Текст книги ""Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ясный

Иными словами, чтобы нормально учить молодняк, их командиру, отныне декарху[26]26
  Декарх – десятник.


[Закрыть], предстояло выкладывать свои кровные. За отдельную плату Арсений брался обучить и этот выводок. Это вполне устроило Романова. Тот факт, что за каждый день обучения отряда предстояло отдавать по одной номисме, его ничуть не смущал. Главное, что он имел представление о качестве обучения, и оно его полностью устраивало.

Впрочем, и Арсению пришлось отрабатывать жалованье, выкладываясь по полной. Михаил оказался сторонником жесткого процесса обучения. Парней буквально выворачивало наизнанку. Они, может, и послали бы все это к нехорошей маме. Однако плата в одну номисму в месяц явилась достаточным аргументом в пользу терпения и старания. Возможно, в Константинополе это и не такие большие деньги. Но в провинции такая плата считалась щедрой.

Месяц парни изнывали под гнетом безжалостного инструктора. А тут еще и командир добавлял от щедрот своих. Ежедневная утренняя пробежка с полной выкладкой. Ну вот зачем это всадникам?! Не нравится – вот бог, вот порог. Парни скрипели зубами, но терпели.

И дело тут не только в назначенном жалованье. Командир обещал, что отсиживаться в крепости они не станут. Как и ограничиваться патрулированием подконтрольной гарнизону территории. Кроме этого, он намеревался совершать ответные вылазки к туркам. С одной стороны, выгодное предприятие. С другой – горячая молодая кровь требовала действий. Парням попросту претило нести скучную гарнизонную службу. Даром, что ли, при подборе кандидатов Романов делал упор на тех, у кого шило в известном месте?

Тренировался, разумеется, и сам Михаил. А то как же. Известно, нет предела совершенству. К тому же, кроме оттачивания мастерства, всегда есть чему научиться еще. К примеру, стрельбе из лука. В седле это оружие куда приемлемей арбалета. Вообще-то он думал, что с его способностями с этим проблем не возникнет. Однако ошибся.

Слабый охотничий он пользовал без проблем. Ну чисто Робин Гуд, разве только все же не вгонял стрелы одна в одну. Но клал их кучно в небольшой кружок. Хорошо бил по качающейся и движущейся мишеням. Но управиться с боевым не получалось. Банально пасовало тело, не хватало сил, чтобы нормально натянуть тетиву.

По окончании курса молодого бойца Михаил повел свой отряд в первое патрулирование. И странное дело, со стороны Кирилла Комнина опять не последовало никаких возражений. Как будто все так и должно быть. Выслушав своего порученца, он только пожал плечами и велел уточнить у своего зама, на какой именно участок следует выдвинуться.

Два дня в патруле, день в крепости. Именно такого графика и придерживался отряд Михаила. Вообще-то не так уж и тяжело. Учитывая отсутствие в крепости каких-либо особых благ, за исключением бани и довольно жесткого топчана с матрацем, набитым сеном, разница не так уж и ощутима. В седле не весь день, а только несколько часов.

Лошадь, между прочим, устает куда сильней и быстрей человека. Если брать марш-бросок эдак сотни на две километров, то Михаил поставил бы на тренированного человека. Об этом он слышал еще в своем мире и воочию убедился здесь. Чтобы не заморить своих боевых товарищей, воины нередко передвигались на своих двоих, ведя их в поводу.

Кстати, Арсений изъявил желание присоединиться к молодому командиру. С одной стороны, Романов был только рад тому, что у него под рукой окажется опытный ветеран. С другой – опасался, что тот не станет воспринимать его как реального командира, а это может ударить по авторитету Михаила. Чего хотелось бы избежать.

Парни, знамо дело, высоко ценят то, что на его счету более полусотни убитых турок. Но они по большей части были убиты на расстоянии с помощью арбалета, чего сам Михаил не скрывал. По факту в единоборстве им был убит только один воин. Не новобранец какой, а самый настоящий. Но ведь это могла быть и случайность. Арсений же служил уже пятнадцать лет и участвовал далеко не только в стычках, но и в битвах.

О роли Романова в гибели султана командование распространяться не спешило. Гарнизон не включал в себя тех, кто участвовал в штурме и обороне крепости. Так что о причастности его к этому подвигу в округе никому известно не было. Как потом он узнал, на этом настоял сам Алексей Комнин. Молодой военачальник и политик полагал, что если турки узнают об этом, то непременно атакуют крепость. А сейчас это было лишним.

Однако ветеран ни разу не оспорил пальму первенства у своего командира. Он, разумеется, не отмалчивался, но высказывал свое мнение сугубо наедине, чтобы никто ничего не слышал. Вообще оказался незаменимый дядька, ставший по-настоящему правой рукой молодого командира.

Четыре патрулирования прошли спокойно, без единой стычки. Что абсолютно не радовало молодых и горячих подчиненных. Хм. Как, в общем-то, и самого командира. Унылое патрулирование мало чем отличалось от сидения в гарнизоне. Как не приносило и доходов. А ведь он платил за обучение парней, да еще и жалованье им положил. И все из своего кармана.

Он уже не раз слышал краем уха, как парни поминали его обещание захаживать в гости к туркам и драть им холку на их землях. Он помнил об этом. Вот только не собирался лезть на чужую территорию с непроверенными в деле бойцами.

– Трофеи не очень, – подойдя к нему, доложил Арсений. – Луки хороши. Что касается мечей, то уже похуже. Шлемы в основном кожа. Доспех только на одном, остальные даже не все в стеганках.

– Лошади?

– Шесть. Так себе, – с кислой миной ответил ветеран. – Золота, не спорю, стоят, но не столько, сколько хотелось бы. Конь под их командиром мало уступал твоему. Но при падении сломал ногу.

– Кошели?

– Немного серебра. Да у старшего пара динариев. Голодранцы.

– Грех жаловаться, – возразил Михаил. – Оружие, седла, сбруя. В любом случае, сбыв трофеи, мы получим примерно сто пятьдесят номисм. Не так уж и плохо.

– Согласен. Но парни ворчат, говорят, могло быть и больше, если бы мы пошли через границу.

– Знаешь, Арсений, один очень мудрый человек как-то сказал – жадность порождает бедность. Хорошо управляться с луками – это еще не все. Мы пока не готовы гулять по турецким землям.

– Это наши земли.

– Они были вашими, пока вы их не потеряли, – возразил Михаил. – Мало иметь, нужно еще и удержать.

– Возвращаемся в крепость?

– С чего бы? – поднимаясь с земли и отряхивая штаны, возразил Михаил. – Трофеи упаковать, и ищем место для стоянки. У нас еще сутки патрулирования. И да, Арсений, ты вроде схож по комплекции с их старшим, так что доспех твой.

– Спасибо.

– Это тебе спасибо.

Михаил прикинул так и эдак, сколько они могут получить за полное воинское облачение, и решил, что выходит примерно его доля с трофеев. Жадность порождает бедность. А он не собирался нищенствовать, поэтому без тени сомнений и сожалений сделал вклад на будущее.

Правда, в византийском войске существует некая унификация, и вот так запросто напялить на себя восточный доспех не получится. Потребуется переделка. Но это не так уж и важно. Главное, что есть основа, из которой можно получить нечто приближенное к стандарту.

Кстати, самому Михаилу уже не раз намекали на то, что неплохо бы привести себя в подобающий вид и сменить кольчугу. Как ни странно, Кирилл на него не давил. Но неизменно указывал на необходимость этого, не забывая упоминать о скидке на нахождение в дальнем гарнизоне. Но ведь в трофеях у порученца есть чешуйчатый доспех. Памятуя о том, как именно он ему достался, Романов точно не собирался делать ставку на столь ненадежную броню.

Глава 18
Набег

– Господин! Господин!

Девчушка лет двенадцати выбежала из кустов прямо под ноги Орлика. Михаил тут же натянул поводья. Вроде шагом двигались. Но соплюхе много ведь и не нужно. Малость наддал, и здравствуй, попа, новый год. Мало что опрокинет, так еще, чего доброго, и покалечит.

– Сдурела! Ты чего под копыта бросаешься? – возмутился Романов.

– Простите, господин. Помогите.

– Тихо, девочка, – произнес спешивающийся воин Георгий. – Все хорошо, – увещевая, начал он подходить к ней.

У этого дома три младшие сестренки остались. Парень вообще, по сути своей, домашний. Но ничего не поделаешь. Собрала родня воина фемного войска, посадила на коня и вручила лук. Таковы условия владения землей, на которые они согласились.

Арсений бросал по сторонам тревожные взгляды. Извлек из саадака[27]27
  Саадак – чехол для лука, зачастую в паре с тулом для стрел.


[Закрыть] трофейный лук и потянул стрелу. Одновременно с этим приблизился к Михаилу.

– Декарх, отдай приказ приготовиться к бою, – тихо произнес он.

– Зачем? – удивился Михаил.

– Посмотри на нее. Она от кого-то убегала. И это был не ухажер.

– Рано ей еще, – буркнул Романов и тут же повысив голос, но без надрыва скомандовал: – Приготовились к бою.

Хм. Надо бы сигналы придумать какие. Или спросить у Арсения. Может, на велосипеде уже давно катаются, а он его изобретать собрался.

– Что случилось, девочка? – наконец поинтересовался он у девчушки.

Георгий уже держал ее за руку, чтобы она не убежала. Но та не стала даже дергаться. Не будь она уверена в том, что это солдаты империи, то не выбегала бы к ним. С другой стороны, причина для этого должна быть достаточно веской. Все же военные во все времена имели двойственную репутацию, и дурное им приписывали с завидной регулярностью.

– Турки. Они утром напали на нашу ферму и всех угнали. А я убежала.

– Большая у вас была ферма?

– Десять мужчин.

Женщин и детей тут не считали. Как, впрочем, и повсеместно. Чего их считать, если податными являются только кормильцы. Они же и защитники. Но если мужчин было десять, то население фермы составляло порядка сорока человек плюс-минус. Вообще-то уже деревенька получается. И пусть в империи учитываются только мужчины, на невольничьих рынках продают всех. Даже для стариков имелась своя цена в две-три номисмы. Вполне достаточно, чтобы турецкие воины угнали в полон и их. Главное, чтобы те осилили путь.

И кстати, Михаилу совершенно непонятно, отчего учету подлежали только мужчины. Может, только они и являются податными, да только первыми покупателями таких невольников были вовсе не арабы или турки, а сам император Восточной Римской империи. Византийцы практиковали выкуп своих граждан. Причем всех. И стариков в том числе.

– А турок сколько было? – поинтересовался Михаил.

– Пятеро.

– Ты ничего не путаешь, девочка?

– Нет. Их было пятеро. Они убили дядю Ираклия и сына его Зосиму. Ипатий хотел убежать, но его поймали и сильно побили. А я спряталась в кустах. Потом они всех связали, разграбили дома, погрузили вещи на повозки и отправились туда. – Девочка махнула рукой, указывая в направлении турецкой стороны.

Пятеро. С другой стороны, волки и овцы. Чему тут удивляться? Хм. Вообще-то есть чему. Люди ведь живут на границе. И что же, в домах нет оружия и они даже не помыслили о защите? Двое попытались дать отпор, и тут же были убиты. Впрочем, чему тут удивляться? Крестьяне же.

И вообще власти никогда не были заинтересованы в том, чтобы население могло себя защитить. Это прерогатива государства. И вот тогда заходят в село пятеро ухарей и ставят всех в неприличную позу. И все это глотают. Потому что их приучили к тому, что защищать себя и своих близких себе дороже.

Михаилу казалось, что уж в эти-то суровые времена все иначе. На деле же это, похоже, суть любого государства. Даже если оно изначально формируется на других принципах, постепенно все опять сводится к тому, что власть сосредотачивает в своих руках репрессивный аппарат и, упрощая себе жизнь, начинает выдавливать из людей любую волю к сопротивлению, даже если это враг. Лучше уж пусть угонят и убьют какую-то часть людей, чем те возьмутся за оружие, отстаивая свои права. Ну, во всяком случае, он видел все именно так.

– Что скажешь, Арсений? – отъехав с ветераном в сторону, поинтересовался Михаил.

– Это может быть и небольшой отряд большого набега. А может, просто один какой-нибудь бек собрал своих воинов и отправился за добычей. Только одни рабы могут принести около двух сотен номисм. Прибавь сюда награбленное добро, и уже получится куда больше.

– И что ты предлагаешь?

– Ты знаешь, как организуют набеги?

– Н-нет.

– Если один отряд, тут все понятно. Выбрали подходящее поселение и напали. Если большой набег, тогда отряд тихо пробирается вглубь территории, где потом рассыпается на группы и как сеть начинает двигаться в обратном направлении, уводя пленников и добычу. Сходятся в условленном месте и уходят дальше.

– Ясно. Значит, двигаемся по следу. Напали они утром, сейчас полдень. С добычей далеко уйти не могли.

– Граница рядом, – не согласился Арсений. – И место встречи могли назначить сразу за рекой. Нас же только четырнадцать. Не забывай, наша главная задача сообщить о набеге в крепость.

– Если только это набег, – возразил Михаил. – Девочка, а там ведь за холмом еще одна ферма. Ты туда не бегала? – указывая направление, поинтересовался Романов.

– Н-нет. Мне было страшно, и я сидела в кустах.

– А других воинов ты не видела?

– Нет. Только вас.

Ну, может, и не видела. Только это ничего не значит. И как ему следует поступить? Думай, голова. Думай, шапку куплю. Ну или чалму. Чем вполне себе грешат имперские подданные. У аборигенов гардероб складывается веками. И пришлые зачастую начинают перенимать у них предметы одежды. Просто исходя из удобства и целесообразности.

Вообще-то они буквально вчера накрыли турецкий отряд. И из допроса пленника следовало, что ни к какому большому набегу они касательства не имели. Опять же, они только направлялись на территорию империи, а не возвращались обратно. Так что однозначно сами по себе. Два отряда одиночек еще как-то укладываются в логическую картину. А вот отряд одиночек и большой набег уже не стыкуются. С другой стороны, а как бы они координировали свои действия?

– Георгий, забирай пленника, девочку и лошадей с трофеями. Поднимись на тот холм. Если с соседней фермой все в порядке, отправляйся в крепость и доложи, что мы погнались за отрядом разбойников. Если там тоже побывали турки, сообщишь о большом набеге. Ясно? – распорядился Михаил.

– Ясно.

– Выполняй.

– А мы, значит, отправимся по следам? – уточнил Арсений.

– Да.

– Нас только тринадцать.

– Кому-то не повезет, – пожав плечами, констатировал Михаил.

Признаться, у него несчастливое число всегда ассоциировалось с разгромом тамплиеров. Однако этот орден вроде как пока еще не существовал, а к числу тринадцать уже отношение предвзятое. Один из вариантов, услышанных уже здесь, был на религиозную тему и связан с тайной вечерей.

Погоня оказалась не столь уж и продолжительной. Через каких-то полчаса на рысях они достигли пограничной речки, где обнаружили явственные следы переправы. А примерно через час наконец настигли турок с добычей.

Отличить воинов было проще простого. Они все были верхом. А потому и число угадывалось без проблем. Ровно пять. Три большие повозки, запряженные быками. Несколько коров. И вереница людей, связанных в цепочку.

Прикинули, что собой представляет местность, и пустили лошадей по балке, обгоняя колонну стороной. Для себя же Михаил сделал пометку на будущее, что нужно бы не просто обзавестись проводниками этой местности, но и самим почаще бывать на сопредельной территории. А то тыкаются как слепые котята.

Еще лучше картографировать эти земли. Но как это сделать? Его познаний в этом было явно недостаточно. Это если сказать скромно. А так-то он вообще без понятия, как к этому подступиться. Если только использовать строительный опыт и прикинуть что-то вроде дальномера с измерителем углов. Во всяком случае, построить план путем снятия измерений с различных точек ему вполне по силам. Слышал еще что-то о кроках. Это вроде как приблизительный план местности с нанесением на него ориентиров. Точно он не знает, но звучит вроде бы вполне логично.

Обходной маневр вышел удачным. К тому же турки расположились на отдых. Причем раньше, чем рассчитывали их преследователи. Но это не важно. Главное, что есть возможность подобраться незаметно. Пусть и спешившись. Можно и верхом, но тогда не исключены потери. А этого хотелось бы избежать.

Место для стоянки сельджуки выбрали в эдакой низине, окруженной со всех сторон небольшими холмами. Хотя и на своей территории, но светиться лишний раз не желают. С другой стороны, и дозорный особо не прячется. Если бы не его беспечность, то им нипочем незаметно не подобраться. Однако все срослось как надо.

Коней оставили в зарослях на берегу ручья под охраной четверых парней. С остальными Михаил пробежался до склона холма с противоположной от дозорного стороны. Тут не угадаешь. Либо ставь наблюдателей по периметру, либо получишь мертвые пространства. Но с людьми у турок явная напряженка.

Михаил срезал несколько пучков травы и быстро сплел нечто вроде венка, приказав остальным проделать то же самое. После чего начал медленно подниматься, чтобы оценить обстановку. При этом не забывая все время держать в поле зрения дозорного, а арбалет под рукой.

Порядок. Четверо в низине разложили костерок и готовят пищу. Один на часах. Пленников дополнительно привязали к повозкам, чтобы избежать любых случайностей. Никаких сомнений, что вооруженные воины справятся с безоружными крестьянами. Но они ведь уже даже не пленники, а товар. Портить который захватчики явно не желают. Как и морить голодом. Уж больно большой котел. Может, получится и немного, но накормят всех.

Ага. А он о чем? Вот один из воинов подошел к повозке, извлек бурдюк с водой и начал поить полоняников. Совсем не лишнее. Подумаешь, на дворе восьмое октября. Солнышко припекает очень даже сильно. В этих краях вообще с зимой как-то не очень. С другой стороны, и люди привычны к этому климату.

– Значит, так, Арсений, на каждого турка по два лучника. Сначала стреляют первые, и только если промажут, бьют вторые. Я подстрелю дозорного.

– До него три сотни шагов, да и до этих не меньше ста пятидесяти, – усомнился ветеран.

– Я попаду, не сомневайся. А что до этих, потому и говорю, чтобы по двое в одного били.

– Понял.

Все прошло как по нотам. Михаил вогнал болт точно в правое плечо. Куда, собственно, и планировал. Конечно, рискованно, мог и промазать. А им нужен язык для допроса. Не факт, что его подчиненные сумеют оставить кого-нибудь в живых. Они и не оставили.

Пленник сначала кочевряжился. Но когда над ним немного поработал Арсений, вынужден был признать, что умереть можно по-разному. А цепляться за такие мучения глупо. Так что вскоре он махнул рукой на геройство и рассказал все как есть.

Итак, они и впрямь лишь небольшая часть набега. Некий Эмин-бей решил поправить свои финансовые дела. На секундочку, сотня воинов разбилась на двадцать групп, намереваясь пройти гребенкой по приграничью. Вообще-то назвать набег большим язык не поворачивался. Самый обычный.

Ту ферму, что была за холмом, группа видела, но предпочла обойти стороной. Командир посчитал, что этот кусок им не откусить. Они, конечно, крестьяне. Но вилы-то держать всяко-разно умеют. Старший все сетовал, что Эмин-бей пожадничал, разделив сотню на множество слишком маленьких отрядов. Тогда можно было бы прибрать оба селения. А на выходе вышло бы втрое больше пленников.

И да, место сбора назначено именно в этой низине. Просто они оказались первыми. Эта информация заставила Михаила прищуриться от удовольствия, словно котяру, в одну морду умявшего крынку сметаны. Никаких гонцов. Никакой подмоги. Никаких загребущих лап к будущей добыче.

Когда он озвучил свой план, простой как мычание, Арсений уставился на него взглядом, в котором одновременно смешались уважение, недоверие, восхищение и убежденность в том, что командир спятил. Никогда прежде ветерану не доводилось сталкиваться с подобной наглостью. Но самое удивительное, он вынужден был признать, что это может выгореть.

Приложив все умения, постарались скрыть следы недавнего пребывания здесь людей. Повозки и освобожденных пленников переправили к полосе зарослей у ручья. Людям строго-настрого запретили разводить костры и разбредаться. Сидеть смирно и ждать – это все, что от них требовалось. Ну и присмотреть за выведенной туда же добычей десятка, или, по-местному, контуберния. Повозки со скарбом и животных, разумеется, вернут их владельцам. Но все, что взято у турок, уже принадлежит Михаилу и его людям. Пока скромно. Но в перспективе должно выйти изрядно.

На склоне холма, с которого они атаковали турок, устроили замаскированные позиции. Это место было наименее вероятным для выставления дозора, да и граница находилась с противоположной стороны.

К сожалению, лук не предусматривает стрельбу из укрытия. Если только стрелок не засядет в кустах. Арбалет же у них только один. Поэтому придется работать с колена, поднимаясь в последний момент непосредственно перед стрельбой. Это увеличивало шансы преждевременного обнаружения лучников и принятия контрмер. Но с этим уже ничего не поделаешь.

И еще один момент. Им точно не помешала бы эдакая многофункциональная малая саперная лопата. Копать землю с помощью клинков неудобно. Опять же, у оружия несколько иное предназначение. Словом, над амуницией нужно будет подумать. Благо с железом в империи трудностей не наблюдалось и стоило оно здесь значительно дешевле, чем за ее пределами.

Вторую группу они приняли точно так же, как и первую. Разве только не дали время на выставление дозорного и обустройство лагеря. Да что там. Они не позволили туркам даже спешиться, чтобы они не успели найти укрытие. Едва отстрелялись, как Михаил сорвался с места с мечом в одной руке и метательным ножом в другой.

Ну вот такой он. Ни разу не сторонник честной схватки. Случись что, и, не задумываясь, метнет клинок, специально выкованный им для этих целей. В меру тяжелый, порядка полукилограмма, с узким граненым лезвием. Скорее уж стилет или костыль с кованой рукояткой, оплетенной кожаной полоской. Порезать сальца таким проблематично. Зато при броске на дистанцию до десяти метров у стеганки нет никаких шансов. С кольчугой все не однозначно, хотя шансы и неплохие.

Раненым оказался только один. Михаил добил его, вогнав в сердце нож. От такого удара меньше крови. Тут ведь дело такое, что еще и прибираться за собой. Пленники были в шоке, не веря своим глазам. Они-то гадали, как поступят турки, погонят их на невольничий рынок или предложат стратигу фемы Оптимата выкупить подданных империи. А тут вдруг, откуда ни возьмись, появляются имперские воины.

Вновь прибрались и переправили пленников к ручью. Против первой группы этих оказалось только два десятка. Только. Вообще-то двадцать жизней и судеб. Не такая уж и мелочь. Подумав об этом, Михаил предложил было отправлять спасенных мелкими группами к границе в обход возможного маршрута возвращающихся турок. Но Арсений зарубил этот порыв на корню. Коли уж делаешь что-то, то делай нормально.

Решили вооружить мужчин трофейным оружием. Конечно, воины из них никакие. Но хоть какой-то отпор дать сумеют. Ну или будут иметь выбор, как поступить: покорно сдаться или сражаться.

Что-то подсказывало Романову, что выберут они плен. И немалая доля в подобном решении приходилась на то, что империя выкупала своих подданных из неволи. К чему рисковать своими жизнями, когда нужно только немного потерпеть. Да, это долговые обязательства. Но при этом они ведь опять будут жить своим привычным укладом.

Так и пошло. Они встречали возвращающихся с добычей турок и быстро расправлялись с ними. Заметали по возможности следы и поджидали следующих. Действо растянулось на весь день, за который успели принять семь групп. Следующие три появились совместно уже на закате.

С этими разобраться только с помощью лучников не получалось ни при каких раскладах. Из пятнадцати турок сумели ссадить только семерых. Остальные с отчаянной решимостью ринулись в атаку. Вообще-то Михаил ожидал, что они попытаются решить дело с помощью луков. Благо расстояние для прицельной стрельбы вполне приемлемо. Но они выбрали ближний бой.

Перезарядить арбалет Романов уже не успевал, поэтому без раздумий отложил его и выхватил правой рукой метательный нож. В принципе он одинаково владел обеими. Но подспудно в нем все же сидело, что он правша. А мазать сейчас никак нельзя. Опять же в левой руке щит. Что-то ему подсказывало, что выводить его из-за спины будет некогда.

Турки, само собой, были верхом. Но им пришлось штурмовать подъем без разгона. А потому они все же слегка замешкались, что позволило лучникам сделать еще по одному выстрелу. Правда, ссадить получилось только одного.

По команде Михаила восемь парней поднялись вместе с ним навстречу всадникам. Вообще-то им куда привычней драться в седле. Да метать стрелы со стороны. Но тут уж ничего не поделаешь.

Воин в кольчуге безошибочно определил Михаила как наиболее опасного и направил коня прямиком на него. В его щит вонзилась стрела, но сельджук и не подумал сбавлять скорость. Метать нож бессмысленно. Но это если во всадника. Лошадь, без сомнения, жаль. Н-но… Жадность порождает бедность! Нож коротким росчерком пролетел разделяющее их расстояние и впился в шею коню, который тут же вздыбился и дернулся в сторону.

Турок оказался хорошим всадником и не вылетел из седла. Но все же подставил свой бок под очередную стрелу. Михаил отдернул руку, метнувшуюся было к рукояти меча. С этим уже покончено. Другой всадник навалился на Диодора, который едва успел прикрыться щитом и думать забыл об атаке.

Романов выхватил из петли нож и коротким замахом отправил его в спину противника. Тот вообще не имел доспехов. Так что поймал сталь меж лопаток качественно. Замер, выпрямившись, словно проглотил кол. Когда же его конь в очередной раз переступил с ноги на ногу, завалился на бок. Все. Враги как-то внезапно закончились.

За ночь больше никто так и не появился. А с рассветом их нашел десяток из крепости, с которыми был и отправленный с известием Георгий. Как выяснилось, всадники из гарнизона сумели разобраться еще с тремя группами турок. Остальные побросали добычу и, прихватив то, что смогли унести, поспешили ретироваться.

Пленники при этом не пострадали. Какой прок от бессмысленной жестокости? Ведь на эти земли можно будет и вернуться. Бесцельное опустошение никакой пользы не несет.

Михаил только скрипнул зубами. Признаться, он уже раскатал губу на богатую добычу. Она как бы и так не подкачала. Но это ведь только половина от возможного. Кстати, его расчеты на премию также не оправдались. На секундочку, они на службе, и защита подданных империи – их святая обязанность. Так-то.