Текст книги "Дочь мафии (СИ)"

Автор книги: Fosi

– Ну, Тёрк умеет быть очень убедительным, – ответил феран и Милена хихикнула. – Тёрк очень любил Язу, называл её сестричкой, а когда была маленькая – прям нянькался с ней. Роар устроил её в Кэроме, отдельно от всех остальных наложниц. За ней присматривала мать Тёрка. Мы переживали за роды. Но Яза была изарийкой, сильная, выносливая и всё прошло хорошо. Она родила крепкого и здорового мальчика. Роар любил их. Он дома не был почти, хотя был бронаром, но всё свободное время проводил в Кэроме с Язой и сыном.

Мужчина вздохнул.

– А потом началась война, долгая, затяжная, мы растянулись фронтом. Было тяжело. А Яза снова была в бремени. И она рожала хворой – горячка. Основные войска были в окружении, Роара я тогда из-за одного происшествия отправил с Тёрком в Зарну, поэтому они в окружение не попали, и поэтому, когда она рожала, он был с ней. Но помочь ей не мог. Магов не было, да и лекари все хорошие были с войском. Она родила очень слабую девочку, которая не прожила и двух дней. Да и сама Яза… – он нахмурился, было видно, что девушка была ему небезразлична. – Она протянула на день дольше. Роар был раздавлен. Похоронные обряды устраивал Тёрк. Роар хотел сына забрать в Зарну, но мальчик тоже заболел.

– Умер? – прошептала Милена утопая в горе.

– Да. Тогда я был очень благодарен Тёрку и его матери, что они не оставили Роара. А ещё было хорошо, что на войну они попасть не смогли, потому что Роар в первом же сражении полез бы на мечи и ничего хорошего из этого не получилось бы.

Слёзы текли по щекам девушки. Кажется, что всё что она умеет это только плакать, но она так и не научилась не пропускать через себя чужие беды, быть отчуждённой, смотреть со стороны. Она погружалась с головой, особенно теперь, когда стала белой ведьмой, а сейчас беременной белой ведьмой. И рассказ был про Роара, которого она безумно любила, несмотря ни на что.

– Ему страшно тебя потерять, потому что любит тебя очень сильно. И ты не изарийка – крепкая, сильная и выносливая. А его преследует страх этой потери всю жизнь. И ты даже не представляешь, как ты похожа на его мать.

– Мать Роара?

Феран прикрыл глаза:

– Я очень хорошо её помню. И когда увидел тебя в первый раз, был поражён этому сходству. Да и характером ты с ней похожа. Анэза была очень тихой, милой, со всеми приветливой и благостной. Её любили все в доме. И она была такой же маленькой, как ты.

– Но никто никогда не говорил…

– Они и не скажут, – отрицательно покачал головой мужчина.

Она почти уняла слёзы.

– Если сильно плохо от бремени – тошнит, качает, слабость, – проговорил он и Милена кивнула в знак подтверждения. – Сходи к Эке. Скажи ей, у неё есть травы или она сходит к лекарям.

– Но я… я думала, что это надо скрывать, – она наконец справилась с собой и своими мыслями. – Я же белая ведьма, серая, в смысле, мне нельзя иметь детей.

Он вздохнул.

– Если бы мы всё ещё принадлежали элату Кармии, – произнёс феран, – то Роар просто забрал бы тебя и спрятал где-то, где ты могла бы спокойно жить и растить вашего ребёнка.

– Я думала, что беременность – это смертный приговор, – возразила поражённая девушка. – Разве серые рожают?

– Милена, – глава дома посмотрел на неё очень мягким взглядом. – Да, такой закон есть. Но неужели ты думаешь, что в таком огромном мире, при таком частом явлении, как призыв, ни одна серая девушка ни разу не разрешилась от бремени под покровительством мужчины, отца ребёнка?

Она нахмурилась и мотнула головой.

– Девочка, – улыбнулся феран. – Таких детей много. Просто они живут там, где серые не считаются бездушными существами, несущими лишь беды и смерть.

– А я думала о том, чтобы найти чёрную ведьму и…

– Не вздумай, – оторвал он её резко и жёстко.

Милена притихла, постаралась унять себя.

– Сходи к Эке. Скажи, что я сказал, – она закивала. – А теперь беги.

Девушка встала и пошла к выходу.

– Милена, – позвал достопочтенный феран, – если не сможешь простить Роара и решишь уйти, то обязательно мне скажи. Я тебе помогу.

– Спасибо, – прошептала она.

– Иди, девочка.

– А можно я просто так ещё приду? – решилась Милена задать вопрос.

– Не стоит, но можешь прийти.

Она улыбнулась с благодарностью, потом нахмурилась и прикусила губу.

– Знаете, – решилась сказать она то, что очень сильно мучило её. – Я хотела… не знаю… думаю, что вам плохо и… Хэла… Хэла потеряла ребёнка до наказания. Вы не виноваты.

И её скрутило его сожалением и болью, которое разрослось мгновенно и заполнило собой всё пространство. Милена не знала правильно ли она поступила, сказав ему это, но ей почему-то казалось, что надо, очень надо было рассказать.

Рэтар Горан замер, опустив голову, потом повёл ею, поднял на неё взгляд полный слёз.

– Блага тебе моя хорошая, блага, – очень тихо поблагодарил феран.

Милена склонила голову и ушла.

Дошла до Эки и призналась в беременности, попросив о помощи. Экономка помогла, а ещё обняла по-матерински, и с того момента глаз с белой ведьмы не спускала.

А Роара Милена конечно же простила…

Эрона умерла внезапно и её смерть подкосила Элгора, который пока наложница с ребёнком были с ним, по замечанию Милены был совершенно другим. Не то, чтобы он перестал быть колким и дерзким, но он стал мягче.

Эрин плакал ночами и Милена, которая мучилась бессонницей, страдала вместе с малышом, слушая его плач.

– Давай я с ним побуду, – как-то, не выдержав, она пришла к Элгору в комнату и предложила помощь.

– Иди спать, – буркнул бронар.

– Я не могу, – покачала головой белая ведьма.

Элгор покосился на её живот и фыркнул:

– Тебе нужно отдыхать.

– Это тебе нужно отдыхать, – заупрямилась она, сама не понимая откуда набиралась порой вот этого безрассудства. – Я могу спать, когда хочется, а тебе можно только сейчас, потому что днём ты занят.

И это было правдой – из-за того, что феран отошёл от дел, а фернат вышел из состава элата у Изарии появилось очень много проблем и бронар уставал так же сильно, как и митар.

– Пожалуйста, Элгор. Мне не трудно. Я за ним присмотрю, попробую ему помочь, может хоть тут от меня польза будет.

Он ещё раз фыркнул, Милена видела, что убедила его и поэтому осмелилась дойти до них и протянула руки к мальчику. Тот хоть и плакал, вцепившись с отца мёртвой хваткой, но на руки к Милене всё же пошёл.

И белая ведьма его унесла. Забрала корзину, в которой обычно мальчик спал, и ушла в главную гостевую залу дома. Поставила корзину на стол и усадила туда Эрина.

– Что ты тут делаешь? – спросила Эка, которая всегда ложилась спать позднее всех и всегда обходила дом перед сном.

Милена как раз рассказывала мальчику, который с ней перестал плакать, сказку про колобка, пытаясь настроить его на сон.

– Да вот, он плачет, а я всё равно не могу спать, – пояснила Милена экономке.

– Ох, бедняга, как же Эрону жаль, – покачала головой женщина. – Блага тебе, деточка, а то Элгор никогда не попросил бы о помощи, уж и не знаю, как у тебя получилось.

– Он совсем разбит, – сказала тихо Милена, замечая, что малыш, взяв её за руку, решил-таки уснуть.

– Они все такие, – тяжело вздохнула Эка, глядя на малыша.

– Они? – нахмурилась девушка, не понимая про кого говорит экономка.

– Гораны, – ответила она. – Они верные. Это у них в крови. Даже у тех, которые вроде и виду не показывают, вот как Элгор. Рейнар всю жизнь любил первую супругу свою, мать Роара. Риван меня так сильно изводил, что продыху не давал и я знаю, что любил. Просто больно делал, по-другому не умел. Достопочтенный Эарган был такой же. Он ведь как и феран сейчас, дурманом горе заливал, когда ферина наша любимая умерла. Я уверена, что дурман этот у Рэтара как раз от отца ещё остался. Они с Тёрком у достопочтенного Эаргана эту ящиками ящиками забирали. А он всё равно пил. У него на один ящик было ещё три.

– Стой, отец достопочтенного ферана тоже пил это зелье? Почему? Я думала, что он был жестокий и никого кроме себя не любил, – удивилась Милена.

– Не, он очень свою Вассу любил, – возразила Эка и грустно улыбнулась. – Мы все её любили.

– Васса? – Милена не слышала ни разу имени матери достопочтенного ферана.

– Её звали Клисса, достопочтенная ферина Изарии Клисса Горан, – пояснила женщина. – Но достопочтенный Эарган Горан называл её Васса. Это цветок такой, очень красивый, в горах растёт. Цветёт, как снег сходит и почти до того момента, как снова выпадает. А пахнет как, мммм…

И экономка повела головой и улыбка стала такой нежной, очаровательной. Милена в очередной раз залюбовалась красотой женщины.

– Он её очень любил, – утвердительно закачала головой Эка. – Когда она умерла, он сломался. Вот как и достопочтенный Рэтар, точно такой же был. Мы все это уже видели тогда. Он пил дурман, был злым, вечно не в себе, спал много, а когда не спал был, как цнельный. Он и так характером был тяжёлый, а тогда вообще невыносимый стал. От него весь дом прятался, если бы не Рэтар и Тёрк, то спасу бы нам не было никакого, потому что брат, достопочтенный Рейнар, он против него не шёл никогда.

– Он умер из-за дурмана? Эарган Горан? – стало очень страшно, потому что Милене очень хотелось, чтобы феран выкарабкался из этого, пережил горе или чтобы Хэла вернулась. Она так хотела верить в это, как в сказку.

– Нет, на войне погиб, но дурман конечно его подкосил, – ответила Эка. – От него очень сложно избавиться, его практически невозможно перестать пить. А Рэтар не перестанет. Если Хэла не вернётся – не перестанет.

– Неужели, но…

– Я же говорю – верные они, смерть какие, – добавила Эка. – Вот смотришь – сильные, вояки все, суровые, смерть в лицо знают, и кажется, что ну что там, девка или бабонька какая-то, что такого-то? А вот если в душу вросла, по-настоящему, то всё, до самой смерти будут в ней. Хэла в него вросла, он никого в душу к себе не пускал, ни на кого так не смотрел как на неё.

– Я думала, что он любил супругу, – Милена вспомнила рассказ о супруге ферана.

– Тейту? – сказала Эка громче, чем нужно и уснувший Эрин, беспокойно заворочался.

Обе они тшикнули и переглянулись.

– Боги с тобой, девочка, Тейту он не любил никогда, с чего ты взяла? Они друг с другом за несколько тиров брака парой слов обмолвились и всё. Более чужих людей не найти. Тейта боялась достопочтенного Рэтара до обморока. Дура, – Эка фыркнула и выругалась кажется про себя. – Не, он только на Хэлу так смотрел, с таким обожанием, что прям внутри всё переворачивалось. Эх…

– Почему она ушла? Она ведь любила его, я знаю, – спросила Милена, хотя откуда было знать об этом Эке.

– Это им только двоим известно, – ответила экономка. – Он не подарок, у него характер тяжёлый, как у отца. Хороший мужик, но… да они все бывают такие твердолобые, что слов нет. Вон митар, простила его? А надо было не прощать. А то ишь чего удумал, наговорить такого.

И она снова выругалась.

– Ты чего ругаешься в ночи, Эка? – с рабочей стороны дома вышел Мирган, но потом притих, увидев ребёнка. – Спать чего не идёшь, женщина? Уже скоро вставать, а ты никак уняться не можешь, а?

Эка улыбнулась:

– Иди, горемычный. Сейчас приду.

– Давай, шустрей, а то утащу тебя – через плечо и вперёд, – пригрозил Мирган, глянул сурово, но смешно, потом ушёл.

Эка тихо рассмеялась, и Милена поклясться могла, что экономка покраснела.

– Пойду, а то ведь утащит, – покачала она головой, потом поцеловала девушку в лоб и ушла.

Мирган перебрался к Эке почти сразу после того, как муж женщины, в очередной раз учинив скандал, ударил её и приложил старшего сына, попытавшегося заступиться за мать. Тогда брат достопочтенного ферана взвился до смертного возмездия.

Все думали, что муж экономки встречу с командиром не переживёт, но на деле его выпроводили из города и запретили возвращаться. Детям, как и положено, предложили пойти с отцом, если хотят. Но, даже если и были среди них те, кто отца любили, то после рождения младшей дочки, он стал настолько невыносим, пил не просыхая, грубил всем и распускал руки, что рассорился даже с ними. Поэтому все они остались с матерью.

А вскоре она разрешила быть рядом Миргану и всё у неё стало тихо и мирно. Чувства у них были потрясающе ладные и такие искренние, что смотреть не насмотреться.

* * *

Брок вернулся спустя почти лунь, после нападения на Зарну. До того он был на границе и поэтому, как вернулся и увидел отца в том состоянии, что был, сразу же сказал Роару, что уходит, чем митара вывел из себя. Тот отправил парня на все четыре стороны, но на деле оказалось, что Брок знал, где искать Тёрка, и привёл его в один день, через портал. Старший брат ферана долго церемониться с достопочтенным братом не стал, просто взвалил его себе на плечо и утащил из Зарны прочь. Потом вернулся, но один.

Роара всё это раздражало, но с возвращением Тёрка стало намного легче, потому что в работе ферана старший мужчина смыслил намного лучше митара. И это тоже последнего бесило.

Добавкой к нервам Роара была Милена, которая стала расти вширь, как на дрожжах, впадала в истерику на ровном месте и вообще кажется была создана только из слёз. А ещё ребёнок начал пинаться и жизнь девушки превратилась в ад.

А потом вернулся феран. Вернулся с Хэлой.

Чёрная ведьма была худой до невозможности, волосы были острижены достаточно коротко, как там вроде пикси, хотя вились озорными завитками в разные стороны, и были все в серебре седины, от неё остались только её глаза – живые, красивые, такие озорные. Мила, как её увидела, рыдать стала не столько от радости, сколько от страха за здоровье женщины. В голову влезла мысль о раке и не отпустила, пока белая ведьма не узнала о сущности кровной повязи.

Но всё же Хэла была собой – шум, шутки, песни, хаос.

Чёрная ведьма всех построила и всех привела в чувство. Потом даже легонько подзатыльник Милене дала, что белая ведьма не заметила заговор на игрушке Эрина, отчего сын бронара так сильно плакал ночами.

Через три дня после возвращения в комнату митара заглянул феран. И вот он был в полном порядке. Хотя было немного непривычно, что теперь не скрывал связи с Хэлой. Как узнала Милена, они вообще стали супругами ещё до того, как попали в эту переделку в столице.

Девушка с таким нескрываемым интересом рассматривала потрясающе красивый рисунок небесной нити, который впечатался в запястье Хэлы, словно татуировка – четыре нитки и узелок. И когда феран пришёл к ней, то у него на запястье она увидела точно такой же рисунок нити, только немного светлее, чем у Хэлы. Но может это было из-за того, что кожа у ферана була смуглее, чем у чёрной ведьмы.

– Достопочтенный феран, – она хотела встать, чтобы поздороваться, но он её остановил.

– Не надо, сиди, – она с благодарностью кивнула и села назад. – Как ты?

– Ничего, ну, точнее хорошо, я думаю, – но тут ребёнок пнул её со всей силы и хорошо быть перестало. Милена сморщилась от боли.

– Пинается?

– Да, очень, – выдавила она, пытаясь восстановить дыхание.

Он кивнул.

– А вы как? – спросила девушка, потому что хотела спросить, потому что благодарна была безгранично.

– Я определённо хорошо, – ответил ей феран, – только осталось, чтобы Хэла окончательно пришла в себя и будет отлично.

– Кажется с неё теперь никто глаз не спустит, чтобы не пропала снова, – заметила Милена. – Но она не пропадёт, ей хорошо здесь.

– Правда? – мужчина склонил голову набок и посмотрел с надеждой.

– Я вижу, – ответила Милена, точно зная, что говорит правду.

– Хорошо. А теперь вот что, – он присел возле неё. – У меня к тебе дело.

– Ко мне? – удивилась Милена, очень надеясь, что это не дело к белой ведьме, потому что она кажется никогда не поймёт, как работает её сила.

– Да, – мимолётно улыбнулся феран, видя её замешательство. – Мне нужно задать тебе вопрос.

– Я слушаю, – это напрягло очень-очень сильно, потому что лицо его стало более чем серьёзным.

– В моём мире принято, – начал Рэтар Горан, – если мужчина хочет обвязаться с девушкой, то он просит старшего мужчину своего рода пойти к ней и спросить согласия.

– Ага, – кивнула Милена, не понимая к чему он это, точнее, ну, как сказать, понимала, но не верила. Но… что?

Лицо у неё видимо было совершенно идиотское, потому что достопочтенный Рэтар Горан рассмеялся. А она очень редко видела его смеющимся.

– Девочка, – он погладил ей по руке. – Милена. Ты согласна стать супругой моего тана, достопочтенного митара Изарии Роара Горана?

– А разве я могу? – задала она дурацкий вопрос.

– Ты согласна? – спросил феран кажется так мягко, как только мог. Хотя наверное у любого другого бы уже сдали от неё нервы.

“Милка, хорош, а!” – заговорило сознание голосом Хэлы.

– Да, – выдала белая ведьма и так хотелась не реветь.

– Уверена? – уточнил феран, оставаясь спокойным. – Мой тан очень… он обидел тебя, и он сделает это ещё не раз, потому что кажется держать себя в руках не научится уже никогда.

– Я люблю его таким какой он есть, – ответила она, понимая, что сейчас всё же разрыдается. Новость, блин. – И я знаю, почему он так сказал.

– Хорошо, – согласился феран. – Тогда следующее. Получив согласие девушки, представитель будущего супруга идёт к её родне. Но, с тобой небольшая проблема – твои родные очень далеко, и увы, мы не можем у них спросить разрешения. Однако, ты призыв, призыв принадлежит дому, который призвал. Но я тебя освободил. И поэтому я предлагаю тебе стать частью одной из семей ферната – Онаров или Таарганов.

– О, – Милена немного непонимающе нахмурилась.

– Это сложно, – ответил глава дома, – я понимаю, что отказаться от родной семьи и принять новую, очень тяжело.

– Нет, нет, достопочтенный феран, нет, – девушка поняла, причину его сожаления и это было невообразимо удивительно. – Я на самом деле очень много нашла здесь, нашла людей, которые очень добры ко мне, которые принимают меня такой, какая я есть, со всеми моими недостатками, со всеми этими моими слезами и истериками. Я так благодарна. Я никогда не чувствовала столько тепла и поддержки, правда.

Глава дома улыбнулся.

– Я рад. Тогда тебе нужно выбрать.

– А это важно? – спросила Мила, – Ккакая будет фамилия, в смысле семья?

– Нет, – ответил феран. – Не важно. Любить тебя от этого не перестанут.

Она задумалась, но ответить не успела. В комнату завалилось куча народа – это были Хэла, Тёрк, Мирган, Брок, Гир, Эка, Мита, и кажется ещё толпа народа была в коридоре.

– Ты начал без нас? – с укором бухнул Тёрк, а Хэла хихикнула и устроилась на сундуке с вещами Роара.

– Я ещё не начал, – возразил на это феран. – Милена выбирает дом.

Он перевёл на неё взгляд.

– Выбрала?

Белая ведьма с сомнением оглядела толпу людей, потом посмотрела на ферана.

– Онар? Можно? Нет?

– Ну, вот, – с сожалением фыркнул Тёрк, – у меня не будет белой деточки в семье.

– Возьми меня, – хихикнула Хэла. – На белую правда только головой тяну.

– Да, ведьмочка моя, ты и без всего этого часть моей семьи! – ответил ей Тёрк сгребая одной рукой. – И ты знаешь почему достопочтенный феран украдкой тебя обвязал? А?

Хэла вопросительно повела бровью.

– Потому что ты бы выбрала Таагран, я знаю, а я бы запросил от него бой за тебя, сестрёнка.

– Бой? – переспросила она и глянула на ферана.

– А то, – ухмыльнулся старший мужчина, – это когда помимо прикупа, мужики, отец или брат, будущему супругу морду чистят. Ого, знаешь, как у нас такое любят. Потому что лучше сначала набить и обозначить ценность девки, а не потом разгребать.

– А жених что не сопротивляется? – поинтересовалась чёрная ведьма.

– Нет, он не может. В том-то всё дело.

– Ох, – и Хэла и снова глянула на ферана. – Хорошо, что украдкой обвязал.

– Ну, зато мне пришлось потом разгребать, – пожал плечами Тёрк.

– Так, – отозвался Брок, прерывая их. – Про прикуп потом. Сначала дом.

– Давай, мальчик, – ободряюще кивнул старший брат ферана.

– Брок и Гир здесь, как представители дома Онар, – пояснил Милене Рэтар.

– Глава дома Войр, – присел возле неё Брок. – Но мы с Гиром имеем больше всего регалий, после него. Поэтому сегодня мы с Гиром старшие. И я хотел бы сказать тебе, что мы даём слово о том, что будем защищать тебя, как свою родную сестру. Что бы ни случилось, ты всегда можешь положиться на нас. Всегда можешь рассчитывать на нашу помощь. Вне зависимости ни от чего, мы всегда твоя семья. И мы с Гиром даём сейчас обязательство быть твоими старшими братьями, и твоими представителями в доме Онар и доме Горан. Понимаешь?

– Да, – она кивнула, глянув на Гира, потом перевела взгляд обратно на Брока.

– Мы очень рады тебе, Милена.

– Спасибо, – прошептала она с невероятным трудом, потому что силилась не рыдать.

Гир пожал её пальцы и поцеловал её в лоб.

– Держи, – Брок протянул ей что-то вроде броши, сделанной из белого металла, как будто из серебра. – Это гракт Онаров.

В круге была птица с зажатым в когтях драгоценным камнем. Сын ферана аккуратно прикрепил брошь к рукаву её платья.

– Это…

– Это гвирга, – улыбнулся Брок, подтверждая не озвученную догадку. – Это твой гракт, хотя если у Роара получится тебя выкупить, то будешь носить гракт Горанов.

– Если? – нахмурилась Милена, а Тёрк с Хэлой усмехнулись. Белая ведьма перевела взгляд на ферана.

– Но можно носить оба, – повёл головой и плечами Рэтар Горан и выпрямился.

В комнату зашёл Элгор, а с ним весьма озабоченный происходящим Роар. Было такое чувство, что его о чём-то подобном вообще не предупредили. Он осмотрелся и лицо его стало вообще невообразимо озадаченным.

– Давай, Элгор, – сказал младшему тану феран.

Тот кивнул и повернулся к Броку.

– Уважаемый первый командир отряда достопочтенного ферана Изарии Брок Онар, я, достопочтенный бронар Изарии Элгор Горан, а так же младший брат и официальный представитель достопочтенного митара Изарии Роара Горана, прошу у вас позволить моему брату вступить в брак с вашей сестрой, дочерью дома Онаров, Миленой Онар, – и Элгор посмотрел на неё, и в его взгляде было столько всего странного, что у неё перехватило дыхание, хотя у неё вообще было сейчас совсем сложно не только с дыханием, но и с соображалкой.

Милена посмотрела на Роара и там в нём столько всего было. Не понятно – рыдать он собирался или орать на всех. Он глянул на Элгора, потом Милену, потом посмотрел на ферана, изумился, понимая, что всё реально, всё так как происходит, потом уставился на Брока, который ухмыльнулся, повёл головой и развёл руками.

– Вообще, по-хорошему, в данном случае, – он указал на Милену, а точнее на то, что она в положении, и говорил невероятно серьёзно, – мы могли бы отказать, или запросить к прикупу не просто бой. Тем более, что наша сестра бесценна.

– Брок, – угрожающе рыкнул Роар.

– Жми его, мальчик мой, – поддержал Брока Тёрк и получил в свою сторону настолько уничтожающий взгляд митара, что любому бы стало не по себе, но понятно, что не старшему брату ферана.

Они с Хэлой были как фанаты на стадионе, это было так смешно, но у неё внутри было столько всего, что смеяться Милена просто не могла.

– Бой мы просить не будем, потому что не хотелось бы расстраивать нашу любимую сестру весьма помятым видом её супруга, – продолжил Брок. – Но, я хотел донести до вас, достопочтенный бронар Изарии Элгор Горан, а также до вашего брата, достопочтенного митара Изарии Роара Горана, что обижать свою сестру не позволим и в присутствии свидетелей, а также самого достопочтенного ферана Изарии Рэтара Горана, даём слово, что если наша сестра будет обижена, обвязь будет порвала, прикуп возвращён, а сестру мы заберём, призывая на свою сторону высший суд Изарии и суд богов.

– Справедливо, уважаемый Брок Онар, – спокойно проговорил Элгор, кажется останавливая тем самым очередной рык старшего брата. – Могу ли я узнать каков будет прикуп и лога?

– Мы хотим циярист и кэнарт, – ответил Брок и в коридоре пошёл гул.

Тёрк же хохотнул:

– Слышь, Элгор, подумай, дружок, засранец хочет твоё наследство. Может ну его, а? – и старший брат ферана уставился на бронара. Отец Брока лишь повёл головой. – Брок, красавчик, не зря возился с тобой. Далеко пойдёт, да?

– Решать не мне, а моему брату, – ответил Элгор и обернулся на Роара.

Милена понятия не имела о чём просил Брок, но было понятно, что это что-то очень ценное и важное.

– Ты знаешь, что цияриста здесь нет, – ответил митар. – Но он твой. Достопочтенный феран тебе его отдаст, как только запросишь. И все эти люди свидетели моего слова. Что до кэнарта…

И Роар вышел из комнаты.

– Так, объясняйте, что за хрень такая бесценная и дорохая? – спросила Хэла. – А то у меня в мире обычно сервиз бабки наполовину разбитый на свадьбу достаётся. Да бельишка постельного комплект.

Милена не удержалась и рассмеялась, вспоминая эту неотъемлемую часть любой свадьбы.

– Думаю, что циярист тебе достопочтенный феран покажет, – ответил Тёрк. – Камень такой. А вот кэнарт – это меч. Его делают каждому ферану свой. Соответственно Роару в наследство от отца достался кэнарт, который делали для Рейнара, когда тот стал фераном.

– Меч? – повела бровью Хэла.

– Ну, это не для боя меч, для церемонии, – пояснил старший мужчина. – И он дорогущий. Некоторым фернатам такой – как вся казна.

– Кто бы сомневался, что вы тут выпендриваться будете, – фыркнула Хэла, потом посмотрел на ферана. – У тебя тоже есть?

– Да, – улыбнулся Рэтар Горан. – Если хочешь его покажу тоже.

– А то, – озорно заметила чёрная ведьма. – Само собой хочу.

– Мирган, посмотри Лаар и эйол пришли? – попросил брата феран, после того, как склонился в согласном поклоне в сторону Хэлы.

Мирган вышел. Разминувшись с Роаром, который принёс огроменный двуручный меч и уж не надо было быть вообще специалистом, чтобы понять, что это было очень дорого – по крайней мере ножны меча были усыпаны драгоценными камнями.

– Да, – присвистнула Хэла, – это тебе не бабкин сервиз без крышки к сахарнице, треснутой чашкой, и похереным в прошлом столетии блюдцем. И не вот это – рыбу когда ловят или полотенца вяжут.

– Что? – уставился на неё Терк, да и все, кажется.

Милена тоже вообще не поняла о чём говорила чёрная ведьма, точнее понятно, что о конкурсах этих на выкуп невесты перед ЗАГСом, но сама девушка в этом вообще ничего не понимала.

– Ну… короче, – вздохнула чёрная ведьма, понимая, что надо объясниться. – Набивается в комнату куча тёток – невеста, потом подружки её, бабушки, тётки там, кто есть и чем больше тем лучше. Каждой на палец вяжут нитку или верёвочку и протягивают под дверь. Жених тянет и если выбрал невесту, то красавчик, а если нет, то ему говорят “бери эту или откупайся” и поверьте мне – бабки знают себе цену!

И она повела головой, а люди начали усмехаться шутке.

– Или полотенце, ну ткань типа мокрая – дают жениху и говорят завяжи так сильно, как любить будешь жену, а он дурак старается, – Хэла развела руками, – а потом такие – а теперь развяжи так быстро, как будешь мириться после ссор. Вот подстава, да? А что не так – сразу плати. И вообще все эти обряды кажется везде, чтобы мужика развести, да? Хотя ох, Роар, если бы дело мне в руки дали остался бы ты с женой в одних партках.

Все рассмеялись, Роар фыркнул и отдал меч Броку.

– Блага, достопочтенный митар, – взял меч юноша, а митар поклонился ему.

И это было так странно, так непривычно. Мила видела невероятное смирение на лице Роара, какого не видела никогда.

В комнату зашел Мирган, а с ним эйол и ещё один человек, которого Милена кажется ещё ни разу не видела, но он стоял рядом с братьями ферана и было понятно, что видимо это ещё один сын достопочтенного Эаргана Горана.

– Всё, можете идти, – кивнул всем присутствующим феран.

И все покорно вышли, оставляя в комнате только Милену, Роара, самого ферана и двух пришедших мужчин.

Рэтар снова сел возле неё.

– Это тебе от меня, – протянул он ей красивое кольцо с большим зелёным камнем в тонкой, изумительно красивой огранке. – Должен был отдать Роар, потому что я обещал ему привести из Горша тебе тарис. Но… отдаю я. И с этим, я принимаю тебя в нашу семью, я даю согласие на ваш с Роаром брак, и в свою очередь, как и Брок, хочу, чтобы ты помнила, что в моём лице ты всегда найдёшь защитника и опекуна.

Милена отчаянно и с благодарностью закивала, прикусывая губу, чтобы не разреветься.

– Блага тебе, девочка, – улыбнулся ей феран и она не удержалась от того, чтобы не обнять его. Он был отцом, настоящим. И ей так хотелось верить, что её родной папа понимает её, где бы его душа не была.

– Спасибо, – прошептала она, и феран поцеловал её в лоб, потом выпрямился.

– Уважаемый эйол проведёт обряд, уважаемый Лаар Таагран внесёт запись в книги Зарны, а я или Тёрк внесём запись о браке в книгу Горанов. И ещё, Лаар. После записи о браке, внеси запись, что достопочтенный Роар Горан стал фераном Изарии, а достопочтенный Элгор Горан стал митаром.

– Что? – кажется все трое мужчин спросили это одновременно. Только священник совсем тихо, как выдохнул.

Феран кивнул.

– А я с сего дня – тэяр Изарии, – добавил он и посмотрел на Роара. – Будь мудрым, сильным и благоразумным. Хотя бы перед тем, как всё разнести или сказать что-то в чувствах, для начала вдохни и выдохни. И так раз десять, а лучше больше. А лучше просто молчи.

И феран протянул митару руку. Роар словно завис в нерешительности, но потом протянул свою в ответ и они пожали друг другу локти, как это было здесь принято.

После того как феран ушёл, эйол повязал на запястье Роара и Милены разные концы одной синей нити. Милена не слушала, что говорил эйол, словно это был какой-то совершенно немыслимый бред.

Кажется она смирилась, что не сможет быть Роару никем кроме любовницы, она смирилась с тем, что у него может быть официальная жена, которая нужна, чтобы родить наследника. Милена даже смирилась, что когда-нибудь он полюбит эту свою жену, а белая ведьма станет не нужна. А после разговора с достопочтенным фераном приняла то, что родит, если выживет, Роару ребёнка и станет жить где-то отдельно, как вот Яза… другая женщина из его прошлого. Грустного и печального. Милена даже смирилась с тем, что тоже не выживет. Только осознание всего этого смирения и принятия пришло к ней сейчас, когда держала Роара за руку, когда становилась его женой, по-настоящему, навсегда.

Словно во сне.

Она пришла в себя только, когда закрылась дверь за вышедшими из комнаты эйолом и Лааром Тааграном, который как она теперь вспомнила, был судьёй Зарны.

– Роар? – позвала Милена так и оставшегося сидеть перед ней без движения митара.

– Мм, – откликнулся он, потом поднял на неё совершенно потерянный взгляд.

– Почему мне кажется, что тебе заставили это сделать, – она потеребила нить, что была завязана на её запястье.

– Что? – он нахмурился, уставился на неё, словно не понимал ни слова.

– Ты этого не хотел, – сказала Мила и сейчас снова начнёт реветь.

Боги, как она ещё не заработала обезвоживание и сколько вообще слёз может воспроизводить её организм?