Текст книги "Сыны Дуба (ЛП)"

Автор книги: Дэйв Волвертон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 83 (всего у книги 85 страниц)

Одинокая слеза скатилась по щеке Мирримы и упала на землю, ее личное подношение. Она повернулась и пошла на восток по мощеной улочке, направляясь к арене.

Военачальник Храт обратился к своим людям. Идти. Она была любимым другом Короля Земли. Иди с ней. Возьмите с собой и Посвящённых, всё, что сможете найти!

Итак, горожане вышли из тумана, неся с собой сотни Посвящённых – всех, кто мог идти или быть нести.

Миррима встретила людей у ​​дверей и облила их водой из ведра. Волны омывают тебя, – сказала она, посыпая капельками голову и плечи каждого человека. Море защитит тебя. Пусть вода сделает тебя своей собственностью.

Она убедилась, что каждый человек плюнул, а затем пригласила горожан войти.

Когда каждый человек переступил порог, туман поднялся у их ног и последовал за ними на арену, создавая густой туман.

И только когда Миррима увидела всех Посвященных, собравшихся вместе – слепых и хромых, – она осознала, сколько даров было дано. Более восьмисот пожертвований было предоставлено в городе, в котором изначально проживало не так уж много людей. Очевидно, большинство Посвященных были выходцами из близлежащих деревень и ферм. Но даже сотни посвящённых, собравшихся в городе, не составили полного счета. Десятки людей все еще находились на лодках, достаточно далеко от берега, чтобы до них нельзя было добраться.

Соберите всех наших посвященных, – сказал военачальник Храт. Их будет легче защитить, если они все будут в одном месте.

Поэтому горожане устроили кровати на песке арены и в туннелях. Мужчины заняли позиции у дверей, а военачальник Храт поставил своего маленького чемпиона Хильду среди Посвящённых. Ее окружили слепые и глухие мужчины и женщины. Те, кто даровал благодать, свернулись в комочки, их мышцы спазмировались, и они не могли расслабиться. Те, кто давал силу, стали вялыми и слабыми. Те, кто даровал свое остроумие, стали идиотами, слюнявыми существами, которые просачивались в свои штаны и находили радость в их тепле.

Арена превратилась в сумасшедший дом, в палату для больных, а среди факелов плавали туманы и туманы.

Дети разбежались.

Едва двери на арену были заперты и в подсвечниках зажжено несколько факелов, как раздался крик.

Некоторые из тех, кто обладал даром метаболизма и впал в волшебный сон, внезапно пробудились. Некоторые из слепых внезапно прозрели.

Лорд Терон мертв! – крикнул мужчина. Мой господин пал!

По древнему обычаю, когда лорд погибал в битве, любой, кто наделил его остроумием, рассказывал историю о его падении, поскольку такие Посвященные делились воспоминаниями о последних мгновениях своего лорда и часто могли вспомнить отрывки и обрывки его кончины. .

Таким образом, двое мужчин и две женщины встали и закричали: Терон мертв, да здравствует его память!

Не успели они это сказать, как другие Посвящённые начали оживать, и поднялись крики. Леди Гвиннет умерла! – крикнул кто-то. Лорд Брандолин ушел!

Слишком быстро, – подумала Миррима. Наши чемпионы умирают слишком быстро.

Они умерли в пещере, – воскликнул один мужчина, – в то время как над ними возвышались змей-гиганты.

Маленькая женщина, старая и хрупкая, позвала: Они пришли, рунные повелители великой силы – пять человек, чтобы преградить путь нашим повелителям.

Они знали имя Окс-Порта! – крикнула молодая женщина. Здесь они выдыхали угрозы в адрес Посвящённых. Они говорят, что их чемпионы собираются отомстить!

Крюком для мяса они схватили нашего Терона за горло, – кричал красивый молодой человек. Они срубили его топором.

В толпе воцарилась тишина, изумленная этой новостью, и Миррима посмотрела на военачальника Храта. Его глаза бегали по сторонам, пока он изучал входы на свою арену, как загнанное животное.

Наш господин был добрым человеком, – сказал первый из мудрецов. Его последние мысли были о жене и семье. Его последний страх был за нашу безопасность.

Наступила глубокая тишина, во время которой Миррима слышала стук своего сердца и ничего больше. Она оглядела комнату. У Дракена был красивый длинный меч, который ему подарил Храт. У Мирримы был боевой лук и несколько стрел. У Рейна был короткий меч, а у Сейджа вообще ничего.

Долгие секунды Миррима ждала, пока оживут еще Посвящённые, но никто этого не сделал.

Аат Ульбер все еще жив, поняла она. К этому моменту он уже миновал стражу-змей.

Но она знала, что может ошибаться. Его могли сбить с толку, оставить связанным и заткнуть рот. Тот факт, что он был жив, не означал, что он в безопасности.

В Комнате Шепота Крулл-Мальдор принимал донесения о передвижениях врага. Они приближаются к лабораториям! – крикнул голос через одну стеклянную трубку, а другая предупредила: Они на бойне!

Сообщения поступали так быстро, следуя друг за другом, что не имели смысла. – Что это, – спросил Крулл-мальдор, – лаборатории или бойня?

Но ни один из ее капитанов не ответил. К тому времени, как она предположила, оба были убиты, и теперь по трубкам связи пошли новые сообщения, мириады противоречивых слухов.

Человеческие чемпионы двигались по крепости с сумасшедшей скоростью; Крулл-Мальдор не смог угнаться за ним. Она подозревала, что менее чем за десять секунд они очистили бойню и провели еще минуту, мчаясь по залам. Прошло пятнадцать минут с тех пор, как они проникли через вход.

Отбросьте все решетки, – сказала она. Это их замедлит.

Проблема заключалась в том, что люди вошли через задние ворота и теперь продвигались через лабиринты, уровень за уровнем. Орда вирмлингов не могла использовать дым, чтобы защититься от такой атаки.

Хотя она могла закрыть решетки, каждый уровень контролировался с уровня ниже. Люди скоро придумают, как открыть ворота наверху, и ее тактика едва ли помешает их продвижению.

Но это было все, чего ей хотелось в данный момент: замедлить их движение.

Крулл-Мальдор не ожидал этой атаки. Она ожидала, что Аат Ульбер будет разумным. Люди любили свои семьи и делали все, чтобы защитить их. Это она знала.

Однако своими действиями Аат Ульбер приговорил к смерти свою жену и детей.

Люди уже прошли большую часть нижних туннелей, убивая тысячи змей-женщин и детей. Вскоре они могут добраться до крепости ее Посвященных.

Люди, конечно, перебьют Посвящённых. Это был разумный поступок, и как только Посвящённые исчезнут, её вирмлинги останутся беззащитными.

Этот человек может уничтожить меня, – подумал Крулл-Мальдор. Все годы моей работы будут потрачены впустую. Лорд Отчаяние накажет меня, истощит мою душу.

Крулль-Мальдор не знал, что происходит с сознанием духа после его смерти. Существовало два вида смерти: смерть тела и смерть духа. Отчаяние знало, как убить обоих.

Однако среди личей шептались, что жизнь никогда не кончается. После смерти тела дух ушел в свой мир. Говорили, что после смерти духа сознание путешествовало за пределы духовного мира, в царство тумана. Там жизнь продолжалась, но жизнь непостижимая для нее.

Она не знала, верит ли она в жизнь за пределами духовного мира. Она подозревала, что смерть ее духа станет концом ее жизни.

Крулл-Мальдор раздумывал, стоит ли атаковать Аат Ульбер самой, но не осмелился даже попытаться. Теперь он двигался слишком быстро для нее и носил оружие, способное уничтожить даже повелителя-лича. Но Крулл-Мальдор был готов положить конец угрозе. Все, что ей нужно было сделать, это убить Посвященных Аата Ульбера.

Это всего лишь гонка, чтобы увидеть, кто первым сможет убить чьих Посвящённых, – рассуждала она.

Крулл-Мальдор протянул руку своим сознанием и коснулся разума одного из ее павших военачальников, человека по имени Зил, имя которого было связано с сотнями даров.

Она увидела его глазами: лесистую долину из темных сосен недалеко от Окс-Порта. Он находился на высоком склоне и смотрел вниз, и Крулл-Мальдор увидел огромную стену тумана, окружавшую деревню и надвигавшуюся с моря.

Благодаря дару слуха Зиля звуки города стали сверхъестественно ясными: крики детей, песни организаторов, набравших дар.

Вокруг него спрятались его войска, неподвижно присев в тени.

– Отведите своих повелителей рун в деревню, – прошептал Крулл-мальдор. Сейчас самое время. Вырежьте каждого человека в деревне.

Зил рявкнул одну короткую команду своим войскам. Убийство! и змееподобные рунные повелители выскочили из-под деревьев и помчались к городу, бесшумные и смертоносные.

Красная дымка постепенно растаяла перед глазами Аата Ульбера, хотя он продолжал сражаться. Он прыгнул на спину падающего змей-солдата, перерезал ему горло и повалил его на землю. Женщины и дети вирмлингов кричали от ужаса, пытаясь убежать. Но коридоры впереди были переполнены, и они не могли бежать достаточно быстро.

Действительно, они были перед ним стеной, стеной из плоти, которая блокировала его собственное продвижение.

Его руки болели от усталости, легкие и спина тоже. Его охватил сильный голод, и он чуть не упал в обморок, голова у него закружилась от изнеможения.

Вместо этого он опустился на одно колено и просто присел на корточки, переводя дыхание.

– Аат Ульбер, – прошептал Вульфгаард. Вы ранены?

Аат Ульбер проверил себя визуально; он был залит кровью. Он вытер глаза и почувствовал, как они стекают по его рукам и лицу, словно пот. Сначала он подумал, что это все извивающаяся кровь, но потом заметил боль в правом бицепсе. Змей поймал его крюком для мяса. На его груди были небольшие порезы, сквозившие через кожаную куртку, а также царапины на лице и костяшках пальцев. У него было достаточно выносливости, чтобы выдержать такие раны, и он исцелится от них к закату, если все пройдет хорошо.

Я достаточно хорош, – сказал он, и воспоминания нахлынули на него. Он вспомнил угрозы в адрес его жены и семьи, и у него свело желудок. За пределами этого все было расплывчато – прорыв через туннели, освещенные светлячками, звуки криков, тысячи змей, умирающих от его рук, матери и дети с отрубленными топором головами, младенцы, разбившиеся о пол. Со мной все в порядке, – сказал он в отчаянии. У меня все в порядке.

Мышцы его дрожали, дрожали. Он повернулся и взглянул на Вульфгаарда. За его спиной стоял воин по имени Аня. Оба были покрыты кровью.

Позади них проход был забит окровавленными телами, вирмлингами, залитыми красным, многие из них все еще дергались или махали ногами.

Где остальные наши войска? – спросил Аат Ульбер.

Вульфгаард наклонил голову, посмотрел на землю и прошептал: Теперь они едут на Великой Охоте, пусть их копья будут острыми, а их цель верной.

Нам нужно остановиться и поесть, – попросила Аня Аата Ульбера. Это ты сказал, что мы должны есть и отдыхать каждый час или два.

Аат Ульбер хмыкнул. Он чувствовал себя слабым и опустошенным. Он никогда не мог себе представить, что голод настолько силен. Рунный лорд может сражаться часами, но не без еды. Это требует энергии, а жировые запасы Аата Ульбера уже истощены.

Аня сбросила рюкзак и достала хлеб, жареную курицу и чернику. В реальном времени им понадобится всего минута, чтобы поесть и отдышаться. Но в эту минуту у вирмлингов будет время перегруппироваться.

Как долго я отсутствовал? – спросил Аат Ульбер. Как долго мы ссоримся?

– Думаю, часов пять, – сказала Аня.

По моим прикидкам, шесть, – ответил Вульфгаард.

Время для них было вещью относительной. У каждого было разное сочетание способностей, и у каждого было свое ощущение течения времени. Здесь, внизу, в норе змей, не было солнца, по которому можно было бы измерять время, только дикие догадки.

Аат Ульбер никогда не находился в состоянии ярости берсерка более получаса. Но на этот раз его не было уже несколько часов?

Я погиб, – подумал Аат Ульбер. Брать этот дар воли было неразумно.

Однако он не смог возместить ущерб.

Было слишком долго оставаться без еды, поэтому воины накормились.

Где мы были? – спросил Аат Ульбер.

Бесконечные лабиринты, – сказал Вульфгаард. Есть несколько туннелей, которые идут параллельно друг другу. Большинство из них – домашние работники. Мы нашли пещеру для размножения. Ты был прав, там были тысячи змей, но это не так… надлежащим образом одетым для боя.

Аат Ульбер, конечно же, слышал слухи – об обнаженных змеях, обезумевших от похоти. Но ни один человек никогда не был свидетелем подобного. Все эти истории исходили от пойманных вирмлингов.

Аат Ульбер лишь смутно помнил это зрелище: сотни вирмлингов, обнаженных и обнимающих друг друга, безмозглых в безумном размножении.

Наша главная цель, – сказал он, – должна состоять в том, чтобы найти их Посвященных.

После того, как Посвящённые оказались в безопасности, его не волновало, что случится с остальными вирмлингами. Он попытается установить огненные ловушки, чтобы дым задушил змей в покоях наверху.

Они не могут быть далеко, – рассудил Вульфгаард. Здесь невозможно спрятать четверть миллиона человек.

Аат Ульбер согласился.

Так что они проглотили еду и запили элем. Ни один вирмлинг не осмелился напасть. Существа бежали по туннелям, пытаясь спастись. Они кричали и топтали друг друга, оставляя за собой десятки раненых и убитых.

Это облегчило работу Аату Ульберу.

Через пять минут, пока тело Аата Ульбера отсчитывало время, он закончил есть. Остальные еще не были готовы, и он их изучил. Они двигались медленнее, чем он.

Люди в Окс-Порте знают о нашем тяжелом положении, – понял Аат Ульбер. Они передают мне дар метаболизма. Я двигаюсь быстрее своих спутников.

Насколько быстрее? он задавался вопросом. В два раза быстрее? Нет, он не чувствовал, что движется намного быстрее. Но, похоже, у него было больше способностей к обмену веществ, чем у других, на пять или десять больше.

Он взглянул на упавшую женщину-змея, лежавшую неподалеку. Ее туника была разрезана сзади, обнажая бледную кожу. На ее спине виднелась пара шрамов.

Аат Ульбер потянул ткань и разорвал ее, чтобы лучше показать шрамы. Руны метаболизма были выжжены на ее теле.

У всех есть таланты, – сказала Аня, – даже у младенцев.

Аат Ульбер достал камень и начал точить шипы своего боевого молота, умело вытягивая масляный камень под углом.

Он размышлял о последствиях того, что змейские младенцы и матери используют дары метаболизма. Целый улей змей, живущий в три раза быстрее обычного человека? К чему это приведет?

Он представил себе, как шахтеры вытаскивают руду из-под земли со скоростью, в три раза превышающей обычную, а кузнецы выковывают клинки. Он представил, как детеныши растут в три раза быстрее, чем обычно, а матери рождают двух или трех вирмлингов за один сезон.

Последствия были огромными. Они переработают нас, превзойдут нас. Они создадут… общество, которое захватит наше.

Что сказал Габорн? Их армии пронесутся по небесам, как осенняя молния?

И это практически ничего не будет стоить вирмлингам. Не обязательно кормить Посвящённого, обладающего даром метаболизма. Не нужно поить его или беспокоиться о его побеге. Такие люди просто впадают в волшебный сон до того дня, пока не умрет их хозяин.

Говорят, что те, кто наделяет метаболизмом, все еще дышат, но это происходит настолько медленно, что Аат Ульбер никогда этого не видел. Говорят, что их кровь все еще течет. Но их отдых подобен спячке, только сон у них глубже, чем у любого медведя.

Для содержания такого народа не требовалось ничего. Все, что вам нужно было сделать, это следить за тем, чтобы крысы не грызли их плоть. Эту работу выполнили несколько крысиных терьеров из Крепости Посвященных.

Его поразил монументальный ужас замысла вирмлингов.

Единственный способ существования такого общества – это если вирмлинги будут продолжать забирать дары у людей.

Они отнимут у нас всех метаболизм, – понял Аат Ульбер. Именно это они и делают здесь, на Интернуке: собирают пожертвования так быстро, как только могут их координаторы. Сейчас у каждого из них по два дара, но через неделю их будет по три, затем четыре или пять. Где все это заканчивается? Когда вирмлинг-коровы роняют девять телят в год или десять?

Он понял, что через месяц мы сможем достичь этой точки. За три месяца каждый из вирмлингов сможет получить пятьдесят или больше даров.

Его народ не сможет конкурировать с такими монстрами. Не было бы войны – даже надежды на войну – если бы ребенок-змей за один год повзрослел и породил еще дюжину себе подобных!

Он встревоженно посмотрел на Аню и Вульфгаарда, потеряв дар речи.

– Да, – сказал Вульфгаард. Мы тоже это видим. Мы нашли их арсенал, где они вырезают доспехи из костей. Они используют рога разбойников для изготовления шил. Дети делали себе доспехи, женщины тоже. Вся нация вирмлингов готовится к войне.

– Что ты сделал с детьми? – спросил Аат Ульбер.

Мы оставили в живых самого маленького из них, – сказал Вульфгаард, – как и планировалось. Я не знал, что еще делать.

С ноткой истерики в голосе Аня сказала: – Нас всех отправят в тюрьму. Они заберут метаболизм у каждого из нас – у каждого мужчины, женщины и ребенка.

В Интернуке проживало четыре миллиона человек. Аат Ульбер воображал, что у него достаточно варваров, чтобы победить вирмлингов. Но теперь он задумался о том, как их могут увидеть вирмлинги. Эти четыре миллиона человек не были соперниками, а были просто скотом, готовым на убой. Четыре миллиона человек были не врагами, а потенциальными Посвященными.

План вирмлингов был настолько дьявольским, что Аату Ульберу стало дурно. Он понял кое-что еще. Тысячи мужчин и женщин на острове были вынуждены давать пожертвования детям вирмлингов, и эти мужчины и женщины не могли быть освобождены, пока дети вирмлингов не были мертвы. Эта кровавая задача выпадет на его долю. Сама мысль об убийстве младенцев – даже вирмлингов – чуть не лишила его рассудка.

Убийство невинных, – подумал Аат Ульбер. Неужели это и есть та хитрая ловушка, которую расставил для меня Лорд Отчаяние?

Как может человек зарезать младенца, не причинив непоправимого вреда его душе?

Аат Ульбер закрыл глаза. Стану ли я героем, если сделаю то, что должен сделать? Или я стану пищей для змея.

Он не видел никакого выхода из этого.

Мне придется вернуться и убить детей и младенцев, – понял он.

Но прежде чем я стану пищей для локуса, поклялся он себе, я нанесу вирмлингам удар, от которого они никогда не смогут оправиться!

Аат Ульбер закончил заточку клинков и вскочил на ноги. – Мы должны найти убежище Посвященных вирмлингов, – торжественно сказал он. Мы не можем снова успокоиться, пока не заявим об этом.

Глаза Вульфгаарда метнулись к Ане, словно спрашивая, справится ли она с этой задачей. Все трое как один вскрикнули и отправились в путь.

Аат Ульбер шел впереди, мчась по туннелям лабиринта. Несколько вирмлингов валялись на полу, растоптанные и раненые. Он оставил их на попечение Вульфгаарда и Ани и задумался: он ищет Посвящённых, а при нормальных обстоятельствах приютить четверть миллиона будет сложно. Но спящему телу не требуется много места.

Поэтому он побежал вперед, завернул за угол и заметил убегающих граждан.

Но справа от него был широкий боковой туннель, и в каких-то темных нишах он увидел яркий белый свет.

Аат Ульбер развернулся и помчался по туннелю в широкое помещение. Известняковый потолок был увешан сталактитами. Вода просачивалась по стенам, оставляя комнату влажной.

Аат Ульбер почувствовал прохладу от присутствия тварей. Его дыхание вырывалось туманом, а на потолке блестели ледяные веера. На другом конце комнаты он заметил сорок или пятьдесят призрачных существ, одетых только в мерцающую черную паутину.

Некоторые начали шептаться и шипеть, произнося поспешные заклинания.

Он потянулся к поясу и вытащил несколько змеевидных боевых дротиков – тяжелых железных дротиков, каждый из которых весил примерно фунт. Он бросил сразу четыре, позволяя им разлететься по комнате.

Боевые дротики ворвались в ряды тварей, разрывая мантии и дымящуюся плоть.

Дюжина тварей вскрикнула от их прикосновения, издав пронзительный вопль. Когда существа распутались, вспыхнуло отвратительное зелено-черное облако. Холодное железо, благословленное заклинаниями Мирримы, создало фатальную комбинацию.

Несколько существ бросились к дальней двери. Аат Ульбер вытащил кинжал и швырнул его в толпу.

Два существа взорвались отвратительным дымом, а остальные бросились прочь.

Он бросился к ним, вытащил свой длинный меч и танцевал среди них, с легкостью беря их, стараясь не позволить никому прикоснуться к себе.

Он почувствовал холодный ветер за спиной и обернулся, чтобы обнаружить плывущее к нему существо с вытянутыми призрачными руками.

Аат Ульбер ударил его, и тварь взорвалась ядовитыми дымами. Холодный ветер, казалось, пронесся по Аату Ульберу, замораживая его сердце, но существо исчезло.

Он развернулся и осмотрелся. Он больше не мог видеть этих существ, но задавался вопросом, как он пропустил этого последнего.

Они могут быть непростыми. Днем тварь должна прятаться от света, но подойдет любая тень – змеиная нора или трещина под скалой. Они могут складываться в очень маленькие пространства.

Нигде в этой комнате не было безопасно.

Он осмотрел комнату: это была лаборатория, где работали змей-колдуны. На одном столе стояли железные шипы, а рядом – тигли, наполненные мерзкими выделениями. Вирмлинги делали здесь шипы для жнецов.

На одной стене висела пара искусственных крыльев, находящихся в стадии завершения. Кости крыльев выглядели так, будто они были вырезаны из костей мирового змея, но твари натянули кожу граака на свое тело, и теперь длинные трубы, сделанные из артерий и вен, поднимались по стене, как лозы, и несут кровь к крылья, чтобы они могли расти. Сердце какого-то большого существа лежало в деревянной кадке, наполовину наполненной кровью, перекачивая питательные вещества к крыльям.

Все это Аат Ульбер охватил одним взглядом, но одна вещь больше всего привлекла его внимание: облачно-белый шар, стоявший на столе и излучающий мерцающий свет.

Сфера! Звонил Вульфгаард. Сфера Интернука!

Аат Ульбер не знал, верить ли этому. Он не доверял такому везению. Об этом шаре ходили легенды, это реликвия, обладающая огромной силой.

Сам Эрден Геборен много веков назад принес его из преисподней и подарил одному из своих друзей.

Но, как и все реликвии, ее искали воры. Сотни раз на протяжении веков шар исчезал, но спустя несколько десятилетий его снова находили.

Насколько Аату Ульберу было известно, оно не появлялось вновь в прошлом столетии.

Это, – спросила Аня, – это правда?

Аат Ульбер подошел к этой штуке и всмотрелся в нее. Мяч напоминал прозрачный кристалл, пронизанный облаками. Но облака внутри шара кружились медленно, как облака плывут в летний день.

Если это не Сфера Интернука, подумал Аат Ульбер, то это нечто столь же загадочное.

Он оглядел комнату и заметил десятки артефактов, находящихся в процессе создания. Он узнал всех других творений змей, но никогда не видел ничего подобного.

– Да, это шар, – сказал Вульфгаард. Видите, оно сидит на человеческом плаще. Вирмлинги боялись прикасаться к нему. Поэтому они привезли его сюда, чтобы изучить.

Аат Ульбер посмотрел вниз. Местом покоя для державы служил богатый зеленый плащ с подолом из золотой парчи; на плаще была золотая булавка в форме листа боярышника. Это было то, что мог бы носить толстый лорд.

Вирмлинги совершают набеги на наши дома, – сказала Аня, – забирая все ценное – золото, оружие.

– Что ж, – сказал Аат Ульбер, – похоже, они нашли что-то получше золота.

Он наклонился поближе и изучил шар, увидел, что его поверхность исписана тонкими линиями – изящными рунами, которые танцевали по поверхности. Но он никогда не видел подобных рун.

Он схватил шар, защитно обернув его плащом, и поднял его.

Шар вспыхнул, когда его палец задел его, испустив импульс яркого света. Воздух потрескивал от статического электричества, вокруг него кружились огненные бабочки, а затем ныряли в его плоть. Его мышцы свело и горело от их прикосновения.

Это наказывает вас, – сказал Вульфгаард.

Шар не был огромным. Казалось, оно было в фут шириной. Но когда Аат Ульбер плотно завернул его в мантию, он почувствовал, как мяч сжался от его прикосновения, словно убегая от него.

Через мгновение он стал всего лишь четырьмя дюймами в диаметре и стал черным, как ночь.

Что ты сделал? – потребовал Вульфгаард.

– Поверьте мне, – сказал Аат Ульбер, передавая вещь Ане, которая тут же стянула с себя рюкзак и начала его запихивать, – я понятия не имею, что делаю. Но сейчас у нас нет времени разгадывать эту тайну.

Ходят истории о шаре, успокаивающем море для наших военных кораблей, – сказал Вульфгаард.

И обрушивать штормы на вражеские крепости, – сказал Аат Ульбер. Если ты сможешь придумать, как обрушить шторм на эту крепость, будь моим гостем.

Аня прошептала: Телларис использовала его, чтобы вывести дух своей дочери обратно из страны мертвых.

Аат Ульбер знал странные легенды о сфере. Были намеки на проклятие. Слишком часто те, кто стремился завладеть им, оказывались мертвыми.

Конечно, подумал он, то же самое можно сказать и о любом человеке, у которого есть прекрасная лошадь. В мире полно воров, которые с радостью перережут вам глотку за подобное.

– Идем дальше, – приказал Аат Ульбер. – Нам нужно найти этих посвященных, а время теряется… .

– Миррима, – сказала Рейн с выражением беспокойства на лице, – я думаю, что мне следует отправиться на Барроуберд. Наступает битва. Сейдж должен пойти со мной. Там будет безопаснее.

Сердце Рейна колотилось. Возрожденные Посвящённые предупредили, что вирмлинги знают название Бычьего Порта. Это означало, что они скоро будут здесь. Человек с десятью способностями к обмену веществ мог легко пробежать шестьдесят миль в час. При такой скорости вирмлинги не могли быть дальше, чем в полутора часах езды. Вероятно, они были бы здесь гораздо раньше.

Сможем ли мы вообще это сделать? – задумался Рейн.

Бегство сейчас казалось хорошей идеей – не только для Рейна, но и для всех них.

– Ты не пойдешь с нами, мама? – спросил Сейдж.

Миррима мрачно улыбнулась и покачала головой. Выдвинув подбородок, она указала на собравшихся Посвящённых. Я не могу, – объяснила она с бесконечной грустью. Это твоего отца. Кто-то должен их защитить.

Комнату охраняла повелительница рун, молодая женщина Хильда. Но Рейн понял, что имела в виду Миррима. Она не могла просто оставить Посвященных на попечение незнакомца.

Дракен зарычал и вытащил меч. – И я не могу уйти.

Рейн изучал его лицо, полное решимости.

– Аат Ульбер не твой отец, – указал Рейн Дракену. – Ты не обязан ему жизнью. Она умоляла Мирриму: И он тебе не муж.

– Ты прав, – сказала Миррима. Возможно, в нем остался лишь крошечный кусочек Боренсона, маленький уголок разума Аата Ульбера. Но даже если он всего лишь призрак воспоминания, я должен оставаться ему верным. Теперь я это знаю.

– Как и я, – сказал Дракен.

Он посмотрел в глаза Рейну, и в его взгляде было столько боли, столько беспокойства. Пожалуйста, – сказал он. Если тебе нужно идти, иди!

Сейдж заплакала, обняла Мирриму и обняла ее. Она пришла к решению. – Я тоже хочу остаться, мама.

Рейн почти в панике взглянул на дверь. Время терялось. Она восхищалась преданностью семьи друг другу, но не хотела умирать за память о Боренсоне.

Миррима посмотрела на свою дочь Сейдж; любовь на ее лице стала яростной. Тогда оставайся с нами. Мы все вместе сможем наблюдать за возвращением твоего отца.

Они умрут, пытаясь спасти то, что осталось от сэра Боренсона, – понял Рейн. Она задавалась вопросом, действительно ли Боренсон был таким великим человеком. Стоил ли он или кто-либо еще такой жертвы?

Далекий крик донесся издалека по улице, женский вопль страха и боли. Вирмлинги приближались.

Рейн не доверяла магии Мирримы. Говорили, что водные волшебники обладали сверхъестественной защитной силой, но они не были надежными. Могущественный маг мог увидеть уловку волшебницы насквозь, как и человек с сильным и сосредоточенным умом.

Некоторые люди на арене вскрикнули от тревоги, в панике огляделись по сторонам, словно ища ближайший выход.

Миррима стояла у двери и преграждала им путь. Держать! она позвала. Никто не может уйти. Враг уже здесь. Они обыскивают город. Мы прячемся, прячемся в тумане, который создали сами. Ни один враг не сможет найти нас здесь. Отврати глаза свои от врага твоего, и они отвратят свои глаза от тебя! Они тебя не увидят!

Прежде чем она закончила свои последние слова, у двери на арену раздался грохот. Змей-топор пронзил его, расколов дерево и создав клин света.

Миррима повернулась лицом к угрозе.

Быстрее, чем на мгновение, в дверь раздался второй удар, а затем и третий; обломки двери распахнулись.

Огромный бычий змей на мгновение остановился, глядя на арену.

Дети в ужасе сглотнули.

Миррима посмотрела на него. Она посмотрела на пол, и глаза змея последовали за ней.

Вирмлинг быстро дышал. Должно быть, у него была дюжина способностей к обмену веществ.

Змей-бык оглядел комнату, и его глаза казались остекленевшими, расфокусированными, как будто он блуждал во сне наяву.

Внезапно на арене раздался крик. Одна из Посвященных проснулась и с воплем воскликнула: Увы, наша госпожа Аня пала в бою!

Рейн подавил желание выругаться и со звоном вытащил свой короткий меч из ножен, ожидая нападения вирмлинга.

Аат Ульбер взревел от боли, когда топор змейского повелителя рун вонзился в его череп, отколов кость от черепа.

Удар отбросил его на шаг назад, и он пошатнулся, покачивая головой. Он попытался встать на ноги.

Он добрался до крепости Посвящённых. К сожалению, он нашел и змей-охранников – огромных быков, израненных сотнями силовиков.

Один из них бросился в пролом и нанес крюк для мяса, сбив Аню с ног. Она извивалась, и ее яркий клинок скользнул вперед, как язык змеи, но огромный крюк для мяса зацепил ее сзади в шею. Вирмлинг потряс кулаком, и кости шеи сломались. Голова Ани безумно закружилась.

Вирмлинг отшвырнул Аню к стене, а Вульфгаард издал боевой клич. Мальчик сделал выпад своим мечом и вонзил его под руку вирмлинга, так что он пробежал по кости и вонзился глубоко в подмышку существа. Горячая кровь хлынула из раны, и Вульфгаард отпрыгнул назад.

Аат Ульбер бросился в атаку, отбросив умирающего стражника, и увидел впереди Посвящённых. В тусклом свете, отбрасываемом десятью тысячами светящихся червей на высокую крышу, он увидел мужчин и женщин, сложенных, как дрова, по три или четыре человека в глубину.

Зазвучали тревожные колокола, огромные гонги, которые звонили торжественно. Вирмлинги пытались замедлить Аата Ульбера, закрыв ворота решетки, но он заметил коробки передач внизу и вскоре обнаружил, что ему нужно открыть каждую коробку, чтобы пройти верхний уровень.

Но он нашел сокровище вирмлингов.

Комната была заполнена Посвящёнными. Многие еще спали, но другие уже проснулись – мужчины и женщины, освободившиеся от своих дарований.