Текст книги ""Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ясный

Соавторы: Виктор Моключенко,Селина Катрин,Константин Калбанов,Борис Сапожников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 334 страниц)

Я задумчиво кивал, слушая стройную и логичную теорию Берни. Даже трёх лет обучения в лорнакском университете ему хватило, чтобы стать хорошим специалистом в своей области. Если бы он получил полное образование, то уже давно бы работал при короле. Но почему-то много лет назад между тёплым государственным местом и мальчиком на побегушках он выбрал второе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– То есть ты считаешь, что я всё выдумал? – проговорил, отставляя бокал с виски и испытующе глядя на помощника.

Да, у меня вообще не было образования, но в отличие от Берни, я совершенно не комплексовал по этому поводу. К сожалению, мой опыт богаче, чем всё то, что может дать любой из самых престижных университетов. От мыслей о прошлом рука сама собою потянулась к застарелому шраму под сердцем, и лишь в последний момент я вспомнил, что нахожусь в комнате не один, и отдёрнул руку, словно обжёгшись об огонь.

– Не то чтобы выдумал… – Берни задумчиво уставился на камин в кабинете, а потому не заметил моих телодвижений. – Просто сам посуди. Мы ищем молодую девушку, о которой известно, что она не имеет образования, но хорошо умеет держаться в седле. Ты приходишь на ипподром и целенаправленно делаешь ставки исключительно на жокеев женского рода. Очевидно, что среди участников состязания не будет старых матрон. Всё-таки спорт даже при современном уровне целительской магии весьма травмоопасный. То, что Шарлотта оказалась родом из какой-то глуши, – совпадение, но совпадение весьма вероятное. Многие приезжают в столицу в поисках лучшей жизни, и это тоже логично. Здесь другое жалование, другие возможности, другой уровень жизни, в конце концов! Я считаю, что ты попал в ловушку собственного разума.

То, что говорил Берни, звучало стройной теорией, но всё равно не нашло у меня отклика. Что-то было не так с этой Шарлоттой, но что? Я прикрыл глаза, воссоздавая её образ в голове. Шатенка с кофейными глазами, в которых застыл испуг. Страх – вот, что мне не понравилось тогда и что всё ещё не даёт покоя.

– Но и здесь всё очевидно, – сказал Берни, а я понял, что последние мысли проговорил вслух. – Ты сам сказал, что хозяин ипподрома, господин Биддер, запрещает берейторам брать подработки. Это подтвердил и твой знакомый Итан. А значит, девушка всего лишь волновалась о том, что может потерять место работы.

Я покачал головой.

– Берни, ты прав и не прав одновременно. Понимаешь, когда речь зашла о господне Биддере, это был не простая тревога, а настоящий яркий неподдельный испуг. Тут что-то другое…

Помощник натянуто рассмеялся.

– Кай, я тебя умоляю. Я понимаю, что всеми своими, – он сделал неопределённый жест рукой в воздухе, – штучками ты можешь определить, врёт человек или нет. Но оттенки страха? Ты серьёзно? Это уже попахивает либо безумием, либо душой, проданной дьяволу. – Он испытующе посмотрел на меня, ожидая какой-то реакции с моей стороны, но, ничего не дождавшись, вздохнул и добавил: – Но если для тебя это так важно, хорошо, я сделаю всё, что ты просишь.

Берни ушёл, а я подумал, что сейчас не мешало бы хорошо выспаться. Виски́ нещадно ломило, в сон тянуло зверски. Из-за ночных скачек за последние двое суток я спал не более четырёх часов. А из-за планов на посещение Шарлотты Тайлин, судя по всему, ближайшую ночь мне вновь придётся провести далеко от своей постели.

Я почти задремал в кресле, но в соседней комнате что-то громыхнуло, а затем раздался характерный звук женских каблучков. Грязно выругался. Какого демона мой дом превращается в проходной двор?!

– Риша, что ты здесь делаешь?! – Я окинул взглядом одну из гостевых спален своего особняка и краснощёкую фею. Последняя, к слову, почему-то стояла на высокой спинке кресла и тянулась к потолку.

На моих словах девушка ойкнула, горной козочкой спрыгнула с кресла, после чего стремительно крутанулась на месте и тряхнула густой копной рыжих волос.

–Ох, Кай, какой приятный сюрприз!

Я поморщился от слащавых ноток в её голосе.

– Повторяю. Что. Ты. Здесь. Делаешь?

– Дело в том, что я решила завязать с борделем. Мадам Жозефина сказала, что продаёт бизнес, её прижали какие-то крупные шишки и стребовали отдать всех девочек, кто посвежее. Мадам Жозефина хорошая женщина, честно обо всём предупредила заранее, вот я и ушла, а заодно решила попробовать себя в чём-то новом…

Фея тут же сделала огромные несчастные глаза и словно невзначай начала теребить край длинной юбки. Стройная ножка мелькнула в глубоком разрезе, оголилась до самого бедра и тут же исчезла.

Я усмехнулся.

– А что ты делала здесь, конкретно в этой спальне?

– Ну как что, Кай? – Фея бросила на меня жеманный взгляд из-под ресниц, проверяя, в каком я настроении. Похоже, она действительно наивно полагала, что я не в курсе того, что она живёт в моём доме уже третью неделю. – К тебе пришла. Вот, хотела сделать приятно: небольшую перестановку в комнате, занавески те же поменять. Этому особняку явно требуется женская рука, чтобы создать атмосферу тепла и уюта.

Я изумлённо приподнял брови и теперь уже действительно более тщательно осмотрелся. В гостевые спальни обычно не заходил, так как до сих пор мне дела не было до пустых помещений. Спроси меня кто ещё неделю назад, в каком цвете или какой мебелью обставлена та или иная комната, не ответил бы. Но сейчас взгляд неожиданно выхватил передвинутую кровать; свёрнутый рулоном ковёр на шёлковой подкладке с несколькими крупными багровыми разводами; сваленные в кучу коллекционные статуэтки из застывшей лавы, которые собирал ещё мой дед; какую-то вульгарную мазню в пошлых золочёных рамах.

– Нравится? – сияя улыбкой, уточнила Риша. – Я нашла эти чудесные картины у тебя на чердаке и сразу же поняла, что ими непременно надо украсить особняк! А те глиняные камни решила выкинуть, они совершенно бесполезны, совершенно одинаковы и лишь собирают на себе пыль. Я пробовала их отмыть, но в итоге эта ерунда лишь ломается и портится в воде.

– А ковёр тебе чем не угодил? – спросил, скрипнув зубами.

– Ковёр? Какой ковёр? Ах, этот ковёр. – Фея покраснела и стала раздражающе накручивать локон на палец. – Да старый он какой-то, к тому же в эту комнату не подходит по цветовой гамме.

– А может, потому что ты разлила на него бутылку вина? – мрачно произнёс.

Стеклянная тара, кстати, обнаружилась совсем недалеко.

– Ну, и это тоже, – не стала отпираться рыжая бестия. – Да ладно тебе, подумаешь какая-то половица, у него вон даже ворса нет нормального. Зато смотри, какие занавески я тебе повесила!

Шторы и вправду заслуживали отдельного внимания. До сих пор я настолько увлёкся разглядыванием преобразившейся комнаты, что каким-то образом не заметил отвратительных кричаще-оранжевых штор.

– Риша, – девушка и дальше порывалась щебетать о том, сколько всего полезного она успела сделать, но я её успел вовремя одёрнуть,– чтобы сегодня же вернула всё так, как было. Статуэтки обратно в стеллаж, эту убогую мазню можно и вовсе на помойку, и это оранжевое недоразумение… в общем, ты меня поняла. Чтобы через пару часов всё было ровно так же, как и раньше. Ковёр даже не пытайся отмыть, только всё испортишь. Скажи Мэтью, чтобы он пригласил бытового мага.

– Тебе не нравится? – Риша вскинула на меня удивлённый взгляд.

Наверное, по меркам борделя эта комната сейчас выглядела отлично. Но по меркам гостевой спальни родового особняка Ксавье…

– Нет. Интерьеры – это не твоё.

– Ну и ладно, – девушка пожала плечами, – на вкус и цвет, как говорится, мага нет.

Она вновь тряхнула кудряшками и неожиданно быстрым и плавным движением повисла на моей шее.

– Кай, но ты же меня не выгонишь? Нет?

Гнильё, вот за что мне это всё? Неужели я так похож на принца на белом единороге? Хотя в глазах ночной феи любой мытый клиент при фэрнах сойдёт за принца.

– Нет, не выгоню, – проговорил сквозь зубы. Признаться, очень подмывало выставить настырную ночную фею за дверь. В конце концов, с какого лысого демона я должен помогать ей? Помимо меня у неё ещё должен быть с десяток-другой постоянных клиентов.

Не успел я развернуться, как почувствовал, что рыжая красотка толкнула меня в сторону кровати и уверенно забросила ногу на моё бедро. Пышная женская грудь в низком корсете призывно потёрлась о сорочку, горячее дыхание обожгло шею. Мгновение – и мы уже лежим на покрывале. Фея привстаёт на широко расставленных коленях, чтобы дотянуться до завязок штанов.

– Риша, – с трудом перехватил прыткую девушку, – что ты делаешь?

– Как что? Благодарю. Тебе же не понравился мой талант декоратора интерьеров, вот благодарю так, как ты любишь. Я поняла, что натурой тебе нравится больше, – произнесла она низким гортанным голосом с придыханием.

Она вновь порвалась к моим брюкам, но я стиснул её запястья сильнее, раздумывая. Конечно, можно было бы воспользоваться щедрой благодарностью ночной феи, вот только возбуждения ни на грамм. Голова страшно болит от недосыпа, внутри плещется раздражение на фею, что испортила ковёр и часть коллекционных статуэток. Не то чтобы я был к ним привязан, но всё-таки Риша даже не подозревает, что каждая из вещиц стоит дороже, чем месяц безвылазного проживания в борделе средней вшивости.

– Пожалуй, как-нибудь в другой раз. – Я отвёл её руки в сторону и решительно встал с кровати.

– Это всё из-за твоей новой жены, да? – надула губы фея.

Я остановился как вкопанный.

– Моей кого?!

– Жены. Я слышала, когда мимо кабинета проходила, – смутилась фея. – Ты что-то говорил своему другу про образованную молодую жену, что умеет держаться в седле. Она скоро приедет в особняк, да? Кай, мне всё равно, есть у тебя жена или нет… Ты мне очень нравишься, и я тебя ничуть не осуждаю! Наверное, она удивительная, раз ты выбрал её среди стольких женщин!

Хм-м-м… Ночная фея, которая осуждает женатых мужчин за внебрачную связь. Вот это было бы действительно чем-то новеньким. Данная мысль меня повеселила, но вместо этого я ответил жёстче, чем планировал:

– Риша, во-первых, моя личная жизнь тебя не касается, а во-вторых, перестань подслушивать разговоры, иначе вылетишь из этого дома как пуля из пистоля. Ну, и в-третьих, если ты действительно решила сменить поле деятельности, – оглядел её развратный наряд, – советую купить для начала нормальную одежду.

С этими словами я покинул опешившую ночную фею, но не успел пройти и три шага, как столкнулся с Мэтью.

– А тебе что? Мало того, что продаёшь информацию обо мне направо и налево, впускаешь людей в мой дом без спроса, так теперь решил ещё и стать соглядатаем?! – рявкнул на мальчишку.

Подросток побелел от страха и мгновенно съежился, даже рыжие веснушки на носу посветлели. Один раз я уже сорвался на нём, после того как узнал, что он рассказал обо мне всё Джейн, но по какой-то необъяснимой для себя причине с того раза всё ещё не смог остыть. Не знаю почему.

– Про-простите, г-господин Кай, – залепетал мальчик, – я думал она ваша клиентка, и не будет ничего плохо, если…

– И что, значит, можно рассказывать о своём хозяине всё подряд?! Ты неблагодарный маленький врунишка, думаешь только о себе!

– Г-господин Кай, я хотел лишь как лучше…

– А как тогда объяснить, что продал информацию обо мне за фэрн? Мэт, фэрн! Я понимаю, если бы тебе предложили двадцать или хотя бы десять, но фэрн?!

Мэт пятился, не зная, куда деть глаза и дрожащие руки. Его глаза подозрительно заблестели. Не знаю, чем бы это закончилось, если бы с первого этажа не донёсся знакомый женский голос.

– Мэтью, ты куда пропал? Господин Кай? Ау-у!

Мальчишка шумно сглотнул, а я по глазам понял: Мэт не собирался подслушивать мой с Ришей разговор, он пришёл доложить о приходе леди Джейн. Но извиняться за то, что повысил на него голос, я не планировал. Хотя бы потому, что вообще никогда и ни перед кем не извинялся. Не в моих это правилах.

– Брысь с глаз, – шикнул на подростка и, одёрнув рукава сорочки, направился к лестнице в гостиную.

– Добрый день, леди Джейн. Что привело тебя в мой дом? Неужели он больше не порочит твою репутацию? – произнёс заготовленную заранее фразу и резко осёкся.

На первый взгляд леди Оллроу выглядела как обычно: строгое графитово-серое платье с высоким воротником; тщательно убранные в высокую причёску волосы света белого золота; спокойная, сияющая ровным серебристым светом аура, большую часть которой, как я уже теперь знал, составлял браслет на правой руке Джейн. Вот только морщинка на лбу, опущенные уголки рта и растерянность, мелькнувшая во влажных дымчато-голубых глазах девушки, заставили меня замолчать.

– Дженни? – Это имя само собой слетело у меня с губ, когда девушка сделала несколько стремительных шагов ко мне и внезапно замерла. – Дженни, с тобой всё в порядке?

– Нет… то есть да… – Она сделала рукой машинальное движение, будто бы убрала локон с лица. – Не знаю. После того как мы вчера поссорились, я долго не могла прийти в себя и уснуть. А когда сон всё-таки сморил, мне приснился кошмар. Я видела Милинду, она страдала. Корчилась в муках, просила о смерти. Она находилась в каком-то ужасном подвале, где пахнет сыростью и затхлостью. А ещё оплывшие чёрные свечи… И этот сон показался мне таким настоящим, таким неподдельным, кажется, протяни руку – и смогу дотронуться до неё. – Джейн судорожно вздохнула. – Кай, скажите, пожалуйста, что у меня просто разыгралась фантазия! Умоляю!

Огромные влажные глаза смотрели на меня с непередаваемой тревогой. Я бы хотел съязвить что-то привычное о том, насколько юные барышни в наше время впечатлительны. Вот только отчего-то во рту резко пересохло, а язык будто приклеился к нёбу.

– Наутро не выдержала и рассказала всё приёмным родителям, – произнесла леди Джейн тихо, прикусывая нижнюю губу.

– Всё-всё? – только и получилось уточнить.

– Не совсем. – Мимолётная кривая усмешка отразилась на губах девушки. – Рассказала, что обратилась к частному сыщику, потому что беспокоюсь о девушке из приюта, с которой раньше вела переписку. О том, что ходила в наряде ночной феи в рыбацкий квартал и ночевала в каменном мешке в жандармерии, я не рассказывала. Они назвали мои опасения глупыми, не захотели слушать. Пришлось дополнительно выложить правду о том, что каждое лето мы менялись с Милиндой местами. Вот тут разразился настоящий скандал…

– Представляю, – протянул я, прикидывая, как чета Оллроу могла отреагировать на такое сообщение.

Один из богатейших родов Лорнака, который возглавляет бизнес сразу по нескольким направлениям. В этом городе моральный облик и безукоризненное прошлое тех, кто стоит у власти, играют далеко не последнюю роль. Вилмар и Валетта пожертвовали многим, чтобы создать себе идеальную репутацию, взять хотя бы ту же Джейн. Настоящую Джейн Оллроу. Они скрыли ото всех смерть дочери, запечатали собственное горе так глубоко, как только смогли, и сделали вид, будто никакой пневмонии не было.

– Ох, не представляете! – внезапно произнесла Джейн и покачнулась, заламывая руки.

Я подхватил её за хрупкие предплечья, не давая упасть. Мягкий женский локон высвободился из тугой причёски и задел мою щёку, ноздри защекотал приятный тонкий аромат кошачьей мяты и сандала. Бесконечно долгий миг я боролся сам с собой, что совершенно не хочу отпускать девушку, но всё-таки сделал над собой усилие и отпустил.

– Они начали кричать, ругаться, говорить, что дали мне всё: новое имя, новую жизнь, семью, а я – неблагодарная тварь, которая рискует не только собой, но добрым именем и наследством всего рода Оллроу! Если кто-нибудь узнает о подмене, то арендаторы тут же начнут продавливать свои условия. Из-за этого придётся понизить зарплату рабочим, вспыхнут бунты на фабриках и в цехах, конкуренты утроят свои усилия, пакгаузы отойдут Шаттерстоунам… Кай, представляешь?! Для них жизнь Милинды оказалась менее ценной, чем потенциальный скандал и возможная частичная потеря бизнеса!

Светлая головка упёрлась мне в плечо, а затем послышался сдавленный всхлип. Да, демоны меня раздери, да, я представлял себе реакцию четы Оллроу. Более того, скажи мне Джейн, что собирается рассказать всю правду приёмным родителям, я бы предсказал именно такую реакцию. Что можно ожидать от людей, которые даже собственную дочь предпочли похоронить незаметно, заменив другой девочкой? И странное, почти мерзкое ощущение холодными склизкими щупальцами обволокло грудину.

Я слишком хорошо понимал мотивы поступков Вилмара и Валлеты Оллроу, их тщательно выстроенной лжи длиною в десятилетия. С их точки зрения благодаря такому обману все только выиграли: одна несчастная приютская девочка обрела родителей, крышу над головой и хорошее образование, а они в свою очередь укрепили влияние, представив обществу будущую наследницу. Сотни трудящихся рабочих могут спокойно работать изо дня в день, получать стабильное жалование и кормить свои семьи, а всё потому, что у аристократического рода Оллроу есть живая дочь. Кто знает, как бы сложилась судьба этих людей, если бы те же пакгаузы принадлежали не Оллроу, а кому-то другому? Что ни говори, но имя Вилмара ни разу не всплывало в неприятных историях, и даже комиссар Маркус Лейк несколько раз отзывался о бизнесмене как о законопослушном гражданине, честно платящем налоги.

– Они столько всего говорили… я… не хочу этого повторять. Я до сегодняшнего дня думала, что они мной гордятся, даже любят. Я называла их мамой и папой, как меня просили, а выяснилось…

«… а выяснилось, что по-настоящему они любили только ту девочку, что была у них раньше, а эта Джейн Оллроу лишь её жалкая копия, которой они когда-то сделали одолжение…»

– Кай, зачем они так со мной поступили? Почему сказали всё это… сейчас?

Блестящие глаза смотрели на меня с тревогой и искренним непониманием. Настолько искренним, что пришлось ответить.

– Потому что по-настоящему свободен лишь тот, кто может позволить себе не врать. Мы все, Джейн, в чём-то врём. Если не окружающим, то себе. И ты всегда понимала, что твои приёмные родители никогда к тебе не будут относиться так, как относились к своей родной дочери. Но ты упорно видела в них лишь самое хорошее, верила, старалась оправдать ожидания. Проще всего соврать тому, кто стремится быть обманутым.

– И с Милиндой я тоже, по-твоему, хочу быть обманутой? – спросила Джейн, сверкнув тёмно-бирюзовыми глазами.

Упрямая девчонка, которая каким-то чудом пережив смерть родителей, приютские годы, удочерение четой Оллроу, и приспособившись к чужой жизни, всё равно продолжала верить в лучшее.

– Ты была права в галерее искусств. В отличие от тебя, я привык видеть в людях лишь худшее. Да, я действительно считаю, что исчезновение твоей… подруги в данном случае лишь во благо. Не исчезни она, что-то плохое произошло бы с тобой.

Я не умею быть мягким. Говорю правду не потому, что хочу задеть, а именно потому, что не желаю Джейн зла.

– Я полдня гуляла по городу, чтобы как-то успокоить нервы, – внезапно призналась гостья, обхватывая себя руками. – Когда села в автомёбиус, и фурман меня в третий раз спросил, куда ехать, я пыталась вспомнить улицу, на которой живёт Берни, но почему-то в голове крутился лишь один адрес – твой, Кай.

Леди Оллроу посмотрела на меня и порывисто вздохнула.

– Прости… Я понимаю, насколько всё это неуместно. Приехала под вечер, вывалила на тебя все свои проблемы... Не знаю, на что рассчитывала. Наверное, на то, что ты в своей обычной манере высмеешь меня, мои глупые страхи, ссору с приёмными родителями, объяснишь, что я кругом не права. Наверное, мне стоит поехать к Берни.

Берни? Мысли о помощнике и данном ему слове осели на языке налётом горечи. Да, наверное, мой секретарь-психолог лучше бы утешил леди Джейн, чем я. Более того, скорее всего он помирил бы её с родителями, поднял бы настроение, объяснил, что всё случившееся – недопонимание с обеих сторон. Он такой же светлый в душе, как и леди Джейн. Но вместо этого я сказал:

– Его всё равно до поздней ночи не будет дома.

– Да? – Нежно-розовые губы приоткрылись в удивлённом «о», а мне некстати вспомнилось, насколько сладкими они были, когда я целовал Джейн в самоходной повозке.

Девушка будто бы уловила мои мысли, опомнилась и стремительно отступила от меня на несколько шагов назад.

– Прости, Кай, за то, что наговорила тебе вчера. Я была не права. Сегодня, когда гуляла по городу, случайно встретилась с Линой на Кленовой аллее.

– С кем?

– С той девушкой подавальщицей из «Старого лося». Она мне всё рассказала… и про деньги, и про рекомендацию. Сама как увидела меня, подошла, улыбнулась и попросила передать тебе благодарность. Обещала, что как только заработает, вернёт всё до последнего синнита.

Захотелось застонать в голос. Морские демоны, ну зачем, зачем Джейн попёрлась на эту Кленовую аллею? Какого чёрта эта подавальщица ей всё рассказала?!

Машинально проследил за взглядом леди Джейн и неожиданно обнаружил, что она уже давно рассматривает мой шрам, виднеющийся в распахнутой сорочке. Риша за несколько секунд умудрилась развязать завязки, а я и не заметил. Сейчас ткань немного съехала вбок, и несколько застарелых рубцов на груди стали заметны. С горечью рванул за края, стягивая ворот рубашки, и подошёл к ближайшему напольному зеркалу, чтобы накрепко затянуть завязки. Джейн молчала, и это почему-то вдруг резко стало бесить. Неужели и она сейчас в своей головушке нафантазирует из меня принца, который спасает всяких там подавальщиц?

– Что, тоже скажешь какую-нибудь глупость, что шрамы украшают мужчин? – бросил резче, чем планировал. Не знаю, что именно меня вывело из себя… Взгляд, которым смотрела на меня Джейн, или упоминание о Лине. – Или начнёшь жалеть, как тогда в жандармерии?

Джейн покачала головой и прикусила губу, словно собираясь что-то сказать, но в последний момент остановилась. Со злости чуть не оторвав одну из завязок, я всё-таки справился с сорочкой и развернулся всем корпусом к девушке.

– Ну же, давай, не стесняйся, Джейн, – поддел гостью. – Вчера ты сказала мне, что женщины спят со мной лишь из-за денег. Давай, скажи сегодня ещё что-нибудь новенькое.

К моему удивлению девушка резко вскинула голову и посмотрела прямо в глаза.

– Я уже извинилась, Кай, за то, что была вчера резка. Это вырвалось само собой на грязные намёки и предположения о моей подруге. Я признаю, что была не права, но это не даёт тебе права хамить в любой удобный момент. Что касается твоих шрамов, то это ты в первую очередь жалеешь самого себя. Как только ты перестанешь это делать, перестанут так делать и остальные. В истории искусств многие уродства со временем становились эталонами красоты. Всё зависит от твоего внутреннего состояния, от того, как ты сам к этому относишься. Я не знаю, как ты получил эти рубцы, но они сделали тебя таким, кто ты есть. Не надо их стыдиться. Ты думаешь, что кому-то есть до них дело… да всем плевать!

Воздух между нами сгустился настолько, что в гостиной ощутимо запахло грозой. По мере того, как говорила Джейн, её щеки разгорались румянцем. Она дышала часто и поверхностно, а также облизывала губы. Коралловые губы со вкусом мёда. Её слова били наотмашь как хлёсткие пощёчины. Эта хитрая бестия провела запрещённый приём: она воспользовалась моим же оружием. Бросила вызов, раскачала лодку, заставила окунуться в шквал эмоций. Настоящих эмоций.

Я резко сократил расстояние между нами и схватил её за плечи:

– Чего ты хочешь, Джейн? Чего добиваешься?! Я знаю, на что ты потратила всю свою магию в жандармерии. Я долго об этом думал. Твой браслет к моменту нашего ареста был уже полностью разряжен, мой резерв плескался на нуле, но в тебе магия должна была быть. Жандармы однако же её не заметили. Сомневаюсь, что ты думала об антимагических наручниках и том, что сделают с тобой, если определят в тебе мага. Ты просто полностью выложилась, чтобы спасти меня. До последней капли, так же как и я на ринге, но с учётом того, что твой резерв в разы меньше моего, ты очень сильно рисковала выгореть. Более того ты мне сказала не об этом и не попросила ничего взамен, хотя фактически спасла мне жизнь. Я сейчас понимаю, что не дотянул бы до штатного целителя, если бы не твоё вмешательство. Так зачем ты это сделала?

Молчание.

– Зачем?! – Я с силой сжал женские плечи, но Джейн даже не поморщилась. – Ты рисковала навсегда лишиться магии ради какого-то сыщика, который тебя постоянно оскорбляет! Джейн, ответь мне!

Удар сердца. Короткий выдох, обжигающий мои губы, и дерзкий взгляд глаза в глаза. Между нашими лицами какие-то жалкие дюймы.

– Это ты мне скажи, Кай? Чего добиваешься ты? – Сказано низко, с придыханием.

«Смять эти губы, поцеловать, заставить тебя кричать моё имя…»

– Я не понимаю, о чём ты.

Ещё два удара. Усмешка.

– Ты всё прекрасно понимаешь.  Ты как-то сказал мне, что прозвища не дают просто так. Что ж, поздравляю, ты настоящий Король Лжи.

Я уже не понимаю, о чём мы спорим, теряюсь в этих туманных глазах. Весь наш разговор с самого начала наполнен двусмысленностями и намёками. Или это мне так кажется? Внутри меня разворачивается клокочущая бездна, над которой раскачиваются качели. Вперёд-назад. Поцеловать Джейн или нет?

Кач-кач. Сказать, что с самой первой встречи я мечтаю сорвать с невыносимо строгого платья все эти крохотные жемчужинки? В этом жестоком мире, который её заставлял врать почти всю осознанную жизнь, она оказалась самым чистым человеком, которого я когда-либо встречал. Как так?

Кач-кач. Нет, этого не может быть, я сделаю большую ошибку. Джейн вложила в меня остатки целительской магии просто потому, что хотела, чтобы сыщик, разыскивающий её подругу, остался в живых, не более того. Это всё выверты моей больной фантазии.

Кач-кач. Тогда зачем? Зачем она сказала про то, что я жалею самого себя? Зачем попыталась вытянуть наружу мои чувства. Почему вообще приехала ко мне, а не к Берни?

Как при сильном толчке меня вжимает в спинку качелей, и ветер отрезвляюще хлещет по лицу, заставляя жмуриться. Берни! Какой бы паскудой меня не считало общество, я не имею права так поступать с ним. Он с самого начала обозначил свои чувства к леди Оллроу, уже не говоря о том, что в отличие от меня он действительно подходит Джейн. Характером, возрастом, привлекательной внешностью, положением в обществе, прошлым… всем.

Тягучая дымка заволокла бирюзовую радужку. Из приоткрытого рта вырвался влажный горячий вздох. Цепи натянулись, меня по инерции качнуло вперёд… И с громким хлопком резко дёрнуло, отбросив обратно.

– Кай, привет! Ты не представляешь, во что мне обошлись сегодняшние покупки, но я сторговался и всё купил, как ты просил.

Мы с Джейн одновременно выдохнули и шагнули назад. Плечи девушки неожиданно поникли, она зябко обхватила себя руками.

– Ого, Дженни, и ты здесь! Дорогая, какая приятная неожиданность. – Мой помощник зашёл в гостиную, радостно улыбнулся, обнял леди Оллроу, поцеловав в висок.

– Берни, здравствуй, я тоже рада тебя видеть, – произнесла она в ответ, но я расслышал фальшь в голосе.

– Ух, не знаю, куда потом платье девать будем, я за него почти два фэрна отвалил… – продолжал разглагольствовать Берни, явно довольный своими покупками.

Он покосился на леди Оллроу, явно спрашивая у меня разрешения рассказать о планах на сегодняшний вечер. Я еле заметно отрицательно качнул головой. Пока не время. Это всего лишь зацепка, в которой я полностью не уверен сам. Не стоит обнадёживать Джейн, ей сейчас и так нелегко.

В этот момент на лестнице раздались спорящие голоса Мэтью и Риши.

– Нет, Каю нравится этот ковёр, он просил найти бытового мага…

– Если засыпать солью, то пятно само сойдёт, так моя матушка делала. А деньги лишними не бывают...

– А если испортишь? Кай мне строго-настрого запретил пытаться вывести пятно самостоятельно!

Две рыжие макушки появились в поле зрения. Недовольный взъерошенный Мэт и вполне себе жизнерадостная ночная фея.

– Платье Рише отдашь, она как раз хотела себе что-то более закрытое, – ответил Берни, мотнув головой в сторону лестницы.

У ночной феи, к слову, оказался поразительно тонкий слух.

– Ох, Кай, спасибо! – крикнула фея, перегнувшись через перила. – Ты у меня самый лучший!

«...клиент, который платит деньги, даёт крышу над головой и дарит одежду», – закончил мысленно.

– Я… пожалуй пойду, – произнесла Джейн, резко выпутываясь из рук моего секретаря.

– Дженни? – растеряно протянул помощник, вопросительно посмотрев на меня. – Я мог бы проводить…

Время до реализации вечерних планов и посещения дома Шарлотты у нас ещё оставалось. Я невнятно пожал плечами, показывая, что решать Берни.

– У меня родители, наверное, уже волнуются, почему меня ещё нет дома. Обещала в галерею лишь на часок заскочить, а сама закрутилась и совсем забыла о времени… – защебетала леди, отвернувшись. На этот раз по её голосу я бы даже не почувствовал ложь. Виртуозно соврала, нет слов, я бы поаплодировал, но, боюсь, Джейн меня не поймёт. – Нет, Берни, занимайся делами, не хочу тебя отрывать от работы.

– Давай хотя бы до автомёбиуса провожу, мне так будет спокойней.

– Да, конечно, до автомёбиуса. Буду признательна.

Джейн с Берни шумно засобирались в прихожей и вышли. Мэт и Риша удалились спорить на второй этаж, а я плеснул себе виски в бокал и утонул в глубоком кресле. Минут через десять вернулся сияющий, как начищенный фэрн, Берни.

– Ох, Кай, кажется, я влюбился без памяти! – произнёс он с порога. – Как только мы разберёмся с этим делом, я сделаю предложение леди Джейн. Она совершенно невероятная девушка! Пока выбирал нам с тобой кольца для сегодняшней авантюры, заодно купил и помолвочное для неё.

Я усмехнулся. Кто бы сомневался, что Берни заранее приобрёл кольцо для помолвки? Наверное, купил с самым большим и прозрачным бриллиантом, который только смог найти у ювелира. Надеюсь, оно понравится Джейн.

Глава 14. Дом Шарлотты Тайлин

Дом с тёмно-зелёной черепицей на Нижней аллее оказался единственным. Высокий, пятиэтажный, что для Лорнака не такая уж и редкость, расположенный в старой части города, где, в основном, хаотично разбросаны трёхэтажки из бурого кирпича. Улочка, на которую въехал автомёбиус, была крайне узкой для движения транспорта, так как по её бокам много места занимали столбы из чернёной латуни со стеклянными колбами и скамейки на витых ножках, в это время суток больше походивших на чьи-то когтистые лапы. Аллею нельзя было назвать ровной, скорее, наоборот зигзагообразной. В те времена, когда Лорнак только начинал застраиваться, ещё не были приняты законы о плотности застроек, высоте зданий и необходимости соблюдать какие-то минимальные расстояния между домами. Все строили так, как им хотелось, а спустя столетия король уже ничего не смог с этим поделать. Не перестраивать же целый район? А если это делать, то куда временно переселять жителей? Так со временем и сложилось, что кривые улочки центрального района в какой-то момент стали визитной карточкой Лорнака, так же как и вечно пасмурная, туманная погода.