Текст книги "Сборник "Самая страшная книга 2014-2024" (СИ)"

Автор книги: Юрий Погуляй

Соавторы: Майк Гелприн,Николай Иванов,Максим Кабир,Дмитрий Тихонов,Оксана Ветловская,Ирина Скидневская,Елена Щетинина,Лариса Львова,Юлия Саймоназари,Лин Яровой
сообщить о нарушении

Текущая страница: 228 (всего у книги 353 страниц)

– Прокляли нас, – буркнул Павлушка. – Теперь точно пропадем.

Федор хотел настоять на своем, пойти на добычу утром, но ливень удержал. Хлестало так, что протекла крыша. Черные от сажи капли срывались с балок, кропя половицы, лавки и людей.

Воздух сделался липким, густым как овсяный кисель, с трудом лез в глотку. С каждым мгновением находиться в избе становилось все невыносимее.

Маявшийся от боли Мишка божился, что с той стороны стены его звала мать.

Пауревич, бледный как полотно, прошептал на ломаном русском, что утром из сеней увидал свою дочь: со свернутой шеей, длинной как у лебедушки, бродила у старого плетня. К сумеркам воротилась, но вместо рук у нее белели тонкие птичьи косточки. Девка силилась взлететь, да без толку. Потом забралась в одну из могил и захныкала, заохала.

К ночи Федор уже сам не мог понять, что стряслось. Мир словно наизнанку вывернули. Голод одолевал сильнее прежнего, колики в брюхе доводили до исступления. Сквозь оконце виделось ему, как вспыхивают и гаснут огни на небе, будто озаряя для кого-то путь во тьме. И страшно от них делалось. Так страшно, что живот крутило, хотелось бежать из избы прочь, крича и плача как ребенок…

Голод забирал остатки сил.

Пауревич додумался обвалять камешки в соли и давал, как жженку, сосать мучающимся людям. Федор решился откупорить бутыли перевара – по счастью, тот не попортился – и велел всем пить. Разбавить хлебное вино было нечем, даже дождевая вода на вкус отдавала червями.

После злого питья его трижды вывернуло, и он уснул как бражник, лишь на шаг в стороне от лужи рвоты.

Проснулся от криков.

Пауревич бил Мишку по морде и за что-то ругал. Оказалось, тот взялся жевать куски срезанной с руки кожи.

– Сладко, сладко-то как! Медово! – выл подранок, размазывая по лицу сопли и кровь. – Сами попробуйте, сами!

Обоих утихомирил Григорий, развел по углам и напоил переваром.

Федор погонял во рту камешек, откупорил последнюю бутылку и запарил отшельниковых трав с перетертыми зернами. Получилась чудовищного вида бурда, пахнущая одновременно грибами, ромашкой и хмелем. Но это можно было есть.

Они повечеряли, и Федор снова улегся спать. Сил на что-то большее у него не осталось: голова шла кругом, руки и ноги казались свитыми из пеньковых веревок. В полузабытьи он решился уйти с проклятой земли: на карачках, ползком, но убраться долой. Застава не близко, однако отшельник доходил до нее летом. Так почему им не попробовать?

Утром его разбудила боль.

– Медово!

Федора вжимали в пол. В левую руку, раз за разом, вонзалось острое.

Он взвыл, задергался.

– Глуши птичку, Павлушка! – заголосил Мишка. – Улетит! Улетит же!

– Топориком сейчас… – Стрелец, покачиваясь, шел на него. Глаза у обоих были желтыми, с красной поволокой.

Бердыш ухнул в половицу рядом с головой Федора, застрял меж досок. Павлушка, силясь освободить оружие, упал.

Федор изловчился и двинул коленом Мишке под дых. Добросил кулаком по скуле, по носу. Однорукий повалился под полати и застонал.

Вокруг все было липким, гадким, черным от сажи, пахло мокрым железом.

– Бесово племя! – Федор опрокинул столешницу на Павлушку, отпрянул к стене.

Огляделся.

Дверь была нараспашку, в нее ревел ветер, хлестал дождем. В сенях лежал, раскинув руки, Григорий.

Только теперь старый стрелец додумался посмотреть на себя. Выродки, что по недоразумению еще вчера звались людьми, искромсали его левое предплечье. Резали и жрали. Боль пульсировала в ране, но пока не затуманила разум.

Покачиваясь, Федор добрался до бутыли, вылил остатки перевара на руку и замотал тряпицей. Срывая злость, еще наподдал Мишке, раскровенив нос. Безумец скулил, но жадно слизывал багровую юшку с губ и пальцев.

В сенях застонал и заворочался Григорий. Сукно кафтана промокло от дождя и крови. Страшная рана пролегла между ключицей и грудью пушкаря. Ему отрезали ухо и вырвали клок мяса из щеки.

– Пауревич… – прошептал он, часто сглатывая, – в двери бросился. Дочь ловить, чтобы не упорхнула снова от него. Я за ним, образумить хотел… А Павлушка, гнида, как хватил меня…

Григорий закусил губу, давя рвущийся вопль.

Федор потащил его к крыльцу. Как бы оно ни сложилось, а в избе есть и будет только смерть.

На мокрой грязи остались следы босых стоп бело-хорвата. Он убежал к реке, но на берегу его видно не было.

Старый стрелец снова поднял Григория, набросил на него плащ.

Покачиваясь и поддерживая друг друга, сделали по шагу. Дождь и ветер тут же набросились на них.

– Медку бы! – заорал позади Мишка. – Сладко! Медово!

Следом завопил Павлушка. Не иначе, рвали друг другу глотки.

Шли до рассвета. Медленно, тяжело. Григорий все больше хрипел и плевался алым, пока наконец не попросил передыха. Федор усадил его под пихтой, обложил лапником.

Пытался ободрить, но пушкарь уже не слушал. Бесшумно шевелил губами и глядел остекленевшими глазами на лес.

Последним спутником Федора сделалась боль: терзала руку, то бросала в жар, то вышибала холодный пот.

А старик все шел и шел по тропе, радуясь хотя бы тому, что лес защищает от дождя. Где и когда рухнул, он уже не помнил.

– Да чего уж тут. – Лекарь почесал мясистый нос и протянул Федору смоченную чем-то едким тряпицу. – Жить и с одной можно.

Старик смотрел в качающийся потолок. Походная палатка заметно дрожала. Пахло дымом, травами.

Чувство боли сменилось чувством потери.

Он скосил глаза, чтобы увидеть культю. Всхлипнул.

– Ты не дрожи, служивый. – Лекарь осторожно похлопал его по небритой щеке. – Всю гниль вырезали и выжгли из раны. Увы, откушать горячего пока не получится. Налегай на солонину и пей перевар. Согреешься.

Ни пить, ни есть Федор не мог – от всего веяло мертвечиной. Даже уснуть не получалось. Он просто лежал и пытался понять, как так вышло, что подводы добрались именно сегодня. Не неделю, не два дня назад, пока не стряслось все самое жуткое!

На следующий день лекарь заявился с ворохом старой одежды.

– Идем к сотнику.

Этот бивуак с трудом можно было назвать лагерем или зимовищем. Телеги стояли кругом, внутри него едва нашлось место кострам, палаткам, простенькой привязи для утомленных лошадей, накрытых попонами.

Было тесно и холодно. Небо сеяло то ли дождь, то ли ледяную морось. Где-то в горах, словно боевой горн, гудел ветер, и от звуков этих замирало сердце. Не иначе, лесное воинство шло на незваных гостей…

– Чего рот раззявил? Шевелись!

Мрачные стрельцы жались к огню, сушили сапоги и обмотки. Дозорные глядели в лес покрасневшими от усталости глазами.

Федор кинулся было топтать костры, кричать, чтобы не рубили деревья, а собирали валежник, но его живо угомонили пинками и затрещинами, после чего вернули лекарю.

Хнычущего стрельца привели к небольшой палатке с толстенным тяжелым пологом, возле которого стоял караульный с бердышом наперевес. Борода караульного смерзлась, он притоптывал, гоняя кровь в ногах.

– Митрий, чего возитесь? – стуча зубами, спросил он у лекаря. – Сотник извелся весь!

– Нешто пироги на столе стынут? – хмыкнул Митрий, поднимая полог. – Мы уже кругом опоздали.

Внутри сидел, кутаясь в красный кафтан с соболиным подбоем, мрачный сотник. От жаровни валил дым, пахло топленым салом и кислым потом.

– Тебя, никак, святой в чело поцеловал, Федор! – прохрипел офицер. – Стрельцы тебя признали, когда на тропе нашли.

Федор подумал, что смерть не самый худший исход. По крайней мере не чувствовал бы боли в отнятой руке и был свободен от мыслей о глухарях.

– Ваше благородие, – он не сразу подобрал слова, – не дождались мы. Думали, до заморозков успеете, а тут…

Офицер хмыкнул, сверкнул карими глазами.

– Паршивый край. По лесу даже волоком не везде пройдешь, вот и мяли тропы, увязая в грязи и ломая оси. Думали, вовсе не доберемся никуда, бросим обоз и повернем.

Сотник велел подать кипятку Федору, но тот не притронулся к питью.

– Где остановились? Зимовище справили?

– Нас отрядили ждать вас либо струг с заставы на Лозьве, – стрелец нахмурился. – Остальных сотник повел через лес к правому притоку. Отшельник, показавший нам избу, твердил, что пройти получится до первого снега.

Сотник выругался. Явно надеялся, что Федор вышел из уже заложенного острога и заблудился во время охоты.

– И давно отрядили? – мрачно спросил офицер.

– В конце лета.

– Тьфу, пропади все пропадом! Значит, и мы не дойдем до притока. Тогда станем струги ждать. Или сами справим и спустимся по Пыновке к заставе, пока льды не встали… Где жили, почему ты один?

Федор уже и сам почти не верил во все, что приключилось с ними. Чем дольше говорил с сытыми, необезумевшими людьми, тем туманнее казались мысли о лесе, о его неведомых хозяевах и проклятии, что коснулось стрельцов.

– Старая изба недалече… А в живых, почитай, и не осталось больше никого.

Скрепя сердце он рассказал-таки и про голод, и про глухарей на священном кедре, и про то, что говорил отшельник. Бесовщину обошел, спихнув все на заразное червем мясо. Но сотник, к ужасу Федора, уже не слушал.

– Глухари? Много? – Он улыбнулся. – Мы на сале и желудевом толокне третью седмицу маемся. А ну-ка, давай, брат, собери пищальников поумелее да набейте дичи.

– Нет! – заорал Федор – Нельзя! Никак нельзя! Мясо паршивое, бесами заклятое, говорю же!

Сотник вскочил, мазнул его по морде жесткой крагой.

– Митрий, скажи Хоме, чтобы пару раз нагайкой угостил старика. Для острастки. Потом обрядите в кафтан, сапоги поновее, и пусть ведет к кедру. Бесы далеко, а голод рядом.

Всю дорогу Федор хлюпал носом, пытался уговорить стрельцов повернуть, но те только понукали.

Снег, показавшись утром, заявился к полудню во всем пугающем великолепии. Поначалу мокрые громадные хлопья медленно падали на землю, таяли, цеплялись друг за друга, пытаясь соткать холодное покрывало. Но вскоре хлопья стали мельчать, пока и вовсе не превратились в крупу. Ветер гостеприимно угощал ею стрельцов.

Федор пытался найти Григория, но место, где вроде бы оставил его, пустовало. То ли волки утащили пушкаря, то ли сам отполз. Искать покойника никто не стал.

Земля и деревья быстро поседели. Лесной край выглядел бездонно древним и оттого пугал еще сильнее.

Выйдя на поляну, Федор замер. Положил крест, но слов не нашел. Только всхлипнул.

На кедре, где раньше сидели птицы, громоздились тела стрельцов. Все там были. И те, кто умер раньше, и те, кого оставил в избе Федор. Скрюченные, страшные, обожженные морозом. У кого глаз не было, кого словно звери рвали. Безрукие, безногие, с багровыми ребрами наружу. Вместо перьев из-под кожи торчали листья и хвойные иголки. Вместо изуродованных ртов – птичьи клювы из дерева и кости. Вырванные языки и отрезанные уши кто-то нанизал на лозу, оплетающую дерево.

– Братцы… – прошептал Федор, обращаясь непонятно к кому.

Один из его спутников поднял пищаль, поглядел на старика.

– Глянь, какие жирные!

Прицелился в обледеневшего Пауревича. Из-за свороченной челюсти казалось, будто лекарь улыбается.

– И мясо, наверное, сладкое.

– Ага, – пробормотал Федор перед выстрелом. – Медовое.

Всеволод Болдырев

Виртуальная машина

– А я бывал в Тихом Доме, – вырвалось у Саши. Уже через секунду он пожалел о сказанном, почувствовав на себе тяжело налипшие взгляды. После провала с компиляцией ядра ему хотелось как-то реабилитироваться, заявить о себе, сбить спесь с этих надменных миллениалов.

Но нечаянно брошенная фраза вызвала пренебрежительный смех.

– Да у нас тут крутой хакер! – тряхнул дредами Морф, затянувшись вейпом, водянистые глаза его недобро блеснули. – «Цикаду-3301» тоже ты создал?

– Бери выше, – хохотнул парень в очках и растянутом свитере, со странным именем Емельян, – наш Нео «Силкроад» проложил, верно говорю?

Что такое «Цикада-3301» и «Силкроад», Саша понятия не имел – когда он учился программированию, всего этого дерьма в Сети было гораздо меньше. Еще не так давно он был на форумах Батей, а теперь выслушивает колкости от малолеток, которые еще пешком под стол ходили, когда он написал свое первое «Hello World!».

От этих мерзких смешков тянуло рвать и метать, но Саша не хотел подвести Алену – если и с этой командой не выгорит, то о переводе в престижную фирму придется позабыть. Так и останется кодить за тридцать тысяч в пыльном офисе, а Алена найдет себе кого-то успешнее, импозантнее и – главное – моложе.

– Ален, ну подтверди! – попытался он сохранить лицо, обратившись к худенькой блондинке в толстовке «NASA». Подтверждать Алена, конечно же, ничего не стала. Сделав вид, что вопрос обращен не к ней, она отвлеклась на монитор, сосредоточенно вперившись взглядом в прогресс-бар установщика.

– Ага, подтверди, Ален! – передразнил Морф измененным, густым голосом, выпуская облако пара изо рта. – И что ты увидел в Тихом Доме? Призраков, Бога, Ад?

– Ну… – протянул Саша неуверенно, пытаясь спешно придумать ответ. Что такое Тихий Дом, он не знал – встретил упоминание на сайте интернет-страшилок, да и запомнил неизвестно зачем. Сейчас он активно шерстил память в поисках хоть какой-нибудь дополнительной информации, чтобы не выглядеть профаном и лжецом.

– Если он скажет, что это пустой чат, – я пакую манатки, – громко заявил очкарик. – Ты, Ален, конечно, извини, но работать с мракобесом – это зашквар.

– Ты кого мракобесом назвал? – набычился было Саша, но вмешался Морф.

– Ты, Саня, с темы не соскакивай. Что там в Тихом Доме?

Морф потянулся, его стильно-драные джинсы немного сползли, и глазам открылась резинка трусов с надписью «It’s gonna be a Big Bang!», натянутая меж торчащих тазовых костей. Рисуется, сволочь! Невольно Саня потер собственное немалое брюхо, которое прятал под мешковатой футболкой.

– Ты у нас один такой, посвященный! Я, например, в Тихом Доме не бывал. Емеля, ты бывал?

– Не довелось, – ответил Емеля, поправляя очки.

– А ты, Ален? – не унимался красавчик с дредами.

– Ребят, давайте уже спокойно поработаем! – огрызнулась Алена.

В изгибе ее спины, в наклоне головы, в нервном пощелкивании мышкой чувствовались стыд и досада. Досада на него, на Сашу, который, попытавшись заработать авторитет, лишь вырыл себе яму в полный рост и сам же в нее сиганул.

– Там, в общем, – прочистив горло, наконец ответил он, – самому видеть надо. Не описать.

– Ага. Неописуемо. Лавкрафт бы одобрил, – уже со скукой отозвался Емеля, поворачиваясь к монитору. Кажется, он потерял к Саше интерес.

– А ты сходи туда еще разок, а? – неожиданно, осененный идеей, предложил Морф. – И мы тебе поверим!

– В Тихий Дом? – растерялся Саша.

– Ага. Когда у нас следующая рабочая сессия? Четверг. Дня два должно хватить, – не унимался Морф. – Удиви нас, докажи, что ты крутой хакер. Забьемся?

– На что? – напряженно спросил Саша, не ожидая ничего хорошего. Вряд ли Морфа устроит денежная ставка.

– Ну, скажем… – Парень с дредами притворно осмотрелся, но куда целил его взгляд, Саша знал с самого начала. – А скажем, если ты в четверг не докажешь, что был в Тихом Доме, то вот Аленка со мной на свидание сходит? Как тебе?

– Совсем дурак? – отозвалась Алена, но как-то вяло, будто возмущалась не содержанием предложения, а его формой.

– А если докажу? – набычившись, ответил Саша.

– Ну… Тогда я уступлю тебе кресло проект-менеджера. По рукам, Нео? – ухмыльнулся Морф, и, глядя на эти ровные белые зубы, аккуратно постриженную бородку, колечки пирсинга, выбритый на висках узор, Саше хотелось выбросить руку вперед. Расплющить нос, свернуть на сторону челюсть, выдавить глаз… Но вместо этого он протянул открытую ладонь и крепко сжал пальцы Морфа, надеясь, что увидит, как его лицо исказится от боли, но чертов хипстер оставался невозмутим.

– Вот и славно! – осклабился он и повернулся к очкарику: – Емельян, разбей!

– Придурки! – буркнула Алена, даже не глядя в их сторону.

В машине Алена с Сашей ехали, сопровождаемые тягучим молчанием. С каждым днем он ощущал все сильнее, что упускает ее. Поначалу девушке с ним было интересно и весело: когда он рассказывал про локальные сети, мемы дофейсбуковской эпохи и про старые игры. Когда превосходил ее в знаниях, умениях, казался ей талантливым программистом – все было по-другому. Потом Алена закончила учебу, получила место графического дизайнера в динамично развивающейся студии по разработке мобильных приложений и… Поняла, что рядом с ней находится застрявший во времени неудачник, чьи знания давно устарели, а титулы и достижения сегодня уже ничего не стоят. И теперь Саша ее терял.

Наконец он осмелился заговорить:

– Поехали сегодня ко мне, а? Куплю вина, сыр, фильм посмотрим, а?

– Не хочу. Я слишком устала сегодня, – ответила Алена, даже не отвернувшись от окна. По стеклу сползали струйки дождя – видимость была почти нулевой. «Она просто не хочет смотреть на меня», – подумалось Саше.

– Слушай, если ты из-за этого спора… – начал было он, но наткнулся на глухую оборону:

– Я не хочу об этом говорить. Высади меня здесь, надо продукты купить.

– Тебе отсюда минут двадцать идти! – возразил он.

– Пройдусь! Останови здесь! – приказала она не терпящим возражения тоном и принялась отстегивать ремень безопасности.

Саша притормозил у обочины перед светофором, и Алена выскочила из машины как ошпаренная.

– Набери мне, как будешь дома, – я волнуюсь! – крикнул он в стену дождя, но девушка уже растворилась в толпе пешеходов, что переходили дорогу.

Скрипнув зубами, Саша уронил голову на руль и просидел так минуту или две, пока за спиной не завыли клаксоны.

Зайдя домой, Саша с тоской окинул взглядом свою студию. Когда Алена была здесь, утлая однушка превращалась в уютное гнездышко, где, закутавшись в плед, можно было сидеть, обнявшись, смотреть фильмы и сериалы, целоваться и заниматься любовью, пока за окном бушевала стихия. Без нее же это было типичное захламленное проводами, корпусами системных блоков, неработающими мониторами и пивными бутылками унылое логово холостяка.

Открыв холодильник, Саша достал бутылку «Миллера» и уселся за компьютер. Огромный изогнутый монитор являл собой центр всех линий квартиры: к нему, как в Рим, вели все дороги. Матово светилась зеленым дорогущая механическая клавиатура – Аленин подарок. Мерно, точно осознавая свою мощь, жужжал похожий на гигантский советский холодильник кастомизированный системный блок.

Наивно было думать, что, придя домой и спросив у поисковика «Что такое Тихий Дом?», он получит ответы.

Поисковик предложил массу ссылок и статей. Согласно большинству, Тихий Дом являлся последней точкой, лежал на самом дне Интернета, являлся финалом и венцом всего, пересечением Сети с ноосферой. Последней страницей книги, абсолютным знанием и пониманием всего сущего, одновременно являясь концом любого пути.

Данные разнились, но большинство статей и сайтов сходились в одном: Тихий Дом – это просто мистификация, местная легенда наподобие лох-несского чудовища.

Отчаяние прокатилось опустошающим вихрем по Сашиным внутренностям и вырвалось протяжным «Твою ма-а-ать!». Лишь теперь он понимал, как на самом деле облажался. Должно быть, это прозвучало как утверждение, что он водит дружбу с йети.

– Ой дебил! – сокрушенно прижал он руки к лицу, представляя себе, что будет в четверг. Понятное дело, Алена откажется идти на свидание с Морфом, но это поражение пробьет очередную трещину в их отношениях…

«Откажется ли?» – спросил он вдруг сам себя. В голове закрутился калейдоскоп картинок, одна гаже другой. Вот он ведет ее в какое-нибудь модное, навороченное кафе, заказывает смузи и моккачино, они едут в лофт, уже вдвоем. Сальные, с поволокой, рыбьи глаза скользят по туго обтягивающим задницу Алены легинсам, бледные, похожие на пауков-альбиносов руки тянутся к ее талии, обрамленные мерзкой бородкой губы приближаются к ее лицу…

– Стоп! – стукнул Саша кулаком по столу. Подскочила бутылка – ее еле удалось поймать, прежде чем пенный напиток полился на клавиатуру. Алена была бы в бешенстве. Если она, конечно, еще когда-нибудь придет в эту квартиру.

Все началось из-за кризиса. Засидевшемуся на месте программисту найти работу оказалось не так просто. Пришлось обратиться за помощью, Алена уговорила своего коллегу принять Сашу в свой стартап, и тот, заинтересованный в опытных кодерах, согласился. Теперь Саша четко понимал: интересовался Морф только Аленой и, похоже, твердо намеревался воспользоваться ситуацией.

Тут Сашу осенило – а что мешает обратиться за помощью и в этот раз? Наверняка среди его старых форумных знакомых есть кто-то, разбирающийся в вопросе. Так он хотя бы будет знать, что попробовал все варианты.

Быстренько набросав тему на форуме, он принялся раз за разом обновлять страницу. Волнение не позволяло отвлечься ни на что другое. Перечитывая только что написанное, Саша выдувал одну бутылку пива за другой, не замечая вкуса.

«Здорово, форумчане! Нужна помощь людей компетентных. Хочу спуститься в Тихий Дом. Какие подводные, с чего начать, куда идти? Киньте туториалы, ссылки, распишите, Батя в долгу не останется!»

Поначалу писали всякие тролли: мол, перекинь мне сто штук деревянных, я тебе ссылку дам, и все в таком духе. Повылезали местные знатоки, принявшиеся в нелестных выражениях обсуждать «дегенерата», что повелся на интернет-легенду. Когда четвертая бутылка пива подходила к концу, а досада и отчаяние близились к апогею, при очередном обновлении страницы появилось новое сообщение.

Писал некий PsychoPMP:

«На людях такое не обсуждаю. Могу поработать проводником. За подробностями – стучись сюда».

Ниже была ссылка. Прочтя ник еще пару раз, Саша наконец уловил тонкую иронию.

– Психопомп, значит. Ну, поехали! – повеселел он и перешел по ссылке. Сайт оказался похож на одну из тысяч чат-рулеток. Высветился интерфейс, загорелся огонек вебки, хотя никакого разрешения камере Саша, конечно же, не давал, что уже нервировало. Собеседник предпочел разговаривать без изображения – с монитора на него смотрела дефолтная аватарка с темным силуэтом.

– Привет, – раздалось из динамиков так резко, что Саша аж подпрыгнул на месте, снова едва не разлив пиво. Голос был программно изменен на какой-то густой и глубокий бас – сразу вспоминался фильм «Пила».

– Здоро́во. Так, значит, ты бывал в Тихом Доме? Что там вообще? Он существует?

– Я знаю дорогу туда, – уклончиво ответил Психопомп. – Вожу людей за деньги.

– Какова цена вопроса? Есть какие-то гарантии, доказательства?

– Никаких гарантий. Либо ты мне веришь – и мы идем, либо я отключаюсь.

– Так что по деньгам? – с волнением спросил Саша. На счете у него было не сказать чтобы густо. – Какие методы оплаты принимаешь?

– Биткоин, Эфириум, Дэш. За один проход беру сто зеленых. Дополнительные расходы на тебе. – Казалось, из этого голоса кто-то хирургически удалил эмоции. На секунду Саша предположил, что общается с ботом.

– О’ке-е-ей, – протянул он. С Биткоином и прочими криптовалютами он дел раньше не имел. – Слушай, а у тебя Сбер есть? Ты из Москвы? Я бы вживую передал, если не хочешь счета светить.

– Нет, мы не увидимся. Заведи кошелек, я дам реквизиты.

– Я вообще-то еще не согласился, – замялся Саша. – И вообще – если я перекину деньги, что тебе мешает свалить в туман сразу после?

– Найди сайт-гарант. Переведи деньги им. Составь договор, дай мне ссылку. Идет?

Разумеется, Саша уже давно мысленно согласился на условия Психопомпа. Сто долларов – сумма большая, но он прекрасно осознавал, что если упустит Алену, то потратит их на то, чтобы напиться до беспамятства и, если повезет, задохнуться в собственной блевотине.

– Идет. Когда приступаем? Как с тобой связаться?

– Погружение завтра. Свяжемся в двадцать один ноль-ноль по Москве. Мне нужно кое-что сделать. Тебе, кстати, тоже. Я трасернул, это проксовоз? Кинь мне свой Ipsec и почту. Я дам инструкции.

– Может, тебе еще и ключи от квартиры дать, где деньги лежат? – хохотнул Саша. Делиться с каким-то неизвестным типом такими данными не хотелось решительно. – Зачем тебе?

– Мне нужно создать зашифрованный VPN-тоннель, чтобы минимизировать помехи со стороны. Много кто захочет сесть на хвост – нам это не нужно. Чтобы попасть в Тихий Дом, тебе придется довериться мне безоговорочно.

– Вот как? – Никакой внутренней борьбы не было. Пока Саша мысленно решался на это действие, его пальцы уже скопировали адрес электронной почты и текст бессмысленного на первый взгляд протокола в чат. – Надеюсь, ты правда того стоишь. Учти, если обманешь, – я найду тебя.

– Не найдешь, – констатировал голос. – Инструкции у тебя на почте. Я отключаюсь. Не опоздай завтра.

– Подожди, – вдруг заволновался Саша. Выдав столько личной информации незнакомцу, теперь он отчаянно желал узнать еще хоть немного больше, получить хоть какие-то подтверждения добросовестности намерений этого Психопомпа, доказательства его компетенции. – Слушай, а что там? В Тихом Доме?

Ответ был всеобъемлющ и одновременно бессмыслен.

– Там всё.

На подготовку к погружению у Саши ушел почти весь день. Инструкции были предельно четкими, некоторые казались странными, другие бессмысленными. Например – установить зеркало за спиной так, чтобы в нем отражался монитор. Требовалось установить дополнительную видеокарту и оперативную память, что звучало логично. Поставить Tor и «Нексус», что было необходимо, и в то же время принести микроволновку с кухни и расположить рядом с компьютером, что казалось безумием. Также в инструкцию входила установка целого пакета эксплойтов и брутфорсеров. В поисках Священного Писания на английском Саша обежал три книжных магазина. Найти ЭЛТ-монитор было задачей попроще – с десяток таких было на «Авито». Найдя, как требовал Психопомп, самый древний, Саша поехал за ним на другой конец Москвы. У того же продавца на удачу оказалось и несколько старых жестких дисков, также указанных в инструкции.

Вернувшись домой, Саша был вынужден тащить тяжеленный монитор аж из соседнего двора – на его обычном месте перед самым подъездом припарковался какой-то ржавый фольцовский фургон с наглухо забитыми картоном окнами. Водителя на месте, разумеется, не оказалось.

Уже дома, установив зеркало и перетащив микроволновую печь поближе к компьютеру, Саша, изможденный, повалился на диван. Часы показывали семь вечера. Обычно Алена выходила с работы в шесть и, оказавшись дома, отправляла ему сообщение. Сейчас же телефон молчал. Под сердцем заворочался гадкий червячок беспокойства. Набрав номер, Саша приготовился слушать гудки, но Алена взяла трубку необычайно быстро:

– Ты что-то хотел?

– Привет, – огорошенный таким приемом, растерянно протянул Саша. – А ты где?

– Мне отчитываться надо? – с холодной сталью в голосе спросила она.

– Нет, но… Я просто волнуюсь. Ты еще не дома?

– Я задержалась на работе, тут…

– О, Нео? Передавай привет! – послышалось на заднем плане, и Саша напрягся.

Последний, чей голос он хотел слышать в трубке любимой девушки, – это Морф.

– Алена, это он? Что он там делает?

– Он мой коллега, Саша. Мы работаем, – с нажимом ответила Алена, а Морф на заднем плане все не унимался.

– Можешь сказать своему Отелло, я тебя и пальцем не трону! Если только он не проиграет спор! – глумливо прокричал в трубку Морф, и Сашу захлестнула волна ярости. Через секунду до мозга дошло осознание: если хипстера слышно так хорошо, значит, он орет прямо в трубку и стоит вплотную к Алене.

– Ален, езжай домой, а? – просяще протянул Саша, не зная, что ему делать и как себя вести в такой ситуации.

– Закончу и поеду. Все, Саш, давай, у меня много работы, – Алена старалась завершить разговор как можно быстрее.

– Напиши, как будешь дома, ладно?

– Если не забуду, я страшно устала.

– Я люблю тебя! – отчаянно выкрикнул он в последний момент перед тем, как она положит трубку, будто пингуя подвисший сервер. Словно желая удостовериться, что связь между ними не оборвалась.

– Я тоже люблю тебя, – выдохнула Алена машинально. Сервер, как и ожидалось, выслал пакет данных обратно. Вновь послышался голос Морфа, Саша силился расслышать, что говорит чертов хипстер, но девушка уже положила трубку.

Нужно было продолжить подготовку. Открыв корпус системного блока со всех сторон, Саша поочередно открутил винтики на материнской плате, кулерах, дисководах и прочем железе. Добавил вторую видеокарту, чтобы повысить производительность, и подсоединил параллельно четыре жестких диска, разумеется не закручивая болты, так что те можно было легким движением вынуть в любой момент. Толстый блокнот и ручка уже лежали рядом с клавиатурой.

Следом Саша заменил свой великолепный монитор на громоздкую развалюху желтого пластика. Стоило подключить этот реликт к компьютеру и запустить, как в глазах тут же зарябило. Скрепя сердце Саша также поочередно удалил антивирус и отключил файерволл. Деньги уже лежали на «Гарант-про», требовавшем на редкость грабительский процент за услугу. До сеанса связи оставалось минут пять, и Саша впервые закурил в квартире.

Горьковатый дым щипал глаза, и так раздраженные пятью минутами работы за древним монитором. Как он просидит за этой дрянью всю ночь, Саша представлял с трудом. Слегка ошарашенный своим поведением в последние сутки, он сокрушенно осматривал свое изуродованное рабочее пространство.

И без того весьма захламленная холостяцкая однушка теперь напоминала логово обезумевшего хакера из голливудского кино. Разбросанные вокруг корпуса детали компьютера, все еще подключенные к системному блоку, напоминали внутренности раздавленного на трассе животного, которое еще не осознало свою смерть и упрямо продолжало ползти по асфальту. Микроволновая печь на табуретке, огромный талмуд Священного Писания, мерцающий монитор, отражающийся в узком, в человеческий рост зеркале, которое Саша кое-как закрепил на дверцу шкафа. Три бесперебойника задорно подмигивали из темноты под столом, напоминая люминесцентных подводных тварей. Успокаивающе шумели кулеры, поскрипывали старые жесткие диски.

Затушив бычок в старой чашке с отколотой ручкой – пепельницы у Саши дома не было, – он уселся за компьютер и открыл ссылку той безымянной чат-рулетки. PsychoPMP был уже в Сети – под безликой аватаркой светился зеленый кружочек.

– Ты вовремя, – вновь раздался голос из колонок, заставив Сашу подпрыгнуть в кресле. – Отлично. Все подготовил?

– Все по инструкции, – отрапортовал тот в радостном мандраже. Впереди ждало настоящее приключение – опасное, интересное, с обязательной наградой в финале. Также он выдохнул с облегчением, наконец увидев, что поход в Тихий Дом не был какой-нибудь аферой. – Монитор, жесткие диски, микроволновка, зеркало, Библия.

– Зеркало вижу. «Тор», «Нексус» установил?

Саша кивнул. Если «луковый» браузер казался ему объяснимым требованием – по-другому на неиндексируемые страницы не попасть, то зачем было скачивать это допотопное убожество, больше похожее на окошко об ошибке, – он решительно не понимал.