Текст книги ""Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ясный

Соавторы: Виктор Моключенко,Селина Катрин,Константин Калбанов,Борис Сапожников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 126 (всего у книги 334 страниц)

Глава 14
Покой нам только снится

– Дозволь, воевода? – заглянув в приоткрытую дверь, поинтересовался Борис.

– Проходи, чего в дверях замер. С чем пожаловал? – оставляя в покое восковые таблички и откидываясь на спинку стула, неопределенно ответил Михаил.

– Да больно уж любопытно, до чего вы договорились с князем? – поинтересовался тот.

– Можно сказать, что ни до чего, – пожал плечами Романов и сделал приглашающий жест, указывая на стул напротив рабочего стола. Верный помощник в тайных делах без лишних разговоров опустился на него и вопрощающе посмотрел в сторону кувшина со сбитнем. Хозяин кабинета лишь развел руками, словно говоря, что тот может чувствовать себя совершенно свободно.

Вообще-то между ними уже давно установились настолько близкие отношения, что все эти условности выглядели несколько нелепо. Однако Борис неизменно обозначал существующую между ними дистанцию. Ведь на людях все одно приходится придерживаться этого, дабы не ронять авторитет воеводы. Поэтому он считал, что не стоит расслабляться и наедине, во избежание так сказать.

– Для лучшей работы мне не помешали бы подробности, – возразил безопасник, наполняя кружку сбитнем.

– Кто бы возражал, только не я. Если в двух словах, то мы наметили структуру надельной конницы.

– Надельной?

– Это князь так назвал. Из княжеских земель воинам будут даваться наделы. Для возделывания земли они могут либо выкупать холопов, либо зазывать вольных пахарей по уговору. По первому зову воин должен прибыть на коне, оружным, доспешным, в сопровождении одного полностью снаряженного и обученного холопа или вольного пахаря. Это плата воя за надел, с которого кормится. Если он считает, что может обработать большую пашню, то князь прирежет ему еще. Но с каждой такой надбавки он должен выставить воина. И держит ответ за их обучение.

– Какие-то боевые холопы получаются, – хмыкнул Борис.

– Князь так и предложил их называть, – подтвердил Михаил.

– Но ведь там и вольные будут.

– Потому боевые холопы станут проходить в «Правде» отдельной строкой, приравниваясь к княжьим людям. Но только на время службы. Определились по налогам, которые стоит брать со двора. А чтобы убытку казне не было, родители станут обязаны отделять от себя младших сыновей. Родительский дом наследует старший сын. А помрет, так его первенец. Как случится он малолетним, то пока не взойдет в возраст, мать будет хозяйничать.

– Итить твою через коромысло. Вы вообще решили всю «Правду» перекроить, – удивленно и в то же время восхищенно произнес Борис.

– Вот именно. И это далеко не все, до чего мы тут додумались. А теперь станем обдумывать, искать слабые места да пути их исправления. Потом опять повстречаемся и будем рядить. Правда, пока Владимиру по плечу только одно. Он будет пробовать ввести у себя на Черниговщине надельное войско. В остальном все упрется в великого князя.

– Он вроде бы не чужд нового.

– Не чужд. Но и у него есть грани, за которые он не заступит. Зато Святополк точно не приемлет никаких новшеств.

– Он-то тут при чем? – удивился Борис.

– Забыл, что до Всеволода на киевском столе княжил Изяслав, отец Святополка?

– Так теперь-то чего? – искренне удивился Борис.

– А того. Не готов Владимир отринуть притязания своего двоюродного брата. Боится, усобица случится, от которой только вред. Вот и старается все гладко разложить по полочкам, так, чтобы убедить Святополка принять изменения.

– Людишек при нем я не имею. Но если судить из того, что слышал, то он никого слушать не станет. Будет по-своему править.

– Выходит, помеха нам Святополк, – пожал плечами Михаил.

– Нам-то чего? Нешто за всю Русь в ответе. На то пусть у великого князя голова болит.

– А ты уверен, что Святополк станет к нам относиться так же, как и Всеволод или Владимир? Лично я нет. А ну как решит прибрать к рукам такое богатство? Не для него я тут все обустраиваю.

– Пусть только сунется. Более десяти тысяч половцев с печенегами, да и мы, грешные, чего-то да стоим. Так вдарим, что рога поотшибаем. Теперь-то уж силенок точно достанет.

– А оно нам надо? Лучше уж тишком да бочком, чем лезть в усобицу.

– Без усобицы все одно не получится, – покачав головой, возразил Борис.

– Может, и не получится. Но то уж по-другому обернется. Потому как мы будем на стороне великого князя Киевского. А со Святополком Владимир, скорее всего, вмешиваться не станет. К Чернигову нас никак не пристегнуть. Если только к Переяславлю. А как там, кстати, дела с Ростиславом?

– После того как Федор прибрал на поединке Ратибора, князь благоволит ему и держит подле себя. Но пока не советуется.

– Ничего. И Пограничный не враз камнем опоясался. Время терпит. Обождем. Сам-то он как? Оправился после ранения?

– Оправился, дурья башка. Велел ему для начала опоить Ратибора, чтобы он на поединке не таким прытким был. Да куда там. Удаль молодецкая взыграла. Насилу управился.

– Ты работу со своими проведи. Мне не геройство их нужно, а реальный результат. Толку от их трупов никакого.

– Да уж и не знаю, как им в головы это вдалбливать. Большинство все понимает нормально. Но вот случаются и такие, как Федор.

– Что делаете, чтобы побыстрее войти в доверие к князю?

– Он исподволь подал мысль Ростиславу, что, дескать, те, кто твердит о том, что ты его обманул, не правы. Взялся поставить плавильню на кузнечном дворе. Князюшке затея эта не больно-то понравилась, но разрешение дал. Мол, доказывай, если есть такая охота. Раньше на такое рассчитывать не приходилось.

– Думаешь, сработает? Оно ведь как, если вбил себе что-то в башку, так и каленым железом не вытравишь.

– В любом случае будет еще одним шагом к доверию. Ну и противниками обзаведется. Без этого никуда.

– С этим понятно. А вот со Святополком решать нужно иначе. И желательно так, чтобы на несчастье походило. Не хочу, чтобы у Владимира даже тень сомнения мелькнула.

– Быстро не получится. Не готовились под него. А Новгород далече будет.

– Ничего. Время есть. Слава богу, Всеволод все еще крепок.

М-да. Вообще-то ему всего-то пятьдесят восемь. Но тут это возраст. Есть, конечно, долгожители, но эти обладают поистине богатырским здоровьем. Если же вылезают какие болячки, человек сгорает довольно быстро. Потому как нет развитой медицины.

Михаил намерен это дело поправить. Даром, что ли, шесть лет назад переманил к себе знатного царьградского врача. Не сказать, что учебное заведение с больницей при нем потянет на медицинскую академию. Но лиха беда – начало. Важно, что процесс обучения студентов идет. Причем Геласий сам подбирает себе учеников в школе.

Идут к нему сугубо добровольно. Из-под палки настоящего специалиста не подготовить. Но и из них оставляет грек далеко не всех. Только тех, в ком видит искру. Романов не вмешивается. Во-первых, для Пограничного такого количества медиков более чем достаточно. Во-вторых, сейчас идет закладка будущих преподавательских кадров. Так что будет еще академия. Еще как будет. Главное, чтобы сам Пограничный устоял на особицу.

– Теперь по Шарукану рассказывай, – решил сменить тему Михаил.

– Не просто с ним, Михаил Федорович. Вроде и побили. И половину людей в битве он положил. Да только авторитет его у половцев все так же велик. Ярится сам да других подбивает поквитаться с нами. И в желающих недостатка нет. Богатство наше им взор застит. Опять же орды Тераккана и Кучуккана сдают нам шерсть, кожу и мулов разводят за звонкую монету или товары наших мастерских. А другим ходу на наши торжища нет.

– Тесть мой там, случаем, мудрить не начал?

– Ты о перепродаже шерсти из других орд?

– Об этом.

– Пока не замечен. Хотя ему и предлагали. В толк не возьму, отчего он отказывается.

– Оттого, что я его упредил, чтобы и не думал со мной так хитрить. От него товар приму, даже если придется еще амбары строить. А вот если он потянет ко мне еще и сторонний, то прикрою лавочку.

– И?

– Сам же говоришь, пока держится.

– Угу. Знает, что слово твое крепко.

– По Шарукану говори, – вернул его к насущному Романов.

– Не получается пока к нему подобраться. Крепко стережется.

– Ищи лазейку. Убрать вождя всегда проще, чем потом с войском бодаться.

Простившись с Борисом, Михаил вновь вернулся к прерванной работе. На этот раз не очередная механическая новинка, а черновик письма Кириллу Комнину. Брат императора прислал ему послание с предложением выступить в империю для участия в очередной кампании против норманнов. Обещал щедрую плату.

Ну что тут сказать. Стрелы, начиненные греческим огнем, конечно, то еще вундерваффе. Но враги империи наловчились справляться с этой напастью. Михаил посоветовал использовать широкие железные наконечники, которые бы прорезали ткань.

Как результат, противник стал использовать либо двойные полотна, либо тот же тонкий войлок, в котором стрелы с такими наконечниками попросту вязли. Опять же в ход пошли плетенные из прутьев щиты. Цена копейка, времени на изготовление уходит немного. Потерять не жалко. Словом, наловчились противостоять огненному дождю.

Огнеметы? Так у них и свои сифоны есть. Не такие маневренные, в чем-то уступят, но тем не менее имеются. И толку от них опять же чуть да маленько. А все оттого, что оружие это сугубо оборонительное. Ты пойди сам в атаку по пылающей земле, собирая подошвами этот средневековый напалм. Мало точно не покажется.

А вот пушка – это другое. Если против картечи еще можно было использовать щиты из толстых плах. То против керамических ядер они уже не помогут. Про кирпич, летящий со скоростью двести метров в секунду, уже говорилось. Для плотных построений ядро где-то даже сопоставимо с картечью. А если сосредоточить большое количество стволов на узком участке, то, совместив с кавалерийским ударом, можно прорвать центр к нехорошей маме.

Так что отправь Михаил в империю экспедиционный отряд, и он там наворотил бы дел. И серебро вовсе не было бы лишним. Уж в свете-то предстоящих реформ точно. Да и его казна не бездонная. А траты только растут. Не заинтересует войлочной продукцией русичей, не сумеет наладить выделку пряжи – волком взвоет. Потому как баранина в рационе кочевников резко сократилась. И означать это может только одно. Завалят его шерстью так, что и рад не будет.

Но куда ему дергаться с такими гирями на ногах, как Шарукан. С этим волком нужно что-то решать. Иначе он точно жизни не даст. Вот и сочиняет письмо брату императора, мол, он бы с радостью и непременно, но самого со всех сторон атакуют. Только с первым снегом и познал малость покоя. А с весной все начнется сызнова.

Кстати, ни разу не вранье. Именно что начнется. Как там у Блока – и вечный бой, покой нам только снится… Вот так и у него. И в этот раз опять придется атаковать. Иного выхода попросту нет. Причем еще до того, как степь высохнет. Потому как теперь он и сам будет уязвим для огня, пожелай половцы пустить против него пал. От самого-то пламени он отобьется. А вот лошади, оставшиеся без кормов, это тема иная.

Закончив писать послание, перечитал в очередной раз и начал переписывать набело. Тему с тем, чтобы передать технологию империи, Михаил опять обошел. Не получалось у Кирилла Комнина воссоздать то, что он увидел. Близко-то к пушкам его не подпускали. А газогенераторная пушка это не пороховая. Глянув со стороны, не больно-то и повторишь.

В принципе Романов не видел в этом беды. Если кто и сможет использовать потенциал артиллерии, то только ромеи. Что же до остальных, то любая цивилизованная вещь в руках дикаря превращается в кусок дерьма.

Может, постреляют пушечки какое-то время, а там и выйдут из строя. Да и дорого. Реально дорого. Из того количества хорошей стали, что уходит на одну пушку, можно изготовить порядка сотни отличных мечей. Шутка! А ведь еще и железо, и медь, да все это не в металле, а в изделиях, что еще больше увеличивает стоимость.

Только Михаил не хотел так-то торопиться делиться технологиями. Может, позже. Пока же и самим пригодится. Причем против империи же.

Венецианские купцы давно и прочно обосновались в Царьграде. А с легкой руки Алексея Комнина, даровавшего им слишком много свобод, эти проныры фактически прибрали к рукам экономику империи. Причем, что говорится, без единого выстрела. И эту ситуацию нужно будет менять. Как водится по старой русской традиции, врезав ушлым прохвостам по зубам. Вот не умеет иначе Россия-матушка. М-да.

Но пока до этого далеко. И дойдут ли руки, совершенно непонятно. Потому как, чтобы на подобное замахнуться, для начала не мешало бы навести порядок у себя дома. Да соседей приструнить, чтобы не докучали. И сделать это сможет только полновластный хозяин, а его как такового на Руси пока нет.

Покончив с письмом Кириллу, принялся за послание Ирине. Он установил с ней переписку, едва только решил вмешаться в тмутараканские дела. Она имеет влияние на императора, а потому сможет поспособствовать тому, чтобы при малолетнем князе появился регент из верно служивших Олегу. Разумеется, пока об этом не было речи. Еще чего не хватало. Князь вообще скончается либо от болезни, либо от несчастного случая. Тут Михаил пока не определился. Не нужно давать повод привязать его к смерти Святославича. Но поддерживать сношения с сестрой императора нужно.

Наконец Романов сладко потянулся. Глянул на водяные часы. Время до обеда есть. А раз так, собрался и направился в тележный двор посмотреть на успехи. Не то чтобы там делали только телеги. Разве только колеса закажут с железным ободом. Это самый технологичный элемент этого транспорта, а потому требует умений и сноровки. Все остальное хозяева и сами срубят.

В этой мастерской изготавливали и ремонтировали только казенные повозки, задействованные на перевозке угля. Дорогу до карьера отсыпали гравием, где надо, приподняли, борясь с уклонами, поставили четыре моста через три оврага и один ручей. Так что теперь пара лошадей вполне себе могла доставить к Славутичу тонну угля. Но по мере роста добычи растет и потребность в транспорте, который к тому же имеет свойство ломаться и требует ремонта. Вот и озаботился Михаил необходимым производством.

На будущее есть задумка создать коляску и карету на мягком ходу. Нет, сталь на это дело он пускать не собирается. По сегодняшним временам такие траты оправданы, только если вкладываться в оружие. Но если заменить стальные рессоры на деревянные, то картина сразу же меняется. Уж что-что, а луки тут делать научились. А потому ничего невозможного он не наблюдает. Единственно – времени на это пока нет.

Последнее сражение с Шаруканом дорого обошлось не только половцам и печенегам. Несмотря на отличные доспехи, пограничники также понесли существенные потери. Пятьдесят два человека убитыми. Да десяток остались калеками. Другие бы покрутили у виска, узнав, как расстроился Михаил. Соотношение потерь было несопоставимо. Но он не был готов терять людей.

Поэтому крепко призадумался над тем, как обеспечить себе еще большее преимущество, а людям защиту. И тут он вспомнил фильм из своего детства и уроки истории. Гуситы успешно использовали против рыцарей боевые повозки, из которых составляли целые мобильные крепости. Еще фильмы про ковбоев, где переселенцы так же выставляли повозки в круг, отражая нападения индейцев. Нечто подобное вроде как использовали и запорожские казаки. Но тут уж он не был уверен. Еще, помнится, на уроке истории говорили о русском гуляй-городе. Но подробностей он уже не вспомнит.

И кочевники использовали подобный прием, устраивая свои стойбища. Выставляли кибитки в круг на манер городских стен. Вот только происходило у них все слишком медленно. Так что если противник появится внезапно, то оборону наладить им не успеть. Да и у повозок их предназначение не военное, потому как это в первую очередь жилье.

Он же решил подойти с сугубо военной стороны. Такую крепость если только разбить пушками или камнеметами. Первых ни у кого пока нет. Вторые не отличаются столь уж высокой точностью. И потом. При наличии греческого огня и зажигательных стрел сжечь их не так уж и сложно. Проверено на практике.

Правда, Михаил понятия не имел, какой была конструкция у гуситских повозок. Поэтому мудрил сам. Советовался с мастерами, не стеснялся браться за инструмент. Как результат, начал вырисовываться эдакий средневековый БТР, рассчитанный на десяток воинов, с упряжкой из двух пар лошадей.

Длина повозки пять метров. Борта высокие, под наклоном, так, чтобы нависать над колесами. Плюс еще и наращиваются за счет поднимающегося щита с бойницами. С боков опускающийся трап, он же дверь. И дополнительный гибкий щит из досок, прикрепленных на веревке к одному из бортов. Опускается он до земли, препятствуя проникновению под повозкой.

Внутри провиант и боекомплект. Экипаж составляет обычный десяток ополченцев, которым, ясное дело, предстоит передвигаться в пешем порядке. Повозки составляются в круг или стену в зависимости от необходимости, образуя линию обороны.

На полусотню приходится пять единиц. В бою на повозках десятки видоизменяются. По два арбалетчика переходят в стандартные десятки. А их десятник принимает под свою руку сводную команду.

В каждой повозке по два дополнительных арбалета. Но этот вариант станковый, крепится к борту. Над конструкцией Михаил сейчас работает. Должно получиться сопоставимо со стрелометом и в то же время компактней. Как результат, в экипаже по четыре стрелка. Столько же дерутся древковым оружием. Выделенные в коноводы присматривают за лошадьми и являются резервом полусотника.

Тактика присутствует пока лишь на бумаге. Повозки только спроектированы. Он передал чертежи на тележный двор, и вот теперь пора бы заняться этим вопросом вплотную. Сейчас посидят, помозгуют на эту тему, учтут возникшие вопросы и предложения. А там и к изготовлению опытного образца подступаться можно…

Хм. Ошибочка. Вот он, уже стоит, подмигивая отскобленными бортами. Значит, не бездельничали, пока он трудился с Владимиром. Вот и молодцы. Михаил азартно потер ладони и решительно полез в повозку, испытывая страстное желание непременно пощупать все своими руками.

Глава 15
Ближайшие планы

– Живее!

– Поторапливайся!

– Куда прешь, дубина! Отворачивай!

– Не наседай!

– Тихо, братцы! Дайте этим неумехам управиться!

– Это кто тут неумеха?

– Ты за своими смотри, а не со мной огрызайся.

– Да чтоб вас! Глаза повылазили!?

Нескончаемые окрики десятников, возгласы ополченцев, ржание лошадей, стук и треск дерева. Форменное безобразие, а не воинское подразделение. Понятно, что в зиму повозок было изготовлено не так чтобы и много. А там подоспела распутица. Так что к учениям смогли подступиться только сейчас. Да только результат не радовал.

Михаил скосил взгляд на Боброва. В прошлом году он показал себя с наилучшей стороны. А вот в административно-хозяйственной деятельности оказался не так хорош. Чего не сказать о Персакисе. Поэтому Михаил принял волевое решение. Арсению быть комендантом Пограничного, Игорю водить полк в походы. Конечно, грек и в поле хорош. Но тут уж ничего не поделаешь, нужно использовать сильные стороны своих подчиненных. Других кадров у Романова нет, а потому будет маневрировать тем, что имеет.

– Игорь Лукич, и это воинская выучка? – осуждающе произнес Михаил.

– Дело новое, незнакомое. Никто толком не знает, как выставлять этот гуляй-город. На песке палочками рисовать оно просто. А на деле все иначе выходит. Когда было тренироваться? Не в распутицу же, – оправдывался Бобров.

Михаилу только и оставалось, что наблюдать за телодвижениями ополченцев. А это, между прочим, время, оторванное от основной их работы в различных мастерских. Что не лучшим образом сказывается на благосостоянии пограничников и казне воеводы. И если ополченцы на время похода и сборов получали не такое уж и малое жалованье, то казна несла одни сплошные убытки.

Ой, тупо-ой! Ну вот что мешало в зиму использовать для тренировок повозки, предназначенные под перевозку угля. Да, они габаритами поменьше. Но ничто не мешает запрягать их вместо пары четверкой. Тут ведь главное – наработать навыки. И габариты повозки не так важны. Ну что ты будешь делать. Если в голове нет, то в заднице не займешь!

А время сейчас работает против них. Сидеть и ждать похода Шарукана глупо. Михаил не сомневался в том, что побьет половцев, когда те пожалуют к ним в гости. Но вечно действовать от обороны нельзя. Если все время отмахиваться от нападений, то в результате кто-нибудь все же сумеет достать. И желающих попробовать пограничников на зуб хватает.

Чтобы отбить охоту, нужно прийти к их домам и постучаться им в дверь. Мол, как тут у вас дела? А мы к вам в гости на огонек заглянули. Чисто по-дружески. С горячим, так сказать, приветом. Или горящим. Как больше понравится.

Вот тут-то они и призадумаются. Но не раньше. Ибо все еще пребывают в уверенности, что степь сохранит своих детей, укрыв их стойбища на великих просторах. До сей поры это работало безотказно. То, что пограничники напали на пару куреней, ничего еще не значит. Подобное случалось и прежде.

Как доказательство, тот же Шарукан. Он потерял много воинов. Факт. Причем все они были из его орды. Но сегодня его войско стало еще больше. Великий хан просто бросил клич по степи, призывая в поход на славный городок русичей за добычей. Еще и долю пообещал побольше. Да расписал богатства Пограничного. И его авторитет все еще велик, чтобы бедные половцы польстились на посулы.

А главное, сегодня укрыться за стенами не получится. Теперь у них есть союзники, а вместе с тем и головная боль. Печенегам, кроме своей степи, податься некуда. И половцам обнаружить их стоянки не так чтобы и сложно. Значит, хочешь не хочешь, но выходить биться в поле придется. И очень уж не хотелось бы по старинке.

Суета продлилась еще битый час, пока наконец повозки не составили в некое подобие круга. Шестьдесят боевых повозок пехоты. Двадцать четыре артиллерийские, с припасами. Да через три-четыре повозки устанавливаются сами пушки. Диаметр у этого своеобразного укрепления получался порядка ста пятидесяти метров. Вполне достаточно, чтобы укрылась вся дружина, включая конный полк. Вот союзникам печенегам внутри место уже не сыщется. Это только если набиваться как селедка в бочку.

Кстати, огневая мощь помимо пушек обеспечивалась еще и станковыми стрелометами. Если таковое выражение к ним вообще применимо. Михаилу удалось-таки создать и наладить производство этого оружия. Получилось просто на загляденье. Причем даже эффективней «скорпионов». Оружие гораздо компактней и легче, скорость полета стрелы выше, дальность больше.

Обеспечивается это благодаря использованию системы обратных стальных плеч с эксцентриками на концах. Собственно, именно это и оказалось сложным. Он ведь блочные арбалеты и луки видел только на картинках. Поэтому пришлось додумывать на пару с Леонидом. В качестве тросов и тетивы все та же пенька.

Конечно, у нее с прочностью не так все радужно, как у кевлара или того же стального тросика. Но с тросами пока полный швах. Подумал было использовать шелк, у которого прочность на разрыв сопоставима со сталью. Тем более что худо-бедно, по чуть-чуть, а шелкопряд разводить уже начали. Надо же учиться и нарабатывать опыт. Только такая тетива неизменно перетиралась о ролики-эксцентрики. Можно, безусловно, и усилить, оплетя ее кожей. Но в этом случае она немногим уступает в массивности пеньке. Зато по цене несопоставима.

Точность? Если тщательно выделанными болтами штучной работы, то разброс вполне приемлем. На дистанции пять сотен метров в отряд из трех десятков бойцов стрелять уже можно. Стандартные болты укладываются в круг диаметром в десять метров. Разумеется, пришлось помудрить над прицелом и брать большой угол возвышения.

И тем не менее результат радовал. В особенности учитывая скорострельность в четыре выстрела в минуту. Вполне сопоставимо с обычным арбалетом, взводящимся без натяжителя. Только стреломет куда серьезней. На дистанции в семьдесят метров он пробивает пехотный щит и доспех.

– Полк к отражению атаки готов, – наконец доложил Бобров.

При этом недовольно и в то же время виновато дернул уголком губ. Мало того что Михаил выказал свое недовольство. Так и сам он понимает всю неприемлемость подобного маневра. А ведь это только одно построение. А по задумке их должно было быть несколько. Прямая линия, выгнутая дуга, вогнутая дуга, Е-образное, П-образное, каре, клин. Плюс несколько вариантов походного марша.

– Ну, ты все понял, полковник? – глянув на Боброва, произнес Михаил.

– Так точно, воевода, – виноватым тоном ответил тот.

– Тренируйтесь. И пока не научитесь из походной колонны нормально выстраиваться кругом, никаких других построений.

– Слушаюсь. Трубач, труби отбой и построение в походную колонну. Вестовой, передай командирам сотен, выдвигаемся по направлению заставы Рудной.

– Слушаюсь.

Бобров недовольно сплюнул и направил своего коня в сторону засуетившихся подчиненных. Едва прозвучала труба, как прекратившееся было движение возобновилось с новой силой. И как бы еще и с большим бардаком.

– Твою мать вперехлест, через колено, – не сумел сдержать свое недовольство Михаил.

– Ничего. Еще научатся, никуда не денутся, – хмыкнув, заметил находившийся рядом Борис.

Поле брани не его епархия. А потому он стоял в сторонке и помалкивал. Забыл уж, когда сходился с врагом в боевых порядках. Все больше исподволь, исподтишка. Да и то зачастую не своими руками. Если только на тренировочной площадке. Ну что тут сказать, каждый должен заниматься своим делом. И со своими обязанностями Кудинов справлялся.

– Если долго мучиться, что-нибудь получится. М-да. Ладно. Хоть ты меня порадуй, – обратился Михаил к Борису.

– Шарукан бросил клич, и собирается под его руку множество воинов. Но скоро нападения ждать не приходится. Зима была суровой. Им нужно позаботиться о скотине. Перегнать стада на свежие пастбища. Я уверен, что месяц у нас есть.

– Месяц это хорошо. Боря, а как ты думаешь, если до великого хана дойдут слухи, что я собираюсь выступать, чтобы наказать его за прошлогодний набег, он пойдет в набег на Кучуккана?

– Если будет уверен в том, что нам известны места стоянок его куреней, то вряд ли он оставит их с минимальной защитой. Разбить нас, а там уже добраться до печенегов. Их взять проще. Пограничный оставить напоследок.

– Как считаешь, если половцы приметят вблизи стойбищ твоих волчат, это будет достаточным аргументом, что мы знаем, где они располагаются?

– Конечно.

– А если они еще будут знать, как именно мы собираемся выдвигаться, так, наверное, еще навстречу пойдут?

– Это как пить дать. Но зачем нам это?

– Не хочу, чтобы мы потеряли друг друга в степи.

– Ну, мы-то их точно не потеряем, – намекая на свои разъезды и воздушную разведку, заверил Кудинов.

– Противник уже не так опасен, когда уверен в том, что знает о тебе все и может застать врасплох, а на деле это не так.

– Я все понял, Михаил Федорович. Сделаем в лучшем виде.

– А что там с Олегом?

– Все готово. Ожидаем только команды.

– Это хорошо. Но пока не спешите. Нужно дождаться ответа от Ирины.

Медлительность местных почтовых отправлений поначалу его попросту бесила. Месяцами ожидать ответного послания. Да застрелиться проще. Из станкового арбалета. В висок. Затеяв переписку с сестрой Комнина, Михаил решил выделить под это дело целый десяток бойцов особой сотни. Парни превратились в простых курьеров, катающихся с корреспонденцией между Царьградом и Пограничным.

Но даже эта мера могла сократить время всего лишь до месяца. Десять дней пути в один конец. Да плюс не меньше недели, а то и больше, в самом Царьграде. Вот не принято тут сразу отвечать на послания. Нужно несколько раз перечитать, хорошенько обдумать. И только потом браться за перо.

По идее курьерский десяток должен был появиться со дня на день. М-да. Почтари. Вообще-то у этих ребят служба получалась самая развеселая. Риск чуть не на каждом шагу. Весь маршрут по чужбине. На дорогах хватает не только разбойников. Всяк, имеющий оружие, почитает своим правом взимать дань или лишать путников их излишков. Да и встречные купеческие караваны, если посчитают, что могут себе позволить напасть на десятерых воинов, не погнушаются это сделать.

За полгода активной переписки они потеряли двоих бойцов убитыми, и один перешел на инвалидность. За это же время вся особая сотня не потеряла ни одного воина. А это о чем-то да говорит.

– Думаешь, ее все же удастся склонить занять твою сторону? – полюбопытствовал Борис.

– Я на это надеюсь, – ответил Михаил и продолжил: – В конце концов, главная заинтересованность Константинополя – в бесперебойных поставках из Тмутаракани нефти. На втором месте – торговый путь по Волге и Дону. На третьем – невольники. Кто это будет обеспечивать, им без разницы. Ситуация с формально независимым княжеством их полностью устраивает. А если еще удастся сбросить с себя содержание тысячи воинов варанги, так Алексей и вовсе вздохнет. У него все не так уж хорошо со средствами.

– Но в том, что ответ будет положительным, ты все же сомневаешься.

– Сомневаюсь.

Основная заинтересованность Михаила в Тмутаракани была ровно той же, что и у Комнина. Ему нужна была нефть. Закупаемая у турок обходилась слишком дорого. Так как на ее цену накладывала свой отпечаток логистика. И покупалась только за золото. Даже не серебро. А расходовалась она с поразительной быстротой. Сотня зажигательных стрел или болтов, десять литров греческого огня. Без комментариев.

– Дядя Боря! Дядя Боря! Тетя Анисия рожает! – выкрикивая весть, подскакал к нему подросток лет тринадцати.

Лошади в Пограничном в каждом дворе. И не имеет значения, что ополченцы в основном действуют пешими. Живой транспорт должен быть, и никаких гвоздей. Потому как в случае острой нужды дружина передвигается в седле, что в три раза ускоряет марш. Вот и воспользовался малец отцовским конем, чтобы побыстрее доставить весть. Оно ведь, если добром обернется, молодой отец подарком отдарится.

– Ох ты ж, твою через плетень. Михаил Федорович?.. – взволнованно, вопрошающим тоном произнес безопасник.

– Скачи уж, чего глазами хлопаешь.

– Ага.

Кудинов с места послал своего коня в галоп. Вообще-то для подобной спешки нет никакой причины. Рожает Анисия своего первенца, а они так быстро на свет не появляются. Помочь он ничем не сможет. Только и того, что будет пыхтеть, как перегретый самовар, да метаться, словно тигр в клетке.

Уж кто-кто, а Михаил это знал точно. Четырежды хаживал по этой тропке. Хотя нет. Только трижды. Первенец родился без него. Впрочем, чего это он. А двое, что в его мире остались? Пять получается. Хм. Еще и в шестой придется, если опять куда не умчится по делам. Мирным или военным, тут уж как получится. Алия уже на шестом месяце.