Текст книги "Дочь мафии (СИ)"
Автор книги: Fosi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 159 (всего у книги 364 страниц)
– Не знаю. Я ещё не разобрался, – и феран с митаром пожали друг другу локти, после чего глава дома пошёл следом за своей тоорой.
– Эй, Рэтар, ты же будешь в Горше, – Роар лукаво улыбнулся, когда тан обернулся на зов. – Привези Хэле ирнит.
– Зачем? – нахмурился феран.
– Боги, Рэтар, – митар обречённо покачал головой. – Женщины любят подарки и любят драгоценные камни.
– Хм, – выдохнул феран и повёл головой, – а почему ирнит?
– Потому что у неё глаза цвета ирнита, – сказал Роар, как нечто само собой разумеющиеся, развёл руками в стороны.
– А тарис привезти? – приподнял бровь Рэтар.
– Зачем? – и теперь нахмурился Роар.
– Потому что у белой ведьмы глаза цвета тариса, – поддел тана феран и развернулся на выход.
Роар фыркнул ему в след:
– А вот привези!
Феран махнул ему рукой, сел в седло, направив тоору следом за командирами отряда и сопровождающими его форами.
Уже выезжая на дорогу вместе с отрядом отправляющимся в Шер-Аштар, он увидел Хэлу, которая гуляла с харагами. Отделившись от отряда и, махнув форам, чтобы не ждали, Рэтар доехал до ведьмы.
– Покидаете нас, достопочтенный феран, – она поклонилась, потом подняла на него свой полный озорства взгляд.
Мужчина спрыгнул на землю.
– Мне придется отправится на границу, – и он в очередной раз пытался не реагировать на чувства, которые при виде этой женщины просыпались в нём, доводя до исступления.
– Это вчера так удачно посланник великого эла зашёл? – она склонила голову набок, всматриваясь ему в глаза.
И феран в очередной раз понял, что все его попытки совладать с собой, тщеты.
"Всё, Рэтар, пора сбегать, а то натворишь сейчас дел – потом не расхлебать будет", – сказал он себе, а Хэле ответил:
– Да. Я хотел тебя попросить. Роар остаётся за старшего…
– И мне надо пообещать, – не дала она ему договорить, – что буду его слушаться, вести себя примерно, не стану наговаривать всякие ужасти направо и налево?
Ведьма приподняла бровь и очень очень озорно улыбнулась.
– Именно так, – кивнул феран.
– А бородавки?
– Бородавки можно, – усмехнулся Рэтар.
– Тогда я обещаю быть хорошей девочкой, достопочтенный феран, – она небрежно поклонилась и попыталась стать серьёзной.
Как же вот сейчас ему сдержаться? Как вообще можно держать себя в руках при этой женщине?
Рэтар до безумия хотел сейчас притянуть её к себе и обнять, поцеловать эти немного припухшие губы, наплевать на все эти запреты, наплевать на мнение людей и законы, он хотел её и он знал, что больше не сможет себя контролировать…
Вот бы коснуться её щеки рукой.
– Я рад, – с трудом выдавил из себя Рэтар, а потом перевёл взгляд вниз, на юбку платья – всё то же, которое было вчера и от которого она оторвала два лоскута на заговоры. – Ты ходишь в разорванном платье?
– Ничего, – теперь она повела плечом, – на мой век и этого хватит.
– Хэла-Хэла, – он покачал головой, из под юбки показались мягкие туфли, которые слуги носили дома, а Хэла надевала на улицу, а в доме всегда была босая. – Я давно хотел спросить, почему ты ходишь босая дома и не носишь тёплую обувь на улице?
– Потому что заговорить, чтобы не было холодно ступням, проще, чем заговорить мозоли, которые у меня от сапог появляются, – и она протянула руку к морде тооры. – Ничего, у меня с обувью всегда была проблема. Хоть хорошо, что и на себя можно немножко кой-чего наговорить.
Она улыбнулась и потрепала тоора по морде, тот ткнулся в её руку и довольно заурчал.
– Береги нашего достопочтенного ферана, лапушка, – прошептала она, уткнувшись в морду зверя лбом.
Рэтар кивнул в знак благодарности:
– До встречи, Хэла.
– Лёгкой вам дороги, достопочтенный феран.
Рэтар больше не мог, ему просто невозможно было вот так стоять рядом с ней. С одной стороны он ощущал себя спокойно и, чтоб ему провалиться, счастливо, а с другой его скручивали тревога и вот это чувство, что ему нужно, просто необходимо вернуть себе самого себя, а значит надо бежать, бежать, как можно дальше, и граница была достаточно удобна для этого бегства.
Он сел в седло и уже отъехал на приличное расстояние.
– Рэтар, – позвала его Хэла и, боги свидетели, он был готов бросить сейчас всё, только бы она звала его по имени всегда.
Феран обернулся.
– Спи под плащом, – улыбнулась она своей грустной улыбкой.
– Хорошо, – ответил он и улыбнулся в ответ.
А тревога росла, заполняла его, он немного проехал дальше и ещё раз обернулся на удаляющуюся фигуру Хэлы.
Да что ж такое? Кажется это будет невыносимо тяжело.
Глава 16
Милена проснулась от того, что внутри появилась нестерпимое желание. Её прямо таки вывернуло от того, что снилось что-то невыносимо страстное и жгучее как… как… да хрен знает как что.
Милена села, пытаясь унять себя.
В комнату, уже пустую, потому что серые разбежались работать, зашла Хэла, которая вернулась с прогулки со своими монстрами.
– Что такое? – спросила она у Милы, когда увидела её лицо.
– Ничего, – выдавила из себя девушка хриплым после сна голосом и к щекам прилила краска.
– Ну, конечно, – отозвалась женщина и села рядом с ней на кровать. – Давай, что у тебя там во сне случилось или в голове? Вроде похмелья быть не должно – я тебя вчера весьма маленечко напоила.
– Всё со мной хорошо, – качнула головой Мила и увидела на спинке кровати плащ митара.
На неё вихрем налетело воспоминание о вчерашнем, и это возбуждение, которое всё ещё не прошло, заставило неуютно поёрзать.
Хэла рассмеялась.
– Мне тоже такие снятся, всем снятся, ну правда, – проговорила она.
– Что? – в недоумении уставилась на неё белая ведьма.
– Сны такие, сексуальные, – Хэла залилась смехом, – или как сказать – эротишшшные?
– Да ну тебя, – Милена слегка улыбнулась.
– Снятся конечно, детка, я ж живая, мне по-твоему мужика не надо? Или всем тут не надо? Некоторые, вон по углам умудряются пообжиматься.
Милена вспомнила вчера Шеру с Элгором и кажется ещё больше раскраснелась.
– Ты про девочек? Серых? – выдавила она из себя, обводя глазами комнату.
– Ну да, – подтвердила догадку женщина. – Чего снилось-то?
– Я бы тебе не сказала ни за что, но я не помню, – ответила Милена, а Хэла на это снова рассмеялась. – А ты бы рассказала?
– А чего нет, – повела она плечом. – Вот ещё – такое развлечение и осталось. Серым-то можно, если без последствий, и пока не застукал никто, а мне куда… да и кто тут на такую, как я, позарится?
– Шутишь? – Милена уставилась на неё в замешательстве. – Ты шикарная, Хэла! Вон и феран даже от тебя без ума.
– Феран? – чёрная ведьма залилась смехом. Потом помотала головой. – Неужели эти “кумушки с лавочки”, – она сделала характерный жест пальцами ставя сказанное в кавычки, – уже напели? Вот, ей богу, чувствую себя, как дома в старые добрые времена, когда сплетницы-бабки около подъездов попы свои на газетках насиживали и всех чехвостили по чём зря.
– Но ты же говорила, что он тебе нравится, – стушевалась девушка.
– И что? Он мне может хоть тыщу раз нравиться, я и от Брэда Питта в восторге, но где я и где он? – она покачала головой и усмехнулась. – Милка, Милка…
– Брэд Питт он там, далеко, а феран здесь, – заметила девушка.
– Расстояния между нами это не уменьшает, – ответила Хэла.
– Я не понимаю.
– Я чёрная ведьма, – и она стала горестно серьёзной, – я зло во плоти, понимаешь? Со мной близость запрещена, это хуже смерти. Меня казнят за это, уж не знаю как тут – на костре вроде не жгут, но голову определённо отрубят, или ещё чего похуже. Тут такое не прощают.
– Но кто скажет? – вдруг подумалось Милене. Ведь женщину все любили, девушка это видела. – Ты же хорошая, Хэла, ты всем нравишься…
– Нравлюсь, пока в постель к обожаемому ферану не лезу, – покачала головой чёрная ведьма.
– А если он сам захочет?
– Пфф, не захочет, – слегка улыбнулась Хэла. – Есть тут конечно наверное такие господа, кто нервишки себе так щекочут, но уж точно наш феран к этим экстремалам не относится.
Милене стало так тоскливо от этих слов, что на глаза навернулись слёзы, снова дрожью по телу пробежал шёпот Роара и заставил её отчаянно жалеть себя – что за фигня вообще с ней сегодня происходит?
– Но ты другое, – отозвалась Хэла, словно угадывая её мысли.
– Что? – нахмурилась Мила.
– Белая ведьма – это как сокровище, дар… ты не такая, как я. Так что если Роар, – Хэла кивнула на синий плащ, – перестанет ходить вокруг да около – не тушуйся и бери его уже в оборот, боже, – и чёрная ведьма театрально закатила глаза.
– Я? – Милена внезапно осознала сказанное, словно пока женщина говорила, это было про кого-то другого, но вот сейчас пришло понимание, что нет. Это она про Милену. И Роара? – Что? Хэла, ты вообще о чём?
– Да о том, – женщина улыбнулась, но улыбка эта была какой-то по-доброму мягкой, дружелюбной, что ли, не как обычно.
– Нет ничего такого… да и… я в этом вообще ничего не понимаю, – девушка сама не поняла, как решилась это сказать.
– А что тут понимать? Когда начинают мурашки по коже бегать, когда выворачивает нутро, а то бабочки-бабочки, – Хэла махнула рукой, – там не то что бабочки – там такой вой внутри начинается, ну ни с чем не спутаешь! Вот – сгребаешь мужика в охапку и вперёд.
– У тебя всё просто, – буркнула Милена, смущаясь. Вспоминая вчерашний вечер. Вчера выло же, выло. – А у меня отношения были в жизни полтора раза.
– Полтора? – удивилась чёрная ведьма. – Это как?
– Вот так, – ответила девушка. И стыдно было и смешно. – Один ботаник был, на учёбе помешанный, и я даже толком не поняла, как у меня с ним что-то случилось, а второй был вечно в компе или в тусовке. А я у него была скучная, не тусовочная, понимаешь? Он меня бросил, потому что у меня кот умер, и я расстроенная ходила – не круто оказалось.
– Ну, отвалились и хорошо, – спокойно ответила Хэла. – Надо своего человека искать, иногда это бывает сложно. Но, если прёт, то чего тормозить-то?
– Это ты такая шикарная, красивая, на тебя все смотрят во все глаза, а я…
– Только не вздумай сказать, что ты страшная или уродливая, – фыркнула женщина, – кину в тебя чем-нибудь тяжёлым.
– Я всю жизнь думала, что я не такая как надо… я белая, светлая какая-то нелепо, невнятная – бледная моль, короче, – и чего её потянуло на эти откровения, хотелось доказать, что-то. Даже странно. – И боялась, что буду толстой, поэтому в фитнес-клубе себя загоняла, чтобы быть подтянутой такой, чтобы фигура была…
– И? – приподняла бровь Хэла. – Не получилось? Не быть толстой она хотела… пфф, а мне, такой вот прямо скажем не худой, говоришь, что я шикарная?
– Но ты шикарная, правда, – Милена не знала, как это работает. – Я на тебя смотрю и мне кажется, что ты невероятно красивая.
– Ага… Кажется!
– Блин. Я не вру…
– А я всю жизнь завидую таким как ты, – Хэла вздохнула и грустно улыбнулась. – Стройным, подтянутым, которые умеют себя заставить, не то что я – лентяйка. Всегда хотела быть такой миниатюрной, но даже, когда была худой, всё равно казалась себе огромной. Вот бы сейчас туда и чтобы не было всего вот этого, – она похлопала себя по животу и рассмеялась.
– Хэла, – и Милене отчаянно захотелось обнять женщину. Потому что это было искренним, она скрывала за шутками себя.
– Ты думаешь, я такая вот задорная, потому что считаю себя неотразимой что ли? – и снова чёрная ведьма словно прочитала мысли. – Да нет, просто, что мне ещё остаётся, кроме как всех тут подкалывать? Мне нечего терять, понимаешь? Вот я и отрываюсь.
Милена улыбнулась.
– Хорошо получается… хотя конечно жаль, что секс мне теперь не светит, но что уж – руки есть и ладно, – она лукаво подмигнула и встала. – А ты красотка у меня, прям драгоценность бесценная!
И Милена хотела что-то сказать, но на глаза навернулись дурацкие слёзы и слова застряли где-то, растерялись.
– Ты плащ-то митару верни, – и Хэла ушла в дальние комнаты, а Милена уставилась на висящий на спинке кровати плащ.
“Вернуть?.. Где бы найти на это силы?”
Плащ мусолил глаза ещё три дня и, когда погода стала совсем холодной, Милена всё-таки решилась вернуть его митару.
Найти его оказалось задачей не из простых. Девушка словно бегала за ним по кругу – она изучила весь замок вдоль и поперёк, натыкалась на тех, на кого натыкаться совершенно не хотелось и в конечном итоге оказалась прижатой к стенке на лестнице ведущей в какие-то верхние башни… прижатой Элгором.
Казалось, что он был вокруг неё и деваться было вообще некуда. Внутри завопила та самая истеричка, которая вопила уже однажды – рядом с Элгором находится нельзя, надо спасаться!
– Что это наша крошка белая ведьма делает там, где ей быть не положено? – проговорил он, глядя на неё тёмным, с прищуром взглядом.
– Я ищу митара… достопочтенного митара, – голос предательски пропал. Элгор был словно Каа, а Мила была бандерлогом.
– А достопочтенный бронар тебе помочь не может? – взгляд его стал таким неоднозначным, что захотелось научится просачиваться сквозь стены.
“Божечки, я сейчас умру!” – вспыхнула в голове идиотская мысль.
– Я должна отдать достопочтенному митару его плащ, – и она с надеждой показала ему сложенную и до сих пор прижатую к груди вещь, словно пытаясь выстроить барьер между ними..
Но кажется это было ошибкой. Взгляд Элгора изменился и стал каким-то жёстким, непримиримым и, если до этого она была уверена, что он только забавлялся, то сейчас она поняла, что спасения не будет.
– Забавно, – прошептал он и больно взяв её за подбородок, чтобы она никуда не делась. Наклонился и поцеловал.
“Конец”, – вспыхнуло у Милены в голове.
Внутри всё метнулось в ужасе, яростно попыталось вырваться наружу, а потом с такой же силой ударило внутрь. Дыхание будто остановилось, и такого с ней ещё никогда не происходило.
“Что… вообще… ох… какого…” – вспышками слепили её невнятные мысли.
Губы Элгора были жестокими, требовательными, полными грубости и даже злости. Внутри Милены разгоралось невероятное пламя ярости и желания. Как такое вообще может сочетаться? Она теряла нить реальности, хотелось идти дальше, наплевать на всё. Это походило на внезапно навалившееся сумасшествие.
“Нет-нет-нет, чтоб тебе! Нет!” – взвился внутренний голос, панически сдавливая внутренности.
И Милена его укусила. Во рту появился металлический привкус крови, Элгор рыкнул, дернулся, и этого ей хватило, чтобы выскользнуть из его объятий и… наверное, она никогда-никогда так быстро не бегала.
Правда понятия не имела, куда она так припустила. Очнулась Мила, уже пробежав мимо того самого раскатистого дерева, которое росло на равнине перед замком.
Сказать, что её трясло это ничего не сказать. Если бы на земле с выцветшей тёмной травой не было бы инея и местами чего-то похожего на снег, то наверное она легла бы и не шевелилась какое-то время, пытаясь отдышаться.
Милена вспомнила о реке в низине и решила, что вода может помочь прийти в себя. Ноги сами туда пошли. Белая ведьма несколько раз обернулась назад в безумной панике, что Элгор её преследует, но там никого не было – только далёкие звуки жизни в селении и в замке говорили, что там всё так же, как и раньше.
Спустившись к реке, она аккуратно присела на камне и потянулась к воде. Та была не просто ледяной – студёная, удивительно, что не во льду, обжигала руки. И Милена не ожидала, что вода будет такой холодной, потеряв равновесие, поскользнувшись на камне, она встала ногой в реку. При попытке выбраться, проявила максимальную неуклюжесть и оказалась в воде второй ногой. Те самые домашние туфли, которые она конечно же не сменила, когда выбегала в истерике из дома, моментально промокли, а холодная вода свела ноги до судороги.
Подумалось, что ей надо давать приз, как самой невезучей…
Взвизгнув от холода, Милена подняла глаза и… уставилась на Роара. Он был по грудь в воде, на середине реки, конечно, мелькнула идиотская мысль, в чём мать родила.
“Да вы издеваетесь?” – обречённо простонала про себя девушка.
Но главное было конечно не это…
– Не шевелись, – проговорил Роар.
И что она сделала? Правильно – попыталась выбраться сама и благополучно плюхнулась в воду на пятую точку.
Холодная вода проникла в такие места, о которых Милена кажется и не знала вовсе. У неё даже не хватило воздуха в легких, чтобы завопить, но зато она гордо держала над собой плащ… чёртов, твою ж, плащ!
– Иди сюда, – скомандывал Роар, а Мила уставилась на него в недоумении. Как он оказался возле неё так быстро? Но оказался и, подхватив её, как ребенка, подмышки без труда вытащил из воды. – Вот ты бедовая у нас!
Митар выхватил из её рук плащ и отложил в сторону. Милена поняла, что его вещи, аккуратно сложенные, лежат совсем недалеко от того места, где она спустилась к воде. Она захлопала глазами, пытаясь прийти в себя, но тут Роар очень быстро стал её… раздевать.
– Что? – невнятно промямлила она и уставилась на мужчину, как на инопланетянина.
– Ты только от горячки отошла, ты замерзнешь до того, как мы доберемся до дома, – он говорил это продолжая её раздевать. Говорил правда словно на другом языке.
Милена нахмурилась и тут до неё, дурёхи, дошло, что с ней случилось.
Нет, она как бы была в курсе – упала в ледяную реку, точнее попой в неё уселась, но вот только сейчас начало трясти от холода, зубы стучали, руки стали красными, да и ноги наверняка тоже. Сейчас она это узнает.
Надо ли смущаться, что её раздевает голый мужчина? Да? Нет?
Она старалась смотреть только ему в лицо. Старалась. Приз за старание в студию!
"Господи, остановите это кино, я больше не могу!" – снова простонало в ней, и наверное приз на идиотское лицо тоже за ней.
Так быстро её никто не раздевал. Да и никто её до этого момента не раздевал. Родители в детстве не в счёт. С ботаником и тусовщиком раздевалась она всегда сама… И стало так обидно, что ли.
Роар всё делал быстро и чётко. “Профессионально”, – мелькнуло у неё в голове. Она и сама бы с себя это платье с сотней шнурков не сняла бы так скоро, тем более мокрое.
Оставшись в одной нижней сорочке, она ощутила, что на улице на самом деле холодно – теперь холодно было не только ногам и заднице.
– Так, держи, – он накрыл её этим дурацким плащом, который она весь день пытается ему отдать и под ним снял с неё нижнюю сорочку, которая промокла, как и платье лишь наполовину. – Теперь это надевай, – и он протянул ей свою рубаху.
Милена послушно сделала то, что ей было велено. Вообще тон митара не предполагал никаких возражений, да и ситуация кажется не располагала к протестам, стеснению или чего там ещё можно было учудить?
– Так, теперь ноги, – пока она надевала его рубаху, он успел надеть на себя штаны и куртку прямо на голое тело, шикарное голое тело…
“О чём ты вообще думаешь, извращенка?” – ухмыльнулся в голове голос Хэлы, и Милене захотелось осмотреться, чтобы убедиться, что женщины рядом не было.
Митар усадил её к себе на колени, завернув в плащ и крепко прижав к себе, чтобы быстрее согреть… “Ведь для этого? Да? Точно?” – возникла у Милена очередная идиотская мысль.
И Роар стал растирать её заледеневшие ноги.
Это было похоже на пытку. Всё это. Может теперь она наконец-то проснётся? Может сейчас её перетащит обратно домой? Потому что это невыносимо. Ну, действительно!
По ногам разлилось тепло и Роар ноги тоже укутал в плащ.
– Согрелась? – наконец спросил он у неё.
Она лишь совершенно по-идиотски кивнула и уставилась в его глаза. Какие же у него были красивые глаза. Такие тёплые – она никогда ни у кого не видела такого цвета глаз. Будто медовые, солнечные. Захотелось прикоснуться к его щеке.
“Господи, – пронеслось в голове, – спасибо, что митар сотворил из неё гусеницу. А то ведь сейчас её ручонки потянуться к…”
И Роар наклонился к ней и поцеловал.
Это было действительно слишком для одного дня, и нет, даже не дня… а часа? Или нет… меньше, чем часа?
Но, в отличии от злого поцелуя Элгора, поцелуй Роара был такой мягкий и невероятно нежный, словно она и не человек, словно она вообще что-то… как там сказала Хэла – сокровище, дар, драгоценность?
“Боже, только не останавливайся, ну, пожалуйста!” – внутри всё бахнуло, да-да…
Осталось только хватать и тащить? Куда только тащить? Да и сдюжит ли она такого вот утащить?
Волна тепла накрыла Милену с головой, она замерла, боясь, вот сейчас реально боясь, что всё кончится. Ей хотелось этого, она очень этого хотела. Не так и не здесь, но какая разница?
Её обнимали такие сильные, но невероятно нежные руки, она была такой беспомощной, но никогда, никогда в своей жизни она не чувствовала себя такой защищенной…
Роар отстранился и Милена открыла глаза, словно просыпаясь от самого прекрасного сна в своей жизни.
– Прости… не смог удержаться, – он прижал её к себе и тяжело вздохнул.
Она мотнула головой и сказала:
– Ничего, – прошептала она, на деле не имея никакого голоса.
“Что? Дура, Милка! Что ты только что сказала? Серьёзно? “Ничего”? Твою мать!” – и это снова был голос Хэлы и Милена была с ней абсолютно согласна.
Дальше Роар просто нёс её через эту дурацкую равнину и это грёбанное поле никогда не казалось ей таким маленьким, эта дорога никогда не была такой, короткой, и ни разу ей не хотелось побыть с кем-то подольше, и не находила тоска от того, что вот сейчас будет тепло уютно и не будет его.
– Рваш, – с досадой он произнёс странное слово и остановился. – Я платье твоё там забыл.
– Вернёмся? – и кажется никогда не было в её голосе столько надежды.
– Тебя надо согреть, – возразил он. – Я же не прощу себе, если ты снова заболеешь.
– Мне не холодно и это я виновата, что туда плюхнулась, – ответила Мила.
– Виновата или нет, уберечь от горячки это не сможет, – заметил митар и продолжил путь. – Что ты вообще там делала?
– Я хотела тебе плащ отдать, – ответила девушка, а Роар снова остановился.
– Что? – нахмурился он.
Милена пожала плечами и это был очень нелепый жест, самый нелепый за всю её жизнь. Хотя сегодня она королева невезения и нелепости.
– Зато не намочила его, умница же, да? – спросила она.
– Умница? – Роар повёл головой, нахмурился на мгновение, а потом рассмеялся. – Больше не надо так делать.
– Хорошо. Не буду, – Милена покраснела, сжалась от смущения. – Тебе правда не тяжело? Я же и сама могу идти, – решила перевести тему разговора.
– Тяжело? – он глянул на неё в недоумении. – Да ты ничего не весишь. Тем более ты босиком. Туфли мы тоже оставили там, да и толку с них, ледяных. И вообще почему ты была в туфлях, а не в сапогах?
– Ну…
"Меня поцеловал твой брат и я его укусила и сбежала от него, и было как-то не до обуви…" – проговорила она у себя в голове. И перед глазами почему-то всплыла кровавая расправа одного брата над другим.
– Не знаю, – пожала она плечами, насколько это было возможно сделать в её состоянии гусеницы в руках у этого великана.
И рассмеялась.
“Сказка “Гусеница и великан””, – очередная идиотская мысль очень её развеселила.
– Что? – спросил у неё Роар. – Тебе смешно, что не знаешь как умудрилась выйти в холод на улицу без сапог?
– Нет, – Милена всё ещё смеялась и наверное это была простая истерика. – Просто я… просто я… ой…
Она правда хотела ответить, но тут икнула, чем вызвала очень неоднозначное выражение на лице у мужчины.
– Так. Милена! – а митару было не до смеха. – Уже горячка началась?
– Нет, прости, всё хорошо, – поспешила успокоить его беспокойство девушка. – Я просто гусеница, а ты великан и я не знаю почему это так смешно.
– Гусеница? – он нахмурил лоб, потом повёл бровью и явно это слово было ему неизвестно.
– Ну это… – она задумалась. С одной стороны это было так просто, но с другой оказывается ужасно сложно. – Боже, я не знаю как объяснить… это такая… такая… ну вот как я сейчас. Только ма-а-а-а-ленькая!
Теперь уже рассмеялся Роар. Такой у него был тёплый смех, как и взгляд.
Они дошли до ворот Трита и к невероятному счастью Милены там никого не было, потому что весь люд пошёл обедать.
Митар с белой ведьмой на руках совершенно никем незамеченные прошли через двор и на пороге Мила вдруг осознала, что сейчас им нужно будет встретится с Хэлой.
– Ох, и влетит нам от Хэлы, – покачал головой Роар, словно читая её мысли и стараясь говорить как можно тише.
– Стой! – он как раз сделал шаг внутрь и сбоку оказалась та самая лестница на которой совсем недавно "обжимались" Шера и Элгор.
– А? – он застыл в недоумении.
– Поставь меня, я одна пойду к Хэле. Влетит только мне, – объяснила Мила. – Ведь это я сама виновата.
– Я не боюсь Хэлу, – ответил на это митар. Кажется даже с какой-то обидой.
– Все боятся Хэлу, – улыбнулась Мила и Роар, ухмыляясь, согласно кивнул ей в ответ.
Кажется с невероятным нежеланием, а может это ей очень хотелось, чтобы с нежеланием, он поставил её на пол в сумерках лестницы.
– Может мне отдать тебе плащ здесь? – предложила девушка.
– И пойти по коридору в одной моей рубахе? – спросил митар. – Ну, уж нет.
– Тогда я потом его отдам, – прошептала она, стоя на ступеньках так, что была с ним вровень. – И рубаху.
– Так. Тоже нет, – мотнул он головой, озорно улыбаясь. – Сегодня я буду до вечера перебирать бумажки в рабочей комнате ферана, так что просто принеси туда. А то вдруг в следующий раз ты соберёшься отдать мне вещи с ещё большей опасностью для своей жизни. Я уж думаю может и не забирать у тебя их вовсе.
– Я принесу сегодня, – твёрдо произнесла она, убеждённая в его правоте.
Они какое-то время просто стояли и, господи-боже, если бы Милена была посмелее, она бы наверное поцеловала его сама, ей очень этого хотелось. Отчаянно, до боли хотелось. Но она такая трусиха, глупая-глупая трусиха.
– Увидимся, – выдавила белая ведьма из себя самую трусливую в своей жизни фразу. – Если выживу.
– Помнишь? Я в тебя верю, – прошептал Роар. И… Милена ушла.
"Ты самая тупая девица, Мил… мама была права, когда говорила, что тебе ничего не светит в этом мире. Как оказалось и в другом мире не светит…” – ругала она себя, пока шла по коридору.
Войдя в комнату серых, девушка внимательно изучила обстановку и с радостью заметила, что Хэлы нет, наверное она, как и все, была на обеде. Милена пробежала к своей кровати и сняла плащ.
– Что с тобой случилось? – голос Хэлы за спиной заставил подпрыгнуть и взвизгнуть.
Девушка развернулась и поняла какой у неё сейчас невероятно неоднозначный вид – в руках чёртов синий плащ, на ней рубаха синего цвета, и понятно, чья она, благо прикрывает голую задницу, наверняка сама Милена растрёпанная и нелепая.
– Это не то, что ты думаешь, – выпалила белая ведьма.
– Интересно, что я должна думать, – приподняла бровь Хэла. – Просветишь?
А что тут можно подумать? Но как бы Мила хотела, чтобы эти неприличные мысли были реальностью. Вот. Она это подумала.
– Ну… – девушка замялась, – я просто упала в реку и митар меня спас.
– Начало весьма многообещающее, – оценивающе повела головой женщина. – Такое я не могла бы подумать. Да. Дальше.
– И ничего дальше.
– Хм, – чёрная ведьма прищурилась, – ну как скажешь…
– Хэла, – девушке отчаянно хотелось рассказать.
Но Милена вообще никогда ни с кем ничем не делилась.
Да и с кем было делиться? Маме она была не интересна, сестра была просто вредина, у Милы и подруг-то не было совсем, разве что только бабушка. Поделилась бы она с бабушкой? А внутри было столько эмоций:
– Я… ну… – и невозможно было всё сказать из-за этого эмоционального отупения.
– Так, детка, успокойся, ладно? – перебила её Хэла, поведя руками в воздухе. – Я не настаиваю на рассказе. Где твои вещи?
– На реке остались, – теперь к глазам подступили слёзы.
– Понятно, – голос чёрной ведьмы был мягким. – Так. Я принесу другие вещи. А ты иди, там есть тёплая вода, подержи в ней ноги, чтобы согрелись. Переоденься и отнеси митару его одежду до того, как вернуться серые кумушки-голубушки, а то будешь им объяснять откуда у тебя не только его плащ, но и, вот это новость, рубаха нательная. Тут такой гвалт начнётся, что мало никому не покажется.
И Хэла вышла из комнаты, а Миле показалось, что женщина обиделась.
– Кажется, Милена Сергеевна, на сегодня ты перевыполнила план на пару недель вперёд, – грустно сказала она себе и сев на кровать зарыдала.
Глава 17
Роар стоял в комнате и сам не понимал, что такое с ним случилось, что натворил таких дел. Он знал, что должен был сдержаться, ведь это была не первая девушка в его жизни, но было в ней что-то, что заставляло его чувствовать себя мальчишкой.
Он натянул на себя чистую рубаху и с силой втянул в себя воздух, выпустил, попытался успокоится. На лестнице, пока стоял и смотрел в её глаза, почти перестал себя контролировать – был в шаге от того, чтобы натворить непоправимое.
Но вспоминая ощущение от мягкой, нежной кожи под своими пальцами всё не отпускали и Роара уносило. Ему кажется невозможно было устоять перед этими огромными распахнутыми глазищами, полными удивления, перед почти детской беззащитностью и открытостью.
Митар думал о девушке с самых костров – когда стоял и хотел попробовать на вкус. А сейчас взял в руки и потерялся. И как он так?
Губы эти, тёплые, мягкие… он повёл головой, словно пытаясь убрать эти мысли из головы, потому что снова начинало тянуть беспощадно. А было нельзя, надо было держать себя.
Прогнав наваждение, митар отправился заниматься самой по его мнению скучной частью работы ферана. По пути в рабочую комнату от встретил Элгора – тот был как всегда угрюмым, нервным, и у него была распухшей губа.
– Что с тобой случилось? – поинтересовался Роар, слегка нахмурившись.
– А с тобой что? – огрызнулся в ответ младший брат.
– Со мной всё хорошо, – на Роара рыки Элгора не действовали, поэтому он улыбнулся и повёл плечами.
– Так и со мной тоже, – буркнул бронар и ушёл из коридора прочь.
Митар фыркнув, глянул ему вслед, потом поздоровался со стражем рабочей комнаты ферана и толкнул дверь внутрь.
Эта комната не менялась никогда. Никому не было до неё дела – самая простая из хозяйских комнат в Трите. Стол, три кресла, шкаф во всю стену, заполненный книгами и бумагами, кушетка, два окна, три двери – две в коридор, одна в комнаты ферана. Ничего лишнего, даже карты на стене не было. Только с десяток светящихся слихов, появившихся при Рэтаре, потому что тан часто не спал ночами, а когда не спал работал или читал.
И комната эта разительно отличалась от личных спальных комнат ферана, открыть дверь и попадёшь словно в другой мир – две комнаты были обставлены без ограничений в средствах, со вкусом и роскошью, были достойны самого правителя элата.
Правда Рэтар почти не пользовался ими – ему было достаточно рабочей комнаты. Излишества и удобства его словно стесняли, поэтому в Трите он спал там же где работал, или, если в спальне, то не на кровати, а на одном из диванов. Хотя кровать была потрясающая, сделанная на заказ для отца Рэтара, которому правда она нужна была совсем не для сна.
