Текст книги "О тех, кто не слушает добрых советов (СИ)"

Автор книги: Чемерица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 91 страниц)

«Мирмулнир, – хотела сказать Банри, – его звали Мирмулнир». Это она теперь тоже знала.

– Тебе этого не понять, хускарл, – разочарованно протянул первый стражник. – Ты же не норд.

– Я объездила весь Тамриэль, и видала куда более странные вещи. Советую вам полагаться на собственные силы, а не на сказки и легенды.

Стражник покачал головой и опять уставился на Банри:

– Если ты и впрямь Драконорожденная, у тебя получится Крик. Так что? Получится или нет?

Банри попыталась встать и вновь упала. Солдаты загомонили, начав спорить. Кто-то из них попытался помочь ей, но она жестом отстранила руки и поднялась-таки на ноги самостоятельно.

Стражники спорили все громче, перестав замечать все вокруг. Банри проковыляла мимо них к дороге, перешла на противоположную обочину и остановилась, глядя в поле. Стражник сказал «Крикни». Как крикнуть? И что? Просто заорать? Или?..

Ее осенило.

– FUS!

Крик вырвал с корнем траву, оставив проплешину в тундре шириной в сотню шагов, и длиной, большей в два раза, заодно снеся несколько крупных булыжников. Солдаты, стоявшие за спиной Банри, попадали наземь, оглушенные силой звука. Пока они валялись на каменистой почве и мотали головами, пережидая временную глухоту, Банри наклонилась и уперлась ладонями в колени. Сейчас она вряд ли смогла бы шептать, не то, что говорить вслух.

– Это же был самый настоящий Крик! – заорал стражник, рассказавший Банри о ее предполагаемом статусе. – Будь я проклят… Значит, ты точно драконьей крови…

Банри, не глядя по сторонам, заковыляла к Вайтрану, еле переставляя ноги. Она по-прежнему чувствовала, что ее распирает изнутри, но это ощущение было уже не столь сильным, как раньше. Должно быть, она уже притерпелась. Оставалось надеяться, что со временем это совсем пройдет.

– Сообщи ярлу, что с драконом покончено! – крикнула ей вслед Ирилет.

Банри неопределенно мотнула головой, подтверждая, что слышит, и зашагала дальше.

Когда показались предместья Вайтрана, произошло еще кое-что. Земля затряслась посильнее, чем в момент исхода души дракона, и кто-то Крикнул, а если точнее, позвал:

– DO-VAH-KIIN!

Хоть и с трудом, но все же удержавшись на ногах, Банри замерла, пытаясь прийти в себя и отметив мимоходом, что от этого Зова пригнулся лес, а потом побрела в Вайтран.

Когда ей удалось пробиться в Драконий Предел сквозь толпу перепуганных жутким криком горожан, на встречу вышел весьма нервный Провентус.

– Отлично. Вот и ты наконец. Идем, ярл тебя уже ждет.

Если бы Банри не была такой пришибленной, то непременно бы спросила, почему именно ее. Но сейчас она молча шагала за управителем. Ярл стоял перед троном, вцепившись в рукоять боевого топора, и беседовал со своим младшим братом Хронгаром. Банри смогла разобрать кое-что из разговора, прежде чем подошла поближе.

– Ты слышал призыв, – говорил Старший. – Что еще это могло означать? Седобородые…

Хронгар покивал, что-то тихо ответил и спустился с тронного возвышения, чуть не столкнувшись с Банри.

– Мы только что тебя вспоминали, – сообщил он. – Мой брат хочет с тобой поговорить.

Банри кивнула и прошла мимо, с нежностью глядя на ступеньки – больше всего ей хотелось присесть, а еще лучше прилечь на них и забыться сном.

– Что произошло у башни? – спросил Балгруф воссев на трон. – Там был дракон?

– Да, был…

– И?

Воспоминание о смерти Мирмулнира, наполнило сердце Банри такой печалью, что она едва не зарыдала в голос. Ведь он сделал ей так много хорошего. Отдал свою жизнь, свою душу, но главное – свои знания и мудрость. Да, теперь глупая Банри стала намного умнее. То есть мудрее. (О том, что дракон собирался пришибить ее на месте, она напрочь забыла). И имя у него такое замечательное[6], не то что у нее – собачья кличка…

– Сторожевая башня разрушена, – сказала она, с трудом сдерживая слезы, – но мы… убили Мир… дракона.

Ярл в восторге ударил кулаком по подлокотнику трона:

– Я знал, что могу рассчитывать на Ирилет! – Банри очень хотела попроситься домой, но Балгруф еще не закончил: – Я хочу услышать подробности.

Она помедлила, выуживая из своего взболтанного венчиком сознания подходящие слова:

– Когда Мир… то есть дракон умер, ко мне перешла от него… некая энергия.

– Значит, это правда. – Ярл откинулся на спинку трона, не сводя с нее глаз. – Седобородые тебя призывали.

– Кто?.. Седобородые?

– Мастера Пути Голоса. Они живут в уединении на склонах Глотки Мира.

Все это ровным счетом ничего не говорило, кроме того, что на MONahVEN⁷ кто-то живет.

– Чего им надо от меня?

Балгруф вздохнул и переглянулся с братом.

– Говорят, что Драконорожденные обладают великим даром Голоса – способностью направлять жизненную энергию в THu’uM или Крик. Если ты воистину Драконорожденная, они смогут научить тебя использовать твой дар.

– Ты помнишь тот ужасный грохот по дороге в Вайтран? – вмешался Хронгар.

«Еще б не помнить…»

– Это был голос Седобородых, что призывал тебя на Высокий Хротгар! Такого не случалось… уже несколько веков. Последний раз призыв получил сам Тайбер Септим, еще в бытность свою Талосом Атморским!

Этот… призыв прозвучал почти сразу же после того как я опробовала приобретенные знания на практике, думала Банри. Она что, орала так же громко, как и эти Седобородые? Раз уж ее услышали на этой горе… Или все дело в самом Крике?..

Она хотела расспросить братьев поподробнее, но тут влез Провентус.

– Хронгар, успокойся, – снисходительно проговорил он. – Какое отношение ваши нордские бредни имеют к современности? Наша подруга, конечно, молодец, но она определенно не какой-то там…

Хронгар мгновенно раскалился добела.

– Нордские бредни?! – рявкнул он так, что управитель присел от страха. – Ах ты, надутый невежа!.. Да это же наши священные традиции, мы блюдем их со дня основания Первой империи!

Балгруф вскочил с трона и быстро вклинился между братом, который уже потянулся за оружием, и Провентусом.

– Хронгар… Не будь так суров с Авениччи. В конце концов, он еще не достаточно хорошо знаком с нашими поверьями и обычаями.

Провентус уже принял свой обычный вежливо-подобострастно-занятой вид, поправил одежду и с легким поклоном произнес:

– Простите, не хотел никого обидеть. – Хронгар фыркнул, но заметно успокоился. – Но… что им от нее нужно, этим Седобородым?

– Это дело Седобородых, не наше, – сказал ярл, усаживаясь обратно на трон.

Он устроился поудобнее и заговорил, обращаясь к Банри, которая все еще стояла у подножия лестницы:

– Что бы ни произошло во время убийства дракона, в тебе что-то открылось, и Седобородые это услышали. Если они считают, что ты Драконорожденная, кто мы такие, чтобы с этим спорить? В общем, ты отправляйся на Высокий Хротгар, да побыстрее. Когда Седобородые зовут, медлить не принято. Это огромная честь.

– Ладно, – кивнула Банри. – Только я сначала посплю.

Она развернулась к трону спиной и зашагала к выходу, не обращая внимания на изумленные физиономии окружающих. Кто-то, наверное Авениччи, попытался поймать ее за руку, бормоча об этикете, но Балгруф приказал оставить ее в покое:

– Пусть идет. Она, похоже, не в себе. Кто-нибудь, проследите, чтоб дошла до дому без проблем.

Последнее, что Банри более-менее четко запомнила в этот день, это слова ярла и его управителя:

– За работу, Провентус. Нам надо защищать город.

– Да, мой господин.

Банри проснулась, лежа поперек своей кровати в «Доме теплых ветров», от того, что кто-то колотил в дверь. Ей снились странные сны о полетах над горами и огромные черные крепости, вроде Кургана Холодных Водопадов, только еще больше и без следов, оставленных временем.

Она приподняла голову, поморгала, и решила спать дальше, но стук не унимался. С огромной неохотой Банри поднялась с постели и босиком потащилась вниз, едва не свалившись с лестницы по дороге. Откинув засов и распахнув входную дверь, она обнаружила давешнего стражника, который первым признал в ней Драконорожденную.

– Здравствуй!

– А… Да. И ты не кашляй, – пробормотала Банри, рассеянно запустив пальцы в распущенную шевелюру. Потом спохватилась: – Да ты проходи, у меня вроде прибрано…

– Не, не. Я пришел сказать, что ярл тебя зовет. Велит прийти в крепость.

Банри прислонилась к косяку.

– Когда?

– Прямо сейчас. Так что давай собирайся. А, и вот, это твое.

Она забрала свой лук, но не взяла довольно большой мешок, заметив:

– Ну лук-то, положим, мой, а это что?

– Дак это… Драконьи кости и чешуя.

– Зачем они мне?!

– Ну, мало ли?.. Ярл приказал тебе отнести.

Делать нечего, пришлось взять трофеи, оказавшиеся ужасно тяжелыми. Банри натянула сапоги и отправилась в Драконий Предел в сопровождении стражника.

Тронный зал крепости на ее памяти большую часть времени был практически пустым, наполняясь людьми – родными и приближенными ярла – только во время трапез. Сейчас здесь столпилось столько народа, что яблоку негде было упасть. Тут присутствовали и жители замка, и горожане позажиточней, и землевладельцы всех сортов. И разумеется ярл с семейством. Все собравшиеся были разнаряжены, видимо, в свои лучшие одежды, и Банри в мятой одежонке и с растрепанной со сна шевелюрой смотрелась среди них белой вороной. Некоторые гости, в особенности женского пола, зашушукались, но Банри с удивлением поняла, что ее не волнует чужое мнение.

Когда ее подвели поближе к ярлу, а управитель призвал всех присутствующих к тишине, Балгруф поднялся со своего трона и торжественно провозгласил:

– Драконорожденная, твою помощь не забудет мой город, и не забуду я.

Вокруг опять зашептались, причем довольно громко. Банри догадалась, что происходит что-то из ряда вон.

– По праву ярла я нарекаю тебя таном Вайтрана, – продолжал Балгруф. – Это величайшая честь, которую я могу тебе даровать.

По знаку ярла Ирилет, стоявшая на своем обычном месте, протянула своему господину огромную секиру, чье лезвие отливало тускло-зеленым. Ярл взял ее одной рукой, будто полую деревянную палку, а второй указал на высокую женщину в полном нордском доспехе, а еще при щите и мече:

– Я назначаю Лидию твоим личным хускарлом, а это оружие из моей оружейной будет символом твоего звания. – Он вручил секиру Банри, которая чуть не уронила ее на пол. – Мы рады видеть тебя среди танов нашего города, Драконорожденная.

Гости загомонили, обсуждая произошедшее. Ярл склонился к новому тану и сказал уже гораздо тише:

– Я также сообщу страже о твоем новом титуле. Мы же не хотим, чтоб они думали, будто ты из черни, верно?

Он улыбнулся, подмигнул и смешался с толпой гостей. Банри рассеянно поглазела вокруг, прижимая к груди секиру, и отошла в уголок, чтоб не затоптали. Уселась на скамью возле входа в покой Фаренгара, с некоторым удивлением заметив, что женщина в доспехах последовала за ней.

– Ты за мной все время будешь ходить? – поинтересовалась она.

– Если потребуется, – с готовностью отозвалась Лидия. – Ярл назначил меня твоим хускарлом. Для меня честь служить тебе.

Банри вздохнула и пригласила ее сесть рядом с собой. Вместе они некоторое время смотрели на гостей, которые рассаживались за накрытые столы.

– Что значит «тан»?

– Ярл признал, что ты имеешь особую ценность для этого владения. – Лидия поерзала на скамье. – Ты герой. Титул тана – это почетный дар за твою службу. Да, если скажешь страже, кем ты являешься, они могут закрыть глаза на некоторые вещи.

– Мне ярл уже намекнул, – хмыкнула Банри. – Что делает хускарл?

– Я присягаю тебе на верность как своему тану и буду охранять тебя и твое имущество ценой своей жизни.

– Очаровательно. А где ты живешь? В смысле, где мне тебя искать, если понадобишься?

– Э… Скорее всего теперь я буду жить в твоем доме, тан.

– Что?! Но у меня маленький домишко! Мне самой-то места едва хватает!

– Это все должен устроить ярл, – уклончиво сказала Лидия.

– Просто замечательно! – Банри вскочила на ноги. – Ладно, идем ко мне, сама увидишь, где тебе придется поселиться!

Через неделю после кончины Мирмулнира Банри в сопровождении Лидии выехала из города в сторону Ривервуда. Накануне исчеркав всю поверхность карты углем, они с новоявленным хускарлом выбрали-таки маршрут следования к Глотке Мира. Провожать их решил сам ярл со свитой. Он ехал на светло-сером жеребце рядом с Банри и без умолку болтал о горе и об обители Седобородых.

– Знаешь, я тебе завидую, – вещал Балгруф, мечтательно глядя на заснеженную вершину MONahVEN. – Вновь подняться на семь тысяч шагов… Однажды я совершил туда паломничество.

– Угум, – промычала Банри.

– Высокий Хротгар – очень мирное место, – продолжал ярл, не замечая ее настроения. – Очень… свободное от всех треволнений этого мира. Удивительно, что Седобородые вообще замечают, что тут внизу вообще творится. Раньше им до нас дела не было…

– Эге, ясно.

Доехав до Белой, ярл остановил коня на перекрестке.

– Ладно, все это тебе не важно. Отправляйся на Высокий Хротгар. Узнай, что поведают тебе Седобородые.

Он и свита повернули обратно к городу. Банри посмотрела вслед удаляющейся кавалькаде и вздохнула.

– Фух. Слава великим богам, наконец-то… – Она покосилась на Лидию, восседавшую на рыжем жеребце. – Я боялась, что он за нами до самого Хротгара увяжется.

– У ярла много забот, – отозвалась та и добавила после паузы: – К счастью.

Банри хихикнула.

– И то верно. Ладно, едем. Пора узнать у этих Седобородых, что со мной произошло.

Комментарий к Акт I. Глава 4. Дракон в небе [1] Прекрасная битва!

[2] Мой господин пожрет ваши души в Совнгарде!

[3] Сражаетесь с мужеством. Хорошо!

[4] Достойный противник.

[5] Драконорожденный?! Нет!

[6] MIR-MUL-Nir (Верный-Сильный-Охота???)

[7] Матерь Ветров. Так драконы называют Глотку Мира.

====== Встреча лунной ночью. Часть 1 ======

Банри вертела карту так и сяк, но их с Лидией местоположение понятней не становилось.

– Похоже, мы заблудились, – вздохнула она. – Ты была права. Надо было ехать в горы, к Хелгену, а не сворачивать на той развилке. Похоже, мы едем не в ту сторону.

хускарл плотно сжала губы, чтобы не сказать что-нибудь резкое.

– Осмелюсь предположить, мой тан, что мы едем в сторону Фолкрита.

– Владения или города? – рассеянно спросила Банри, не отрывая взгляда от карты.

– Города. Мы пересекли границу владения почти сразу, как выехали из Ривервуда.

– Ясно…

Она тронула лошадь пятками, посылая вперед.

Конем Лидии был красивый темно-рыжий жеребец по кличке Подарок или сокращенно Дар. Как следовало из его имени, конь был подарен несколько лет назад совсем еще юной воительнице младшим братом Балгруфа Старшего. К сожалению, Королева Альфсигра сразу невзлюбила сородича и принималась кусать или лягать его при каждом удобном случае.

– Не понимаю, – расстраивалась Банри. – Почему наши лошади дерутся?..

Лидия хотела сказать, что дерется только Альфсигра, но поймала нехороший взгляд кобылы и промолчала.

После Ривервуда они направились в сторону Хелгена, но Банри не хотелось еще раз туда возвращаться, и она настояла на том, чтобы ехать другой дорогой. Путницы заночевали на берегу Илиналты и утром поскакали на запад, а затем свернули на юг. Теперь по обе стороны от мощеного тракта тянулся густой лес.

Впереди показались стены Фолкрита. Они были немногим выше ривервудских, да и вообще, сам город походил скорее на село, да еще не самых больших размеров. Единственным отличием от деревни была резиденция ярла, возвышавшаяся посреди поселения, хотя, разумеется, до Драконьего Предела эта «крепость» явно не дотягивала. Зато тут оказались весьма дотошные стражники. Стоявший на въезде в город долго выспрашивал, куда едут две женщины, одна из которых облачена в полный доспех, да еще у нее имеется щит, притороченный к седлу и несколько единиц разнообразного оружия. Наконец, проехать позволили, и вскоре они спешились возле довольно большого здания, оказавшегося таверной с оригинальнейшим названием «Мертвецкий мед». Как выяснилось позже, все заведения и лавки в Фолкрите носили названия, тем или иным образом связанные со смертью.

Банри отдала поводья Альфсигры Лидии, и та повела коней куда-то за таверну. Имперка покрутила головой, осматриваясь, и поднялась на террасу «Мертвецкого меда».

– Прошу прощения… – обратилась она к какому-то старику, рубившему дрова на колоде недалеко от таверны.

– Тебе здесь нечего делать, девушка, – сказал дед, не отрываясь от своего занятия, – если не хочешь кого-нибудь похоронить.

Банри опешила.

– Почему вот так сразу?

– Фолкрит славится своим кладбищем. Мы похоронили больше мертвых, чем ты можешь себе представить.

Старик продолжил размахивать колуном, а Банри, несколько озадаченная, прошла в пустующий трактир. Заказав обед для себя и Лидии, она так же расплатилась за две комнаты на ночь и стала дожидаться хускарла, которая устраивала лошадей. Чтобы убить время, она познакомилась с трактирщицей, носившей имя Валга Виниция, и расспросила ее о местных новостях.

– Да вот в последние пару недель люди стали пропадать, – ответила хозяйка, задумавшись на секунду. – А теперь говорят, что и наши охотники не вернулись.

Банри покачала головой – в глуши с людьми чего только не случается.

– Слушай, – Валга облокотилась о стойку, – если ты бываешь всюду, может, и их поищешь? Вальдра и его друзей. Они вроде бы выслеживали медведя и двинулись на север.

– Эм… Понимаешь, мы вообще-то путешествуем в другую сторону… – Банри замялась. – Да и мест здешних не знаем.

– Понятно. Впрочем, понимаю тебя, кому охота ни за что ни про что головой рисковать.

Банри разозлилась.

– Отлично поговорили! Почему это я должна искать этих ваших охотников? Да когда я только-только в ваше село приехала, первым делом увидела кучу праздно шатающихся здоровых лбов! Предложи им, в конце-то концов!

– Ладно-ладно, успокойся. – Валга примирительно улыбнулась. – Просто мы с Вальдром, одним из тех охотников, дружим. Я просто беспокоюсь о нем.

– Если беспокоишься, побеседуй с теми бугаями. Предложи им бесплатную выпивку в течение недели, небось с радостью побегут на поиски. И почему, в конце-то концов, вы ярла своего не попросите, чтоб он что-нибудь сделал? Это его обязанность – о своих подданных заботиться.

– Да наш нынешний ярл… – Трактирщица махнула рукой. – В общем, без толку с ним говорить.

Лидия наконец-то присоединилась к ним. Валга окинула взором статную фигуру хускарла в боевых доспехах, и уставилась на Банри, приоткрыв рот. Но та, почуяв, к чему все идет, соскользнула с табурета, на котором сидела, и помчалась к выходу со словами:

– Пойду прогуляюсь.

Сначала она заглянула в лавку напротив трактира, где какой-то норд обругал ее за принадлежность к ненордской национальности, потом пошла проведать лошадей и, в конце концов, случайно забрела на кладбище, оказавшееся и впрямь чересчур большим для такого городишки. И, похоже, прямо сейчас там проходила церемония. Перед открытой маленькой могилой стояла небольшая группа людей, одетых в траурные одежды, возглавляемая пожилым альтмером в монашеской рясе.

– Когда-то бог Аркей был таким же, как мы, был связан смертной долей, – вещал эльф. – Но он добровольно отказался от такого существования, чтобы мы могли лучше понять превратности жизни и смерти. Приливы и отливы этой великой волны помогут нам обрести обновление и, в конце концов, – покой. Да познает дух Лавинии и всех тех, кто покинул сей скорбный мир, желанный покой Этериуса… и да будет дано нам однажды воссоединиться с ними навечно.

Люди бросили по очереди по горсти земли в могилу, а затем здоровый детина в железной кирасе принялся споро закапывать ее, ловко орудуя лопатой.

Одна из женщин осела на землю, видимо, ноги перестали ее держать, стоявшие рядом подхватили ее под руки и повели с кладбища. Когда процессия миновала Банри, она разглядела лицо той женщины – синюшно бледное, с обескровленными губами и ввалившимися глазами. Банри поспешно отвела взгляд и посторонилась. Вскоре на кладбище остался только один мужчина, да жрец Аркея, который что-то тихо ему говорил. Впрочем, скоро и альтмер скрылся в небольшом домике на краю погоста, куда еще раньше ушел здоровяк с лопатой. Банри потопталась на месте и медленно приблизилась к одиноко стоявшему человеку.

– Кто умер? – тихо спросила она.

Мужчина поднял покрасневшие от слез глаза.

– Наша дочка. Наша крошка. Она не дожила до десятой зимы.

– О боги! Прости, пожалуйста!.. Как это случилось? Она болела?

Мужчина заговорил, медленно, будто с усилием подбирая слова:

– Он… он ее на части разорвал. Как саблезуб рвет оленя. Мы едва смогли собрать останки, чтобы похоронить ее.

Банри с трудом удержалась, чтобы не передернуться. Ей по роду деятельности приходилось лицезреть детские трупы, в том числе и мертвых младенцев, но все они были… целыми, так сказать.

– Кто это сделал?..

– Синдинг, – процедил безутешный отец. – Пришел сюда вроде бы работать. На вид был достойный человек.

Банри покачала головой – как раз достойными и безобидными выглядят настоящие чудовища.

– Он в яме, пока мы не решим, что с ним делать. Если хватит смелости, можешь посмотреть на него.

– Нет, спасибо, – прошептала Банри. – Не хочется.

Фермер, не попрощавшись, отвернулся и побрел вслед за женщинами, уводившими с кладбища его жену, бормоча:

– Что может заставить человека сделать такое?

Банри проводила его взглядом и так же поспешила убраться с кладбища – теперь, после известий об убитом ребенке находиться здесь было выше ее сил. Чтобы развеяться, женщина отыскала местную аптеку и, найдя в ее хозяйке приятную собеседницу, несколько часов провела, слушая сплетни, рецепты зелий и истории из бурной жизни аптекарши. Время пролетело незаметно. Банри спохватилась только когда Зария – так звали местного алхимика – собралась закрывать лавку.

– Ты уже слышала про то, что у нас случилось? – спросила она, провожая гостью к двери. – Один урод растерзал малышку Лавинию.

– Да… Кошмар какой-то.

– И не говори. Ладно бы просто убил, а тут на куски разорвал. Он, наверное, безумец какой-нибудь.

– Кто знает… Ладно, я пойду.

Оказавшись на улице, Банри покосилась на здание по соседству с аптекой. Это были казармы и, по совместительству, там же содержали преступников. По крайней мере, так сказала Зария…

Через несколько секунд она обнаружила, что стоит у самой двери в казармы и собирается войти. Она шагнула назад и наткнулась на стражника, подошедшего с улицы.

– Ты кто? – грозно спросил он. – Чего тут делаешь?

– Я… я недавно приехала в ваш город, – нашлась Банри. – Слышала, тут у вас какой-то дикарь содержится. Хотела посмотреть.

– Посмотреть, говоришь… – задумчиво протянул стражник. – Ну иди, коль не боишься, только… выдели пару монет на охрану.

Банри поджала губы, но все-таки сунула ему в ладонь что-то около пяти септимов. Повеселевший слуга народа проводил ее через казармы в темницу и представил дежурившему там охраннику, после чего подвел к решетке в очень темную камеру со словами:

– Близко не подходи.

И удрал.

Банри проводила его взглядом и, не сходя с места, попыталась разглядеть интерьер каземата, что было невозможно – темнота внутри была непроглядной. Тем неожиданнее оказалось для нее появление узника у самой решетки, только с другой ее стороны. Банри отпрянула, одновременно оценивая увиденное. Детоубийца оказался невысоким и щуплым человеком с очень грустными глазами, одетым в одни рваные штаны.

– Хочешь поглазеть на чудовище? – тоскливо вопросил он.

Банри облизала губы и выдавила:

– Мне сказали, что ты напал на маленькую девочку.

Узник прижался к прутьям решетки, пытаясь заглянуть ей в глаза, что в такой темноте было невозможно. Банри попятилась, чтобы оказаться в недосягаемости от убийцы, памятуя о том, что он сотворил с несчастной малышкой.

– Поверь мне, я не хотел этого делать, – отчаянно зашептал Синдинг. – Я просто… не сдержался. Я пытался объяснить, но никто из них мне не поверил. Все из-за этого проклятого кольца!

– Что?.. Какое кольцо? – выдавила Банри, пытаясь проглотить комок, невесть почему образовавшийся в горле.

– Кольцо Хирсина…

При этих словах ком в глотке, казалось, увеличился раза в два, отчего она едва не задохнулась, а пальцы ног судорожно подогнулись. Банри отступила от решетки еще дальше, борясь с желанием немедленно удрать. Дальнейший рассказ Синдинга доходил до сознания с трудом.

– …Мне сказали, – бормотал он, – что с его помощью я смогу контролировать превращения. Может, так и было раньше. Но я не знаю. Хирсин не простил, что я взял его, и проклял меня. Я надел его… и изменения начали просто… происходить. Я никогда не мог сказать, когда. Всегда в худшую минуту. Как… с этой девочкой.

– О каких превращениях ты говоришь? – просипела Банри, заранее зная ответ.

Синдинг тяжко вздохнул во мраке и отпустил железные прутья.

– Не думаю, что стоит хранить тайну и дальше, я ведь все равно умру здесь. – Темный силуэт шевельнулся в темноте. – Наверняка ты знаешь о людях, которые под влиянием луны превращаются в зверей. Я – один из них, вервольф. Это моя тайна и мой позор. Поэтому я хотел получить кольцо… оно должно было дать мне возможность управлять превращениями. Теперь я выгляжу как человек, но я чувствую в себе зверя, даже сильнее, чем прежде.

– Значит, ты поэтому… убил Лавинию…

Силуэт во мраке дернулся при звуке имени.

– Я только что пришел в Фолкрит, – забормотал Синдинг. – Им нужны были рабочие на лесопилке, и я подумал, что тут будет безопасно. Что с этим я справлюсь…

Он замолчал на несколько секунд, а потом с усилием продолжил:

– Когда я увидел эту девочку, я просто… я чувствовал, что не удержусь. Я ощущал вкус… Нужно было охотиться. Но это жалкое слабое тело не создано для охоты. Медленное. Без когтей. Слабые, тупые зубы, чтобы жевать траву. Я сдерживал ярость, пока мог. Но она кипела во мне. Она была такая хрупкая. Беспомощная жертва. А потом… Мне… Мне очень жаль, что так вышло. Что я это сделал. Было бы лучше для всех, если бы я просто ушел.

Банри устало прислонилась плечом к стене.

– Наверное… – пробормотала она, обращаясь скорее к себе. – И что делать-то теперь?..

– Я хотел умилостивить Хирсина, – проговорил Синдинг. – В этих землях есть один зверь. Большой, могучий. Говорят, что Хирсин явится тому, кто сразит его. Я выследил его до этих лесов, но потом… я убил ребенка. Я хочу молить его о прощении. Отдать ему кольцо. Но пока я здесь, зверь бродит в лесах.

Он придвинулся к решетке и просунул руку между прутьями, протягивая что-то на ладони. Банри отшатнулась, но любопытство взяло верх. Она осторожно, двумя пальцами, взяла вещицу и попыталась рассмотреть ее, поднеся поближе к огоньку чадящей свечки. Это было колечко самого обычного вида – простой ободок, похоже, даже не из серебра, а из какого-то металла серебристого цвета, украшенный крохотной фигуркой, в которой едва угадывалась волчья голова.

Изучив украшеньице, Банри окончательно успокоилась. Ну не может эта жалкая поделка быть даэдрическим артефактом. А Синдинг просто несчастный больной человек, очень внушаемый ко всему прочему. Какой-то негодяй подсунул ему дешевое украшение и наплел с три короба про Хирсина, вот бедняга и поверил в то, что он оборотень. Женщина вздохнула. После всего случившегося смерть будет для узника лучшим уделом. Но пусть он хотя бы отправится на тот свет со спокойной душой.

– Я его отнесу… – сказала Банри. – Кольцо, я имею в виду.

Синдинг от изумления едва не поперхнулся воздухом.

– Силы небесные! Ты сделаешь это для меня?

– Да, похоже, это единственное, чем я могу тебе помочь.

Естественно, нести побрякушку она никуда не собиралась. Кольцо найдет пристанище в ближайших кустах.

– Слава богам!.. Больше видеть не могу эту проклятую штуковину. – Синдинг выдохнул и настойчиво произнес: – Найди зверя. Он бродит по этим лесам, и его запах идет с востока. Убей его и… Владыка Охоты улыбнется тебе.

Он отступил от решетки и стал почти неразличим в темноте. Банри напряглась, что-то здесь было не так. Голос заключенного стал другим, глуше и звучал теперь словно издалека:

– Желаю тебе удачи, но нужно бежать, пока с меня не содрали шкуру. Если наши пути пересекутся, я не забуду твоей доброты. Прощай.

Синдинг затих. Из камеры доносились какие-то еле слышные звуки, которые Банри не смогла опознать, затем и они смолкли. Стало очень тихо, можно было даже услышать потрескивание свечного фитиля и сонное сопение солдата, охраняющего дверь в темницу. Что-то в этом показалось странным, но Банри не смогла разобраться, что именно.

– А… Синдинг?.. – осторожно позвала она в темноту.

Узник не ответил. Из камеры донеслись другие звуки, нечто вроде царапанья, будто кто-то легонько скреб чем-то твердым по камню. Потом вновь наступила тишина. Банри сглотнула и медленно попятилась. Затем развернулась и быстрым шагом поднялась по скрипучей лестнице. Уже на улице она глубоко вдохнула прохладный вечерний воздух и посмотрела на небо. Секунды не было видно, зато Мессер сегодня сиял во всей красе, хоть и имел тревожащий розовый цвет.

Банри передернула плечами и уставилась на кольцо, белеющее в свете звезд. Она хотела зашвырнуть его в ближайшие заросли, даже замахнулась, но в последний момент передумала. Нужно выбросить эту пакость подальше от города, где-нибудь в лесу. Она помедлила, нацепила кольцо на палец, чтоб не потерять, и направилась в сторону трактира.

Лидия, судя по ее раскрасневшейся физиономии, весело проводила время, пока танша отсутствовала. Она сидела за стойкой и о чем-то шушукалась с трактирщицей, весело хихикая. У Банри возникло неприятное подозрение, что беседуют они о ней. Впрочем, оно быстро рассеялось, когда она подошла к стойке.

– Валга рассказывает, какие штуки их старый ярл Денгейр выкидывал, когда правил! – восторженно сообщила Лидия. – Даже немного жаль, что ярл Балгруф такой.. э… нормальный!

– Эге, не жалей, – фыркнула трактирщица. – Сиддгейр, его племянничек, ничуть не лучше. А старик Денгейр совсем спятил: теперь всех вокруг подозревает в шпионаже. Дескать, кругом имперские супостаты, даже его служанка и соседская коза из их шайки.

Банри усмехнулась. Она заказала себе выпить и уселась рядом с Лидией, внимая болтовне Виниции, но вскоре почувствовала, что хватит с нее на сегодня – и выпивки, и разговоров. Залпом опорожнив кружку медовухи и пожелав спокойной ночи Валге и компаньонке, она отправилась на боковую. Забравшись в постель, задула свечу, свернулась в клубок и мгновенно заснула.

Среди ночи она проснулась и некоторое время лежала, глядя в темноту. Перевернулась на бок, устраиваясь поудобнее, но в эту самое мгновение все мышцы в ее теле скрутило спазмом. Приступ продолжался несколько секунд и прекратился так же внезапно, как и начался, оставив испуганную Банри обливаться ледяным потом и жадно хватать воздух ртом. Она уселась на кровати, опустив ноги вниз, и попыталась подняться, но второй приступ, гораздо сильнее первого, заставил ее упасть на грязную солому, устилавшую пол.