Текст книги "О тех, кто не слушает добрых советов (СИ)"

Автор книги: Чемерица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 91 страниц)

«Не таким же – тем же самым», – услужливо подсказал некто внутри сознания Банри.

Да нет, не может быть. Маска, наверное, просто телепортирует надевшего ее куда-то, вот и все. Женщина сглотнула ставшую вязкой слюну и осмотрелась. Все здесь было... новым, недавним. Густо-синие с белым узором гобелены на стенах – чистые и целые, словно недавно вытканы, все металлические предметы – светильники, жаровни, ярко освещающие зал – начищены, на каменном полу – ни пылинки. Чувствуя, что голова начинает кружиться, Банри опустила руку с зажатой в пальцах маской и зажмурилась. Ей опять показалось, что она куда-то проваливается, а когда женщина открыла глаза, то увидела, что стоит в полутемной комнате, где гуляют ледяные сквозняки, где светильники и жаровни изъедены ржой, а у разрушенного изваяния сидит безголовый скелет. Над постаментом Банри рассмотрела остатки выцветшего гобелена. Раньше он был фиолетово-синим, как и там, вернее тогда в зале.

Через несколько минут Банри вышла из зала со скелетом на улицу. Деревянная маска покоилась на дне ее сумки.

Альфсигры нигде не было видно. Банри перепугалась. Кобылу могли сожрать тролли, пока ее хозяйка... путешествовала во времени, но потом женщина заметила, что на свежем снегу видны отпечатки копыт, тянущиеся на юг. Банри припустила по следу, надеясь, что лошадь не ушла слишком далеко.

Гадкая Альфсигра, оказывается, уже вышла за пределы города и теперь паслась среди сосен, растущих в ущелье. Здесь уже начался пологий спуск в низины, снега почти не было, так что кобыла лениво пощипывала жухлую траву и выглядела весьма довольной. Запыхавшаяся Банри сердито шлепнула ее по крупу, но лошадь и ухом не повела. Женщина забралась в седло и пустила лошадь рысью, та подчинилась, но весьма неохотно. Пожалуй, Банри следовало бы выяснить направление получше, но она была так зла на дурацкую Альфсигру, что поехала, куда глаза глядят. Тогда ей показалось, что они глядят в нужном направлении.

Вскоре Банри увидела тропу в горы. Женщина, не задумываясь, направила лошадь в ту сторону и начала подниматься. Ей и в голову не пришло, что путь неверный.

Примерно на середине подъема Банри поняла, что он точно верный, только ведет не совсем туда, куда она первоначально планировала ехать. Теперь имперка знала наверняка, что ей нужно подняться на самый верх, чтобы прикоснуться к Стене Слов. Альфсигра опять заупрямилась. Сначала она сильно сбавила шаг и никакие понукания не могли заставить кобылу идти быстрее. Потом она и вовсе остановилась. Банри напрасно пихала ее пятками в бока, с силой шлепала по крупу, все было без толку. Имперка спешилась и попыталась тащить лошадь за собой, но силы были слишком неравны. Банри выругалась и накрепко привязала Альфсигру к стволу ближайшей сосны. Слово ожидало ее, и медлить больше было нельзя.

Подниматься пришлось гораздо дольше, чем ожидала Банри, но имперка этого не заметила, поглощенная шепотом, набирающим силу в ее сознании. Становилось все холоднее, на крутых склонах лежал снег, а остатки древней каменной лестницы обледенели.

Полуразрушенные ступеньки внезапно кончились, и показался обширный заснеженный уступ. Площадь его была весьма велика, здесь можно было поставить небольшую усадьбу. Воздух на горе был уже весьма разряженным, и Банри, выросшая и всю жизнь прожившая в долине, дышала с некоторым трудом.

Она обогнула древний алтарь и быстрым шагом приблизилась к Стене Слов, которая уже пела, а не шептала.

Через пару мгновений – а, может, пару тысячелетий – Банри очнулась от созерцания нового выученного Слова – «FO», что значит «мороз» – и стала слышать другие звуки – завывание ветра на вершине горы, шорох сдуваемого его порывами колкого снега... и тяжелое дыхание огромного существа. Окаменев от ужаса, Банри медленно подняла голову и уставилась в серебристо-голубые глаза сидящего на Стене дракона. Чешуя его была такого же ледяного оттенка, под стать очам, только темнее. DOVah молча взирал на крошечную смертную, замершую в страхе перед ним, и не предпринимал никаких действий.

К Банри вернулась способность двигаться. Она медленно попятилась, не сводя глаз с дракона, и ударилась обо что-то поясницей. Чуть не вскрикнув от неожиданности, имперка все же обернулась, в один момент заметив скелет, камень душ в подставке и маленькое дорожное святилище Акатоша на алтаре. Статуэтка Отца Времени выглядела подозрительно новой, даже снег ее не слишком запорошил. На гладкой полированой поверхности Банри углядела свежие царапины, будто от больших когтей. Это казалось невероятным, но похоже, что дракон стащил откуда-то маленький алтарь своего родителя, сделанный руками смертных, и принес сюда.

Банри бочком-бочком обошла большой алтарь, и стала медленно отступать к спуску в ущелье. Дракон следил за ней с некоторым любопытством во взгляде, но взлетать не собирался, только изредка шевелил крыльями и хвостом. Немного осмелев, но не переставая коситься в сторону чешуйчатого «родственника», Банри вышла опять на середину уступа, постояла немного, быстро прошагала к маленькой рукотворной смотровой площадке под козырьком, располагающейся напротив Стены, и немного полюбовалась открывшимся видом на Скайрим. Если бы за спиной не сидел дракон, имперка получила бы гораздо больше удовольствия от созерцания, но и так зрелище оказалось захватывающим. Она вернулась к алтарю, схватила камень душ и спрятала его в карман. Дракон ничего не сделал. Тогда Банри обошла Стену Слов слева, миновав подмороженный труп мужчины в доспехах и обнаружила там огромный древний сундук. Имперка подергала крышку – вроде не заперто, но жутко тяжелая – с трудом откинула ее, и тут сверху, со Стены, послышалось шуршание и скрежет. От ужаса у Банри язык примерз к небу, она подняла голову и увидела, что драконье крыло убралось, а вместо него теперь имеется драконья же голова – дов просто повернулся так, чтобы продолжать наблюдать за тем, что делает эта странная смертная. Больше всего он напоминал Банри зрителя, попавшего на премьеру нового спектакля, и который наблюдает за действием со всем вниманием, из опаски, что не поймет смысла пьесы, если что-нибудь упустит.

Банри быстро принялась вытаскивать из сундука драгоценности и монеты и запихивать их прямо под куртку. На дне еще нашелся кинжал, вернее, короткий меч из невероятно редкого теперь морровиндского стекла-сырца. Подобные перестали изготавливать пару веков назад, когда случился катаклизм, имперка видела похожее оружие только на картинке в какой-то книге. Сам клинок выглядел так, словно был отлит из прозрачной зеленой леденцовой карамели, и сверкал на солнце так, что глаза слезились при взгляде на него. Банри вложила меч в ножны, засунула его за пояс и подняла голову. Дракон по-прежнему с интересом разглядывал ее.

Имперка вышла из-за Стены к алтарю, держа в руке старинный серебряный кубок, найденный в сундуке. Дракон немедленно занял прежнее положение, заставив Банри в очередной раз облиться ледяным потом. Кубок женщина пристроила у святилища Акатоша, между статуэткой и левой голенью скелета. Потом стянула с плеч лямки своего мешка и, развязав тесьму, выудила из горловины небольшую бутылку вина, купленную в «Вересках» перед самым отбытием. Не Сурили и не Тамика, конечно, но вполне приятное на вкус. Банри налила вино в кубок, бормоча под нос короткую молитву и краем глаза следя за драконом. Он опустил голову и наблюдал, как темно-красная жидкость быстро заполняет серебряную емкость почти до краев. Несколько архаичный обычай, но Банри не знала, что еще пожертвовать Предводителю Восьмерых, а уходить, не оставив приношения, ей показалось неправильным.

Имперка спрятала оставшееся вино в мешок и робко посмотрела на дракона. Теперь тот смотрел на нее с тенью одобрения во взгляде. Банри мелкими шажками придвинулась к лестнице, и тихонько сказала:

– До свидания... – И сразу же поняла, что это слишком опрометчиво и исправилась: – То есть... Прощай.

Дракон промолчал – к счастью. Банри развернулась и стала спускаться вниз, со страхом ожидая, что вот сейчас послышится хлопанье огромных крыльев, и их обладатель пустится за ней в погоню. Но ничего такого не произошло. Имперка обернулась: дракон сидел на Стене Слов, вытянув шею, насколько это возможно, и провожал ее взглядом, пока Банри не скрылась из виду.

Альфсигра методично объедала красные плоды снежноягодника, растущего рядом с деревом, где ее привязали, и даже не соизволила оторваться от своего занятия, когда появилась хозяйка. Ругаясь сквозь зубы, Банри заползла в седло и направила несносную кобылу вниз по тропе. Было далеко за полдень, и имперке хотелось переночевать если и не под крышей, то хотя бы уже в долине. Она понукала Альфсигру идти быстрее, и та, отдохнувшая и сытая, двигалась довольно бойко.

Дороги видно не было. Банри ехала строго на юг, надеясь, что рано или поздно выедет на дорогу, ту самую, что как-то привела ее из Вайтрана в Рорикстед и обратно. Дорогу она в конце концов увидела, только другую – старую и полузаброшенную, ведущую прямиком на неспокойное кладбище, населенное весьма энергичными вооруженными скелетами и не менее энергичным драугром, присоединившимся к компании ходячих костяков прямиком из своего саркофага. Ради разнообразия, драугр не был Языком, зато кидался здоровыми сосульками на манер некромантов из Устенграва. Со скелетами Банри живо расправилась при помощи все той же Безжалостной Силы, но с ходячим мертвецом ей сейчас связываться совсем не хотелось.

Имперка стегнула Альфсигру запасной тетивой за неимением кнута, но лошадь не нуждалась в стимуле и припустила на юг по дороге галопом. Банри едва удержалась в седле. Кобыла неслась по старому тракту, хотя драугр и его обиталище давно скрылись из глаз. Имперка, чувствуя, что сейчас вот-вот свалится наземь, изо всех сил натянула поводья, и Альфсигра замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Ожидая, пока лошадь успокоится и передохнет, Банри оглянулась, чтобы убедиться – драугр давно и безнадежно отстал – и медленно поехала вперед, на юг.

Они как раз миновали какой-то старый мост через ручей, когда Банри услышала нарастающий гул, повернула голову и увидела несущийся прямо на нее огненный шар размером с бычью голову. Женщина в панике попыталась увести кобылу из-под удара, но избежать атаки полностью не смогла – шар ударил в мостовую под копытами Альфсигры и с оглушающим грохотом взорвался, разнеся камни в щебень и отшвырнув лошадь с всадницей с полотна дороги.

Наверное, Банри все же на несколько секунд потеряла сознание, а когда очнулась, то обнаружила, что валяется на земле, а ее правая нога придавлена неподвижно лежащим на боку телом Альфсигры. Глаза лошади были открыты и смотрели в никуда. Имперка всхлипнула и потянулась к морде кобылы, не веря, что она мертва, но тут же отдернула руку и попыталась выбраться из-под туши – из-за ближайшего холма появились нападавшие: три высокие фигуры – одна в длинной темной мантии с капюшоном, две другие – в золоченых доспехах и с таким же оружием, все украшено стилизованными соколиными головами.

Они приближались не слишком быстро, видя, что жертва почти беспомощна, Банри в отчаянии дергала ногу, силясь освободиться, но ничего не получалось. Те двое, в доспехах, неспешно вытаскивали мечи, к лукам, таким же золотистым и блестящим, как и остальная экипировка, они не притронулись, зачем – и так сойдет. Тот, что в мантии приготовил новое заклинание, на сей раз что-то электрическое – Банри заметила маленькие лиловые молнии на его ладони...

Умирать не хотелось совершенно. Имперка рванулась еще раз изо всех сил, и нога, кажется, поддалась, правда сапог почти сполз, но это были мелочи. Талморцы были совсем близко, волшебник давно мог воспользоваться своим заклинанием, но медлил, видно, хотел бить наверняка. Оружие было далеко, да им Банри вряд ли бы смогла воспользоваться, о магии и думать не приходилось – этому колдуну она не ровня. Ей оставалось последнее средство – Крик.

Два Слова Безжалостной Силы всколыхнули землю вокруг и отшвырнули альтмеров далеко, но, к сожалению, недостаточно, чтобы совсем от них избавиться. Хотя они и вырубились на некоторое время почти как сама Банри от атаки талморского мага. Пока эльфы охали, слабо трепыхались и мотали головами, пытаясь избавиться от звона в ушах, имперка из последних сил дернулась и вытянула правую ногу из плена. Убежать сразу у нее не получилось – конечность была сильно помята и плохо слушалась. К тому же, сердце требовало мести за Альфсигру, так что Банри схватила свой лук и пару стрел и прохромала подальше от лошадиной туши, чтобы иметь лучший обзор и место для маневра.

Котелок у нее еще плохо варил, контузия как-никак, поэтому имперка сперва выстрелила не в колдуна, который и представлял наибольшую опасность, а в одного из солдат. Да еще промахнулась, так как двоилось в глазах, и попала не в лицо – единственную открытую часть тела, а в плечо. Талморец взвыл от боли и схватился за древко стрелы, его товарищ и маг-предводитель уже поднимались на ноги. Имперка натянула тетиву до уха, но пальцы плохо слушались, и стрела, так и не набрав полной силы, свистнула и ударилась в землю неподалеку от башки колдуна. Последний немедленно атаковал с двух рук, его проклятые молнии, чудом разминувшись с головой Банри, подожгли кустарник позади нее. Имперка отпрянула в сторону, а потом поковыляла прочь с дороги, в тундру, и спряталась за валуном, оставшимся здесь со времен последнего оледенения.

Талморцы приближались к ее укрытию. Женщина попыталась выстрелить еще раз, но маг, едва заметив ее голову над валуном, снова атаковал. Молнии угодили в камень, оставив пару подпалин, Банри ощутила запах озона, смешанный с вонью раскаленной породы.

Стрелы кончились. Надо было хватать целый колчан, а не несколько штук из него, но тогда имперка не слишком ясно соображала. Осознание того, что она сейчас погибнет непойми за что, наполняло душу глухой тоской, захотелось даже выйти и дать себя прикончить, что непременно порадовало бы талморцев. Банри слышала шелест травы под ногами альтмеров и от души проклинала все их талморское племя, надеясь, что ее проклятия дойдут до адресатов, пусть и не сразу.

Помощь пришла, откуда не ждали. Если честно, то Банри вообще не ждала никакой помощи, и тем невероятнее она оказалась.

Сверху послышался плеск огромных крыльев, в темнеющем небе промелькнула большущая черно-синяя тень с голубоватыми подпалинами. Банри услышала Слова «FO Krah DiiN!!!» и высунула голову из-за своего камня, чтобы увидеть, как солдат в золоченом доспехе, уцелевший, не раненый, превращается в заиндевевшую статую. К сожалению, колдун не пострадал, так как быстро сообразил, что к чему, и отпрыгнул подальше с линии атаки, заодно прикрывшись оберегами. Впрочем, ловкость ему не слишком помогла. Дракон приземлился неподалеку от мага, сделал быстрый выпад головой вперед и проглотил эльфа целиком, со всеми его молниями, огненными шарами и мантией с капюшоном. Последнего талморца, того, которого Банри подстрелила, дракон просто придавил. Догнал удирающего альтмера, сбил с ног, взгромоздился на распростертое тело сверху и сидел так, пока жертва не задохнулась. Потом вспорхнул с дороги, и угнездился на небольшом холме неподалеку от спрятавшейся Банри. Кругом воцарилась тишина.

Спустя несколько минут Банри выбралась из укрытия и осмотрелась. Замерзший талморец уже слегка подтаял, но оживать не собирался. Имперка покосилась на дракона – тот взирал на нее с прежним любопытством, как и там, в горах, у алтаря. Алтарь Рожденного Небом, снова сказал внутренний голос. Банри мысленно приказала ему заткнуться и опять посмотрела на крылатого родича. Это был тот же самый, не было сомнений.

– Спасибо тебе... – пробормотала она.

Прозвучало это совсем глупо и жалко. Одного «спасибо» за внезапное спасение жизни было явно маловато. Да и... не было ли оно преждевременно? Вдруг дракон просто хочет самостоятельно ее прикончить? Но он, кажется, не собирался делать ничего подобного, только слегка шевельнулся, когда Банри к нему обратилась. Имперка немного потопталась на месте в одном сапоге и решила вернуться к Альфсигре, хотя бы вещи забрать. Она как раз спускалась на дорогу, когда увидела, что лошадь подняла голову и фыркнула, а потом попыталась подняться на ноги. Это ей удалось, хотя и не сразу. Банри ахнула и неловко побежала к кобыле, которая уже стояла прямо и трясла головой. Оказывается, взрывом ее не убило, а лишь оглушило на время. Женщина подошла к Альфсигре и обняла лошадь за шею. В глазах щипало. Сначала Банри крепилась, но потом плотину слез прорвало, и она разрыдалась, уткнувшись лицом в запыленную альфсигрину шкуру – шок и потрясение требовали выхода. Королева фыркала и тихонько утробно ржала, оглаживая растрепанную макушку хозяйки мордой.

С обочины послышались громкое шуршание и гулкие шаги – дракон подбирался поближе. Альфсигра почуяла его появление и испуганно взвилась на дыбы – Банри едва успела отскочить, чтобы ее не задело копытами. Она попыталась унять лошадь, поймала поводья и забормотала что-то успокаивающее. Кобыла неохотно подчинилась и перестала брыкаться, но все еще нервничала, дико косясь на дракона. Последний окинул человека и лошадь взглядом, взлетел, подняв тучу пыли, и Крикнул:

– FO!

Ледяная буря покрыла гигантскую площадь земной поверхности толстым слоем хрустящего инея. Морда дракона была повернута в противоположную от Банри сторону, но женщина все равно ощутила лютый холод. Много позже она, когда перебирала в памяти события, поняла, что мороз исходил от самого дракона во все стороны, когда он произнес Слово, но сейчас имперка просто растерянно смотрела на демонстрацию и пыталась удержать Альфсигру, которая от Крика сначала присела на задние ноги, а потом забрыкалась пуще прежнего.

Дракон сверху со значением посмотрел на Банри, описал круг над вымороженной землей и не спеша полетел обратно к горам. Имперка озадаченно провожала ящера взглядом, пока он не скрылся в стремительно темнеющем небе.

Альфсигра постепенно успокоилась. Банри выпустила поводья, подобрала свой сапог и обулась. Сумки ее валялись на земле и выглядели плачевно. Имперка стащила со спины свой заплечный мешок, который был на ней все время драки с талморцами, поставила его рядом с сумками и, развязав горловины, осмотрела содержимое: сокровища, набранные в Устенграве и у Алтаря Рожденного Небом, ясное дело, не пострадали, а вот бутылка с вином и пузырьки с зельями почти все перебились, их содержимое смешалось и промочило плотную ткань тары. Еда – неизменные хлеб, сыр, мясо и немного фруктов и овощей – завернутая в отдельный непромокаемый пакет, уцелела, хотя и утратила товарный вид. Банри достала пару слегка увядших яблок, протерла их полой рубахи на всякий случай и скормила Альфсигре. Лошадь слопала их в одно мгновение и благодушно посмотрела на хозяйку.

Банри выбросила все осколки из сумок и навьючила багаж обратно на кобылу. Потом она увидела труп эльфа, которого подстрелила, и тут же поняла, что так просто уйти не может. Нужно попытаться выяснить, что произошло – имперка вообще не понимала, отчего вдруг эти талморцы набросились на нее.

Земля на обочине была странно взрыхлена, непонятно, ведь сама Банри, ее преследователи и дракон дрались на противоположной стороне от дороги. Потом женщина вспомнила, что именно сюда отшвырнула нападавших при помощи Безжалостной Силы. Она подошла поближе и обнаружила в неглубокой яме пару крохотных флаконов с зельями, длинный тяжелый кинжал из черного металла с серебристыми узорами в черных же ножнах, и сложенный, но сильно помятый листок бумаги. Зелья Банри сразу сунула в карман куртки, талморцы вряд ли бы пользовались некачественным товаром, так что их добро лишним не будет, а изучить препараты можно и позже. Кинжал она тоже взяла себе – эбонит дорогая штука, хотя и приметная. Потом взялась за бумагу.

Разыскивается: имперка по имени Банри Готтлсфонт – враг Талмора, активно мешающий нашим планам и принёсший много вреда Доминиону. Цель заслуживает жестокой смерти за свои преступления.

Будь осторожнее, это опасный и опытный противник. Если тебя задержат местные власти, мы ничем не сможем тебе помочь.

Да здравствует Альдмерский Доминион!

Подпись отсутствовала. Банри еще раз перечитала бумагу, сначала растерянно, потом со все возрастающим ужасом. И недоумением. Да что она сделала такого, чтоб ею заинтересовался Талмор?! Имперка перебрала в памяти все события, произошедшие с ней за всю жизнь, но так и не вспомнила ничего подходящего. И еще это «опасный и опытный противник»! Просто смехотворно! Банри бы засмеялась, но было ей, по правде, совсем не весело.

И еще. Откуда эти гребаные альтмеры знали, что она поедет именно здесь? Ведь дорога заброшена, ею если и пользуются, то немногие и крайне редко. Разве что... они за ней следили, причем настолько умело, что Банри ничего не заподозрила.

Банри сожгла бумагу и стала думать, что делать дальше. Спрятать тела? Но где? У нее нет ни лопаты, ни паршивого заступа, а руками не больно-то пороешь, к тому же вон эти эльфы какие здоровые – каждый раза в два больше ее самой. Решение пришло в голову неожиданно. Талморцев убил дракон. Огромных трехпалых следов на земле было предостаточно. Значит, нужно уничтожить все признаки того, что Банри здесь была. Женщина быстро собрала осколки флаконов из-под зелий и завязала в кусок тряпки, самые маленькие кусочки стекла тоже подобрала намоченным из фляги с водой куском ткани, а вместе с ними еще и некоторое количество земли. Потом пробежалась до валуна, где пряталась от нападавших и проверила, не обронила ли чего, на обратном пути осмотрела почву под ногами, нашла выдранный из штанины и зацепившийся за какой-то корень клочок ткани и спрятала его в карман.

Оставался только подстреленный ею талморец. Древко стрелы эльф сломал еще в самом начале, Банри отыскала оперенный деревянный стержень и прибавила к свертку с осколками стекла, но наконечник засел в плече мертвеца. Имперка потратила немало времени, ковыряясь ножом в мертвой плоти сквозь дыру в чешуйчатой броне, но все же достала вторую часть своей стрелы. После подобных манипуляций выяснить, чем был ранен покойник, стало невозможно.

– Вот так, – тихо сказала Банри и отступила от тела, сжимая наконечник в испачканной кровью руке.

Пусть теперь работодатели этих троих, то есть двоих, предъявляют претензии драконам. Если смогут. Имперка сполоснула руки в ручье и вернулась к Альфсигре, которая терпеливо дожидалась хозяйку. Было уже совсем темно. Банри сначала хотела забраться в седло, но потом вспомнила, что лошадь тоже пострадала и пошла пешком, ведя кобылу за собой. Идти женщина старалась побыстрее, но усталось и последствия контузии, временно отсроченные приливом адреналина, едва позволяли держаться на ногах. Ей нужно было прилечь, и побыстрее, но остановиться здесь, рядом с телами талморцев было никак нельзя.

Банри тащилась по дороге, которая казалась бесконечной. Голова раскалывалась, женщину сильно тошнило, но она упрямо переставляла дрожащие ноги и мечтала о постели, хоть какой-нибудь. Наконец, спустя годы, показалась другая дорога, пошире и поновее, перпендикулярная той, по которой двигалась имперка. Банри очень надеялась, что это та самая, нужная ей. Женщина с трудом подняла голову и узрела по правую руку от себя какой-то форт, а по левую, подальше – одинокую башню, чернеющую на фоне неба. Имперка, собрав мысли в кучку, решила идти налево, к счастью – скоро она увидела старый плетень, за которым виднелись остатки какого-то дома.

Крыша у здания отсутствовала, да и стены выглядели хило, но зато тут было сухо, и даже имелась старая кровать с соломой, покрытой облезлой шкурой, вместо матраса. Не помня больше ни о чем, Банри обронила поводья лошади и, проковыляв к постели, повалилась на нее ничком. И мгновенно отключилась.

Солнце светило ей прямо в лицо. Банри поморщилась, не открывая глаз, и перевернулась на другой бок. Голова трещала, будто с похмелья, и лежать было неудобно. Имперка повалялась немного и села, не понимая, почему спит в верхней одежде и с рюкзаком за плечами. Ей потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить события, произошедшие накануне, и ужаснуться. Банри вскочила на ноги и чуть не упала – голова закружилась. Переждав недомогание, имперка, шатаясь, вышла из полуразрушенного домика, поискала глазами Альфсигру, не нашла, услышала знакомое пофыркивание и обошла здание по кругу.

Лошадь паслась у какой-то лужи, обрывая губами цветочки уже распустившихся горноцвета и пушицы. Выглядела она вполне сносно, гораздо лучше своей хозяйки. Банри нашарила на поясе флягу и как следует напилась. Желудок сводило от голода, но любая мысль о еде вызывала тошноту. За неимением зелий имперка оторвала несколько цветков горноцвета – и лилового, и красного, и синего – не обмусоленных Альфсигрой, засунула в рот и стала медленно пережевывать, морщась от горьковато-травянистого привкуса. Кобыла подозрительно следила за действиями хозяйки и даже подошла к ней, в кои-то веки. Воспользовавшись случаем, Банри с трудом залезла в седло и направила недовольную лошадь на тракт.

Башня, замеченная ею прошлым вечером оказалась Западной Сторожевой, той самой, которую слегка порушил Мирмулнир. Утром Банри опознала ее совершенно точно, даже увидела стражников в желтых плащах, прогуливающихся вокруг обломков с многозначительным видом. Отсюда до Вайтрана было рукой подать, но имперка не стала заезжать в город, хотя ей требовалась медицинская помощь, и поехала сразу в Ривервуд.

Уже у самой деревни Банри вдруг посетила мысль, которая до сих пор почему-то не приходила в голову – а кто, собственно, такой этот «друг»? Неужели один из жителей Ривервуда? Невозможно, хотя... Была одна кандидатура.

– Ну и видок у тебя, – сообщила имперке Дельфина, едва та зашла в «Спящий великан», – глаза как у кролика-альбиноса. Пила что ли всю ночь?

В таверне не было ни души, за исключением хозяйки и Оргнара, тоскующего за стойкой. Банри молча смотрела на трактирщицу и не отвечала, потом подняла взгляд наверх, туда, где виднелась соломенная кровля с потолочными балками.

– Мне нужна комната на чердаке, – наконец выдавила имперка.

В лице Дельфины что-то дрогнуло.

– У нас... нет чердака, но, если хочешь, можешь занять свой старый номер. Десять монет.

– У меня нет денег, – с неожиданной для самой себя злостью процедила Банри.

Деньги у нее были, но отдавать их этой бабе совсем не хотелось. К тому же, не мешало проверить свою догадку.

– Хорошо, – сказала Дельфина. – Можешь заселяться просто так.

Банри, не отвечая, прошла мимо, не поблагодарив, и направилась в номер, где уже ночевала больше полугода назад. Зайдя в комнату, имперка прикрыла за собой дверь и уселась на кровать. Ее слегка потряхивало от возбуждения и вернувшейся злости. Дверь скрипнула и приоткрылась, пропуская внутрь еще одного человека. Банри пару секунд прожигала гостя взглядом а потом угрюмо сказала:

– Прошу прощения, у меня назначена встреча с другим человеком.

– Надеюсь, ты просто прикидываешься, – с усмешкой отозвалась Дельфина. – Это я оставила тебе записку в Устенграве.

Она затворила дверь поплотнее и приблизилась к Банри, помахивая мешком средних размеров. Окинула молчащую имперку взглядом, сунула руку в горловину и достала из матерчатого нутра большой витой рог.

– Ты не это ищешь?

Банри по-прежнему молчала.

– Так это ты... – пробормотала она после паузы, не сводя глаз с Рога.

Дельфина усмехнулась и села в старое деревянное кресло, бросив мешок на кровать рядом с имперкой и вертя Рог в ладонях.

– Вот неожиданность, да? – удовлетворенно проговорила она. – Кажется, я хорошо играю роль безобидной хозяйки трактира.

– Что это за шпионские игры?

Дельфина резко посерьезнела.

– Предельная осторожность и осмотрительность. Всюду шпионы Талмора.

При последних словах Банри вздрогнула. С усилием заставив себя забыть на время про Доминион, она сказала:

– Я тут. Что тебе нужно? И, может, отдашь мне Рог, наконец?

Трактирщица – или кто она там на самом деле – отрицательно покачала головой.

– Не здесь. – Дельфина поднялась из кресла, явно намереваясь покинуть комнату с Рогом Юргена. – Иди за мной.

Но Банри не собиралась уступать. Она скрестила руки на груди и сказала:

– Никуда я с тобой не пойду, особенно в свете всего случившегося. И я надеюсь, у тебя была веская причина тащить меня сюда.

Дельфина тяжко вздохнула и прошлась по комнатушке.

– Седобородые похоже думают, что ты Драконорожденная. Это невероятно, как по мне, но теперь... Я знала, что они пошлют тебя за рогом, если подумают, что ты вправду... драконьей крови. Только взяв его, я могла проверить, что это не талморская ловушка.

– Какое отношение Талмор имеет к Драконорожденным? – сердито спросила Банри. – Мне вообще сомнительно, знают ли они, что это такое. И вообще, тебе лучше объясниться, понятно и быстро.

Дельфина неожиданно рванулась вперед и нависла над имперкой, по-прежнему сидящей на кровати.

– Я объясню, чего хочу, когда захочу, ясно?! – прошипела она. – Тебя бы уже не было в живых, если бы я того пожелала!

Банри не пошевелилась. Интуиция подсказывала, что эти слова не пустая бравада, а чистая правда. Если эта баба захочет ее прикончить, она это сделает.

Трактирщица выпрямилась и мотнула головой, словно отгоняя что-то.

– ...Но мне нужно было знать, правду ли о тебе говорят... – начала она снова. – Как я писала в своей записке, я слышала, что ты, может, Драконорожденная...

Дельфина еще что-то говорила, но Банри уже смертельно устала от нее, талморцев, тайн и прочей подобной чепухи. Она медленно встала с кровати и вытянула руку ладонью вперед:

– Мне нужен Рог. Дай, пожалуйста.

Трактирщица заткнулась, поглядела на имперку, словно впервые видела, потом перевела взгляд на Рог, который еще сжимала в руке и протянула его Банри.

– Вот. Теперь он твой. Все хорошо. – Она с надеждой посмотрела на собеседницу, которая пыталась запихнуть находку в сумку. – Так ты выслушаешь меня?

– У меня нет на это времени, – ответила Банри и шагнула в сторону двери, но наткнулась на вытянутую руку Дельфины, перегораживающую путь.

– Я не должна тебя выпускать отсюда, зная, кто ты, – тихо проговорила трактирщица. Банри похолодела, и Дельфина продолжила: – Но, наверное, даже у моей паранойи есть пределы.

Она отступила в сторону, пропуская имперку к выходу из комнаты и сказала ей уже в спину:

– Ты знаешь, где меня искать, когда передумаешь. А ты передумаешь. Наверняка.