Текст книги "О тех, кто не слушает добрых советов (СИ)"

Автор книги: Чемерица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 91 страниц)

Банри перевернула труп и вздрогнула: на поясе старухи висел кинжал. Довольно жуткий на вид, он даже в тусклом свете угасающего дня отливал мертвенной зеленью. Наверное, это и был пресловутый Крапивник. Она потянулась к клинку, но, не коснувшись, отдернула пальцы – почему-то не хотелось брать его голыми руками.

Наряд ворожеи тоже казался отвратительным, тем более что, как подозревала Банри, это был вовсе не наряд – «подол» был так же покрыт перьями. Пришлось сходить к палатке, где жили ведьмы, чтобы поискать какую-нибудь ткань.

У входа в палатку стояло грубое подобие стола, да не простого, а хирургического – на столешнице распростерся труп мужчины-человека. Вскрытый от горла до паха. Банри осмотрела повреждения. Разрез произвела чья-то неуверенная рука. Кое-что в краях раны показалось странным, и Банри наклонилась поближе, чтобы рассмотреть разрез. Когда она поняла, в чем дело, ощутила подступившую к горлу тошноту. Отек ясно давал понять, что несчастный был еще жив, когда его потрошили. Банри с дрожью поднесла факел к лицу покойника, ожидая увидеть гримасу боли и ужаса, но выражение его лица было на удивление спокойным, даже отрешенным. Она выпрямилась и бросила взгляд в сторону чернеющих трупов ведьм. Давящее чувство вины, оставшееся после убийства, если не исчезло совсем, то весьма заметно уменьшилось.

В жилой палатке удалось найти старую рубашку, которой Банри обернула ладонь и осторожно сняла Крапивник с трупа старухи. Потом замотала его в ткань как можно тщательнее и спрятала за пазуху. Пора было возвращаться к Альфсигре.

Благодаря снегу, отражающему и умножающему скудный свет с неба, удалось довольно быстро выбраться на дорогу и даже найти свою лошадь. Королева Альфсигра выглядела очень неплохо, не смотря на то, что пару часов провела в гордом одиночестве на студеном ветру. Она умудрилась отвязаться от соснового ствола, к которому хозяйка ее привязала, выкопала из-под снега какие-то растения и поужинала ими. Потом, судя по следам, походила взад-вперед по дороге, но, в конце концов, вернулась туда, где ее оставили.

Банри, кляня себя последними словами, погладила кобылу и пробормотала:

– Прости…

Альфсигра фыркнула и ткнула ее мордой в грудь.

Обратно в Вайтран Банри попала только спустя четыре дня. По приезде в Ривервуд поздно ночью, она решила заночевать у Валериев и отправиться восвояси на следующий день, но сильнейший снегопад спутал все планы. Путешествовать в такую погоду, когда из-за белых хлопьев не видно ничего на расстоянии вытянутой руки, казалось просто нереальным. Три дня она просидела в Ривервуде, в основном маясь бездельем. Можно было бы пойти в «Спящий великан», послушать, что люди говорят, но Банри боялась, что при виде Дельфины не сумеет совладать с лицом, и осталась сидеть в магазине. Со скуки она без конца чистила и чесала Альфсигру, устроенную на постой в маленькой сараюшке неподалеку от «Ривервудского торговца». Иногда помогала то Камилле по хозяйству, то Лукану со счетами.

Наконец снегопад прекратился, оставив сугробы высотой едва ли не по крыши, так что пришлось взять лопату в руки и помочь деревенским убрать снег с дороги. Стражники помогать отказались, им нужно патрулировать территорию поселения, и они не желали тратить силы как на уборку, так и на протаптывание тропок.

Потратив на расчистку все утро, Банри собрала вещи, вытащила сумки на террасу и пошла было за своей лошадью, но тут выяснилось, что когда перед началом снегоуборочных работ разбирали лопаты из сарая, где содержалась Альфсигра, забыли запереть дверь, и кобыла сбежала. Полчаса Банри искала ее. Окончательно завязнув в снегу, она принялась звать кобылу, но та не отзывалась ни на Алли, ни Королеву, ни на Альфсигру. Несносная тварь вылезла из кустов только когда ее назвали полным именем.

Стараясь не обращать внимания на помирающих со смеху стражников и деревенских, Банри навьючила сумки на лошадь, залезла в седло и поскакала, вернее, побрела в сторону Вайтрана.

====== Чудо природы. Часть 2 ======

Первые слова, которые Банри при встрече услышала от старшей жрицы Кинарет, были:

– Ну что, тебе удалось добыть Крапивник у проклятых ворожей?

– Эта дрянь у меня.

Банри похлопала ладонью по сумке на боку. Даника моргнула.

– О. Я… честно сказать, я не надеялась, что ты вернешься…

Банри скрипнула зубами.

– Приятно слышать.

– Но конечно же, я очень рада! – торопливо добавила жрица. – А теперь… Я не хочу брать эту гадость в руки… надеюсь, ты меня поймешь.

– А мне будто этого очень хочется! – рассердилась Готтлсфонт.

Даника криво улыбнулась:

– Я понимаю… Но… Раз уж ты нашла его… Может быть, ты сделаешь и все остальное?

– Ну, как всегда. Что нужно-то?

Жрица отряхнула руки и направилась к одной из лавок, стоящих вдоль стен храма. Усевшись, она похлопала ладонью по сиденью рядом с собой и, когда Банри присоединилась к ней, проговорила:

– В общем, с помощью Крапивника ты сможешь добыть немного древесного сока. Воткни кинжал в ствол и слегка проверни – и сок потечет сам.

– Тебе не кажется, что это как-то… мерзко? – спросила Банри, поморщившись. – Ты же жрица Кинарет. Как ты можешь советовать такое?

– Да, это отвратительно, – согласилась Даника. – Но я не вижу другого способа помочь Златолисту. Давай свою карту, покажу куда идти.

Банри пошарила под рубашкой, вытащила карту и развернула ее на коленях. Жрица ткнула пальцем куда-то сильно к юго-востоку от Вайтрана:

– Вот. Святилище Великого Древа здесь.

После внимательного разглядывания указанного места и его окрестностей Банри проговорила:

– Погоди-ка. Тут написано, что это в Истмарке. – Даника кивнула. – Но разве Истмарк – не владение ярла Ульфрика?

– Так и есть. А-а. Я понимаю. Не волнуйся. Братьям Бури нет дела до паломницы, которая идет к священному месту. К тому же, насколько мне известно, их не интересует вулканическая тундра. Там святилище и находится.

– Надеюсь это правда, – проворчала Банри, пряча карту, – а то мне неохота снова объясняться с ними.

Она попрощалась с Даникой и пошла прочь из храма, но возле самых дверей ее нагнал какой-то человек.

– Здравствуй. Мое имя Морис Жондрель, – торопливо представился он. – Я правильно понял, что ты направляешься в рощу Великого Древа?

– Нехорошо подслушивать, – холодно сказала Банри, смерив его взглядом.

Тот развел руками.

– Прошу прощения, случайно вышло. Так ты идешь туда?

– Не прямо сейчас. А в чем дело?

– Я путник. Паломник. Я следую зову Кинарет везде, где он слышен. Я много лет мечтал увидеть Великое древо…

– И?

– Могу ли я пойти с тобой? Обещаю тебе не мешать.

Банри вздохнула.

– Я же уже говорила, что собираюсь идти не сегодня и не завтра…

– Не страшно. Я готов подождать…

– Даже неделю или месяц? Не быстрее ли самому туда пойти?

Морис замялся:

– Видишь ли, я впервые в Скайриме, и еще не совсем к нему привык, словом…

– Словом, тебе требуется бесплатная охрана.

– Что ты, что ты!

– Даже если мы пойдем вместе, хочу отметить, что я едва за собой могу уследить, что уж говорить о ком-то другом.

– Да нет же. Просто… я подумал, что вместе будет веселее.

– Ну да, ну да. – Банри задумчиво покусала нижнюю губу. – Ладно. Ты в «Гарцующей кобыле» остановился?

– Да, только-только вещи оставил…

– Очень хорошо. Сегодня и возможно завтра я никуда не пойду, но в течение недели соберусь. Если тебя не затруднит ожидание, я могу зайти за тобой, когда придет время.

Счастливый паломник приложил ладони к груди и отвесил неглубокий поклон.

– Спасибо тебе за доброту.

Через несколько дней после своего возвращения, сидя у камина и лязгая зубами от холода, Банри наконец-то набралась решимости для финального рывка. И ее все время преследовали воспоминания об убитых ведьмах. Чтобы кровь оказалась пролита не напрасно, следовало довести дело до конца.

Она с огромной неохотой отодвинулась от огня и занялась подготовкой к путешествию.

Утренний морозец пощипывал нос и щеки, когда плотно укутанные путники верхом покинули Вайтран – Банри на Альфсигре, Морис на флегматичном чалом мерине по кличке Сырок. Банри по пути пыталась узнать, почему коня так странно зовут, но никаких вразумительных ответов не получила.

– Он у меня лет пять всего, – сообщил Морис. – Его так звал прежний хозяин. А почему, я и не спросил, когда покупал.

За разговорами путь протекал быстро, они довольно скоро покинули предместья Вайтрана и миновали мост через Белую, которая почему-то не замерзла на зиму, по крайней мере, в этом месте. Наверное, потому, что река здесь была слишком бурной из-за порогов.

За несколько часов пути не встретилось ни единой живой души, что, в общем-то, и неудивительно, если учесть погодные условия. Впрочем, еще через некоторое время Банри натянула поводья, остановив свою кобылу, и оценила ситуацию.

У обочины дороги в сугробе валялся дохлый волк, а рядом с ним топтался парень самого придурковатого вида. Он бессвязно выкрикивал какие-то слова и размахивал руками, в одной из которых был зажат корявый посох. Банри одолело любопытство. Она протянула поводья Альфсигры спутнику, спешилась и осторожно приблизилась к молодому норду, который теперь уныло пихал труп носком сапога в бок.

– Приветствую, – вкрадчиво сказала Банри.

– Ой… привет. – Юноша обернулся. – Я тебя и не заметил. Слишком увлекся магией. – Он почесал свободной рукой затылок и добавил: – Ну, то есть я так это называю. На самом деле я толком не знаю, что делаю.

Банри, впившись взглядом в предмет у него в руке, проговорила:

– Какой у тебя интересный посох!

Парень покосился на деревяшку и печально сказал:

– Мне раньше тоже так казалось. Понимаешь, мой дед был магом. Отец не любил о нем говорить.

Ну еще бы. Банри окинула внимательным взором лицо собеседника, уделив особенное внимание раскосым глазам необычного оттенка – серого, но с янтарными прожилками. Хотя бы уши у него были не заостренные. Повезло.

– Но я кое-что нашел на чердаке, – трещал парень. – В том числе этот посох. После этого мне показалось, что я тоже стал магом. Всякие мертвые штуки вокруг меня стали на время оживать. Я даже отправился в Коллегию в Винтерхолде. Но они только посмеялись. Сказали, что вся магия в посохе, а я тут ни при чем.

Он повесил голову, а Банри решительно шагнула вперед, протягивая руку:

– Послушай, лучше отдай мне посох, пока никого не покалечил.

Парень встрепенулся и отступил, прижимая оружие к груди, теперь обеими руками.

– Нет, я так не думаю. И вообще, мой отец его продать хотел.

– Ну вот что, – прошипела Банри, сжимая левую руку в кулак, а правую, где уже полыхал огонь, сунула юнцу под нос. – Из-за таких как ты каждый год тьма народу гибнет! И все потому, что эти идиоты хотят быть крутыми «нигромантами», а другие идиоты не в состоянии отобрать у них опасные предметы! А ну живо отдай мне посох, пока я тебя самого в ходячего мертвяка не превратила!

Парень перепугался и выронил посох:

– Только без рук! А вообще… Забирай его.

Банри подобрала зачарованную палку и вернулась к своей лошади. Парень, дождавшись, когда она отойдет подальше, не без злорадства провозгласил:

– Я, похоже, всю магию из этого посоха истратил. И теперь это просто деревянная палка. Ха-ха.

Банри хмыкнула, привязывая оружие к седлу, забралась на спину Альфсигры и тронула ее пятками. Проезжая мимо юноши, она бросила:

– Его просто надо перезарядить.

Довольная собой, Банри то и дело трогала посох. Пользоваться им она не умела и не собиралась, но добыча стоила денег, Фаренгар неплохо платил за зачарованные вещи. Радость ее несколько омрачало ворчание Мориса:

– Может, ты и верно поступила, забрав этот посох, но вот запугивать парнишку было совсем необязательно.

– Ты сам видел, по-хорошему он не понял. Пришлось по-плохому.

– Могла бы хотя бы попытаться…

– У нас нет времени на это. И я устала, замерзла и хочу есть. Еще нам нужно найти место для привала, так что смотри по сторонам.

Паломник огляделся и покачал головой:

– Подумать только, вроде недавно утро было.

– Сейчас зима, Морис, первый и самый темный месяц…

В сумерках они увидели холм по левую сторону от дороги, увенчанный каменным кругом. Банри хотела подъехать поближе и посмотреть, но Жондрель уперся:

– Сама же говорила, что скоро стемнеет. Хочешь ночевать на этой вершине? Да нас оттуда сдует! И вообще – Великое Древо ждет нас!

По тем же причинам пришлось проехать мимо двух здоровенных башен, соединенных узеньким мостиком, и располагающихся по обоим берегам Белой как раз там, где вода срывалась с обрыва, образуя высоченный водопад, не замерзший даже после лютых морозов. Эти сооружения чрезвычайно походили на старый аванпост, который Банри довелось видеть на дороге из Ривервуда в Курган Холодных Водопадов. Только эти были выше раза в два.

Пообещав себе, что на обратном пути непременно тут осмотрится, Банри поторопила свою кобылу, но уже через пару минут натянула поводья – спуск был слишком крутой.

– Предлагаю пойти пешком, а лошадей повести за собой, – предложила она, – а то мало ли…

Морис согласился, и в долину они спустились на своих двоих. Когда дорога стала более пологой, опять уселись в седла и продолжили путь с большим комфортом.

Солнце зашло окончательно, и стало темно. Правда, не так темно, как было бы, если б кругом не лежал снег. Банри остановила лошадь и, нашарив под одеждой карту, вытащила ее, чтобы свериться. Видно было очень плохо, но зажигать огонь вблизи столь ценного предмета она не решилась. Дорога здесь делала крутой поворот и, если верить карте, вела на юго-восток.

– Надо найти, где заночевать, а завтра уже прибудем на место, – сказала Банри.

Она как раз убирала карту на место, когда из кустов со стороны полузамерзшей реки на них с ужасным ревом выпрыгнул медведь.

Альфсигра пронзительно взвизгнула, взвившись на дыбы, сбросила хозяйку в сугроб и поскакала вперед по дороге. Сырок последовал за ней с секундной задержкой. Морис попытался этому воспрепятствовать, бестолково возясь с поводьями, но добился лишь того, что сам свалился наземь.

Медведь сперва бросился в погоню за конями, тяжело переваливаясь, но потом вернулся к их незадачливым всадникам. Это выиграло путешественникам немного времени. Они не только смогли подняться на ноги, но и вскарабкались на ближайшую сосну.

Первым на дерево запрыгнул Морис. Он почти вспорхнул по ветвям середины ствола и замер, зажмурившись. Замешкавшаяся Банри последовала его примеру, неловко цепляясь за колючие ветки и пачкая варежки застывшей смолой. Как раз вовремя – подоспевший медведь уже замахнулся на нее лапой, но, благодарение богам, когти только вскользь задели подошву сапога.

Банри висела на дереве парой локтей ниже своего спутника и пыталась придумать, что делать дальше, когда медведь вдруг вознамерился присоединиться к ним на сосне. Несчастное дерево затряслось и угрожающе заскрипело под тяжестью зверя, и Банри чуть было не свалилась прямо ему на голову. Морис заскулил от страха.

– Ну ты! – заорала Банри. – Последователь Кинарет несчастный! Давай, колдани чего-нибудь, чтоб этот гад от нас отстал! Попроси свою богиню!..

– Я паломник, а не укротитель! – взвизгнул Жондрель.

– Да что ты?! Кстати, почему он не спит?! Зима сейчас!.. – Банри замолчала, потому что тяжелое сопение и скрип когтей по коре приближались. – Я серьезно, Морис! Он сейчас меня с дерева стащит!

– Да сама его отгони, ты же маг!

– Я не маг!

Банри вдруг умолкла. Все животные боятся огня. Кроме двуногих. Эти его обожают и обожествляют. И используют как оружие.

Она привычно сосредоточилась, мысленно произнося слова заклинания, и с ладони сорвалась струя пламени, полыхнувшая медведю прямо в морду. Зверь заревел и сорвался с ветки, скатившись в снег. Там он принялся крутиться, царапая лапой обожженный нос, потом сунул его в снег, постоял так пару ударов сердца и скрылся в темноте. Постепенно затихающие шорох и треск сучьев указывали направление.

Воцарилась тишина. Банри тяжело дышала, хватая ртом воздух, Морис вообще не издавал никаких звуков, и она задрала голову, пытаясь разглядеть спутника в темноте.

– Ты как, живой?

– Д-да, – выдавил паломник. – Только руки затекли. И ноги тоже.

Банри, сопя, начала спускаться вниз.

– Слезай. Надо убираться отсюда. А то вдруг этот шерстяной мешок с жиром вернется?

На самой нижней ветке нога соскользнула, и она тяжело свалилась в сугроб. Повалявшись немного, Банри со стоном поднялась на ноги и принялась отряхиваться от налипшего снега. Вскоре с сосны спрыгнул Морис.

– Что делать-то теперь? – тоскливо протянул он. – Лошади убежали, а там все наши вещи.

– Для начала найдем их.

– Как? Темно, хоть глаз выколи.

– Вовсе нет. Не ясный день конечно, но следы можно увидеть. – Банри указала на темнеющие в снегу отпечатки. – Нужно поторопиться, пока кто-нибудь не нашел их раньше нас.

К счастью лошади отыскались довольно быстро. Они проскакали вперед по дороге, а потом свернули на тропу в горы, взобрались по ней и остановились возле каких-то старых нордских руин. Когда хозяева, отдуваясь, присоединились к своим питомцам, пот катил с них градом, несмотря на морозную ночь.

– Альфсигра, дура проклятая, – еле выговорила Банри, хватаясь за узду кобылы, – какого Дагона ты сюда поперлась?

Морис поймал Сырка и теперь пытался осмотреть жеребца на предмет ран и ссадин в скудном свете звезд.

– Вроде он в порядке, – провозгласил паломник. – Как твоя?

– Тоже ничего. Даже не запыхалась, зараза.

– Не ругай ее. Похоже, наши друзья нашли нам убежище на ночь. – Жондрель кивнул на древнюю постройку.

Банри с сомнением огляделась:

– Ты серьезно?

– А почему нет? Тут есть стены, которые укроют нас хотя бы от ветра.

Ну не рассказывать же ему о том, что может обитать в подобных местах. Банри запалила факел и осторожно вошла внутрь. Это было что-то вроде прихожей перед подземной частью кургана, и снега намело только возле двери, так что Жондрель был, скорее всего, прав. Гораздо больше беспокоила кованая черная дверь прямо напротив входа. Банри с силой толкнула их, но створки не поддались – то ли были чем-то заблокированы изнутри, то ли заперты на древний замок, чья скважина виднелась на одной из половинок двери.

– Ну ладно, – сказала она, несколько успокоенная. – Давай устраиваться. Наверное, уже скоро полночь.

Когда развели костер, разложили спальники и пристроили лошадей, Морис спросил:

– Далеко ли еще до святилища?

– Хм, похоже, мы сейчас вот здесь – на границе с Истмарком, недалеко от места слияния Белой реки с Черной, – проговорила Банри, сверившись с картой. – Хм, очень оригинальное название. Эти норды так и блещут воображением. Вот тут, на юго-восток, Черный Брод, шахтерская деревушка. Спросим там куда дальше идти.

Паломник удовлетворенно кивнул, а Банри, сворачиваясь в клубок на спальнике, отметила:

– Если боги будут милосердны, скоро доберемся.

Черный Брод не оправдал надежд Банри, которая хотела купить что-нибудь из местных ингредиентов – тут вообще никто ничем не торговал. Да и назвать это поселение деревней, было преувеличением. На территории Брода располагались: собственно шахта, один не очень большой дом, где обитал старший шахтер с женой, да пара навесов со спальниками, в дневное время убранными. Сначала Банри подивилась тому факту, что шахтеры спят зимой на открытом воздухе, но потом вспомнила, как сама только что расстегнула дублет. Из-за близости вулканической тундры здесь было тепло и влажно.

Местные сразу же указали направление к Святилищу.

– Прямо на север. Смотри, – проговорил один из стражников Истмарка, охраняющих разработку, указывая на возвышенность в паре сотен шагов от шахты. – Вон те холмы. Вход с восточной стороны. Он довольно широкий, мимо не пройдете.

Вежливо поблагодарив его, спутники двинулись в указанном направлении, ведя коней в поводу. Вход в пещеру и впрямь обнаружился быстро. Черный зев в недра земли, не слишком выдающийся в высоту, но значительный в ширину, был весь заплетен побегами какого-то растения. Банри сорвала несколько голубовато-зеленых ягод и сунула в карман дублета, привычно охладив их заклинанием.

– Надо найти, где привязать лошадей, – сказал Морис.

– Чего тут искать? Давай к этим соснам.

Банри указала на деревья у входа в Святилище. Морис кивнул и обвязал поводья Сырка вокруг ближайшего ствола.

Великое Древо они увидели далеко не сразу. Сначала пришлось долго-долго спускаться по довольно-таки широкому скальному коридору. По всей его протяженности тут и там были расставлены разномастные светильники – от сальных свечей, прикрепленных их же растопленным жиром прямо к камням пещеры, до тяжелых ламп вполне приличной ковки.

Коридор выровнялся, и Банри узрела грот, подобного которому ей еще никогда не приходилось видеть.

Пещера была огромна. Помнится, Банри в свое время впечатлила площадь привратного зала в Кургане Холодных Водопадов, который с легкостью бы вместил пару Драконьих Пределов. Так вот, в Святилище Великого Древа запросто поместился бы Вайтран со всеми его ярусами. И каждый локоть этого пространства был покрыт растительностью всех видов. На дальней стороне пещеры виднелось нагромождение скал, увенчанное большим деревом, очень похожим на Златолист, только это было живым, а не высохшим – в свете, падающем из проломов в своде грота, можно было различить золотисто-розовую листву.

Пока Банри безмолвно таращилась, Морис выдохнул:

– Наконец-то я здесь! Все точно так, как мне снилось!

Он бодро порысил вперед. Банри замешкалась, а когда очнулась, его уже и след простыл. Она нерешительно двинулась по тропе, заметив мимоходом какого-то парня, восседающего на обрывистом берегу ручья.

– Привет, – поздоровался он. – Ты тут любуешься видами и слушаешь дивную музыку святилища, как и я? Великолепно, правда?

– Да, – промямлила Банри. – Очень… впечатляюще…

Парень широко улыбнулся:

– Добро пожаловать в святилище Великого Древа. Если у тебя есть вопросы, обратись к Асте.

– К кому?

– К Асте. Да вон она.

Паломник указал на женщину на небольшой полянке. Банри рассеянно поблагодарила и подошла к ней, встав рядом. Та покосилась на вновь прибывшую:

– Поразительно, что такая красота может существовать в унылой вулканической тундре.

– Да… Честно говоря, никогда раньше не видела ничего подобного… – Банри огляделась. – Значит, это и есть святилище Великого Древа?

– Да – и это лишь крохотная толика той красоты, которую нам дарит Кинарет. Здесь потрясающе, правда?

Банри кивнула – слова здесь были не нужны.

– А это дерево? – Она указала вверх. – Это Великое Древо?

– Да, милая. Хотя, насколько я помню, никто и никогда не мог приблизиться к нему.

– Что?.. Почему так?

Аста указала на тропу, ведущую к дереву.

– Как видишь, корни Великого Древа огромны и простираются вдаль, перегораживают все подходы к стволу.

– А перелезть?..

Аста покачала головой.

– Кора очень гладкая, а сами корни толстые – двумя руками не обхватишь. Кажется, были какие-то ловкачи, которые пытались пробраться, но все заканчивалось переломанными костями, когда они срывались вниз. Чудо, что еще никто не погиб. – Она улыбнулась. – Действительно чудо. Хотя… Хочешь верь, хочешь нет, ходят слухи, что есть некое оружие, перед которым Великое Древо поднимет корни, скорее из страха, чем из почтения.

Банри напряглась, чувствуя, как Крапивник оттягивает сумку на плече. Понимая, что, скорее всего, делает глупость, она полезла внутрь и достала клинок, завернутый в тряпку. Развернула его и продемонстрировала Асте:

– Ты про это оружие говоришь?

Та отшатнулась от кинжала, как от ядовитой змеи.

– Слухи оказались правдой… Молю тебя, не причиняй дереву вреда! Ничем хорошим это не кончится!

Банри опустила глаза и посмотрела на кинжал, который все еще держала в руках. Она бы выбросила его тут же, если бы не казалось, что если клинок коснется хоть чего-нибудь в этом месте, то осквернит все святилище… Кромсать живое дерево ей совсем не хотелось. И все сильнее казалось, что главная жрица вайтранского храма лишилась ума, раз предлагает такое.

Но ведь она проделала такой путь, чтобы добраться сюда… И добыла этот проклятый ножик, ценой нескольких жизней, между прочим. Банри покачала головой и отошла от Асты подальше. Надо хотя бы попытаться. Правда, была еще опасность, что паломники не позволят ей так вот просто искалечить Великое Древо. Вон, те двое, что пришли первыми уже шепчутся, поглядывая в ее сторону.

Банри отступила под защиту земляного утеса и осторожно огляделась. Мориса видно не было, видимо, он удалился вглубь пещеры, восхищаясь местными красотами. Тем лучше – не будет под ногами путаться. К сожалению, дорога к дереву была только одна, и хорошо просматривалась изо всех уголков грота, так что абсолютно незамеченной пробраться к цели было нельзя. Значит, надо бежать быстрее.

Стараясь насколько возможно дольше держаться так, чтобы ее не было видно, Банри покинула свое укрытие и, сгибаясь в три погибели, побежала сначала по навесному мосту, перекинутому через русло ручья, а потом стала подниматься по дороге, огороженной веревочными бортиками.

Беспрестанно оглядываясь, она и не заметила, как добралась до того участка дороги, который намертво блокировали корни дерева. К слову, она это заметила только, когда ударилась об один из них грудью, хорошо хоть не головой.

Корни действительно перегораживали тропу, переплетаясь так плотно, что между ними вряд ли можно было хотя бы палец просунуть. Банри осмотрела узлы и прикинула, нельзя ли вопреки словам Асты все же перелезть, но у нее вдруг сложилось стойкое убеждение, что начни она карабкаться, дерево живо стряхнет нахалку вниз.

Значит, все же придется воспользоваться этим поганым кинжалом раньше времени.

Банри глубоко вздохнула и приблизила лезвие Крапивника к преграде. Никакого эффекта. Но когда острие коснулось коры, уколотый корень со скрипом поднялся, образовав арку, сквозь которую можно было беспрепятственно пройти, даже не склонив головы. Воодушевленная, Банри побежала вперед, постаравшись проскочить под корнем побыстрее, чтобы не быть раздавленной в случае, если он уляжется обратно. Но он замер в том же положении, даже когда она при помощи ножа избавилась от остальных преград и теперь стояла перед возвышающимся Великим Древом.

Послышался приближающийся топот. Банри обернулась – снизу к ней мчался Морис. Физиономия у него была ярко-красной – то ли от бега, то ли от возмущения. Добежав до имперки, он отдышался и обличающе заявил:

– Я не знал, что ты склонна к жестокости! – Он уставился на Крапивник в ее руке и спросил: – Зачем ты явилась в это благословенное место?

– Ну… Мне нужен сок, чтобы… чтобы оживить наш, городской, Златолист, – созналась Банри, спрятав кинжал за спину и ковыряя носком сапога грунт.

Морис вытаращился так, будто у нее в одночасье выросли рога.

– Ты осквернишь это чудесное творение Кинарет, чтобы вылечить тот уродливый обрубок в Вайтране?! Это ужас! Варварство! Я не стану в этом участвовать! И как я раньше не догадался, что у тебя за намерения?!

– Ну и не участвуй! – рассердилась Банри. – Думаешь, мне самой это по нраву? Но я должна это сделать, потому что Вайтрану нужен Златолист!

– Может быть, но не такой ценой!

– У тебя есть идея получше?

Морис заткнулся.

– Ну… да. Есть одна мысль, – сообщил он немного погодя. – Вместо того чтобы вернуть к жизни дерево в храме, мы подарим им новое.

– Ну да, конечно. Было бы неплохо. Только вот где его взять?

– Да здесь.

Паломник указал на Древо, и Банри подняла брови:

– Что ты задумал?

– Пойдем со мной. Думаю, я смогу убедить дерево нам помочь.

Когда они приблизились, Морис огладил ствол ладонью и благоговейно прошептал:

– Я почти слышу, как бьется его сердце.

Он опустился на колени и сложил руки в молитвенном жесте, закрыл глаза. Банри потопталась рядом и наконец решилась спросить:

– А мне что делать?

– Не знаю, – отозвался паломник, не открывая глаз. – Иди, отдохни от путешествия, или избавься от этого проклятого кинжала…

Банри вздохнула и побрела вниз, недоумевая, зачем Морис всего пару минут назад звал ее с собой. Лишь оказавшись на дне пещеры, она вспомнила о гигантских корнях, которые Великое Древо в свое время приподняло, чтобы Крапивник не коснулся их. Запоздало ужаснувшись, она смахнула пот со лба и бегом направилась к выходу из пещеры – изделие ворожей стало жечь ей руки даже сквозь ткань, но не могло быть и речи о том, чтобы оставить его в Святилище.

Зимнее солнце после полумрака пещеры казалось особенно ярким. Банри проверила лошадей и, убедившись, что с ними все в порядке, задумалась. Огляделась, отыскивая место, где можно избавиться от мерзкого ножика. Бросить в бассейн термы? Глупо, водоем мелкий, и кинжал может подобрать любой, кто захочет, например, искупаться в горячем источнике. Можно было, конечно, побродить по местности и поискать колодец поглубже и погорячее, но времени (да и сил) на это уже не было – солнце окрасилось в бордовый цвет и вовсю клонилось к закату. К сожалению, Банри была плохо знакома со Скайримской географией, но была совершенно точно уверена, что таких болот, как на юге Сиродила на границе с Чернотопьем, в этой провинции нет. Сдавшись, она расковыряла кинжалом углубление в земле на границе с наплывами вулканической породы, положила туда кинжал, предварительно завернутый в рубаху, и засыпала ямку, замаскировав мхом. Не ахти что, но лучше, чем бросить в воду – Банри казалось, что нож непременно ее отравит. Оглядев дело рук своих, она удовлетворенно кивнула и вернулась в пещеру.

Внутри теперь было гораздо темнее – солнце почти зашло, и сквозь отверстия в своде свет не просачивался, так что теперь пещера освещалась лишь лампами, огонь в которых поддерживали паломники. Последние по-прежнему шарахались от нее, а Банри не торопилась вступать с ними в контакт – оправдываться и убеждать в том, что не хотела ничего дурного, она не собиралась. Все равно бы эти святоши ей не поверили. Морис все еще пребывал в коленопреклонённой позе и не замечал окружающего мира, и Банри, обойдя пещеру, нашла укромный уголок и устроилась там на ночлег, предварительно поужинав.

Разбудил ее все тот же Морис, очнувшийся от своего религиозного транса. Он стоял на коленях перед лежбищем Банри и тряс ее за плечо в попытке разбудить.

– Великое древо благословило нас, подарив нам свой побег! – верещал он. – Да вставай же ты!

Банри, плохо соображавшая спросонья, протерла глаза и проводила взглядом Жондреля, который бежал назад к Великому Древу. Сползла с дорожной постели и побрела следом.

На расстоянии двух локтей от толстенного ствола Великого Древа и впрямь проросло махонькое деревце, можно даже сказать, саженец. Несмотря на размеры, его крона уже была усыпана розовыми листиками.