Текст книги "О тех, кто не слушает добрых советов (СИ)"

Автор книги: Чемерица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 91 страниц)

– В чем подвох? – подозрительно спросила она.

– Ни в чем, – развел руками Ри’сад. – Просто вряд ли я найду здесь других покупателей. А сумма в пять тысяч вполне для меня прибыльная. Так как, берешь?

– Ну... да...

Каджитка по знаку старшего выскочила из палатки, но быстро вернулась с бутылкой вина и парой кубков – обмыть сделку. Банри взяла свою порцию и пригубила – вино было очень неплохое.

– Послушай, – пробормотала она, – я все понимаю, но... мне бы не хотелось попасть в неприятности из-за этих одежек.

– Все зависит от того, где ты будешь их выгуливать, – невозмутимо отозвался кот.

Имперка помедлила, но все же решила пояснить:

– Допустим, в Солитьюде. Или даже в Талморском посольстве.

Ри’сад засмеялся.

– Ну, тогда все в порядке. Главное, что не в Лейавине. И вообще, не в Сиродиле.

– Так они оттуда?

Каджит кивнул. Он допил свое вино и задумчиво посмотрел на клиентку.

– Они не краденые. Не совсем.

– Да ну? – не поверила Банри.

– Ну да. Я же говорил, что их никто никогда не надевал?

– Ага...

– Вот. Тоже правда. Эти платья предназначались дочери лейавинского графа, только вот она не дожила до обновления гардероба. Умерла она не от болезни, – быстро добавил кот.

Банри задумалась.

– Как же тогда их шили? Без примерки?

– Эх ты. Шил их портной, давно работающий на всю семейку, а значит, имеющий их мерки. Он же шмотки и продал моему знакомому купцу из Сиродила в убыток себе, когда выяснилось, что первоначальной клиентке они ни к чему. Этот купец попытался реализовать их, скажем так, на родине, но не вышло. И продал их мне. Я их и взял-то из жалости к этому торгашу. А тут такая удача – ты с покойной графской дочуркой один размер носишь!

Одежду и обувь упаковали и навьючили на Альфсигру, которую имперка привела с конюшен. Банри расплатилась и повела лошадь к городским воротам. Ри’сад на прощание спросил:

– Когда ты собираешься в Солитьюд?

– Не знаю, – уклончиво сказала Готтлсфонт, – а что?

– Если встретишь Ма’драна и его людей, не забудь поинтересоваться новинками. Я ему весточку пошлю о тебе.

По случайному совпадению Дельфина заявилась в Вайтран в тот же день. Поздним вечером, когда Банри, вывесив свои приобретения в ряд, любовалась ими, стараясь поменьше лапать, в дверь постучали. Барбас вернулся только час назад и теперь, после того, как сожрал ужин, приготовленный имперкой для нее самой, дрых в своей каморке, похрапывая. Лидии не было – она вместе с несколькими ярловыми дружинниками отбыла в рейд на бандитское логово к северу от Вайтрана, почти на самой границе с Белым берегом.

Банри на цыпочках подкралась к двери и прислушалась. Спустя мгновение, с другой стороны знакомый голос произнес:

– Да открой ты. Это не стадо талморских убийц, а всего лишь я.

Оказавшись внутри, Дельфина стащила с головы капюшон и бегло оглядела комнату.

– Миленько, – оценила она, – хотя и не роскошно.

Банри пожала плечами.

– Мне хватает.

Она предложила гостье тушеного в дешевом вине кролика в качестве угощения и мед Хоннинга, чтобы запить мясо. Дельфина не стала отказываться и живо проглотила и то, и другое, рассеянно похвалила стряпню хозяйки и задумчиво уставилась куда-то в самый темный угол комнаты. Видно было, что мысли ее пребывают где-то далеко.

– Что случилось? – не утерпела Банри, которую пауза начала нервировать. – Не выгорело с приглашением?

Дельфина медленно покачала головой.

– В разработке. А вот с нарядом точно не выгорело. Мои знакомые контрабандисты подвели меня на сей раз. Хотя... – она пошарила за пазухой и вытащила небольшой квадратный сверток, – они смогли добыть вот это.

Клинок положила сверток рядом с опустевшей тарелкой и подперла щеку ладонью. Банри размотала ткань, открыла бархатный ящичек и узрела россыпь изумрудов в серебре.

– Красиво...

– Угу. Короче, у тебя теперь есть цацки, но нет подходящего платья. Дай еще меду, если не жалко.

Банри принесла глиняную бутылочку и протянула гостье.

– Пойдем со мной, – предложила она, – только мед оставь тут на всякий случай.

Дельфина залпом осушила бутылку и вылезла из-за стола.

– Ну пойдем.

Банри привела ее на второй этаж, в свою спальню, и продемонстрировала вывешенные в ряд платья, купленные нынче у Ри’сада. Бретонка с минуту ошеломленно таращилась на одежды, затем повернулась к хозяйке дома и спросила:

– Как?.. Где ты их достала?

– У каджитов, – улыбнулась Банри. – По счастливой случайности у них оказались нужные мне вещи.

– У каджитов... Признаю, об этих прохиндеях я даже не вспомнила почему-то...

Дельфина потянулась потрогать ближайший наряд, но имперка схватила ее за запястье.

– У тебя руки в кролике. Сначала помой.

– Да, да, извини. – Клинок оглядела все платья еще раз и безошибочно указала на то, что присмотрела для приема Банри. – Надевай вот это. Оно, судя по всему, теплое, да еще и по цвету к украшениям подходит.

Готтлсфонт согласно кивнула.

– Я так и хотела. Так что там с приглашением?

– Раз уж проблема с одежками решилась, отправляйся в Солитьюд. Эленвен собиралась устроить пир в честь Сожжения короля Олафа – это сегодня, если что – но Элисиф, вдова Торуга, недавно запретила этот праздник, так что посол перенесла его на тридцатое. Вернее, эльфы говорят, что это-де будет празднование окончания первого осеннего месяца, но всем и так понятно, что Эленвен просто делает вид, что уважает местные законы.

– Так а приглашение-то?..

– Оставь это мне. И оно у тебя будет настоящее, не бойся. Если сможешь сыграть роль талморской шавки, стража тебя пропустит. Постарайся прибыть в столицу хотя бы до двадцать девятого – тебе еще нужно успеть выспаться и освоиться на месте.

– Значит, осталась всего пара недель. Лидии это не понравится...

– Ничего, перетерпит. Да, чуть не забыла! Самое главное. У меня есть человек в посольстве. Он сам не пойдет на такой риск, но сможет тебе помочь. Его зовут Малборн. Лесной эльф, у него много причин ненавидеть Талмор. Можешь ему доверять. Я ему передам, что вы встретитесь в Солитьюде, в «Смеющейся крысе» вечером двадцать девятого числа. Знаешь это место?

– Да откуда? Я же ни разу не была в Солитьюде.

– Не страшно, быстро его отыщешь. Прием начнется тридцатого, в два пополудни. Ничего страшного, если ты немного опоздаешь, так что встретимся в это время на конюшнях Солитьюда. Отдам тебе приглашение. Есть вопросы?

Банри подумала и спросила:

– Этот твой человек... Ему можно доверять?

– Не бойся Малборна. Он не такой рисковый, как ты, – Дельфина усмехнулась, – но ненавидит Талмор не меньше меня. Он – лесной эльф, как я уже говорила. – Она помолчала. – Талморцы убили его семью в Валенвуде во время одной из своих чисток, о которых они никогда не распространяются. К счастью, они не знают, кто он на самом деле, иначе он бы не разносил напитки на приеме у посланницы.

Банри осторожно кивнула.

– Ну, допустим, попаду я в посольство, а дальше что?

– Тут-то и начнется веселье, – потерла руки Дельфина. – Тебе нужно будет ускользнуть с приема, не поднимая тревоги. Потом найти кабинет Эленвен и просмотреть ее бумаги. Малборн сможет показать тебе, где это.

Пока Банри уныло размышляла над проблемой, бретонка вновь прошлась вдоль платьев, висевших рядком.

– Совсем забыла рассказать, – произнесла она. – У нас в деревне прямо тридцать три несчастья случились. Представляешь, в тот день, когда ты уехала, Свен обнаружил, что все его инструменты кто-то в щепки изгрыз, даже барабан, так что теперь «Спящий великан» располагает лишь бардом, поющим а капелла.

– Да неужели? – тонким голосом спросила имперка.

– Да, да. Но это еще цветочки, как и изрытый огород Сигрид, и извалянное в грязи белье мамаши Свена, которое она вывесила сушиться после стирки. Гораздо хуже, что лесопилка Гердур и Хода встала. Не знаю, опять-таки, как и кто, но эти – или этот – некто умудрились вырвать водяное колесо. Прямо со всем механизмом. Просто уму непостижимо.

– Ужас...

– Не то слово, – усмехнулась Клинок. – Теперь парочка получает с обеих сторон – и от ярла, и от мятежников в соседней долине – за не доставленный вовремя лес.

– Ясно... – пробормотала Банри.

– Вот и хорошо. Но в Ривервуде тебе с твоим псом пока лучше не появляться. – Дельфина спустилась вниз и двинулась к выходу. – Береги себя.

Банри начала готовиться к путешествию, в основном морально, так как вещей для сборов было не слишком много. Она также сбегала в Драконий Предел и купила у Фаренгара пару книжек с новыми заклинаниями, после чего приступила к тренировкам. День отбытия имперка назначила на утро девятнадцатого Огня очага, и как раз собиралась улечься спать пораньше накануне вечером, когда с улицы прибежал Барбас и выплюнул на постель обслюнявленный кусок бумаги.

– Вот здорово, – раздраженно проговорила Банри, подбирая комок двумя пальцами. – Обязательно было пачкать одеяло? Я же его недавно постирала!

– Это от твоей подружки с акавирским клинком. Ждет тебя у конюшен. Да ты прочитай.

Пес растянулся на ковре возле кровати. Имперка брезгливо поднесла записку к свету и развернула. И правда, это был почерк Дельфины, она просила срочно явиться к конюшням, как и сказал Барбас.

– Что еще за спешка, – бурчала Банри, одеваясь. – И как ты оказался за воротами в такой час?

– Да просто перепрыгнул стену, – сонно отозвался песик. – Она местами совсем невысокая...

Дельфина нашлась не возле конюшен, а на бывшей ферме Назима. Она нервно топталась на одном месте возле развалин сарая, глядя на запад.

– И от твоей псины есть польза, – удовлетворенно сообщила бретонка, завидев Банри. Клинок схватила Готтлсфонт за рукав и затащила в тень развалившегося фермерского дома. – Планы меняются. Помнишь, я говорила, что нужно погулять в Солитьюде перед приемом, чтоб тебя запомнили?

– Э... нет.

– Неважно, тем лучше. Короче, теперь делаем упор на незаметность. Не бери эту свою Лидию в Солитьюд, сама постарайся прибыть вечером двадцать девятого, чтоб меньше народу обратило на тебя внимание. Минимум багажа, минимум «выходов в люди». Встреча с Малборном и со мной на следующий день – все в силе. Поняла?

– Да, вот только как же быть с моим нарядом?

– Вынеси платье и ботинки мне. Побрякушки тоже. Я подожду.

Банри потерла затылок, не торопясь обратно в город.

– Тебе не кажется... что это привлечет внимание к нашим делам? Стража в последнее время глядит в оба, а уж после наступления темноты и подавно.

Дельфина сверкнула глазами во мраке.

– Соображаешь. Твои предложения?

– Бар... э, то есть, говорят, что в некоторых местах стены города не слишком высоки...

– Верно, – бретонка глянула в сторону Вайтрана, – на северо-западе. В городе это будет со стороны кладбища. Я иду туда, – вдруг сообщила она, – постарайся собрать все побыстрее, я, честно говоря, совсем выдохлась.

Клинок скрылась в темноте. Банри рысью помчалась обратно к воротам, лихорадочно соображая, как же ей перекинуть через стены свое снаряжение. Впрочем, с помощью Барбаса, который согласился послужить подставкой, имперка все же ухитрилась не только передать Дельфине багаж, но и вскарабкаться на стену. Проследив, как хозяйка «Спящего великана» обвязывает ящик с платьем пеньковой веревкой, Готтлсфонт прошипела:

– Эй! – Дельфина подняла голову. – Ты что, где-то просчиталась?

– Просчиталась, но не я, – пробурчала та. – В любом случае, теперь это уже не важно. Следуй моим инструкциям, и все будет нормально.

Утром Банри пустилась в путь. Лидию она взяла с собой, как и Барбаса, разумеется, чтоб было не слишком одиноко, планируя оставить телохранительницу на одной из остановок. Хускарл, узнав, что ей не придется видеться с эльфами, явно испытывала двойственные чувства: с одной стороны облегчение, с другой – разочарование, ведь опять она пропустит целую кучу событий в жизни тана. Банри, довольная тем, что Дельфина взяла доставку драгоценного груза на себя, решила ехать на север кратчайшим путем – через Лабиринтиан в Хьялмарк, а затем прямиком в Хаафингар. Когда она озвучила свои планы, Лидия немедленно заголосила:

– Нет! Лучше поедем по главному тракту, через Рорикстед!

– Ты же сама рассказывала, что к северу от него на переправе разбойники засели.

– Ну и что! А в Лабиринтиане всякая нежить! Не стоит так рисковать, мой тан!

– Ты меня порой удивляешь, – поморщилась Банри. – Готова драться с целой кучей бандитов, вооруженных до зубов, но почти не способна дать отпор тухлой нежити, хотя она представляет гораздо меньшую опасность, чем живые. Мы уже обсуждали это летом. Да и нету там мертвяков, по крайней мере, на наземной части, только тролли. С этими волосатыми каракатицами ты вполне способна справиться. – Барбас не удержался и громко фыркнул. – Короче, хватит спорить, я поеду там, а ты как хочешь.

Лидия надулась и умолкла.

Через полтора дня пути путники достигли перевала, где располагался пресловутый древний город. Банри уже успела забыть, что главная опасность этого места – не мертвецы, и не тролли даже, а узкие, вечно обледенелые каменные спуски в низины Хьялмарка. Но и эти препятствия удалось преодолеть без проблем. В ночь на двадцать первое Огня очага танша Вайтрана въехала в Морфал и поселилась в таверне «Верески». До назначенного Дельфиной времени оставалось чуть больше недели.

Днем, выспавшись, Банри прикинула расстояние по карте, расспросила местных жителей о предстоящей дороге и решила, что пары дней, чтоб добраться отсюда до Солитьюда, ей вполне хватит. А значит, в Морфале можно задержаться на несколько суток. Чтобы потратить время с пользой, имперка по утрам на пару с Барбасом уходила на болота – потренироваться в использовании новых заклинаний. Одно из них называлось «Огненная стрела», и, освоив его, можно было швыряться сгустками пламени размером с кулак крупного мужчины. Второе, школы Восстановления, позволяло создавать магические щиты, которые в Скайриме почему-то назывались оберегами. Огненные стрелы у Банри получались с пятого на десятое, понадобилось почти два дня непрерывных попыток, чтобы поджечь кочку, выбранную имперкой в качестве цели. Зато с оберегами проблем не возникло, более того, выяснилось, что они могут защищать не только от магических, но и от физических атак, по крайней мере, когда Барбас шутки ради решил искупать Банри в ледяной болотной жиже и прыгнул на нее, женщина ухитрилась отшвырнуть пса в сторону при помощи прозрачной светящейся преграды. В общем, защищаться у нее получалось явно лучше, нежели нападать.

Где-то в промежутке между тренировками Лидия смогла затащить слабо сопротивляющуюся хозяйку в «Зал высокой луны», и представить тана местной правительнице, коль скоро не получилось сделать это во время прошлого посещения. Идгрод долго разглядывала стоящую перед ней женщину и наконец изрекла:

– Больше внутри, чем снаружи, э?

Банри моргнула, но ярл обращалась не к ней, а почему-то к своему мужу, по совместительству управителю. Тот молча кивнул, так же не сводя внимательного взгляда с Готтлсфонт, а Идгрод проговорила:

– Не обижайся. Будь моей гостьей.

Банри потратила вечер на знакомство с семейством ярла, из которых самой нормальной казалась лишь дочь правительницы – Идгрод Младшая – довольно угрюмая, но, в целом, вежливая и не злая девушка. Зато сама ярл и ее супруг, бывший явно сильно моложе жены, одним своим присутствием заставляли чувствовать себя неуютно. Они не пугали, нет, просто Банри казалось, что они оба либо не из этого времени, либо вообще не из этого мира. Но и эта чета выглядела вполне себе понятной по сравнению с Йориком – младшим отпрыском Идгрод и Асльфура. Одного присутствия мальчишки хватило, чтобы имперка покрылась гусиной кожей, а ее волосы встали дыбом. Подобные ощущения она испытывала всего несколько раз – например, стоя рядом с Великим древом в его святилище. Слава богам, на сей раз Йорик ничего не сказал, Банри была очень этому рада. Ей вполне хватило того, что он выдал при прошлой встрече. Не то чтобы мальчик открыл что-то новое, но слышать подобные откровения из уст ребенка было жутко.

На прощание Идгрод проговорила:

– Мы всегда рады... тебе. – Она явно намеревалась сказать другое слово, но в последний момент передумала. – Возвращайся, когда пожелаешь.

Банри поблагодарила за гостеприимство и откланялась.

Утром она узнала, что Идгрод Черная уехала куда-то с небольшой свитой, оставив город и владение на мужа. Осторожно порасспросив и столь же осторожно послушав, имперка поняла, что ярл выдвинулась не куда-нибудь, а в сторону Солитьюда. Преисполнившись подозрений, Банри купила у местной знахарки Лами кое-какие ингредиенты и арендовала на время ее лабораторию. Вечером она вернулась в таверну и заперлась в своей комнате, отговорившись тем, что хочет спать.

На рассвете следующего дня Готтлсфонт вышла уже полностью одетой для дороги, с натянутым на лицо капюшоном. Разбудила для начала Барбаса, а затем Лидию.

– Я уезжаю, – сказала она компаньонке.

Та приподнялась на локте, глядя на хозяйку снизу вверх с постели, и, зевая, спросила:

– Уже?..

– Да. Сегодня двадцать восьмое, надо торопиться.

Лидия села на кровати, беспокойно глядя вслед уходящей имперке.

– Я не особо верующая, мой тан, – пробормотала она, – но буду молиться всем богам, чтоб ты вернулась в целости и сохранности.

Банри оглянулась и ответила с усмешкой:

– Ну, молитва точно лишней не будет. Особенно налегай на те, что Акатошу, может быть, поможет.

Барбас с наслаждением носился по дороге, то убегая далеко вперед, то возвращаясь назад к Банри, неспешно ехавшей верхом на Альфсигре.

– Клянусь Вайлом, еще немного, и я бы разучился говорить, – объявил он, решив передохнуть. – Хотя эта твоя Лидия порой болтает за двоих.

– Тебе это от зависти показалось, – ответила имперка. – Она, в общем-то, немногословна. Да и почему бы тебе не заговорить в ее присутствии?

– Берегу твои – и свои, конечно, – нервы. И время. Представь, сколько усилий тебе пришлось бы приложить, объясняя феномен говорящей собаки.

– Ну, да, – вынужденно согласилась Банри, – это было бы совсем не просто.

Осеннее солнце припекало, и женщина, помаявшись, стянула капюшон с головы. Барбас, снова вырвавшийся вперед, обернулся, собираясь что-то сказать, затормозил и даже тявкнул от удивления. Банри засмеялась и спросила:

– Ну, как тебе?

– Отпад, – пробормотал пес. – Если бы не запах, я бы тебя не узнал. Ну, может, узнал бы, но не сразу.

Имперка, довольно улыбаясь, взъерошила свои теперь почти белые волосы, потом передумала и забрала их в хвост.

– Вот так-то. Немного алхимии, и тебя не узнать.

– А глаза как темными сделала?

– Это зрачки. Закапала накануне экстракт кое-каких растений. Правда, тут не без побочных эффектов – я очень плохо вижу вблизи. К вечеру должно пройти, я ради эксперимента попробовала.

– Ну и?

– Не пойдет. Иначе я никаких документов не найду, разве только на ощупь. Придется, значит, лишь крашеной шевелюрой обойтись. Есть способы изменить цвет радужек безболезненно, но у меня нет нужных ингредиентов...

Лес по обочинам дороги стал гуще. Барбас остановился и принюхался.

– Хм.

– Что такое? – вскинулась Банри.

– Ты не чуешь?

– Напоминаю, что, в отличие от некоторых, я не собака... – Имперка запнулась на середине слова и закашлялась – ветер с северо-востока принес удушающую вонь протухшего мяса. – Боги, только разлагающихся трупов нам и не хватало. Хотя, может, это животное?..

– Вряд ли, – пробормотал Барбас, не сводя глаз с дороги впереди.

Банри посмотрела в ту же сторону и узрела сидящего на мощеном тракте пса. Тот вскочил при виде путешественников, залаял и метнулся в лес, как раз в ту сторону, откуда доносился смрад, и снова гавкнул несколько раз.

– Он хочет, чтоб мы пошли за ним, – пояснил Барбас.

– Я догадалась.

Банри спешилась и повела нервно прядающую ушами Альфсигру за собой – кобыле не нравился «аромат», исходящий из чащи, но пока она вела себя прилично. Вскоре среди деревьев замаячила крохотная хижина. Источник запаха явно находился внутри. Незнакомая собака подбежала к входу в домик и скрылась внутри, Барбас последовал за ней и через пару мгновений крикнул:

– Тебе лучше зайти и посмотреть самой.

Имперка выпустила поводья кобылы, надеясь, что та не удерет в неподходящий момент и неохотно зашла под крышу лачуги. Вонь стояла непереносимая, и издавал ее уже раздувшийся и почерневший труп мужчины, растянувшийся на узкой, грубо сколоченной кровати.

– Как по-твоему, давно он тут лежит? – спросил Барбас, разглядывая покойника.

Банри со вздохом протиснулась мимо пса Вайла – в лачужке из-за него почти не осталось свободного места – и склонилась над телом, прикрыв рот и нос перчаткой. Вследствие чрезмерно расширенных зрачков видела она неважно, все расплывалось перед глазами, но и так было ясно, что на теле нет повреждений, даже от зубов животных.

– Трудно сказать. Климат тут прохладный, но сырой... Вряд ли больше недели.

– Тут есть какая-то тетрадка. – Барбас ткнул носом упомянутый предмет. – Такие обычно для записей покупают. Может, там написано, кто он и откуда?

Банри молча взяла книжицу и открыла. Большая часть листов была вырвана, причем не слишком аккуратно, оставалось всего несколько страничек. На верхней, как и думал Барбас, имелось несколько строчек, выполненных нетвердой рукой.

Столько лет живу в этих лесах, но, похоже, каменная подагра меня всё-таки доконает. Ну что ж, значит, так тому и быть. Все мои друзья давно покойники. Остался только бедолага Мико. Славный парень, преданный, надеюсь, он не пропадёт. Может, мы с ним ещё встретимся.

Имперка прочитала написанное, держа книжку в вытянутой руке, затем показала раскрытую тетрадку Барбасу. Потом она спохватилась – вдруг он не умеет читать? – но пес, пробежав глазами предсмертные слова хозяина домишки, протянул:

– Мико, значит. – Он глянул на собаку, сидящую возле кровати. – Может, он думает, что мы поможем его хозяину?..

– Это просто собака, Барбас. Они имеют кое-какое представление о смерти и вряд ли верят в чудеса. Не говоря уж о том, что запросто отличают живое от мертвого.

Банри вернула записи покойника на место и вышла из хижины глотнуть свежего воздуха. Барбас тоже выбрался наружу и задумчиво посмотрел на Мико, восседающего на прежнем месте. Потом покосился на имперку, которая сделала вид, что не замечает многозначительных взглядов. Она подошла к Альфсигре, подтянула подпругу и поправила попону. Пауза затягивалась. Банри не выдержала и, закатив глаза, воскликнула:

– Ладно, ладно! Только он, может, еще и не захочет со мной идти!

– А ты попробуй, – оживился Барбас.

Имперка опять вздохнула.

– Мико! Эй, Мико! – Пару секунд ничего не происходило, затем из хижины показалась собачья голова. Банри похлопала по бедру, подзывая его. – Иди сюда.

Мико медленно приблизился, обнюхал протянутую ладонь и завилял хвостом.

– Вот видишь. – Барбас был явно доволен результатом. – Он совсем не прочь стать твоим.

– С чего ты взял? Может, он просто вежливый.

– Скоро сама убедишься. Залезай в седло.

Имперка подчинилась и проехала несколько шагов по направлению к дороге. Мико все время держался по левую руку, не отставая.

– Вот так-то. – Барбас подал голос с правой стороны. – Теперь у тебя есть собака.

– Ты хочешь сказать – еще одна?

– Ну, технически, я не твой.

– Да, да, я помню. – Имперка остановила лошадь и спрыгнула на тропу. – Последи за кобылой.

Она вернулась к хижине, зашла внутрь и осмотрелась. Да уж, ворам тут точно нечем было поживиться. У самого входа Банри нашла, что искала – старую деревянную миску, чисто вылизанную и уже запылившуюся изнутри. Затем прикинула, не взять ли с собой старую, побитую молью волчью шкуру, служившую Мико постелью, но передумала – тащить за собой блошиное гнездо явно было неразумно. Имперка замотала посудину в мешок и вышла на улицу. Мико стоял у самой двери, не заходя внутрь, и смотрел на мертвеца. Женщина присела рядом и погладила его по впалым бокам – ребра несчастного пса можно было пересчитать с расстояния в несколько шагов. Банри вспомнила, что труп хозяина был не тронут, и у нее сжалось сердце. Десять из десяти собак, порядком проголодавшись, объели бы тело своего благодетеля, несмотря на сильную привязанность, но только не Мико. Может, конечно, он охотился...

– Ты же вроде боялась опоздать, – заметил Барбас, когда Банри в сопровождении новой собаки вернулась к нему и Альфсигре.

– Так и есть. – Имперка вскарабкалась на спину лошади и взяла поводья. – Поэтому давайте теперь без задержек.

====== Акт II. Глава 2. Дипломатическая неприкосновенность. Часть 3 ======

Лес поредел, а затем и вовсе остался позади, лишь изредка по обочинам дороги встречались группки деревьев. Банри посмотрела на север и онемела от неожиданности.

– Впечатляет, что тут скажешь, – отметил Барбас, глядя в ту же сторону. – Ты никогда его раньше не видела?

– Неа... – Имперка покачала головой, не своди глаз с невероятного сооружения вдали – гигантской естественной скальной арки, на которой теснились разнообразные постройки. – Так это Солитьюд?

– Угу. – Барбас почесался. – Ты давно живешь в Скайриме?

– Чуть больше года.

– И ни разу не видела его столицу?

– Нет. Не было нужды.

Банри неспешно поехала вперед, то и дело оглядываясь на Солитьюд.

– Еще скажи, что никогда не видела ничего подобного, – ехидно сказал Барбас

– Подобного – нет. Хотя я бывала в Имперском городе, да и мой родной Скинград – не паршивая деревенька. Просто тут само расположение очень уж необычное...

На этом потрясения нынешнего дня не закончились. К вечеру Банри в сопровождении пары собак приехала в маленький поселок, значившийся на ее карте как «Драконий мост». Когда имперка впервые нашла этот населенный пункт, изучая атлас, название ее заинтриговало, зато теперь все встало на свои места. Этот самый мост был перекинут через реку Карт, а деревня расположилась на другом берегу, прямо возле древнего сооружения, давшего ей название. Сам мост был не сказать чтоб очень уж широк и длинен, но он был массивнее современных построек, и его украшали драконьи головы, что бдили за путниками, рискнувшими ступить на древние камни. Каменные морды были закреплены на арке посреди прогона так, чтобы всякий, кто решился бы пройти по мосту, неважно, в какую сторону, оказывался под прицелом драконьих глазниц.

– Чего только не бывает, – выдавила Банри, миновав реку и въехав в деревеньку.

Барбас лишь выразительно подвигал ушами – рядом были посторонние, и разговаривать в их присутствии он не собирался. Мико вилял хвостом, доверчиво глядя на имперку, та вспомнила, что нужно бы снова покормить его, и желательно не только сырым мясом.

Хозяйка местной таверны не слишком обрадовалась, когда в ее заведение пришла путница с двумя собаками – одной большой и одной ну очень большой – да еще потребовала, чтоб первому псу подали кашу на мясном бульоне, а второму – вообще, жаркое и солянку. Правда, платила Банри хорошо, так что трактирщица, пыхтя от возмущения, все же взялась за работу.

Переночевав, имперка двинулась по тракту на Солитьюд. Дорога шла в гору, поэтому скорость передвижения упала. К полудню впереди показались башни столицы, и Банри перевела дух, но потом вспомнила, зачем сюда приехала, и вновь помрачнела. От дурных предчувствий на сердце стало тяжело. Завидев городские ворота, имперка натянула поводья и остановилась.

– В чем дело? – Барбас уселся на дороге и задрал голову.

– Я тут подумала... Две собаки уж точно привлекут внимание. Может...

– Хочешь избавиться от одного из нас? – прищурился Барбас.

– На самом деле, от обоих, – призналась Банри. – Давай так: вы с Мико переночуете сегодня в лесу, а завтра утром мы встретимся на конюшне. Я отдам вам всю еду, которая у меня с собой, поди не помрете с голоду.

– Ну... ладно, – без особой радости согласился пес даэдра. – Только дай еще плащ, тут, понимаешь ли, не очень жарко, особенно ночью.

– Избаловался ты, Барбас, – вздохнула Банри, роясь в сумках. Она развернула все свертки с провизией и сложила в один мешок, запихнула туда же толстый меховой плащ, в который при желании можно было завернуть целиком лошадь, и спустила груз на землю. – Как потащишь-то?

– Да уж как-нибудь. – Барбас ухватил мешок за горловину и понес его в заросли к северу от дороги. Он скрылся в кустах, но через секунду выглянул обратно. – Скажи этому кобелю идти со мной, а то ведь так и будет тащиться за твоей кобылой.

На уговоры Мико понадобилось полчаса, он все никак не мог уразуметь, что не надо бежать рядом с новой хозяйкой, а нужно остаться со второй очень странной собакой. Наконец, пес неуверенно потрусил за раздраженным Барбасом, беспрестанно оглядываясь на Банри. Имперка, в свою очередь проводив его взглядом, поехала в Солитьюд, испытывая тошнотворное ощущение, будто только что бросила Мико.

– Ничего, – пробормотала она себе под нос, – это же только до завтра. Надеюсь.

Банри прибыла в столицу, в самый что ни на есть «удачный» момент – аккурат к казни какого-то преступника. Экзекуция производилась не где-нибудь, а прямо на площади перед воротами. Не желая видеть, как человеку отрубают голову, имперка почти бегом пересекла открытое пространство и нырнула в дверь под вывеской с надписью «Смеющаяся крыса». Внутри царили полумрак и духота, но тяжелые металлические двери хотя бы заглушали звуки с улицы. Банри украдкой огляделась – никого похожего на босмера в зале не наблюдалось. Да тут вообще почти никого не было – кроме бармена и девицы в ламелляре, терзающей лютню, тут напивался в гордом одиночестве усатый лысый старикан. Расспрашивать имперка не рискнула, просто сняла комнату и заперлась там до вечера.

Когда стемнело, Банри спустилась вниз, протолкалась к стойке и уселась за нее, озираясь украдкой. Народу заметно прибавилось, но ни одного босмера имперка так и не увидела. Поначалу. Немного погодя она углядела-таки одного остроухого типчика, сидящего неподалеку от стойки и вертящего в руках оловянную кружку. Банри выждала еще немного, но другие эльфы в трактире не появились, зато парень за соседним столиком явно начал нервничать. Когда имперка покинула облюбованное ею место и опустилась на стул напротив него, босмер аж подпрыгнул. Придя в себя, он начал что-то возражать, но Банри негромко спросила:

– Ты Малборн? – Эльф окаменел, и имперка быстро добавила, прежде чем он выкинул что-нибудь эдакое с перепугу: – Я от нашей общей знакомой.

Малборн немного расслабился и после почти минутного разглядывания собеседницы проговорил с приличной толикой сомнения в голосе:

– Правда? Ее выбор пал на тебя? Надеюсь, она знает, что делает. – Банри не успела придумать достойный ответ, потому что босмер наклонился вперед и тихо заговорил: – Значит, так. Я могу пронести кое-что для тебя внутрь посольства. Отдай мне то, без чего не сможешь обойтись, и я доставлю это туда. Остальное – за тобой.