Текст книги "О тех, кто не слушает добрых советов (СИ)"

Автор книги: Чемерица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 84 (всего у книги 91 страниц)

Посланцы растерянно переглянулись, а Балгруф заворчал:

– Потом их обругаешь, читай письмо. Нам знать надо – рассчитывать на Седобородых, или нет.

Банри сломала подмерзшую печать, избавилась от веревки и развернула свиток, приготовившись углубиться в чтение. Но углубиться как раз и не получилось. Имперка обалдело разглядывала одно-единственное слово, аккуратно выведенное на листе желтоватой бумаги. «Приходи», гласило послание, и только. Подписи тоже не было. Банри повертела письмо, подошла к обеденному столу и погрела бумагу над пламенем свечи, но безрезультатно.

– Э, э, ты что делаешь?.. – спросил ярл. – Там такие страшные тайны, что ты сжечь его решила?

– Думала, может, старики невидимыми чернилами писали, – со вздохом проговорила имперка.

– Ну и?

– Если и писали, то обычным способом текст не проявляется. – Банри взглянула на гонцов: – На словах ничего передать не просили?

– Да они с нами вообще не разговаривали, – признался один из воинов. Остальные закивали. – Спасибо хоть не гнали из своей обители и едой поделились, когда у нас припасы кончились. И все молча. Даже жутко было.

– А письмо?

– Один Седобородый нам его вынес как-то раз и стал руками махать. Дескать, уходите.

– И Арнгейр с вами не говорил?

– Мы их по именам-то не различаем. Но нет, ни один из четверых нам ни слова не вымолвил.

Банри вернулась к трону и отдала ярлу послание, чтоб ознакомился.

– Н-да, – протянул Балгруф, скользнув взглядом по «приглашению». – Ну и чего? Поедешь, что ли?

– Да. Я поеду вперед, а вы следом подтягивайтесь.

– Ну-ну. – Ярл взглянул на письмо. – Не очень-то похоже, что нас там ждут.

– Я предупреждала, что они не обрадуются.

– Об этом и речь. Может, они тебя вызывают, чтоб отругать.

– Может. Если так, я буду валяться у них в ногах и биться лбом об пол, пока старикам не надоест и они не сдадутся.

Балгруф Старший отправил с отбывающей Драконорожденной целую свиту из слуг и стражников. Банри поначалу растрогалась, подумав, что это все ей, но быстро поняла что к чему, услышав, как Провентус раздает отряду указания. Оказывается, вся эта толпа должна была помочь подготовить Высокий Хротгар к приезду не менее высоких гостей. О том, что хозяева обители могут быть совсем не рады куче чужаков, никто не подумал.

Сама танша прихватила в качестве сопровождающих все тех же Маркурио с Иллией, а также бессменную Лидию, само собой.

Иллия, отъезжая от города, долго махала кому-то на стене, пока Вайтран не скрылся за пеленой валившего с самой ночи снега.

– Это кто там? – шепнула Банри, преисполнившись любопытства.

Маркурио, к которому она обращалась, тихонько фыркнул:

– Да девчонку какую-то она приголубила. Сирота вроде, в «Гарцующей кобыле» живет и там по мелочи прислуживает. Она в свободное время под этим вашим деревом ошивается и изредка деньги клянчит. Раньше клянчила, теперь ее наша сердобольная дура кормит.

Банри призадумалась. В Вайтране хватало разновозрастных детишек, но всех и не упомнишь. Вроде бы кто-то довольно давно просил у нее милостыню в Ветреном районе, что было довольно странно – Балгруф не любил попрошаек. Тем не менее, один нищий в Вайтране имелся – Бренуин, предпочитающий получать подаяние в виде выпивки, но этого давно никто не трогал – ни стража, ни горожане, оборванец сделался скорее местной достопримечательностью.

Но кто-то же блеял жалобным голосочком: «Тетенька, монетки не найдется?» Мысли Банри в тот момент занимал пропавший Маркурио, и она просто пронеслась мимо, на ходу сунув в протянутые ручонки несколько септимов.

– Как зовут девочку-то? И почему никто не позаботился о сироте?

– Зовут вроде Люсия, наверное, нашего роду-племени. А кто заботиться-то будет? Никому же дела нет. И потом, даже если б и было… Вон, единственный приют на всю провинцию в Рифтене стоит, но я бы на месте сироток туда не стремился.

– Почему?

Волшебник закашлялся.

– Карга, которая там всем заправляет… Короче, она любой ворожее по злобности фору даст.

По прибытии в Айварстед Банри обратилась к ярловой челяди, вознамерившейся с ходу лезть на гору, и велела всем располагаться в деревне.

– Мы не твоим приказам подчиняемся, – вякнул кто-то из толпы.

Имперка пожала плечами:

– Да ради всех богов, можете тащиться по Семи Тысячам, но только старики вас внутрь не пустят. Куда потом-то денетесь?

– Гонцов ярла-то пустили…

– Так то троих гонцов. А не толпу слуг со скарбом. Высокий Хротгар – не постоялый двор.

В конце концов Банри отправилась в монастырь в компании своего хускарла и парочки магов, прихватив лишь необходимое для нелегкого путешествия и оставив коней на попечении челядинцев.

Хотя вышли они очень рано, монастыря достигли лишь к ночи, причем последние вершки преодолели исключительно благодаря запасу зелий, снимающих усталость. Маркурио и Иллия, поднимающиеся на Глотку Мира впервые, поначалу с любопытством вертели головами и комментировали все вокруг, но после восьмой стелы с надписями их хватало лишь на то, чтобы брести и дышать. Банри, сама уставшая до невозможности, первой завидела чернеющий во мраке Высокий Хротгар и с негромким возгласом указала на него спутникам, после чего те слегка воодушевились и ускорили шаг.

Тяжелые двери гулко захлопнулись за спиной, отрезав усталых путешественников от стихии снаружи. Банри побрела вперед, сбросив оттягивающие плечи сумки, и оглянулась на товарищей: все трое расположились прямо на полу у входа, безучастно разглядывая древние каменные стены. Имперка вздохнула – ей самой охота было прилечь, как и всегда после подъема, но сначала нужно отыскать Седобородых.

Они нашлись в трапезной. Деды восседали вчетвером за круговым столом, рассчитанным человек на сорок. Банри просочилась вдоль стен, скользнула на ближайшее свободное сиденье и только после этого отважилась взглянуть в стариковские лица. На всех было одинаково кислое выражение.

– Добрый вечер, – робко сказала имперка.

– Чего уж тут доброго-то? – сварливо отозвался Арнгейр.

– Э…

– Седобородые держатся в стороне от всяких перипетий и прочих событий внешнего мира, ты прекрасно это знаешь!

– Но…

– И тем не менее, придумала устроить здесь какие-то мирные переговоры!

– Во-первых – это не я придумала тут их проводить, – умудрилась вставить реплику Банри. – Во-вторых, я же писала, что мне очень нужно устроить эти переговоры, иначе Балгруф отказывается ловить дракона. Ты же сам говорил, что мне нужно сражаться Словом, а не мечом, вот я и стараюсь.

Борри легонько коснулся арнгейрова рукава и что-то шепнул. С потолка посыпалась пыль. Арнгейр стряхнул ее с капюшона, сердито засопел и спросил:

– Кто пришел с тобой?

– Мои люди. Хускарл и товарищи.

– Твои люди?

– Именно.

Седобородые разом поднялись со стульев и вышли из комнаты, Банри немного замешкалась, но нагнала стариков в библиотеке.

– У нас не хватит кроватей на всех, – шаркая ногами по полу, вещал Арнгейр, – но мы найдем вам спальники и одеяла. Еды должно хватить… Сколько там с тобой твоих людей?

– Трое. У нас с собой достаточно припасов, можем даже с вами поделиться.

Дед кивнул.

– Хорошо. Ты можешь спать на кровати, а они пусть постелют себе, где потеплее. – Арнгейр тяжко вздохнул. – Не нравится мне все это, но видно ничего не поделаешь. Спокойной ночи.

Банри проснулась и села на спальнике. Из углов доносилось ровное сопение и похрапывание товарищей.

Имперка вылезла из-под одеяла, и дрожа спросонья, быстро оделась. Выскользнув из комнаты, где ночевала со спутниками, она пересекла привратный зал и взобралась по лестнице к выходу во внутренний двор.

Ближайшая дверь открылась, прежде чем Банри успела до нее дотронуться.

– Чего не спишь? – вопросил заснеженный Арнгейр, входя в чертог.

– Прогуляться захотелось. До рассвета, по-твоему, долго еще?

– Долго. Сделай свои дела в ведро и иди лучше досыпай.

Имперка накинула капюшон и фыркнула, затягивая лямки потуже:

– Мне больше нравится на холодке.

Дверь захлопнулась за спиной.

Немного погодя Банри подошла к ступенькам, ведущим на вершину горы и воровато огляделась во мраке. Двор пустовал – Седобородые грелись в обители, а приезжие старались лишний раз не выходить на улицу.

Имперка задрала голову: старики иногда любили посидеть и помедитировать на вышке, специально возведенной недалеко от лестницы, но если кто там и сидит, до копошащихся внизу ему нет дела.

Банри зашагала по ступенькам, нащупывая в кармане заблаговременно припасенные пузырьки с зельем сопротивления холоду. По дороге наверх они точно пригодятся.

Пристукнув на склонах Глотки Мира парочку ледяных привидений, имперка довольно быстро взобралась на вершину и, тяжело дыша, направилась к сидящему на Стене Слов Партурнаксу. Дракон, казалось, дремал, но не успела имперка приблизиться, как он, не открывая глаз, пророкотал:

– DREM YOL LOK.

– Ага, доброе утро…

Утро и впрямь давно наступило – солнце уже едва касалось нижним краем вершин Велотийских гор.

Партурнакс открыл глаза.

– Я слышал твой THu’uM дважды сегодня.

– Ну да. Сначала там был туман, пришлось от него избавиться, чтобы случайно в пропасть не ухнуть, а потом эти ледяные твари… Им одного YOL хватило, чтобы растаять и растечься лужицей.

Дракон одобрительно кивнул. Банри переминалась с ноги на ногу, не зная, как начать разговор на больную, но важную для нее тему.

– Ну, говори, что тревожит тебя, KiiR.

Имперка со стоном потерла лицо руками.

– О боги!.. Ну ладно. – Она взглянула на Партурнакса. – Клинки хотят тебя убить. Говорят, ты заслуживаешь смерти.

Дракон кивнул и глубокомысленно изрек:

– Клинки мудры, раз не доверяют мне. ONIKaaN Nii OV. Я бы не доверял другому DOVah.

Банри растерянно заморгала.

– Тебе нельзя доверять?

– DOV WahLaaN Fah REL. Мы были созданы, чтобы править. Желание властвовать – в нашей крови. Ты это тоже чувствуешь, верно?

Имперка возразила:

– Нет. Я не испытываю никакого желания верховодить. Но мне с детства не нравится подчиняться, хотя я все время это делаю.

– Это грани одного бриллианта…

– Пусть так. Но вернемся к Клинкам и их обвинениям: выходит, и мне не стоит тебе доверять?

Партурнакс переступил с лапы на лапу, со скрежетом царапая камень.

– Мне можно доверять, – веско проговорил он. – Я знаю это. И ты тоже знай. Но они не знают. ONIKaaN Nii OV DOVah. Я преодолел свои природные стремления лишь благодаря медитации и долгому изучению Пути Голоса. Ни дня не проходит, чтобы я не испытывал тяги вернуться к естественным для меня помыслам. ZIN KRIF HORVUT SE SULeyK. Что лучше – родиться добрым или преодолеть природную злобу великим усилием?

– Лучше – не знаю, – буркнула имперка. – Но иной раз я думаю, что мне бы лучше родиться злой. Я бы точно не стала ничего преодолевать.

– Ты еще слишком мала, но мудрости хватает. Со временем, возможно, поймешь.

– Если только доживу.

====== Бесконечная пора. Часть 2 ======

Комментарий к Бесконечная пора. Часть 2 Предыдущая глава слегка дополнена. Перед прочтением этой рекомендуется перечитать.

Не успела Банри вернуться в монастырь, как к ней подлетела Лидия и драматически зашептала:

– Мой тан! Где ты ходишь?!

– Прогуляться пошла. А чего?

– Ярл уже здесь!

– Какой ярл? А, Балгруф…

– Да! Он пришел один, только со своим хускарлом…

– Где они?

– В обеденном зале.

Банри пошла в трапезную и узрела Балгруфа, смирно сидевшего возле стола.

– Спиной к проему? – спросила она. – Совсем ты себя не бережешь, мой ярл.

Тот обернулся, и одновременно откуда-то сбоку раздался голос:

– Ярлу бояться нечего, зачем беречься-то?

Имперка покосилась на Ирилет, маячившую у стены и опустилась на соседний с балгруфовым стул.

– Ну как нечего?.. Ульфрик-то приедет, поди.

– Он уже приехал, – мрачно сообщил ярл. – Когда мы шли через мост к Ступеням, его отряд как раз поднимался снизу.

Ирилет кашлянула:

– Я думаю, тебе следует сказать ей, кто еще приехал, мой ярл.

– Да-а, – протянул Балгруф, – наверное придется. – Он повернулся к Банри: – Туллий прихватил с собой Элисиф, не понимаю, зачем, ведь всем понятно, что она чисто номинальная фигура. Еще меня интересует, как она в своих расшитых каменьями и золотишком платьях будет карабкаться в гору…

– Может, ее понесут на носилках, – предположила Ирилет.

– Может, только носилки и носильщиков придется оставить снаружи, на холодке. Седобородые едва терпят наше присутствие, толпу слуг они точно выставят.

– Зачем же ты тогда отправил со мной эту самую толпу челяди? – спросила имперка. – Они хотели забраться сюда и «навести порядок», как я поняла. Насилу уговорила их остаться в Айварстеде.

– Это наверняка Провентус постарался и наплел им всякого! – сердито проговорил ярл. – Да, я велел людям идти с тобой, но только для того, чтоб тебе путешествовать было поудобнее, да еще они должны были разбить лагерь внизу со всеми удобствами. В конце концов я принимающая сторона, и потому обеспечиваю гостям нормальные условия.

– Ты еще не всех прибывших назвал, мой ярл, – негромко напомнила данмер.

Балгруф передернул плечами.

– Да, да. Я просто… Ладно. – Он потер лоб пальцами, стараясь не смотреть на тана. – В общем, вместе с Элисиф приперлись талморцы с этой своей… как ее?

– Эленвен, – догадалась Банри.

– Да, первый эмиссар. Их, понятное дело, никто не звал, но… короче, гнать я их не могу, особенно теперь, когда я вроде как на стороне Империи.

– И что, они сюда пойдут?

– Наверняка.

Имперка промолчала, уставившись на каменную столешницу.

– Мы вроде договаривались, что переговоры будут проходить тут, потому что в Хротгаре Туллий с Ульфриком не смогут друг другу глотки перерезать. Но они сейчас внизу, в Айварстеде. Что им мешает устроить там заварушку?

– Договоренность, – буркнул ярл. – Авось сдержат слово, и ничего не случится.

Балгруф и его хускарл устроились на спальниках в той же комнате, где и Банри со спутниками.

Банри проснулась среди ночи, повертелась под неумолчный храп с обеих сторон и вылезла из постели.

Хотелось пить. Имперка направилась в другое крыло, где старики хранили припасы, и наткнулась на стоящего посреди привратного зала Арнгейра. Дед с унылым видом разглядывал южные двери.

– Не спится? – тихонько подкатилась к нему Банри.

Седобородый покачал головой.

– Нельзя было соглашаться собирать тут этот совет, – тоскливо проговорил он.

Банри отозвалась:

– Да не беспокойся ты так. Как-нибудь заставим их согласиться на мир, не мытьем, так катаньем. Ну, хотя бы попробуем…

– Мир? Сомневаюсь, – хмыкнул Арнгейр. – Они на некоторое время сложили оружие, но только чтобы набраться сил для нового кровопролития. Они еще не устали от войны. Совсем нет. Знаешь, как в древности норды называли войну? «Бесконечная пора»… так и выходит.

Имперка вздохнула.

– Думаешь, я не понимаю? Я вообще думаю, что внизу или уже начали резать друг друга, или вот-вот начнут. А переговоры эти… Мне нужно хоть пару недель гарантированного мира, чтоб Вайтран подвергся меньшей опасности. Правда, я уверена, что Ульфрик ничего бы не смог сделать, но Балгруф-то уверен в обратном. И только так он окажет мне свою поддержку.

– Да, да, знаю. – Старик махнул рукой. – Потому я и пошел на это… нарушение всех наших традиций.

Банри промолчала. Арнгейр посмотрел на нее и спросил:

– Что случилось? Тревожат последствия этого Совета?

– Да не особо. Я за последние дни уже смирилась – будь что будет. Получится – ладно, не получится, ну, и так сойдет.

– Тогда чего ты печальная такая?

Имперка вздохнула:

– Клинки хотят убить Партурнакса.

Арнгейр, разом сбросив апатию, побагровел:

– Теперь ты понимаешь, о чем я тебя предупреждал! Кровожадные варвары!

– Угу… Эсберн, это старший из них, архивариус ордена, говорил что-то про то, что Партурнакс был сообщником Алдуина. Дескать, поэтому его, Партурнакса, надо прикончить.

– Да, – поморщился Арнгейр, – он был сообщником. Вот только в дни власти Алдуина все драконы были его союзниками. По праву и обязанности родства. Им просто больше некем было быть. Тем не менее, если бы не Партурнакс, Алдуина не удалось бы победить. Это он первым научил людей использовать THu’uM.

– Я примерно так и думала, – кивнула Банри. – Попыталась объяснить свою позицию, но они и слушать не пожелали. Короче, выгнали меня из крепости, которую я им открыла, и гнут свое. Остается надеяться, что они не пожелают еще и меня прикончить вскорости. Это им удастся куда вероятнее, чем победа над Партурнаксом.

Имперка вдруг поняла, что дед внимательно ее разглядывает.

– Ты что, думал, я побегу его убивать? Хорошего же ты обо мне мнения.

Арнгейр неожиданно улыбнулся и покачал головой, но вслух сказал совсем другое:

– Кинарет оделила тебя Голосом мудрости, Банрион. Тебе нужно только научиться слушать его, и твой путь будет ясен. – Он побрел в спальню со словами: – Лучше отдыхай. Завтра придут те люди, как заверил меня твой ярл.

Другие участники переговоров начали появляться к вечеру следующего дня. Седобородые, встречающие гостей, выстроились рядком посреди зала, а Арнгейр указывал, куда идти. Первым в обитель вошел генерал Туллий в сопровождении Рикке и Элисиф. Вдова верховного короля вопреки ожиданиям шла сама, к тому же никакой свиты ни при ней, ни при офицерах не было.

Следом, с небольшим опозданием, прибыла Эленвен, в гордом одиночестве и со словно прилипшей к губам приторно-гадкой улыбочкой.

– Это та сучья эльфиха? – прошептала Лидия, выглядывая из-за угла.

Банри, ее колдуны и хускарл наблюдали за переговорщиками из укрытия.

– Угу, – пробурчала танша.

– Выглядит так, словно не по Семи Тысячам скакала, а до ветру из кровати прогулялась.

– Так она маг, – тихо проговорил Маркурио. – Все талморцы такие, кто больше, кто меньше. К тому же она наверняка зельями накачалась под завязку.

– Легионеры и Элисиф тоже бодренькие, – кивнула Иллия. – Точно что-то принимали.

Банри вздохнула.

– Ладно, простите, что взяла с собой мало зелий от усталости. В следующий раз обязательно побольше прихвачу.

– В следующий раз?! – шепотом возмутился волшебник. – Ну уж нет! Больше я сюда карабкаться не собираюсь!

Двери снова со скрипом отворились, а затем захлопнулись – прибыл Ульфрик со своим военачальником Галмаром. Банри стиснула зубы до скрипа – эта парочка бесила ее куда сильнее, чем Эленвен и ее организация.

Ульфрик был последним, Борри, Эйнарт и Вульфгар утопали в трапезную, где и должны были состояться переговоры, а Арнгейр все торчал посреди зала, нервно потирая морщинистые ладони. Банри предложила приятелям укрыться в спальнях и на всякий случай сидеть тихо, те согласились, а имперка подошла к деду и проговорила:

– Все будет хорошо…

Утешала она скорее себя, чем Арнгейра, но легче не стало.

Старик махнул рукой:

– Поздно раскаиваться. Мы все уже здесь. Иди, займи свое место за столом Совета, и мы посмотрим, сколь мудры эти воины Скайрима.

Банри послушно шагнула в указанном направлении, и тут двери опять со скрежетом открылись, пропуская в обитель завывания ветра и две заметенные снегом фигуры. Имперка присмотрелась к ним и окаменела, Арнгейр тоже застыл.

Дельфина, как ни в чем ни бывало, приблизилась к стоящему столбом Седобородому и, отряхивая снег с плаща, бодро сказала:

– Итак. Арнгейр, не так ли? Ты знаешь, зачем мы пришли. Ты нас впустишь, или нет?

Эсберн поравнялся с коллегой и выжидающе взглянул на Языка.

– Вас сюда не звали, – проскрипел последний, поборов столбняк и стиснув ладони в кулаки. – Вам здесь не рады!

– У нас столько же прав быть на этом совете, сколько и у всех вас, – не смутилась Дельфина. – Даже больше, чем у вас, потому что именно мы наставили Драконорожденную на этот путь.

– Да ну?! – разозлился Арнгейр. – Воистину гордыня Клинков не знает границ!

– Будь ваша воля, ей до сих пор пришлось сидеть сложа руки на этой вашей горе!

– Молчи! – зашипел Седобородый. – И знаю я, на какой путь вы на самом деле ее вывели! Но Банрион сделала иной выбор – Партурнакс свободен от вашей злобы!

– Пока. У Клинков долгая память, как ты знаешь.

– А где они, Клинки-то? – подала голос Банри. – Я вижу только старика и бабенку. Как вам конец придет, так и вашему ордену. И его пресловутой памяти.

Арнгейр испустил смешок. Дельфина побелела от ярости и шагнула вперед, но Эсберн вцепился в нее и залопотал:

– Дельфина, мы пришли сюда не для того, чтобы бередить старые обиды. – Он уставился на Арнгейра: – Время не ждет. Алдуина надо остановить. Ты бы не собрал этот совет, если бы не думал так. Мы многое знаем о ситуации и о том, чем грозит нам Пожиратель Мира. Если вы хотите, чтобы совет добился успеха, без нас вам не справиться.

Старый Язык сопел и кряхтел, прожигая противника взглядом.

– Хорошо, – процедил он наконец. – Входите.

Банри пропустила Клинков вперед себя – уж очень не хотелось оставлять их за спиной – и вошла в зал предпоследней. Арнгейр подошел к месту во главе, если можно так выразиться о мебели такой формы, стола, под каменным барельефом, и обратился к присутствующим:

– Итак, свершилось. Люди битвы собрались здесь, в этих чертогах, сами камни которых посвящены миру. Займите свои места, и мы начнем.

Банри вдруг осознала, что все смотрят на нее и слегка оробела. Она покосилась на Арнгейра, и тот негромко подтвердил:

– Мы все ждем тебя, Драконорожденная. – Дед кивнул на стул на противоположном от него конце стола, за спинкой которого выстроились Вульфгар, Борри и Эйнарт: – Чего ты-то ждешь? Займи свое место, и мы сможем начать.

Когда танша опустилась на стул, сели и остальные.

Впрочем, переговоры, видимо, откладывались, потому что Ульфрик для начала устроил спектакль, пытаясь выдворить Эленвен с совета. Мятежный ярл вскочил, едва коснувшись задницей сиденья, его бородатая физиономия пылала праведным негодованием. Арнгейр, перед которым лежали стопка желтоватых листов и угольный карандаш, проговорил:

– Надеюсь, что все вы пришли сюда с желанием…

И тут Ульфрик возопил, тыча пальцем в мирно сидящую эльфийку:

– Нет! Ты оскорбляешь нас, призвав ее на эти переговоры?! Главную гонительницу Талоса?!

Банри тяжело вздохнула.

– Эленвен сюда пришла раньше, чем ты, ярл. Хочешь сказать, что только теперь ее заметил?

Галмар начал притявкивать, Ульфрик сыпал напыщенными словами и принимал величественные позы. Балгруф и Рикке отпускали в его адрес язвительные комментарии, правда, очень тихо. Клинки молча наблюдали за представлением, а у Арнгейра был такой вид, словно он мечтает скинуть всех присутствующих с горы Безжалостной Силой.

– Я имею полное право здесь присутствовать, – сообщила сама Эленвен. – Мне нужно убедиться, что принятые вами решения не противоречат Конкордату Белого Золота.

Туллий ровным голосом добавил:

– Она входит в имперскую делегацию. И не тебе решать, кого я приведу на совет, Ульфрик.

– Пожалуйста, – воззвал Арнгейр. – Если вы будете спорить об условиях проведения переговоров, то мы ни о чем не договоримся. Я думаю, стоит послушать, что скажет нам Драконорожденная.

Все уставились на Банри, а та быстренько проговорила:

– Первый эмиссар остается здесь.

– Тогда мы уходим! – заорал Галмар и намылился к выходу, но по дороге был схвачен собственным ярлом.

– Нет. Мы остаемся. Из уважения к Драконорожденной и Седобородым, – торжественно сказал Ульфрик. – Но эта, – он указал подбородком на Эленвен, – будет только наблюдать. С ней мы переговоры вести не будем, это ясно?

– Ясно, чего уж тут неясного, – пожала плечами Банри.

Галмар, сопя, как разъяренный медведь, вернулся на свое место. Эмиссар Талмора, меж тем, осведомилась:

– Ульфрик, откуда столько ненависти? Это не талморцы жгут ваши фермы и убивают ваших сыновей.

Все присутствующие разом зашевелились. Балгруф раскашлялся и инстинктивно попытался отодвинуться от мерзкой желтокожей гадины, рядом с которой ему выпала «честь» сидеть. Рикке процедила:

– Очаровательно. Она же вроде на нашей стороне?

Дельфина откровенно рассмеялась. Банри покосилась на нее, отметив, что Клинков Арнгейр посадил поближе к себе и подальше от нее самой, и что Дельфина, стащив меховой плащ, оказалась облаченной в необычный пластинчатый доспех. Начищенные латы отражали отблески очажного пламени.

– Ты отлично знаешь… что нет, – хмыкнул Ульфрик, усаживаясь на свое место между Дельфиной и Галмаром. – Не в этот раз.

Арнгейр возвысил голос:

– Теперь, когда этот вопрос решен, мы можем продолжать? – Никто не возразил. – Отлично. Так приступим.

Приступили не сразу – Ульфрик неожиданно заметил Ирилет, замершую за креслом Балгруфа, и попытался прогнать теперь ее, но Арнгейр, которому все это надоело, оборвал его сентенции, отметив, что сам ярл Виндхельма прибыл с сопровождающим лицом, так почему же Балгруфу Старшему нельзя? Галмар, услыхав, как его равняют с какой-то серой бабой, посинел от злости, но умудрился сдержаться.

– Итак! – довольно свирепо выговорил Седобородый. – Это беспрецедентный совет. Мы собрались здесь по просьбе Драконорожденной. Я прошу всех уважать дух Высокого Хротгара и сделать все возможное, чтобы достичь прочного мира в Скайриме. Кто хочет открыть переговоры?

Поднялся генерал.

– Я еще раз подчеркиваю, что согласился принять участие в этом совете только для того, чтобы избавиться от драконов, – объявил он и посмотрел на Банри. – Вообще-то переговоры нам вести и незачем – бунтовщики проигрывают войну. Уже почти проиграли – у них остался один город и немного земель вокруг него.

Ульфрик с Галмаром начали покрываться багровыми пятнами. Туллий вещал, как ни в чем ни бывало:

– Я не уполномочен вести переговоры об окончательном перемирии, если только Ульфрик сам не сдастся на милость правосудия…

Упомянутый ярл опять слетел со стула:

– Мастер Арнгейр, ты что, позволишь ему продолжать…

Арнгейр хранил молчание, сложив ладони на животе и пялясь прозрачным взглядом в огонь.

– Мы здесь, чтобы обсудить временное перемирие и дать Драконорожденной возможность справиться с драконами. Не более того, – закончил генерал и взглянул на дымящегося Ульфрика: – Радуйтесь, что вам выпала возможность зализать раны на этом. Мы считаем, что сам факт переговоров с бунтовщиками – это более чем широкий жест.

Мятежный ярл злобно таращился на имперца, который преспокойно уселся и положил расслаблено вытянутые руки на стол.

– Ярл Ульфрик, – проговорила Банри. – Нам в основном надо, чтобы ты нас какое-то время не трогал. Поскольку ты в самом невыгодном положении сейчас, мы выслушаем, чего ты хочешь. Если ты пришел говорить, говори.

– Ладно, – буркнул тот. – Приступим. В общем, мы тоже не хотим вести переговоры с Империей. Ваш уход из Скайрима – это только вопрос времени…

Банри уставилась на Буреносца во все глаза. Он правда в это верит, или старательно делает хорошую мину при плохой игре?

Ульфрик продолжал:

– И говорить нам не о чем, если только Империя не готова отказаться от попыток подчинить себе свободный народ Скайрима…

– Ты закончил? – закатил глаза Туллий. – Ты сюда пришел, чтобы упражняться в риторике? Или перейдем к делу, и ты, наконец, скажешь, чего душенька желает?

– Ну что же, к делу, так к делу. Нам нужен Маркарт. Такова наша цена за перемирие.

Пару мгновений присутствующие обалдело молчали, потом Балгруф в изумлении присвистнул, и поднялся шум. Громче всех, к удивлению Банри, вопила Элисиф, скромно молчащая с самого прибытия в монастырь. Вдовица осыпала Ульфрика ругательствами, Туллий пытался ее успокоить.

– Ярл Элисиф, оставьте это мне, – взывал он, но та не унималась.

– Генерал, это возмутительно! Вы не можете принять его требования! Я думала, что мы собрались обсуждать перемирие!

– Элисиф! Я сказал, оставьте это мне! – Туллий уставился на оппонента: – Ульфрик, ты всерьез рассчитываешь, что мы подарим тебе Маркарт за столом переговоров? Надеешься получить в совете то, что не смог добыть на поле брани?

– Мы его уже брали. Я прошу лишь то, что и так будет нашим.

– Да когда это было? Брали они. Ты сейчас собственное владение не можешь отвоевать, так на другие замахнулся. Не смеши меня.

– Вряд ли ярл Ульфрик ожидал, что получит что-то просто так, – заметил Арнгейр.

Рикке хмыкнула:

– Да, это было бы на него совсем не похоже.

– Так чего Империя захочет взамен?

– Подождите, – снова завелась Элисиф. – Генерал, вы же не собираетесь отдать Маркарт этому… предателю!

– Вот так Империя благодарит нас за верность, – вздохнул Балгруф.

Галмар зарычал:

– Ты утратила доверие народа, Элисиф, это ты предательница! Ты еще могла сделать правильный выбор, когда война началась!

Вдова, побледнев, потянулась к стоящей перед ней кружке с ледниковой водицей, вряд ли чтобы попить, но Рикке быстренько передвинула посуду поближе к себе. Туллий заорал «Прекратить!», а Балгруф облокотился на стол и проговорил:

– Ульфрик, ну за каким хреном тебе сейчас Маркарт? Ты уже сдал большую часть Истмарка, сидишь в своей древней каменной норе и мерзнешь, тогда как легионеры греются на твоих источниках и пьют минеральную водичку. Не надо шипеть на меня, Туллий, я, пока сюда ехал, отлично разглядел костры на пустошах. С высоты далеко видать, там даже пар по ночам светится. Так вот, Ульфрик, я к тому веду, что ты не того просишь…

– Балгруф Старший, ты, часом, сторону не попутал?! – рявкнула Рикке.

– Ты как с Верховным королем разговариваешь?! – одновременно с ней заблажил Галмар.

Балгруф отмахнулся от него и сказал:

– Не попутал. И если дадите закончить, я, может, смогу убедить кое-кого, что для всех будет лучше. Так вот, Ульфрик, проси лучше свое владение, а не какой-то там Маркарт. А, ну и если тебе хочется еще что-то, то Рифтен. Он хоть с Истмарком граничит, а не на другом конце страны расположен.

– Ты чего ему подсказываешь?! – гаркнул Туллий.

Ярл Вайтрана пожал плечами. Галмар завел песню о злой Империи и мерзких предателях народа, Рикке присоединила свой голос, правда, в другой тональности. Ульфрик помалкивал, и Банри сделала вывод, что слова Балгруфа пришлись кстати.

Тут неожиданно на ноги поднялся Эсберн и воскликнул:

– Довольно! Неужели вы настолько слепы, что не видите настоящей опасности?! Вы сидите тут и спорите ни о чем! А судьба этой земли висит на волоске!

Все разом умолкли.

– Он с тобой, Дельфина? – хмуро спросил Ульфрик после растерянной паузы. – Если так, советую велеть ему не болтать зря.

– Он со мной, – подтвердила Клинок. – И я советую вам всем послушать, что он скажет, прежде чем принимать поспешные решения.

– Вы не видите опасности? – вопросил Эсберн. – Не понимаете, что означает возвращение драконов? Алдуин вернулся! Пожиратель Мира! Уже сейчас он пожирает души ваших павших товарищей! Он становится сильнее с каждым солдатом, погибшим в вашей бессмысленной войне! Неужели вы не можете забыть о ненависти даже перед лицом смертельной угрозы?!

Эленвен подняла брови:

– Прекрасная речь, но какое отношение она имеет…