Текст книги "Сыны Дуба (ЛП)"

Автор книги: Дэйв Волвертон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 85 страниц)

В храме толпа разразилась криками восторга. Вирмлинги как один упали ниц, так что Арета окружила толпа прихожан.

Арет сначала удивился, но понял правду. Да, с ним была Леди Отчаяние, Королева Локусов, жившая с самого начала.

Мысленным взором он представил ее только что отброшенную форму, мирового червя, который теперь лежит мертвым, плавающим в луже расплавленной лавы, пустынной оболочкой.

Ялин пошевелила руку Арета, уставилась на нее, как на какой-то посторонний предмет. Сколько времени прошло с тех пор, как я носил человеческий облик? она задавалась вопросом.

Вы назовете меня новым именем, – объявила Леди своим последователям. Меня зовут Ялин, как и было вначале; и ты назовешь меня новым титулом: Я твой Лорд Отчаяние.

Ялин закрыл глаза, и в его голове вспыхнули образы – картина мира, увиденная глазами тысячи злых существ и людей. Назревала великая война. Войска вирмлингов начали уничтожать недавно обнаруженные человеческие поселения, собирая урожай с маленьких, но теперь маленькие вооружались стальными луками, оседлав рыцарей в доспехах с огромными копьями. Они будут бороться изо всех сил за свою жизнь.

В подземном мире великие слуги Ялин, грабители, были готовы исполнить его волю.

В Едином Истинном Мире последние остатки Ярких бежали от его Темной Славы.

Но самым впечатляющим в его видении был город Лусаре. Повелитель Смерти Ялин теперь держал город в своей власти. Его войска были убиты, а двери сломаны. Вулгнаш стащил Фаллиона с горы и быстро полетел ко дворам Ругассы.

Повелитель Смерти теперь ждал только последнего приказа Ялин.

Арет Сул Урстон отдал свою душу, чтобы спасти этот город. Теперь какой-то уголок его разума, который все еще функционировал, всматривался в жалкие обломки. Он не мог вспомнить, почему заплатил такую ​​цену.

Ялин послала свои мысли, как темная и цепкая рука, и попыталась найти разум своего слуги.

В милях от руин горы Лусаре Повелитель Смерти почувствовал знакомое прикосновение к своему разуму и прошептал: Учитель, раскрой свою волю. Что мне делать с этим городом?

Был момент колебания. Арет Сул Урстон чувствовал себя так, будто Ялин ждала, чтобы посоветоваться с ним, чтобы позволить ему сделать выбор.

Я отдала свою душу за свой народ, – напомнил ей Арет.

Но что они дали вам взамен? она спросила. Они оставили тебя в тюрьме умирать в муках. Они никогда не организовывали экспедицию, чтобы спасти вас, никогда не предлагали монету, чтобы выкупить вашу свободу. Ты отдал все свои силы ради них. И они ничего не предложили вам взамен. Вот уже много лет они смеялись и любили в ваше отсутствие. Они устроили пиры и породили своих детей. Они забыли тебя.

Слова казались правдой. Сколько раз Арет лежал в своей камере, гадая, беспокоится ли кто-нибудь за него и помнит ли вообще его имя?

Арет чувствовал себя пустым внутри, онемевшим и безжизненным. Он уже не надеялся на спасение. Ему ничего не было нужно. Теперь он чувствовал себя обиженным. Он только хотел нанести ответный удар этим мелким существам, бросившим его на произвол судьбы.

Выбор был сделан.

Иди в город и преврати его в гробницу, – прошептала Ялин Повелителю Смерти.

Повелитель Смерти выкрикнул команду, и его войска с ревом помчались через разрушенные ворота.

Ялин открыл глаза и теперь смотрел на вирмлингов в храме, лежавших перед ним ниц. На протяжении бесчисленных тысячелетий Ялин жаждала этого момента – когда великий змей сможет забрать душу Короля Земли.

Теперь, с триумфом, Ялин поднял левую руку и посмотрел вниз на распростёртые змеиные войска. Я выбираю тебя, – крикнул он, и его властный голос эхом разнесся по каменным покоям. Я выбираю тебя для искривленной Земли.

Он почувствовал, как между ним и его помощниками устанавливается связь, словно невидимая нить, связывающая его с каждой душой в комнате. Он всегда будет знать, где они находятся. Он почувствует, когда они в опасности, и произнесет предупреждения, которые сохранят им жизнь.

Таким образом, его армии пронеслись бы по мирам, уничтожая всех, кто противостоял ему.

В Каэр Лусаре тысячи женщин и детей собрались на восточной окраине города, заполнив каждую комнату и каждый туннель. Они стояли молча, напрягая слух. Ужас в туннелях был осязаем и застрял у них в горле. Некоторые дети захныкали.

С ревом войска змей хлынули в лабиринты, их Повелитель Смерти шел впереди.

Внутри города, темного, как могила, полы грохотали под обутыми в железо ногами, и тишину нарушали извивающиеся крики.

Они идут! – кричали охранники по коридорам, каждый сжимал свое оружие и отступал за Волшебника Сизеля. Кланы воинов были готовы противостоять врагу как можно дольше.

Сиядда посмотрела на отца. Рядом с ней отец утешающе положил руку ей на плечо.

Долгая война города с вирмлингами закончилась, и люди Люциаре проиграли.

Волшебник в последний раз взглянул в коридор. Он ждал долго и долго, пока вирмлинги не появились в коридоре, а перед ними погас свет. Впереди плыла темная, туманная фигура – Повелитель Смерти, жаждущий еды.

Охранники отступили, оставив Сизель одну преграждать путь. Хранитель Земли защитно поднял свой посох и напевал заклинание так тихо, что Сиядда не мог расслышать его слов.

За спиной Сиселя сгрудились люди.

Не бойтесь, – крикнул отец Сиядды. Повелитель Смерти питается страхом. Его команда оказалась бесплодной. Женщины и дети все еще рыдали. Но им было некоторым утешением услышать мнение военачальника, особенно такого уровня, как ее отец. Поскольку Мадок и Верховный король Урстоун мертвы, воины будут в замешательстве, за кем следовать. Если бы у одного из глупых сыновей Мадока хватило ума, он бы вошел в пролом и взял бы на себя командование. Но отец Сиядды заполнил эту пустоту.

Когда Повелитель Смерти приблизился, в темном коридоре погас свет.

Волшебник Сизель поднял свой посох, словно приветствуя существо на битву. – Итак, мой старый друг, – сказала Сизель, – ты наконец пришел ко мне.

– Мы никогда не были друзьями, – прошептал Повелитель Смерти.

Ты был моим хозяином, – сказала Сизель. Я любил тебя как друга. Моё уважение к тебе никогда не ослабевало. Моя верность никогда не колебалась. Это ты споткнулся.

– Вы ожидаете награды? – потребовал Повелитель Смерти. Мне мало что можно предложить.

Сиядда вздохнула, и дыхание вышло из ее горла. Стены пещеры внезапно покрылись льдом и покрылись инеем. Повелитель Смерти уже высасывал жизнь из семян и трав здесь.

Тогда приходи, – сказал Волшебник Сизель, – и дай мне все, что можешь.

С криком, похожим на вой ветра среди скалистых утесов какой-то горной пещеры, появился Повелитель Смерти, устремившись к Сизель.

Десятки вирмлингов следовали за ним.

Волшебник стоял спокойно, словно ожидая, и, когда Повелитель Смерти приблизился, взмахнул своим посохом.

Но он качнулся слишком рано. Повелитель Смерти все еще находился по крайней мере в шаге от него.

Темный призрак остановился на полминуты, когда удар волшебника расширился.

Он скучал! Сиядда поняла это, и страх подступил к ее горлу.

Затем посох ударился о стену. Камни и земля вырывались наружу тоннами, и зияла грубая дыра.

За трещиной небо начало заполняться рассветным светом. Восходящее солнце окрасило горизонт в розовые оттенки, как и подобало идеальному летнему утру.

При прикосновении солнечного света Повелитель Смерти вскрикнул, и на мгновение показалось, что тень обрела большую плотность, превратившись в существо из плоти. Она могла видеть человека, похожего на нее, а не змея. Его лицо было покрыто бесчисленными скалами, как будто он старел и старел тысячу лет. Глаза у него были болезненно-желтые, а серебристые волосы свисали вяло, как паутина.

Он поднял руки, словно увидел их впервые за столетия, и вскрикнул от ужаса.

Его рука выглядела как рваная бумага, порванная и состаренная. Но оно было тонким и нематериальным, рваное кожаное покрытие, окутавшее пустого духа.

В этот момент Волшебник Сизель снова взмахнул своим посохом, поймав Повелителя Смерти обратным ударом, и его темная фигура взорвалась облаком пыли.

Столкнувшись с солнечным светом, ошеломленные потерей своего хозяина, вирмлинги визжали от боли и ужаса, когда воины Люциаре ворвались в их ряды.

Держи их! – крикнул отец Сиядды охранникам, вступившим в драку. Удерживай их.

– Иди, сейчас же! Сисель обратился к народу. Беги, пока можешь!

Внезапно сотни солдат начали кричать: Бегите сюда! Бегать!

В спину волшебнику уже теснились толпы, пытаясь пробиться на свет. Сиядда обнаружила, что ее подталкивают вперед. Ей хотелось остаться с отцом, сражаться на его стороне, но она была подобна листу, уносимому ручьем через туннель.

Через мгновение она очутилась на краю пропасти. Склоны холма внизу круто обрывались, но не настолько круто, чтобы осторожно спуститься нельзя было.

Она шла не осторожно. Кто-то толкнул ее сзади, так что она поскользнулась и покатилась по осыпям. Ей удалось ухватиться за небольшое дерево и выпрямиться.

Люди падали за ней, катясь с холма, словно лавина плоти. Сиядда встала на ноги и бросилась с их пути, уклоняясь от постоянного потока людей.

Солнце поднялось над деревом, и его свет ударил Сиядде прямо в лицо.

Я сделала это, – с удивлением подумала она. Я жив!

Далеко Вулгнаш мчался по небу, пролетая прямо над верхушками деревьев огромного соснового леса, мчась от восходящего солнца. Он использовал навыки своего ткача огня, чтобы привлечь к себе свет, так что он был всего лишь тенью в предрассветном свете. Но этого было недостаточно.

Свет ослепил его и причинил ему боль. Он взревел от разочарования и нырнул под деревья в поисках тени леса или, возможно, какой-нибудь пещеры, где можно было бы спрятаться от наступающего дня.

В оцепенении Фаллион услышал рев и долгое время пытался прийти в себя. Его глаза открылись, и он попытался вглядеться вверх, увидел чудовище, которое держало его, как если бы он был спящим ребенком.

Рыцарь Вечный.

Он забирает меня, – понял Фэллион. Он везет меня в Ругассу, где надеется меня сломить.

Но Фаллион знал кое-что, чего не мог знать его похититель. Теперь он вспомнил свою прежнюю жизнь.

Я вечен, – понял он. Они могут убить меня, и я вернусь. Они могут меня побить, и я исцелюсь.

Но я не сломаюсь. Как я могу, зная, насколько мир зависит от меня?

Спящий проснулся.

Фэллион чувствовал жар вокруг себя. Он незаметно протянул руку своим разумом, пытаясь схватить его.

Мгновенно Вулгнаш почувствовал прикосновение и вытянул жар из Фаллиона, вернув его обратно в бессознательное состояние.

Но Вулгнаш посмотрел на маленького, на этого молодого волшебника, и почувствовал тревогу.

Из-за боли и усталости Вулгнаш чуть не пропустил зонд Фаллиона. Еще через сотую долю секунды мальчик мог бы высосать тепло из воздуха и нанести удар.

Леди Отчаяние наблюдала. Вулгнаш почувствовал прикосновение своего хозяина. – Осторожно, мой питомец, – прошептала Леди Отчаяние. Мне нужен мальчик. Он нужен мне, хотя он может нас уничтожить. Вы должны быть всегда начеку.

– Не бойся, – прошептал Вулгнаш, входя в глубокую тень, отбрасываемую соснами. – Я, как всегда, буду служить тебе превосходно.

Далеко, на склонах горы Лучиаре, жители города бежали через поля, окруженные золотым солнечным светом. На полях в изобилии росли полевые цветы: огромные белые маргаритки поднимались из золотой пшеницы, а цветущий чертополох усеивал холм фиолетовыми пятнами.

Мало кто из людей пострадал в безумной давке, пытаясь бежать из города. По приблизительным подсчетам, здесь еще проживало около сорока тысяч жителей.

Но Рианна знала, что они в беде.

Теперь она скользила над людьми на кожистых крыльях, оседлав утренние потоки тепла. Она использовала свой рост, чтобы следить за группой как впереди, так и сзади. Вирмлинги не бросились в погоню. Теперь они были спрятаны в Каэр Люциаре.

Но на лицах людей была паника. Они могли бежать, но как далеко и как долго? Женщины и дети не смогут обогнать войска змей. Более того, у них было только одно направление, в котором они могли бежать – в сторону Кантулара. Все остальные земли были затоплены, и, если волшебник Сизель был прав, Люциаре быстро превращалась в остров в бескрайнем море.

За день им придется пробежать сто миль.

Рианна задавалась вопросом: И даже если им это удастся, где они найдут убежище?

Спустя почти час эмир Далхарристана призвал людей остановиться. Не все люди были воинами, обученными сражаться, и многие из них уже задыхались. Некоторых раненых пришлось нести. Среди этого числа был Тэлон, который все еще лежал в обмороке.

Рианна огляделась вокруг и поняла, что не видит способа их спасти.

Во время короткой остановки Рианна приземлилась на землю, давая крыльям отдохнуть.

Волшебник Сизель, Эмир и Дэйлан Хаммер провели краткий совет, говоря быстро. Рианна не могла понять, что они сказали, и никто не удосужился перевести.

Дэйлан Хаммер объяснил Рианне: Мы в ловушке. Женщины и дети не смогут убежать от полчищ змей. Но шанс, что мы сможем их спасти, все еще есть, небольшой шанс.

Какой шанс? – спросила Рианна.

Я открою дверь сквозь огонь и воздух

Она сразу поняла, что он планирует. И она знала об опасности. В преисподнюю? Вы не можете! Эти бедняги, они даже не поймут, во что ввязываются.

Рианна жила там в детстве несколько месяцев. Дэйлану удалось спрятать их, но магия этой земли была сильной и странной. По мнению Рианны, она предпочла бы встретиться с вирмлингами.

Я должен рискнуть – неопределенное будущее вместо верной смерти.

Ваши люди их не примут, – возражала Рианна. Белый Совет

Сломан. Мой народ уничтожен. Те, кто выживает, преследуются и беспомощны. Если кто-нибудь из них нас найдет, возможно, они обрадуются, обнаружив союзников.

Рианна в сомнении закусила губу. Она знала, что люди Дэйлана не обрадуются. Людей из ее мира презирали. Их называли Люди-тени.

Я помогу тебе всем, чем смогу, – сказала Рианна.

Но Дэйлан покачал головой. Эта задача не для тебя. Ваш народ нуждается в вас. Их нужно предупредить. Им нужно подготовиться к нападениям вирмлингов, которые обязательно произойдут. А теперь, когда у тебя есть крылья, никто лучше тебя не сможет их предупредить.

Рианна на мгновение постояла, разрываясь. В детстве она думала о Дейлане как о своем дяде и до сих пор любит его. Но она знала, что он прав. От нее зависели миллионы людей.

Фаллион зависел от нее.

Эмир поможет, – сказал Дэйлан. Он и его люди привезли кровавый металл для изготовления форс-мажоров. Они планируют нанести удар вперед в надежде атаковать Ругассу и освободить ее пленников. Но им нужно будет получить пожертвования, если они хотят добиться успеха. Вам нужно будет найти для них Посвященных и убедить их помочь в поисках.

Рианна посмотрела на Эмира. Он стоял рядом со своей дочерью Сияддой, прижимая ее к себе и утешая. Это был высокий мужчина, телосложения гладиатора и ястребиного лица. С его огромными клыками и костяной пластиной на лбу он выглядел как злобный зверь. В другой жизни, в другом мире он был ее врагом. Даже сейчас она не знала, может ли ему доверять.

Как мне убедить людей отдать свои пожертвования этому монстру? она задавалась вопросом.

Скажи им, что они делают это, чтобы спасти Короля Земли, – поняла она. И Фаллион, которого я люблю. Скажите им правду.

Рианна взлетела так высоко, что утреннее солнце коснулось ее крыльев, так что они сверкали в небе, как рубины.

Дэвид Фарланд

Орда змеевиков

Пролог

РУНЫ СОСТРАДАНИЯ

Это Дом Понимания,

Я видел эти двери раньше,

Хотя когда и где, я не знаю.

В пыльных комнатах, словно в древних гробницах,

Я изучал бесконечные знания.

За что и почему, я не знаю.

Но вскоре я узнал слишком много,

Как ребенок, потерянный на войне.

Потерянный в ужасах

Надеюсь, ты никогда не узнаешь.

– Песня Мистаррии

Во всех своих снах Фэллион никогда не видел снов с такой ясностью. Ему снилось, что он парит над Судами Прилива. Он не ездил на грааке и не носил волшебного крыла. Во сне руки Фаллиона широко раскинулись, удерживая его в воздухе, словно чайку, которая неподвижно висит в небе, кончики ее крыльев дрожат, когда под ними проносится ветер.

Ничто внизу не мешало ему видеть.

И поэтому он скользил над домами, где сладкий серый дым костров, где готовили еду, лениво парил над соломенными крышами, а Фаллион метался над дворцовой стеной, лавируя между двумя высокими белыми башнями, где стражник с пикой и черной чешуйчатой ​​кольчугой в изумлении уставился на Фаллиона. . Фэллион мог видеть каждый седой волосок на изогнутой брови охранника и то, как медная булавка болталась на его лесно-зеленой накидке, и даже чувствовал запах созревающего пота этого человека.

Фаллион низко пролетал над мощеными городскими улицами, где рыбаки в белых туниках и коричневых шерстяных шапках тащились к своим сырым домам после тяжелого дня работы с сетями; молодые ученые, посещавшие Дом взаимопонимания, стояли на углах улиц и весело спорили, потягивая пивные кружки, а мальчик, игравший на улице с домашней крысой, уставился на Фаллиона и указал пальцем на него, его рот произнес букву О от удивления.

Король пришел! ребенок вскрикнул от удивления, и внезапно люди с благоговением подняли глаза и обрадовались, увидев Фаллиона. Король! Смотри! – кричали они, и слезы наворачивались у них на глазах.

Наверное, мне это снится, – подумал Фаллион, – потому что никогда еще я не видел мир так ясно.

В стране Мистаррии есть легендарный ручей. Его ледяные воды ниспадают со снежных полей горы Риммон, под соснами, охраняющими склоны, по покрытым мхом этажам, где лежат упавшие огромные мраморные статуи мертвых королей. Чистый поток ручья разливается в лесные заводи настолько прозрачно, что даже на глубине сорока футов видны все водоросли и сверкающие красные раки. Огромная форель, обитающая там, кажется, скользит по воздуху, просто хлопая хвостом, и все они жиреют и доживают до глубокой старости, поскольку ни один рыбак или выдра не могут надеяться приблизиться к столь прозрачной воде.

Поэтому поток называется Дневной Звездой, потому что он чист и сверкает, как утренняя звезда.

И вот насколько сверхъестественно ясным был сон Фаллиона, ясный, как воды Дневной Звезды.

Ему хотелось продолжать мечтать вечно, но есть одно обстоятельство: воздух был очень холодным. Он почувствовал, как мороз начал обледенеть его ногти, и сильно вздрогнул.

Этот мороз убьет меня, – подумал он. Оно пронзит мое сердце, как стрела.

И поэтому он изо всех сил пытался проснуться и обнаружил, что летает.

Под ним пронесся ветер, холодный и влажный, и Фаллион скрючился от острой и горькой боли.

Он почувствовал, как под его грудной клеткой застрял осколок стали, словно ледяной кинжал. Засохшая кровь залила его рубашку.

Он изо всех сил пытался проснуться, и когда его глаз приоткрылся, внизу было ярко. Тусклый серебристый свет раннего утра заполнил небо. Он видел внизу верхушки сосен, ветки которых были так близко, что если бы он протянул руку, то почти мог бы коснуться их.

Где я? Я лечу над лесом.

Вдалеке он мог различить гору – нет, решил он, странный замок, огромный, как гора. Он был построен на склонах черного вулкана, внутренние огни которого окружали конус на вершине и извергали дым и пепел.

Внизу, вдоль подножия вулкана, раскинулась грозная крепость с убийственно высокими стенами и тысячами темных дыр, которые могли быть окнами или туннелями в гору.

На стенах не было свежей извести, от которой замок сиял серебром на рассвете. Вместо этого замок был черным и зловещим. Несколько бледных существ суетились вдоль стен и на темных дорогах внизу, спеша спастись от рассвета, выглядя как армия разъяренных муравьев. Даже на расстоянии мили Фаллион мог сказать, что они не совсем люди.

Вирмлинги, понял он.

Фаллион сильно задрожал, настолько холодный и онемевший, что он боялся умереть. Его мысли были затуманены болью, он изо всех сил пытался понять, что происходит.

Он летел не своим ходом. Его носило какое-то великое существо. Огромные руки крепко сжимали его. Если бы каменная горгулья ожила, подумал Фаллион, она бы так его схватила. Он слышал хлопанье мощных крыльев: ветер от каждого удара вниз нападал на него.

Фаллион не мог видеть своего похитителя, но чувствовал запах руки, которая его сжимала. Пахло тухлым мясом, чем-то давно мертвым.

Его охватил страх.

Я в объятиях Вечного Рыцаря, – понял Фаллион, – одного из мертвых повелителей вирмлингов. И он начал вспоминать

Битва при Каэр Лусаре. Вирмлинги-воины с болезненно бледной кожей и костяными доспехами напали на горную крепость, крепость, так сильно отличавшуюся от той, в которую он направлялся. Известняковые стены крепости блестели белыми и чистыми, как снег, а на рынке вдоль улицы буйно росли цветы и фруктовые деревья, а из окон свисали лиственные виноградные лозы.

Вирмлинги пришли с ночью. От грохота их громовых барабанов треснули стены замка. Отравленные боевые дротики посыпались черным дождем. Повсюду раздавались крики смятения, когда храбрые воины Каэр Люциаре увидели свое тяжелое положение.

Джаз! – подумал Фаллион, почти плача, вспоминая падение своего брата. Черный дротик торчал из спины Джаза, когда он стоял на четвереньках, изо рта у него текла кровь.

После этого все запуталось. Фэллион вспомнил, как бежал вместе с Рианной, как в оцепенении отступал по улицам города, как люди кричали, а Фэллион задавался вопросом: Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы спасти его?

Он вспомнил Вечных Рыцарей, сметающихся с темных небес. Фаллион держал свой меч в защитной позиции, стремясь сразиться с одним из них, сердце колотилось, когда монстр метнулся к нему, как сокол, его огромный черный длинный меч вытянулся перед ним – рыцарь, несущийся к нему на коне ветра.

В последний момент Фаллион отвернулся от атаки, его клинок ударил по кончику меча Рыцаря Вечного. Фаллион хотел позволить своему клинку чисто врезаться в плоть, но Рыцарь Вечный, должно быть, в последний момент отклонился, и клинок Фаллиона ударился о толстый металл – и сломался.

Когда его измученный клинок сломался, Фэллион почувствовал боль, пронзившую копье чуть ниже грудной клетки. Остатки разбитого клинка застряли в его плоти. Он упал на колени, горячая кровь хлынула на его тунику, пока он изо всех сил пытался удержаться от обморока.

Рианна крикнула: Фаллион! Фаллион! и повсюду вокруг него шум битвы пытался заглушить ее голос, так что казалось, что он доносился издалека.

Изо всех сил стараясь не заснуть, Фаллион на мгновение остолбенел, ошеломленный, в то время как мир злобно закружился.

Все потемнело.

И вот я просыпаюсь, – подумал Фэллион.

Он закрыл глаза, пытаясь оценить ситуацию.

Его искусственные крылья были сложены за спиной. Он еще не знал, как ими правильно пользоваться. Он носил волшебные вещи меньше дня. Он чувствовал острую боль в том месте, где они были крепко связаны, и боялся попытаться сбежать.

Я не смею сообщить монстру, что я проснулся, – понял Фаллион.

Меча Фаллиона уже не было, ножны пусты, но в ботинке все еще был спрятан кинжал.

Если бы я смог дотянуться до него, подумал он, я бы смог вонзить его в шею монстра.

Фаллиону было так холодно, что у него стучали зубы. Он пытался их успокоить, боясь издать какой-либо шум, боясь насторожить существо.

Но если я нападу, что тогда? Монстр падет, и я упаду вместе с ним – насмерть.

Его разум отшатнулся от неприятной перспективы.

Спустя несколько мгновений Вечный Рыцарь застонал и выругался, словно от боли. Они летели в тени холма и внезапно оказались на открытом солнечном свете. Похититель Фаллиона опустился ниже, так что он летел под деревьями, в их тени.

Вокруг них был нимб, густая дымка. Немного собралось.

Конечно, понял Фаллион, Вечный Рыцарь мчится навстречу наступлению дня. Он собирает свет вокруг себя, пытаясь создать тень.

Он изо всех сил пытается вернуть меня в замок до рассвета!

Теперь они опустились ниже, и Фаллион решил, что он находится не более чем в двадцати футах над землей. Импульсивно, Фаллион потянулся к своему кинжалу и, напрягаясь, сумел дотянуться до него, схватив двумя пальцами. Он попытался вытащить его.

Так же внезапно его похититель усилил хватку, безжалостно сжимая руки Фаллиона. Сапожный нож упал и, развернувшись, приземлился на землю.

Вечный Рыцарь прижимал Фаллиона к своей груди. Он, видимо, даже не заметил, что делает Фаллион. Но хватка существа была настолько устрашающей, что теперь Фаллиону приходилось с трудом переводить дыхание.

Фаллион впал в отчаяние. Другого оружия у него не было.

Фэллион задумался о Рианне. Если бы она была жива, она бы защищала его до последнего. По крайней мере, он знал это о ней. Ни одна женщина не была более верной и преданной ему, чем она.

Это означало, что, как и Джаз, она, должно быть, мертва.

Сама эта мысль терзала рассудок Фэллиона.

Моя вина, сказал он себе. Это моя вина, что они мертвы. Я тот, кто привел их сюда. Я тот, кто связал миры вместе.

И как только Фаллион впал в отчаяние, его нахлынули ярость и решимость. Фаллион был волшебником невероятной силы. В прошлые века было одно солнце и один истинный мир, яркий и совершенный, и все человечество жило в гармонии под сенью Единого Истинного Древа. Но великая Печать Творения, которая управляла этим миром, была сломана, и когда она сломалась, мир раскололся на миллион миллионов частей, создав миллионы и миллионы теневых миров, каждый из которых был тусклой имитацией этого единственного истинного мира, каждый менее добродетельные, каждый вращался вокруг своего солнца, так что теперь небеса наполнились морем звезд.

Теперь Фаллион продемонстрировал умение, необходимое для того, чтобы снова объединить эти теневые миры в один. Он связал два мира вместе. Ему еще предстояло осуществить свою мечту: объединить все миры в один мир, безупречный и совершенный.

Но его враги испугались того, что он мог сделать, и устроили ловушку. В качестве эксперимента Фаллион связал свой мир с другим, и все пошло не так.

Теперь народ Фаллиона оказался в стране гигантов, где правили жестокие змеи, безжалостный народ, полностью порабощенный злом, настолько чудовищным, что Фаллион был не в силах представить его, а тем более постичь.

Я надеялся сделать мир лучше, воссоздать единственный истинный мир легенд, а вместо этого я поставил свой народ на грань гибели.

Вечный Рыцарь, несший его, внезапно поднялся к воротам замка. Фаллион слышал тревожный лай и рычание воинов-змей, объявляющих о своем приближении.

Куда меня ведет Вечный Рыцарь? – задумался Фаллион.

Рыцарь пронесся через огромную арку и приземлился с кувшином, а затем прокрался в темный коридор, неся Фаллиона так легко, как если бы тот был ребенком.

Пальцы и пальцы рук Фэллиона онемели. Ему было так холодно, что он боялся обморожения. Он все еще не мог нормально думать. Каждая мысль была стычкой. Каждое воспоминание было завоевано только после долгой битвы.

Ему нужно было тепло, тепло. Ничего не было найдено. Замок не освещался солнечным светом. В подсвечниках не было факелов, освещающих путь. Вместо этого Вечный Рыцарь понес его по бесконечным туннелям в лабиринт, где единственным источником света были черви, сверкавшие вдоль стен и потолка.

Иногда он проходил мимо других змей, и были ли они простыми слугами или закаленными воинами, все они в ужасе пятились от его похитителя.

Фаллион мог бы использовать свои силы, чтобы вытянуть немного тепла из змея, если бы тот подошел ближе.

Может быть, камень теплый, – подумал Фаллион. Возможно, оно все еще помнит солнечный свет, ласкавший его вчера.

Фаллион мог бы попытаться найти солнечный свет. Но существовала большая опасность. Фаллион был ткачом пламени, волшебником огня. И все же он знал, что по крайней мере один Рыцарь Вечный овладел такими навыками лучше, чем он: Вулгнаш.

В предыдущих битвах каждый раз, когда Фаллион пытался подключиться к какому-либо источнику тепла, Вулгнаш откачивал энергию.

Конечно, Фаллион понял. Вот почему мне сейчас так холодно. Это существо истощило меня. Я в объятиях Вулгнаша.

Я не должен дать ему знать, что я проснулся.

У Вулгнаша не было тепла тела, которое мог бы использовать Фаллион. Хотя Вечный Рыцарь имитировал жизнь, монстр был мертв, и в нем было не больше тепла, чем в змее.

Поэтому Фаллион стоял неподвижно, изо всех сил пытаясь замедлить дыхание, притвориться спящим, пока Рыцарь Вечный нес его вниз по бесконечной винтовой лестнице.

Мы отправляемся в самое сердце мира.

Мне придется атаковать быстро, когда представится такая возможность. Один факел – это все, что мне понадобится. Я заставлю его вспыхнуть светом, в одно мгновение израсходовать все его топливо, а затем втянуть его в себя. Я использую его тепло, чтобы сжечь своих врагов.

Спустя долгое время Вечный Рыцарь достиг лестничной площадки и вышел в открытую комнату. Воздух был зловонный, удушливый и слегка пах серой.

Фэллион слышал хныканье детей, стон какого-то мужчины и неконтролируемые рыдания женщины. Это не были глубокие горловые звуки нечеловеческих змей. Это были стоны и крики его собственных людей, избитых и раненых.

Помогите! Кто-нибудь, пожалуйста, помогите нам! – крикнул мальчик на родном языке Фаллиона, Рофехаване.

Крики его людей доносились из группы в одном конце комнаты.

Вечный Рыцарь заговорил, его голос был глубже львиного рычания, и вокруг него послышалось ответное рычание.

Фаллион ничего не видел своими полуприкрытыми глазами.

Поэтому он закрыл их и, как он научился в детстве, взглянул на мир своим внутренним взором, глазами своего духа, и увидел свет.

Он мог рассмотреть комнату. Каждое существо внутри него можно было различить не как плоть и кости, а как существо из света, со светящимися усами, выгибающимися в оттенках синего и белого, словно шипы морского анемона. Это был их дух, который легко различить, тогда как плоть почти не проявлялась. Кости и мышцы, казалось, почти исчезли, превратившись в мутный нимб. Но все же их формы можно было увидеть. Их кожа была всего лишь прозрачным мешком, похожим на кожу медузы, и внутри этого мешка горел их дух, излучая свет.

Фаллион был окружен вирмлингами. Существа были намного крупнее людей, хотя по форме имели человеческую форму. Каждый из них был почти восьми футов ростом, имел широкие плечи и весил не меньше четырехсот фунтов. Многим было не менее шестисот человек. Костяные пластины на лбу были увенчаны обрубками, из которых, казалось, вот-вот вырастут рога, а клыки были слишком большими. Их жестокие лица, казалось, исказились постоянной усмешкой.

Стражники-змеи охраняли каждую дверь, а трое сановников стояли у подножия трона. Свет внутри этих змей был очень тусклым. Фаллион мог видеть черных существ, порхающих и неясных, питающихся их душами – локусов, паразитических существ чистого зла.