Текст книги "Сыны Дуба (ЛП)"

Автор книги: Дэйв Волвертон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 76 (всего у книги 85 страниц)

На мгновение ей показалось, что она заметила на воде тень – рыбацкое судно. Но он исчез в тумане так же бесшумно, как и появился, и она задумалась, был ли это сон.

Ее корабль лежал бесшумно, как бревно в воде. Она опустила парус час назад, а затем приказала кораблю остановиться. Небольшое заклинание удерживало густой туман. Это было несложно. Ветра не было, и даже без ее помощи утро было бы туманным.

Аат Ульбер вылез из трюма и вытер утренний сон с глаз. По давней привычке он взял руль в свои руки, хотя необходимости рулить не было.

У нас поблизости есть земля, – сказала ему Миррима. Она не знала точно, где они находятся. На борту не было ни одного штурмана. Но они знали, что если плыть на запад достаточно долго, то наткнутся на континент. Но как далеко на север или юг они зашли? На севере находился Интернук, дом диких военачальников. Это было наиболее вероятное место для их пляжного отдыха. Но если бы они продвинулись достаточно далеко на юг, они могли бы высадиться на берег в Хаверсинде или Тооме – землях, которые были бы более гостеприимными.

Великан глубоко вздохнул, глубоко вдохнув воздух. Там есть порт, – сказал он. Я чувствую запах готовящегося огня.

У него хороший нюх, – подумала Миррима. Кланы воинов размножались, как охотничьи собаки, и дали ему хороший нюх вместе со всеми остальными.

– Да, – сказала Миррима. Если вы прислушаетесь, вы услышите рев туманных горнов вдалеке. Она бросила на него обеспокоенный взгляд.

Аат Ульбер молча стоял, пока не прозвучал долгий и глубокий звук рога. – Интернук, – сказал он тихо. – Мы приземлились в проклятом Интернуке.

Он бросил на нее обеспокоенный взгляд. Последние несколько дней им нечего было есть, кроме медвежьего мяса, старого кабана, кислого и прогорклого.

Миррима сказала: Я думаю, мне следует сойти на берег и купить свежих продуктов.

Аат Ульбер на мгновение придержал язык и посмотрел на нее краем глаза. Она знала, что он будет спорить. Он любил ее слишком сильно, чтобы позволить ей пойти на риск.

Я буду первым, кто поедет в город, – сказал он.

Почему ты? – потребовала Миррима.

Я самый большой, сказал он. Если кто-нибудь доставит мне неприятности, я смогу их раздавить.

Она знала, что он приведёт такой аргумент. Ты самый большой, и тебя легче всего заметить, – сказала она. Ты привлечешь слишком много внимания.

Твои темные волосы привлекут почти столько же внимания. И вы говорите с акцентом Хередона. Я всегда производил хорошее впечатление на интернуковского акцента.

Достаточно справедливо высмеивать военачальников на пьяном пиру, но это не пир, и это не наши друзья. Они тебя заметят через минуту!

– Последнее, что я слышал, это то, что в Интернуке быть мистаррианцем не противоречит закону, – прорычал Аат Ульбер.

Последнее, что я слышал, военачальники Интернука использовали мистаррианцев в качестве приманки для медведей на арене.

– Пусть, – сказал Аат Ульбер. Последний медведь, с которым я столкнулся, не очень хорошо справился.

Может быть, нам стоит просто продолжать плыть, – сказала Миррима. У меня плохое предчувствие по этому поводу. Еще через два дня мы могли бы быть в Тооме.

Аат Ульбер стоял над ней и положил свою огромную руку ей на плечо. Она знала, что он пытался быть нежным. Он пытался облегчить ее разум. Но как-то это казалось неуклюжим и неправильным. Его руки теперь были большими, как тарелки. Они были похожи на лапы какого-то животного. Между ними было расстояние, которое невозможно было преодолеть, и когда он прикоснулся к ней сейчас, она почувствовала себя более изолированной, чем когда-либо.

– Нам нужен как минимум эль, – сказал Аат Ульбер. – По крайней мере. Я слышал, что здесь нельзя доверять воде. Эль, немного овощей, пара кур. Я могу пойти на утренний рынок и выйти через час. Я не буду много говорить, просто ворчу, киваю и указываю пальцем.

Это был именно мой план, – улыбнулась Миррима.

Мммм? он спросил. Он указал на нее, выпятил подбородок и хмыкнул, как бы говоря: Я хочу вот это.

Миррима рассмеялась.

– Видите ли, – сказал Аат Ульбер, – я тренировался весь месяц. Я считаю это искусством.

Миррима не согласилась его отпустить. Аат Ульбер просто подошел к одной из двух лодок, спустил ее за борт и залез в нее. Когда он уселся в нее, он выглядел слишком большим для маленького судна. Оно грозило утонуть под его тяжестью.

В этот момент из ее каюты хлынул дождь. Подожди, – закричала она. Я пойду с тобой.

Ты? – спросил Аат Ульбер.

Тебе не следует идти одному, – сказала она. С моими светлыми волосами я отлично впишусь.

Аат Ульбер открыл было рот, чтобы возразить, но Рейн заставил его замолчать. Я пойду за тобой, держись на приличном расстоянии. А если будет беда, я не заступлюсь. Я просто сообщу остальным.

Миррима изучала девушку. У нее был правильный цвет волос, но недостаточно костлявая.

План Рейн имел смысл, но ее нахлынула волна дурных предчувствий.

Когда Рейн попытался сесть в лодку, Миррима сказала: Может быть, мне тоже стоит пойти… .

Аат Ульбер коротко сказал: Другим ты нужен больше, чем мне. Пусть туман окутывает лодку, как тонкий серый плащ. Я скоро вернусь.

Он взял весла и поплыл прочь, навстречу далёкому звуку туманного сирены. – потребовала Миррима. – Как ты нас найдешь, когда закончишь?

– Легко, – сказал Аат Ульбер. Я просто поищу широкий участок тумана в океане и нацелюсь прямо в его сердце.

Он улыбнулся ей, затем сильно натянул весла один, два, три раза – и туман поглотил его.

Аат Ульбер греб к берегу на маленькой корабельной шлюпке, а Рейн сидела на корме и изо всех сил старалась выглядеть храброй.

– Не волнуйся, – сказал Рейну Аат Ульбер. Все будут смотреть на меня. Никто не будет смотреть на тебя.

Он подумал, как мало знает молодая девушка, и понял, что Рейну не помешало бы больше инструкций. – Когда мы доберемся до пристани, подожди, пока я пройду добрую сотню ярдов, прежде чем начнешь следовать за мной. Понимать?

– Со мной все будет в порядке, – сказал Рейн.

Аат Ульбер понимал, что Рейну редко приходится говорить что-то более одного раза. У нее была острая память и хороший ум, когда она не стеснялась говорить. Но сейчас ее жизнь будет зависеть от того, насколько хорошо она выступит.

На мгновение было тихо, только плеск весел, когда он погружался и тянул, погружался и тянул. Затем в сторону берега прозвучал огромный рог. Кроме этого, единственным звуком был плеск волн о лодку, и единственным зрелищем был серый туман наверху и волны внизу, когда они осторожно поднимали лодку, а затем опускали ее. Вода была прозрачной, кое-где плавали водоросли и маленькие желтые медузы.

Когда будешь следовать за мной, держи голову опущенной и капюшон поднятым. Возможно, это не самая большая деревня в Интернуке. Местные мужчины и женщины подумают, что ты какая-то девушка с окраины города или соседней деревни. Но люди вашего возраста – это те, кого вам нужно остерегаться. Они отметят тебя как чужака.

Не разговаривай ни с кем. Постарайся не выглядеть так, будто ты следишь за мной. Это значит, что ты не смотришь на меня. Вы можете остановиться и заглянуть в витрину магазина, или наклониться, чтобы привязать ремни к ботинкам, или погладить бездомную собаку. Но ты не следишь за мной глазами, понимаешь?

Он ждал, пока Рейн кивнет.

– А теперь скажи мне, что ты собираешься делать, когда мы приедем в город?

Рейн почти идеально повторил инструкции.

И все же он беспокоился. Лицо Рейна было бледным от страха. Белая как кость кожа была обычным явлением здесь, на Севере, и поэтому он решил, что она не будет выглядеть слишком неуместно. Цвет ее волос и глаз был подходящим. У всех здесь людей были желтые или рыжие волосы.

Что его беспокоило, так это страх в ее глазах, сжатые губы, то, как ее плечи сгорбились, как ее дыхание стало поверхностным.

Я хочу, чтобы ты постаралась не бояться, – предложил он. Ваш страх – это то, что вас выдаст. Держите голову опущенной, но спину прямой и высокой, плечи широкими. Увидев кого-то, улыбнитесь, как будто здороваетесь со старым другом. И когда вы идете по улицам, думайте о лучших днях и более счастливых временах впереди.

Теперь ему предстояло затронуть тему, которая его больше всего волновала. Военачальники Интернука неплохие люди, если ты один из них. Но они размножаются, как крысы, и вот уже пятьсот лет стремятся нанять своих молодых людей в качестве наемников. Здесь есть семьи настолько бедные, что они растят детей только для того, чтобы их продать. Когда молодой человек идет на войну, он получает зарплату только после окончания кампании, и если он погибает в бою, эта выплата достается его семье. Многие отцы и матери отправляли своих сыновей, не надеясь ни на что, кроме как получить оттуда золото и увидеть, как всех их детей убьют.

Итак, народ Интернука со временем завоевал репутацию за свою жестокость и воинственный дух. Остальной мир видит их в худшем виде. Но я думаю, что в своих домах им может быть не так уж и плохо… .

Рейн заговорила, медленно и тщательно подбирая слова, в ее голосе сквозила едва сдерживаемая ярость. То, что сделали с нами полевые командиры, нельзя простить или игнорировать. Их репутация жестоких людей вполне заслужена. Более того, я не верю, что такие люди могут отправиться в Мистаррию и вести себя как монстры, не потеряв при этом части своей души. Война закаляет человека, а в Интернуке люди из поколения в поколение становились жестокими. Она сурово взглянула на Аата Ульбера и сказала: Ты оказываешь мне плохую услугу, говоря удобную ложь.

Аат Ульбер был удивлен ее страстным взрывом, но он понял, что в этой девушке было нечто большее, чем казалось на первый взгляд.

Более того, он не мог придраться к ее логике. Народ Интернука за столетия окреп, и, возможно, Рейн был прав.

– Не волнуйся обо мне, – сказал Рейн. Я принял худшее, что могут предложить полевые командиры.

Аат Ульбер заглянул в ее ясные глаза и увидел там что-то пугающее: смерть.

Ее изнасиловали, – понял он. Наверное, не один раз.

Аат Ульбер чувствовал себя более чем обеспокоенным. Если бы он знал, что она пережила, он бы не позволил ей прийти.

Поэтому он продолжал грести молча. Жители Интернука были большими любителями рыбы, и когда лодка приблизилась к берегу, он увидел множество рыбацких лодок, стоящих у берега. Рыбаки не смели уйти далеко в густом тумане.

Звук рожка направил его влево, и в середине утра он пришвартовался в доках.

Порт был похож на многие здесь, в Интернуке. Река проложила в залив русло, широкое и глубокое. Но варвары притащили огромные камни и заблокировали большую часть старого залива, образовав воронку, выходящую на мелководье. Устье воронки заканчивалось несколькими железными колоннами, расставленными на расстоянии примерно двух футов друг от друга.

Летом левиафаны – огромные глубинные змеи – иногда подходили к берегу, гоня перед собой большие косяки рыбы: лосося и трески, скумбрии и окуня. Рыба в целях безопасности плыла к мелководью и уносилась по длинному устью воронки в залив. Оказавшись внутри, варвары могли сбрасывать доски через планки, запирая рыбу, в то время как железные прутья не позволяли огромным змеям проникнуть внутрь. Таким образом, рыболовные угодья здесь, в Интернуке, были на удивление обильными.

Туман все еще держался, и поэтому Аат Ульбер был защищен от далеких глаз. Он встал и прошептал: Помни, держись позади меня. Когда ты больше не сможешь меня видеть, это знак, что нужно начать следовать. Я постараюсь произвести побольше шума, чтобы вы знали, где я.

Он проверил повязку на голове, затем неуклюже вышел из лодки и направился в причал. На ходу он начал насвистывать бесцельную мелодию, его тяжелые ноги топали по деревянным доскам.

Здесь, у берега, море пахло по-другому. Днем рыбаки потрошили улов, бросая остатки крабам в заливе. Таким образом, чистый соленый запах моря имел более тяжелые оттенки смерти и разложения.

Он прошел мимо нескольких женщин, чинящих рыболовные сети в доках, и при этом все взгляды устремились на него. Как он и опасался, никто из столь крупных людей, как он, не мог надеяться пробраться через город незамеченным.

Он вежливо кивнул, проворчал, проходя мимо, и его лицо покраснело, когда он почувствовал, что за ним следуют их взгляды.

Наконец деревянные причалы встретились с землей, и лестница поднялась примерно на пятьдесят футов, взбираясь на каменную насыпь. Он поднялся по лестнице. Повсюду стояли рыбные прилавки, сердце деревенского рынка, и люди толпами заполняли улицы.

Для варваров, решил он, деревня на удивление хорошо сохранилась. Улицы были чистыми и хорошо мощеными, а рыночные прилавки были выкрашены в яркие цвета – канареечный, малиновый, темно-зеленый. Каждый киоск служил фасадом дома, а дома располагались так близко друг к другу, что многие из них имели общие стены, что позволяло сохранять тепло. Полевые цветы, казалось, прорастали на любом клочке земли перед домами.

Но дальше на холме виднелись огромные длинные дома, окутанные туманом, каждый из которых был окружен высокими частоколами. Там гуляли коровы, а во дворах царапали куры и гуси. Каждый длинный дом был построен из огромных балок и служил крепостью для семей, живших внутри.

Аат Ульбер бродил по рынку, разглядывая гигантских угрей, свисавших с крючков в одном прилавке; он остановился, чтобы посмотреть, как один торговец бросает кучу крабов в огромный кипящий котел. Повсюду торговцы рыбой кричали: Треска, треска, такая свежая, что еще шевелится! или Акула, акула, съешь его, прежде чем он съест тебя!

Но Аату Ульберу нужна была не рыба. Он искал свежие овощи, возможно, молодого поросенка.

Он остановился на мгновение, услышав голоса на северной улице, других торговцев, продающих свой товар.

Он пробирался сквозь толпу, стараясь ни на кого не наступить. Повсюду люди останавливались поглазеть. Большинство даже не удосужились скрыть свои взгляды.

И он пошел вперед, продолжая насвистывать. Он на мгновение остановился на перекрестке улицы, оглянулся назад, чтобы посмотреть, сможет ли он заметить Рейна. Но в толпе было слишком много лиц, и он не осмелился долго искать.

Поэтому он двинулся вперед, надеясь, что она сможет видеть его достаточно хорошо.

Наконец он добрался до продавца, который продавал продукты – свежую лесную ежевику, лесные грибы, фундук, соты – и немного трав из сада – лук-порей и пастернак, морковь и корни тюльпанов.

Он крякнул и в основном указывал на то, что хотел, изображая акцент, когда его заставляли торговать. Он заплатил слишком много, подарив женщине простое золотое кольцо за изрядное количество еды, а затем сунул его в импровизированный рюкзак.

Он пошел дальше и остановился, чтобы купить поросенка, которого так жаждал. Он нашел хороший пятидесятифунтовый пистолет, обменял его на сталь и сунул его под мышку. Свинья визжала как сумасшедшая. Не так давно его кастрировали, и он, очевидно, боялся, что Аат Ульбер может попробовать это снова.

Ничто так не привлекает внимание, как гигант на рыночной площади, держащий визжащую свинью, обнаружил Аат Ульбер. Все взгляды обратились на него, и казалось, что люди в двухстах ярдах дальше по улице остановились и уставились на него.

Поэтому Аат Ульбер держал свинью и почесывал ей голову, пытаясь успокоить ее несколькими мягкими словами.

Ему хотелось вернуться к лодке прямо сейчас, но здесь, в городе, ему хотелось гораздо большего. Он надеялся получить для Мирримы вкусную выпечку или, возможно, новое платье, что-нибудь, что могло бы вызвать у нее улыбку. И ему нужна была ткань, из которой можно было бы сшить новую одежду для себя и всех остальных на корабле. Но больше всего его семье нужны были новости и оружие.

Поэтому он успокоил своего поросенка и продолжил идти. Купив четыре буханки хлеба, которые пошли прямо в рюкзак, он обнаружил, что его поросенок совсем перестал визжать и развлекался тем, что обнюхивал мешок и тихо хрюкал.

Наконец он нашел в ларьке человека, который продавал ножи всех видов. Он остановился.

Мужчина был стар, удивительно стар. Его лицо было покрыто морщинами, а рыжие волосы уже давно посеребрели. Он носил коротко остриженную бороду и был одет в одежду, подобающую купцу – не настолько богатому, чтобы вызывать зависть, но и не настолько бедному, чтобы вызывать презрение.

И все же в его глазах была мудрость, и он действовал достаточно быстро, когда Аат Ульбер остановился, чтобы изучить его товары.

– Вам иногда кажется, что в вашей жизни чего-то не хватает, господин добрый? – спросил торговец. – Может, это нож – чем-нибудь, чтобы зарезать твою свинью? Или вы хотели бы увидеть что-то большее, что-то более подходящее для мужчины вашего роста?

Аат Ульбер всмотрелся в товары торговца. Были длинные ножи с зазубренными лезвиями для нарезки хлеба и маленькие ножи, которыми женщины могли чистить яблоки. Но больше всего Аата Ульбера интересовали ножи у задней стены. Там была пара прекрасных дуэльных ножей – не слишком изысканных, заметьте. Это была не полированная сталь, которую можно найти в Хередоне, с серебряными накладками на пальцы и выгравированными на лезвиях пейзажами. Они были дешевыми и практичными – такие ножи могли бы взять в бой какой-нибудь юноша-воин.

У вас есть что-нибудь подлиннее? – спросил Аат Ульбер. Человеку моего размера нужен соответствующий клинок.

Старый купец долго смотрел на него. Ты не свиней хочешь убить, – размышлял парень. Понимаете, у меня нет особой потребности в настоящем оружии, но у меня есть кое-что, что может вас заинтересовать… .

Он повернулся и подошел к витрине на дальней стене, затем вытащил потайной ящик внизу. Он открылся, и я увидел высокий меч, тот самый, который предпочитали здешние варвары, – почти семь футов длиной. Лишь немногие мужчины были достаточно большими, чтобы владеть таким клинком, но Аат Ульбер считал, что он слишком короток. Он знал, что не может себе этого позволить.

И все же старик положил его на витрину перед собой. Вам придется проехать много миль, – пообещал он, – чтобы найти себе равного.

Аат Ульбер кивнул, но не взял трубку. С рюкзаком на плече и свиньей под мышкой он мало что мог сделать.

Он одобрительно посмотрел на него.

– У тебя акцент, – сказал старик. Откуда вы родом?

Аат Ульбер проворчал: На востоке – Ландесфоллен. Он оглянулся на толпу и заметил темно-зеленый плащ Рейна. Девочка стояла рядом с мальчиками, которые играли палками. Аат Ульбер быстро отвернулся.

Старик пристально посмотрел на него и одобрительно кивнул. Аат Ульбер приготовился к тому, что старик обрушит на него шквал вопросов: Как дела на дальнем конце света? У вас было приятное путешествие? Что-то в этом роде. Но у старика просто появились морщинки в глазах, он наклонился вперед и прошептал: Знаешь, они тебя ищут.

Аат Ульбер был уверен, что старик спутал его с кем-то другим.

Для меня? – спросил Аат Ульбер. Как такое могло быть?

– Не знаю, – тайно прошептал парень. – Есть гигант, плывущий с северо-востока. Это все, что я слышал. Но они спрашивают о тебе. Затем он посмотрел прямо в глаза Аату Ульберу и призвал: Возьми меч!

Я… у меня нет таких денег, – честно сказал Аат Ульбер.

Но старик храбро улыбнулся взглядом солдата, сражавшегося слишком много лет. Цена низкая, для правильного человека. Все, что я прошу, – это голова змея!

Аат Ульбер не удивился, что этот человек слышал о вирмлингах. – Какие новости у вас о них?

Глаза старика внезапно расширились, и он прошипел: Берегись! Они здесь!

Женщина вскрикнула, возможно, в сотне ярдов позади, и по толпе пронеслось глубокое рычание – змеиное проклятие.

Аат Ульбер выпрямился и обернулся. По переполненному рынку, словно небольшие холмы, шагали два вирмлинга.

Вирмлинги средь бела дня! Аат Ульбер с тревогой понял:

Он никогда не видел такого. Солнце ослепляло змей и могло обжечь их бледную кожу.

Они носили шлемы и кольчуги, богато вырезанные из костей мирового змея, цвета пожелтевших зубов, а их плоть и волосы были такими же белыми и нездоровыми, как личинки.

Они уже видели его, и один из них крикнул на языке Каэр Люциаре: Ты!

Вирмлинги бросились на него, отталкивая простолюдинов, и толпа не могла расступиться достаточно быстро.

У них есть таланты! Аат Ульбер понял. Судя по скорости их движений, он догадался, что у каждого из них было как минимум два метаболических свойства.

У него не было времени бежать. Он едва ли мог надеяться на бой. Вирмлинги устремились к нему.

Он бросил рюкзак, потянулся за спину и схватил со стола ужасный нож для рыбы. Его лезвие было узким и длинным. Он решил, что оно прекрасно поместится между щелями доспехов вирмлинга.

Он схватил рукоятку и зажал ее в ладони, прижимая лезвие к внутренней стороне запястья.

Его сердце громко стучало в ушах, и мысли Аата Ульбера приходили быстро. Он изучал их оружие. У каждого за спиной был вложен боевой топор, и каждый носил на бедрах пару кинжалов – каждый кинжал размером с полуторный меч. У одного был длинный крюк для мяса, у обоих за поясом были заткнуты тяжелые железные боевые дротики. Аат Ульбер заметил, как вирмлинги оглядываются по сторонам, их головы покачиваются из стороны в сторону. Они были готовы к опасности, настороженно наблюдая за толпой. Хотя они нацелились на него, он мог сказать, что они ожидали неприятностей.

Я могу использовать этот страх против них, – подумал он.

Я не могу надеяться победить двух вирмлингов-рунных повелителей, используя обычную тактику.

Он больше не имел никакого отношения к своему имени. Он не мог сравниться с этими монстрами – ни в скорости, ни в размерах, ни в силе. Но, возможно, он мог надеяться перехитрить их.

Сэр Боренсон изучил боевые стили дюжины стран и освоил их все. Аат Ульбер подозревал, что ему придется воспользоваться запасом знаний Боренсона, чтобы выиграть этот бой, и показать этим змеевикам некоторые трюки, которых они никогда раньше не видели.

Вирмлинги приблизились к нему. Не прошло и пяти секунд с тех пор, как он их заметил.

Вы там! – крикнул один из вирмлингов. Пойдем с нами! Он потянулся за плечо, чтобы схватить огромный боевой топор, висевший у него на спине.

Аат Ульбер выбрал именно этот момент для удара. Он швырнул свою свинью в голову монстра. Свинья в ужасе взвизгнула и взлетела в воздух. Глаза вирмлинга расширились, и он потянулся, чтобы отогнать свинью.

В этот момент Аат Ульбер сделал выпад, вложив всю свою скорость и силу в один потрясающий взрыв, его рука размылась, когда он пытался нанести удар.

Вирмлинг был быстрым. Он проревел боевой вызов и подбросил свинью в воздух так легко, как если бы это была подушка. Он потянулся назад, вытащил топор из ножен, подбросил его в воздух, а затем поймал рукоятку – слишком поздно.

Развлечение Аата Ульбера сослужило ему хорошую службу. Он вонзил свой длинный рыбный нож в броню вирмлинга, подталкивая его к почке, а затем поворачивая. Черная кровь хлынула из раны, согревая руку Аата Ульбера. Вирмлинг взревел от боли и удивления, а затем попытался отступить. Аат Ульбер поставил ногу за пяту монстра и ударил его плечом в грудь существа, используя против него инерцию вирмлинга, так что оно споткнулось и упало.

Аат Ульбер схватил один из отравленных боевых дротиков монстра и поднес его ладонью, когда существо упало.

Второй змей уже получил свое оружие. Этот вытащил свой нож из ножен и на мгновение осторожно остановился.

Аат Ульбер уже снова схватил нож и теперь стоял, сжав обе руки в кулаки, чтобы существо не знало, в какой руке находится оружие. Но, конечно, в данный момент Аат Ульбер держал по оружию в каждой руке.

Трюки с ножом Муйятина, – подумал Аат Ульбер. Это могло бы помочь.

Муйятинские убийцы превратили оружие в искусство прятать оружие, вытаскивать кинжалы из потайных складок одежды или менять руки с оружием, кружась, стремясь получить элемент внезапности.

Раненый змей взревел от разочарования и поднялся с земли. Аат Ульбер надеялся, что существу осталось жить всего несколько секунд, но он не был уверен. Вирмлинг был огромным, более восьми футов ростом, и рыбный нож, возможно, не дошел до почки монстра.

Я скоро узнаю, – подумал Аат Ульбер.

Если бы он попал в почку, монстр впал бы в шок через несколько секунд.

Его спутник подбежал сзади и зарычал, как лев, подгоняя павшего змея в бой. Вокруг люди на рыночной площади кричали и бежали, так что вокруг них открывалось поле боя.

Второй змей ударил тыльной стороной ладони, отшвырнув в сторону женщину, которая несла маленького младенца. Удар оторвал ей голову, и брызги крови залили собравшихся. Люди вскрикнули от ужаса и отшатнулись.

В этот момент перед глазами Аата Ульбера опустилась красная завеса. Он вздохнул от удивления, и сердце его колотилось так, что в ушах он услышал далекий барабанный бой.

Он потерял все сознательные мысли, когда его охватила ярость берсерка.

18

Вульфгаард

Оттуда, где стоит солнце, и с этого дня я клянусь бороться со злом, где бы оно ни находилось – сначала в моем собственном сердце, а затем в моем ближнем.

– Клятва Братства Волка

Утреннее солнце не могло проникнуть сквозь клочья тумана, окутывавшего деревню, и Рейн казалось, что ее старая одежда стала слишком изношенной, слишком нематериальной, чтобы защитить ее от холода. Но когда появились вирмлинги, она почувствовала, как по спине пробежала дрожь, более горькая, чем холод.

Она услышала позади себя глубокое рычание, похожее на рычание, исходившее от гиганта, а затем повернулась, чтобы увидеть вирмлингов.

Первой ее мыслью было, что они прекрасны. Они вырезали на своих костяных доспехах и шлемах тысячи часов, выдалбливая странные пиктограммы и различные узлы, так что их работа могла соперничать с лучшими резными изделиями из слоновой кости, которые она когда-либо видела.

Но затем она увидела глаза вирмлингов – бездушные и жестокие, бледно-зеленые, из-за которых они выглядели как ледяные ямы. У них были толстые скулы и утолщенные лбы, как будто на протяжении тысячелетий они вживляли броню в свои тела, а их рты с огромными клыками были невероятно жестокими.

Все ее восприятие их было собрано за долю секунды, пока монстры проносились мимо.

Тогда люди на рынке начали кричать. Продавцы накинули одеяла на свои товары, а горожане попытались спастись.

Крупный мужчина толкнул Рейн, спешившую добраться до переулка, и сбросил ее с ног. Она еще не успела освоить ноги, поэтому ее равновесие было нарушено.

Дети кричали, но горожане не расчищали дорогу достаточно быстро, и капли крови посыпались в воздухе, когда один из змей сбил женщину с дороги.

Рейн вскочила на ноги как раз вовремя, чтобы увидеть атаку Аата Ульбера. У него не было никаких заслуг перед своим именем, но он учился всю жизнь – нет, поняла она, две жизни тренировался.

Он двигался с ослепляющей скоростью, нанося удары. Казалось, он прыгнул в одного из вирмлингов и ударил его, но затем Рейн заметил мелькнувший сверкающий нож. Второй вирмлинг бросился к нему с ослепляющей скоростью, размахивая огромным топором.

Аат Ульбер встретил его криком, странным звериным воем, которого Рейн не слышала с тех пор, как убила ее отца.

Теперь он взял свою ярость и набросился на змея, возвышавшегося над ним. Топор вирмлинга расплывчато упал, и Аат Ульбер протянул руку и схватил его. При этом он подпрыгнул в воздух и ударил обеими ногами, раздавив колено змея.

Вирмлинг упал на спину, рыча от боли. Его спутник был сбит с ног, но теперь он снова встал на колени. Он сделал выпад, низко взмахнув крюком для мяса, и поймал Аата Ульбера в икру левой ноги. Вирмлинг злобно дернулся, потянув Аата Ульбера вниз.

После этого Рейн мало что видел из того, что произошло. Толпа кричала, и несколько человек бросились перед ней, направляясь в переулок.

Бегать! кричала какая-то женщина. Охрана нападет на всех нас!

В этот момент Рейн услышал странный щелкающий звук – кость о кость – и выглянул на улицу. Еще дюжина вирмлингов бросилась из-за угла.

Она услышала рычание Аата Ульбера, в то время как вирмлинги кричали и ревели, и внезапно поняла, что Аат Ульбер не может надеяться на победу над таким количеством людей.

Мудрый человек мог бы сбежать, но Аат Ульбер был в ярости берсерка, слепо нанося удары по змееподобным рунным повелителям, хотя у него не было ни единого шанса в этом мире.

Многие горожане были заворожены зрелищем. Некоторые мужчины даже осмелились выкрикнуть слова поддержки Аату Ульберу.

Рейн прижала ее спиной к стене и на мгновение остановилась, пристально глядя. Толпа расступилась настолько, что она увидела лежащего на земле Аата Ульбера, сражающегося с гораздо более крупным противником и изо всех сил пытающегося вырвать горло вирмлингу зубами.

Но один змей, истекающий кровью из лица, вскочил на ноги и теперь ударил Аата Ульбера по ребрам с такой силой, что Рейн услышал хруст костей.

Аат Ульбер выкатился на улицу, рычащий и разъяренный, без оружия. Окровавленный вирмлинг пришел в движение, прыгнул на Аата Ульбера, схватился с ним и нанес удары стальной перчаткой.

Он ударил Аата Ульбера по лицу раз, два, а затем нанес мощный удар, от которого великан свалился на землю, и тот безвольно рухнул на землю.

Затем вирмлинги напали на толпу и отомстили тем, кто подстрекал Аата Ульбера. Один из вирмлингов схватил из будки большой меч и замахнулся, обезглавив двоих мужчин одним ударом.

К тому времени прибыли остальные войска, и они окружили Аат Ульбер, брыкаясь и рыча, как стая диких собак, в то время как другие напали на горожан.

Оказалось, что даже находиться здесь, даже наблюдать за боем Аата Ульбера считалось преступлением, достойным смерти.

Горожане бросились прочь. Торговцы ныряли за свои прилавки, часто женщины и дети прыгали туда в поисках укрытия.

Молодой человек пробежал мимо Рейн и схватил ее за запястье. Он потащил ее в переулок, и она сопротивлялась. Он дернул ее так сильно, что это сбило ее с ног, и он почти потащил ее за угол.

Ну давай же! – сказал он, и его голос был полон ужаса. Она споткнулась и побежала, пытаясь не отставать, пока он мчался через улицу к конюшне.

Сюда! – призвал он, подтягивая ее к лошадям. Лошади испуганно заржали, а несколько кур, расхаживавших вокруг, визжали и метались под ногами лошадей.

Молодой человек достиг небольшой лестницы, ведущей на сеновал на высоте десяти футов, и крикнул: Вверх, вверх!

Она быстро поднялась по лестнице, обнаружила огромную кучу сена и попыталась перелезть через нее.

Молодой человек подбежал к ней сзади, погнал ее за сеном, а затем поднял лестницу и поставил ее за кучей сена. Затем он просто откинулся на мгновение, задыхаясь от страха, и попытался успокоить дыхание.

Дождь сделал то же самое. Сердце ее сильно колотилось, и ей казалось, что она видит все в сверхъестественных подробностях.