Текст книги "Сыны Дуба (ЛП)"

Автор книги: Дэйв Волвертон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 85 страниц)

Итак, незадолго до рассвета большая группа солдат пешком направилась к замку, сбегая через холм с севера. Казалось, люди бежали по сырым полям с неестественной тишиной, а может быть, это встречный ветер унес шум их приближения. Там были тысячи лучников с длинными луками, солдат с копьями и топорами.

Асгарот ехал перед ними на своей рыжей кровавой кобыле.

Один из стражников замка дунул в рог, его жалобные звуки почти никого не предупредили, поскольку на стенах уже было много людей.

Сигнал предназначался в основном для королевы, чтобы сообщить ей, что битва началась, если кто-то из ее народа все еще находится в пределах слышимости рогов.

Но сигнал послужил другой цели, более близкой сердцу Ваггита: на звук из граакери внезапно взлетели восемь грааков. На спине каждого сидел мальчик или девочка в капюшонах и без имени.

Одним из наездников была собственная дочь Ваггита, семилетняя Фарион.

Грааки разделились на группы. Четверо из них направились на северо-восток, к Судам Прилива. Три крыла направились на северо-запад в сторону Хередона.

И один из них полетел прямо к башне провидца, прогремев над ней, и струя от его огромных кожаных крыльев взбудоражила воздух.

Сверху Ваггит услышал тихий голос: До свидания, папочка.

Сердце Ваггита пропустило удар. Голос Фариона был таким крошечным и испуганным, что он ехал верхом на таком огромном звере.

Граак жалобно каркнул, затем внезапно повернулся и последовал за тремя, направлявшимися в Хередон.

Ваггит грустно улыбнулся, с облегчением увидев, что его дочь преодолела взлет, и беспокоясь о том, как далеко ей придется идти.

Скоро будет шторм, – подумал он. Дождь и гром загонят грааков на землю. Но будем надеяться, что пройдет много часов, и великие рептилии будут далеко.

Ваггит стоял, опираясь на посох, и смотрел, как дети улетают в ночь.

Пусть Асгарот разгадает этот вопрос, – подумал он. Если ему нужны принцы, ему придется послать людей следить за приманками.

Но внезапно с севера послышались хрюкающие звуки, звуки, которые издают грааки, когда они летят, и Ваггит с ужасом наблюдал, как из леса поднялись десятки существ.

У них не было ни всадников на спинах, ни даже седел, и когда они увидели всадников, они издали страшные крики и полезли, как ястребы.

С нарастающим ужасом Ваггит наблюдал за облаком крылатых зверей, и к нему пришло осознание.

Ходили истории, древние истории, о таких грааках, обученных не как ездовые животные, а как крылатые убийцы.

Ни один из них не использовался почти двести лет.

Владыки Земли заключили молчаливое соглашение: дети, даже посланники, никогда не должны становиться жертвами войны, а поскольку грааки-убийцы по необходимости убивают детей, от их использования среди цивилизованных народов уже давно отказались.

Судя по всему, Асгарот не был цивилизованным народом.

Фарион! – предостерегающе крикнул Ваггит. Вернись! Но она была слишком далеко, чтобы услышать.

Под крики ужаса молодые всадники обнимали шеи своих скакунов, когда к ним неслись грааки-убийцы. Некоторые дети поворачивали своих скакунов, пытались уклониться от убийц, но такая гонка должна была закончиться плохо, ибо на каждом скакуне было по два-три граака-убийцы, и всадники им не помешали.

Ваггит завел собственный рог, призывая к отступлению, и в ужасе наблюдал, обратят ли дети внимание.

Шестеро детей услышали.

Двое других, двое из которых направлялись к Хередону, казалось, застыли от страха. Ваггит с тревогой наблюдал, как грааки-убийцы подметались и ловко срывали детей с их скакунов, затем ныряли и сбрасывали детей на землю, лягающихся и кричащих, чтобы приготовить из них еду.

Не мой Фарион, – сказал себе Ваггит. Не моя дочь.

Он потерял представление о том, где может быть Фарион. Он знал, что она была на грааке, а также знал, что она была наименее искусной из наездников. Смогла ли она вовремя повернуться?

Остальные помчались обратно к замку, их кони поворачивали и отклонялись, когда грааки-убийцы бросились в погоню. Когда грааки приблизились к стенам замка, лучники выпустили град стрел, пытаясь сдержать нападавших, но это было бесполезно. Грааки-убийцы продолжали приближаться.

Один ребенок получил стрелу в плечо. Он вскрикнул и упал с высоты сотни футов и с хрустом приземлился прямо за стеной замка.

Другой нырнул в сторону граакери и ударился о посадочную площадку, а когда он попытался прыгнуть в безопасное место, граак-убийца нырнул, как гигантская чайка, и схватил его зубами.

Остальные дети метались между башнями, крича о помощи, когда вражеские летчики бросились в погоню. Ваггит смотрел, как они пролетают мимо, кончики крыльев их грааков почти задевали башни, и в каждой черте их лиц читался явный страх.

Двое прошли мимо него, третий.

Затем прибежал последний из детей, помчавшись к его башне, и Ваггит услышал голос Фариона, полный ужаса, который разбил ему сердце: Папа!

За ней мчался убийственный граак.

Стрелы метнулись в сторону убийцы, и Ваггит задумался, сможет ли он прыгнуть ему на спину и с помощью собственного веса перенести его на землю.

Но он нагнулся над ним, с криком пикируя, и худшее, что он мог сделать, это бросить свой боевой рог.

Боевой рог отскочил от его груди. Граак, казалось, даже не заметил этого.

Фарион нырнул прямо к воротам, обхватив кожистую шею своего граака и закричав от ужаса.

Стрелы расплывались, поражая граака-убийцу, который мчался вниз, чтобы схватить ее. Ваггит услышал щелканье стрел, увидел, как они отскочили от его груди, а затем одна попала в цель, врезавшись в грудь монстра, а убийственный граак издал каркающий звук, повернул влево и начал быстро падать.

Ваггит увидел, как собственный граак Фариона быстро ударился о землю, и Фарион от удара был отброшен на мощеную улицу.

Она скатилась возле стены гостиницы, и солдат, поспешивший к ней, схватил ее.

На какое-то мгновение девушка замолчала, а Ваггит затаил дыхание, опасаясь, что она получила травму при падении. Но через несколько мгновений она начала кричать от ужаса и сражаться с охранником, вырываясь на свободу, а затем вскарабкалась в дверь гостиницы.

В итоге только пятеро детей благополучно вернулись обратно.

Когда это было сделано, грааки-убийцы тяжело взмахнули крыльями в сторону леса, а канцлер Ваггит посмотрел вниз, на поля на севере.

Асгарот выпрямился в седле и удовлетворенно кивнул.

Теперь осада начинается всерьез, – подумал Ваггит. Ибо Асгарот определенно считал, что если кто-то из принцев жив, то их только что загнали в замок.

Но Асгарот махнул своим людям вперед. Десятки их пронеслись над полями, в лесу к востоку от замка, и Ваггиту оставалось только удивляться.

Асгарот подозревал, что это была уловка. Возможно, он даже знал, что это была уловка.

И все же он все равно позволил своим граакам убивать невинных детей.

Какой мужчина сделал бы это? – задумался Ваггит.

Ваггит многому научился в Доме Понимания. Он читал истории древних лордов, оскверненных и злых, и со временем начал немного понимать, как они мыслили и как обретали власть.

Но никто никогда не мог их по-настоящему понять. Ни один здравомыслящий человек этого не захочет.

Теперь, когда он закончил терроризировать замок, Асгарот оставил отряд воинов, чтобы отразить любую попытку войск Ваггита совершить вылазку, а сам всерьез отправился на поиски принцев.

9

ДОВЕРЯТЬ

Искусство воспитания ребенка заключается в том, чтобы знать, когда держать его за руку, а когда отпустить. Как только он научится доверять вам, он будет готов научиться доверять себе.

– Джаз Ларен Сильварреста

Услышав рычание стренги-саат, Рианна приподнялась на локте, продвинулась к открытому пологу и выглянула через плечо Хадиссы: звезды сияли сквозь тонкую дымку, прилипшую к реке. Звездный свет блестел на воде, на скользких круглых камнях вдоль берега, на блестящих листьях травы и виноградных лозах вдоль берега.

Рианне отчаянно хотелось, чтобы тумана было больше. Миррима обещала им это, но Рианна могла ясно видеть сквозь тонкую дымку.

Огромные сосны теснились по берегам крутых склонов холма; под ними все было тенями.

Стренги-сааты нападут на нас еще до того, как мы их увидим, – подумала Рианна.

А затем в деревьях послышалось шипение, сосновые ветки задели друг друга, когда что-то огромное спрыгнуло с большой ветки, и Рианна ясно увидела, как впереди по воде скользнула тень, на высоте всего двадцати футов, и приземлилась среди округлых деревьев. валуны на берегу реки.

Рианна не осмелилась вскрикнуть, опасаясь привлечь внимание монстра. Кроме того, она была уверена, что Боренсон и остальные это видят.

Стрэнги-саат бесшумно упал на землю и просто присел в тени на берегу реки. Он обнюхал воздух и осмотрелся в поисках добычи, а затем склонил голову набок, прислушиваясь.

Он нас не слышит, – подумала Рианна, хотя ее сердце билось так громко, что грохотало у нее в ушах. Он тоже нас не видит.

Но со времени пребывания среди стрэнги-саатов она знала, что у них сильные глаза, и, похоже, они хорошо путешествуют даже в полной темноте.

Так почему же оно не видит нас сейчас?

Туман, поняла Рианна.

Миррима помазала Рианне глаза, пообещав, что она сможет видеть сквозь туман. Неужели стрэнги-саат действительно был ослеплен дымкой, которая ползла по реке?

Если это было правдой, то Миррима была волшебницей, и вдруг Рианна поняла, что это правда, и какая-то раскаленная часть ее души загорелась желанием походить на статную женщину.

Рианна блестела от пота. Как будто ее тело пыталось отвергнуть опиум, который дал ей целитель, и вымыло лекарство из каждой поры. Она облизнула верхнюю губу и обнаружила, что она имеет горький вкус из-за опиума и кислот в ее организме.

Она чувствовала, что стрэнги-саат наверняка услышат их или почувствуют их запах. Но зверь просто стоял неподвижно, пока лодка быстро скользила вниз по течению к нему, и со своей стороны, когда лодка медленно дрейфовала и начинала вращаться, взрослые на лодке оставались неподвижными, как испуганные кролики, которые держатся и держатся до тех пор, пока вы опускаетесь в высокую траву и хватаете их.

Вода тихо плескалась по бортам лодки, но река здесь была быстрой; он журчал среди камней и шипел по каньону. Возможно, тихие звуки их движения были заглушены более крупными волнами, плескавшимися о берег.

У Рианны болел живот от раны. Когда они приблизились к стрэнги-саату, ужас, который она испытывала перед чудовищем, страх, что оно снова осквернит ее и попытается наполнить ее своими детьми, был непреодолимым. Она прикусила зубы, стиснув челюсти, опасаясь, что в противном случае зверь услышит стук ее зубов или что она издаст крик, и поняла, что ее рука сжимает кинжал так сильно, что он болит.

И вдруг из лодки послышалось движение. Хадисса, темнокожий человечек из Индопала, молча поднялся на ноги, поднял руку и выпустил что-то в воздух. Кинжал сверкнул из конца в конец и вонзился в голову монстра, вонзив его глубоко в барабанную перепонку с сильным стуком.

Стрэнги-саат издал испуганный крик, почти визг, и прыгнул вперед, нырнув в воду по грудь. Там его голова погрузилась в воду, и он метался, брыкаясь задними ногами.

Без предупреждения вторая тень упала из леса, по дуге направилась к этому месту и беззвучно приземлилась на берегу реки.

Он поднял голову, затем прыгнул над водой, на высоте не более дюжины футов.

Когда он приблизился к лодке, Хадисса совершил фантастический прыжок и бросился на монстра. Он обладал многочисленными дарами силы и грации, и казалось, что он почти взлетел в воздух, чтобы встретиться со зверем.

Его ятаган запел в ножнах, а стрэнги-саат издал изумленный лай.

В последний момент он, должно быть, увидел своего врага. Оно подняло коготь.

Злобным взмахом меча Хадисса нанесла удар. Раздался треск металла, когда его меч разбился о костлявый коготь стрэнги-саата.

Стрэнги-саат упал и рухнул на лодку, которую сильно раскачивало. Дети вскрикнули от ужаса, боясь, что опрокинутся. Зверь поднял голову и зарычал глубоким ревом, когда Миррима развернулась и замахнулась шестом, сломав его о голову монстра.

Рианна услышала стук и всплеск: Хадисса ударилась сначала о борт лодки, а затем о воду.

По доскам лодки послышались глухие удары, когда Боренсон бросился в атаку, но в этот момент ноздри стрэнги-саата раздулись, и он бросился к отверстию в ящиках, широко раскрыв пасть, как будто желая схватить Рианну зубами.

Но у Рианны была своя тайна. Когда ей было пять лет, на нее послали людей ее отца. Пытаясь замаскировать ее, мать Рианны дала ей единственный дар метаболизма, взятый у уиппета.

Таким образом, с годами Рианна старела вдвое быстрее. Хотя она родилась всего девять лет назад, она выглядела как тринадцатилетняя девочка и могла двигаться с ослепляющей скоростью.

В полном ужасе Рианна отвернулась от стрэнги-саата, и боль от швов на животе обострилась, когда она взмахнула кинжалом, вонзив его до упора в барабанную перепонку монстра.

Мать Рианны однажды сказала ей, что если вам когда-нибудь понадобится что-то нанести удар, никогда не следует соглашаться на один удар, а следует наносить удары снова и снова.

Поэтому ее рука расплывалась, когда она вонзала кинжал в монстра снова, снова, снова. И вдруг она поняла, что Фаллион рванулся вперед и вонзил свой длинный нож в барабанную перепонку на другой стороне стрэнги-саата. Стрэнги-саат бросился к ней, пытаясь схватить ее в рот, и издалека она услышала крик Фаллиона: Отойди от нее! Уходи!

Фэллион втиснулся между Рианной и монстром. Он одновременно пытался отогнать его и защитить ее, как он поклялся.

Так мало людей когда-либо сдержали данное Рианне слово, что она остановилась, чтобы посмотреть на Фаллиона, ее рот открылся с легким испуганным О!

Существо вскрикнуло, по-видимому, изумленное свирепым нападением Фаллиона, отдернулось назад, а затем Боренсон оказался на нем, вонзив свой боевой молот ему в спину.

Зверь подпрыгнул в воздух, бросился назад через лодку, а затем расплескался в воде.

Рианна присела, горячая кровь капала ей на руку, сердце колотилось так сильно, что она боялась умереть. Она уставилась на Фаллиона, который злобно ухмыльнулся и вытер клинок о тунику.

Туман затуманился в глазах Рианны, когда она посмотрела на него.

Вот кто-то, кому я могу доверять, сказала она себе.

Хадисса внезапно перелез через планширь и плюхнулся мокрой кучей на дно лодки. Лодку слегка покачивало. Затем он встал, присев, как танцор, ожидая, не придут ли еще монстры.

Миррима взяла весло и выровняла лодку. Впереди послышался рев порогов, и она направила лодку к темной букве буквы воды. Никто не говорил. Все слушали. Только ветер шипел в ветвях сосен.

Рианна наклонилась, ощупала живот, чтобы убедиться, что швы не разорвались. Когда она нашла теплую точку крови, она отодвинулась к задней части убежища и попыталась оставаться на месте.

Не спи, – сказала она себе. Не позволяй себе спать. Спать глупо. Люди умирают, когда позволяют себе заснуть.

Но она осмелилась закрыть глаза.

Фаллион наблюдает за мной, – сказала она себе.

10

ЗАРЯД

Каждый человек рождается и каждый человек умирает. Важно отметить все моменты между ними.

– Мастер очага Ваггит

Едва Асгарот скрылся в лесу, как канцлер Ваггит вывел свои конные войска на равнину, прямо внутри замка Курм. Он знал, что ему придется прорвать осаду и отправить людей в лес, чтобы охотиться на войска Асгарота. Но он не осмелился позволить своим людям броситься во тьму, и поэтому ждал рассвета, который отказывался наступать.

Вместо этого густые облака затянули небо, словно плита серого сланца, закрывая свет. Начали падать мокрые завесы дождя, добавляя мрака.

Когда наступил рассвет, было почти так же темно, как в полночь, а поле было слишком грязным, чтобы лошади могли безопасно броситься в атаку.

Но у Ваггита не было выбора. Ему пришлось действовать незамедлительно. Поэтому он оставил триста человек охранять стены замка и позволил разводному мосту упасть под грохот цепей и стон петель.

Затем тысяча улан выехала стройной линией, лошади шли медленно, за ними следовали две тысячи лучников со стальными луками.

Воздух был насыщен водой. Он попал в легкие и потек по задней части горла.

Звуки стали неуловимыми. Скрип кожи, стук лошадиных копыт, приглушенный кашель, тихое лязгание промасленных доспехов под сюртуками – все эти звуки казались неуловимыми, словно кролики, прыгающие через кусты от биглей, сверкая белыми хвостами, пробираясь сквозь них. пучки дрока.

И вот уланы вышли на серое поле, а лучники двинулись за ними.

Вдалеке, на пологих холмах деревни, звучали боевые рога, и сквозь завесу дождя Ваггит мог различить тени людей, убегающих от каменных коттеджей и мчащихся за высокими изгородями к лесу.

Ваггит усмехнулся. Он мог видеть, что у людей Асгарота не хватило смелости сражаться. Они будут охотиться на него, их люди исчезнут за деревьями и будут стрелять стрелами из зарослей, куда лошади не смогут атаковать.

Не было бы простого способа добраться до них. Сырая погода не позволила ему поджечь лес.

Итак, сказал он себе, мы будем охотиться на них, как мужчина с мужчиной.

Ваггит подозревал, что его люди превосходят численностью людей Азгарота, но не мог быть уверен.

Он скоро увидит их номер.

Он поднес рог к губам. Это была древняя вещь; от мундштука из черного дерева пахло лаком, кислым элем и гнилыми зубами предыдущего владельца. Он дунул изо всей силы, долгим воющим звуком, от которого рог задрожал под его ладонью.

Его войска начали медленно продвигаться, и внезапно полил дождь, превратившись в серую завесу, заслонившую холмы впереди.

Двигаясь вперед, Ваггит развернул коня, направил атаку на юг и ускорил шаг, мчась вслепую, копыта его лошади взбивали грязь.

Он остался наедине со своими мыслями, и страх подступил к его горлу. Он будет рад, когда этот день закончится, будет рад поехать домой к жене и посидеть возле ревущего огня с дочерью на коленях. Он вызвал сцену, где Фарион, хихикая, пел ей и жарил фундук в масле и морской соли над открытым очагом, в то время как их желтый котенок ползал, пытаясь увидеть, что они задумали.

Так и будет, – подумал он.

Никакой другой альтернативы у него не было.

И слишком скоро они вышли из-под дождя. Впереди лежал каменный забор с высокой живой изгородью, преграждавшей ему путь направо и налево; Дорогу впереди преграждали старые овечьи ворота, сделанные из деревянных столбов. Дальше через сырой лес тянулась одинокая дорога.

Дорогу охраняли солдаты Асгарота. Ваггит видел, как за воротами сгорбились воины Интер-нука в своих шкурах из тюленьих шкур, рогатые шлемы делали их смехотворно похожими на скот, с огромными боевыми топорами наготове. Остальные с натянутыми луками спрятались за каменной оградой справа и слева от ворот.

Уберите их! Ваггит крикнул своим людям. Уберите их!

Держа щит в левой руке и черное копье на сгибе правой руки, он резко кивнул, так что забрало его шлема упало. Он пришпорил своего коня.

Стрелы начали лететь мимо, когда он помчался к воротам. Один из них приблизился к его груди, и только удача позволила ему наклонить щит и поймать его за край, отправив его рикошетом в небо. Другой оторвался от эполета, а третий ударил его скакуна в районе горла, разбив доспех, и сломанное древко полетело ему в ногу.

Ваггит услышал визг лошадей и удивленное кряхтение людей позади себя, когда их поразили стрелы.

Затем его собственные лучники начали стрелять в ответ, посылая град, зачернивший небо.

Впереди некоторые из топоров взревели от гнева, когда в них вонзились стрелы. Ваггит увидел, как один огромный топорщик с золотыми волосами, заплетенными на плечи, вытащил стрелу из живота, встряхнул ее в воздухе, а затем слизнул с нее кровь, как бы насмехаясь над мелочными усилиями нападавшего. В конце концов он перекусил стрелу пополам и выплюнул ее, затем вскинул топор на плечо, с горящими глазами удерживая свой пост.

Этот человек мой, – подумал Ваггит.

Его лошадь мчалась прямо на грозного воина.

Он разрежет моему скакуну брюхо, когда оно попытается перелезть через забор, – подумал Ваггит. Это то, чего он добивается.

Но в руке Уоггита было копье, холодное, мокрое, скользкое под дождем. Он крепко схватил его, пытаясь зафиксировать цель, низко присел на корточки.

Внезапно Ваггит заметил дюжину всадников, грохотавших рядом с ним и позади него. Всадники слева держали щиты в левых руках, а всадники справа прикрывали правую. Таким образом, они ехали сквозь стену щитов, чтобы встретить свою судьбу.

И вдруг лошадь Ваггита прыгнула в воздух, чтобы преодолеть ворота, и его собственное копье было нацелено на голову военачальника.

Военачальник ухмыльнулся, сверкнув окровавленными зубами, и попытался одним быстрым движением уклониться и взмахнуть топором, стремясь выпотрошить прыгающего скакуна Ваггита.

Но Ваггит быстро опустил наконечник копья, ударив военачальника по лицу.

Когда металлическое острие его копья впилось в плоть, пронзило кость и пронзило череп военачальника, Ваггит крикнул: Жуй это!

Затем вес трупа вырвал копье из рук Ваггита, и он оказался над стеной. Его лошадь вылетела на грязную дорогу и поскользнулась.

Стрелы пронеслись над головой, и одна из них попала в шлем Ваггита.

Приближались другие всадники, и Ваггит понял, что их кони затопчут его насмерть, если он не уйдет с дороги.

Ваггит попытался спрыгнуть с седла и вытащить саблю, когда лошадь занесло.

Он ударился о землю и полетел вниз, скользя при падении, слишком поздно осознав, что вражеские войска вытоптали эту часть дороги и обмочились на нее, превратив ее в мутное варево, и все это в попытке замедлить такую ​​атаку.

Он услышал, как другие лошади падали позади него, и у него хватило здравого смысла попытаться уйти с их пути.

Держа щит высоко, Ваггит попытался подпрыгнуть, но обнаружил, что карабкается и ползет по грязи к безопасному буковому дереву. Другая лошадь упала позади Ваггита, подрезала ему ногу и отбросила его назад.

Мечник Ахшовена, в боевых доспехах, серых, как дождь, бросился к Ваггиту, намереваясь нанести смертельный удар, его дыхание затуманивало воздух вокруг его черной бороды, и все, что Ваггит мог сделать, это поднять меч и слабо парировать удары. .

Но внезапно по дороге пронесся всадник, и копье ударило мечника в живот, сбив его с ног.

Хватка улана была настолько сильной, что человека унесло с лицом, выражающим шок и сожаление, пока улан не соизволил отшвырнуть его и его копье в сторону.

Ваггит развернулся и стал искать новых нападавших.

Но Ваггит был больше учёным, чем воином, и лучшие бойцы, обладающие огромной силой и метаболизмом, уже были впереди него, мастера резни. Войскам Асгарота не было равных.

Ваггит увидел, что у ворот было всего около сотни человек, чего едва хватило, чтобы замедлить его войска, не говоря уже о том, чтобы остановить их. И теперь они бежали вдоль живой изгороди, направляясь к лесистым холмам, надеясь спастись.

Ваггит внезапно почувствовал острую боль в ноге, ощущение пощипывания.

Протянув руку к промежности, Ваггит нащупал сломанное древко стрелы, пронзившей его бедро. В пылу битвы он забыл об этом.

Он потянул и почувствовал острую боль, когда стержень высвободился. К счастью, наконечник стрелы не был широким. Такое лезвие могло перерезать артерию. Вместо этого он был длинным и острым, как гвоздь, предназначенный для того, чтобы пробить броню.

Он посмотрел на свою рану. Кровь не откачивалась. Стержень не попал в артерию. Он лизнул кончик стрелы, насмехаясь над гибнущими на поле боя вражескими воинами, и почувствовал вкус соли своей горячей крови. Он швырнул сломанную стрелу себе под ноги и раздавил ее в грязи.

Потом он вытащил платок и обвязал им ногу. Лучшее, что он мог сейчас сделать, – это оказать устойчивое давление. А какой лучший способ оказать давление, чем сидеть на спине лошади? он задавался вопросом.

Его разум был затуманен дымкой битвы, и он решил ехать дальше, чтобы рана затянулась, пока он выслеживал и убивал разведчиков Асгарота.

11

ХОЗЯЙКА ОХОТЫ

В хорошей битве каждый человек – охотник, и на каждого человека охотятся.

– сэр Боренсон

Иоме прислушивался к звукам преследования, но журчание и шум реки, текущей среди камней и свисающих ветвей, заглушали все. Она полагалась на свой слух, выслушивая погони, но единственными звуками, которые доносились до нее, были шипение ветра в деревьях, шуршание водяных крыс среди камышей у кромки воды и крики норных сов, охотящихся на реке. крыло, и, наконец, тихий храп детей в их маленьком приюте.

Мили проносились мимо, и с каждой пройденной милей Иоме отдыхал немного легче.

Над головой назревала буря, тяжелые облака надвигались с запада, закрывая звезды. Воздух был тяжелым, но без привычного привкуса тумана. Вместо этого, когда Иоме дышала, дыхание было болезненным и удушающим, так что она задыхалась, как рыба, выброшенная из воды.

Внезапно в каньон налетел ветер, и ветви сосен покачивались и раскачивались, а сухой камыш рогоза вдоль берега издавал предсмертный хрип.

Миррима с беспокойством взглянула на Иоме.

Здесь действуют другие Силы, – понял Айом. Возможно, Асгарот посылает ветер, чтобы сдуть туман с реки. Или, возможно, у него на уме другие цели.

В течение долгого времени гроза нарастала, слой за слоем добавляя облака, и ночь становилась все мрачнее. Затем в небе зашипела молния, зеленая, как старый синяк, и тусклый дождь закипел над водой и скапливался в корпусе лодки.

Пока Иоме держала руль, ее мантия превратилась в мокрую тяжесть, она услышала первый звук боевых рогов, мягкий и далекий, похожий на рев осла. У них был слишком глубокий тембр, чтобы быть рогами Мистаррии.

Асгарот.

Вверх по течению позади них.

Кто-то нашел на мелководье мертвых стрэнги-саатов, и теперь они позвали других охотников.

В течение следующего долгого часа рога продолжали приближаться. Десять миль назад. Шесть миль. Три.

Крутые берега и густая растительность вдоль реки, казалось, не замедляли преследователей. Охотникам приходилось передвигаться пешком, но это были люди, наделенные мускулами, обменом веществ и выносливостью, так что они могли бежать быстрее, чем обычный человек, даже быстрее, чем быстрое течение, несущее маленькую лодку со скоростью примерно восемь миль в час. здесь, на холмах.

Но вскоре баркас направится в глубокие долины, где вода замедлится и путь преследователей облегчится.

Айоме посмотрела на Мирриму и Хадиссу. Оба они обладали даром слуха. Они тоже услышали преследователей и поэтому затаили беспокойство.

– Подтягивайтесь поближе к берегу, – прошептал наконец Хадисса, доставая из рюкзака свое оружие. Он держал странный набор метательных дротиков, похожих на маленькие кинжалы, их лезвия были зелеными от яда из куста злоумышленника; гаррота, сплетенная из золотых нитей; изогнутая стальная дубинка; роговой лук, который быстро потеряет свою прочность в сыром лесу. Он прикрепил дротики к поясу, обмотал гарроту вокруг пояса и вооружился другими способами для скрытного боя.

Он колебался перед роговым луком. Он не осмелился вынуть такое прекрасное оружие из клеенчатого чехла, пусть оно испортится. Клей, скреплявший в нем слои бычьего рога, за считанные часы превратился в кашу.

Но он был в большой нужде. Наконец он взял его, все еще в клеенчатом чехле, вместе с двумя колчанами стрел.

Иоме направил лодку близко к скале.

Хотите помощи? она спросила.

Она опасалась, что Хадисса выполняла самоубийственную миссию. Возможно, он был самым опасным человеком на свете, но даже он не мог надеяться победить армию Асгарота.

Он улыбнулся, демонстрируя храбрость. Пришло время погасить старый долг.

Айоме кивнул. Много лет назад убийцы из Индопала убили мать, брата и двух сестер ее мужа. Габорну удалось спастись той ночью только по счастливой случайности: он пробрался в сад, чтобы поиграть с дикими ферринами.

Таким образом, Хадисса упустила возможность убить ребенка, который вырастет и станет Королем Земли.

Когда Габорн снова встретил Хадиссу, годы спустя, он заглянул в сердце Хадиссы и увидел, что тот сделал.

Это было разрушительно. Однако в мире Рунических Лордов профессия убийцы считалась необходимой. Некоторые даже считали это почетным. Итак, Габорн простил Хадиссу и выбрал его при одном условии: отныне Хадисса будет охранять семью, которую он когда-то пытался уничтожить.

Теперь Хадисса будет стремиться искупить свою вину.

– Туман скроет тебя, пока ветер не подхватит слишком много, – прошептала Миррима. Она опустилась на колени, потянулась к воде, взяла пригоршню и окропила его. Благословенны ваши клинки. Пусть они нанесут верный удар по Асгароту и всем врагам Воды.

Хадисса поклонился в знак благодарности за благословение. Затем с грацией оленя он выпрыгнул из лодки и приземлился на камень. На мгновение он присел на корточки совершенно неподвижно, как темный кот, и прислушался.

Затем он прыгнул в тень сосновой ветки, и Иоме больше не мог видеть и слышать его.

Он понесет огромные потери, – уверяла себя Айоме, пока лодка неумолимо шла дальше.

Лодка свернула за угол, и впереди над рекой появился сухопутный мост, огромная естественная каменная арка, на вершине которой росли сосны, по бокам цеплялись зеленые папоротники, а к воде свисали виноградные лозы. Под ним в реке лежали огромные камни, и река раскололась. Послышался темный ви-образный звук воды и рев порогов за ее пределами. Этот мост назывался Эйдерштоффен, и недалеко от него река выходила из гор и впадала в широкую равнину. Там река замедлила ход, влилась в более теплые воды реки Двинделл и извивалась; как только они достигнут этого перекрестка, хотя они находились всего в пятидесяти милях от побережья и замка на Судах Прилива, их маленькой лодке потребуется много часов, чтобы добраться до безопасной гавани.

Наши враги нападут на нас задолго до этого, знала Иоме и мысленно готовилась к своей смерти, поскольку подозревала, что не сможет купить своему сыну безопасный проход чем-то меньшим.

Лодка помчалась к арке под камнями, и Иоме подозревала, что Миррима повернется и спросит, следует ли им выбросить лодку на берег и перенести ее через пороги, но Миррима не обернулась. Она направила нос в самую темную букву воды, и лодка промчалась сквозь нее, затем внезапно упала и снова поднялась, когда они достигли белой воды.

Над головой, когда они проходили под сухопутным мостом, можно было увидеть сотни ласточкиных гнезд, пятна белой грязи и веток на темном камне.

Потом они проехали, и Иоме увидел немного снега на ветвях деревьев. Но когда лодка приблизилась к ним, снег внезапно поднялся, и белые птицы полетели в чудесном облаке, от которого у нее перехватило дыхание. Снежные голуби, так их называли. Должно быть, они спустились с гор, где питались кедровыми орешками и другими семенами у линии снега.