Текст книги "О тех, кто не слушает добрых советов (СИ)"

Автор книги: Чемерица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 82 (всего у книги 91 страниц)

– Тише, тише, – примирительно сказала имперка. – Для начала надо выяснить, что такое этот Морвунскар и где он находится. Ты к… невесте в Истмарк ездил, может, церемонию тоже там где-нибудь планировалось проводить, чтоб далеко не ходить?..

– Да там он и есть. Морвунскар – старый имперский форт в горах на западной границе Истмарка. Так, по крайней мере, утверждают Фаренгар и эта ваша красноглазая хускарлиха.

– Ну так поезжай туда, посмотри… А… через границу теперь не пускают. Кстати, а как ты в первый раз там проехал?

– Обычно, – проворчал Маркурио и уселся обратно в кресло. – Уже стемнело, а эти придурки из башен не очень следили за дорогой. Я и не знал, кстати, что туда ездить нельзя. Это уж когда я назад возвращался, они сделали вид, что поймали меня и живо объявили нарушителем границы и чуть ли не шпионом. Смешно прямо. – Он помолчал. – Вообще-то я почти благодарен, что они меня нашли. К тому моменту эта рана меня почти доконала. Если б солдатня не сунула мне какое-то зелье, думаю, до Вайтрана я бы не доехал.

– Ага, а теперь за границей наверняка будут следить и днем и ночью. Если б ярл был в городе, я бы попросила бумагу с разрешением. Можно попробовать окольными путями, конечно… – Банри осеклась, заметив, что маг пристально таращится на нее. – Что?

– Кхм. Ну, ты ведь тан и могла бы… проводить меня до Морвунскара.

– Ну уж нет. Я не собираюсь тащиться по снегу в другое владение, извини.

– Я заплачу!

– Вот здорово! Мы поменялись ролями? Нет, Маркурио, все равно – нет.

– Две тысячи.

– Заманчиво, но я, пожалуй, откажусь.

– Пять! Это почти все мои деньги, но я отдам их тебе!

– Вот уж чего мне хочется меньше всего, так это кого-то обирать. Даже тебя.

– Хорошо, – быстро согласился Маркурио. – Тогда я отдам тебе посох, который мне обещал Сэм.

Банри хмыкнула:

– Да зачем он мне? И так две штуки под кроватью пылились, я ими и пользоваться-то не умею толком, пришлось Фаренгару продать… Ладно, я подумаю насчет поездки. Но ничего не обещаю, заметь!

Несколькими днями позже, рано утром Банри разбудила Маркурио и прошептала:

– Собирайся. Только быстро и тихо.

Растерянно моргавший волшебник протер глаза, увидел, что хозяйка дома одета для дороги, и мигом проснулся.

Уже на улице, оглядываясь через плечо, он проговорил:

– От кого прячемся? Стража-то небось на посту стоит, все равно нас увидит…

– От Лидии, – пробурчала имперка. – Она страшно не хочет, чтобы я куда-то ехала, тем более без нее. Мне проще тишком удрать, нежели терпеть укоряющие взгляды и обиженное сопение.

Пресловутый Морвунскар нашелся довольно быстро.

Миновав башни Валтейм, путники спустились в долину, пересекли еще раз Белую и поехали вдоль берега по направлению к Виндхельму. На очередной ночлег остановились в свободном доме на местной лесопилке с дурацким название «Пирожок», а наутро продолжили путь на север.

Маркурио первым увидел заснеженную тропу в горы и показал ее имперке. Свернув с основной дороги, всадники вскоре завидели на возвышенности старые серые стены. Когда подобрались поближе, Банри обратилась к магу:

– Ну как, знакомо выглядят?

– Смеешься, что ли? Нет, конечно.

Имперка промолчала и собралась спешиться, но волшебник схватил ее за рукав.

– Погоди.

– Чего годить-то? Слушай, мне все это надоело до жути!

– Мне тоже! Но нужно быть поосторожнее. Фаренгар думает, что тут обитают… э… маги-ренегаты.

– В смысле бандиты, только вместо кистеня магия?

– Или психи. Или любители ставить опыты на живых людях. Даэдрапоклонники. Некроманты. Смекаешь?

– Еще как, – проворчала Банри. – Твои предложения?

– Давай сначала спрячем где-нибудь лошадей, чтоб под раздачу не попали в случае чего, а потом пойдем туда и осмотримся.

Если бы лесопилка располагалась чуть ниже по течению Белой, коней можно было отвести туда, а так пришлось привязать их в ближайшем леске в надежде, что на них не наткнется стая волков или какой-нибудь дикий конокрад.

По возвращении под стены Морвунскара Банри долго таращилась сквозь арку во внутренний двор и повернулась к спутнику:

– Мне эти ворота не нравятся. Что-то не хочется туда прямым ходом…

– Думаешь, тут запасной есть? – хмыкнул Маркурио.

– Попробуем обойти вокруг, может, найдем пролом в стене.

Они побрели по сугробам вдоль стен, загребая снег сапогами. К сожалению, отверстий подходящего размера в укреплениях не нашлось, зато вскоре путники сумели взобраться на верхнюю террасу крепости, чья тыльная часть словно врастала в горы на севере.

Оказавшись наверху, Маркурио сразу подошел к краю платформы, а Банри задержалась у развалин одной из башен.

– В стенах-то есть проломы, оказывается, – сообщил волшебник.

Банри присоединилась к нему и глянула в указанном направлении.

– Да мы бы туда и не забрались. Где-нибудь видишь вход?

– А ты разве не нашла?

– Уцелевшая башня глухая. А в этих развалинах если и был когда какой-нибудь люк, до него не добраться.

На нижний ярус пришлось прыгать – более удобного спуска не нашлось. Сугробы высотой в рост человека смягчили падение, Маркурио выбрался из снега и помог выбраться Банри.

– Следов не видать, – отметил он, осмотревшись. – Наверное, колдуны, если они тут есть, давно заперлись внутри и пережидают зиму.

– Она еще не началась. – Банри старательно счищала налипший снег с одежды. – Ты, случаем, не соврал, когда сказал, что тут, в Скайриме родился?

– Что за вопросы?! Конечно нет!

– Тогда должен бы понимать, что размеры сугробов ни о чем не говорят. Здесь, на севере Истмарка такие запросто может намести за пару-тройку дней.

Некоторые из сугробов имели чересчур правильную форму, Банри очистила уголок одного из них и убедилась, что это грубый деревянный стол завалило снегом. Наверняка под слоем скрывались и другие предметы мебели.

Пока имперка изучала обстановку, Маркурио обнаружил вход в крепость. Расчистив дверь, он потянул за ржавое кольцо, служившее ручкой и оглянулся:

– Пойдем, что ли?..

Морвунскар изнутри выглядел сумрачным, пустынным и неприятно пах – какой-то гарью, затхлостью и почему-то спиртным. Маркурио, предоставив спутнице возиться с дверью, шагнул вперед и задел сапогом какой-то предмет, со звоном отлетевший в сторону и разбившийся о каменную стену.

Маг замер, Банри у двери тоже, но на шум никто не вышел.

– Чтоб тебя… – прошептал Маркурио. – Может, тут никого нет?

– Есть, – тихо отозвалась имперка. – Я слышу голоса снизу. И кто-то неподалеку бьет металлом по металлу, кажется.

– И правда… Кузница тут, что ли?..

– Похоже. Только я дымоходов нигде снаружи не заметила.

Глаза привыкли к полумраку, и путники увидели, что пол в зале усеян пустыми бутылками из зеленого стекла, в какие обычно разливали вино.

– Теперь понятно, откуда запах, – проворчала Банри, – смотри под ноги. Мы явно попали в нужное место. Куда, кстати, идти-то?

– Понятия не имею. Почему ты все время спрашиваешь?

– Ты вроде как тут уже бывал.

– Именно что «вроде как». – Волшебник указал на светящийся проем напротив входа. – Давай сюда попробуем.

Комната оказалась кладовой, и парочка, не сговариваясь, приступила к ревизии припасов. Вскоре и колдун, и танша разжились твердокаменными сырами и колбасой, Банри даже стянула одну кроличью тушку. Провизия была весьма кстати, их собственные запасы иссякали, на обратную дорогу по морозу могло и не хватить.

На нижние ярусы вела лестница, но путники миновали ее, приблизившись к другой двери, но оказалось, что открыть ее невозможно. Дверь была не заперта – нигде не было видно замочной скважины, – а скорее заложена с другой стороны.

– Ты могла бы вынести ее этим своим… Криком, – шепотом предложил Маркурио.

– Ага, и сюда все сбегутся.

– Ну так ты и их тоже Криком…

– Хочешь, чтоб нам потолок на голову упал?

Волшебник повел плечами.

Мерные удары молотом по наковальне раздавались совсем рядом, из соседней с замурованной комнатой. Маркурио неспешно пошел в ту сторону, Банри только и оставалось, что последовать за ним.

– Они там пьют день и ночь, а я что делаю? – раздраженно проговорил кто-то за стеной.

Имперка застыла и сделала знак спутнику остановиться. Тип за стеной продолжил, сопровождая каждое слово ударом молота:

– Я – работаю – в кузне!

Сказал он это в унисон с какой-то женщиной. Посопев, кузнец вопросил:

– Зачем им нужно, чтобы я работал в кузне? Мы используем магию, а не оружие. Клянусь, они надо мной издеваются! – Постучал еще немного и добавил: – Но хоть не приходится возиться с узниками внизу.

– Да уж, я не знаю, что и думать о том, что там, внизу происходит, – вздохнула женщина.

– Уверен, Нарису это в радость. Пакостная он личность.

– Лучше помолчи, если тоже туда не хочешь. Иначе работать в кузне придется мне.

Удары молотом по наковальне возобновились. Банри попятилась, стараясь не шуметь, Маркурио зашипел:

– Чего ты?..

– Нам не сюда. Ты что, ничего не слышал?

– Только «бу-бу-бу». С чего ты взяла, что не сюда?

– Да так, предчувствия… Если честно, лучше бы нам убраться отсюда подобру-поздорову. Тут явно дурные дела творятся.

– Ну уж нет. Я найду этого сволочного Сэма, заставлю рассказать, что произошло в ту ночь, и потребую обещанный посох!

– Который ты уже обещал мне.

– Угу.

Единственным неизученным маршрутом оказалась лестница вниз. Первой спустившись на пару ступенек, Банри обернулась:

– Кстати, а как я узнаю этого твоего Сэма? Как он выглядит?

– Ну, такой, среднего роста худой парень. Я тебе скажу, когда увижу.

– Угу. Лучше бы ты его пораньше увидел, чтоб он, в случае чего, угомонил своих приятелей. Хотя они, может, нас не тронут…

Надежды оказались напрасны. Первое же встреченное ими двуногое существо неясного пола и происхождения попыталось их прикончить. Столкнувшись с тощей фигурой, замотанной в черное, волшебник и имперка растерялись, а незнакомец, при ближайшем рассмотрении оказавшийся костлявой девкой с неровно остриженными патлами, тонко заверещал и достал из складок робы нехилых размеров ножик. Банри тут же треснула врага дохлым кроликом, которого весьма удачно держала за обмякшие уши, и умудрилась раскровенить девке физиономию. Та, взвизгнув, отпрянула и замахнулась ножом, но тут Маркурио уложил ее на месте заклинанием.

– Ну все, кажется, начинается, – уныло констатировал маг, встряхивая зудящие кисти и прислушиваясь к нарастающему гулу голосов внизу – теперь и он их слышал. – Сколько там народу, по-твоему?

– Пятеро или около того прямо под нами, – подумав, сообщила Банри. – Еще сколько-то подальше.

– Там еще и дальше есть?

– Ага, видимо…

Относительно узкий коридор вывел их в обширный зал, чей потолок, поддерживаемый колоннами, терялся в темноте. Маркурио сразу назвал его тронным – налево от выхода на самом верху несуразной двухъярусной террасы он разглядел большое деревянное кресло и, хмыкнув, показал его товарке. Выход в зал располагался куда выше уровня пола, покрытого грязными лужами, поэтому вниз вела еще одна осклизлая лесенка.

По залу шаталась парочка опустившихся на вид типов в таких же замызганных черных робах, что и помершая девка наверху. Еще несколько сидели возле трухлявых деревянных столиков и потягивали винишко прямо из горла, видимо, кружками или, там, кубками они брезговали. Пришельцев они, вопреки опасениям Маркурио, не замечали до тех пор, пока волшебник, не слушая уговоров спутницы, не подошел к одному их них и не похлопал по плечу:

– Здорово, приятель, я тут ищу кое-кого…

Пьяница икнул, неловко попятился и наступил на что-то глухо лязгнувшее в полу. В тот же момент из основания лестницы вырвался язык пламени и превратил выпивоху в гигантский факел на глазах обомлевших гостей крепости. На вопли горящего живьем товарища сбежались остальные пьяницы обоего пола, оказавшиеся все как один колдунами разнообразных стихий и способностей.

И пошла потеха.

Маркурио хорошо атаковал, но плохо защищался, Банри – наоборот, и вместе они составили неплохую команду. Противники в силу увлечения алкоголем не могли дать достойный отпор, и вскоре пришлые смогли раскидать почти всех местных по углам. Не успели волшебник и танша порадоваться успеху и немного перевести дух, как из глубин Морвунскара прибыло подкрепление, возглавляемое долговязым альтмером в более чистой мантии с капюшоном, которого остальные звали Нарисом. Эльф единственный из всех оказался трезвым, а еще весьма могущественным и очень быстро загнал пришлых на вершину тронного пьедестала, почти в самый угол.

– Надо прикончить эту падаль остроухую, – прошипел Маркурио. – С остальными будет проще разобраться…

– Как? Его обереги ненамного слабее моих, а атакует он почти непрерывно. У него резерв, поди, бездонный…

– Прикрой меня, я зелье выпью.

Маг отступил и пропал из поля зрения Банри. Она ощутила за спиной странную пустоту, волосы на затылке шевельнул невесть откуда взявшийся ветер. Имперка, позабыв об опасности, обернулась и с ужасом обнаружила, что Маркурио исчез, словно сквозь пол провалился. От изумления она даже не сразу поняла, что грохот заклятий стих.

Банри уставилась на врагов: все, кто был жив и в сознании, таращились в ее сторону, разинув рты. Казалось, многие даже протрезвели.

– Это еще что за фокусы?! – заорал Нарис. – А ну-ка хватайте эту девку, живо! Пусть-ка расскажет, где ее дружок таким трюкам научился!

Он еще не успел закрыть рот, а Банри уже пустилась бежать куда глаза глядят. К сожалению, глядели они прямиком в катакомбы Морвунскара, и когда имперка поняла, что направляется вглубь крепости, поворачивать было поздно – за ней уже устремилась погоня.

– Брать живьем! – визжал где-то позади Нарис. – Только живьем!

Коридор вилял то в одну, то в другую сторону, периодически на пути попадались открытые и закрытые двери, но Банри не стремилась попасть в помещения, надеясь найти хоть какую-нибудь возможность сбежать. Будь она не столь напугана, то спряталась бы в какой-нибудь комнатке, переждала похмельную погоню и тихонько вернулась бы по своим следам к выходу из крепости. Но сейчас имперка была всецело охвачена страхом и нежеланием попасть в лапы Нариса, который, заполучив ее, наверняка будет вытворять всяческие ужасы.

Коридор свернул в очередной раз, слегка посветлел, и Банри вдруг осознала, что поднимается наверх. Впереди замаячила дверь, заложенная засовом. Имперка сбавила скорость и обернулась чтобы увидеть, как из-за угла нестройной толпой выкатываются преследователи. Некоторые на бегу пытались подбить жертву заклинаниями, но с концентрацией и меткостью имелись серьезные проблемы, поэтому пострадал только интерьер. Презрев собственные принципы, Банри набрала в грудь побольше воняющего горелым мясом воздуха и взревела:

– FUS RO Dah!!!

Морвунскар заходил ходуном, свет замигал, с потолка посыпалась пыль. Кучу-малу из воняющих перегаром волшебников унесло с глаз долой в темноту. Не глядя больше в ту сторону, Банри откинула засов и распахнула дверь. До выхода было рукой подать, вскоре она оказалась на улице.

Искать спуск не было времени, имперка прыгнула с террасы во двор, выбралась из сугроба и неловко побежала к воротам. Пробегая под аркой, она почувствовала, как камень под ногами подался вниз, а позади что-то страшно зашипело. Банри понеслась, как олень в тундре. Отбежав на дорогу подальше, она уставилась в сторону крепости: из стен в проеме били те же языки пламени, что поджарили незадачливого пьяницу в подземелье.

Погоня вроде отстала, но расслабляться было рано, Банри побежала к большой дороге, надеясь найти лошадей до темноты.

Лишь увидев Карасика, она вспомнила о Маркурио, но никакая сила не заставила бы ее сейчас вернуться в Морвунскар на поиски мага.

Беспрестанно оглядываясь, Банри выехала на тракт и поехала к лесопилке. Ей нужно было время и место, чтобы подумать и принять решение. Хижина в крошечном поселке прекрасно для этого подойдет.

====== Незабываемая ночка. Часть 6 ======

Упав на жесткую постель в заброшенном домике, Банри продрыхла всю ночь и часть следующего дня, не просыпаясь, и очнулась совсем разбитой, уже когда начало темнеть. Потратив остаток вечера на уход за лошадьми, она снова завалилась спать, а встав поутру, поняла, что созрела для новых приключений. Но, едва открыв дверь, обнаружила, что Истмарк накрыла вьюга.

– Охо-хо, – вздыхала Гилфри, единственная обитательница поселка, когда они с Банри закрывали курятник от снега и ветра и укутывали поплотнее коней. – Небось надолго зарядила, как бы не на неделю…

Банри промолчала, но про себя ужаснулась. Застрять в этой глуши на кучу дней – кошмар! Да еще ситуация с исчезнувшим неведомо куда Маркурио оставалась в подвешенном состоянии. Сердце подсказывало, что в Морвунскаре волшебника нет, но совесть требовала в этом убедиться. Тем не менее, тащиться сквозь буран в горы совершенно не хотелось, да и утреннее воодушевление куда-то подевалось, особенно когда имперка вспомнила про Нариса.

Маленький поселочек окружила плотная пелена снега. Банри оставила накрытых дополнительными попонами лошадей под защитой трех больших елей, а сама забилась в дом, где, по словам Гилфри, раньше жили рабочие, и разожгла очаг. Когда они с Маркурио ночевали здесь впервые, имперка спросила у единственной местной жительницы, всегда ли здесь было так пусто.

– Раньше на лесопилке работали пятеро отличных парней, потом началась эта война, и они все умчались, – сообщила Гилфри и фыркнула: – Болваны, мед им все мозги выел.

Про мед она, похоже, не соврала – пол в опустевшем доме был усеян пустыми бутылками, о которые Банри вскоре надоело запинаться, и она слегка прибралась, внимая завываниям ветра снаружи и треску поленьев в очаге.

Заняться было совершенно нечем. Гилфри было явно все равно, чем занимается чужачка в пустом здании, и Банри обыскала дом в надежде чем-нибудь поживиться. Обнаружила она лишь немного ценностей – несколько старых дешевых зелий, которые, впрочем еще можно было использовать, непочатые бутылки с выпивкой, да немного зачерствевшего хлеба.

Стемнело, но вьюга не утихала. Банри сходила на улицу, дабы убедиться, что кони не околели, но те выглядели вполне довольными жизнью, и успокоенная имперка вернулась внутрь, к теплу. Гилфри, перед тем как уйти спать, в порыве щедрости дала гостье почитать одну из своих немногочисленных книжек, сказав:

– Она старая, еще прошлой эры. Вроде, из Морроувинда. Тогда там еще рабов держали.

Банри не совсем поняла, причем тут рабы, но все прояснилось, когда она прочла первый абзац:

«Келмерил Брин придерживался строго установленного порядка вещей. Каждый раб, которого он покупал, в тот же день подвергался порке кнутом во дворе его замка, экзекуция продолжалась от одного до трёх часов – в зависимости от личных качеств раба, то есть от меры его независимости. Для битья Брин или его кастелян использовали влажную верёвку с узлами, она регулярно проливала кровь, но редко калечила. К огромному удовлетворению и гордости Брина, за всё время только нескольких рабов пришлось пороть больше одного раза. Память о первом дне и первых днях других рабов оставалась с ними на всю жизнь».

Очень многообещающе. Банри захлопнула книжку – читать про битье рабов ей не хотелось, несмотря на заверения владелицы чтива, что все закончится хорошо. Впрочем, вскоре она опять открыла томик – скука снедала – и углубилась в чтение.

Закончилось и впрямь неплохо – сволочного рабовладельца с подачи раба-босмера пристрелил собственный сын, но Банри заинтересовалась манерой стрельбы, описанной в книжке. Решив попробовать так же, когда доберется до лука, она улеглась спать.

Внезапно проснувшись среди ночи, имперка села на постели и выругалась. Еще прошлым утром можно было разогнать вьюгу Чистым Небом, но мысль об этом явилась только теперь, когда дорогу наверняка основательно замело. Банри слетела с кровати и кинулась к двери, но остановилась – теперь уже ни к чему торопиться. Ворча и сетуя на собственную недогадливость, она вернулась на ложе и свернулась в клубок, смежив веки.

Вьюга стихла к утру. Банри стряхнула снег с лошадиных попон, прикинула сколько за сутки нападало осадков и приуныла – выходило, что примерно по лошадиное брюхо.

Гилфри, увидев стоящую с кислым видом на крыльце имперку, принесла из дома пару снегоступов.

– Вот, пользуйся, – сказала она. – Можешь насовсем взять, у меня еще есть.

Банри взяла обтянутые сеткой округлые рамки и созналась, что не умеет ими пользоваться.

– Ты давно в Скайриме-то? – закатила глаза Гилфри. – И чего уметь-то, нацепляй на сапоги – там, вон, крепления есть – и топай! Все меньше проваливаться будешь.

Лошадей пришлось оставить на лесопилке. Может, верхом Банри добралась бы быстрее, даже по глубокому снегу, но если колдуны караулят на подступах к Морвунскару, то запросто могут убить животных. Вывернув на дорогу, имперка окинула взором бескрайние сугробы, поправила рюкзак на спине и потопала в горы, неловко перебирая ногами в снегоступах.

К крепости удалось добраться только к вечеру. Банри страшно устала, даже голова заболела, но зелий восстановления запаса сил у нее было маловато, поэтому имперка выпила первое только под стенами Морвунскара. Разом полегчало. Банри удовлетворенно вздохнула, чувствуя, как отступает боль в затылке и натруженных мышцах, и бодро огляделась.

Снег перестал нынче утром, и его покров вокруг форта был нетронут – значит, никто не входил и не выходил отсюда как минимум с прошлой ночи. Банри, на сей раз решившая идти прямым путем, двинулась сквозь арочный проем во двор крепости. Памятуя о ловушках, она прижалась к шершавой кладке спиной и боком просочилась внутрь стен.

Здесь следов тоже не было. Имперка нашла заваленную снегом лестницу на террасу, с трудом взобралась наверх и обнаружила, что дверь в недра Морвунскара приоткрыта. Выставив вперед ладонь с оберегом, Банри растерянно осмотрела вход. Почему колдуны оставили вход незащищенным в метель? Или он открыт с позавчерашнего дня, когда она, Банри, спешно покидала негостеприимный форт?

Дверь засыпало почти намертво. Имперка протиснулась между створкой и косяком и убедилась, что половина верхнего этажа заметена снегом. Похоже никто не озаботился закрыться от стихии.

Банри, борясь с беспокойством, навострила уши, но нынче в крепости царила тишина, нарушаемая лишь завыванием сквозняков. Ни ударов молотом по металлу, ни голосов – ничего. С освещением дела также обстояли неважно – жаровни и свечи большей частью потухли, а те, что еще горели, почти не давали света и, кажется, тоже умирали. Впрочем, кое-что хорошее в ситуации имелось – выстуженная крепость пахла не затхлостью, а морозом с неистребимыми сивушно-винными нотками.

Запалив прихваченный из запасов факел, Банри отправилась изучать нутро Морвунскара. Нечто, интуиция, наверное, подсказывало, что колдунов во главе с Нарисом опасаться уже не следует, но имперка все равно держалась начеку.

Результаты осмотра первой же комнаты – кладовой, что напротив входа – повергли Банри в смятение. Когда они с Маркурио пришли сюда впервые, в помещении с припасами царил пусть не образцовый, но все-таки порядок – свеженабитая дичь соседствовала с недавно выловленной рыбой, сыры в восковой оболочке – совсем недешевые – с колбасами, вдоль стен – распорки с сушащимися шкурами. Все на своих местах, если не считать разбросанных по полу бутылок из-под вина.

Теперь же продуктовый склад выглядел так, словно его атаковала орава утративших разум от голода бродяг. Еда частью сожрана, частью растоптана и размазана по полу и стенам, бочонки с медом пробиты, хотя при каждом имелись краны для доступа к ценной жидкости, посуда безжалостно раздавлена, а распяленные шкуры сорваны с рам и втоптаны в замерзшую грязь.

Беспокойство Банри переросло в легкий страх. Кто бы ни разнес кладовую, он явно был очень сердит. Или безумен.

Имперка выбралась из комнаты и с опаской направилась в другую сторону зала. Кузня тоже пустовала, хотя пустых бутылок там было куда больше, чем в той же кладовой, особенно кучно они расположились у кровати, что притулилась в углу.

Значит, все они внизу, догадалась Банри и пошла к лестнице. Сначала она хотела спуститься через ранее заложенную дверь, которая все еще стояла открытой после побега, но решила начать, откуда начинала вместе с Маркурио.

Труп первой убитой колдуньи так и валялся в коридорчике, причем, похоже, кто-то по нему прошелся несколько раз. Имперка обошла покойницу по широкой дуге и продолжила путь вниз. Запах спиртного усилился, кажется, воняло даже сильнее, чем в первый раз, неужто колдуны решили принять ванну из выпивки?

Банри спустилась в «тронный», как его обозвал Маркурио, зал с колоннами и поморщилась: тело поджаренного огненной ловушкой пьяницы тоже растянулось посреди помещения, никем не убранное, неподалеку имперка нашла тушку кролика, брошенную ею в самом начале потасовки. Кролик, к сожалению, протух, хотя обгорелый труп вонял куда сильнее. Имперка бросила тушку на пол и быстренько миновала неприятный – и опасный – участок.

Бегло обыскав зал, Банри не нашла никаких следов Маркурио, зато под лестницей горой были свалены тела нескольких колдунов-пьянчуг. Лиц при прошлом посещении она не запомнила, но беглый осмотр покойников показал, что это, очевидно, их с имперцем жертвы, павшие во время позавчерашней битвы. Маркурио под прикрытием товарки умудрился уложить шестерых, это не считая девки наверху и жареного идиота у лестницы.

Лучше всего было бы вернуться назад, ведь Маркурио, ради которого танша сюда вернулась, в Морвунскаре явно не было. Или… или он лежит, где-то там, замученный говнюком Нарисом до смерти.

Банри прикусила губу и стиснула ладони в кулаки. Воспоминания об альтмере чуть не заставили ее бежать наверх, очертя голову.

Она побрела вглубь крепости, держа обереги наготове…

Лидия повернулась на бок и попыталась забыться, но сон ускользал, словно вертлявый хорек. Женщина со вздохом спустила босые ноги на ледяной каменный пол и потерла лицо ладонями. Сладко спят только люди с чистой совестью, сказала она себе, или те, у кого ее совсем нет. Наверняка поганый Маркурио дрыхнет как младенец.

Лидия обулась и тихонько вышла из каморки, где ночевала. В Драконьем Пределе круглые сутки кто-нибудь бодрствовал, но сейчас, в глухую полночь в замке царила тишина. Затягивая пояс поверх куртки, нордка выбралась в главный чертог и поплелась к дверям.

– Чего не спишь, хускарл? – спросил кто-то над самым ухом.

Лидия вздрогнула и криво улыбнулась стражнику, маячившему на посту.

– Да вот, захотелось прогуляться.

– А чего тут спать осталась? В танском доме воздух дурной?

– Просто отвыкла ночевать в одиночку. Тан… в отъезде, – выдавила женщина и выскользнула на улицу.

Не могла же она признаться, что с некоторых пор не может заставить себя войти в «Дом теплых ветров».

Воздух в Облачном районе показался обжигающе ледяным. Лидия запахнула куртку поплотнее и спустилась в Ветреный. Постояла под Златолистом, наслаждаясь ровным теплом, исходящим от дерева, и побрела вниз, в Равнинный район.

К «Дому теплых ветров» она не смогла даже приблизиться. Ноги будто парализовало, и те отказывались сделать хоть шаг в направлении жилища покойного тана. Проглотив ставшую вязкой слюну, Лидия взбежала на холм, где высился «Пьяный охотник», открытый день и ночь, распахнула дверь и ввалилась внутрь.

Первым и единственным, кого она увидела, был Маркурио, сидевший за стойкой в гордом одиночестве. Компанию ему составляли оловянная кружка да полупустая бутылка. Вид у колдуна был мрачный донельзя.

– Ты же говорил, что больше не пьешь! – выпалила Лидия от неожиданности.

– А я и не пью, я выпиваю, – ровно отозвался маг, подливая в кружку винцо. – Что, тоже не спится?

Женщина мгновенно раскалилась добела:

– Ты еще спрашиваешь?! Ты, засранец! Это ведь из-за тебя все!..

Маркурио отпил из кружки.

– Да, – проговорил он. – Из-за меня. Готов ответить по всей строгости. Только перед кем?

Лидия, приготовившаяся осыпать волшебника новой порцией обвинений и ругательств, слегка опешила и растеряла пыл.

– Перед ярлом, – буркнула она, занимая стул рядом с волшебником.

– По-твоему, ему не все равно?

– Конечно, нет! Банри была его таном, это для начала. А потом… она же еще и Драконорожденная… Слушай, она ведь могла выжить! Ее даже драконы не смогли убить, неужели шайка пьяных колдунов сумела справиться?!

– Тогда почему она до сих пор не вернулась? – задал резонный вопрос Маркурио. – Конец года на носу. Даже если она потеряла лошадей и пешком тащилась, уже должна была явиться.

Лидия не нашлась, что ответить, и потянулась за бутылкой, но маг живо отодвинул ее в сторонку.

– Это моя. Если хочешь, возьми себе под стойкой. Только деньги оставь.

– Где?

– Да там же, в блюдце.

Женщина послушно выполнила указания и, вернувшись на место со своей порцией спиртного, спросила:

– А хозяева где?

– Дрыхнут. Я их временно замещаю.

Некоторое время оба пили молча. Лидия, наконец, не выдержала и сказала:

– Я дом заперла. Не могу там…

– Понимаю, – кивнул маг. – А где же ты жить будешь?

– В Драконьем Пределе пока устроилась. Когда выгонят, придется другое место искать.

– Почему «выгонят»?

Лидия криво улыбнулась.

– А ты думаешь, что ярл сделает, когда узнает про Банри? Казнить не казнит, наверное, но хускарл, не уберегший своего хозяина, ему не нужен. Кстати, тебе тоже не поздоровится. Да и ведьме твоей.

– Она не моя… – медленно проговорил Маркурио, покосившись зачем-то на потолок. – Значит, это последние денечки нашего пребывания в Вайтране. Грустно.

– Грустно, что мой тан погибла из-за такого говнюка, как ты.

Маг промолчал, хотя мог бы заметить, что доля вины висит на проштрафившемся хускарле. Лидия додумала это сама и вскочила со стула, словно ошпаренная.

– Я лучше пойду, – пробормотала она и выбежала на улицу, оставив почти нетронутое вино на стойке.

Ночной холод остудил пылающие щеки, Лидия несколько раз судорожно вздохнула, пытаясь унять сердцебиение, и вдруг застыла: где-то на улице скрипнули плохо смазанные петли.

Конечно, это могла быть одна из многочисленных дверей, ведущих в жилища вайтранцев, но немного погодя Лидия вдруг обнаружила себя стоящей напротив «Дома теплых ветров». А ведь еще недавно не могла и на десяток шагов к нему подойти.

Дверь, которую Лидия несколько дней собственноручно закрыла на огромный навесной замок, оказалась приоткрыта и, покачиваясь на сквозняке, легонько поскрипывала. Все это до боли напоминало события ранней осени, когда Банри все-таки вернулась домой. Хускарл прислушалась: изнутри поначалу не доносилось ни звука, но затем раздалось какое-то шуршание, стук и довольно громкий удар, словно кто-то споткнулся.

Лидия не выдержала, распахнула дверь и рявкнула: