Текст книги ""Фантастика 2025-47". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ясный

Соавторы: Виктор Моключенко,Селина Катрин,Константин Калбанов,Борис Сапожников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 69 (всего у книги 334 страниц)

– Опять плакала? – спросил и не узнал собственный голос, настолько слабо и жалко он прозвучал.

– Вот ещё! Из-за тебя плакать. – На лице девушки проступило облегчение.

Залегшие тени под глазами, красный и припухший нос, ссадина на лбу – всё в образе Джейн говорило о том, что я пробыл в отключке больше, чем пять минут.

– Что произошло? – спросил, пытаясь сесть.

Девушка с неудовольствием прицыкнула языком, но помогла подняться. Я с удивлением осмотрелся – мы ехали в кабине автомёбиуса, но не того, на котором приехали к Алерайским горам.

– Мы уже в Лорнаке, едем в Малый дворец, – устало произнесла девушка, откидывая прядь волос со лба. – Ты смог взорвать к чертовой бабушке всю эту странную установку, а благодаря твоему лассо меня откинуло от эпицентра взрыва раньше, чем до меня добрался огонь. К сожалению, ты потерял сознание. Фурман испугался до нервного заикания, и мне с трудом удалось договориться, чтобы он помог мне перенести тебя в автомёбиус и доставить обратно до портала дальнего действия в Дриффелде. Дальше, чтобы воспользоваться кабиной, мне пришлось разговаривать с местным старшим инспектором жандармерии и объяснять, что ты не находишься ни под действием наркотических водорослей, ни под запрещёнными чарами.

Джейн замялась и прикусила губу.

– Они проверили тебя артефактами… и нашли в твоей ауре остаточные эманации ведьминского порошка и белладонны. Совсем маленькие, ничтожные, но они были…

Я кивнул. Именно об этих ингредиентах мне недавно сообщил Мелкий. Хороший из него нюхач получится, сильный.

– А дальше меня обвинили в том, что я обманом опоила тебя, решив приворожить и женить на себе, пока ты находишься без сознания. – Джейн тяжело вздохнула и потёрла обеими ладонями лицо, растирая тонкую кожу под глазами до красноты. – Как назло именно в этот момент фурман перестал заикаться и в красках расписал, чем мы занимались на его взгляд в горах. А занимались мы, оказывается, уничтожением государственного имущества, на которое идут налоги добросовестных граждан королевства.

Признаться, чувствовал я себя настолько паршиво, что всё-таки глупо переспросил:

– Государственного имущества?

– Монорельса.

Хмыкнул. Ну, формально говоря, и монорельсу теперь потребуется ремонт. Я не видел всего взрыва, но представляю, что произошло с дорогой.

– Меня заключили под стражу и попытались посадить в каменный мешок до выяснения обстоятельств, то есть до тех пор, пока ты не очнёшься, а жандармы досконально всё не проверят. А судя по их шуточкам, проверять они собирались всё не одну и даже не две недели.

– Что они от тебя хотели, Джейн? – Сжал руки в кулаки.

«А ты попробуй, догадайся», – красноречиво говорил её взгляд. Дорого одетый джентльмен по столичной моде без сознания и хорошенькая девушка в простом помятом платье со всклокоченной причёской. Очевидно, они приняли Джейн за хитрую ночную фею, которую снял этот самый джентльмен, и которая решила воспользоваться ситуацией, обернув её в свою пользу. Такую и наказать собственноручно можно…

– Это из-за них у тебя ссадина на лбу? – еле сдерживая гнев, произнёс я. Сейчас, присмотревшись к Джейн, я обратил внимание, что она еле заметно морщится, когда двигает правой рукой. Вот же ведь скотины… ну погодите, доберусь и до вас, как только закончу с этим делом.

– Я сама виновата. – Она покачала головой. – Надо было дождаться в гостинице, пока ты придёшь в себя, и воспользоваться порталом, не привлекая лишнего внимания. Но я вспомнила, как ты говорил, что у нас совсем мало времени… и захотела помочь.

– Так как мы всё-таки оказались в Лорнаке?

– Я настояла, чтобы мне дали воспользоваться магографом и написала... Берни.

Почему-то это известие меня совершенно не обрадовало.

– Что именно ты ему сказала?! – тут же среагировал я. – Надеюсь, ты не стала говорить о том, что произошло в горах?! Информацию легко перехватить, тем более такому изобретателю, как Филипп…

– Ничего особенного, – поспешила сообщить Джейн. – Что меня задержали с Мэтью в Дриффелде по нелепой ошибке. Мы хотим вернуться в Лорнак, а нам не дают. Я попросила его как можно быстрее связаться с Маркусом и попросить официальное разрешение на перемещение меня и моего сопровождающего.

Умно, ничего не скажешь. Я почувствовал одновременно и облегчение, что комиссар Маркус не выстроил своих людей вокруг нашего автомёбиуса, и нас сейчас без суда и следствия не везут в Шаитерру, и лёгкое раздражение от того, что Джейн не сообщила Берни обо мне.

– Я не готова была ему сказать о том, что между нами произошло, по магограмме, – словно прочитав мои мысли, тихо произнесла Джейн: – Берни этого не заслуживает. Я должна сообщить ему лично, прости.

Я кивнул, принимая решение светловласки.

– Кстати, с той секунды, как установка была уничтожена, погода над Дриффелдом стала заметно меняться. Солнце скрылось за тучей, ледники перестали таять. Думаю, вот-вот погодные изменения дойдут и до Лорнака…

– … и тот, кто всё устроил, сразу поймёт, что к чему, и станет форсировать события, – закончил за девушку, отдёрнул шторку автомёбиуса и выглянул в окно.

Вдалеке, ближе к горизонту, со стороны моря показались первые предвестники скорых ветров – продолговатые, полупрозрачные, словно их нарисовал жадный до краски художник, перистые облака. Ещё несколько часов – и выматывающая жара начнёт спадать, многодневная духота развеется свежим морским бризом, а там глядишь, и придёт первый спасительный дождь. Действительно спасительный, ведь аномальная жара держалась так долго, что большая часть растительности в Лорнаке стала увядать.

Я мысленно прикинул, что наверняка эти облака уже увидел и Миллер, и сейчас всячески старается ускорить процесс отплытия принца. Да и день вот-вот на исходе, а, как известно, утро и вечер – лучшее время суток для воздухоплавания. Надо остановить принца Эндрю во чтобы то ни стало, если он, конечно, ещё не покинул Лорнак. В таком случае действовать придётся уже по обстоятельствам.

Хотел крикнуть фурману, чтобы он поторопился, но в этот момент Джейн неожиданно пересела с сиденья напротив прямо мне на колени. Её влажное горячее дыхание опалило мою шею, скулу, а затем коснулось губ. Мягкие женские руки скользнули под ткань сорочки, ощупывая торс. Это было совершенно не в духе Джейн, особенно, если учесть, что фурман прекрасно нас видел в центральное зеркало. Но мне было плевать. Я просто прижал её к себе так крепко, как только мог, и накрыл губы поцелуем, полностью отдаваясь бурлящему в крови желанию трогать любимую женщину.

– Кай, я так боялась, что ты слишком сильно выложился, – произнесла она и прижалась ещё теснее.

– Я бывал в передрягах и серьёзнее этой. Это были всего-навсего какие-то водянки, хоть и в большом количестве, – усмехнулся и полностью отдался ощущениям, как мягкие подушечки пальцев с нажимом помассировали мою шею, а затем шаловливо пробежали вдоль позвоночника в кромке брюк. Меня захлестнуло странное чувство, словно кто-то откупорил бутылку игристого вина и наполнил им жилы.

– Кай, тогда, когда ты упал на землю прямо на моих глазах, я чуть не поседела от страха. Пожалуйста, не выкладывайся так больше. Даже ради меня. Я слишком сильно тебя люблю и просто не переживу, если с тобой что-то случится.

Бирюзовые глаза были так близко, что я просто не смог ничего ответить и накрыл губы Джейн поцелуем. Это признание, произнесённое Джейн добровольно, заставило меня слететь с катушек. Я целовал и целовал её, сам проник руками под её платье, ласкал нежную кожу бёдер, совершенно позабыв, где мы находимся, пока не почувствовал, что девушка вдруг перестала мне так же охотно отвечать. Движения светловласки стали более медленными, лицо побледнело, а тени под глазами стали ещё темнее.

– Джейн? – спросил растерянно, не понимая, что происходит.

– Тебе нужнее, Кай. Беги, мы уже почти приехали. А я… восстановлюсь, – произнесла девушка, облокачиваясь на спинку сидения и прикрывая длинные ресницы.

В эту секунду я почувствовал себя полнейшим идиотом. Тупым бараном, место которому на пиру морских бесов! Вроде бы укусы водянок не вызывают паралич мозга, но, видимо, не в моём случае. Джейн прекрасно понимала, что я не приму её магию добровольно, а потому сама села мне на колени, сама стала меня трогать и своим признанием спровоцировала ответные действия. Она добивалась максимального телесного контакта, чтобы как можно незаметнее передать мне остатки своего резерва, а наше полное магическое совпадение привело к тому, что я даже этого не ощутил. Ни боли, ни малейшего дискомфорта.

Прикрыл глаза и торопливо перешёл на внутреннее зрение. Действительно, Джейн отдала мне всё до последней капли, в то время как себе оставила минимум, просто чтобы не выгореть. Сейчас её кокон тускло светился холодным землисто-салатовым цветом, в то время как мой светился изумрудной зеленью. Неяркой, но стабильной. Осознание, что меня провели, болезненно полоснуло по сердцу. Смрадная гниль, Кай, когда последний раз тебя так ловко обманывали?! Да ещё и женщина!

– А эта крошка права, – неожиданно мои мысли нарушил мерзкий писклявый голосок фурмана. Я посмотрел на его поросячью рожу и масляные глазки, алчно бегающие по фигуре светловласки, и тут же накинул на девушку плащ. – Мы уже подъехали к Малому дворцу, как она и заказывала. За то, что вы тут устроили, возьму двойную оплату, но если уступите мне эту сговорчивую фею, то так и быть, разойдёмся полюбовно.

– Оплата проезда стандартная. Отвезите леди на Старую Липовую в галерею искусств, и если с головы девушки упадёт хотя бы волос, вы очень пожалеете! – прорычал опешившему от моей вспышки гнева фурману и поспешил туда, где в небе парил королевский дирижабль.

Глава 16. Покушение на принца

Огромная махина из дерева и железа парила в воздухе, словно пушистое семечко одуванчика, поднятое порывом весеннего ветра. Я много раз смотрел на королевский дирижабль и всегда поражался тому, как такая мощная и тяжеленная конструкция может держаться в воздухе. Меня никогда не удивляли бороздящие морскую гладь гружёные бриги и фрегаты. Стальные автомёбиусы, рассекающие по улицам Лорнака давно стали обыденностью. Скорые поезда, движущиеся по монорельсам, и вовсе при желании могут работать без топливных кристаллов, а на самом обычном, добываемом в шахтах угле. Их создали ещё полтора века назад первые изобретатели, имеющие совсем крошечный магический потенциал. Но вот массивный корабль, канатами пристёгнутый к гигантскому баллону, где медленно тлели поддерживаемые воздушной магией топливные кристаллы, всегда вызывал у меня неподдельное восхищение. Чтобы ни задумал господин Миллер, талант ему даровал сам Миродержец, этого не отнять. Я на секунду замер, прищурив глаза.

На широкой мощёной крупным камнем площадке перед дворцом собралось множество придворных. Они шумно переговаривались, что-то желали на прощание, молодые девушки махали платочками, а кто-то из приятелей принца выкрикнул непристойную шутку про заждавшуюся принцессу Мари. Придворные тут же зашипели на шутника, но король никак не отреагировал на эту сцену. Бенедикт Третий стоял ближе всех к дирижаблю и широко улыбался, что-то обсуждая с… Филиппом Миллером. Сердце ухнуло вниз, когда я понял, что уже опоздал. Эндрю свесился за борт, крикнув: «Я буду скучать, отец!», а жандарм в синем мундире отвязал от дирижабля последний якорь. Налетел поры ветра, гигант поплыл вверх и в сторону от дворца.

«Остановить! Надо срочно остановить дирижабль и вернуть принца на землю!» – в бешеном ритме билась мысль у меня в висках.

Как в замедленном сне я сфокусировался на руках и начал формировать воздушный канат. Не представляя, сколько потребуется сил, чтобы остановить и притянуть дирижабль, я сконцентрировался, чтобы отдать всё, что у меня было. Благо Джейн, предчувствуя, что магия мне понадобится, передала весь свой резерв. Мысли о светловласке добавили сил и уверенности в себе, и в руках ослепительно вспыхнули голубоватым сиянием чары. В эту же секунду по периметру взлётной площади оглушающе взвыли сигнальные чары, тонко чувствующие всплески магии.

– Где нарушитель? – раздались растерянные крики жандармов. Они суматошно обшаривали взглядом толпу, и не замечали меня.

Первым, к моей неудаче, догадался обернуться Филипп Миллер.

– Это же тот самый сумасшедший! – завопил он высоким фальцетом, тем самым выдавая себя. Теперь я точно знал, что белладонну и ведьминский порошок подсыпал именно он, а не Маркус. Даже если на меня уже поступила ориентировка в городские службы, в ней всегда указывается лишь внешность и степень опасности человека. О психических заболеваниях разыскиваемых преступников горожанам не сообщают. – Скорее остановите его! Он же хочет убить принца!

Король нахмурился, кто-то из особенно впечатлительных девушек завизжал, видимо, подумав, что им тоже угрожает опасность. Однако прошла секунда, и я послал руку вперёд, накидывая лассо на удаляющийся дирижабль. Жандармы слаженно бросились ко мне, но мысленно я уже праздновал победу: Дирижабль удалось задержать! Именно в эту секунду из толпы придворных выпрыгнул комиссар Лейк и наперерез моим чарам кинул свои. Более яркие, а, следовательно, мощные, алые с фиолетовыми проблесками, они столкнулись в небе с воздушным лассо и взорвались единым фейверком.

– А-а-а-а! – раздались вокруг испуганные женские визги.

– Убийца-а-а-а! Хватайте его!

Колоссальное опустошение накрыло меня с головой. Дьявол… У меня не получилось вернуть Эндрю, а пока я буду объяснять Маркусу и Его Величеству, что произошло, Миллер не только покинет территорию Малого дворца, но и сделает своё чёрное дело. Ведь не зря он придумал столь хитроумный план, чтобы молодой принц отправился во Франконию именно на дирижабле. Неужели всё зря?! В это мгновение чей-то острый кулак прилетел мне прямо под дых, ещё один попал в селезёнку, я согнулся пополам от остро накатившей боли. Во рту явственно поселился отчётливый металлический привкус солоноватой крови, в глазах зарябило.

Уже перед тем, как потерять сознание от ещё одного удара, я услышал сухой голос Маркуса и успел удивиться:

– Запрещаю трогать господина Ксавье!

В этот раз сознание не хотело возвращаться быстро. Я несколько раз просыпался и, находясь на границе между явью и сном, слышал какую-то суету вокруг себя, незнакомые голоса, но не мог разобрать ни слова. Пару раз пытался попросить воды, но получалось лишь промычать что-то нечленораздельное. В эти моменты кто-то с запахом ментола и лекарств подходил ко мне, клал прохладную ладонь на лоб и шептал заклинание сна. В итоге, я снова проваливался в зыбкую пучину беспамятства.

– Да что вы себе позволяете! Туда нельзя!

Из очередного бесконечного сна меня вывели чьи-то крики.

– Вы вообще знаете, кто я?

– Мне плевать, – раздражённо ответил женский голос, – убирайтесь.

– Это мой коллега, – мужчина продолжал настаивать на своём.

– У вашего коллеги обширные внутренние травмы, магическое истощение, следы белладонны в ауре, а кожа обтягивает кости! Да он недоедал минимум полгода! Дайте ему, наконец, отдохнуть и прийти в себя!

– Именем короля, пропустите, или я буду требовать вашего увольнения.

– Хорошо… Но если из-за вас пациент почувствует себя хуже, то это будет на вашей совести!

Ещё несколько секунд до уха доносилась какая-то возьня, а затем хлопнула дверь, и прямо над моим ухом раздался добродушный голос шефа жандармерии:

– Ну что, спящая красавица, целовать не буду, просыпайся. Совесть-то имей, уже три дня продрых. Мог бы и «спасибо» вообще-то сказать.

Я с трудом разлепил веки, будто их кто-то тщательно замазал слизью вонючего гада, пока я спал, и увидел донельзя довольное лицо Маркуса.

– Принц Эндрю… ему нельзя отплывать на дирижабле… Филипп именно этого и добивался, – проговорил с трудом, сглатывая горькую слюну.

Почему мне так плохо? Хотя, если я спал под заклинаниями трое суток, то оно и неудивительно.

– Знаю-знаю, уже всё в порядке. – Комиссар окинул взглядом комнату, заприметил кресло в углу и ненадолго ушёл из поля моего зрения. Раздался противный скрежет ножек мебели по полу, а затем и кресло, и Маркус вновь появился перед моим взором. Шеф жандармерии, пыхтя от проделанной работы, с удовольствием плюхнулся в кресло. На долю секунды поморщился, так как подлокотники надавили ему на бока, но практически сразу же вернул на лицо добродушное выражение.

– Ты не волнуйся так сильно, Кай. Врачевательница сказала, что на то, чтоб белладонна полностью ушла из крови, требуется минимум неделя. До этого момента мысли время от времени всё ещё будут путаться. С чего мне начать тебе всё рассказывать?

– Принц Эндрю… он жив? – задал я наиболее интересующий меня вопрос.

– Да, конечно, – утвердительно произнёс Маркус, будто само собой разумеющееся. – Его вернули, кстати, не без помощи твоего лассо, спасибо. Я такого крепкого воздушного каната даже сам ни разу не создавал. Принц сейчас в Малом дворце, сильно удивлён, что отплытие не состоялось, но искренне рад этому.

– А как же…

– Моя магия? Та вспышка в небе? Так я думал до последнего, что ты собрался в него запустить фаер или боевое заклинание. Моя магия была исключительно перехватывающей. Она была направлена в первую очередь на то, чтобы нейтрализовать смертельные или огненные чары. Представляешь, какого было моё удивление, когда я понял, что ты всего-навсего использовал воздушное лассо! Да ещё эти сигнальные чары по периметру дворца… Ох, дамы испугались так, что думали, конец света начался. – Он усмехнулся в свои усы. – Ещё эти сирены выключаться никак не хотели…

– Не понимаю. – Устало покачал головой. – Как ты всё понял? Когда? Где сейчас Миллер?

– Миллер арестован и заточен в каменный мешок до суда.

До суда? Эту гниду ещё и официально судить будут? Меня бы точно в Шаитерру уже упрятали – и дело с концом…

– Понял… лишь после того, как увидел твоё лассо. Ну и Джейн, конечно, за время твоего беспамятства на многое успела пролить свет. Ну, а если ты хочешь с самого начала, то что ж… – Комиссар тяжело выдохнул. – Полгода назад я сделал всё возможное, чтобы ты согласился на меня работать. Теперь вижу, что ты был готов даже сдохнуть в канализации, лишь этого не делать, жаль, очень жаль… – По лицу комиссара пробежала тень сожаления. – В начале весны, как ты знаешь, случился взрыв в верфях. Официальная версия звучала очень правдоподобно, и в неё можно было бы с лёгкостью поверить, если бы не одно «но». В верфях сгорела «Жемчужина», на которой должен был отправиться во Франконию принц Эндрю. Поначалу я рыл носом землю и думал, что кто-то хотел устроить покушение на единственного наследника, просто не рассчитал с датой отплытия. Но чем больше занимался этим делом, чем больше анализировал, тем больше приходил к выводу, что преступник не мог не узнать, что принца в это время и в помине не будет рядом с кораблём. Всё-таки о дате его отплытия знали многие…

– С две сотни приближённых, – фыркнул я, потому что уже обдумывал этот момент, когда разговаривал с принцем.

– Совершенно верно, – серьёзно кивнул Маркус. – Я ожидал, что преступник и дальше будет себя проявлять, а, следовательно, ниточка за ниточкой, я смогу на него выйти. Меня до глубины души поразила наглость того, кто решил взорвать единственные верфи на весь город. Пожар был виден из любой точки Лорнака… Тогда я подумал, что человек, решившийся на такое, обязательно в скором времени вновь даст о себе знать. Но время шло, а ничего не происходило. Разве что весна очень быстро сменилась летом, да и лето в столице туманов вышло какое-то особенно жаркое. Мелкие драки, нарушения, кражи… всё остальное оставалось на своих местах, в рамках привычной статистики. Я просто расставил своих людей около верфей и велел им дать знать, если произойдёт что-то необычное. Представь моё неподдельное изумление, когда в один прекрасный день мне в срочном порядке по магографу доложили, что знаменитый Кай Ксавье, которого я, кстати, тоже давно потерял из виду, вдруг совершенно неожиданно объявился в верфях! Да ещё и открыто разговаривает с самим Гаретом Флетчером. Разумеется, я бросил все свои дела и помчался, чтобы увидеть… тебя. Если честно, я поначалу думал, что кто-то сдуру решил назваться твоим именем, но это оказался ты и на первый взгляд, и даже на второй. И аура… всё твоё.

– И тут тебе пришла в голову мысль, что раз уж я сам взялся за дело о взрыве верфей, то можно было бы вновь меня припахать к своему ведомству…

– Ну, что-то вроде того, – улыбнулся Маркус. – Признаю, с магической клятвой я перестарался, сам даже немного струхнул, когда моя магия полилась через тебя, как через сито…

Струхнул? Взгляд комиссара остро кольнул меня, и я прекрасно понял, что ничего он не боялся в тот момент. Просто действительно хотел надавить на меня… не самым честным образом.

– Кай, но я же должен был попытаться, – в своё оправдание произнёс Маркус. – Ты сам первым заинтересовался этим делом. Нельзя было упускать такой шанс.

Я хмыкнул. Ну-ну, шанс. А мне тюрьмой, между прочим, угрожал при невыполнении добровольно взятых обязательств.

– Да и деньги ты, действительно, просто виртуозно смог достать из воздуха, – поддел меня комиссар.

– Ладно, давай дальше. – Я махнул рукой и медленно сел на кровати.

Оказывается, меня поместили в весьма симпатичные покои. Судя по лепнине на потолочных плинтусах и шёлковым обоям, я сейчас нахожусь не где-нибудь, а на территории личного крыла Его Величества. Неплохая альтернатива Шаитерре.

– А дальше ты через два дня заявился в Малый дворец с пятью тысячами фэрнов, – произнёс Маркус так, будто я в чём-то был виноват.

Я пожал плечами. Ну и?

– Я специально поднял разговор при Его Величестве, чтобы ты поработал на жандармерию. Та девушка, с которой ты пришёл… знаешь, я потом всю ночь не спал и перебирал в памяти знакомых людей, пытаясь понять, где её видел. Поднял все документы, обратился к архиву жандармерии. Никакой Грейс Гроччини не существует в помине, как и самого купца Гроччини.

Я напрягся, предчувствуя не самый приятный вопрос. Говорил же Грейс, чтобы меньше болтала…

– Это та самая девушка, которую ты объявил своей любовницей полгода назад. Ведь так?

– Так. – Даже мне самому собственный голос показался слишком низким и угрожающим.

Маркус усмехнулся, наблюдая за моей реакцией.

– Я, конечно, слышал, что ты тот ещё бабник и любитель извращений, но у меня всё никак не укладывается в голове, что ты жил с одной девушкой, кажется, Ришей, а в любовницах у тебя ходила другая. Прошло почти полгода, и ты вновь появляешься на людях в обществе Грейс… И то, как она отреагировала на предложение руки и сердца, навело меня на определённые мысли.

Всё-то ты заметил, Маркус…

– Я подумал, что если вас связывают не интимные отношения, а деловые, то всё встаёт на свои места. И то, что ты пришёл с ней во дворец вместе с деньгами, и то, что она была в твоём особняке в момент обыска полгода назад. Если она твой деловой партнёр…

Шумно прочистил горло.

– К чему ты клонишь, Маркус?

Комиссар продолжил так, будто я его даже не перебивал.

– Знаешь, Грейс невероятно интересная девушка. И эта история, как досмотрщики в порту пропустили партию ценнейших и древнейших глиняных сосудов, шедших исключительно как тара к кремам, оказалась удивительно созвучна с той, что случилась при взрыве в верфях. Ведь там тоже большую роль сыграла тара – драконье стекло.

– Ты хочешь сказать, что Грейс заказала взрыв и решила поддразнить тебя этой историей?!

– Нет, Кай. Я хочу сказать, что единственным объяснением многочисленных странностей, связанных с твоей лже-невестой, может быть лишь то, что эта девушка занимает высокое положение в преступном мире.

– Чушь.

Вызывающе сложил руки на груди.

– Да? То есть ты не хочешь жениться на Джейн?

Откуда он узнал…

– Так я и думал, – усмехнулся комиссар в свои пышные усы. – Возвращаясь к нашим кораблям. Я отдал тебе все материалы ещё и потому, что не исключал вероятность того, что поджог устроили преступники из Рыбацкого квартала. Допускал возможность, что ты с ними сотрудничаешь и по каким-то причинам покрываешь, а потому отдал все-все документы. Хотел посмотреть на твою реакцию, как ты будешь меня уверять в том, что верфи взорвали из-за какой-нибудь ерунды…

Вот это новость… Я хмыкнул.

– А я подумал, что ты так поступил, чтобы я убедился, что это спланированная акция, и целью была именно «Жемчужина».

– Вот как? То есть ты среди ночи вломился в покои принца с кровью на лице, расширенными от наркотиков зрачками, дрожащими руками и заплетающимся языком, чтобы сообщить мне, что кто-то желает зла принцу Эндрю? Затем отказался нормально разговаривать, чуть ли не обвинил меня непонятно в чём, а затем швырнул постамент? Кстати, лишь за одно последнее действие тебе полагается крупный штраф и месяц исправительных работ.

М-м-м-м…. да, как-то не очень получилось.

– Я думал, что ты специально не захотел мне устраивать аудиенцию с принцем и проигнорировал записку, сделав вид, что не получил её. Видимо, в тот момент на меня уже изрядно действовала настойка белладонны, и я не мог трезво соображать. Решил, что тебе вдруг стало мало власти…

Комиссар Лейк усмехнулся.

– Да, все сходят с ума по-разному, но в твоём исполнении даже сумасшествие выглядит феерично. Что касается записки, то ты почти угадал. Раньше Мэтью приносил мне твои записки лично в руки или на письменный стол, а тут был какой-то другой мальчишка. Он испугался идти в кабинет большого и злого начальника жандармерии и что-то пролепетал дежурному, сунув записку ему в руку. Только спустя некоторое время я смог разобраться.

– И решил, что это я всё так хитро спланировал? Взрыв верфей и прочее?

– Признаться, такие мысли были. – Комиссар почесал голову. – Уж очень подозрительно ты себя вёл. Но я не исключил возможности, что кто-то пытается тебя подставить… а потому поступил так, чтобы не вызывать подозрений. Кинул в жандармерию распоряжение на твои поиски и поимку.

Я криво усмехнулся. После той выходки я примерно этого и ожидал. Хорошо, что не пошёл в «Чистую ауру». Да вообще хорошо, что всё так сложилось, и меня нашла Джейн… Джейн… интересно, как она там?

– Какой-то вид у тебя задумчивый, – сказал комиссар, наклоняя голову к плечу.

– Да потому что ты рассказываешь всё так, что уснуть можно! – беззлобно возмутился я. – Давай уже, договаривай и проваливай. У меня скоро уши покроются мхом, столько слушать твою болтовню!

Лейк усмехнулся вполне добродушно, но глаза сверкнули строго.

– Что ж, хочешь побыстрей, тогда получай. Вылет принца был назначен на вечер. Я пришёл к тому же выводу, что и ты, что кто-то очень хочет, чтобы воспользовались дирижаблем, а не кораблём или другим транспортным средством. У меня были подозрения насчёт тебя, Миллера, Хинчина и ещё с десятка людей, которые слишком много знают и слишком много умеют. Но я не знал точно. Отдал приказ своим людям настроить сирены на площадке на максимальную чувствительность. Мне казалось, что тот, кто всё это затеял, должен попытаться напасть на Эндрю, когда дирижабль взмоет в воздух. Смерть единственного наследника на глазах его Величества наверняка подкосит и здоровье немолодого короля… Возможно, дальше будет еще одно покушение, но уже на Бенедикта. Я всё продумал, наложил дополнительную защиту на дирижабль, был готов к любой атаке со стороны придворных.

Я прикрыл глаза, откинул голову назад и громко застонал.

– И тут я… метаю чары прямо в дирижабль принца.

– И тут ты метаешь чары прямо в дирижабль принца, – эхом откликнулся Маркус.

Несколько секунд в комнате стояла полная тишина. Я потер лицо ладонями и произнёс:

– Ладно, допустим, с этим разобрались. Ты осознал, что я не хотел навредить принцу тогда, когда оказалось, что моё заклинание не огненное, а воздушное. Но как насчёт Миллера? Как ты понял, что это именно он заказчик всей этой истории?

Улыбка медленно соскользнула с лица комиссара.

– Я взял под стражу всех. Ввиду чрезвычайной ситуации подписал обыск личного имущества каждого подозреваемого. За те три дня, что ты счастливо проспал, не один грязный секрет высших аристократов всплыл на поверхность, но, что касается покушения на Эндрю… К сожалению, пока что единственной причиной, почему мы его держим в каменном мешке, являются показания леди Грейс Паркер, а также сооружение той установки в Алерайских горах, которая меняла погоду над Лорнаком.

– Что?!

– Видишь ли… при обыске дома Филиппа Миллера не было найдено ни единой заготовки для того, что могло бы взорвать столько огромный воздушный корабль. На самом дирижабле ничего, напоминающего бомбу, тоже установлено не было. Да и топливные кристаллы в баллоне проверялись неоднократно. Всё исправно, работает без изъянов, я бы даже сказал, идеально. А собственной магии у Филиппа не так много, послать такой же сильный огненный шар, как ты сформировал воздушную плеть, он не смог бы. Ему потребовалась бы заготовка.

– Но это он, совершенно точно он… – пробормотал я, пытаясь сообразить, что во всей этой истории не так.

– И есть ещё одна причина, по которой мы с часу на час должны его отпустить, – с лёгким вздохом добавил Маркус.

Ах вот оно что… они потратили всё время, которое можно держать человека за решёткой, на поиски улик, и так и не нашли их. Установки в горах больше не существует, показания лишь со слов Джейн, то есть косвенные. Да и даже если они будут… изменение погодных условий и покушение на принца – совершенно точно карается по-разному.

– А что со взрывом в верфях? Где Филипп был в тот момент, когда всё случилось?

– И это ещё одна причина, по которой я наплевал на мнение врачевателя и пришёл к тебе сегодня, – хмуро произнёс Маркус. – Филипп Миллер в момент взрыва в верфях был на аудиенции у Его Величества и есть как минимум шестеро людей, не считая слуг, кто видел его в тот час в Малом дворце.

Я с очередным стоном схватился за голову. Вот ведь мразь! Даже алиби себе спланировал заранее! Это значит, что у него есть сообщник. Но это всё отходит на задний план на фоне того, что Миллера вот-вот выпустят на свободу. Этого не должно произойти! Ни в коем случае... но надо понять мотив изобретателя. Почему он хотел, чтобы принц обязательно полетел на дирижабле?

«Топливные кристаллы в баллоне проверялись неоднократно. Всё исправно, работает без изъянов, я бы даже сказал, идеально». Идеально… Когда люди что-либо делают идеально? Когда делают это для себя. А что если…

– Маркус?

– Да? – комиссар встрепенулся.

– В доме Миллера были портреты принца?

– Да, даже несколько и ещё одна скульптура. Мне это, конечно, показалось странным, обычно всё-таки вешают портреты короля, но это ведь не возбраняется. Мы всё просканировали на боевые или смертельные заклинания. Ничего подобного не было.