21 века давали немалую пищу для размышлений.

Там, на встрече, получив, видимо некое удовольствие от моего замешательства, Коба сжалился надо мной:

– Вот вы, товарищ Королёв, и вы, товарищ Курчатов, оповестите товарища Молотова сжато по сути проектов, которые вы возглавляете. И вы, товарищ Рожков расскажете нам о том, каким видится первый советский электровычислитель. Мы с товарищем Берией, разумеется, знаем обо этом, И остальные, кроме товарища Молотова, уже понимают, насколько они важны и им необходимо иметь общее представление, как скоро наши военные смогут рассчитывать на результаты от начатых… больших дел. Товарищ Молотов, вы по ходу дела поймёте, о чём это я сейчас говорю. Слушайте просто пока.

***

Сейчас, спустя несколько дней, я как-то уже свыкся с знанием о факте путешествия во времени и о будущих событиях, которые все посвящённые в главную тайну Советского Союза называют «тем ходом истории». Теперь я могу более-менее спокойно обдумывать случившееся и те изменения, что уже происходят, благодаря предпринимаемым срочным мерам. А тогда, Коба буквально бросил меня в холодные и горячие воды знаний об будущем. Шок о масштабе, ожесточённости, жертвах и итогах будущей войны… о судьбе СССР.

С удивлением я осознал, что остальные, уже свыклись с мыслью о грядущей войне и даже про праздник не забыли. Подступающий новый год никто не отменял! Подобное было понятно насчёт жизни страны, в повседневной деятельности партии и правительства – требования величайшей секретность были ясны с первых слов Сталина о путешественнике во времени, всё требовалось сохранять в тайне, но даже среди посвящённых понимание подступающей войны не стёрло обычных радостей.

***

А тогда я всё не мог привести в порядок свои чувства. Как будто Коба задался целью растрепать их сильнее. Чему способствовали даже не сведения об начатых в величайшей тайне атомном и ракетном проектах, но даже праздничный просмотр невозможно красочного и завораживающего деталями фильма о будущих в чём-то рядовых, хотя и героических событиях работы… межпланетных лётчиков… космонавтов.

Сталин явно, очень хорошо ориентируется в возможностях этих приборов из будущего.

– Товарищ Рожков. Вы мне демонстрировали один фильм из будущего и кино про ваш личный отдых на нашем черноморском побережье. Знаю, что у вас есть ещё фильмы на… компьютере. Может, что-то покажете товарищам? Всё таки новый год скоро. Пусть расслабятся, от забот ненадолго отдохнут. Пока можно.

Молодой человек, рождённый в 1996 году, на мгновение задумался и… я бы сказал – просиял.

– Пожалуй, я знаю, что точно понравится всем. Особенно товарищу… – Рожков посмотрел на того, кто был ответственным за ракетный проект -…Королёву. Фильм, что мы сейчас просмотрим, художественный и, как водится, в кино, несколько приукрашен. Но в целом, он создан на основе реальной истории. Если вкратце, в 85-м году на одной космической станции Советского Союза, той, что работала в те годы… Салют-7 было её название, вращавшейся на орбите вокруг Земли, примерно в 300-400 километрах над поверхностью, возникли непредвиденные технические проблемы… которые пришлось оперативно устранять. Об этом и фильм.

***

Фильм оказался не только об этом. Хотя героических дел советских… космонавтов и прекрасных видов нашей планеты из межпланетного пространства было выше крыши.

Международные интриги будущего, моменты жизни людей в СССР через сорок с лишним лет.

– Обстановку в СССР, кусочки из быта 80-х, жизнь, да и дела в космосе… по мне так неплохо передаёт… – отвечал на вопросы присутствовавших Рожков после просмотра так впечатлившего всех нас фильма.

Он добавил своё, личное:

– Меня тогда ещё не было. А родители мои… в школу ходили. СССР я уже и не застал.

Я дернулся при словах «СССР не застал», но промолчал, хотя и гадал ранее над словами из читанного в особой папке – «представляется гражданином Российской Федерации…» А позже об том мне всё подробно разъяснил сам Сталин.

Вот так. С темы войны и международной политики мы съехали на обсуждение, пусть о поверхностное, перспектив исследования межпланетных пространств. Сильно на нас всех фильм подействовал. Так что я, можно сказать, зарядился оптимизмом. Видя, чего достиг СССР после Великой Победы. И, тем более шоком для меня были слова Кобы, когда далеко за полночь, мы остались с ним и Берией втроём и он мне всё рассказал о том, что могучего СССР, в 1991-м году, всего через 6 лет после событий фильма, не стало.

***

Обсудил я со Сталиным и Берией и личность Рожкова. Особенно когда они оба порассказали мне побольше о его взглядах.

– Так он настоящий враг, если так говорит! Какой он «товарищ Рожков»! – не выдержал тогда я.

– И что он ещё про нас думает? В голову не залезешь. Ты вот удивляешься, отчего товарищ нарком Берия, вместо того, чтобы взять Рожкова за жабры и поспрашивать как положено, ему условия все создал…– как бы размышляя вслух заметил Сталин -…а насчёт враг ли господин или товарищ Рожков… вот такое оно будущее, товарищ Молотов. Какое есть. И такие у нас потомки. И мы их сами вырастили. И их, в будущем, за жабры не очень то возьмёшь. Они сами кого хочешь прищучат. Нас вот на свалку истории отнесли, и в ус не дуют, хоть мы сейчас и негодуем. Ты вот на вопрос в таком разрезе посмотри – так думает там молодёжь. И почему она так думает. Всё ли на пропаганду буржуазную спишешь или мы сами, и те, кто после нас страной руководил, так напортачили, что все рухнуло?

Осуждал ли он потомка или оправдывал его… мне было не ясно.

– Вот так, Вяче. Победили мы тогда Гитлера. Сделали новое, страшное оружие – урановую бомбу, чтобы ни одна империалистическая сволочь не рискнула напасть. Ты представляешь – одна бомба – и нет города с миллионом жителей! В 1957 полетели в космос. Товарищи, с которыми ты сегодня познакомился, Курчатов и Королёв, они там как раз этим проектами и руководили, сделали всё, как надо. Ты уже слышал многое от них. Здесь тоже сделаем, не сомневайся, даже раньше всё будет, подсказки кое-какие на приборах Рожкова есть. И наши военные весь ход той войны узнали. Но там, тоже всё после войны наладилось. И жили вроде неплохо, с каждым годом лучше, по нашим меркам. а СССР не стало! Ты представляешь, сам распался! Предатель, точнее дурак в кресло первого секретаря как раз в тот год из фильма, забрался и всё! Вот путешественник во времени, он уже гражданин Российской Федерации. Она – его Родина, не СССР! Рожков считает, что СССР распался потому, что жили хуже, чем за океаном, а идеологией народ перекормили. Барахла им в магазинах, такого же, как у буржуев не хватало, ста сортов колбасы не было. И «прав человека», да «свобод буржуазных» захотелось им. Да и всю нашу борьбу классовую, все перегибы припомнили нам. Всех сосчитали… и виновных и тех, кого по ошибке. А ты говоришь, пусть его товарищ Берия за жабры возьмёт… взяли уже, слишком многих взяли, сам подписывал, забыл!? Все мы замазались. и тем, кто в будущем, не объяснишь, что когда ошибки, а когда действительно надо было. У нас и у них, слишком разное представление о виновности, понял? Вот за это то нам больше всего и тыкают, в 21 веке. И потомок то же – «Мы своих не жалели»! Ты радоваться должен, что он нас «своими» считает… а не тех, кто в Англии и США – они у него «наглосаксы» и «пиндосы»… ругательства у них такие. Ты вот с путешественником по времени пообщаешься побольше, поймешь, как они там в будущем мыслят! И не скажешь, что он враг.

– Не враг, а приспособленец?

– Может и да. Да точно, приспособленец, буржуйчик мелкий, сам признаётся в том. Нет в нём непримиримости пролетарской. Для него она – фанатизм, раскусил я его. Да и раскусывать не надо, он сам так нас называет. Но что сделаешь, когда вся страна таких? Никто, повторяю никто, по большому счёту, против Горбачева, ну того, кто в 1985-м первым секретарём стал, и всех, кто от СССР в 1991 избавлялся, не вышел. Были и не согласные, но так, чтобы оружие в руки взять – не было! Были у них в 1993 году какие-то пострелушки, но какие-то… оперетка одна. Народ не поддержал. Значит, пошумели и всё. По настоящему не хотели. Рожков считает – что именно потому, что не хотели по настоящему, до крови большой. Даже не согласным – наша революция и Гражданская как пример плохой была, боялись страну кровью залить. Да и ещё оружие это, атомное… они его там страшно боятся, узнаешь ещё, почему.

Я его спрашивал несколько раз – почему за социализм воевать не стали? А он каждый раз одно и тоже – свобода мнений, выборы демократические, не хотели тоталитаризма, «на западе» лучше живут.

– Верит в то, что говорит?

– Да. Он, действительно, так думает. Вокруг него и его вычислителей, что с ним с собой были, крайне полезные устройства, столько информации на них, целый отдел вот товарищ Берия организовал. За ним наблюдение и контроль удобно организованы и он при деле, на страну работает и сам вроде доволен. Говорит, что думает. По голове за это не бьют, а он это ценит больше всего.

– Пропаганда хитрая там, в будущем?

– Видимо да, очень тонкая. В которую хочет и верит большинство и даже, я думаю, кое-кто из верхов. Или стараются не выходить за рамки эти сами себе нарисованные. Вообще, похоже, что во всём там тоньше действуют и изощрённей. Ругай кого хочешь, говори что хочешь, занимайся чем хочешь, лишь бы все… «строго в рамках закона», а раз наука и технический прогресс получше жизнь людей сделали, вот и нет желающих революции делать. Буянят там во многих странах, но именно буянят. С жиру бесятся по нашему. Послушал я, чего они требуют, так оторопь берёт. Спроси Рожкова сам, про «гринпис» и что за права Эл-Га-Бэ-Тэ такие, много нового о людях из будущего узнаешь. Забыть захочешь, обещаю тебе. «Развидеть», как пришелец сам шутит. Классовой борьбы там, видимо, настоящей, нет вообще.

– А коммунисты? Они вообще, есть?

– А что коммунисты? Коммунисты, с его слов, вроде есть и в Российской Федерации, и в Европе, и даже Америке, но судя по тому, что он из головы вытянул, все они как… эсеры наши. Болтуны. Пролетариат там развращенный. Обхитрили там капиталисты всех, дали жирные куски, слова красивые говорят и всё! Общество даже называется – пост-индустриальное, рабочий класс в числах снижается, производства механизируются и компьютерами – вычислителями этими управляются. Ты понимаешь, что это значит!? В теории марксисткой не всё было предусмотрено. Очень многое не так пошло, совсем не так… ты представляешь!? Мы что-то с этим сделать должны. Войну, как шла, мы хорошо теперь представляем. С его, Рожкова, сведений, а он войной интересовался, военные много чего узнали, почитаешь еще. И про мир, какой в будущем будет, очень интересно все вышло. Никто и близко не угадывает, какие люди, страны и отношения будут через полвека и через 78 лет. Войну, конечно, мы выиграем. И атом покорим и ракеты построим. И даже… приборы эти, компьютеры, с которыми СССР припозднился, благодаря «попаданцу», как он сам себя называет, сделаем. СССР в 1991 будет крепок. Но что будет дальше? Как сделать так, чтобы и в 21 веке всё верно и крепко шло?

– Пусть у тех, кто за нами будет и голова болит… – осторожно сказал я. – обеспечить им хорошие позиции.

– Чтобы. Снова. Просрали? Как этот, Горбачёв? Что в теории у нас оказалось не так? У меня даже мысль была – может и был, в чём то прав Троцкий, надо было рвать на штурм Берлина и Варшавы, собрав больше сил? Глупая, конечно, мысль, что в голову полезла… пока капиталисты после войны были ослабевшие… но совсем тогда недолго бы мы протянули, мы ещё слабее тогда были. Думать мы будем крепко. А ты, Вяче, читать будешь, много читать, чтобы сейчас стать вдвойне хитрым. Лучше ты вряд ли по своим обязанностям сделаешь. США и Англия нам друзьями, от того что мы им руку протянем раньше, не станут. Да и помогать, если у нас в войне дела лучше пойдут, меньше будут. Рассчитывать мы можем только на народ свой, Красную Армию, и на дела Королева, Курчатова и тех, кто советские вычислители эти делать начинает. И ещё, ты подумай про людей. Их, как оказалось, так просто не переделаешь, и строителей коммунизма просто так не вырастишь. А каждого, кого в расход по пути пустишь… припомнят позже и, что самое страшное, Вяче… свои же припомнят! Ты просто не напортачь по своей ответственности. «Там» ты все правильно делал и здесь сделаешь, ты понял?

***

Планета Земля. 31 декабря 1940 – 1 января 1941 года.

Начался последний для жителей СССР счастливый и беззаботный, по большому счёту, день гранёного стакана/рюмки/изящного бокала (кому как было удобнее)… упс, Новый год.

Даже та примерно сотня осведомлённых о том, что будет через полгода, всё же надеялась на лучшее. Человеческая натура – она такая… Для страны было хорошо то, что эта сотня, в меру всех своих талантов и способностей не просто положилась на «надежду на лучшее», не очень то соответствующую материалистическому воззрению на мир, которого искренне придерживалось подавляющее большинство из этой сотни, а стремилась прикладывать к этому максимальные усилия.

Чтобы будущее было лучшим, чем «в тот раз»…

Игорь Кулаков
Форк 1941

Глава 1. Мутные лики грядущего

4 января 1941 года. Район Кунцево, «Ближняя» дача. Сталин.

После смерти жены он всё больше времени проводил здесь. Эта дача стала его домом. Думалось здесь продуктивнее, а субъективные ощущения вылились в практическое решение – общение с ответственными товарищами по важным вопросам по максимуму перевёл сюда из Кремля.

Жить тут было легче, жить тут было веселее…

Второго этажа ещё не было. Рассматривать фото того, что он, видимо, через какое-то время приказал надстроить, было… непостижимо. В голове плыли странноватые, попахивавшие религиозным дурманом мысли. Отчего то подобный незначительный, на фоне всего, что он узнал от Рожкова, факт, выводил из равновесия не меньше, чем знание о войне, потерях в ней и о распаде Союза в 1991-м. Было в знании о ничтожной, по историческом меркам, детали, как и в обнаруженной в энциклопедии попаданца фотографии взрослой собственной дочери с её первым(!) мужем что-то потустороннее.

Прошедшие праздники, во время которых он позволил себе немного расслабиться – хороший повод окинуть взглядом то, что уже сделано, что ещё предстоит успеть до 22-го июня и что категорически необходимо продолжать делать и во время войны, которую надо выиграть с лучшим счётом, чем «в тот раз».

Чем больше он читал еженедельных отчётов «группы Мерецкова», тем больше убеждался в их правоте. Товарищи генералы быстрее его осознали – волшебного и быстрого средства не существует. Той армии, что штурмовала Берлин в 1945 у них нет. Но есть кадровая РККА. Та, почти полностью полегшая в «иной истории» в безнадёжных боях «того 1941-го», остатки которой после окружений были заморены голодом и холодом в концлагерях. Пока все живы. Их, говоря языком передовицы «Правды», нужно поднять на новый уровень «боевой и политической подготовки». Чтобы РККА хотя бы на треть, хотя бы на четверть была сильнее, чем «в тот раз». Язвительные и даже обидные слова пришельца, произнесённые вскоре после знакомства, о том, что ВС РФ образца 2018, способной намотать на гусеницы своих бронированных чудовищ остатки сожжённого атомным пламенем вермахта у него, вождя Советского народа нет, оказались пророческими.

Придётся по старинке. Многочисленной, но неповоротливой пехотой стрелковых дивизий РККА, стальными кулаками бэтешек – «советских кристи», совсем устаревшими Т-26 и будущими волнами «тридцатьчетверок» и КВ. Подпёртых богом войны – артиллерией. Ощетинившиеся усиленным войсковым ПВО. И сталинскими соколами, которые пойдут на заклание, спасая РККА ценой своих жизней от безжалостного избиения с воздуха авиаэскадрами люфтваффе, качественно превосходящими советские ВВС…

* * *

Первоначальные выводы генералов вызвали у него ярость, вылившуюся ещё тогда, в октябре, в вспышку негодования, которое оно обрушил на них.

Впрочем, вид побледневших военачальников, чуть ли не «руки по швам» выслушивавших его слова о том, что даже с «знаниями из будущего» они не могут предложить что-то стоящее, вернул ему подобие спокойствия. Быстро поняв, что хватил лишку, он тогда взял себя в руки. У него хватило сил, нет-нет, не принести им извинения за по настоящему хамский тон, а просто свести всё к неудачному обороту и фразе – «вспылил зря, забудьте товарищи, вы во многом правы… тяжело всё это как-то принять, зная, что наших советских людей будут в следующем году убивать фашисты…»

После «разъезда в войска» тех, кому положено, он заставил оставшихся в Москве провести ещё один разбор возможных вариантов. Чтобы услышать 31 октября те же самые слова лично от Шапошникова.

* * *

На смену раздирающему сердце железными когтями пониманию о том, в какую войну вступит страна, пришли надежды, что с помощью книг попаданца, удастся что-то радикально решить за полгода.

Которые также быстро развеялись, сменившись убеждением, что если враг будет остановлен у Смоленска, а не у Москвы, это будет отличным итогом сорок первого. Даже в линию УР-ов на старой границе, которые брались в новых расчётах Генштаба, он, вчитываясь в строки описаний сражений и битв «той войны», уже в глубине души не верил. В «тот раз» страна выдавила из себя всё, чтобы остановить врага и выиграть войну. А в «этот» не было никакого чудодейственного средства, чтобы сделать намного больше. Да, планы врага были известны с приличными и недостижимыми любыми иными, кроме сведений из будущего, подробностями… да, уже почти полгода он знал о любых мало-мальски значимых движениях на мировой арене до того, как они наступят… да, предположительно изменений особых в поведении Германии до 22 июня не будет… да, в СССР (кому положено!) знали, что лучше разворачивать массово производство такого-то пулемёта, такой-то модели танка, учесть те или иные недостатки, подправить разные проблемы в производстве, лучше подготовиться к эвакуации с тех территорий, которые при любом развитии событий попадут под временную оккупацию, и прочая и прочая, но…

Мало знать будущее. Которое уже исподволь, не без их собственных усилий, меняется и будет после 22 июня совсем иным.

Люди остались те же самые.

Они – та неполная сотня людей, знающих о будущем, тонули в множестве «мелочей», исправление любой из которых не гарантировало решительного перелома.

Только всё вместе. Только все вместе.

Вермахт должен завязнуть в обороне стрелковых дивизий, прикрытых всем, что сможет выставить страна из ПВО. Со складов выгребается всё. Даже трофеи – зенитные пулемёты из Польши, Прибалтики и с Халкин-Гола. В той истории подобное было… позже, но здесь вооружение будет отремонтировано, боеготово, в войсках и ПВО промышленных центров страны.

Насыщавшиеся по скорректированным штатам дополнительной мотопехотой и ПВО, лишившиеся примерно 20 % танков десять наиболее готовых мехкорпусов будут более управляемыми и устойчивыми в боях. Опыт «той войны», когда прорывы танков было невозможно поддержать из-за нехватки мотострелков, когда взятые танкистами цели терялись из-за нехватки пехоты в мехкорпусах, должны быть предупреждены.

Мехкорпуса готовятся крушить прорывы танковых групп вермахта, а все распоряжения, которые можно было трактовать как о «сбережении материальной части» отменены. Бойцы и командиры РККА хотя бы немного лучше освоят технику. Которая всё равно сгорит в ожесточении приграничных боёв. Вместе с сидящими за рычагами и в башнях танков… забрав с собой уничтоженных врагов. Но лучше так, а не брошенной в местах дислокации и на обочинах дорог, пройденных в «той истории» в часто малоосмысленных маршах первых недель войны…

Когда истощенные старые механизированные корпуса уйдут на переформирование и восстановление, их будет кому сменить. Кадровые танковые и механизированные бригады, не раздёрганные «в этот раз» на новые мехкорпуса, так и не успевшие в «тот раз» набрать свою первозданную и необузданную мощь, частично отдавшие свою танковую часть в стрелковые дивизии, уже тренируются и перевооружаются на новую технику, которая идёт к ним. Осваивая её и готовясь на ней. По скорректированным штатам, некоторыми элементами (в первую очередь, ПВО) чем-то похожим на первые послевоенные (из «той истории») штаты механизированных, мотострелковых и танковых дивизий.

Вопрос о бронетранспортёрах, после осознания всех преимуществ, обретаемых пехотой при пересадке на технику, укрытую противопульной броней и обязательно на дешёвой автомобильной базе, рассматривался отдельно. И был решен в пользу БТР-40. В отличие от БТР-152, базой для которого был «послевоенный» ЗиС-151 на основе «Студебеккера», для БТР-40 база уже существовала в виде опытных образцов ГАЗ-62/ГАЗ-63.

Новые «тяжёлые танковые полки прорыва», сформированные к зиме с специализированной ремонтной частью, укомплектованной квалифицированным техническим персоналом в каждом, начали вбирать в себя могучие, но увы, весьма технически ненадёжные КВ. В логике военных однозначно был видим расчёт – набор опыта эксплуатации и боевого применения к появлению будущих танков серии ИС.

На Кировском заводе под предлогом (истинным, но маскирующим знание о подступающей войне!) развёртывания дополнительного нового производства в плановом, не авральном, как в «ту войну» режиме, начали выполняться мероприятия по организации возможной эвакуации в Челябинск, на тамошний тракторный завод. Стопроцентной уверенности в том, что Ленинград снова не попадёт в блокаду, не было ни у кого из «группы Мерецкова». А сам КВ уже в Ленинграде начали производить по максимально упрощённому варианту, более доступному для производства в будущем на новом месте.

Подобный план начал выполняться и в Харькове, на 183-м и 75-м заводах. Их целью, как и во «вселенной Рожкова» стал Нижний Тагил, его «Уралвагонзавод». У страны будет мощное танковое производство на Урале, обеспечивающее всевозрастающий поток новых тяжёлых и средних танков и самоходной артиллерии разных калибров и назначения на их базе. Недостижимое для ударов авиации врага.

Осенью наркомат боеприпасов, после снятия Сергеева и без обратного объединения, снова попал под руку Ванникова, после чего тот сразу же отдал приказы о переводе производства боеприпасов на режим военного времени.

Статистика из ВВС, получаемая вместе с отчётами от Рычагова, была неумолима – за осень и начавшуюся зиму в авиации кривая аварийности поползла вверх. Интенсивные полёты начали собирать свою, неизбежную жатву. В виде погибших пилотов и утерянной техники. Подступающая война начала пожирать людей ещё до её официального начала.

В войска осенью же прошли специальные указания по политической линии и линии особых отделов. И если ориентирование товарища Запорожца, как и планировал, Сталин взял на себя, то Берии пришлось очень плотно заняться вторым лично. Объём возложенных на его задач стал сказываться в внешнем виде. Нарком осунулся и как-то сгорбился.

– Ты бы отдохнул пару дней – не выдержал как-то вождь.

– После войны отдохну, товарищ Сталин. Всё надеюсь, что здесь не только сорок первый, но и пятьдесят четвертый встречу. Живым и довольным жизнью…

– Не ты один, Лаврентий, не ты один…

* * *

К новому году на испытания в РККА отправились первые новинки. Из числа того, что можно было сделать «быстро и недорого».

И если упрощённый (в плане материалов) аналог пулемёта КПВТ ещё только готовился к войсковым испытаниям, то то, что более-менее смахивало на нечто между РПГ-1 и РПГ-2 в мире потомка, уже должно было в середине января пойти в серийное производство. Основные проблемы при разработке, как указывалось в отчётах Ванникова, были связаны с «детскими болезнями» – несовершенством взрывателей и нестабильностью горения порохового заряда при разных температурных режимах.

Аналог «идеального», более позднего РПГ-7, как разъяснил Нарком вооружения, до войны запустить в серию однозначно не удастся, так как то, что называлось «выстрел с активно-реактивным двигателем» требовало больше времени на разработку.

Но советская пехота, по крайней мере из наиболее боеготовых частей в приграничных округах уже получит массовое, удобное, лёгкое и эффективное противотанковое средство в каждом стрелковом отделении.

* * *

Там вермахт должен взять такой то советский приграничный город на день-два позже, тут стрелковый корпус отвести из будущего окружения вовремя, тут не дать перерезать линии снабжения… общая логика «группы Мерецкова», подспудно скрываемая в фразах отчётов – даже сейчас, после доступности истории «той войны» каждому из самых высокопоставленных вовлечённых в Тайну, с каждым днём становилась ему всё более и более ясной.

Осознание действительного положения дел и лакировка в словах. Сталин только сейчас сам стал понимать, как глубоко страх «сказать неправильно», «отклониться от курса партии» въелся во все властные структуры советской страны. И это самые лучшие, самые талантливые, те, кто не предали, те кто «в ином будущем» победили врага несмотря ни на что!

Эти люди ещё только должны стать теми, кем они станут – Маршалами Победы, а итог усилий по повышению боеспособности РККА подведёт только «эта» война.

И ещё… изменения в «этой» РККА по сравнению с «той» накапливались всё больше и больше, а разведуправление РККА и структура ГУГБ под руководством Фитина не могли ничего добавить нового по поводу реакции верхушки Германии и руководства её вооруженных сил на изменения в СССР и его Красной Армии.

Книги книгами, но что думали в штабах врага в «этот раз», что творилось в головах Гитлера, «гальдеров и канарисов» – этого книги пришельца никак не могли подсказать. Они были из «иной истории». А их, другая теперь, свернула на новый путь. Каким будет он?

Второе… атомные бомбы, которые он, вождь партии и всего СССР, так отчаянно, до туманящей взор ненависти, хотел обрушить на ненавистного германца, да и дальнобойные средства их доставки были по прежнему далеко. Работы Курчатова и Королёва только разворачивались. Слишком многое было пропущено в книгах попаданца, слишком до многого ещё предстояло пройти обычным путём. Проб и ошибок.

* * *

Кучу новых забот и проблем пришлось решать на ходу. Самым плохим и неудобным было то, что приходилось многими организационными моментами заниматься самому, не имея возможности как-то на кого-то что-то переложить, назначить ответственным, даже пусть и не объясняя. Хорошо, что Вяче теперь в курсе, что и почему. Молотов признался, что многое из осенних решений, проведённых (точнее продавленных лично его, Сталина волей и авторитетом) через Политбюро, стало ясно только теперь…

Все замыслы приходилось прятать в планах уже сверстанной и выполнявшейся пятилетки, да так, чтобы не дать и малейших шансов выйти куда не следует информации, для чего и зачем подобные действия.

Итогом чего стала целая куча негласных распоряжений, которые ему пришлось отдавать, ориентируясь на рекомендации группы Мерецкова, в первую очередь Ванникова. Пришлось вести множество незапланированных бесед.

И никому к товарищей из наркоматов нельзя было ничего объяснить! Не то что про «сведения из будущего», но даже точных сведений про приближающуюся войну! Он принял решение – минимум вовлечённых. Их список уже был сверстан, военные, конструкторы получили сведения по своим темам. Вроде бы всё, но Сталин буквально кожей чувствовал – время уходит, а сделать хотелось как можно больше, для чего необходимо было вовлекать новых людей… противоречие выводило из себя и заставляло нервничать и раздражаться почём зазря.

Особо неприятными были беседы с первыми секретарями союзных республик. Каждый из которых старался говорить о чём угодно, почти что требовать внимания к нуждам тех частей страны, за которые они отвечали.

Лишь им он выдал пару намёков. Каждому. С глазу на глаз. Под личную ответственность! – Есть. Заслуживающая. Внимания. Информация. Лучше. Перебдеть. Чем. Недобдеть.

Просто притормозить. Кое на что не обращать внимания. Кое-где оказать личное содействие. Торможение кое-каких работ на новых территориях СССР, которые однозначно не удастся удержать в начальный период войны, задержка ресурсов и рабочей силы. На несколько месяцев. А после – будут дополнительные разъяснения. Или будет то, на что был прозрачный намёк…