Текст книги "Сыны Дуба (ЛП)"

Автор книги: Дэйв Волвертон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 85 страниц)

Форма тела была змеевидной, а голову существо держало наклоненной, как это делает цапля во время полета. Но у него не было головы цапли. Вместо этого оно было уродливым и тупым, как голова слепой змеи, с пастью, полной неуклюжих зубов. Его длинное тело, казалось, колыхалось в воздухе. Кожистый хвост развевался сзади, почти как руль направления.

На его спине маленькая фигурка, схватившаяся за цепь, выглядела испуганной и осажденной.

Отец! – подумал Фаллион, чувствуя, что сердце его вот-вот разорвется.

Что это за существо? – крикнул Джаз.

Фэллион посмотрел на короля Урстона, лицо которого было бледным от страха, а затем на волшебника Сизеля, который лишь в недоумении покачал головой.

Это граак, – крикнул Дейлан Хаммер с вершины зубчатых стен. – Но только такого рода, о котором говорилось в легендах.

Фэллион стоял с колотящимся сердцем в нарастающем страхе.

Создал ли я этот ужас, когда объединил миры? он задавался вопросом. У него не было ответа.

Было слишком много Рыцарей Вечных. Темнота сгущалась.

Внезапно принцесса змей громко вскрикнула и спрыгнула со стены башни. Она приземлилась всего в нескольких футах от Фаллиона, и земля задрожала под ее весом.

Огромный зверь, легендарный граак, приземлился в поле в двухстах ярдах от него, и одинокая фигура просто вцепилась ему в шею. Граак поднялся на дыбы, его уродливая шея вытянулась на тридцать футов в воздух, и на мгновение Фаллион испугался, что он бросится, схватит их зубами и убьет их всех.

Затем он лег, а принцесса-змей побежала к нему по сухой траве.

– Арет? – вскричал король. – Арет?

Одинокая фигура приподнялась, посмотрела в их сторону и издала жалобный крик, почти рыдание.

Он был развалиной. Его черные волосы не стриглись много лет и беспорядочно рассыпались по голове. Его длинная борода доходила почти до живота.

Но даже издалека Фаллион узнал горящие голубые глаза своего отца.

Принц Урстон отпустил шею зверя, соскользнул по его кожистой шкуре и упал на землю на двадцать футов.

Он встал на нетвердых ногах, как будто не привык ходить. Он начал шататься по траве, кричать, рыдать.

Он сломанный, – подумал Фэллион, – негодяй.

Фэллион услышала, как Тэлон фыркнула, оглянулась и увидела в ее глазах слезы жалости.

Фаллион, настолько сосредоточенный на своем отце, почти не видел, как принцесса-змей подбежала и прыгнула на шею монстра, быстро пытаясь его поймать. Чудовище издало сдавленный крик, а затем с грохотом взмыло в воздух.

На мгновение отец Фаллиона оказался там, в чернейшей тени, под дующим на него ветром, а затем звезда снова появилась.

На краю поляны летели три Рыцаря Вечных, тихо хлопая крыльями.

Фаллион увидел, как его отец споткнулся, а король Урстон, вскрикнув, помчался через поле, крича: Арет! Арет. Йа гиш, ха!

Фэллион тоже бежал, тряся ногами, пытаясь не отставать.

Отец! он крикнул. Отец, я здесь! Фаллиону так хотелось снова увидеть своего отца, что на мгновение ему показалось, что этот теневой отец может узнать его.

Затем его отец поднялся с земли и, спотыкаясь, подошел к ним на нетвердых ногах.

Король Урстон остановился, сделал шаг назад и закричал на своем языке.

Именно тогда Фаллион увидел это. Что-то было не так с глазами его отца. Фэллиону показалось, что он только что увидел сверкающие голубые глаза.

Но теперь все, что он видел, были ямы, пустые ямы.

Они ослепили его, – понял Фэллион. Они не могли просто так освободить моего отца. Сначала им пришлось его ослепить.

И по мере того, как заброшенный корабль, шатаясь, продвигался вперед, тревога Фаллиона только росла. В тусклом свете он понял, что кожа его отца выглядела бумажной и оборванной. Волосы у него выпадали пучками. Его лицо было сморщенным и скелетным.

Отец? Фэллион вскрикнула от ужаса.

– Фаллион, вернись! Волшебник Сизель выкрикнул искреннее предупреждение. В этой проклятой штуке нет жизни!

Король Урстон отступил, и теперь он вытащил топор в правой руке и схватил Фаллиона левой, удерживая Фаллиона.

Несчастный приближался, и с каждым шагом гниющий ужас в его лице становился все отчетливее. Вскоре он был уже в сорока футах, затем в двадцати.

Форма его лица неправильная, решил Фаллион. Это совсем не мой отец.

Фаллион чувствовал себя растерянным и неуверенным.

Нет, его черты не проясняются. Он гниет на глазах.

Существо приблизилось к Фаллиону, шатаясь и неуклюже, и упало. Фаллион почти потянулся, чтобы схватить его, но прислушался к предупреждению Сизель.

Изгой внезапно дернул запястьем, и из рукава ему в руку выпал нож. Он злобно ударил Фаллиона.

Фаллион поднял свой меч и полоснул существо по запястью, обезоружив его, когда изгой упал на землю и рухнул, его плоть превратилась в пыль, оставив только полуодетый скелет с рваными клочьями волос лежать у ног Фаллиона.

Фаллион стоял с мечом в руке и в смятении смотрел вниз. Он посмотрел на Вечных Рыцарей, но они уже улетали над темными болотами.

Один из них запрокинул голову, и Фаллион смутно понял: Он смеется. Они смеются над нами!

Не на кого было ударить, некому было отомстить.

Луг остался пустым и неокровавленным. Вирмлинги не нарушили перемирия. И они не сдержали своего слова. У них была принцесса, а у Фаллиона был труп.

Сизель подошла к ним сзади и остановилась, в смятении глядя вниз. Остальные последовали за ним, и вся небольшая группа слилась в одно целое. Король Урстон ругался и злился на небо.

– Это был мой отец? – спросил Фаллион, все еще неуверенно.

– Нет, – сказал волшебник Сизель, – просто какая-то несчастная душа, умершая давным-давно в тюрьме. Должно быть, Вечные Рыцари наложили на труп какие-то чары.

Но, – спросила Рианна, – мертвецы ходят?

О да, – нараспев произнесла Сизель, – во дворах Ругассы мертвецы не просто ходят.

– Я. глупо надеялся, – сказал Фэллион, смаргивая слезы ярости и смущения.

– Дурак, чтобы надеяться? Сизель сказала: Никогда! Они хотят, чтобы вы в это поверили, потому что в тот момент, когда вы это сделаете, они победили. Но помните: надеяться никогда не глупо, даже если ваша надежда не оправдалась.

Верховный король Урстон опустился на колени, положив руки на рукоять топора, и долго тихо плакал. Некому было утешить короля, никому, кто осмелился бы, пока наконец не пришел Алан и не положил руку королю на плечо.

Король посмотрел на него с благодарностью в глазах.

– Вирмлинги солгали, – с горечью сказал Джаз.

Лгать в их природе, – сказал Сизель. Вирмам в своих душах трудно смириться с истиной. Дэйлан знал, что они могут попытаться обмануть нас. Это всегда был риск.

Риск? – позвал Дэйлан Хаммер. Да, был шанс, что вирмлинги попытаются нас обмануть. Но если бы мы оставили все как есть, разрушение наших душ не было бы риском – это было неизбежно. Ты знаешь, о чем я говорю, Сизель. Ты чуял моральное разложение так же хорошо, как и я.

Дэйлан Хаммер спустился с башни и подошел к группе сзади, всматриваясь в труп.

Я почувствовал моральное разложение, – сказал Сизель. Это было похоже на инфицированный зуб, который угрожает жизни всего организма. Тем не менее, я подозреваю, что мы могли бы подождать еще немного, прежде чем сделать это.

И я думаю, что мы слишком долго ждали, – сказал Дэйлан. Моральная гниль теперь пронизывает всю Люциаре. Он вздохнул, изучил тело. – Мне жаль, Фаллион, Джаз. Я надеялся на более счастливый конец, чем этот.

Что будешь делать? – спросил Джаз. – Ты пойдешь в Ругассу и освободишь моего отца?

У нас нет войск, – сказал Волшебник Сизель. Мы могли бы бросить десять тысяч человек к стенам замка и при этом не быть уверенными, что прорвём их оборону.

– Должно быть, ты можешь что-то сделать – сказал Джаз, – может, лучше обменять?

Но мы уже предложили честную сделку, – подумал Фэллион. Я знаю, – саркастически подумал он, – мы могли бы предложить им меня. Кажется, это правильно. Однажды отец спас мне жизнь. Теперь я могу спасти его.

Тэлон задумчиво посмотрел на него. Вирмлинги показали, что им нельзя доверять. Глупо было думать иначе. Они не будут обменивать то, что можно легко украсть.

Дейлан Хаммер возражал. Не все вирмлинги настолько безнадежно злы. Некоторые могут пойти на сделку, даже те, у кого есть локусы.

Ах, – возразил волшебник Сизель, – но для этого им придется сразиться с тем самым змеем, который пожирает их души, и ни один вирмлинг не сможет сопротивляться долго

Дэйлан начал было возражать, но Сизель прервала его, подняв руку и умоляя о тишине.

Он всмотрелся в воздух. В сгущающейся ночи из поля вылетела большая сова, низко пикируя над землей, словно охотясь за мышами. Затем он внезапно скользнул вокруг старой башни.

– Фэллион, мы не можем преследовать твоего отца, – сказала Сизель. Сейчас у нас есть более важные проблемы.

Что? – спросил Фаллион.

Сизель кивнул в сторону совы, а затем склонил голову, словно прислушиваясь к какому-то далекому крику. Пара светлячков поднялась из травы и зажглась на конце его посоха, а затем села там, светясь, так что обеспокоенное хмурое выражение лица волшебника можно было увидеть в бледно-зеленом свете. Фаллион ничего не слышал из леса и не видел ничего, что могло бы оправдать тревогу в голосе Сизель. Вирмлинги приближаются. Это засада!

БИТВА У ВОРОТ

Люсаре никогда не был величайшим из замков. Оно было не самым большим. Его стены были не самыми толстыми. Это был не самый густонаселенный гарнизон и не самый легко защищаемый город.

Но из всех наших замков он был самым наполненным жизнью. Не только деревья и цветы, птицы и насекомые дали ему жизнь. Это духи наших предков охраняли его.

Как мало мы осознаём, насколько мы в долгу перед теми, кто пострадал за нас, пожертвовал ради нас и ушёл раньше. Как мало мы осознаем, как часто они наблюдают за нами и какую огромную роль они играют в наших повседневных делах.

– Волшебник Сизель

Дэйлан крикнул на языке короля, и внезапно король выхватил сталь, а стражники начали выбегать из-под деревьев.

Сизель один раз взмахнул своим посохом в воздухе, и из травы начали подниматься светлячки, устремляясь к группе короля с расстояния сотен ярдов.

Король в смятении начал звать своих воинов, и они посмотрели в сторону горы Лусаре. С заходом солнца гора осталась наполовину в тени, но город внезапно засиял светом, и даже вдалеке Фаллион увидел его белые стены и золотые завитки, сияющие ярче любого огненного маяка.

Сизель перевела: Король собирается отправиться в замок. Люди короля указали на северо-восток, где на горизонте внезапно возник огонь. Раньше Фаллион видел фейерверк только один раз, будучи ребенком, на празднике летнего солнцестояния, когда торговцы из Индопала посетили замок его матери, но теперь он узнал фейерверки, парящие вдалеке: два ярко-красных и один синий, и каждый из них превратился в грибы. пламя.

– Вирмлинги, – сказал Тэлон. Их большое множество. Они наступают на Кантулар!

Затем на северо-западе вспыхнул еще один пожар, и в воздух взлетели еще четыре фейерверка: три красных и один желтый.

И за Люциарой идет более крупное войско! – сказал Сизель дрожащим голосом. Они это спланировали. Они планировали атаковать, как только принцесса уйдет!

С ними будут Рыцари Вечных, – понял Фаллион. И этот зверь, гигантский граак. И какие еще ужасы?

Сизель повернулась к Фаллиону. Король и его стража начали спешить прочь, шагая по полю.

– Фэллион, – сказала Сизель. Король направляется в город. Он хочет быть уверен в его защите. Я тоже должен быть там. Но вокруг старой башни существует Круг Жизни. Вы можете остаться там на ночь. Это должно быть безопасно. Даже Вечные Рыцари не смогут найти тебя, пока ты прячешься в этом круге. Но со временем его сила угаснет. Ты не можешь оставаться там навсегда.

Фаллион с тоской посмотрел на короля.

– Оставайся, – предупредил Дейлан Хаммер. Если у вас нет рун метаболизма, вы только замедлите военный клан.

Я не оставлю дедушку сражаться одного, – сказал Фаллион. – Скажи им, чтобы они бежали вперед, если придется. Мы догоним их, когда сможем.

Дэйлан позвал короля и перевел слова. Король ответил. Он говорит, что если вы хотите остаться, он и его люди оттянут врага. Но он не может гарантировать вашу безопасность, даже в Люсаре.

Фаллион вытащил меч и мрачно посмотрел на него в свете светлячков Сизель. Лезвие теперь было покрыто ржавчиной. Через несколько часов он проржавеет и станет ни на что не годен. Королевская стража уже шла сквозь деревья.

Пошли, – крикнул он своим друзьям, и они ушли.

Фэллион побежал. Он хотел проявить себя. У него не было воспитания человека клана воинов. У него не было их размеров и выносливости. Не было у него и даров. Но он давно усвоил, что человек может одной лишь волей сделать себя больше, чем человек. Он может тренироваться до тех пор, пока не станет таким же сильным, как любые трое мужчин. Он может трудиться долгие часы, пока не покажется, что у него запас выносливости. А Фаллион и его друзья тренировались с детства.

И они помчались под деревьями в болото. Прохладный воздух стекал с ледяных вершин горы Лусаре, и когда он коснулся более теплой воды болота, начал формироваться слой тумана, тумана, который висел в воздухе, как паутина.

Деревья над головой висели тяжелыми кронами, их листья закрывали звезды.

Под густой тенью деревьев единственный свет исходил от светлячков, которые окружали посох Сизель, иногда останавливаясь, чтобы отдохнуть на кусте, иногда жужжали вперед, словно указывая путь.

Волшебник несколько раз замедлился, чтобы отделить зерна от стеблей пшеницы. Каждый раз он посыпал людей зерном, так что семена травы прилипали к их волосам и складкам одежды.

Они прошли так многие мили, король и его войска шли целенаправленно. Фаллион и его народ изо всех сил старались не отставать, и он часто преследовал самого медленного из воинов – дочь эмира Сиядду.

Он не возражал. Он предпочел вид ее стройной фигуры виду одного из огромных воинов. И пока они шли, он почувствовал, что защищает ее, пообещав себе: Если на нас нападут, я буду сражаться на ее стороне.

Со своей стороны Сиядда не могла не заметить такого внимания. Несколько раз она оглядывалась через плечо, чтобы поймать взгляд Фаллиона.

Наконец они на мгновение замедлили ход.

Пусть никакой страх не управляет вашим сердцем, – предупредила Сизель Фаллиона и остальных. Мы окружены жизнью: деревья и семена над нами, папоротники и кустарники по бокам, травы и грибы внизу. Рыцарям Вечных будет трудно нас обнаружить.

– А что насчет твоего проклятого света? – спросил Джаз, потому что светлячки были на удивление яркими. Сейчас их кружили сотни, возможно, тысячи.

Мой свет исходит от живых существ, – провозгласила Сизель, – поэтому глазам мертвых почти невозможно видеть. С другой стороны, факел – это всего лишь огонь, сжигающий сухостой, и один из мертвецов легко его заметит.

Мертвец? – спросил Джаз.

Конечно, Вечные Рыцари мертвы, – сказала Сизель, – или в основном так. И поэтому смерть притягивает их. Они знают, когда ты близок к своей кончине.

Фаллион попытался разобраться в этом. Вы имеете в виду, что они тянутся к нам, когда мы приближаемся к моменту нашей смерти?

Нет-нет, – ответил Сизель. Они не знают, когда ты умрешь, как и коза. Но в каждом живом существе есть мера смерти. Частички нас умирают каждое мгновение: кожа отслаивается, волосы выпадают, и хотя мы живы, мы медленно разлагаемся. Этот запах можно почувствовать на старом. Именно разложение привлекает Рыцарей Вечных. Для них это пахнет сладко. И если мы ранены, если жизнь внутри нас угасает, мы привлекаем их внимание, и они получают над нами большую власть.

Фаллион мысленно оценил себя. Сейчас он чувствовал себя намного сильнее, чем две ночи назад, когда Вечные Рыцари впервые начали охоту на него. Еще до того, как рыцари начали преследовать его, он задавался вопросом, близок ли он к смерти, потому что он был очень утомлен.

На тропе позади них, примерно в пятистах ярдах позади, однажды ухнула сова.

Это был обычный звук в ночном лесу, но Сизель сразу же напряглась, а затем прошептала: Шшш, они на нас.

Король поднял руку, призывая остановиться.

В воздухе послышался тяжелый стук крыльев.

Фаллион посмотрел на Сизеля, поскольку он был выше людей в мире Фаллиона, и увидел волшебника, стоящего с закрытыми глазами, опирающегося на свой посох и произносящего какое-то заклинание.

Фаллион схватил меч и поймал себя на том, что изучает Сиядду. Если она и чувствовала какой-то страх, то хорошо это скрывала. Она всматривалась в деревья с таким же легким беспокойством, как домохозяйка, узнав, что на ее чистое белье может пойти дождь.

Рианна, Тэлон и Джаз стояли неподвижно, как стадо оленей, предчувствуя опасность.

Вечный Рыцарь пролетел вперед, и группа Фаллиона снова начала свой путь.

Они выбрались из болота в предгорья недалеко от Лусаре; туман отступил, и деревья поредели. Звезды сияли яркими полосами под куполом. Холмы стали похожи на шахматную доску с темными пятнами лесов, окаймляющих луга, где выгоревшие на солнце травы сияли пепельно-серыми под звездами.

Фаллион чувствовал себя незащищенным. Король приказал остановиться на краю поляны и долго стоял. Один из его охранников указал вперед. На дальней стороне поляны, сразу за пологим холмом, на деревьях жили вирмлинги. Фэллион услышал шаги тяжелых ног, лязг костяной брони, пару хрюканий, за которыми последовало рычание. Их должен был быть патруль, по крайней мере, из двух дюжин.

Все светлячки внезапно погасли, и король жестом приказал всем приземлиться. Фаллион беззвучно упал на колени, ныряя за упавшее бревно. Он слышал, как Джаз тяжело дышал слева от себя, видел, как его брат надел стрелу, а затем тихо лежал, как браконьер, ожидающий, что кабан придет напиться в пруд.

Тэлон и Рианна были далеко за его пределами.

Справа от Фаллиона лежала Сиядда, запрокинув лицо, и слушала.

Она поймала взгляд Фаллиона на ней и просто лежала, глядя ему в глаза.

На дальнем конце поляны послышалось кряхтение, звук приближающихся к ним шагов.

Фэллион схватил свой меч и высвободил его из ножен. Ему не нравилась идея сражаться с вирмлингами в темноте.

Он услышал еще одно хриплое ворчание, и вирмлинги внезапно остановились. Один из них начал принюхиваться к воздуху, словно олень, проверяющий дорогу впереди.

Они пронюхали о нас, – понял Фэллион. Он увидел, как его собственные воины напряглись неподалеку, сжимая боевые топоры и готовясь к прыжку.

Волшебник Сизель находился всего в десяти футах от него, сразу за Сияддой.

Он поднял руку и указал мизинцем вниз. Фэллион заметил блеск золотого кольца.

Что-то зловещее выпрыгнуло из земли. Это был кипящий туман, сверхъестественный и похожий на туман; воздух внезапно похолодел, как будто они оказались в присутствии существа.

Волосы встали дыбом на шее Фаллиона; По его рукам побежали мурашки, когда туман пронесся сквозь кусты, словно стрела, выпущенная из лука.

Он почти бесшумно скользнул прочь, производя лишь слабый шорох в траве и кустах, словно небольшой ветерок; его последствия были пугающими. В сотне ярдов из куста внезапно выскочил тетерев, пронзительно визжа. Мгновение спустя в поле заяц предупреждающе топал ногами, а его собратья прыгали во всех направлениях. Дальше, в дубах за поляной, трижды прыгнул олень, зацепившись дыбом за ветку.

Для всего мира это звучало так, как будто кто-то в страхе бежал.

С рычанием вирмлинги бросились на юг, преследуя свою невидимую добычу.

Спустя несколько мгновений, когда вирмлинги ушли, король направился на север, и Фаллиону пришлось бежать, чтобы не отставать.

Они достигли узкого ущелья, ведущего к подножию горы. Через ущелье протекал небольшой ручей, его воды журчали по камням и мху. Деревья над головой стали густыми и темными, и если бы не возвращение светлячков, чтобы осветить волшебника, войска не смогли бы преодолеть густые заросли.

Трижды им пришлось пересечь широкую дорогу, ведущую от Каэр Люсаре. Каждый раз король посылал своих разведчиков долго наблюдать, прежде чем они переправятся.

Только приблизившись к замку, примерно в трехстах ярдах от ворот, они встретили сопротивление.

Король и его люди выбрались из ущелья, в тени дубов, и достигли последнего участка дороги. Он был вымощен толстыми камнями, каждый квадратом в четыре фута, и так плотно прилегал друг к другу, что между ними невозможно было вставить лезвие ножа.

Впереди пылал город. Под арками на горе играли бело-голубые огни, мерцая и извиваясь, как неземной костер, и эти огни отражались от золотых завитков и свежеизвесткованных стен.

Фаллиону это казалось прекрасным, как будто стены города были сделаны из зачарованного кристалла, а сами Славы стояли на страже под арками.

Мало ли он знал, что это было недалеко от истины.

Пока они ждали, из-за деревьев слева от них донеслось тихое рычание.

Из кустов вышли четыре вирмлинга.

Осторожно! – воскликнула Рианна, прыгнув вперед со своим посохом. Королевская стража, казалось, была напугана, и выхватило много оружия.

Один из вирмлингов поднял руку, вытянув три пальца в воздухе.

Джаз выпустил стрелу, но Сизель ударил его точно так же, и выстрел прошел мимо цели.

– Разведчики, – прошептала Сизель. Вирмлинги начали тихо и настойчиво разговаривать с королем, их голоса были глубокими и гортанными.

– Разведчики? – прошептал Фаллион.

– Не все вирмлинги злые, – прошептал Дэйлан Хаммер. Не у всех из них внутри есть змеи, и хотя их учат, что нужно желать одного, они сопротивляются этому учению. Они жаждут мира так же, как и мы. Эти немногие здесь – друзья.

Фэллион посмотрел на Тэлон, который, казалось, был шокирован. Вы знали об этом?

Она покачала головой. Я не знал, что король нанимал таких существ.

Пока вирмлинги говорили, Коготь начал переводить. Говорят, что дорога впереди опасная, и они боялись попытаться добраться до замка. Говорят, к Люсаре приближается орда змей, орда настолько огромная, что город не может ей противостоять. Другая орда уже на Кантуляре.

Фаллион кивнул. Взятие Кантулара, похоже, было тщетным поступком. Люди Люциаре захватили его утром, а к полуночи змеи снова получат его.

Вирмлинги-разведчики закончили передавать сообщение, и король кивнул и махнул своим людям боевым топором вперед.

Итак, люди вышли из деревьев и папоротника и не могли больше прятаться. Люди короля бросились бежать, и маленькая дорога наполнилась светом, когда светлячки Сизеля пронеслись рядом с ними, облако зеленого огня.

Вдруг сзади послышался сдавленный крик Рианны, и Фаллион обернулся и увидел, как что-то огромное и темное расправило крылья. Он сидел на сгибе дуба, а теперь ветка покачивалась и колыхалась, как на сильном ветру.

Внизу по горе послышались другие крики, странные и мерзкие, похожие на крики умирающих крестьян, и внезапно к ним полетели Вечные Рыцари.

Теперь это была просто гонка: люди короля мчались по ровной дороге, взывая о помощи на своем странном языке, а три Рыцаря Вечных летели к ним, словно истребленные вороны.

Сиядда бежал впереди Фаллиона. Внезапно она споткнулась обо что-то на дороге. Она упала в клубок, и Фаллион увидел, что это мертвец, разведчик, не успевший добраться до замка.

– Фэллион, – крикнул Джаз, – дай мне немного света!

Фаллион стоял над Сияддой и полез внутрь себя, испытывая искушение бросить смертельный огонь, но вместо этого произнес гораздо более слабое заклинание. Он послал в воздух нимб, мерцающий шар раскаленных газов, который не столько ослеплял, сколько открывался.

Вечный Рыцарь в кроваво-красных одеждах пикировал к убегающему королю Урстоуну, тонкий черный клинок рыцаря был направлен королю в спину.

Джаз опустился на одно колено, вытянул стрелу до конца и отправил ее в размытие. Рыцарю попало в живот, на шесть дюймов ниже грудины.

Вечный Рыцарь взвыл от горя, как раненый медведь, затем слегка отклонился и рухнул на землю всего в футах впереди Сиядды.

Со стен замка, от защитников, спрятавшихся в тенях за зубцами, раздались радостные возгласы, и Фаллион почувствовал легкий трепет надежды, осознав, что они так близки к безопасности.

Он и его друзья бежали с новой силой.

Но другие Рыцари Вечных разразились воплями ярости, и они удвоили свою скорость.

Фэллион почувствовал, как на него окутало заклинание, невидимая рука. Оно проникло внутрь него, схватило тепло, которое он там хранил, и начало тянуть.

Ткач огня здесь, – понял Фэллион.

Фаллион не стал сражаться с этим существом.

Он позволил теплу уйти, хотя это означало бы, что у Джаза не будет света, чтобы видеть. Вечный Рыцарь поглотил жар, воображая, что его собственные силы превосходят силы Фаллиона.

Они были всего в двухстах ярдах от стены, затем в ста пятидесяти. Фаллион услышал позади себя стук тяжелых крыльев.

Он развернулся, потянулся мысленно и вытянул энергию из Вечного Рыцаря. Огонь кружился с неба извилистыми нитями, и прежде чем рыцарь успел среагировать, Фаллион бросил его в сторону существа ярким огненным шаром.

Джаз развернулся, упал на одно колено и выпустил еще одну стрелу. Рыцарь вскрикнул, как проклятый, и отступил.

Стрела устремилась вверх и вонзилась под крыло рыцаря всего в нескольких дюймах от плеча.

Фэллион ждал, чтобы услышать предсмертный крик существа, но оно только неуклюже направилось к деревьям.

Промах, – понял Фаллион, и его сердце упало.

Стрел, которые благословила Миррима, было мало, и из-за наложенного на них проклятия их древесина гнила. В другой день они были бы ни на что не годны.

Дайте мне больше света! Джаз плакала.

Фаллион не смог помочь, но Сизель развернулся и нацелил свой посох. Светлячки взлетели в ночное небо, словно зеленые угли, наполняя воздух.

Но последние два Рыцаря Вечных откатились назад, паря над деревьями, словно пара ястребов.

Джаз и Фаллион долго ждали, действуя в качестве арьергарда короля и его войск, даже когда ворота замка открылись, и оттуда высыпалось могучее войско.

Джаз выкрикнул насмешку в адрес Вечных Рыцарей: Давай, ладно? Мы не так уж опасны. Постарайтесь изо всех сил.

Но Вечные Рыцари исчезли, улетев над долиной.

Устало Фаллион повернулся и поплелся в замок Люциаре.

БИТВА НАЧИНИЛАСЬ

Пока человек не оказался в решающей битве, где каждое мгновение несет угрозу смерти, он не может по-настоящему ценить мир.

– Волшебник Сизель

В Кантуляре военачальник Мадок стоял на стене башни и смотрел на север, и ничто не освещало его, кроме звезд и стройного полумесяца, цепко державшегося за горизонт.

Войска вирмлингов скопом бежали вдалеке, звездный свет отражался на костяных шлемах и плоти, которая была еще бледнее. Среди них ползало что-то чудовищное, существо огромное и горбатое, как живой холм. Сотни повелителей змей ехали на его спине. Мадок увидел низко над землей голову, отдаленно напоминающую змею, треугольную, размером больше дома. Кеззиарды тоже шли, как гигантские ящерицы среди вирмлингов, их бородавчатая кожа была серой, как у жабы. Они возвышались над обычными войсками, как волы среди малышей. Вирмлинги ревели на своем пути, ударяя молотами по своим щитам. Звук змеился на многие мили и разносился по холмам, как стон, как будто сама земля проклинала безумие, которое ей пришлось вынести.

Над темной толпой в воздухе качались три огромных черных граака. Это была не та битва, в которой Мадок мог бы выиграть. Он знал это. Его люди знали это.

Но они не могли и бежать. В этот день народ Люциаре нуждался в жертве. Все приготовления были сделаны, итоги предрешены.

Вирмлинги были все еще в двух милях отсюда и мчались вперед, их боевые кличи превращались в глухой рев. Военачальник Мадок воспользовался последней минутой, чтобы выразить неповиновение приближающейся орде.

Мужчины, – кричал он, – давайте впредь называться братьями. Ибо здесь, в наш час тьмы, наши дела сделают нас братьями, а узы, которые мы создаем в этот день на поле битвы, сделают нас сильнее братьев.

Это закат нашей расы. И если это наш последний час, пусть это будет и наш звездный час!

Его люди приветствовали его, и на мгновение их боевые кличи зазвучали над грохотом змееподобных войск и непрекращающимся столкновением оружия.

Вернувшись домой, наши сыновья и дочери могут в страхе прятаться в объятиях наших жен и сестер. Они могут надеяться, что наших отважных сердец и крепких рук будет достаточно, чтобы остановить смертоносный поток вирмлингов. Пусть их надежды не будут напрасными!

Его люди дико аплодировали, но шум вражеских войск почти заглушил их. Мадок всмотрелся в поля. Вирмлинги теперь бежали быстрее, бросаясь в бой. От топота их ног земля содрогалась. Вскоре они окажутся у крепостных стен, разбиваясь о них, как море в зимнюю бурю разбивается о скалы.

Я скажу тебе правду, – воскликнул Мадок. Этой ночью мы обречены на смерть. Возможно, никому из нас не удастся спастись. За его спиной его сын Древиш испуганно застонал, как будто он никогда об этом не думал. Но я скажу тебе большую истину: умереть легко. Любой может это сделать. Младенец может умереть в своей колыбели во сне, казалось бы, вообще из ничего. Умереть легко. Все мы это сделаем.

Но жить тяжело! Остаться в живых сегодня вечером – это будет королевская битва. Поэтому я призываю вас раздать смерть сегодня вечером. Пусть вирмлинги пойдут легким путем. Пусть они умрут. Заставь их платить за каждое мгновение, пока ты жив!

Его люди приветствовали оглушительный рев, но военачальник Мадок видел, что аплодисменты будут короткими. Вирмлинги атаковали уже менее чем в миле от них. В свете звезд он различал отдельные войска, их костяные шлемы, позолоченные серебром и расписанные злыми символами.

Вспыхнул свет: лучники направили стрелы в смоляные горшки, а затем выпустили град. Стрелы взлетели над полем боя и упали в сухую траву. Это дало бы его людям немного света для боя и напугало бы вирмлингов.

Мадок выпрямился на боевой башне, затем повернулся и посмотрел на своих сыновей. Он не мог смотреть, как они умирают.

– Как только вирмлинги прорвутся сквозь стену, – сказал он достаточно тихо, чтобы другие не услышали, – я хочу, чтобы ты ушел отсюда. Доберитесь до южного конца реки, а затем идите через лес. Эти гигантские грааки убьют любого человека, который осмелится выйти на дорогу.

Коннор облизал губы и сказал: Да, отец.

Мадок взглянул на приближающихся змей, затем снова на своих сыновей. Вы не сможете править, если не доживете до этой ночи. Иди и предупреди этого дурака Урстона о том, что здесь произошло. Расскажите ему, как его люди погибли славно, но напрасно. Убедитесь, что, когда вы доберетесь до него, у вас будут приличные раны.

Дрюиш лукаво кивнул. – А ты, отец?

Я буду руководить битвой так долго, как смогу, – сказал военачальник Мадок. – И тогда я постараюсь присоединиться к тебе.

Мадок повернулся. Трава уже горела в ста ярдах от нас. Вирмлинги достигли стены огня, пламя которой подпрыгнуло на тридцать футов в воздух, но не остановилось. Они вызывающе ревели и прыгали сквозь пламя, в то время как люди делали из них мишени, метая боевые дротики.